Б. Г. Тилак 28 страница

398 ГЛАВА XI

Мы уже видели в приведенных выше описаниях

ведических сюжетов, что легенда об Адити

указывает на семь месяцев солнечного света, а

легенда о Дашагвах — на то, что серия жертвоприношений

в период солнца должна была

длиться десять месяцев. Подчеркивалось также, что

между Северным полюсом и Полярным кругом

солнце бывает над горизонтом то дольше, чем

семь, то меньше, чем двенадцать месяцев в зависимости

от широтного показателя. Поэтому нет

ничего странного, необычного или несостоятельного

во встречающихся в Авесте указаниях на разную

длительность лета на землях древней родины

иранцев. Нам поэтому не следует думать, что

комментаторы добавили указание на семь летних

месяцев только потому, что им показалось несовпадающим

с древней, благословенной родиной

описание лишь двух летних месяцев и десяти зимних.

Это немыслимо, чтобы они могли неправильно

понять текст оригинала, восприняв его таким

образом, как будто условия климата, внедренные

Ангра Майнью, изначально соответствовали

Айрьяна Ваэджо. Потому мы должны

отвергнуть те объяснения, в которых видны попытки

считать, что эти поздние включения были

основаны на том, что их внесли люди, не соглашавшиеся

с тем, что описания в оригинале не

могли соответствовать первой из сотворенных

счастливой земле. Если текст оригинала правильно

прочтен и интерпретирован, он содержит

сведения о десятимесячном лете в Айрьяна Ваэджо,

существовавшем до нападения Ангры Майнью, и

указание на семимесячное лето относится к тому

же месту и времени.

Мы встречаемся с такими же проблемами и в

Ригведе, где один раз солнце предстает как име

ющее семь лучей, а в другой раз — десять, чтс

означает семь и десять месяцев солнечного света.

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ

и оба эти варианта возможны в арктическом

регионе. Две указанные авестийские традиции

должны пониматься как указания на те климатические

условия Арктики, которые превалировали

на древней родине в далеких северных землях

(правильность подобных объяснений была доказана

в предыдущих главах). Что же касается обычая

разжигать огонь на девятый день десятого месяца

Дина, отмеченного в «Бундахише», то мне

кажется, что вместо того, чтобы принимать это за

указание на то, что «есть зима», лучше связать

его происхождение с самым началом зимы в некоторых

местах древней родины в указанное время.

Ведь если огни начинают зажигать, в этом

есть определенное подчеркивание памяти о том, что

отмечался скорее факт начала зимы, а не ее протекания

в течение двух или пяти зимних месяцев.

Если этот обычай будет объяснен именно так, то

это станет применимо к тому, что год считался

содержащим девять месяцев и десять дней в некоторых

частях родины арьев, что уподобляется древнему

римскому году, который считался состоящим

из десяти месяцев.

Кроме этого уподобления, существует еще и

поразительное совпадение между ведической и

авестийской традициями в этом вопросе. Судя по

«Бундахишу» (XXV, 20), год делится на четыре

сезона по три месяца: Фарвардин, Ардавахишт и

Хорвадад составляют сезон весны; Тир, Амеродад

и Шатвайро — это лето; Митро, Аван и Атаро —

осень; Дин, Вохуман и Спендармад — зима. Таким

образом, сороковой день шарада (осени) будет

представлен десятым днем (абаном) месяца

Авана. Утверждение в Ведах, обсужденное нами

в девятой главе этой книги, указывающее, что

битва Индры с Шамбарой началась «на сороковой

день шарада», вполне согласуется (за исключением

десяти дней) со словами в «Бундахише»,

400 ГЛАВА XI

что зима в Айрьяна Ваэджо начиналась с месяца

Авана, второго месяца осени. Мы встречаемся

здесь с чрезвычайно близким сходством между

ведической и авестийской традициями, относящимися

к определению конца лета на исходной арктической

родине (о соответствии этому греческих

и римских традиций мы уже упоминали

выше).

Итак, год, длившийся от семи до десяти месяцев

солнечного света, может быть прослежен к глубокой

индоевропейской древней жизни, а поскольку

его двойственный характер можно объяснить,

только поместив родину арьев в циркумполярный

регион, мы неизбежно приходим к выводу,

что там находилась и Айрьяна Ваэджо.

