«Прощайте, эсперантисты, да здравствует Эсперанто!»

«Грустно бывает видеть человека, которому после целого ряда бесплодных усилий приходится сознаваться в своей несостоятельности, в своей ошибке. Ещё печальнее, однако, положение того, кто сознаёт жизненность самого дела, его величие, громадное общественное, даже общечеловеческое значение и принужден отказаться от работы на этом поприще потому только, что оно попало в руки самозванцев, способных погубить лишь самую идею, а не двинуть ее вперёд.

В этом положении пришлось очутиться мне после того, как, вдохновившись идеей здорового эсперантизма, я задумал издавать «Espero», как орган того идейного эсперантизма, которому должны служить все друзья человечества, на каких бы языках они ни говорили, знали бы они эсперанто или нет, ибо все люди, одушевлённые идеею служения братскому единению человечества на началах мирного совершенствования, являются поборниками эсперантизма.

Эту идею я на разные лады старался внушать в передовых статьях и личных разговорах тем эсперантистам, которые так себя называют, потому что они с грехом пополам знают язык эсперанто. Но на мои призывы «эсперантский мир» не откликался вовсе. (Исключением являлась редакция «Роlа Еsperantistо», выразившая готовность принять участие в журнале «Esperо»). Впрочем, два петербургских эсперантских «общества», в особенности общество «Эсперо» в лице наиболее видных своих членов, выражая сочувствие моим стремлениям, согласились участвовать в редакционном комитете.

Но всё это, конечно, были одни лишь хорошие намерения, за которыми не было серьёзного сознания ни важности самого дела, ни обязательности исполнения обещаний. Впрочем, прежде чем мне удалось добиться даже и этого платонического обещания, прошло много времени, в течение которого я перенёс немало огорчений, не раз каялся, что дал себя уговорить издавать журнал «Esperо». Читателям уже известно, что из-за мелких интриг, которые тотчас же обнаружились на развалинах «Ruslanda Esperantisto», N 1 журнала «Esperо» мог выйти только со вторым номером «В. Зн. ». Первые, однако, шаги молодого журнала, который заставлял ещё меня верить и влагать в него свою энергию, не указывали на приближение кризиса, и только по мере выпуска дальнейших номеров стало выясняться, что работать никто не хочет.

Грустнее всего, однако, было полное равнодушие общества «Эсперо» к тем идеям, которые мною пропагандировались в направлении единственно возможном для всякого поборника демократических идеалов, которым служит истинный эсперантизм. В обществе же «Эсперо» до сих пор царствовало течение, так сказать, исключительно лингвистическое, чуждое всякой идейности и связанной с нею просветительной работы. Мало того, со времени издания «Esperо» некоторые «учреждения» и организации стали заваливаться доносами на «Вестник Знания». Малоинтеллигентные, не сознающие своих поступков лица являлись к власть имущим и показывали прошедшие сквозь горнило цензуры (Комитет по делам печати) статьи, выражая сомнения в их «благонадёжности». Дошло до того, что выписывались адреса подписчиков, интересовавшихся направлением левых партий, и сообщались «куда следует». И странное дело, никому в «Обществе» не приходил в голову вопрос о степени соответствия таких действий с достоинством члена общества, проповедующего «братство» и пр. Не подумайте, читатели, чтобы эти действия являлись тайною для многих, — напротив, вследствие полной атрофии чувства нравственности лиц, совершавших такие поступки, о них говорилось во всеуслышание…

Легко себе представить, что эти обстоятельства не могли не охладить пыла, с которым я отдался в первое время идее издания «Esperо». Но неудовольствие должно было нарастать и вследствие сознания бесплодности всей этой работы, не находившей отклика в душе тех лиц, которые официально исповедовали идеи эсперантизма, в действительности же боялись духовной его стороны и прилагали усилия к сужению идеи до простой пропаганды языка эсперанто.

