Москва. В Оренбурге

Москва

Сталин решил собрать для работы в комиссариат по делам национальностей «нацменов», как их назвал Ленин. Иосиф Виссарионович полагал, что представители национальных меньшинств хорошо знают положение дел и будут старательно выполнять его указания, а также стремиться соблюсти интересы народов России. Исходя из этого он и пригласил на работу самым первым товарища Ракипа Муллаянова.

-Товарищ Муллаянов, для претворения в жизнь декрета о самоопределении наций нам нужны действенные шаги. Вот ты как татарин – представитель угнетенной нации что предлагаешь? Только имей ввиду, что в национальном вопросе мы не то что не должны потакать интересам национальной буржуазии, но и думать о таком не имеем право. У нас один путь – обеспечить интересы гегемона революции – пролетариата. Даже свободу народов мы должны построить на основе пролетарской революции.

Муллаянов очень долго и упорно размышлял, но не смог придти к какой-то мысли. До этого он полагал, что достаточно прогнать помещиков и передать власть пролетариям. Дальше должен управлять пролетарий сам. А тут товарищ комиссар говорит надо и интересы татар обеспечить, и пролетариев тоже. Но в одном горшке сварить две каши? Пожалуй, так каши не сваришь. Муллаянов не знал, что и сказать Сталину. Он шел в Кремль и повстречал Шарифа. Они были давно знакомы. Поэтому остановились поговорить, обменяться новостями.

-Ты что без настроения? Стоишь как молодая жена, к которой не ходит муж, - пошутил Шариф.

-Да уж, - махнул рукой Ракип. – Комиссар задал задачу, не знаю, как ее решить.

-Какой это комиссар? И какая задача? – Манатов заинтересовался. Муллаянов помялся, потом нехотя объяснил ситуацию.

Шариф легко решил мучавшую его задачу.

- А что здесь сложного? Надо построить национальную республику и передать власть пролетариату этой нации. Вот пусть и живут самостоятельно в своей республике под руководством пролетариата.

-Вот так просто?

-А почему нет? Вот мы в Оренбурге провозгласили национальную автономию на Курултае и взялись за национальные дела. Меня вот поставили председателем правительства автономии.

Муллаянов долго обдумывал услышанное. Затем ответил.

-Не получается.

-Почему?

-Потому что татары и не требуют, как башкиры территориальную автономию. Им нужна национально-культурная автономия: культура, образование и свобода слова. А при таких условиях как совместить сюда гегемонию пролетариата?

-Да, есть разница. Надо думать.

Муллаянов подумал и вдруг загорелся какой-то идеей.

-А ну-ка, пошли со мной, - он схватил приятеля за рукав и потащил.

-Куда еще ты меня тащищь?

-Пошли, я представлю тебя нашему комиссару.

-Кто он? Комиссар по каким делам?

-Сталин. По делам национальностей.

-И что там мне делать?

-Увидишь.

На их счастье в кабинете Сталина посетителей не было. Комиссар сидел в раздумьях, подперев голову ладонью.

-Разрешите, Иосиф Вис-са-рио-нович?

-Брось, товарищ Муллаянов. Язык сломаешь так. Скажи просто: товарищ Сталин. Просто и по-пролетарски.

-Товарищ Сталин, я привел к вам человека, было бы хорошо, если бы он нам помог по национальному вопросу.

-Кто он? Что он знает? Подойди поближе.

-Я Шариф Манатов, товарищ Сталин.

-Откуда? Какой национальности? Какое образование?

-По национальности я башкир. Из деревни возле Челябинска. Учился в Швеции. Знаком с большевиками с тех пор.

-Член партии?

-Не состою в партии. Тогда ведь в партию не записывали. А у нас там большевиков я не встречал.

-Какие взгляды по национальному вопросу?

-Какие? Мы провозгласили Башкирскую автономию. Сейчас строим ее. Я председатель исполнительной власти автономии.

-Ого! Председатель, значит?

-Да председатель.

-Получается ты на практике уже занимаешься национальным вопросом. Нам такие люди нужны. Здесь что делаешь? Разве председатель не должен руководить на месте?

