УТОНУЛ БРОКЕР С УОЛЛ‑СТРИТ 4 страница

– Полиция следила за нами и нарушала закон каждый раз, когда ей это было на руку, особенно, когда ей хотелось отправить кого‑ нибудь из нас на скамью подсудимых. Если бы они не снизили обвинение, они бы полностью проиграли дело при апелляции.

Фаррелл не очень‑ то удовлетворился таким объяснением. Он прищурил один глаз:

– Надеюсь, вы не состояли в заговоре с теми, кто намеревался взорвать местный призывной пункт? Ничего в таком роде?

– Послушайте, – взорвался Майкл. – Я полагал, что разговор наш будет касаться исключительно смерти моего брата, а не моей антивоенной деятельности в семидесятых! Эта история уже давно мхом поросла…

– Нет, вы послушайте меня, – остановил его тираду Фаррелл. – Вы знаете, с кем сейчас разговариваете? Нет, вы не знаете, кто сидит сейчас перед вами и задает глупые вопросы. И я, Макс Фаррелл, и все, кого вы успели увидеть в приемной, бывшие, так их и разэтак, копы. Не надо нас нервировать, мистер, – Макс опять прищурил один глаз и замер в ожидании реакции Майкла. Реакция ждать себя не заставила.

– Черт те что! Замечательно! Знаете, мистер Фаррелл, разговаривать нам с вами больше не о чем! – Майкл вскочил, чтобы хлопнуть дверью, но вдруг Фаррелл разразился смехом:

– Не надо так нервничать. Расслабьтесь и садитесь. Теперь‑ то я с вами, и ваше дело – мое дело.

Майкл, все еще не остывший от гнева, снова сел на место. Нужно признать, что Фаррелл успел выведать о нем больше, чем он ожидал. Возможно, ему хотелось только показать Майклу, с каким тщанием он относится к делу. Совсем не обязательно, чтобы Фаррелл ему, Майклу, нравился. В конце концов, главное, чтобы этот экс‑ коп докопался до правды.

– Извините, но вы должны понять, что мне нужно знать всю вашу подноготную, если я собираюсь браться за это дело. Информация, которая, по вашему мнению, лепешки коровьей не стоит, в один прекрасный день может причинить нам с вами кучу неприятностей, и мы должны быть готовы ко всяким неожиданностям. Я в чем‑ то убедил вас, мистер Фридлэндер?

– В чем‑ то, – Майкл все еще не успокоился.

– Пока и этого достаточно. Будет лучше для нас обоих, если вы хоть немного мне доверитесь, а потом, возможно, вы будете доверять мне гораздо больше. А теперь поговорим о вашем брате.

Было уже около восьми вечера, когда они закончили. Майкл вдруг осознал, что в офисе агентства стало почти тихо. Телефон еще звонил, но уже гораздо реже.

Майкл встал, чтобы уйти, но за дверью послышался шум, она распахнулась, и в дверном проеме возникла фигура мужчины, одетого в светло‑ голубую легкую куртку. Его волосы, зачесанные назад, блестели даже при тусклом свете фаррелловского кабинета; невысокий, стройный, он двигался с атлетической грацией; не будучи красавцем в общепринятом смысле этого слова, врезался в память огнем в глазах и уверенностью – Майкл невольно им залюбовался. От незнакомца исходил запах дорогого одеколона, который тут же заполнил все помещение.

– Что у нас еще, Макс? – спросил он без лишних предисловий.

– Познакомься. Это Мистер Фридлэндер, – сказал Фаррелл. Очевидно, большего представления не требовалось.

– А, друг Лу Ватермана! – оглядев Майкла с ног до головы, протянул ему руку: – Я Рэй Фонтана.

Значит, это и есть владелец агентства.

Фонтана, не такой громоздкий, как Фаррелл, казалось, заполнял собой все помещение.

