Москва. В Башкортостане

Москва

Помощник заглянул в кабинет:

-Владимир Ильич, к Вам Шаляпин пришел.

Ульянов не сразу сообразил, о ком речь.

-Кто это?

-Шаляпин. Федор Шаляпин. Певец.

-Певец? А что ему нужно? Пусть к Свердлову идет. Или к Сталину. Они занимаются вопросами культуры. Я – политик.

-Вот мне политик и нужен, - раздался бас. Дверь распахнулась и отодвинув помощника в кабинет вошел здоровенный мужчина.

-Даже цари, угнетавшие народ не заставляли меня ждать возле дверей, а уж человеку, называющему себя вождем трудового народа совсем не к лицу гнать меня взашей, госпо…, товарищ Ленин.

-Извините, - ответил Ульянов. –Я не знал, что это Вы пришли…

-Меня зовут Федор Иванович. Я бас. Такого голоса как у меня в России нет ни у кого.

-Да, знаю. Я слышал Ваш голос.

-Спасибо. Но я не пришел к Вам с разговором о песнях или опере.

-А в чем же дело?

-О башкирах…

-Башкирах? Вы и башкиры… Не вижу логики…

-Вы не видите. Но она есть. Я предвидел такое непонимание и принес книгу. В ней я пишу о своей жизни в Уфе, о том, как стал певцом. Вот там я познакомился с башкирами. Вот некоторые русские имеют представление о башкирах как об отсталом народе. Это в корне неверно. Вы знаете, какие у них есть песни? По сравнению с ними итальянские оперы ерунда.

Ленин стал раздражаться от многословия посетителя, он нервно перекладывал бумаги на столе. Шаляпин заметил это:

-Год назад я говорил с одним башкиром. Вот это высокая культура. Четыре часа мы с ним говорили и ни разу на его лице не появилось недовольство.

Ленин понял его слова и отложил карандаш, затем подпер рукой подбородок и уставился на собеседника.

-И кто же он? Может мы с ним знакомы?

-Не думаю. Вы ведь в последние годы жили больше в загранице. А он работал в Питере. Историк.

-Сыртланов, может быть?

-Нет, его фамилия Валиди, по-нашему Валидов Ахметзаки Ахметшахович. Он теперь командующий Башкирским войском. Он написал мне письмо.

-Интересно. Историк, командующий и певец.

-А письмо его еще интересней.

-И что же написал Валидов?

-Есть вероятность перехода Башкирского правительства, башкирского народа и башкирского войска на сторну красных. Валидов спрашивает, если они согласятся на это, то какие гарантии могут дать большевики?

-Любопытно, весьма любопытно. А почему же с таким письмом Валидов обратился к Вам?

-В письме он отвечает на этот вопрос. «Когда один народ обращается к другому, то действует через самых проверенных и авторитетных людей. В данный момент мы обратились к Шаляпину, Плеханову и Максиму Горькому и считаем их нашими доверенными лицами», - пишет Валидов. Вот из-за такого высокого доверия ко мне я пришел сюда.

-Вот как… Горький и Плеханов тоже в роли послов. Хорошо, пока оставим это. Прежде чем давать гарантии башкирам, нужно сначала узнать, какие требования они выдвигают. А для этого нужно с ними связаться напрямую.

-У меня есть с ними связь. Только уточните Ваша гарантии.

-Для ответа Валидову я должен посоветоваться с товарищами. Это сложный и серьезный вопрос. Я не должен единолично принимать решение. Спасибо, Федор Иванович. Если о судьбах народов пекутся такие великие люди как Вы, то верю, что все будет хорошо.

Ленин хорошо знал психологию людей. Похвала каждому человеку приятна. А уж артисту подавно. Шаляпин счел вполне естественным сравнение его с великими людьми и вышел из кабинета с гордо поднятой головой.

В Башкортостане

В дутовском штабе решили арестовать комполка Насипа, а Салиха отправить в распоряжение Башкирского правительства. С этой целью в деревню, где находился штаб полка прибыл конвой казаков. Высокий казачий поручик вошел в штаб. Но Насипа там не было.

-Где командир полка?

-Он проверяет эскадроны. – ответил Салих.

-Верните его сюда.

-Он уже далеко.

-Где?

-Во втором эскадроне.

-Хорошо, мы сами его найдем.

-А что случилось? Может я помогу?

-Нет. Нужен командир. А вам вот пакет. – Поручик вручил Салиху пакет и вышел.

Это был приказ для Салиха. Его срочно вызывали в правительство. Только приказ пришел не через само Башкирское правительство. А раньше все приказы шли от него через посыльных. А этот был из штаба Дутова. Салих почувствовал нелады. Он стал подозревать какую-то ловушку. Даже если поручику нужно передать письмо Насипу, то зачем таскать за собой такой отряд? Как только казаки скрылись из глаз, Салих поднял всех по тревоге.