-Я по решению правительства являюсь представителем Башкортостана в Советской республике.

-Хорошо, так о чем хотят договариваться с нами башкиры?

-Нам нужно признание Башкирской автономной республики в составе России.

-Скажи, а Башкирская автономия является пролетарской?

Манатов замялся.

-Мы пока это не обсудили.

-Тогда поясните этот и другие вопросы, потом поговорим. А ты, - Сталин повернулся к Муллаянову, - внеси товарища Манатова в список работников комиссариата. Нам такие люди нужны.

Муллаянов одним махом достиг двух целей. Во-первых, нашел человека, разбирающегося по делам автономии. Во-вторых, помог Манатову с трудоустройством. Работа при комиссариате давала неплохой паек и привелегии, возможность получения жилья.

Муллаянов изо дня в день повторял вопрос Манатову, который сам услышал от Сталина:

-Вот ты башкир, представитель угнетенной нации, а что бы ты сделал для устранения этого гнета? Только имей ввиду, что в национальном вопросе мы не то что не должны потокать интересам национальной буржуазии, но и думать о таком не имеем право. У нас один путь – обеспечить интересы гегемона революции – пролетариата. Даже свободу народов мы должны построить на основе пролетарской революции.

-Что нужно башкиру я уже ответил, - Манапов гнул свое.

-Но Сталин велел смотреть на все через призму пролетарской революции. А ты все еще рассуждаешь как буржуазный башкир.

-Насколько я знаю, пролетариат – это рабочие заводов и фабрик, получающие за труд заработную плату.

-Точно.

-Но у башкир почти нет рабочего класса. Я знаю только немногих башкир, кто работает на оренбургской пристани, на мясной фабрике, на мануфактуре. Вот и все. Мы должны создать Башкирскую автономию для них, выходит? Даже построим мы им республику, дальше что?

-Слушай, а может нам надо как в лозунге: пролетарии всех стран, объединяйтесь?! Давай создадим общую автономию для татарских и башкирских пролетариев? Татары и башкиры считай один народ. Глядишь, если объединиться, тогда и пролетариев больше наберется?

-Можно подумать у татар есть пролетарии? Где они, в торговле? Что-то я не встречал татар на каменоломнях и шахтах?

-Ладно, давай не будем об этом, все равно пролетарии двух народов составят больший процент.

-Это так.

-Значит, нужно просить одну автономию на двоих, больше никак.

-Двоим детям одну игрушку?

-Ладно, не до шуток.

-Но ведь татарам не нужна автономия? Это же башкиры требуют автономию. Татарам довольно культуры и образования. Поэтому не складывается общая республика.

-И что ты предлагаешь?

-Уже предложил. Пусть башкиры получат автономию. Но пролетарскую республику. А татарам, раз не просят – не давать. Не станешь ведь насильно кормить кота мышкой?

Так они долго спорили и день и ночь. Точку в споре поставил комиссар.

-Итак?

-Товарищ Сталин, мы долго думали… - Муллаянов рассказал о разногласиях.

-А впрочем, - сказал комиссар, - ведь здесь есть зерно, которое может прорасти при благоприятныъх условиях. Я имею ввиду одну автономию на два народа. А на Кавказе одну автономию на три народа: грузинам, армянам и азербайджанцам. Тогда не будет национального гнета, построят самоуправление в составе России. Как вы назвали автономию татар и башкир?

-Штат Идель-Урал.

-Погоди, это уже было, это предлагали буржуазные деятели.

-Татаро-Башкирская республика.

-А почему не Башкирско-Татарская республика?

-Так легче произнести…

-Хорошо, пусть будет Татаро-Башкирская республика. Готовьте постановление комиссариата.

В Оренбурге

Валиди стал размышлять о произошедших событиях и понял, что упустил из виду большое дело. Он понял, что многие проблемы и противоречия, возникающие при реализации решений, происходят потому, что правительство не ведет диалога с народом, с надеждой заглядывающим к немув глаза. Поэтому нужно находить возможности для откровенного разговора с людьми, для выступлений. Валиди сел за стол и написал «Обращение к башкирскому народу». Наутро он выступил с ним перед правительством и велел опубликовать в газете.