Свидетельства Авесты сами по себе ясны и понятны,

и видимые несовпадения могли бы быть

объяснены уже давно, если бы те, кто изучает

Зенд, не создавали ненужных трудностей, перенося

свой рай на восток древнего Ирана. При

этих условиях излишне говорить о том, какая из

двух теорий по проблеме места Айрьяна Ваэджо

правильна, так как одна вводит чреватую путаницей

гипотезу, но другая применяет естественный

и удовлетворительный метод разъяснения вопроса.

Мы обсудили пассаж, содержащий описания

климата в Айрьяна Ваэджо. Его содержание, рассмотренное

само по себе, объяснимо при помощи

арктической теории, и мы пришли к выводу,

что Ангра Майнью придал этому климату

характер, противоположный его изначальному СОСТОЯНИЮ.

Второй фаргард «Вендидада», при своем

сходстве с первым, содержит пассаж, который

позволяет избежать необходимости делать такие

выводы, так как в нем дается графически точное

описание наступления льда и снега, разрушивших

древний иранский рай. Этот фаргард по сути

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ Ш

служит дополнением к первому и дает нам более

детализированный отчет об Айрьяна Ваэджо

и описание арийской жизни, которой наслаждались

люди до появления Ангры Майнью, ниспославшего

на них бедствия, лед и снег. Все это

вырисовывается из того факта, что в этом фаргарде

предсказан приход суровой зимы, и Йиму

предупреждают о необходимости подготовиться к

этому, тогда как в первом фаргарде лишь описывается

счастливая земля, пораженная злом, которое

принес Ангра Майнью.

Дармштетер делит этот фаргард на две части:

первая содержит первые двадцать параграфов

(или, по Шпигелю, сорок один), а во вторую

входят все остальные материалы фаргарда. В первой

части говорится, что Ахура Мазда просит

Йиму, правителя Айрьяна Ваэджо, именуемого

«прославленным в Айрьяна Ваэджо», принять его

закон, но Йима отказывается стать хранителем

закона (веры), и тогда Ахура Мазда велит ему

вести народ по пути счастливой жизни и прирастания.

Йима предстает как созидатель процветания

и прирастания народа, отбрасывающий от

людей смерть и болезни и трижды раздвигающий

пределы страны, которая становится слишком

маленькой для вмещения всех своих обитателей.

Мы не будем здесь задерживаться с целью

выяснения, было ли это связано с расширением в

арктической области зоны расселения древних

арьев.

Вторая часть фаргарда открывается описанием

собрания богов, созванных Ахура Маздой, и на

этом собрании присутствует также и «прекрасный

Йима, хороший пастух, высоко прославленный

в Айрьяна Ваэджо», вместе со всеми своими

прекрасными смертными. Именно на этом

собрании Ахура Мазда четко предупредил Йиму

о том, что смертельная зима готова обрушить

402 ГЛАВА XI

ся на счастливую землю и все в ней разрушить.

Для предупреждения этого бедствия Великий Святой

советует Йиме создать «вару» (убежище) и

сохранить там все семена живых существ и растений.

Йима строит эту вару, и фаргард сообщает,

что в ней «лишь один раз в год всходили

солнце, луна и звезды, и год казался одним

лишь днем», как воспринимали его обитатели

вары. Фаргард завершается описанием счастливой

жизни этих обитателей, из числа которых

Заратуштра и его сын Урватаднара выделяются

в описании как «хозяева» или «надзиратели

».

Описанный вара является неким подобием Ноева

ковчега, но разница состоит в том, что в Библии

все разрушает поток воды, а в Авесте —

снег и лед. Последнее не противоречит геологическим

свидетельствам, и даже, скорее, полностью

(и неожиданно) подтверждает их. А затем

то, что «год казался одним лишь днем»,

как это воспринимали жители вары, и солнце

и звезды «всходили там лишь один раз в год»,

безошибочно подтверждает географическое положение

вары возле Северного полюса, так как

больше нигде на поверхности земной суши мы

не сможем обнаружить года длительностью в

одни сутки, кроме такого места, как Северный

полюс.

