Весной 57-го в Ленинграде 4 страница

СЛАЙ:

«Закрывай лавочку! Быстро! Переучет. или.. придумай сама, в общем! Найди мне ЧАЛОГО, и чтоб бегом ко мне! А сама собирайся. Уезжаем мы. Завтра с утра пораньше»

НИНКА:

«Куда, миленький..? »

СЛАЙ:

«Не твоего ума дело, потом узнаешь… Иди, лапа моя, делай, что говорят»

СЛАЙ набирает номер, говорит в трубку:

«ВИНТ, это я. Слушай сюда. Сейчас летишь на вокзал и берешь на завтра купе нам с Нинулей и.. еще два. Да не купе! Два места. В одном с нами вагоне. (слушает) Ну, куда-куда?! Сам подумай – куда! На юг, к морю, конечно! Сочи, Ялта - мне все равно. Только не Магадан. Всё. И потом – ко мне! (слушает) Кто-кто? Ты со мной и поедешь. Ну и СЕМА, разумеется. Так что собирайся»

ЛЕНИНГРАД. ВЕЧЕР. МИТРОФАНЬЕВСКАЯ УЛИЦА. СКЛАД.

На втором этаже комната сторожа. На столе телефон, на стене радио. Из окна видна входная калитка. Входит ВИКТОР. Достает из кошелки и раскладывает на столе домашнюю снедь - чекушка водки, нехитрая закуска. Включает радио. Звучат новости страны. ВИКТОР слушает, морщится. Наливает водку в граненый стаканчик, выпивает, закуривает папиросу.

ВИКТОР:

«... да-аа, Сава, что-то всё это мне очень не нравится…»

ЛЕНИНГРАД. ВЕЧЕР. СТАЛИНСКИЙ ДОМ. КВАРТИРА ЮРЫ

САВА и ЮРА курят на балкщне. Внизу у подъезда останавливается черный «опель», из него выходят нарядно одетые мужчина и женщина. САВА задумчиво провожает их взглядом.

ЮРА:

«Бать, чего у тебя за дела там какие-то? Мама волнуется, говорит, опять кого-то искать собираешься. Ты мне-то хоть скажи, ей-то зачем знать..? А я ребят соберу. Может, поможем? »

САВА (долго молчит):

«Ты дядю Гришу помнишь, конечно? Кто тебя рисовать учил. А потом его убили в ресторане гады какие-то. Тоже знаешь, да? »

ЮРА:

«Ну, конечно, помню, еще бы! Такого учителя потерял! Ну? И что..? »

САВА (жестко):

«Похоже, знаю я кто это сделал»

ЮРА:

«Пап, да ты что..! Так надо же его достать! Батя, да я..! »

САВА:

«Всё! Остынь. Разберемся. Матери ничего не вздумай говорить. Будешь нужен – позову, обещаю. А пока – молчок. И друзьям тоже. Пошли к нашим»

КВАРТИРА ЮРЫ. КОМНАТА.

На столе ваза с цветами, бутылка вина, закуски. За столом ЛЮДМИЛА, ЮЮРА, его жена НАТАША. Рядом вертится ЖЕНЬКА - их 4-х летняя дочка. САВА рассматривает несколько акварелей на стене.

САВА:

«Ну, вот, теперь у нас свой художник появился! А что? - мне нравится! А портрет можешь? Нас бы с мамой нарисуешь? »

ЮРА:

«Да, можно, конечно. Только вы сидеть устанете. Лучше уж сфотографироваться. Быстро и надежно»

САВА:

«Сфотографироваться, говоришь..? Это можно. Даже знаю – где! »

Хватает внучку, кружит её по комнате. Та визжит, смеется.

САВА:

«Вот мы с внучкой и сфотографируемся! А потом – в зоопарк! Ты в зоопарке была? Нет? Вот и посмотрим с тобой львов и крокодилов»

ЖЕНЬКА:

«Дедуфка, а ты с нами жить будефь..? »

ЛЮДМИЛА: (смеется)

«Да нет, Женечка, мы с твоим дедом там на 8-ой Советской. Ты же была у нас с МАШЕЙ? Ну вот, мы сейчас и поедем, поздно уже. Давай-ка, сержант, собирайся…»

САВА с ЛЮДМИЛОЙ выходят на улицу.