Эскадрон построился на улице. Салих вскочил в седло. Ничего не объясняя, скомандовал:

-За мной!

Башкиры помчались вслед за казаками.

Когда пожьезжали к деревне, где был Насип навстречу показался казачий отряд. Комполка ехал с поручиком, только его коня вел под уздцы казак. А руки Насипа были закручены назад. Салих понял в чем дело. Насип прокричал:

-Меня арестовали!

Салих скомандовал:

-Окружить казаков!

-Казаки растерялись, увидев наставленные стволы винтовок.

-Бросайте оружие! – скомандовал Салих. Казаки вынуждены были подчиниться.

Поручик проскрежетал сквозь зубы:

-Вы за это ответите!

-Скачите подальше отсюда! – прогнал его Салих.

Казаки, оставшись без оружия, злобно сверкая глазами, ускакали.

Весть об этом столкновении между казаками и башкирами пронеслась по всему фронту. В штабе Дутова хотели распустить полк Насипа и его и Салиха отдать под трибунал, но передумали. У башкир было еще шесть полков, они могли напасть на белых.

Дутовцы ограничились приглашением представителя от Башкирского правительства для расследования во втором полку.

В полк приехал Мрясов. Хотя давно не виделись с ним, Салих встретил приятеля настороженно. Ведь Мрясов прибыл не в гости. Опять-таки он член правительства, проверяющий.

Когда они сели втроем за стол, Салих сказал:

-Мрясов эфенди, если хотите обвинить нас, то ничего не получится, потому что это неправильно. Правительство и мы - военноначальники продали башкир.

Мрясов от таких слов онемел. Он молчал, не зная, что сказать. А Салих повторил:

-Да, мы предали башкирский народ. Большевики оказались правы. Присоединившись к белым, мы заставили проливать кровь тысячи людей. А что сделали белые в ответ? Сами видите. Постоянно нас унижают, об автономии мы и не заикаемся уже. Этого мало, теперь и командиров пришли арестовывать. А всех остальных башкирских солдат отправят на пулеметы как пушечное мясо. Разве для этого мы построили армию? Нет. Белые обманули нас, а мы – народ.

Салих был разгневан, как только он умолк, Насип:

-Как там в других полках? – спросил он у Мрясова.

-К сожалению, не лучше, чем у вас. Солдаты против войны.

-У нас тоже не хотят воевать. Хотят идти по домам. Чем умирать непонятно за что.

-Значит, войско на грани дезертирства?

-Не так уж, но настроение у солдат плохое. Если подумать, чем унижаться у Дутова, лучше поискать другой путь?

-Вот послушал я вас, - подвел итог Мрясов, - похоже, что пока вы воевали с красными – сами покраснели еще больше их.

-Мы были за белых, а проливали свою красную кровь.

-Что вы хотите делать?

-Нам тут жизни не будет, - сказал Насип. – Белые нам не верят. Они только ждут момента, чтобы расправиться со мной и Салихом. А на войне это сделать не трудно. Если не красные в лоб, так белые в спину стрельнут. Для пули разницы нет. А там кто станет искать виноватых?

-Значит, готовы уйти к красным?

-……….

-А если не пощадят вас за гибель товарищей?

-Не знаю…

Они не стали говорить Мрясову о разговоре с Насретдином. Но Мрясов не был простаком, чувствовал, что командиры снюхались с красными. Но он не стал их допрашивать. Какая разница? Мрясов понимал, что такая ситуация и в других полках. Не хотят башкиры воевать против красных. Есть случаи отказа выполнять приказ, есть и дезертиры.

Что делать? Белые не оправдали надежд. Кроме того, красные наступают на Дутова, на Колчака, на чехов, приперли их к Уралу. Четыреста верст фронта обороняют одни башкиры. Еще один удар и отбросят башкир за Урал. А тогда башкирские деревни останутся под красными. Что делать?

Мрясов не озвучил своих мыслей. Нужно вернуться и переговорить с членами правительства. Положение на самом деле очень сложное и опасное. Нужно принимать решение в самое ближайшее время, иначе возможна катастрофа.

Так размышлял Сагит Мрясов. Он спросил:

-Когда вы намерены перейти к красным?

Насип с Салихом переглянулись. Вопрос был задан в лоб.

-Не спешите. В правительстве об этом было совещание. Но пока окончательно не решили. Думаю, скоро дадим знать. Но пока не горячитесь. К красным идти не торопитесь и с белыми старайтесь не ссориться. Главное – сохраните полк.

***

Башкирское войско постепенно отходило в глубь кантонов, чтобы не быть втянутыми в бои. Башкиры оставили Оренбург, там остались одни казаки. Да и те не имели желания воевать с красными после ликвидации их правительства. Казаки тоже ушли из города. Поэтому, когда красные пошли на Оренбург, там не было сил для обороны. Красные ворвались в город со стрельбой. Неожиданная легкая победа вскружила голову командиру 5-ой армии Гаю. Он решил, что враги их боятся. Гай вызвал командира 3-ей бригады Зеленкова. Званий у красных тогда не было, их отменили как пережиток царского режима.