При таком установлении места расположения

вары Йимы сразу выясняется и географическое место

Айрьяна Ваэджо, поскольку эта область, как

указывается в «Майньо-и-кхард», вмещала в себя

вару Йимы. Поэтому данные указания выступают

добавочным аргументом в пользу утверждения,

что Айрьяна Ваэджо находилась на далеком севере,

а не в восточной части Ирана, как ее помещают

Шпигель, Дармштетер и ряд других ученых.

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ

Будь этот вара Йимы мифическим или нет,

мы тем не менее не можем предположить, что

всего лишь плодом воображения были указания на

год, длившийся одни сутки, и на единожды в

год всходящее солнце. И не случайностью является

также и то, что все это совпадает с описаниями

полярного дня и ночи. Авторы фаргарда могли

сами и не видеть этих явлений, но нет сомнений

в том, что они традиционно знали их, а если

это так, то мы должны полагать, что их далекие

предки обрели свои знания на основе личных

наблюдений в период жизни на родине

вблизи Северного полюса.

Те ученые, которые располагают Айрьяна Ваэджо

на далеком востоке Иранского плато, стараются

доказать, что данные о десяти месяцах зимы

там появились в писании из-за того, что в памяти

авторов фаргарда сохранились некие воспоминания

об общем похолодании земного климата,

или из того, что на высотах плато, откуда вытекали

реки Оке и Яксарт, было холоднее, чем

сейчас, потому что и само Иранское плато было

тогда выше. Однако оба эти объяснения и искусственны,

и неудовлетворительны. Это верно, что

на высотах климат бывает холоднее, но описывается-

то климат Айрьяна Ваэджо как мягкий и

приятный вплоть до нападения Ангры Майнью,

вызвавшего резкое похолодание. А поэтому мы

должны бы предположить, что плато было сначала

невысоким, а Ангра Майнью его поднял

кверху, ^создав на нем холодный климат. Но

ведь современная высота плато не так уж велика,

чтобы там могли воцаряться десятимесячные

зимы. И мы не можем думать, что оно опустилось

после Ангры Майнью. К сожалению, нет

геологических подтверждений таким его поднятиям

и опусканиям, но если бы они и появились,

то тогда не нашлось бы объяснения тому, что

404 ГЛАВА XI

обитатели вары Йимы считали год одним днем,

ибо это соотносимо только с областями Северного

полюса. Поэтому следует отбросить все попытки

локализовать изначальную область Айрьяна

Ваэджо вне циркумполярного региона. Названия

мифических рек и мест могли быть перенесены

на новые области расселения, но если механически

относить эти новые места и объекты

к глубоко древним, то мы вполне сможем поместить

Айрьяна Ваэджо где-нибудь между Гималаями

и горами Виндья в Индии, потому что в

более поздней санскритской литературе именно

эта местность называется Арьяварта, то есть дом

арьев.

Дармштетер и Шпигель пошли именно по

пути таких ошибок. Вместо того чтобы связать

место расположения Айрьяна Ваэджо с тем фактом,

что десятимесячная зима была введена там

усилиями Ангры Майнью, что год казался местным

жителям лишь одним днем, они попробовали

решить задачу методом привлечения к мифическим

указаниям названий новых для них рек

Ирана, хотя эти названия явно были им присвоены

в более поздние времена, когда ветвь арьев переселилась

в эти места. Это, естественно, внесло

путаницу вместо прояснения вопроса о месте Айрьяна

Ваэджо, и ученые старались выйти из нее,

сводя все описания к мифологическим рассказам,

или, в лучшем случае, думая, что в писаниях отражены

сбивчивые воспоминания о древней родине

иранцев. Но недавние научные открытия доказали

точность авестийских традиционных описаний,

и« в свете этих новых данных не могут

сохраняться дальше ошибочные догадки тех исследователей

Зенда, которые помещают Айрьяна Ваэджо

на крайний восток Ирана.

Чрезвычайно важной частью второго фаргарда

служит предупреждение, высказанное Ахура

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ

Маздой Йиме, что роковая зима поразит управляемую

им землю, то есть следует описание в тексте

оледенения, погубившего счастливую землю.

Это предупреждение имеет характер пророчества,

но каждый, кто внимательно вглядится в фаргарды

первый и второй, увидит, что их тексты

действительно содержат описания ледниковой эпохи,

свидетелями наступления которой были предки

иранцев.

Мы приводим переводы отрывков, сделанные

Дармштетером и Шпигелем.