ЛЮДМИЛА:

«Леша, что-то мне как-то беспокойно… Ты, что, опять что-то учудить собираешься..? Уж столько лет прошло с тех пор»

САВА:

«Да ну что ты, Люда! Всё тебе что-то кажется! Все хорошо, все нормально.. »

ЛЮДМИЛА:

«Но я же не слепая, вижу – что-то ты опять надумал. Или - нет? Опять искать кого-то собираешься? Ну, зачем тебе это? Все живы. И здоровы. Обо мне, ты, хоть подумал? О нас с МАШЕЙ..? И о внучке своей»

Из темной глубины двора видно лицо СЕМЫ.

ОКРАИНА ЛЕНИНГРАДА. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ДОМИК СЛАЕНОВА.

В комнате за столом СЛАЙ, НИНКА, ЧАЛЫЙ(40-45). На столе коньяк, закуски. Патефонная иголка скрепит по пластинке – песня закончилась.

СЛАЙ:

«.. Лапуля, ну выключи ты эту шарманку, ну дай поговорить с человечком..! »

Пьяная НИНКА:

«Утамленная со-онце.. »

Пытается остановить крутящийся диск, шатается, садится к столу. Тычет папиросу в блюдце рядом с пепельницей.

СЛАЙ:

«Ну что, лапа моя! Опять нарезалась… Иди-ка ты спать, завтра встаем рано…»

СЛАЙ: (ЧАЛОМУ, продолжает):

«.. где его найти - ты знаешь. Не убивайте. Пока. Пугните как следует и всё. Но, чтобы до костей пробрало! Я хочу, чтобы он сам нас к САВЕ привел»

ЧАЛЫЙ:

«Поломать-порезать слегка, да..? »

СЛАЙ:

«Ты не понял, ЧАЛЫЙ! Никого ломать не надо. И резать тоже. Я же сказал – пугните! Потрогайте чуть-чуть. Ну, кровушки пустите немножко. И – всё. И от меня - приветик не забудьте передать. А резать я его сам буду»

ЧАЛЫЙ:

«Я понял, СЛАЙ, сделаем. Вы, значит, завтра с утра отчалите? »

СЛАЙ:

«С утра, не с утра.. Кто знает? Чего ты так интересуешься..? Никто не знает. Посмотрим. А вы тут затихаритесь. Гогу пощекочешь – и всё. Главное - глаз с него не спускайте. Пасите постоянно - день и ночь: куда? зачем? с кем? и так далее. Ну и этого разведчика тоже, конечно. День и ночь. Всё про него и узнайте. Но помни, Чалый — он тебе не фраерок какой-нибудь с лабаза. Он тебе запросто может что-нибудь в глаз воткнуть, понял, да...? »

ЧАЛЫЙ:

«Да ты что, СЛАЙ, я понял. Кем ты меня пугаешь? Я, что, по твоему.. »

СЛАЙ (перебивает):

«Пугать он тебя будет. Или положит тебя где-нибудь на ровном месте. И на зоне он тоже... В общем, я тебя предупредил, ЧАЛЫЙ. Ошибешься — тебе ворон в небе считать»

ЧАЛЫЙ уходит.

СЛАЙ ворочает уснувшую НИНКУ, тащит ее на кровать.

СЛАЙ:

«Ничего-ничего, киса моя, добрался я до него. Знал, ведь, что он объявится! Знал, что Гогу пока трогать не надо – вот и получилось всё! Всё, как задумал. А ты, лапуля, спи пока, послезавтра мы уже на солнышке будем греться…»

ЛЕНИНГРАД. НОЧЬ. МИТРОФАНЕВСКАЯ УЛИЦА. СКЛАД. КОМНАТА СТОРОЖА.

Звенит звонок. ВИКТОР смотрит в окно – за забором три фигуры. ВИКТОР спускается вниз, спрашивает через калитку:

ВИКТОР:

«Кто там? »

ГОЛОС:

«Открывай, ВОХРА! Проверка! »

ВИКТОР:

«А почему нет лейтенанта Бетелгериева? Обычно он меня контролирует. Кто вы? Покажите ваши удостоверения над дверью! »

ГОЛОС:

«Ну, ты даешь, охрана! Из райотдела мы. Давай, открывай! »

ВИКТОР:

«Сейчас, только ключи возьму…»

ВИКТОР бежит наверх, бросается к телефону, крутит диск.