Что можно было сделать с такими сотрудниками? Если же прибавить, что и их было очень немного, то легко будет понять, насколько несостоятельна была мысль создания серьёзного эсперантского органа в расчёте на наличные силы петербургских эсперантистов.

Прощаясь теперь с вами, господа члены общества «Эсперо», оказавшие честь сделать «Espero» своим органом и ни в чём не проявившие на страницах журнала жизни своего общества, я не могу удержаться от горького упрёка. Когда много лет тому назад я впервые прочёл только что выпущенную тогда первую брошюру д-ра Эсперанто относительно этого чудного языка и ознакомился с «Aldono al la dua libro de lingvo internacia», то я сделался горячим поклонником эсперанто. С тех пор идея эсперантизма становилась в моих глазах всё шире и шире, и идеалы его казались мне заслуживающими серьёзной пропаганды. Но при первом столкновении с предполагаемыми их носителями я убедился, что этих идеалов в них ещё не имеется. Надежда же возбудить в них интерес к высшей цели эсперантизма скоро оказалась совершенно несостоятельною. От знакомства со стремлениями общества «Эсперо» мои идеалы эсперантизма не только не расширились, но я понял, что мы идём в разные стороны и никогда не сойдёмся. Я как был со своей горячею верою в культурную миссию эсперанто, так с нею и остался. Но факт необходимости прекращения «Espero» за отсутствием кадра идейных, достаточно образованных эсперантистов, хорошо знающих язык и желающих работать — является, на мой взгляд, тяжёлым ударом для идеи эсперантизма в России.

Отныне я отказываюсь от мысли издавать периодический орган на эсперанто. Своё же сочувствие самой идее я надеюсь проявлять, издавая от времени до времени книги, могущие служить к ознакомлению с эсперанто.

Итак, прощайте эсперантисты, ничего не сделавшие для идеи эсперантизма, и да здравствует эсперанто, как символ единения человечества на поприще мирного движения ко всеобщему благу! »[20]

И Битнер, естественно, уже никогда более не возвращался к идее издавать эсперантский журнал. Не появлялись в журнале и интересные статьи о эсперанто-движении. Их просто некому написать. Но полностью он, как и обещал, не отворачивается от эсперантистов. Когда было открыто в Петербурге общество «Вестник Знания», при нём организуется и эсперанто-секция[21]. Председателем секции был известный эсперантист П. Колышко. Не обошёл «Вестник Знания» молчанием и 25-летний юбилей международного языка в 1912 г. «Эсперанто-движение в настоящее время крупное, выделяющееся явление культурной жизни всего человечества. Оно уже на той стадии, когда можно не бояться за своё существование. Стремление его к конечному торжеству своей идеи уже непреодолимо, уже стихийно. Идея международного языка уже вошла в сознание культурного человечества, она уже победила предубеждение, заставила считаться с собой, как с реальным фактом, и рано или поздно она осуществится в жизни, не смотря ни на какие преграды! » Этот дифирамб затем перепечатает «Звезда Волги»[22].

А в конце декабря 1912 г., в конце рождества, в Петербург стекаются на празднование 10-летнего юбилея «Вестника Знания» его преданные читатели и члены общества «Вестник Знания». Среди них также и эсперантисты. Сначала все — на Невский, дом 40 с молниевидной надписью «Вестник Знания». Здесь помещалась контора журнала и склад. Через них — проход в справочное бюро. Здесь дежурный эсперантист с зелёной звездой на груди встречает приезжих эсперантистов. Затем — общежитие курсов Черняева. Здесь гостей встречает дежурный юбилейного комитета П. Колышко. А 25 декабря — вечер на квартире Битнера. Приглашены известные эсперантисты Н. П. Евстифеев и Всеволод Лойко.