«Венд ид ад», фаргард 2

Дармштетер

22. И Ахура Мазда обратился к Йиме, говоря:

«О, прекрасный Йима, сын Вивангхата! Роковая

зима готова пасть на плотский мир, она принесет

яростный, отвратительный мороз; на плотский

мир роковая зима готова пасть, которая вызовет

падение густых хлопьев снега и даже глубокие

«аредви» на высочайших вершинах гор.

23. И всякие виды животных погибнут, те,

что живут в диких местах, и те, что живут на

вершинах гор, и те, что живут в глубине долин,

под покровом стойл.

24. До этой зимы те поля были покрыты травой

для скота; с текущими теперь потоками от

тающего снега она кажется счастливой землей

этого мира, землей, где можно увидеть даже

следы овец.

25. Поэтому сделай ты вару, длиной в конский

бег по каждой стороне четырехугольника, и

туда перенеси семена овец (баранов? ) и быков, и

людей, и собак, и птиц, и пылающий красный

огонь.

406 ГЛАВА XI

Шпигель

46. Так говорил Ахура Мазда Йиме: «Йима

прекрасный сын Виванхао;

47. На плотский мир придет зло зимы;

48. Поэтому неистовый истребительный мороз

появится.

49. На плотский мир придет зло зимы.

50. Поэтому снег будет падать в огромном избытке.

51. На вершины гор, на всю их ширину.

52. Из трех (мест), о Йима, должен уйти скот,

53. Если он в опасных местах,

54. Если он на вершинах гор,

55. Если он в глубине долин,

56. Следует охранять места обитания.

57. До этой зимы в стране процветали пастбища;

58. До этого текли воды от таяния снегов.

59. Тучи, о Йима, появятся над обитаемыми областями,

60. На которых хранятся следы мелкого и крупного

скота;

61. Поэтому сделай ты круг длиной в конский

бег по всем четырем углам,

62. Туда перенеси ты семена скота, вьючных

животных, и людей, и собак, и птиц, и красный

горящий огонь».

А теперь спросим: может ли быть что-либо

более ясное и четкое, чем приведенное описание

приближения эпохи оледенения к той счастливой

земле, которой правил Йима, и где год равнялся

одному дню? В этих пассажах нет упоминаний

об Ангра Майнью, но в форме пророчества описываются

беды, связанные с оледенением, почти

так, как современные геологи описали бы над

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ 407

вигание ледяной шапки на землю во время ледникового

периода.

Ахура Мазда говорит Йиме, что яростный и

отвратительный мороз падет на плотский мир, и

даже вершины высочайших гор будут покрыты

снегом и погребены под ним, который истребит

все живые существа и наверху, в горах, и внизу,

в долинах. Говорится, что снег будет падать

«аредви» — глубоким, что Шпигель переводит

как «в огромном избытке», а Дармштетер, цитируя

комментаторов, объясняет в сноске, что «даже

там, где снега будет немного, он будет глубиной

в два пальца Витасти, что значит — глубиной в

14 пальцев». Даже снег в локоть глубиной на

горах и в долинах не может не истребить все

живое, и я не думаю, что можно более живыми

красками описать начало периода оледенения.

Имея перед собой этот выразительный пассаж

с описанием разрушения счастливой земли при

надвигании льда и зимы, мы не видим трудностей

в правильной интерпретации значения нападения

Ангры Майнью, описанном в начале первого

фаргарДа. Тот факт, что изначальный мягкий

климат был превращен в Айрьяна Ваэджо в суровый

из-за прихода зимы и снега, — это уже не

требует новых поисков решений. В приведенном

пассаже об этом сказано так ясно, и само описание

отличается такой графической четкостью, что

нельзя считать все это мифическим или воображаемым.

К этому следует добавить, что недавние геологические

изыскания привели к открытию по меньшей

мере двух ледниковых эпох, последняя из

которых завершилась около 8000 лет до н. э. *,

* По последним данным, она завершилась в XIII—XII тысячелетии

до н. э

408 ГЛАВА XI

после чего, по утверждениям американских геологов,

началась постледниковая эпоха.