Один из пришедших перелезает через забор, открывает калитку, втроем бегут к домику сторожа.

КОМНАТА СТОРОЖА.

ВИКТОР лежит на полу.

В комнате ЧАЛЫЙ, ВИНТ и СЕМА. Все в милицейской форме.

ЧАЛЫЙ:

«Ну, что, блядина, очухался? Значит так. Слушай и запоминай. Внимательно. САВУ достань нам, понял? Где он — мы и сами знаем. Но вы нам вдвоем нужны, понял, фраерок? А, чтобы сделал ты это, как нужно — бабу твою мы в амбар спрячем. Пока сучку твою не трогаем. Но, если к легавым дернешься – оприходуем её по полной, не сомневайся. Она будет первой. Назначь с ним встречу, телефон, вон, рядом! Давай, звони! »

ВИКТОР:

«Мужики, вы что..? Какой-такой САВА? Не знаю я такого…!

ЧАЛЫЙ (резко бьет ВИКТОРА в лицо)

«Не знаешь?! Ну и ладно. Может, действительно – не знаешь. Или не помнишь. И дочку свою, вижу, ты не любишь совсем. Неужели и её не жалко..? Кстати, приветик тебе от СЛАЯ, Гогочка. Большой и пламенный.

Ну, а, если не вспомнишь про дружка твоего до завтра – баба твоя... ну, посмотрим, что с ней сделать»

Втроем начинают избивать ВИКТОРА.

ЧАЛЫЙ:

«Ну-уу! Может, вспомнил..?! »

Он кивает своим подельникам. ВИКТОРА сажают на стул.

ЧАЛЫЙ:

«Звони, давай! Быстро! »

ВИКТОР:

«.. не знаю я. Номера не знаю»

ЧАЛЫЙ кивает ВИНТУ – рукояткой пистолета тот бьет ВИКТОРА по затылку. ВИКТОР падает на пол.

ЧАЛЫЙ:

«Мы еще навестим тебя, Гогочка! Всё вспомнишь! »

ЛЕНИНГРАД. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.

КОМНАТА САВИНЫХ В КОММУНАЛКЕ.

САВА:

«Люд, а МАША, что же? До сих пор её нет. Поздно ведь»

ЛЮДМИЛА:

«Ну, так она вечно со своими однокурсниками. Весна, сам понимаешь. Не волнуйся, она всегда позвонит, если что.. Да и кавалеры её проводит обязательно»

КОРИДОР КОММУНАЛКИ.

Звенит телефон. Подходит ЛЮДМИЛА, берет трубку, слушает.

ЛЮДМИЛА:

«Леш, это тебя! Опять друзья твои неугомонные..! Витя, вроде.. »

ЛЕНИНГРАД. НОЧЬ. СКЛАД.

ВИКТОР говорит по телефону:

«Лешка! Надо встретиться! Срочно! И прямо сейчас..! »

ГОЛОС САВЫ:

«Да ты что! Уже пол-двенадцатого. Что случилось..? »

ВИКТОР:

«Лешка, приезжай ко мне! Это очень важно! Бери такси и ко мне – Митрофаньевское. Только посмотри, чтобы за тобой никого не было! »

ГОЛОС САВЫ:

«Да, что случилось-то..?! »

ВИКТОР:

«САВА, СЛАЙ объявился…»

НОЧЬ. СКЛАД КОЖСЫРЬЯ. ВИКТОР, САВА.

ВИКТОР:

«Ты, что, вообще рехнулся? Что, прямо так через калитку и зашел? А, если за тобой кто..? »

САВА:

«Не хамите мне, уважаемый. За мной – никого, я проверял. А калитка у тебя и так открыта – заходи, кто хочешь! Это ты так склад сторожишь, да? А, во-вторых, зашел я сюда.. ты, наверное, и сам не знаешь других подходов к твоему охраняемому объекту. Короче, Витек, никто меня со стороны Митрофани не видел. Это я тебе, как старый разведчик говорю. Не первый год, как говорится, замужем. Давай, рассказывай.. Что и как! »

ВИКТОР:

«Ну что.. Ну, трое их было. Все в милицейской форме. САВУ, говорят, достань. Звони и встречу назначь. И от СЛАЯ привет тебе, говорят.. Морду, вон, видишь всю разбили, суки! »

