Б. Г. Тилак 30 страница

кельты».

Относительно же древнего греческого календаря

профессор Райе указал, что старый год завершался

праздником Апатуриа, а новый начинался с

праздника в честь Гефеста и Афины, отмечаемого

в месяце пианепсион, то есть примерно в последний

день октября. Затем профессор Райе сравнивает

кельтский праздник Лугнассад с греческим

праздником Панафинеи, а также празднование

майских календ с греческими таргелиями и

завершает эти сравнения выводом, что «год, ко

428 ГЛАВАXII

торый был общим для кельтского и греческого

календаря, возможно, являлся некогда общим и для

них, и для некоторых других ветвей арийской

семьи.

Это говорит о том, что древние арийские

расы Европы знали и день, и ночь, длившиеся

по шесть месяцев, и их календари отражали модификации

делений арктического года. Сравнительная

филология приводит нас к этому же

выводу, как утверждал О. Шрадер, который писал:

«Почти повсеместно в представлениях разных

народов о хронологическом порядке года выявляется

деление года на две части. На это указывает

наличие параллельных суффиксов в таких

словесных формах, как названия лета, весны

и зимы. Начиная от древних времен до нас дошли

такие слова, как джхи-м и сем-, наличествовавшие

одновременно, а в Авесте взаимно

соответствующими были сима и хама, в армянском

— амарн и джмерн, в тевтонском — сум-ар

и винт-ар, в кельтском — гам и сам, в индийском

— васанта и хеманта. Ни в одном из языков

нет идентичности суффиксов в названиях

трех сезонов. В славянских также год имеет два

основных деления — лето и зима. И наконец,

аналогичные следы древнего состояния присутствуют

также в греческом и латинском».

Далее д-р Шрадер замечает, что раздельные

представления о зиме и лете сочетались воедино

в наидревнейший период, но не было общего

названия для определения года ни в одном (или

почти ни в одном) из арийских языков. И не исключено,

что названия лета и зимы использовались

для обозначения возвращающихся сезонов, самого

факта их возвращения, чаще, чем для слияния

воедино зимы и лета. Поскольку длительность

лета (то есть периода солнечного света)

как противопоставляемая длительности периода

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ

мрака варьировалась в арктическом регионе от

шести до двенадцати месяцев, представление о годе

в двенадцать месяцев, возможно, было менее

удобно для практического применения на землях

изначальной родины, чем представление о такомто

количестве месяцев зимы и лета, упоминаемых

порознь. И не исключено, что именно этим

можно объяснить такие формулировки в Ригведе,

как «мануш ка юга» или «кшапа» для определения

года.

При обсуждении легенды о Навагвах и Дашагвах

мы указывали, что числительные, включенные

в состав их имен, должны быть воспринимаемы

как напоминания о количестве месяцев

их жертвоприносительнои деятельности. Мысль

профессора Лигнана, что это относится к месяцам

беременности, не только неверна, но и противоречит

выразительному ведическому тексту,

сообщающему нам, что и Навагвы, и Дашагвы

завершали свои ритуалы за десять месяцев. А теперь

взглянем, есть ли соответствующие персонажи

в мифах других арийских народов. Профессор

Лигнан указывал на сходство между Навагвами

и римскими Новемсидами. Это удачное сравнение,

но мы ничего не можем узнать об изначальном

значении этого слова. Мы не знаем

ничего, кроме того, что Новемсиды (или Новемсилы)

были некими латинскими божествами, которые,

судя по дуальной этимологии (то есть «новам

» — «девять» или «новус» — «новый») воспринимались

и в качестве Муз, и в роли новых божеств,

введенных в пантеон в дополнение к

старым богам, известным в стране.

Известная в кельтской традиции Дева, имеющая

девять обликов, выглядит более выразительно, поскольку

она явно связана с солнечным героем Кухулэном.

В изложении Раиса эта история выглядит

так: Кончобар имел дочь, носившую имя Фе

430 ГЛАВА XII

дельм, то есть Девять Обликов, ибо она имела

много проявлений красоты, и каждый из них

был превосходнее другого. И вот «Кухулэн, узнав

о приближении врагов и отправившись вместе

с отцом на битву, вдруг побежал вечером к

месту тайного свидания, где, как он знал, купается

Федельм и ждет его, чтобы подготовить к

завтрашней первой встрече с напавшими врагами

». Это напоминает нам о той помощи, которую

оказывали Навагвы и Дашагвы Индре, принося

жертвенные возлияния сомы, чем одушевляли

его и готовили к битве с силами мрака, то есть

с Валой, Вритрой, Шамбарой и другими демонами.