– Макс – отличный парень. Если он на вас работает, можете считать – все будет тип‑ топ. Но если… – Фонтана наклонился к Майклу, будто намереваясь сообщить ему вещь огромной важности, и достаточно громко произнес: – Но если он тебе не подойдет, я подыщу ему замену…

Фаррелл, как ни в чем не бывало, сидел за своим столом, всем своим видом показывая, что давным‑ давно привык к издевкам своего нанимателя.

– Сразу ставлю тебя в известность, Майкл. Если полиция что‑ нибудь проглядела, мы это обнаружим. Макс уже сказал тебе, что у меня работает много бывших стражей порядка?

– Да уж…

– Поэтому мы знаем дело туго. У нас ноу‑ хау, опыт, связи и еще много всякой всячины. Без лишней скромности заявляю: мы – лучшие в этом бизнесе. Правильно я говорю, Макс?

Фаррелл кивнул головой и хрюкнул.

– Дальше – больше. Если нам удастся найти какие‑ нибудь новые доказательства, мы подыщем для тебя подходящего законника, на которого ты сможешь полностью положиться. Я хочу, чтобы вы остались нами довольны. Правильно я говорю, Макс?

Макс сидел, навалившись спиной на спинку своего неудобного стула и явственно посапывал.

Майкл сказал, что он надеется на положительный результат, и встал, полагая, что разговор закончен, но лицо Фонтаны вдруг расцвело, и Майкл понял, что того осенила какая‑ то блестящая идея.

– Слушай, а чем ты занят сегодня вечером?

– Ничем.

– Не прочь немного развеяться? Вместе со мной и моим окружением где‑ нибудь поужинать. А потом, кто знает…

Майкл подумал, что так, по‑ видимому, сыскное агентство Фонтаны обращается с каждым новым своим клиентом. Развеяться он был не прочь, а вечер в компании Фонтаны обещал быть веселым.

Глава 10

Окружение Фонтаны имело постоянную величину: не росло по численности и в любой временной момент не превышало десяти человек, хотя и менялось с поразительной быстротой – Майкл вдруг натыкался на новое лицо там, где только что сидел некто, с которым он успел перекинуться парой слов. Его усиленно поили, выпивке не было конца, как только его стакан пустел, в него тут же вливалась новая порция. Даже переезжая с места на место, они непременно прихватывали с собой несколько бутылок шампанского в коробке со льдом и распивали прямо в «роллс‑ ройсе» Фонтаны.

Они начали с «Чайна‑ Гриль», расположенного в небоскребе «Коламбия Бродкастинг Систем», в огромном, длиной в целый квартал зале, с канареечного цвета стенами, белоснежными абажурами, свешивающимися с потолка и почти касавшимися голов посетителей. На мраморном полу можно было прочесть несколько цитат из Марко Поло. Здесь окружение Фонтаны, составлявшее пять человек, разрослось до полновесной цифры.

Хотя Рэй настаивал на том, чтобы принесли побольше еды, сам он к ней за все время пребывания в «Чайна‑ Гриль» так и не притронулся, не переставая говорил не только со своим окружением, но и с сидевшими за соседними столиками посетителями.

Расположившийся рядом с Майклом человек с песочными волосами и лицом состарившегося гнома оказался тоже служащим «Фонтаны», однако не имевшим никакого отношения к сыскному бизнесу.

– Нет, я менеджер фирмы, занимающейся грузовыми перевозками. Другие наши конторы работают из Ла‑ Гардии и Ньюарка.

– Я не знал, что он владеет фирмой, занимающейся грузовыми перевозками.

Человек с песочными волосами, назвавшийся Фрэнком Брайсом, сообщил, что Фонтана занимается не только тем, что известно Майклу, но и многим другим.

– Он владеет пакетом акций в компании кабельного телевидения «Сити‑ Вижн», долей во многих компаниях, разбросанных по всей этой чертовой стране. Да, еще компании, сдающей автомобили внаем под названием «Квик‑ Ауто», можно продолжать, – но какой смысл? Сами представьте его размах, каждый год затевает какое‑ нибудь новое дело, не может сидеть на месте, иначе – умрет. Три года назад даже баллотировался в сенат штата – до победы не хватило всего трех сотен голосов. Он всегда там, где кипит бурная деятельность.