САВА:

«Ну? А ты? »

ВИКТОР:

«А что - я? Телефона, говорю, не знаю. Потом вырубили меня»

САВА:

«Так-так-так… Понятенько»

ВИКТОР:

«Что – понятненько-то? Они сказали, что Таню мою.. И про дочку тоже... Боюсь я, Леха, это ж звери.. Мать их..! »

САВА:

«Вот так, да? Ладно, успокойся! Никто её не тронет, Витя. Пугают они. А понял я, что тебя они, как, живца держали! Соображаешь? И привет этот он мне передал! »

ВИКТОР:

«Чего-то я…»

САВА:

«Ну сам подумай, Витек, ты СЛАЮ дорогу перешел тогда – и жив до сих пор! Это как? А они тебя сейчас в момент и нашли. Да, я думаю, и искать-то не собирались – давно уж ты был у них нарисован, понимаешь? »

ВИКТОР:

«Ни хрена не понимаю.. Ей-Богу! »

САВА:

«Тебя уже давно нашли. Понятно? А меня он ждал, мать его так! Нас обоих СЛАЙ хочет погасить, понимаешь? Так же как и мы его! Я сегодня в фотоателье был. И услышал голос его! - Слаенова за шторкой. Ну, ты ж, понимаешь, что голос этот я никогда не забуду! Хоть и годы прошли. Это точно он! А потом я шел по Московскому, и за мной какой-то фраер увязался. Я проверял. Точно – пасли. А теперь, вот, ты позвонил.. »

ВИКТОР:

«Леха, а что теперь делать-то..? »

САВА:

«Ничего не делать. Ждать и соображать. К Петьке пойдем завтра. Ты не бойся – я уверен – это СЛАЙ нас проверяет. Щупает. Ты Татьяну с дочкой можешь куда-нибудь отправить на лето? Думай, Витек, серьезно все это очень.. »

ВИКТОР:

«Ну, в общем, да. Они и так в деревню на лето собираются. А ты? А твои..? »

САВА:

«Что мои? Со своими я сам разберусь. Ладно, пока всё. Закрыли тему. Эта сука очень даже не прост. Но я его чувствую.. Мне так кажется. Никто твоих не тронет. Это он пугнул, я думаю. Но, все-таки, от греха подальше –в

деревню, так в деревню. Тем более, что тебе теперь спектакль этот в квартире Якушки играть..! Готов? »

ЛЕНИНГРАД. ДЕНЬ. КАБИНЕТ МАЙОРА БЕЛОСОЛНЦЕВА.

ПЕТР, ЯКУШКИН, САВА, ВИКТОР.

ПЕТР:

«Вот, что я раскопал в архивах по Слаенову. Появился он в нашем ведомстве в 33-м. 24 года, без родителей, школа Достоевского, из которой он сбежал. Потом вооруженное ограбление продовольственного склада с подельниками. 5 лет общего режима. От звонка до звонка. Примерный, исполнительный. Освоил профессию фотографа. Уже после войны, весной 47-го - вооруженный грабеж. С убийством. Но он, как-то прошел стороной, «мокруху» кто-то взял на себя. Срок скостили. В 53-ем освобожден по амнистии. Эту амнистию вы помните»

ВИКТОР:

«Да уж, ту амнистию и я помню – два года не досидел: спасибо товарищу Сталину! »

ЯКУШКИН:

«А помотреть бы на него, Петя. Какой он сейас? Фотографию-то покажи! »

ПЕТР:

«А вот фотографии-то и нет, братцы. Никакой»

ЯКУШКИН:

«Да как же так? В вашем ведомстве – и нет?! »

ВИКТОР:

«Ну ты-то сам его хоть помнишь? Того, пацаном когда еще был? »

ПЕТР:

«Витек, помнишь-не помнишь, а прошло ведь уже тридцать с лишним лет. Того – помню. Но смутно. И мне бы посмотреть хотелось…»

САВА:

«Ладно. Я эту тварь всюду узнаю»

ВИКТОР:

«Ребята! У ТОНИ же рисунок есть! Может быть остался – она же говорила, что, тогда, в 39-м, Гришка его морду нарисовал. Надо с ней поговорить. Может у неё что-нибудь еще найдется»

