Б. Г. Тилак 12 страница

ночь, когда солнце то стоит над горизонтом, то

У скрывается за ним на много суток, и убедились,

что все такие события описываются в ведических

текстах как происходившие в давно прошедшие

. времена. И перед нами другой вопрос: встречаются

ли в Ведах такие же следы арктических условий,

относящихся к сезонам, месяцам и годам?

е указывалось, что календарь времен создания

^ведических Самхит отличался от арктического календаря.

Но если предки ведического народа когда-

либо жили вблизи Северного полюса, то, по

словам Нормана Локьера, мы могли бы, ссылаясь

" р. яа старый египетский календарь, всегда рассчи!

бывать на то, что консервативные жрецы храмов

^сохраняли во всех случаях традиции древних забытых

лет. Он указывал, что календарь в 360

дней был ими позже заменен календарем в 365

ей, и приводит примеры традиционной практики,

сохранявшей память и о прежних годах:

«Так, даже в Филэ в последнее время в храме

". Озириса сохранялось 360 жертвенных кувшинов,

ежедневно заполнявшихся молоком при чтении

•• жреческих молитв. При Акантусе был особый сос

отверстиями, куда один из 360 жрецов

гежедневно вливал воду из Нила». То, что проходилЛ1

в Египте, как мы можем ожидать,

Шогло иметь место и в ведические времена.

Характеристики арктического года столь непохож

и на зону умеренного климата, что наши

^Предки ведического периода, если и жили в пределах

арктического региона и продвинулись к

эгу из-за оледенения, встретились с необходимость

ю воспринять календарь, связанный с географи

168 ГЛАВА VII

ческими и астрономическими условиями новых

для них мест, что не могло не повлиять на них.

Но и принимая такие изменения, мы можем, как

и говорил Н. Локьер, ожидать, что консервативные

жрецы будут придерживаться насколько возможно

старого календаря или по крайней мере

сохранять традиции старых дней в той или иной

форме, и особенно в том, что связано с правилами

жертвоприношений. Индоевропейские выравнивания

этимологией привели к тому факту, что

жертвоприношения или, скорее, система предложения

жертв богам по разным случаям существовала

с первичных времен, а если так, то система

должна была претерпеть большие модификации

по мере продвижения арийских рас из Арктики

в умеренные зоны.

Я уже писал о том, что близко связаны календарь

и жертвоприношения, особенно годовые

саттры, и что при проведении годовых саттр,

или жертвоприношений, длящихся в течение года,

жрецы всегда имели в виду годовое движение

солнца. Обязанностью этих жрецов было поддерживать

жертвенный огонь, как это делают и теперь

жрецы парсов, и следить, чтобы все годовые

ритуалы отправлялись в должные даты.

Жертвоприносительный календарь в арктическом

регионе должен был тем не менее отличаться от

того, что сложился позднее, но, к счастью, многие

его следы могут быть обнаружены в жертвоприносительной

литературе ведического времени,

где явно доказывается, что в древности верующие

J I жертвоприносители нашей расы должны

были жить в циркумполярной области. Но перед

началом обсуждений этих свидетельств необходимо

вкратце остановиться на пунктах, где мы

можем найти разницу между древней системой

жертвоприношений и той, что была в ходу в ведические

времена.

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ 169

В Самхитах и Брахманах говорится, что годовые

саттры, то есть годовые жертвоприношения,

должны проводиться в течение 12 месяцев. Но это

было невозможно в пределах Арктики, где солнце

скрывается за горизонтом на несколько дней

или даже месяцев в течение года, в результате

чего воцаряется долгая ночь. Древнейшая длительность

ежегодных саттр, если таковые проводились

в пределах полярных областей, должна была

занимать меньшее время, чем 12 месяцев. Значит,

годовые саттры, длившиеся менее 12 месяцев, выступают

как главное отличие этой системы от

более поздней годовой саттры длительностью в

12 месяцев. Надо помнить, что количество солнечных

(светлых) месяцев и темных не может

быть одинаковым на всей территории циркумполярности.

На самом полюсе солнце бывает над

и под горизонтом по шесть месяцев в году, но

поскольку все жители вместе не могут одновременно

находиться в этой точке, количество светлых

месяцев бывает от семи до одиннадцати во

всем арктическом регионе. Те, кто живет поближе

к полюсу, видят солнце в течение семи месяцев,

а в более отдаленных местах — в течение

восьми, девяти и даже десяти, по мере продвижения

к югу.