С интересом рассматривая своего нового знакомого, Майкл прикидывал, сколько же ему лет? Очевидно, только на пять‑ шесть лет старше его, это было неприятно осознавать: Фонтана построил империю и обладает, по всей видимости, огромным состоянием, когда он сподобился только заиметь дом в Нью‑ Гемпшире, да и то недостроенный. Эта мысль вконец расстроила незадачливого домовладельца, и он с остервенением набросился на все новые порции алкоголя.

– Но если рассудить, – продолжал Брайс, – он обладает сейчас большим политическим влиянием, чем если бы стал сенатором штата. Видите тех парней, с которыми он сейчас разговаривает?

Майкл взглянул в указанном направлении – Фонтана разглагольствовал перед двумя супружескими парами.

– Тот, что слева, – Джейсон Парназ – первый заместитель мэра. Другой – может, слышали его имя – Берни Кук.

– Обозреватель? – спросил Майкл, рассматривая рослого мужчину с взъерошенными волосами, которые его жена время от времени старалась пригладить.

– Он самый. Рэй покровительствует им обоим, и, естественно, они оказывают ему кое‑ какие услуги. В общем, рука руку моет. Поверьте мне, в этом городе Рэй обладает огромным влиянием. Я не знаю, что связывает с ним вас…

– Я – клиент его сыскного агентства.

– Скажу вам, вы выбрали то, что надо. Уж он‑ то вам поможет.

Фонтана подписал чек, не удосужившись на него взглянуть. Майкл мог представить себе цену выпитого и съеденного – она, без сомнения, превышала сумму, на которую он существовал целый месяц, живя в Калифорнии.

Потом они поехали в другое место – «Поссибл 20», постоянное место сборищ, как сообщили Майклу, дилеров, студийных музыкантов и копов из Мидтаун‑ Норт, с двумя из которых Фонтана сразу же завязал оживленную беседу.

Чертовски привлекательная женщина, невесть откуда взявшаяся в окружении Фонтаны еще в «Чайна‑ Гриль» и непонятно почему состоявшая в любовницах коротконогого плюгавого итальяшки по имени Марио, подсела к Майклу и, докурив сигарету, защебетала:

– Удивительно, до чего копы обожают Рэя, он самолично задержал множество преступников, сейчас уже все сбились со счета, сколько именно. А сколько раз помогал им и выручал, когда кто‑ то из них оказывался в щекотливом положении и мог загреметь за решетку. А тебе известно, что однажды он предотвратил угон самолета компании «Пан Американ»? Тогда полицейские едва сумели оттащить его от того сукиного сына, совершившего попытку угона.

– О нем я наслышался таких вещей, что начинает казаться, будто он настоящий супермен.

– Так оно и есть. Живая легенда. Таких, как он, сегодня раз‑ два и обчелся. А кроме всего прочего, такой добряк, каких не знает мир. Черт возьми, снимет с себя последнюю рубаху, если вы его об этом попросите!

Майкл взглянул туда, где Фонтана устроил еще одну демонстрацию своей щедрости, угощая не только свою свиту, но и примазавшихся к ней в надежде на дармовую выпивку завсегдатаев.

– А как вы познакомились с Рэем? – Майкл был уверен, что она тут же выложит ему какую‑ нибудь занимательную историю.

– Через Марио, – ответила женщина просто.

– А что связывает с ним Марио? – Майкл взглянул в сторону плюгавого итальянца, подозрительно следившего за их беседой.

– Когда‑ то Рэй его арестовал.