ЯКУШКИН:

«Ребята, знаете, мне тут.. вот о чем подумал я, когда я того Некрасова в 45-ом в квартире встретил – я, ведь, и не рассмотрел его толком. Очки разбил тогда! А теперь вот, кажется мне, что голос этот мне знаком…! Ведь тогда, в двадцатых я с Савушкой... первыми мы были у него. Которые хлеб в рост брали... Понимаете о чем я? »

САВА:

«Да ты что??! Думаешь – он?! »

ЯКУШКИН:

«А что? Всё может быть. Надо мне в фотоателье это сходить. »

ПЕТР:

«Си-идеть! Сми-иррн-на! » Я тебе сейчас «схожу»! Я тебе так «схожу» - мало не покажеться! Я сам туда пойду. Со своими людьми. И посмотрю. Тем более, что меня он никак вспомнить не сможет – тогда я в больнице долго валялся, помните? А вам.. ! Никаких действий без меня не предпринимать! Это я всем сообщаю! »

Многозначительно смотрит на САВУ, тот демонстративно отворачивается.

ЯКУШКИН:

«А что дальше-то про него? Что там в твоих бумагах написано? »

ПЕТР:

«То-то и оно, что ничего больше нет. Пропал Слаенов, исчез. Испарился.. »

ДЕНЬ. ВАГОН ПОЕЗДА. КУПЕ.

СЛАЙ дремлет на нижней полке. На столике открытая бутылка «Советского Шампанского», коньяк, вареные яйца, шпроты, колбаса, соль в спичечном коробке. НИНКА приводит в порядок «стол»

НИНКА(тормошит СЛАЯ):

«Слаюшка, просыпайся! Я уже всё приготовила! »

СЛАЙ (открывает глаза, смотрит на стол):

«Не буду я это. В ресторан сейчас пойдем. А ты к СЕМЕ сходи – скажи, чтобы с ВИНТОМ нам столик заняли! Иди, киса, иди»»

НИНКА:

«Слаюшка, ну я же ведь как лучше хотела.. »

СЛАЙ:

«Убью, лапуля. Убью и не поморщусь. (смеется, треплет её по щеке): Не бойся, лапа моя, не убью. А, если убью, то не больно. Иди, кисуля, только рубашечку чистую мне достань. И сама переоденься потом, красивенькое что-нибудь! Всё. Иди»

НИНКА уходит.

СЛАЙ наливает Шампанское в чайный стакан, пьет, морщится:

«Тьфу, кислятина! Говорил ведь сладкого взять! »

ДЕНЬ. ПОЕЗД. ВАГОН-РЕСТОРАН

За столиком СЕМА, ВИНТ, НИНКА. На столе бутылка водки, холодные закуски. Входит СЛАЙ, идет к столику.

СЛАЙ:

«С утреца по водочке, значит? Не с того начинаете, мальчишечки. Ну, смотрите сами, смотрите. Потом строго спрошу. И идите-ка вы пока за другой стол. Места еще есть. Потом покалякаем. А мы тут с Нинулей (хищно улыбается) по-семейному посидим»

СЕМА с ВИНТОМ забирают водку, занимают соседний столик.

СЛАЙ садится напротив НИНКИ правым боком к окну.

СЛАЙ:

«Какая же ты у меня красавица, лапуля! Царевна прямо! »

Подходит официант:

«Добрый день! Заказывать будете? »

СЛАЙ:

«Будем, любезный. Принеси-ка нам Шампанского бутылочку, только сладенького. Есть сладенькое? Ну, вижу, что есть, вижу, не может быть, чтобы не было. А если нет – найди, уважаемый, не обижу»

НИНКА:

«И еще.. эт-та.. пироженых, эклеров которые! »

Официант уходит.

НИНКА:

«Слаюшка, котик, а где мы в Ялте будем жи-ить..? »

СЛАЙ резко хватает НИНКУ за руку, сильно сжимает:

«Сколько раз я тебе говорил не называть меня «котиком»! В следующий раз повторять не буду – прибью! (спокойно): Ладно, слушай сюда. Фраер этот, когда от

нас вышел – в дом один зашел. СЕМА его дождался – за ним посмотрел. Уже вечерком поздно САВА с бабой оттуда вышел. Жена, думаю. Он же, когда на войну уходил, уже женатым был, да? А у кого он в гостях был – ребятки наши узнают. Там детки евонные, думаю. Вот и надо нам с тобой об этом обо всем поразмыслить. Понимаешь, лапуля моя? »

НИНКА:

«Слаюшка... так как же? И деток тоже..? »

СЛАЙ смотрит на неё, молчит.