Таким образом, Дева-Девяти-Обликов может рассматриваться

как парафраз девятикратных жертвоприношений

в Ригведе. Профессор Райе сравнивает

ее с Афиной, тоже имевшей много образов,

и упоминает о том, что она соткала одежду

для своего любимца Геракла и вызвала из

земли источники для его ежевечерних омовений.

Но этим всем не поясняется причина появления

девяти видов красоты, и тайна раскрывается

лишь в предположении, что эти девять

форм соответствуют девяти месяцам солнечного

света, при завершении которых солнечный бог по

лучает поддержку и вдохновляется на борьбу с демонами

тьмы, когда эта поддержка осуществляется

как раз путем проведения девятикратных

жертвоприношений или деяниями Девы-Девяти06

ликов.

В норвежской литературе говорится, что Тор,

сын Земли, убивает дракона, проходит девять шагов

и умирает от яда змеи. Если убийство дракона,

как замечает профессор Райе, понимать

как победу солнечного героя над силами мрака, а

смерть Тора — как уход солнца за горизонт, мы

получим картину, описывающую Тора, солнеч

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ 4Ц

ного героя, проходящего девять шагов от конца

зимы до конца лета. Эти девять шагов не могут

быть ни девятью днями, ни девятью годами, а поэтому

нет альтернативы мнению, что легенда относится

к девяти месяцам жизни бога солнца до

того, как он покоряется силам тьмы. К этому же

классу относится, как я полагаю, и авестийская

история о Вафре, или, по Шпигелю, о Вифре Навазе

(Яшт, V, 61). О нем говорится, что он был

Тхраэтаоной взброшен на воздух в форме птицы

и летел три дня и три ночи к своему дому, но

не мог вернуться, не мог спуститься вниз. В конце

третьей ночи, когда стала всходить благословенная

заря, он стал молить о помощи богиню

Ардви Суру Анахиту, обещая приносить в жертву

хаому и мясо во время питья воды из реки

Рангхи. Выслушав его молитвы, Ардви Сура

Анахита доставила его домой целого и невредимого.

Вифра Наваза в этой легенде очень схож с

Випрой Навагвой Ригведы. Мы уже видели, что

Навагвы и семь «випрас» упоминаются в Ригведе

вместе (VI, 22, 2) и что Ашвины («випра-вахаса

» в гимне V, 74, 7) пребывают три ночи в далекой

области. Возможно, Навагвы соотносимы с

Ашвинами, где в Авесте Вифра Наваза сходны с

Випра Навагва в Ригведе.

Приведенные легенды из греческой, кельтской

и норвежской литератур показывают, что долгая

ночная тьма была известна предкам арийских

рас Европы. Здесь тоже сохранили четкие реминисценции

года в десять или шесть месяцев солнечного

света, и Навагвы, и Дашагвы Ригведы

имеют свои параллели в мифологии других народов,

хотя сходство не всегда бывает одинаково

ясным в том или ином случае. Ведь эти

шесть или десять месяцев солнечного света в год

обязательно указывают на наличие долгого не

432 ГЛАВА XII

прерывного дня и такой же ночи, и мы встречаем

четкие свидетельства этих характеристик

дня и ночи в норвежской и славянской литературах,

а главное — в легендах. Так, о норвежском

боге солнца Балдере повествуется, что он

пребывал в особой области неба, называемой Бредаблик,

или Широко Сияющая, в самой благословенной

области, где не было ничего нечистого

или отвратительного. Профессор Райе замечает

по этому поводу: «Это очень значимо, что

Балдер пребывал на небесах, и это все выглядит

как относящееся к арктическому лету, когда солнце

совершает свое странствие над горизонтом.

Дополнением к этой картине служит, несомненно,

его столь же долгое пребывание в нижнем

мире».