Все‑ таки компания у них подобралась удивительно разношерстная. Ко времени их появления в «Зулу‑ Лаундж» Майкл уже знал имена половины членов антуража Фонтаны. Самым забавным было то, что ни один из них не имел ничего общего ни с кем другим ни по роду занятий, ни по характеру, ни по социальному положению: Брайс управлял фирмой, занимающейся дальними перевозками; Марио состоял охранником в компании кабельного ТВ Фонтаны, видимо, таким образом искупая вину за содеянное им в былые годы. Подружка Марио, чей источник существования не вызывал сомнения, а также женщина несколько больших размеров, назвавшаяся Кэтлин Фюрбрингер – дизайнер по интерьерам, – от Фонтаны были просто без ума. Тот, оказывается, предоставил ей полную свободу самовыражения при оформлении интерьера своего нового пентхауза. [4]

Майклу представили также свободного писателя, работавшего по контракту с «Манхэттен Инкорпорейтид» и создавшего великолепный шедевр о беспримерной жизни Рэя Фонтаны. Здесь же подвизался чересчур нервный мужчина средних лет, надеявшийся получить от Фонтаны некую сумму на постановку третьесортной пьесы на Бродвее, не имевший до сих пор возможности перекинуться с ним словом и потерявший на это всякую надежду.

В половине первого ночи никто и не собирался уходить, сам Фонтана был по‑ прежнему весел, разговорчив и бодр.

Компания разместилась за столиками рядом с танцплощадкой. «Зулу» пользовался необычайной популярностью у девушек, достигших брачного возраста. В дымном полумраке зала они выглядели неотразимыми, хотя при свете дня половина из них вполне могла оказаться дурнушками.

Фонтана уселся рядом с Майклом и заказал три бутылки шампанского от Корбеля. Когда шампанское было разлито по стаканам, три из них Фонтана пододвинул к краешку стола, чтобы танцующие могли до них свободно дотянуться.

– Ах, какие попки, ах, какие ножки! – запричитал он, трагически закатывая глаза, когда рядом с их столиком оказались две особенно смазливые девицы.

– Наше шампанское – лучшее в мире! – провозгласил он, воздев руки к небу. Девицы тут же заглотили наживку, и не успел Майкл глазом моргнуть, как две женщины, на которых он пялился последние четверть часа, сидели напротив него и терлись голыми коленками о его брюки, но смотрели только на Фонтану, исходившего красноречием в честь своих новых знакомых, Тани и Дон.

– Вам доводилось слыхивать о Мерфи по прозвищу «Серф»? Нет, имя его гремело, когда вас еще на свете не было, – Майкл подумал, что их не было на свете и когда Нейл Армстронг сделал свои первые шаги по поверхности Луны. – Он провернул небывалое дельце – украл один из самых больших камней в мире. Я говорю о бриллианте под названием «Звезда Индии», а украл его Мерфи из Национального исторического музея. Один мой знакомый состоял в то время при Мерфи шофером. Так вот именно он и рассказал мне эту невероятную историю. Не могу сказать, правдивая ли она, но мне хочется верить, что так все и было. Сразу, как они завладели «Звездой Индии», зашли в какой‑ то салун, чтобы отметить это событие. Когда Мерфи сказал бармену, что поит всех присутствующих за свой счет, тот подозрительно посмотрел на него и спросил: «А чем вы будете расплачиваться? ». И что же сделал молодчага Мерфи? Достал из кармана «Звезду Индии» и, кинув ее на стойку, сказал: «А вот этим! »

Сам Фонтана и все сидевшие за столом разразились хохотом. Смеялись даже те, кто сидел в отдалении и из‑ за музыки и шума в зале уж никак не могли слышать ни начала, ни конца истории.

Фонтана повернулся к Майклу, лицо его стало злым, он продолжал:

– Сегодня таких отчаянных ребят днем с огнем не сыщешь. Или я не прав, Фридлэндер? Люблю действие, дерзость и отвагу, но обожаю и веселье, – он снова повернулся к Тане и Дон, которые мало понимали, что происходит, но жаждали продолжения. – И, кроме того, я кое‑ что изучил. Тебя это удивляет, Майкл? Вот, например: «Из всех форм иллюзий женщина – основная». Знаешь, откуда это?