Эти периоды солнечного света и создают долгие

дни региона, а также и смену обычных

дней и ночей, следующих друг за другом. И

только в период освещенности проводятся жертвоприноситёльные

ритуалы, важные религиозные и

социальные церемонии и деловые мероприятия.

Можно сказать, что это период активности, контрастирующий

со временем долгой ночи, следующей

за ним. Начало же этого периода отмечается

Долго длящейся зарей, наступающей после долгой

ночи, и начинается весь цикл жертвоприношений

года, длящийся все месяцы света. А поэтому варь

170 ГЛАВА VII

ирующееся от места к месту число солнечных

дней является главной отличительной чертой арктического

жертвоприносительного календаря, и нам

прежде всего необходимо помнить об этом, анализируя

следы древнейшего календаря в Ригведе и

Самхитах.

Заря длительностью в тридцать дней — условно

измеренных ее дней — возможна только столь

близко к полюсу, что долгий период солнечного

света там не может превышать числа месяцев,

близкого к семи. В этот период входят и сам

долгий день (то есть время непрерывного солнца),

который может быть в разных местах и четырех-

и пятимесячным, и в оставшееся время — дни

и ночи по суткам. И вот мы видим, что Ригведа

сохранила для нас память о таких месяцах солнца.

Вспомним для начала легенду об Адити и

семи Адитьях (солнцах), которая, безусловно, основана

на природных явлениях. В этой легенде говорится,

что самым древним числом Адитьев

(солнц) было семь (и это указывается во многих

гимнах Ригведы), соотносящихся взаимно. Так,

семь Адитьев и семь жрецов упоминаются вместе

(IX, 114, 3), хотя имена разных солнц вместе не

приводятся. В другом гимне (II, 27, 1) даны

шесть имен разных Адитьев — Митра, Арьяман,

Бхага, Варуна, Дакша и Амша, а имени седьмого

нет. Этот пропуск, однако, ничего особенного

не означает, так как семизначный характер солнца

становится ясным из его эпитетов, таких, как

«семиконный» (V, 45, 9), или «обладатель семиколеснЪй

колесницы, влекомой семью конями»

(I, 50, 8), или один, но «имеющий семь имен»

(I, 164, 2). В Атхарваведе тоже говорится о семи

ярких лучах солнца (VII, 107, 1), где и имя

«Адитья» заменено на более ясное определение

«Сын Адити» (XIII, 2, 9).

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ 171

Саяна, следуя за Яской, производит этот семичленный

характер солнца от семи лучей, но почему

считалось, что солнечных лучей именно

семь? Это нельзя объяснить ничем иным, кроме

предположения, что ведические барды опередили

гораздо более позднее открытие семисоставного

цветового спектра солнечного луча, о чем не

знали ни Яска, ни Саяна. Но все же, даже

объясняя таким путем гипотезу о существовании

семи солнц, остается непонятым факт смерти восьмого

солнца. Ведь в легенде об Адити говорится

(X, 72, 8-9): «Из числа восьми сыновей, рожденных

ее телом, она приблизилась к богам

только с семерыми, исключив Мартанда. С семью

сынами Адити приблизилась к богам в

древние времена. Она привела туда Мартанда снова

для рождения и смерти». Эта история пересказывается

и по-разному объясняется в ведической

литературе, и было сделано много других попыток

объяснить ее, но, к сожалению, неудовлетворительных.

Так, в «Тайттирийя Самхите» (VI, 5,

б, 1} рассказывается о том, что Адити готовила

богам и святым жертвенное подношение, а после

вкушения его боги отдали ей остатки, и от этого

в ней возникло четыре зародыша Адитьев. Тогда

она сварила новое подношение, и сама первая его

съела, а поэтому в ней зародился несовершенный

Адитья. От третьего раза зародился Адитья по имени

Вивасват, прародитель людей.

Но эта Самхита не приводит ни числа, ни

имен вос1Йш Адитьев, и этот пропуск заполняет

«Тайттирийя Брахмана» (I, 1, 9, 1), где говорится,

что Адити готовила подношение четыре раза, и

каждый раз боги отдавали ей остаток, и четыре

пары сыновей были ею рождены: первыми родились

Дхатри и Арьяман, следующими появились

Митра и Варуна, затем — Амша и Бхага, а последними

были Индра и Вивасват. Но «Брахма

172 ГЛАВА VI7

на» не объясняет, почему восьмой сын получил

имя Мартанда и отброшен в сторону.