На третий день рождества в одном из самых больших концертных залов столицы «Спортинг Палас» — главное торжество. Гвоздь юбилейного торжества — большой этнографический вечер и костюмированный бал. На сцене — литовские, кавказские, русские и другие ансамблипесни и пляски. Всего участвовало полторы тысячи человек. В зале — 12 тысяч публики. Здесь же петербургские эсперантисты устраивают грандиозную эсперантскую выставку, привлекая внимание её экстравагантностью. Бойко идёт продажа учебников международного языка и другой эсперантской литературы. Русские эсперантисты разодеты под абиссинцев, японок, нубиянок, американцев, китайцев, египтян и т. д. Это не требует интеллектуальных усилий, мужества и труда, здесь эсперантисты умеют себя подать.

Меж тем торжество продолжается. По просьбе публики публика сама же три раза поёт гимн «Вестника Знания». Репин выносит насцену портрет Битнера своей работы и под восторженные аплодисменты 12 тысяч зрителей дарит его юбиляру. Евстифеев поздравляет редактора от имени русских эсперантистов. Эсперантисты, разодетые под чужеземцев, торжественно проходят по залу и сцене с высоко поднятым зелёным знаменем. И в это же время по всему залу разбрасывают сотни пропагандистских листков.

28 декабря Евстифеев в одном из залов курсов Черняева читает лекцию об эсперанто подписчикам «Вестника Знания». На лекции присутствует Битнер, сотрудники «Вестника Знания» и члены юбилейного комитета. 29 декабря эсперантская секция общества «Вестник Знания» устраивает в училище Черняева уже чисто эсперанто-вечер для подписчиков журнала. Снова эсперанто-выставка и распродажа эсперанто-литературы. Выступает также эсперантист-китаец из Шанхая. Нежинский поёт песни и романсы на международном языке. Пётр Стоян читает лекции об эсперанто.

Васильев читает стихи на эсперанто. Сообща распевают гимн «Эсперо»[23].

Но карнавал, стихи, песни — это всё побочное, развлекательное дело. Серьёзно эсперантисты российские работать не могут. Это Битнер хорошо понял и уже никогда не принимал их всерьёз. Но идея единения государств и народов не отпускала его до конца жизни. В 1918 г. он печатает статью «Всемирный парламент, будущее России и человечества»[24]. Все конференции в Гааге, по его мнению, ни на йоту не подвинули дело мира, а скорее явились ловушками для тех наивных правительств, которые верили в «клочки бумаги». На другой день после Гаагской конференции Германия приступила к производству химического оружия.

«Сейчас, когда продолжается Первая Мировая война, от которой все устали и которую все ненавидят», люди склонны верить, что эта война последняя. В воздухе носится идея СОЮЗА НАРОДОВ, идея Мирной федерации. Ищут справедливую для всех народов форму представительства в Мировой Парламент. После заключения сепаратного мира России с Германией и измены союзникам война затянулась, миллионы снарядов от русских пушек, которые получили немцы в качестве трофеев, стали теперь рвать в клочья английских, французских и американских солдат. Растерзана и сама Россия. По вине нового Временного правительства Ленина заключён позорный, «похабный» мир с Германией, Россия потеряла огромные территории, за которые в схватке с крупнейшими хищниками заплачено жизнью сотен тысяч русских солдат. Заключение этого мира, унизившего достоинство русского народа, расширило масштаб и ожесточение гражданской войны. Теперь будущее России зависит от мужества английских, французских и американских солдат. (В течение семи десятилетий ни один советский историк не осмелился высказать такие мысли в печати. Все болтали о мудрости Ленина и о необходимости «передышки». ) Победят они или не победят немцев? Битнер уверен, что победа неизбежна, неизбежно и возрождение России. И в дальнейшем Россия должна сыграть отнюдь не последнюю роль в великом деле Единения человечества.

Не согласился Битнер не только с «похабным» миром, но и с диктатурой большевистской партии. Прямо всё высказать в те времена, когда Ленин начал ограничение демократии в стране, было уже невозможно. Чекисты Дзержинского могли и расстрелять и закопать труп в одной из общих ям на Васильевском острове, куда по ночам привозили трупы расстрелянных из застенков на Гороховой и Среднем проспекте. Но в завуалированной форме своё отрицательное отношение к диктатуре большевиков демократ Битнер всё же высказал. Одна из опубликованных статей так и называлась — «Демагогическая диктатура».