Соответствие этому мы видим в образе солнца,

распрягающего своих коней среди неба для

долгой остановки, как описано в Ригведе (о чем

мы говорили в главе VI). И славянские рассказы

о трех братьях приводят к тому же заключению.

Там говорится, что: «Некогда жила пара пожилых

людей, имевшая трех сыновей. Два из них

были разумны, а третий, Иван, был глупым. И

в земле, где он жил, не было никогда дня, но

всегда царила ночь. Это был результат влияния

змея, и Иван убил этого змея. Но тогда явился

змей о двенадцати головах, но Иван убил и его

и разрубил все его головы. И немедленно над

этой землей засиял свет».

Это очень напоминает ведическую историю о

Трите, описанную выше. Про Триту сказано, что

он пребывал в отдаленной области, и мы интерпретировали

это как нижний мир мрака, то

есть именно так, как это описывается в рассказе

об Иване и его братьях. Но черная сила в русском

варианте выражается в ужасном образе Кощея

Бессмертного, страшного скелета, который

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ

насмерть давит героев своими костлявыми руками.

Он выкрадывает царевну, но через семь лет

герой находит его подземный дворец и исчезает.

Но его обнаруживает Кощей, представляющий собой

в данном случае зиму.

Все такие легенды указывают на темную

зиму, длившуюся несколько месяцев, на долгую

зимнюю ночь арктического региона. Есть и другие

повести о солнечном герое, который попадает

в область мрака, но здесь нет места для их

анализа. Я лишь остановлюсь вкратце на финском

сказании из мифологии, которая, хотя и не

обладает арийскими истоками, может все же

прояснить обсуждаемый здесь сюжет: «Старый

отец, Ванна-исса, поручает Кои (заре-мужчине)

и Аммарик-«сияющей» (девушке) зажигать и гасить

факел света каждое утро и каждый вечер.

В качестве награды за их верную службу

Ванна-исса разрешает им сочетаться браком.

Но они предпочитают оставаться невестой и женихом,

и с этим Ванна-исса ничего не может

поделать. Он разрешает им встречаться в полночь

на протяжении четырех недель лета. В последний

момент Аммарик передает гаснущий факел

в руки Кои, оживляющего его своим дыханием

».

Эта легенда важна для нас указанием на постепенное

угасание факела дня в течение четырех

летних недель. Кои и Аммарик покидают

свои места и прибывают к месту встречи, но не

потушив факела при этом. Это говорит о долгом

четырехнедельном дне, а поскольку ему соответствует

столько же ночей, сколько в нем

суток, значит, речь идет и о долгой ночи в четыре

недели, а все, вместе взятое, свидетельствует

об одиннадцатимесячном солнечном годе и

об арктической ночи, длительностью в четыре

недели.

434 ГЛАВА XII

Из легенд, упомянутых или описанных выше,

легко выводятся указания на следы арктического

календаря, еще заметные в мифологии таких западных

арийских народов, как кельты, тевтоны,

латыши, славяне, греки и римляне. Долгие зори

или несколько зорь, долгие дни и ночи и зимняя

тьма, — все это приводится в таких мифах с

большей или меньшей очевидностью, хотя ни одна

из этих легенд прямо не указывает на место

расположения исходной родины и на причины

ее гибели. Но эти пропуски или недостатки их

содержания возмещаются свидетельствами, содержащимися

в Ведах и Авесте, и если рассматривать

эти легенды в свете индоиранских традиций,

то видны четкие указания на родину вблизи

Северного полюса. Есть еще целый ряд легенд

в кельтской и тевтонской литературе, в которых

описывается победа, одерживаемая каждый год

солнечным героем над демонами мрака, что напоминает

победу Индры над Вритрой, или достижения

Ашвинов, врачей богов. Так, в норвежской

мифологии слепой бог зимы Ходур предстает

как убийца Балд ера (или Балдура), бога

лета, а Вали, сын Одина и Ринды, является мстителем

за смерть своего брата. Тот же характер

носят и описания сражений Кухулэна, кельтского

бога солнца, с врагами, с Фомори или Фир Болгом,

ирландским представителем сил мрака. Следует

также отметить, что, как считает профессор

Райе, в кельтских мифах мир вод идентичен

миру мрака и смерти, что подобно единству

мира вод, прибежища Вритры, и мира мрака в

мифологии Вед.