Поскольку авестийская традиция полностью соответствует

последним геологическим открытиям,

нам не следует относиться с предубеждением к

тому, что описание гибели первичной арктической

родины арьев вследствие наступления ледника

является реминисценцией истинных событий. Не

следует и думать, что автор указываемых фаргардов

почерпнул такие точные описания явлений

лишь в своем воображении — именно такие явления,

как им описаны, были открыты наукой лет

сорок назад.

Дармштетер замечает в сноске к своему переводу

фаргардов, что указания на оледенение являются

мифологизированным выражением недопонимания,

и обычная зима цринималась за создание

чего-то противоположного нормам жизни в области

Иран Ведж. Это легко воспринималось всеми

лет двадцать назад, но теперь лучше узнано

влияние наступления ледниковой эпохи, и мы не

можем и дальше принимать догадки и предположения

ученых как правильное понимание описаний

Авесты, касающихся процесса наступления

оледенения в древнем раю иранцев. Все это показывает,

что в силу неполного знания можно неправильно

понимать и неверно интерпретировать

древние описания, какими бы выразительными и

точными они ни были, — неизвестными долго оставались

климатические и другие условия среды,

окружавшей предков нашей расы в столь отдаленные

времена. Хотя даже и при таком неполном

знании было все же не так трудно увидеть,

что Айрьяна Ваэджо, изначальная родина арийской

расы, была расположена где-то вблизи Северного

полюса, и предки нашей расы ушли оттуда

не из-за «неодолимого импульса» или «перенаселения

», но просто потому, что земля не вы

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ

держала натиска снега и льда в дни начала ледниковой

эпохи. Традиция Авесты, зафиксированная

в фаргарде, является древнейшим документальным

свидетельством перелома в климате, наступившего

много сотен лет назад, что лишь недавно было

подтверждено наукой — лет 40-50 назад. Можно

лишь выразить сожаление по поводу того,

что столь важная традиция была до сих пор неверно

понимаема или отбрасываема.

Из всего вышеизложенного видно, что для нас

чрезвычайно важны традиционные свидетельства,

сохранившиеся в первых двух фаргардах «Вендидада

». Гимны Ригведы, посвященные заре, дают

нам свидетельства о разгорании зари в течение

долгих тридцати дней на древней родине, в Ригведе

же мы видим ряд пассажей, говорящих о

долгой шестимесячной ночи (или о более короткой)

и о годе в семь или десять месяцев. Следует

добавить, что некоторые мифы, как и их персонажи,

несут на себе неизгладимую печать своего

северного происхождения. Но, как уже указывалось,

во всей ведической литературе нет ни одного

пассажа, который дал бы нам возможность

определить время, когда полярный регион был

обитаем, или твердо указать на причину, заставившую

население покинуть его. Поэтому мы и

обратились к геологии, поскольку эта наука недавно

установила, что до начала ледниковой

эпохи климат был теплым и благоприятным, а

сейчас стал так холоден, что превратил эту землю

практически в неподходящую для жизни человека.

Отсюда следует единственно возможный вывод,

что предки арийской расы жили в Арктике —

о чем говорят Веды, — совершенно очевидно, не

после ледникового периода, а до него. И традиции,

сохранившиеся в Авесте, указывают нам на

необходимость такой же ориентации на геологи

410 ГЛАВА XI

ческие открытия. Мы располагаем теперь прямыми

свидетельствами традиции, которые указывают

на то, что:

1) в Айрьяна Ваэджо был изначально хороший

климат, но Ангра Майнью превратил его в десятимесячную

зиму и двухмесячное лето;

2) расположение Айрьяна Ваэджо было таково,

что обитатели вары Йимы считали год одним

днем и один раз в год видели солнечный восход;

3) счастливая земля стала необитаемой с начала

ледниковой эпохи, подавившей там всякую

жизнь.

Вплоть до недавних геологических открытий

все эти ясные и четкие указания оставались непонятыми

или воспринимались как невероятные теми

учеными, которые неизменно пытались, как

это недавно сделал и Дармштетер, создать из

этих пассажей искусственные и ненатуральные

структуры ради приведения их смысла к уровню

своего толкования. Мы не можем отрицать, что

многим обязаны научным открытиям, давшим нам

возможность установить истинное значение авестийских

данных и развеять туман непонятности,

сгустившийся вокруг них. Несмотря ни на что,

ценность исследований в области традиции нерушима.