– Ни малейшего представления.

На лице Фонтаны появилась лукавая улыбка.

– Или вот еще. «Вино, мясо, рыба, женщина и половой акт – это пять основ, которые уничтожат грех», – Майкл видел, что Фонтане доставляет огромное удовольствие цитировать эти строки. – Это из древнего текста «Махайана», – сказал он наконец, – ты имеешь представление о буддизме?

– Самое общее, – Майкл недоумевал, зачем Фонтана затеял разговор о буддизме. Может быть, он хочет поразить его или девушек своей ученостью? Маловероятно. Видимо, в этот момент ему захотелось пофилософствовать.

Фонтана опрокинул в рот содержимое своего стакана, и только сейчас Майкл увидел, что тот порядком опьянел.

– А вот еще одна цитата. «Звезды, тьма, лампа, призрак, роса, волна… Сон, вспышка молнии и облако: так мы видим мир».

– Полагаю, это тоже из «Махайаны»?

– Какой понятливый! Знаешь, Майкл, иногда почитаешь какие‑ нибудь строки и вдруг чувствуешь, что всегда носил эту мысль в себе, только не мог облечь в слова. Каждый раз, когда читаю что‑ нибудь о восточных религиях, я это чувствую. Ты, наверное, принимаешь меня за чокнутого?

– Нет, на него ты не похож.

– О таких материях я говорю с очень немногими. Видишь ли, мне кажется, что все видимое нами на этой планете – не более, чем иллюзия. Единственная реальность – где‑ то там, за порогом смерти.

Майкл все еще не мог понять, шутит Фонтана или говорит правду. Скорее всего, это шампанское ударило ему в голову и ввергло в метафизику.

– А что ты понимаешь под единственной реальностью, Рэй?

– А ты как думаешь, Майкл? Единственная реальность – это абсолютная пустота, большой нуль.

Майкл так никогда и не узнал, как Фонтана трактует эти понятия, потому что в этот момент из метафизических высот его вернули к реальности Марио и его подруга, собиравшиеся отправиться спать.

– Да еще совсем рано! Куда вас несет? – Фонтана даже расстроился, но Майкл не сомневался, что когда они скроются из виду, он тут же забудет об их существовании. – Нет, Марио, ты все‑ таки останься. Без тебя вечер – не вечер!

– Нет, Рэй. Мы уж пойдем. Как‑ нибудь найду тебя, и мы еще погуляем!

Дон, светлые прямые волосы которой все время падали ей на лицо, вдруг так резко наклонилась к Майклу, что из декольте на стол чуть было не вывалились ее голые груди.

– И часто он устраивает такие шикарные пирушки? – спросила она взволнованным шепотом, оглядываясь на Фонтану.

– Не знаю. До сегодняшнего вечера я его в жизни не видел.

Брайс, которого изрядно покачивало от выпитого, с трудом ворочая языком, с благоговением в голосе произнес:

– Каждый вечер.

– А когда он спит? – спросила Таня.

– Он вообще не спит, – ответил Брайс.

– Как это ему удается? – не отставала Таня.

– Если бы кто знал! Лично я и сам этому удивляюсь. Мы называем это «феномен Фонтаны номер один».

Фонтана, услышав свое имя, отвернулся от Марио и, улыбаясь, направился к столику, за которым сидели Майкл, Брайс и девушки:

– Как насчет шампанского?

Глава 11

– В прошлый раз я не мог сообщить вам ничего существенного, ведь мы находились в офисе фирмы, где люди, с которыми нам приходится работать, вечно суют нос не в свои дела. Старая пословица права только отчасти: не только время – деньги, но и информация – тоже. Как только они чуют неладное, начинается паника. Жуткое зрелище, доложу я вам, когда агенты ФБР уводят в наручниках твоего босса, такое заставит любого дважды подумать, прежде чем влезать в какую‑ нибудь аферу. Здесь же чувствуешь себя в полной безопасности – никто из тех, кого я знаю, не ходит в подобные места.