«Тайттириия Араньяка» (I, 13, 2-3), процитированная

Саяной при анализе гимнов Ригведы (II,

27, 1, а также X, 72, 9), впервые приводит второй

из этих гимнов, содержащий легенду об

Адити, но при этом слегка меняет одну строку

по второй строфе, то есть вместо слов «она привела

туда Мартанда для рождения и смерти» приводится

вариант: «она отставила Мартанда для

рождения и смерти». А дальше в «Араньяке» даются

имена восьми сыновей Адити в таком порядке:

Митра, Варуна, Дхатри, Арьяман, Амша, Бхага,

Индра и Вивасват. Но никаких дальнейших

пояснений нет, и нам не сообщается, который из

этих восьми являлся Мартандом. Но есть и другой

пассаж в этой «Араньяке» (I, 7, 1, 6), который

в известной мере освещает природу этих Адитьев.

Здесь приводятся другие имена солнца: Арога,

Бхраджа, Патара, Патанга, Сварнара, Джьотишмат,

Вибхаса и Кашьяпа. О последнем сказано,

что он постоянно пребывает на горе Меру, непрерывно

освещая все вокруг. О других семи солнцах

говорится, что они получают свой свет от

Кашьяпы, и только они видны людям. Затем нам

говорится, что эти семь солнц, как утверждают

некоторые ачарьи, являются семью проявлениями

праны — жизненной силы человека. Другие же

ведологи утверждают, что эти семеро являются

представительными воплощениями семи ведущих

жрецов.

Есть и третье объяснение: полагают, что различия

между семью солнцами основаны на раз

ной степени воздействия солнечных лучей на человека

в разные месяцы или сезоны, и в поддержку

этой мысли приводится мантра: «Приближаясь

или освещая разные области, (они) создают

сезоны».

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ 173

Я не смог отыскать эту мантру в «Самхитах»

я в комментарии Саяны не обнаружил к ней

ключа — там содержится простое наблюдение: «Разные

черты разных сезонов нельзя объяснить ничем,

кроме предположения, что они порождаются

разными солнцами, а поэтому разные солнца

должны существовать в разных областях». Но это

объяснение открыто для возражений — по такой

теории получается, что мы должны согласиться с

существованием тысяч солнц, определяющих столь

множественные характерные черты всех сезонов.

«Араньяка» в известной мере поддерживает это

возражение, но вместе с тем говорит, что число

восемь утверждено текстами Писания, и никаких

споров тут быть не может.

«Шатапатха Брахмана» поясняет, что все это

практически так (III, 1, 3, 3), сообщая, что семь

сынов Адити люди называют Адитьями-богами, а

восьмой, Мартанд, родился недоразвитым, и из

него братья сделали людей и других живых существ.

В другом пассаже «Шатапатха Брахманы»

(VI, 1, 2, 8) говорится, что Адитьев было двенадцать

и что произошли они из капель, рожденных

богом Праджапати, который и поместил их

в разные области. Еще в одном пассаже (XI, 6,

3, 8) сообщается, что эти 12 Адитьев идентичны

12 месяцам года. В Упанишадах тоже говорится о

12 Адитьях. И уже во всей постведической литературе

речь идет только о двенадцати, соответствующих

месяцам года.

Професеор Муир в своем труде «Оригинальные

санскритские тексты» (т. IV, V) приводит

большую часть этих пассажей, но не дает объяснений

по поводу Адити, за исключением вышеупомянутых

здесь пассажей. Известно очень мноТо

разных соображений и теорий западных ученых

по вопросам природы и характера Адити,

Но я не нашел ни одного удовлетворительного об

174 ГЛАВА УК

суждения проблемы Адитьев. А профессор Макс

Мюллер даже предложил такие числа, как семь

или восемь, считать не связанными с движением

солнца. Существует и предложение принимать

число восемь за определение восьми точек компаса,

но это пояснение никак не согласуется с

фактом смерти или отбрасывания в сторону вось

мого Адитьи (о чем так много говорится в гим

нах), и это предположение таким же образо.

следует отбросить в сторону, как Мартанда, это

го восьмого Адитью.

Мы здесь обсудили и процитировали тексты

относящиеся к легенде об Адити и о числе Ади

тьев, посвятив этому довольно много места. Эн

было необходимо сделать, чтобы показать, ка^

мы стремимся вникнуть в самые странные пред

положения по поводу. значения легенды, ключ i

пониманию которой потерян. То, что 12 Адитье

понимаются как боги 12 месяцев в поздней вед it

ческой литературе, становится ясным из пассаже!