Странный обычай «кувады» в Ирландии описывается

как приводящий все население страны

словно бы в состояние роженицы или состояние

полной неспособности даже к защите своей земли

от нападения Элила или Мэдла с их Фир

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ 435_

Болгом. Исключением является Кухулэн и его отец,

и это снова указывает, по мнению Раиса, на

своего рода упадок сил богов, подобный состоянию

зимнего солнца, то есть выражает ту же

неспособность к действию, или неактивность, которую

в норвежской Эдде выражает смерть

Анса, вызванная силами зла. Такое падение сил

или способностей богов выступает сюжетом многих

легенд, но здесь нет места для изложения

всех подобных сказаний. Поэтому мы приведем

лишь вывод Раиса, который нельзя не принять.

Он касается значения таких мифов, к которому

Райе пришел после тщательного рассмотрения

разных кельтских и тевтонских легенд. Говоря в

своей научной работе о богах, демонах и героях,

он подытоживает свои взгляды относительно мифов

о столкновениях между солнечными героями

и силами марка: «Все то, что мы видим в борьбе

богов и их союзников с силами зла и их

близкими, кажется обозначением того факта, что

изначально все они и их битвы воспринимались

как конфликты, возникающие в самой природе

года. Это как бы обозначает предвидение и финала

битвы Мойтура, и точной даты боя на равнине

Фидга, где Кухулэн помогал Лабрэду, своего

рода кельтскому Зевсу или Марсу-Юпитеру

как правителю элизиума в ином мире. По той

же причине северная Сибилла могла предсказать,

что после того, как Сварт убьет Анса при помощи

злобной стаи, станет править Балдер и все

будет налажено и снова смогут встретить Анса

на поле Аида.

Все это не слишком отличается и от греческих

мифов о богах, как показывает ссылка на пророчество

о результатах войны с гигантами, но и

это еще не все, поскольку нам сообщается, что

критяне верили в рождение, взросление и даже

смерть Зевса на их острове, за такие уверения их

436 ГЛАВА XII

многие называли лжецами. Но тут речь не об

этом обвинении, а о том, что критяне в своих

мистериях, как предполагают, изображали бога,

ежегодно проходящего все стадии своей истории.

Немного в стороне от греческого мира аналогичная

идея выражалась в еще более выразительных

образах — фригийцы, как говорил Плутарх, верили

в то, что их бог (подобно богу Вишну в

Пуранах) спал в течение зимы и обретал активность

летом.

Этот же автор сообщает, что в Пафлагонии

придерживались мнения о заключении в тюрьму

всех богов на время зимы и об их освобождении

летом. Из числа этих народов фригийцы, похоже,

были арьями и отдаленными родственниками

греков, но ничто тут не напоминало ирландские

кувады ултонских героев; так близко, как фригийские

представления о зимней спячке богов.

Это, в свою очередь, стоит недалеко от решительного

обращения греков с Зевсом, которого Тифон

сбрасывал с Олимпа как бесформенную массу вещества,

и на время забрасывал в пещеру в состоянии

полной беспомощности.

Вот все эти сказания, как кажется, направляют

наш взгляд на север как на родину арийских народов,

да еще есть и другие указания на это же,

вроде золотого кольца Драупнира, которое я считаю

символом восьмидневной недели: его надевают

на шест (посох) Балдура, и оно вместе с

ним проваливается в нижний мир, что выглядит

как обозначение прекращающейся на некоторое

время салены дня и ночи, как это происходит во

время зимы в пределах Полярного круга. Это

можно считать и исключительно относящимся к

Исландии, но не в том случае, если кто-либо

найдет подтверждение этому и в Ирландии, как

я пробовал это сделать.

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ

Можно сказать, что одобрительное в своем

роде сообщение содержится в том факте, что Кухулэн,

солнечный герой, сражается ряд дней и

ночей без единого перерыва на сон, что, хотя и

зафиксированное как относящееся не к тому сезону,

все же может рассматриваться как древнее

сведение о солнце, пребывающем над горизонтом

в течение ряда летних дней. Следы этой

же идеи выявляются и в делах сына Балдура,

Форсети, или Судьи, который, судя по данным

старой норвежской литературы, проводит долгие

часы, решая разные судебные дела в своем дворце

Глитнире на небесах. Эти указания упоминаются

как часть гипотезы, которую я пытаюсь

сформулировать ради интерпретации определенных

черт мифологии арьев. И эта гипотеза, хотя бы

в какой-то своей части не будет теперь так

жестко обсуждаться, как это происходило несколько

лет назад, поскольку недавние исследования

языковедов и этнологов указали на глубокое изменение

их взглядов, а поэтому и посвящено несколько

слов тому новому, что предстает перед

нами».