Грей, наверное, единственный из своих коллег видел в картинах не только материальную, но и художественную ценность.

Он предложил Майклу встретиться пополудни в музее Уитни, однако на этот раз картины интересовали его постольку поскольку: он проходил мимо работ Раушенберга, Ротко, Шанбеля, Хоппера, Катца и Колдера, едва удостаивая их взглядом, и проявил некоторый мимолетный интерес только к иконографическому портрету Мэрилин Монро кисти Вархола, и то только потому, что узнал его по иллюстрации в одном из журналов.

– Я рад, что удалось с вами встретиться, – сказал Майкл, посчитав излишним добавлять, что вообще‑ то предпочел бы для встречи другой день, когда его голова не будет так раскалываться от похмелья.

– Та женщина, о которой вы упоминали…

– Джин?

– Джинни, полное имя – Джинни Карамис. Я встречал ее несколько раз в баре Флути в обществе Алана, любившего заходить туда после работы пропустить стаканчик‑ другой. И каждый раз он явно смущался, будто стыдился ее общества. Сначала Алан объяснил мне, что они друзья, но каждому было понятно, что их связывает нечто большее, чем дружба. Потом он сказал мне, что между ними заключено что‑ то вроде делового соглашения.

– Деловое соглашение? – Майкл не задумывался о такой стороне отношений.

– В точности моя реакция. Она не производила впечатления женщины для подобных отношений, взять хотя бы ее «деловое платье» – кожаную куртку и мини‑ юбку, но нужно отдать и должное: у нее великолепные ноги! И груди что надо!

– Вам не удалось узнать, чем именно они занимались?

Грей покачал головой:

– Разве Алан скажет? Он только намекнул, что они к нашим делам никакого отношения не имеют. И только раз проговорился, что Джинни связана с частной компанией, занимающейся биржевыми спекуляциями, но правдоподобным мне это не показалось. Алан, кажется, подбрасывал мне эти байки, чтобы я не подумал ничего лишнего. Теперь это выглядит по меньшей мере странно.

– Почему?

– Помните, я говорил вам, что некое федеральное ведомство изъяло все деловые бумаги Алана в связи с каким‑ то расследованием?

– Это сделала Биржевая комиссия, не так ли?

Грей удивленно посмотрел на Майкла:

– Откуда это вам известно?

Они шли по галерее, время от времени скользя глазами по гравюрам и живописным работам, пока не оказались в зале, где были выставлены картины под общим названием: «Виды, которым грозит исчезновение». С одной из этих картин на них жалобно и укоризненно смотрела панда.

– Мне сообщил это друг нашей семьи, – ответил Майкл.

– Возможно, и дело рук Биржевой комиссии, но я слышал, что бумагами заинтересовалось Федеральное управление по борьбе с организованной преступностью.

– Что? – это уже гораздо серьезней, чем Майкл мог себе представить. – Шутите!

Но, посмотрев на Колина Грея, он понял, что тот и не думал шутить.

– Я узнал об этом только вчера. Поэтому‑ то и вызвал вас сюда, подумав, что ради памяти Алана обязан сообщить вам.

– Что конкретно там у вас произошло?

– Хотелось бы мне выложить вам все факты, но я знаю об этом только из вторых рук. «Колони Сэксон» живет слухами. Черт возьми, о чем я говорю – вся Уолл‑ стрит. Они имеют огромную власть – одних в считанные секунды раздевают до нитки, других – наделяют огромным состоянием и отправляют отдыхать на Ривьеру. Никто не знает, чему верить, а чему нет.

Теперь, когда Колин кое‑ что объяснил Майклу касательно слухов, он мог развивать свою мысль дальше. Основываясь на слухах и домыслах, которые дошли до него, он мог предположить, что же именно нашли агенты ФБР.