«Шатапатха Брахманы» (XI, б, 3, 8), а такж

из «Брахадараньяка Упанишады» (III, 9, 5), ГД1

говорится: «Существуют двенадцать месяцев годи

и это Адитьи».

Видя такое объяснение и веря, что разные сезон

ные изменения могут быть объяснены только ж

личием разных солнц, легко прийти, не напряга'

воображения, к выводу, что, поскольку двена,

цать Адитьев теперь представляют собой двенад

цать месяцев года, то семь Адитьев могли неког

да считаться семью месяцами года. Но как бы Hi

было резонно и это объяснение, оно не очен

привлекает, и мы можем даже предположить

что ведические ученые иногда считали, что ро

дина арьев лежит где-то в Центральной Азии

Тогда можно удовлетвориться тем, что идея о ра.

ных солнцах, порождающих разные месяць

столь выразительно признается в «Тайттирий;

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ 175

Араньяке» (цитирующей не обнаруженный пока

ведический текст), как и теория, по которой семь

солнц считаются главами семи разных небесных

областей и, таким образом, порождают разные

сезоны. И при этом не принимается во внимание

возражение, что так можно воспринять и

мысль о наличии тысяч солнц, но есть те слова

в «Араньяке», где четко говорится, что восемь является

утвержденным числом и что никто не имеет

права менять его.

Это пояснение наиболее вероятно из всех, что

и видно из Ригведы, где сказано (IX, 114, 3):

«Существуют семь областей неба со своими особыми

(семью) солнцами, есть и семь Хотри-жрецов,

а с ними Адитьи — семь богов... » Здесь

выразительно показана корреляция семи областей

и семи солнц. Поэтому самое простое объяснение

легенды об Адити состоит в том, что она представила

богам, то есть поместила на небе, своих

семерых сыновей — Адитьев, чтобы образовать

семь месяцев солнечного света в этой области.

Она имела и восьмого сына, но ведь он родился

недоразвитым или, вернее, недоношенным, а это

явно указывает на то, что он не был месяцем солнечного

света, или же на то, что именно с

восьмого месяца начинался в этой области период

тьмы.

Все это произошло не в наше время, и с этой

точки зрения очень важны слова «пурвьям югам»

(«в древнейшую югу») в Ригведе (X, 72, 9).

Слово «юда» в первой и второй строках гимна

явно приведено для обозначения периода времени,

относящегося к древнему, начальному веку богов,

Л также и к более позднему времени (к последующим

периодам).

Западные ученые обычно переводят слово

#юга» как «поколение людей» — это встречается

всюду, где есть это слово. Ниже мы обсудим

176 ГЛАВА VII

правильность такого понимания. С целью понимания

же этой легенды достаточно установить, что

словосочетание «пурвьям югам» встречается в гимне

дважды, и в первом случае (во второй строке)

оно четко обозначает «ранний век» или «некоторое

подразделение времени». Когда мы видим

его во второй раз в этом же гимне, мы, естественно,

переводим его в таком же смысле — в

описании легенды о семерых сыновьях Адити.

Указания на солнце, имеющее семь лучей или

семь коней, является разновыраженнои той же идеей.

Семь месяцев солнечного света, различающиеся

лишь температурой воздуха, представлены

здесь как семь солнц (результаты воздействия которых

связаны с разностью областей), или как

солнце, имеющее семь разных лучей, или разные

колесницы, или разных коней, или разные

колеса у колесницы. Просто одна и та же идея

представлена в разных формах, что ясно выражено

в Ригведе: «Один конь, имеющий семь имен»

(I, 164, 2).

Заря, длящаяся тридцать дней, указывает на семимесячный

период солнечного света, и мы теперь

видим, что легенда об Адити может быть

понята, лишь если мы воспримем ее как легенду

того времени, когда расцветали семь месяцев-богов,

а восьмой был или недоношенным, или выброшенным.

Само это имя Мартанда этимологически

производится от слова «марта» — «мертвый

или недоразвитый» (это слово связано со словом

«мрита» — пассивным причастием в прошедшем

времени от глагола «мри» — «умирать») и слова

«анда» —• «яйцо птицы». И в целом его имя обозначает

как бы мертвое солнце, или солнце,

скрывавшееся за горизонтом. К тому же в самой

Ригведе мы встречаем слово «мамара» — «умирающий

», которым определяется заходящее солнце

(X, 55, 5).