Профессор Райе затем переходит к краткому

рассказу о том, как стали изменяться взгляды мифологов

и филологов относительно изначальной

родины арийской расы в результате недавних

открытий в геологии, археологии и краниологии,

и как место этой родины постепенно перемещалось

у них от равнин Центральной Азии в

сторону ^Северной Германии и даже Скандинавии,

и основой этих изменений послужила не

только этнология, но и филология. Выше мы уже

частично рассмотрели эти указания профессора

Раиса, а поэтому приведем здесь его заключительные

слова.

«Таким образом, недавние поиски решительно

повернули в сторону Европы, хотя и нет полного

438 ГЛАВАXII

единодушия в вопросе, какая именно часть Европы

должна быть признана родиной арьев. Спор

идет в русле решения о конкретном месте — Германия

или Скандинавия, особенно Южная Швеция.

Эта последняя, видимо, больше всего подходит, и

в ней арьи могли и консолидироваться, и пройти

через процессы внутренней организации перед

тем, как их избыточные группы стали переселяться,

завоевывая другие земли, населенные предками

тех народов, которые теперь говорят уже

на арийских языках. Не следует нам забывать и

о том, что все народы современной Европы возводят

свою историю к завоеваниям норвежцами,

которые приходили из Скандинавии, гордо называемой

историком Иорданом (VI век н. э. ) «официна

пентиум» и «вагина национум». Но я все

же сомневаюсь, полагая, что эволюционное учение

не может нас продвинуть и еще дальше к

северу: в любом случае, мифологические указания,

привлекающие наше внимание, показывают,

если я не ошибаюсь, на некоторые места в пределах

Полярного круга; это такие, например,

как область, где норвежские легенды помещают

страну бессмертных, где-то к северу от Финляндии,

невдалеке от Белого моря.

Не представляет трудностей предположение,

что некогда люди пришли в Скандинавию, заселив

разные места, и в том числе Упсалу, многочисленные

захоронения на территории которой

явно относятся к глубокой древности. Это, как

можно думать, связано, по всей видимости, с

древними арьями, а не с какой-либо вообще человеческой

расой. Но возражения высказанному

здесь взгляду не могут считаться полностью неприемлемыми,

ибо можно предполагать, что мифология

других народов, а не только арьев, таких,

например, как пафлагонийцы (в том случае,

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ

если они не были арьями), равным образом может

соотноситься с севером.

Я должен добавить, что недавно французские

ученые предложили на обсуждение теорию, что

все человеческие расы зародились на берегах Ледовитого

океана в те времена, когда другие области

Северного полушария отличались слишком

жарким климатом, невыносимым для жизни людей.

Так, ученый-писатель де Сапорта выразил

это в ясных и резких формулировках, но я не

могу сказать, насколько все другие представители

науки были удовлетворены этим. Вместе с

тем надо заметить, что не следует огульно отрицать

даже мысли и высказывания предельных ортодоксов,

возводящих все расы к единому источнику,

ибо в Библии вопрос о месте нахождения

Эдема остался открытым».

Я могу лишь немногое добавить к приведенным

взглядам, так как профессор Райе достаточно

исчерпывающе обсудил кельтские и тевтонские

мифы. Путь, по которому он прошел, анализируя

легенды и выявляя в них указания на

арктическую родину, и интересен, и поучителен.

Сначала он выяснил основу описаний различных

пророчеств, встречающихся в легендах, отнеся ее

не к предвидениям поэтов, но к тому простому

факту, что описываемые события происходили

ежегодно, а поскольку их регулярная повторяемость

была замечена, стало нетрудным перевести

это на язык пророчеств и предсказывать эти события.