– Очень неприятно об этом говорить, но Алан систематически брал деньги со счетов компании и пользовался ими, переведя на другие счета. Сколько их было – три, четыре, пять – не знают даже агенты ФБР.

Внимательно слушая, Майкл думал о том, что случилось с белокурым мальчиком? С Аланом Фридлэндером, которого все так любили. Он недоумевал, зачем человеку, зарабатывающему двести пятьдесят тысяч долларов в год, так вляпаться еще и в дерьмо? Жадность? Или так хорошо знакомая Майклу жажда острых ощущений?

– Чьи имена стояли на других счетах?

– Я плохо помню. На одном – что‑ то вроде «Вальдесто Индастриз», на другом – «Перри Шилд Инвестмент Груп». Нечего и говорить, эти компании существовали только на бумаге – печатный бланк, почтовый адрес, и ничего более. Вся афера до невозможности сложна. За одну ночь такого не выдумаешь. Тут нужны грандиозная работа и воображение. Кроме того, вся схема программировалась на самосохранение. Что делал Алан? Выписывал заверенный чек на один счет, переводил с него деньги на другой. Это сходило ему с рук, потому что он работал в «Колони Сэксон» и рассчитывал на то, что никого не заинтересует его баланс, чтобы узнать, есть ли на его счетах деньги. Заверенные чеки, в свою очередь, создавали иллюзию, что у него есть фонды, способные обеспечить чеки, деньги по которым он снял ранее.

– А в действительности никаких фондов у него уже не было?

– Нет, нет. С этим все в порядке. Фонды были, но не сначала, когда он занялся переброской денег с одного счета на другой. Они появились позже. – Грей сделал паузу и добавил: – Дело в том, что ему они не принадлежали.

– И о каких суммах шла речь?

– В общей сложности?

– Да.

– Слышал, что дело шло о больших суммах. Возможно, я заблуждаюсь, но говорили, что это десять‑ пятнадцать миллионов долларов.

– Миллионов?.. О Господи!

Колин скользнул взглядом по лицам редких посетителей музея Уитни. Даже здесь, в цитадели американского искусства, он не был уверен, что их не подслушивают.

– Да это же огромная сумма! Скажите, Колин, кто еще в вашей компании занимался подобными делами? – спросил Майкл, вспомнив слова судьи Ватермана, предположившего, что, кроме Алана, в компании могли быть и другие брокеры, вызвавшие пристальное внимание федеральных инспекторов.

– Насколько мне известно, только Алан. Но в той неразберихе, которая сейчас там творится, нельзя знать наверняка. Атмосфера накалилась до предела. Если говорить правду, у меня нет никакого желания там появляться. Может так случиться, что половина из тех, с кем я работаю, уже арестованы. Но у меня такое предчувствие, что агенты ФБР не найдут в бумагах Алана того, что ищут, он не был дураком и не стал бы хранить документы, касающиеся незаконных сделок, в своем кабинете. Кстати, вы осмотрели его квартиру?

– Обшарил все в поисках хотя бы клочка бумаги, который помог бы понять, что произошло.

– И ничего не нашли?

– Ничего.

– Но должны же они где‑ то быть. Даже математический гений не смог бы проворачивать такие операции, не ведя записей.

Если никак не удается установить местонахождение бумаг, размышлял Майкл, то есть еще один человек, который мог бы оказаться им полезным.

– А как насчет Джинни?

– Ну… У меня такое ощущение, что и она имеет отношение к этой неприятной истории. Начинаю думать, что Алан в самом деле имел с ней, кроме всех прочих, еще и деловые связи.

– А она‑ то какое отношение может иметь ко всему этому?

– Откуда мне знать? Не поймите меня преврати но, но ведь он ее трахал. При взгляде на них это было видно невооруженным глазом.

– Как мне найти эту Джинни Карамис?

Колин остановился перед «Аварией белого автомобиля» Вархола, но вряд ли видел, что за картина висит перед ним. Он погрузился в размышления.