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ

Солнце также предстает перед нами как птица

во многих строфах Ригведы (V, 47, 3; X, 55,

6; X, 177, 1; X, 189, 3). Такое определение,

как «умершая птица» (Мартанда) относится поэтому

к заходящему или скрывшемуся за горизонтом

солнцу, и вся эта легенда связана с очевидным

воспоминанием о тех местах, где солнце стояло

над горизонтом в течение семи месяцев, а на

восьмой, в его начале, закатывалось. И если такая

природа солнца единожды (в то время) запечатлелась

в памяти, это не могло так легко из

нее уйти лишь потому, что люди были вынуждены

сменить свое место обитания. Таким образом,

семизначный характер бога-солнца передавался

как древняя традиция от поколения к поколению,

хотя ведический народ в дальнейшем жил

даже в таких местах, где в небе царили все

двенадцать Адитьев. Вот таким путем древнейшие

традиции сохраняются повсюду, как, к примеру,

упоминавшаяся выше память о старом исчислении

года, вошедшая в египетскую литературу.

Мы видели выше, что особенностью, характерной

для арктического региона, служит вариантность

числа солнечных месяцев в этих областях.

А поэтому будет недостаточным сказать, что в

Ригведе мы находим только следы семимесячного

солнечного света (как определяемого периода

года). И если наша теория верна, мы должны

найти указания на восьми-, девяти- и десятимесячные

периоды солнечного света, или в форме

сохраняющихся традиций, или в любой иной форме.

К счастью, такие указания в Ригведе есть,

если знаешь, где их искать. Мы уже видели,

что колесницу солнца влекут семь лошадей, и

что это связано с образом семи солнц, понимаемых

как семь богов-месяцев, взаимно различающихся.

178 ГЛАВА VII

Существует много других легенд, основанных

на этой семизначности, но, если они не имеют

прямого отношения к обсуждаемой нами здесь

теме, мы отложим их для более позднего разговора.

Очень важно сейчас упомянуть то, что о

числе коней солнца говорится то как о семи

(I, 50, 8), а то и как о десяти (IX, 63, 9). И

если первое число принимать за число месяцев

солнца, то об этом может говорить и другое.

Но, однако, нам нет необходимости зависеть от

такого расширения легенды о семи Адитьях для

того, чтобы доказать то, что поэтам Ригведы

были известны и девяти-, и десятимесячные периоды

солнечного света. Свидетельства, которые я

сейчас намерен процитировать, содержатся в другом

источнике, а именно — в жертвоприносительной

литературе, не связанной с легендами о семи

Адитьях.

Ведь Ригведа связана с делами древних жертвоприносителей,

именуемых «нашими отцами»

(II, 33, 13; VI, 22, 2), которые разработали соответствующие

правила этих актов в древние

времена и, как бы руководя человеком, подготовили

ему путь, по которому он должен будет

следовать в будущем. Так, жертвоприношение,

предлагаемое (богам) первочеловеком Ману, принимается

за образец, которому должны уподобляться

все другие подобные ритуалы (I, 76, 5). Но

Ману был не единственным, приносящим такие

древние жертвы богам. В Ригведе (X, 63, 7) говорится,

что свою первую жертву богам он приносил

вместе с семерыми жрецами-Хотри. В

других " строфах упоминаются наряду с ним древние

жертвоприносители Ангирас и Яяти (I, 31,

17), а также Бхригу и Ангирас (VIII, 43, 13),

Атхарван и Дадхьянч (I, 80, 16), а также Дадхьянч,

Ангирас, Атри и Канва (I, 139, 9). Об Атхарване

еще говорится, что он своими жертвами

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ

впервые проложил пути, по которым всходило

(рождалось) солнце (I, 83, 5), и все Атхарваны

называются «нашими отцами» («нах питарах»),

наряду с Ангирасами, Навагвами и всеми Бхригу

(X, 14, 6). В гимне (II, 34, 12) указывается, что

Дашагвы были первыми жертвоприносителями, а

в гимне (X, 92, 10) Атхарван выступает установителем

порядка этого ритуала, а уже все Бхригу

показали себя богами этого искусства.