Положение же самого Битнера после октябрьского переворота месяц от месяца становилось всё отчаяннее. Правда, Комитет народного просвещения признал деятельность Битнера полезной для новой России и приравнял к профессорской. В 1918 г. удалось выпустить несколько номеров «Вестника Знания». Но возможности в дальнейшем выпускать постоянно прогрессивный, независимый от чиновников Совнаркома и правящей партии журнал уже не было. Он это понимал. Понимал, но ещё иногда надеялся. Он мечтает о личной встрече с Луначарским, но сам поехать в Москву уже не может. Оставленный без журнала, без главного дела жизни, без перспективы, он с каждым месяцем всё более угасает. В новой России такие независимые издатели были уже не нужны. Ему ничего не оставалось более, как умереть, хотя было ему тогда только 56 лет.

Умер Вильгельм Битнер в суровом, холодном, голодном и недовольном новой властью Петербурге 24 марта 1921 года. Похоронен на Волковом кладбище — тёмно-серая гранитная глыба, увенчанная книгой с надписью «Вестник Знания».

P. S. Мы с Олегом Новожиловым были, вероятно, первыми ленинградскими или даже первыми советскими эсперантистами, которые летом 1987 года посетили эту заброшенную могилу и сфотографировали надгробный камень. Как и раньше, большинству советских эсперантистов чужда духовная сторона эсперантизма, идея Единения народов, незнаком вовсе или чужд по духу сам Битнер.

[1] Ермакова-Битнер Г. В. Просветитель-демократ. К 100-летию со дня рождения редактора-издателя журнала «Вестник Знания» В. В. Битнера // Звезда, 1965, № 3, с. 215.

[2] В. Битнер. Memento… // Сельский хозяин, 1899, № 29, с. 554.

[3] Ермакова-Битнер Г. В. Просветитель-демократ. К 100-летию со дня рождения редактора-издателя журнала «Вестник Знания» В. В. Битнера // Звезда, 1965, № 3, с. 216.

[4] Приложение к № 1 «Вестника Знания» за 1908 г., с. 2.

[5] Приложение к № 1 «Вестника Знания» за 1908 г., с. 2, 3.

[6] Вестник Знания, № 1, 1908, с. 5-7.

[7] Marko. Sur disvojo // Espero, 1908, № 1, p. 10-12.

[8] Вестник Знания, 1908, № 1, с. 126-127.

[9] В. Битнер. Надо готовиться! // Espero, № 5, с. 194.

[10] В. Битнер. От редакции // СПб.: Esperо, 1908, № 1, с. 4.

[11] там же с. 6.

[12] В. Битнер. От редакции // Espero, 1908, № 1, с. 3.

[13] В. Битнер. Наши задачи // Espero, 1908, № 3, с. 101.

[14] В. Битнер. Там же с. 101-102.

[15] В. Битнер. Народная Академия // Espero, 1908, № 4, с. 150.

[16] В. Битнер. Народная Академия // Espero, 1908, № 4, с. 145-155.

[17] В. Битнер. За работу! // Espero, 1908, № 2, с. 53.

[18] В. Радыш. Проснитесь, эсперантисты, пока не поздно! // Espero, 1908, № 3, с. 127-128.

[19] Espero, 1908, № 3, с. 125-126.

[20] В. Битнер. Прощайте эсперантисты, - да здравствует Эсперанто! // Espero, 1908, N 12, с. 453-456.

[21] Вестник Знания, 1912, № 5, с. 37-38.

[22] Звезда Волги, 1912, № 3, с. 23.

[23] В Петербурге в гостях у " Вестника Знания" // Звезда Волги, 1913, № 1, с. 7-11.

[24] Вестник Знания, 1918, вып. 6, с. 2-9.