-Родная страна! Любимый и дорогой наш народ! – Начиналось обращение. – Мы отбили наступление большевиков, которые привлекли людей красивыми, но лживыми лозунгами, которые встали на путь невиданного доселе насилия и террора. И теперь восстановили избранное вами Башкирское правительство и испросив помощи Аллаха, веря в ваши силы, энергию и предприимчивость приступили к работе.

Большевистская партия отвергла автономии народов Туркестана, Казахстана, Кавказа, Крыма, Украины, Сибири, также казаков и нашу.

Мы, вами избранное правительство, собрали 70 тысяч пудов зерна для помощи бедным. Большевики отобрали его и отослали в русскую губернию. Мы взяли в свои руки золотодобывающую и железнорудную промышленность. Но большевики отобрали у нас 3 пуда чистого золота и 17 пудов серебра. Они также конфисковали 500000 рублей из Каравансарая и Баймака.

Большевики говорили о «Башкирско-татарской республике», а сами в это время через волостные аппараты собрали списки сторонников автономии, арестовали и убили.

(Далее подробно перечислялись преступления красных, их зверства над населением).

Мы вооружились для защиты нашей земли, религии, автономии. Народы Кавказа, Сибири и Крыма также прогнали большевиков. Если мы дадим им возможность оставаться в нашем Башкортостане, на Урале, то покроем себя позором. Теперь мы, башкиры, другие мусульмане, живущие в Башкортостане, казахи, киргизы, туркестанцы объединившись вместе с казаками, должны выгнать их с нашей земли.

Заместитель председателя Башкирского правительства,

начальник военного отдела и отдела внутренних дел

Ахметзаки Валиди»

Летние месяцы стали испытанием для Башкирского войска, временем не только кровавых битв, но и побед. Особенно героическими и твердыми были три первых полка, которые бились с врагом лицом к лицу, громили его применяя военную хитрость и фактор внезапности. Поэтому военные действия шли успешно. Уже очистили от красных Зауралье, левобережье Агидели, далее земли на западе Башкортостана. 6 июля красные оставили Уфу, восьмого – Оренбург. Башкирское правительство вместе с войсками из Челябинска прибыло по железной дороге в Оренбург, обратно в Каравансарай. Когда поезд остановился, то Заки Валиди выскочил из поезда и вздохнув полной грудью поспешил с волнением к зданию с высоким минаретом. Понимавший его с полуслова Ильяс Алкин с охраной обогнали Валиди, выстраивая оцепление у Каравансарая. Но опасаться было некого. Еще раньше сюда были посланы кавалеристы, которые заняли резиденцию и наводили порядок в здании.

Заки осмотрел Каравансарай и зашел в мечеть. Там он опустился на колени и прочел молитву Аллаху:

-О, великий Аллах, благодарю тебя тысячекратно за то, что услышал мои молитвы и воплотил их в жизнь! Мы, твои рабы, которые не только молимся тебе, но и ведем борьбу за свою веру, за то, что вернул нас в наше правительство в Каравансарай, возносим тебе вечную славу, О Аллах!

Все прибывшие с ним упали на колени и молились рядом с Валиди.

Когда он вышел, то к нему с низким поклоном подошел человек в восточном халате.

-Я Саитгазим Кадырбай. Принес приветствие от правительства Алаш Орды. Как мы и договаривались, мы обосновались в здании Тургайского вали, организовали западное представительство Казахстана.

-Очень хорошо, теперь в Оренбурге снова три правительства.

-Кто третье?

-Казаки под командованием Дутова.

-В один казан две бараньи головы не лезет, говорят, втроем уместимся ли?

-Если душа широкая… Управление городом отдадим казакам. Мы тут не собираемся держать много войск и имущества. Только охрана правительства и школа для военных. Остальные войска и учреждения распределим по кантонам.

-А у нас и того нет. Мы же только представительство.