Ресторан постепенно заполняется посетителями. Входит шумная компания артистов эстрады. Среди них КОСТЯ. Он оглядывет зал – почти все месте уже заняты. КОСТЯ с приятелем подходит к столику СЛАЯ.

КОСТЯ:

«Вы позволите к вам сесть? »

СЛАЙ:

«Сесть? Уж лучше – присесть. Присаживайтесь, располагайтесь, всем места хватит»

Внимательно смотрит на КОСТЮ, узнает.

СЛАЙ:

«Нинуля, ты посмотри с кем мы за одним столом сидим! Уважаемый, вы, ведь певец, да? «Песни военных лет», да? Ну, надо же..! Какие люди! Ну, какие люди, а..?! Это ж вы, да, Константин Федотов? »

КОСТЯ садится рядом с ним, его приятель напротив.

КОСТЯ:

«Да вот, на гастроли в Ялту едем. А вы тоже туда? »

ЛЕНИНГРАД. ДЕНЬ. МОСКОВСКИЙ ПРОСПЕКТ.

Мимо фотоателье медленно проезжает легковой автомобиль, останавливается чуть поотдаль. В машине ПЕТР, два его сотрудника в штатском.

ПЕТР:

«Давай, лейтенант, сходи-ка посмотри. Если он там – занимай очередь и жди. Через минут пять и мы подтянемся»

Сотрудник выходит из машины, подходит к дверям, читает. Над расписанием работы фотоателье объявление «Закрыто на ремонт»

Сотрудник возвращается к машине, садится.

ПЕТР:

«Вот так, значит, да? Ну-ну.. Значит, узнал он тебя, САВА, узнал»

Машина отъезжает.

Из окна на первом этаже кто-то смотрит вслед удаляющемуся автомобилю.

ПОЕЗД. ДЕНЬ. ВАГОН-РЕСТОРАН.

За столиком СЛАЙ, НИНКА, КОСТЯ с приятелем. На столе открытая бутылки «Советского Шампанского», коньяк, закуски, около СЛАЯ коробка папирос «Богатыри».

СЛАЙ(КОСТЕ):

«Как интересно вы рассказываете, а! Ну какая интересная у вас жизнь у артистов! Лапуль, да? »

НИНКА (уже запьянела):

«Коо-стикк! Ну-у, Ко-остя, а з-за кордоном был уж-же? Тта-ам таккие журнальч-чики есть..! »

СЛАЙ:

«Нинуль, ну что ты в самом деле? (кивает СЕМЕ, тот быстро подходит, смотрит вопросительно)

СЛАЙ:

«Семочка, отведи-ка свою сестренку в купе. Устала она. Понимаешь, да? Иди, кисуля моя, братишка тебя проводит. (КОСТЕ):

Извините, уважаемый, она немнножко перебрала, да? Извините»

КОСТЯ:

«Да ну что вы, ничего страшного. Бывает.. »

СЕМА уводит НИНКУ.

СЛАЙ:

«Константин, а ведь вы, как я слышал, из школы этой.. ну, как там она называется? дос... добролюбова, вроде..? »

КОСТЯ:

«Да нет, Школа имени Достоевского»

СЛАЙ:

«Ах, да! Да-да-дааа. Конечно же – Достоевского! Ну, как же, наслышан, наслышан.. И как вы там оказались? Если не секрет»

КОСТЯ:

«Я ж беспризорником был. На краже попался – туда и угодил. Сначала думал – сбегу! Это ведь было заведение для малолетних преступников. А потом.. (задумывается)

СЛАЙ:

«И что потом..? »

КОСТЯ:

«... ну, как вам объяснить..? Потом.. потом мы нормальными людьми стали, понимаете? Я туда попал в 14 лет, воровал, уже лихим карманником был. А Витя, он.. »

СЛАЙ: (перебивает)

«Витя..? А Витя – это кто? Дружбан.. ой, извините, это друг ваш, да? »

КОСТЯ:

«Дружбан» вы говорите? (смотрит на СЛАЯ внимательно) … нет, ну что вы! Это директор наш, ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ. Поверил он мне, понимаете? Эх, мамочки, я бы тогда так бы и пошел по воровской, наверное.. Но вот человеком стал, понимаете? Добился в жизни кое-чего. А иначе.. »

СЛАЙ тянется к пачке «Богатырей» - она пуста.