Одним из древнейших исторических моментов,

зафиксированных в человеческой памяти,

является великое потрясение, повлиявшее на северную

часть Европы и Азии в древнейшие времена

и заставившее обитателей арктического региона

двинуться к югу. Это сохранялось в памяти в

течение* тысяч лет, подобно древней записи или

традиции, хотя значение факта и не было понятным.

И только теперь мы наконец увидели, что

точность этой фиксации подтверждается последними

научными открытиями. Ведь вообще-то мало

таких случаев, когда наука доказывает точ

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ 4П

ность древних полурелигиозных воспоминаний

такого плана.

И уж если место Айрьяна Ваэджо и причина

ее гибели так ясно выявляются в совпадении научных

и традиционных данных, отсюда, естественно,

следует предположение, что и шестнадцать

областей, указываемых в первом фаргарде «Вендидада

», должны восприниматься как указания

на постепенное продвижение иранцев со своей

древней родины в сторону Расы и семи рек, то

есть фаргард должен рассматриваться как исторический,

а не только географический по своему

содержанию, как его воспринимают Шпигель и

Дармштетер. Указание на то, что в нем нет ни

слова о миграции, является верным. Да ведь и

нужды нет в специальном указании на миграцию,

когда видно, что Айрьяна Ваэджо лежала

на крайнем севере, и когда во втором фаргарде

говорится, что эта земля была разрушена льдом.

Тот же факт, что шестнадцать областей перечисляются

в определенном порядке, естественно, воспринимается

в этом случае как знак, указывающий

на последовательные стадии миграции индоиранцев.

Не следует принимать каждое слово

фаргарда за исторически истинное — никто и не

ожидает такой строгой точности в традиционно сохраняемых

реминисценциях древнейших эпох.

Правильно также и то, что Айрьяна Ваэджо

превратилась в некую мифическую землю в поздней

литературе парсов, в нечто подобное горе

Меру, пристанищу индусских богов в литературе

Пуран. Но это не причина для отрицания того,

что в указаниях на Айрьяна Ваэджо в первых

двух фаргардах «Вендидада» мы встречаемся с

историческими воспоминаниями об арктической

колыбели иранской, или арийской, расы. Фаргарды

дают нам описание стран, через которые

пролегал путь индоиранцев до того, как они

412 ГЛАВА XI

окончательно расселились в Хапта Хенду или на

берегах Рангхи в начале постледниковья.

Эта история о разрушении родной земли наступлением

льда легко сравнима с историей о

всемирном потопе, имеющейся и в индийской литературе.

Древнейший ее вариант обнаруживается

в «Шатапатха Брахмане» (I, 8, 1, 1-10), и такая

же история содержится с некоторыми изменениями

и добавлениями в «Махабхарате» и в Пуранах —

«Матсья», «Бхагавата» и других. Все эти пассажи

собраны и обсуждены Муиром в первом томе его

«Оригинальных санскритских текстов», и нам тут

необходимо остановиться на этом. Мы обсудим

только ведическую версию этой истории, обнаруживаемую

в «Шатапатха Брахмане».

В этом памятнике говорится, что рыба попала в

руки Ману из воды, которой он собирался утром

омываться. Рыба попросила Ману спасти ее, а за

это обещала спасти его от потопа, который смоет

все создания. Не указывается, где и когда происходил

этот разговор, как не описывается и характер

бедствия, сказано лишь, что это был потоп.

Сначала Ману держал рыбу в кувшине, затем

в пруду и, наконец, отнес ее в океан. И

тогда рыба предупредила Ману, что в таком-то

году (не указывается, в каком) начнется разрушительное

наводнение, и посоветовала ему построить

корабль и взойти на него, когда начнется

бедствие. Ману строит корабль и всходит на него

при начале потопа, привязав веревку к рогу на

голове этой рыбы. Он проплывает над «этими

северными горами» («этам уттарам гирим»), что

комментатор объясняет как хребет Химават, или

Гималайские горы, на севере Индии. Затем рыба

советует Ману привязать корабль к дереву, чтобы

он не был унесен отливающей водой, и Ману

делает это. Говорится, что именно поэтому северная

гора получила название «Спуск Ману» («Склон

СВИДЕТЕЛЬСТВА АВЕСТЫ 413_

Ману»). Поскольку Ману был единственным человеком,