-Если даст Аллах, то заживем без ссор. Надо добить этих большевиков еще…

В это время красные оставались лишь в лесах Башкортостана. Они хотели прорваться на юг. Но их преследовал второй полк, нанося поражение за поражением. Потому то и отряды Блюхера и Каширина развернулись в сторону Перми. Башкиры, разгадав их намерения перекрыли путь на Стерлитамак и вели бои за деревней Кузян. Валиди сам проверял положение войск и часто бывал на передовой. Он приехал на машине от Оренбурга до Мелеуза, а затем на лошадях добрался до родной деревни Кузян. На счастье, родители были живы-здоровы, как и другие родственники. Хоть и не был в родном доме целый год, но задерживаться здесь Заки не мог. Он только утолил жажду чашкой чая и вскочил на ноги:

-Сейчас идем на передовую. Если повезет, вечером еще посидим вместе, - пообещал он и вышел.

Башкирские войска преследовали красных. Выбитый из Макара большой отряд Каширина без оглядки бежал в сторону Петровского. Заки со сподвижниками с горы Юкале наблюдал за окрестностями. Там недалеко был брод на реке Зиган. Красные узнали о нем и переходили реку кто верхом, а кто пешком. Вот показалась тачанка, запряженная тройкой лошадей. Достигнув середины реки, она неожиданно напоролась на валун колесом и опрокинулась. Пулеметчики попадали в воду и стали выбираться на берег, бросив пулемет и лошадей. Тут их догнал командир в фуражке с красной лентой, с наганом в руке. Он закричал на солдат, чтоб убрали тачанку с дороги. Это был сам Каширин.

Но солдаты хотели спастись и не слушали командира. Каширин за пристрелил упавшую лошадь и потом за непослушание карабкающегося на берег солдата. Затем перешел реку и пришпорил коня.

-Это же Николай Каширин, - сказал Валиди, отпуская бинокль. – Командир красного отряда. Своих стреляет запросто. За какую власть воюют эти люди?

Эта картина потом долго стояла перед глазами Валиди. Казалось, что отлетевшая душа солдата, спрашивала Аллаха: «Зачем ты создал меня для этой бессмысленной жизни? ».

Когда же удалось полностью очистить Башкортостан от красных, то воевавшие солдаты запросились по домам. Победа одержана, зачем еще нужно их держать под ружьем? Об этих настроениях правительство узнало очень быстро. Поэтому собралось на совещание: что будем делать?

-Если подумать, наши парни правы, - сказал Валиди. –Мы ведь организовали армию для борьбы с большевиками. Хвалла Аллаху, наши старания привели к победе – мы выгнали красномордых из Башкортостана. Но с другой стороны: если сложим сейчас оружие, то не побьют ли завтра дутовцев и других белых большевики? Да и Дутов просит присоединить наши войска к нему.

Поднялся спор, высказывались разные мнения. Затем решили: войско не распускать. На условиях договора с Комучем и Дутовым решили им помочь.

Валиди отправил посыльного с запиской к Дутову, потом пошел к нему сам. Еще до заключения в тюрьму он говорил с генералом. Поэтому он поздоровался как старый знакомый. Дутов не шел навстречу, но и не выставлял мелких условий.

-Для чего вы хотите заключить со мной договор? – спросил Дутов.

- Это нужно для признания нашей автономии.

- Хорошо, вот я признал вашу автономию, а дальше что? Что это изменит?

-Это даст возможность башкирам быть равноправными гражданами, которые строят свою государственность, имеют свою культуру и религию.

-А какие у башкир будут обязанности?

-Являясь автономией в составе России, Башкортостан будет обязан защищать Россию от врага, платить налоги в общую казну, выполнять общие законы.

- И все?

-Да.

-Это не так много по сути. Тогда я подпишу с вами соглашение, но с одним условием.

-С каким?

-Ваши части будут воевать с нашими под моим командованием против красных.

-Хорошо, мы принимаем такое условие. Только башкиры будут держать свой фронт и должны быть самостоятельны. Ваши приказы мы будем передавать через наше правительство, а не напрямую.

Дутов подумал и сказал:

- Война план покажет. Думаете, что в сражении получится передавать все приказы через вас?

-Получится. Только нужно желание и доверие.

-Договорились. Пожмем руки, Ахметзаки Ахметшахович.