– Ни малейшего представления. Но скажу одну вещь: если вы ее найдете, узнаете, почему ваш брат кончил свою жизнь с пулей в голове.

* * *

Как только Майкл расстался с Колином Греем, он зашел в телефонную кабину и набрал номер Макса Фаррелла. Было очевидно, что собственными силами Джинни Карамис ему не найти. Немного поразмыслив, решил рассказать Фарреллу все, что ему удалось узнать. Пускай действует, а он посмотрит, каков Макс в деле.

Он сразу же дозвонился до Фаррелла и воспринял это как добрый знак.

– Слыхал, слыхал, как вы вчера покувыркались, – засмеялся детектив, как только снял трубку. – Как понравился наш несравненный Рэй?

– Он… необычный, – Майклу показалось, что это самое подходящее слово. – И он мне очень понравился.

– Итак, что я могу для тебя сделать?

Майкл рассказал ему все, что узнал. Сначала о переводе денег с одного счета на другой и расследовании в «Колони Сэксон», а затем о причастности Джинни Карамис к финансовым аферам. Когда он закончил, его встретила долгая тишина, которой он немало удивился. Майкл даже подумал, что с телефоном что‑ то не в порядке.

– Черт побери! – заорал наконец Фаррелл. – Ты слышал, что я тебе втолковывал битый час?

– В чем дело? – позвонив детективу и сообщив ему все, что знал, Майкл никак не рассчитывал вызвать у него такую вспышку беспричинного гнева:

– В чем дело, в чем дело! Как вбить тебе в голову? Кто из нас сыщик, ты или я?

– Ты, Макс, но…

– Ну и теперь‑ то ты понял? Так что я говорил тебе, когда ты сидел передо мной в моем кабинете? Ты хочешь запутать расследование? Этого ты добиваешься, мистер Фридлэндер? О Боже мой! Давай договоримся на будущее. Если ты считаешь, что с кем‑ то нужно поговорить, не будь задницей и не строй из себя частного детектива. Приди ко мне и скажи об этом. Договорились? Если такая постановка вопроса тебе не нравится, тоже скажи, и я не буду мешать тебе самому расследовать это дело. Ясно?

Пристыженный, Майкл уверил Фаррелла, что будет во всем его слушаться, но если он думал, что гроза миновала, то глубоко ошибался.

– Кто твой источник информации? Кто рассказал тебе о переводе денег со счета на счет, о Джинни?

– Мне не хотелось бы этого говорить.

– Тебе не хотелось бы говорить! Вы послушайте его! А как, черт возьми, по‑ твоему, я прослежу твою информацию, если ты не скажешь, кто тебе ее дал? Если ты решил исключить меня из расследования, так и скажи. С меня довольно!

Майкл понимал гнев детектива, но не хотел открывать источник информации, зная, что Колин будет взбешен, если он это сделает. Но, конечно, Макс сможет вытянуть из брокера побольше сведений. И Майкл назвал имя.

Глава 12

Жители Брод‑ Ченнел по вполне понятным причинам недоумевали: многие из них ловили рыбу, для некоторых это была почти единственная пища, и вот, – надо же такому случиться, – она начала дохнуть. Единственное объяснение этой напасти находили в отравленной воде. После телефонных звонков в соответствующие учреждения в Брод‑ Ченнел приехали представители здравоохранения и специалисты по охране окружающей среды.

Посмотрев на плававших вверх животами и разлагавшихся на жаре палтусов и мерлангов, специалисты признались, что причины этого явления им неизвестны. Взяв пробы воды и несколько рыб, они увезли их в свои лаборатории.

Брод‑ Ченнел всегда представлял очень странное место: скопище ветхих домов, полуразвалившихся пирсов, которыми заканчивались улицы, с долей самоиронии именовавшиеся местными жителями Бродвеем, Уолл‑ стритом, Пятой авеню и Бауэри. Хотя он и являлся частью Нью‑ Йорка, но больше напоминал небольшие поселки штатов Мэн и Массачусетс.