Имя Атхарван филологически является формой

«Атхраван», что значит «жрец огня» в Авесте, а

слово «Ангирас» считается этимологически связанным

с греческим «Аггилос», то есть «вестник»,

и с персидским «Ангарах», что значит «взлетающий

посланец». В «Айтарейя Брахмане» (III,

34) сказано, что «Ангирасы» — это то же самое,

что и «Ангарах» — «горящие угли или огонь»

(сравните с Ригведой: X, 62, 5). Примем ли или

не примем мы эти этимологии как абсолютно

правильные, подобие между этими словами решительно

указывает на то, что Атхарван и Ангирас

должны были быть древнейшими жертвоприносителями

всей арийской расы, а не только

ведического народа.

Итак, даже если Ману, Атхарван или Ангирас

не являются именами определенных личностей,

не имеет смысла сомневаться в том, что они

были представителями семей жрецов, проводивших

— если не предложивших — систему принесения

жертв в древнейшие времена. А это значит,

что этакие события происходили до разделения

арьев (на две ветви — индоязычные и ираноязычные).

А поэтому они стали восприниматься поэтами

Ригведы почти как боги. Их всех описывали

как более или менее связанных с Ямой (X, 14,

3-6). Но это совсем не значит, что они были,

так сказать, агентами Ямы или существами нечеловеческой

природы. Выше уже ведь говори

180 ГЛАВА VII

лось, что во многих пассажах их описывают

как первых и наиболее древних жертвоприносителеи

расы. И хотя говорится, что после смерти

они ушли к Яме и стали его друзьями и соратниками,

это не лишает их человеческой сущности.

Поэтому важно определить в истории жертвоприносительной

литературы, сохраняются ли какие-

либо традиции относительно длительности

жертвоприношений, проводимых этими древними

предками ведического народа «нах пурве питарах

» (VI, 22, 2) в те века, которые предшествовали

разделению арьев. И важно проследить,

поддерживают ли они теорию древней циркумполярной

родины.

Я должен сказать, что в пределах своих

изысканий я не смог обнаружить ведические свидетельства

о длительности процессов принесения

жертв, проводимых Атхарваном, Ману, Бхригу

или другими древними жертвоприносителями, за

исключением Ангирасов. Имеется одно описание

в «Шраута-сутрах» годовой саттры, называемой

«Ангирасам-аянам», и о ней сказано, что это

разновидность типичных годовых саттр, известных

как «Гавам-аянам». Но мы и здесь не находим

никакого упоминания о длительности саттры

Ангирасов. На длительность «Гавам-аянам»

указывается в «Тайттирийя Самхите», о чем будет

сказано в следующей главе. А пока мы должны

углубиться в саттру Ангирасов и попытаться найти

какие-либо пути для определения времени ее

совершения. Такой путь, к счастью, дает нам

сама Ригведа. В ней говорится о двух группах

(типах)* Ангирасов, о двух их главных разновидностях

— Навагвах и Дашагвах, упоминаемых в

гимне (X, 62, 5, 6).

Эти два класса древних жертвоприносителеи

повсюду упоминаются вместе, и действия, приписываемые

Ангирасам, относятся всегда к обоим.

МЕСЯЦЫ И СЕЗОНЫ Ш

Так, о Навагвах говорится как о «наших древних

отцах» (VI, 22, 2) или как о «наших отцах»,

наравне с Бхригу и Ангирасами (X, 14, 6). Подобно

Ангирасам, Навагвы тоже связаны с мифом

об Индре, победившем Валу, а также о Сарме

и Пани (I, 62, 3, 4; V, 29, 12; V, 45, 7;

X, 108, 8). В первом из указанных гимнов Индра

даже описывается как воспользовавшийся их

помощью, когда разбивал скалу и Валу, а в гимне

(V, 29, 12) сказано, что Навагвы славили

Индру в песнях и разбили плотно замкнутые

стойла коров.

Но есть только две строфы, где упоминается

длительность их жертвоприносительных акций.

Так, в гимне (V, 45, 7) говорится: «Здесь подгоняемый

(подталкиваемый) руками громко звучал

камень-пресс (давильный камень), чем Навагвы

воспевали (приносили жертву) в течение десяти

месяцев, а в одиннадцатой строфе того же гимна

слова поэта таковы: «Я возлагаю (жертвую)

водам ваши обретающие свет молитвы, которыми

Навагвы завершают свои десять месяцев». В

гимне (II, 34, 12) мы снова читаем: «Они, Дашагвы,

прежде всех принесли жертвы. Да поддержат

они нас как первое сверканье зари». И

еще — в гимне (IV, 51, 4) о заре говорится:

«Обильно светила на Навагву Ангиру и на Дашагву

(как бы) имеющему семь ртов». Это четко