Они пожали руки. Валиди подумал, что дело сделано и поспешил уйти, как атаман спросил:

-А кто еще из народов России хочет построить такую автономию, как ваша?

- Есть такие, Александр Ильич. Вы знаете, казахи провозгласили Алаш Орду республикой. В Ташкенте будетТуркестан, украинцы строят республику, на Кавказе готовят автономию. Вот финны уже признаны многими странами. Страны Балтии тоже на этом пути.

-Скажите, откуда вы это все знаете? Вы очень осведомлены.

-Да, Александр Ильич, мы постарались наладить связи со всеми уголками России, отправили туда своих представителей. И получаем новости ежедневно.

- Говорят, что и с Англией есть связь?

-Это преувеличение. Для обмена послами нужно же взаимное признание. Пока нас Англия не оповестила. – Валиди улыбнулся. – Но все равно знаем их ближайшие планы.

-Какие? –Дутов не поверил.

-Англия начнет войну против России.

-Что? – Глаза Дутова округлились. Он снял пенсне и протер платочком. - Откуда такие сведения?

-Говорю же, получаем информацию из разных мест. Не только Англия, но вся Антанта выступит против большевиков.

- Вот как… Значит нам нужно скорее укрепить и расширить свою казачью автономию.

-Может и так. Пользуясь ослаблением России все стремятся урвать себе куски пожирнее.

-На что Вы намекаете?

-Политика – это когда одно думают, а говорят другое… -Сказал Валиди, а Дутов закончил:

-А делают третье… И все же поясните.

-Тут все ясно. Пользуясь Гражданской войной Германия отхватила жирный кусок от нее. Теперь Англия, Франция, Япония – все хотят оторвать куски побольше и побогаче. Да и внутренние распри в России сильны.

-Опять намеки?

-Комуч, Колчак, Дутов, Ленин, Врангель…

-И добавь – Валидов. – Дутов обиделся.

Валиди решил попрощаться.

- Через два дня мы принесем проект договора. До свидания.

- До встречи! – Дутов все еще был ошарашен словами Валиди. – Ох, не простой это человек. Мы их называем инородцами, нацменами. А ведь он куда умнее многих наших русских.

Валиди вышел на улицу. Там ждал его автомобиль. Такая же машина была и у Дутова. Две на весь Оренбург. Валиди задумался, пока шел к Каравансараю. Его мысль была обращена к прошлому.

Все слышали о великом завоевателе Чингисхане, о его полководческом таланте. Он завоевал одну шестую часть суши. А ведь истоки побед Чингисхана лежат в накоплении знаний и новостей о той или иной стране, в его поисках слабых мест противника, в неожиданной тактике. Чингис, Тамерлан, Македонский, Санжар аль-Башкурди Малюк, хан Башкорт, Кутузов, Суворов, Карасакал, Алдар батыр, Перовский – все их знаменитые сражения изучил Валиди. Теперь он часто вспоминал об этих полководцах, размышлял насколько сегодня применимы их приемы для достижения победы в бою. И главным условием победы во все эпохи оставалось точное знание планов противника, разведка местности. Кто не занимается разведкой сил противника, а считает себя героем, тот скоро познает горечь поражения.

Последствия заключения договора с казаками Башкирского правительства аукнулись для Валиди уже на третий день. После обеда он зашел в свой кабинет. Тут появился Хурматулла Идельбаев. Увидев его, Валиди напомнил его кличку:

-Базаров!

Хурматулла скривил лицо, ведь Валиди назвал его на башкирский лад.

- А что, Базаров происходит от «базара», а это слово ведь наше, тюркское. И кстати, ты не уехал еще в Хиву?

-Я задержался. Я подумал, что лучше не ехать из России прямо в Хиву. Это вызовет подозрение хана, лучше я остановлюсь в Конграте. А там близко до Джунаид хана. Как ты смотришь на это?

-Думаю, что ты прав. Я тоже наслышан о хане Хивы Асфандияре.

-Только это не все, я привел к тебе человека.

-Пусть зайдет. Кто он?

-Сам скажет.