Затем он собрал все факты, доказывающие,

что боги и герои были подвержены приступам

упадка сил в определенное время года или

через определенные промежутки времени, что

приводило к их неспособности вести ежегодную

борьбу с силами зла и мрака. Реальными причинами,

вызывавшими такой упадок, могли быть

как для солнечных героев, так и для солнца яв

г»

440 ГЛАВА XII

ления ежедневного заката солнца, угасание его

силы зимой и его уход на несколько месяцев за

горизонт в полярных областях. Ежедневные закаты

не могут служить возможной причиной упадка

сил солнца, так как он определяется ежегодной

борьбой солнечного бога с врагами. Из числа

двух других феноменов, приводивших к упадку,

зимний период ослабления сил солнца мог

бы быть определяющим, если бы не существовало

легенд или мифов, свидетельствовавших о прекращении

на некоторое время чередования дня и

ночи.

Я уже указывал выше, что профессор Макс

Мюллер, использовавший тот же метод анализа

в проводимой им дискуссии о достижениях Ашвинов,

не уловил бы реального содержания легенд

о них, пропустив. мимо своего внимания

ясные указания на то, что пациентами Ашвинов

являлись те, кто пребывал или сражался во мраке.

Профессор Райе подходил к этому вопросу

более осторожно, и его беспокоило выявление

всех элементов легенд, если они могли быть пояснены

какой-либо из теорий. В результате мы

были постепенно подведены к принятию теории,

которая поясняет все элементы обсуждаемых легенд, —

теории арктической родины арийских народов.

Профессор Райе предложил те разъяснения

кельтских и тевтонских мифов, которые в данной

книге мы приводим относительно ведических

и авестийских традиций. Необходимо выразить

профессору Раису благодарность за метод,

примененный им в анализе кельтских и тевтонских

мифов — его работы во многом осветили

наш путь. И мы уверены, что если бы ведические

свидетельства были известны профессору

Раису до начала его работы, он бы еще более

плодотворно рассматривал данные тевтонских ми

СРАВНИТЕЛЬНАЯ МИФОЛОГИЯ 44[

фов, касающиеся следов арктической родины. Но

и без этого ценность его исследований очень высока

в свете решаемой нами проблемы. Его исследования

— это работа эксперта, критически и

тщательно разобравшего все кельтские и тевтонские

мифы и сравнившего их с аналогичными

данными в греческих мифах. Когда же мы видим,

что его выводы так полно совпадают с

данными исследований нами ведических и авестийских

мифов, которые мы провели независимо,

то можно сказать, что их можно рассматривать

как дважды подтвержденные. Уже упоминалось

выше, что в результаты работ по сравнительной

филологии подтверждают или, во всяком

случае, не расходятся с нашими утверждениями.

Теория азиатского происхождения арьев может

быть сочтена отброшенной в сторону, как показывают

работы по лингвистике и этимологии.

Но еще не доказано, что неолитические арийские

расы Европы были автохтонами тех стран,

где сейчас обнаруживают их останки. Поэтому

вопрос об исходных землях арийских народов остается

открытым, и мы имеем возможность свободно

приходить к заключениям относительно

древней родины, тщательно анализируя традиционные

свидетельства, которые мы находим. Профессор

Райе правильно оценил ситуацию, заметив,

что теория эволюции может подсказать нам

путь к поиску родины еще дальше на север, в

Арктику. » Мы должны найти область, где солнечный

свет бывает в течение семи месяцев, а

ночь длится по сто суток или же заря по тридцать

дней.

Вопрос о возможности обнаружения родины

арьев и других наций в области Северного полюса

обсуждался и д-ром Уорреном в его книге

«Найденный рай, или Колыбель человеческой

442 ГЛАВА XII

расы на Северном полюсе». Это важный вопрос

с точки зрения антропологии, но она отстраняет

нас от сбора свидетельств из традиционной

литературы разных рас людей, живущих

на земле. Правда, нам иногда помогает дискуссия

по первоочередному обозрению широких

вопросов, но для всех практических целей бывает

всегда желательно расчленять их на отдельные

группы, и после тщательного рассмотрения

каждой группы сочетать результаты, полученные

каждым исследователем, чтобы выяснить, какие

из выводов могут быть признаны общими для

всех.

Наш поиск исходного арийского дома не

только не противоречит теории о колыбели человечества

на Северном полюсе, но и необходимо