Зеленков вошел в большой кабинет и громко поздоровался:

-Товарищ командарм, третий бригадком по твоему приказу прибыл.

-Бригадком, - сказал Гай. – Ты самый смелый и опытный командир в нашей армии.

Тот ответил то ли серьезно, то ли в шутку:

-Так точно, командарм.

-Вот и покажи еще раз свою революционную доблесть.

-Что нужно?

-Иди поближе. Смотри на карту. Вот передовая линия башкирской армии. У тебя в три раза больше сил. Ты легко разобьешь их полк. Даю тебе три дня. Потом доложишь о взятии пяти деревень, где находится этот башкирский полк. За эту новость получишь красные галифе.

-Разреши выполнять.

-Иди, революция тебя не забудет.

Зеленков поднял бригаду и повел ее против белых башкир. От города до передовой путь был 50 верст и занял целый день. Зеленков с горы стал наблюдать в бинокль за противником. Он рассмотрел передовые окопы. Людей не было видно. Зеленков решил атаковать их кавалерией и оставшихся зачистить пехотой.

Насип с Салихом наблюдали за красными с горы и поняли их намерения. О приближении бригады Зеленкова им доложили разведчики, оставленные в тылу. У Насипа было время подготовить противнику ловушку. Они насыпали черного грунта по линии окопов, чтобы враг подумал, что это сидят солдаты. Полк разделили на три части. Один отряд с Насипом был на горе справа, другой с Салихом на горе слева. Шамсетдин с остальными был в центре. Его кавалеристы и пехотинцы совсем не прятались, словно не ожидали нападения.

Бригада Зеленкова пошла в атаку на окопы, но оттуда не было слышно выстрелов. Тогда они проскочили через пустые окопы и вышли к склону горы. А красные отряды стали заполнять долину, не зная, где противник. Тут на их головы посыпались снаряды и ударили с трех сторон пулемы, выкашивая бойцов. После такого приветствия грянули залпы из винтовок. А потом с трех сторон сверкая саблями вылетели башкирские всадники.

Западня Насипа сработала. Зеленков еле спасся бегством. От его бригады осталось только пятьдесят человек. У Насипа погибли трое, а тридцать получили ранения.

Зеленков не то что не получил обещанных красных галифе, но и чуть свои не потерял, когда бежал. О разгроме его бригады быстро узнали на всех участках фронта. В Оренбурге занервничал командарм Гай, решивший с ходу разбить башкир, да и замедлила продвижение Первая армия со стороны Уфы. Колчаковцы тоже отменили на время свои карательные меры по отношению башкир.

***

Троцкий получил известие о поражении бригады.

-На Уральском фронте особых изменений не произошло. – докладывал начальник штаба. – Если не принять во внимание одного досадного факта.

-Какого?

-Башкирский полк разгромил нашу бригаду.

-Что? Один полк разгромил бригаду? – Троцкий был взбешен. Ведь в этот момент его вызвал Ленин для доклада о положении на фронте. – Где? Что это за полк? Кто командир?

Таких данных в Москве в штабе не могли знать.

-Пока я буду в Кремле приказываю все выяснить досконально и доложить мне. – Троцкий вышел и сел в машину.

Войдя в кабинет к Ленину Троцкий начал с давнегго своего предложения:

-Владимир Ильич, еще раз повторяю и настаиваю на том, что нам нужно пригласить в армию царских военспецов, не замаравших себя в борьбе против нас. У нас большая армия, но командиры из рабочих и крестьян не знают военной тактики, и мы несем большие потери, положение ухудшается. В районе Оренбурга один башкирский полк разгромил нашу бригаду, превосходящую их по численности в три раза. А причина здесь очевидна, командир бригады – безграмотный крестьянин. Если бы у него в штабе был специалист, то такого бы не случилось.

Ленин задумался.

-Значит какой-то башкирский полк?

-Я думаю, что так зовут их командира. Видимо, какой-то азиат.

-Хоть ты и главнокомандующий, но знаний у тебя тоже не хватает. Башкиры – очень воинственный народ, который три сотни лет воевал против царя, это прирожденные бойцы.

-Если они воевали против царя, то зачем воюют с нами? Мы же против царя и его приспешников?

-Правильно мыслишь теперь, нам нужно переманить башкир на свою сторону. Тогда мы смогли бы использовать первую и пятую армию в других местах.

-Так точно.

-Недавно ко мне пришел певец Федор Шаляпин. Он сказал, что нужно заключить мир с башкирами.

-А при чем тут Шаляпин?

-Он раньше жил в Уфе и считает себя их представителем.

-Вот как, тогда надо помириться с башкирами. Зачем напрасно проливать свою кровь.

-Да, пришло время этим заняться.