Хурматулла ввел сутулого человека. Лицо его скрывал капюшон, который он снял, достигнув стола. Валиди его сразу узнал. Это был Харун Курбангалиев. Они совсем недавно разговаривали в Челябинске о башкирских делах.

-Ба, Харун, что за фокусы? Зачем ты в здании ходишь в капюшоне? – удивился Заки.

Харун не стал объяснять, а сразу выложил главное:

-У вас назначен в скором времени парад войск?

-Да, хотим провести смотр в Каравансарае.

-Вот там вас собираются убить солдаты из Аргаяша.

-Меня? Башкирские солдаты?

-Да, тебя. Башкиры тоже разные, а в войске есть разные мнения о тебе.

-Кто за ними стоит?

-Мой брат, Габделхай. Он хочет стать башкирским ханом. После того, как тебя устранит. Я пришел тебя предупредить.

- Ладно, - Валиди был спокоен.

Хурматулла с Харуном ушли. Тот снова надел капюшон. Видимо не хотел, чтобы его узнали и оповестили брата.

Валиди хоть и сомневался в том, что наговорил Харун, но все же принял меры для своей охраны на смотре. Во-первых, взвод из Аргаяша поставили в самый конец торжественного марша. Во-вторых, усилили личную охрану членов Правительства, приказав быть начеку.

Вот под музыку орекестра начали торжественное прохождение солдаты перед членами правительства и горожанами. Вот в конце строя показался взвод из Аргаяша. Идут хорошо, слаженно, чеканят шаг. Но поровнявшись с правительством строй распался, две задние шеренги бросились с пиками на Валиди.

Но охрана была наготове и вытащив сабли и револьверы, заслонила членов правительства.

-Бросайте оружие! – Скомандовал начальник охраны. Видя, что они окружены, аргаяшцы бросили пики и сдались.

Потом подсчитали арестованных, на Валиди набросилось 23 заговорщика.

Когда их допросили:

-За что вы хотели убить башкирского главнокомандующего?

Солдаты ответили, заливаясь слезами:

-Нам приказал Габделхай Курбангалиев. Нам сказали, что Валиди нас оправит в Среднюю Азию. А если убьем его, то нас отпустят по домам.

Кроме этого заговорщики не знали ничего. На самом деле причины этого нападения и нити заговора были спрятаны глубже. Валиди, возможно, и не узнал бы, кто тянет за веревочки, но были люди, для которых он был авторитетным человеком. Офицер из поляков Бриц рассказал ему:

-Ахметзаки Ахметшахович, - обратился к Валиди Бриц, - Конечно, к командуюшему нужно обращаться по званию, но мне оно не известно, поэтому обращась по-граждански.

-Слушаю Вас, капитан.

-Во главе заговора вовсе не Курбангалиев с кем-то, а генерал Ханжин. Он привык бросать башкирские части на самые опасные участки. А когда Вы уехали из Челябинска в Оренбург, то и перебросили оттуда войска. Теперь Ханжину стало трудно воевать. Мпло того, будь его воля, он перебил бы всех башкир. Он ненавидит их и Башкирское правительство. Поэтому и спланировал это покушение, чтобы стравить башкир между собой. Плохой полководец лишь на годости годится.

-Откуда Вы это узнали?

-Мой земляк служит под началом Ханжина. Он сказал. А я должен беречь доверенных мне солдат, несу за них ответственность. поэтому я и Вам докладываю. Это мой долг.

-Спасибо.

-Служу башкирскому народу! – ответил Бриц и щелкнув каблуком, попращался.

Валиди расчувствовался от таких слов поляка, радуясь, что служить его народу считают за честь представители других народов.

До сих пор военного суда в Башкортостане не было. Но раз есть армия, то могут быть разные происшествия и преступления, поэтому организовали суд. Военный суд приговорил всех 23 человек к расстрелу! Валиди был категорически против. Ведь солдаты были лишь исполнителями коварного плана Курбангалиева. Конечно, преступление было налицо, его последствия были весьма опасны для армии и народа. Расстрелять их полагалось. Но все же решили оставить им жизнь, простили, даже из армии не прогнали, оставив на тыловых и вспомогательных работах.