СЛАЙ:

«Ах, ты, черт! Кончились! »

ПРИЯТЕЛЬ:

«У меня есть, угощайтесь! »

СЛАЙ протягивает руку, чтобы взять папиросу и в этот момент КОСТЯ видит перстень на пальце СЛАЯ. Меняется в лице. СЛАЙ замечает его взгляд.

КОСТЯ:

«Какая у вас вещица занятная! Нельзя ли взглянуть поближе? »

СЛАЙ(внимательно смотрит на КОСТЮ):

«Сожалею, уважаемый, но перстенек этот только с пальцем можно оторвать, прирос он ко мне навечно. Матушкин, так сказать, подарочек.

СЛАЙ поворачивает перстень камнем внутрь, прикуривает, смотрит на КОСТЮ. Тот слегка теряется, смотрит в окно. Разговор дальше явно не клеится.

ЛЕНИНГРАД. ВЕЧЕР. ДОМ НА ПРОСПЕКТЕ ГАЗА. У ДВЕРЕЙ ШКОЛЫ. (имени Достоевского? )

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ, МАРТА, ТОНЯ, ПЕТР, ВИКТОР, другие (? ). ПРОЩАЮТСЯ.

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ:

«Да-а, ребятки.. Уж сколько парней из дверей нашей школы в жизнь вышло – не счеть! Всех и не запомнить. А вас, первых моих, помню! Помню всех до единого! »

МАРТА:

«Да уж (смеется), таких никогда не забудешь! В первый день сготовила на 40 человек, а вас было всего шишнадцать! Всю еду-то и сготовила! ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ говорит – готовь на всех! А этот, вон, белобрысый, постарался! Всё и утащил! »

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ:

«... ну да.. прихожу в столовую – там пустые столы.. с пустыми мисками.. »

ВИКТОР:

«Да, помню, конечно! Чего уж тут говорить. Ну-уу.., жрать, вообще-то, хотелось.. »

МАРТА:

«Витя, а кто тебя так разукрасил-то? Неужели опять старое вспомнил? »

ВИКТОР:

«Да нет, ничего страшного. Ерунда. Приложился кое-кто слегка по пьяному делу.. »

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ:

«Да уж... есть, что вспомнить. Жаль, что КОСТИ нет, да и Алексей с Володей не смогли придти. А я на могиле Константина Александровича был недавно. Тогда в годовщину не смог приехать. Тонечка, вы помните, что послезавтра у нас репетиция? Я вас жду. Вы наш профессиональный педагог, все-таки. Петя, мне бы хотелось с тобой пройтись напоследок. Ты как? Не против..? Ну и ладно, пойдем. До свидания, ребятки, еще увидимся»

ЛЕНИГРАД. ВЕЧЕР. НАБЕРЕЖНАЯ ФОНТАНКИ.

ПЕТР, ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ.

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ:

«Петр, то, что ты мне рассказал недавно про Слаенова – очень и очень настораживает. Я тут, знаешь, встретился кое с кем, со своими старыми знакомыми и попросил их что-нибудь узнать про этого ростовщика. Да-да, не удивляйся, эти люди не из вашей системы, но они бывшие сыскари (заметив удивленный взгляд ПЕТРА), да-да, те, которые работали еще при царском режиме. Я, ведь, сам по образованию юрист. Да, и служил... ну, то есть, работал следователем. Ты этого не можешь знать. Ну, пойми меня правильно. Успокойся. Не все вы там знаете... Уж поверь мне. Потом уж я перешел в адвокатуру»

ПЕТР:

«ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ, да как же так..? Это, что же.. »

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ:

«Петя, ты не перебивай. Дослушай сначала. Эти люди – профессионалы. Ты пойми – тут тебе и опыт, огромнейший, надо сказать, и связи. Да-да, связи, без которых невозможен сыск, в каком бы мы обществе не находились»

ПЕТР:

«ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ, это что-же получается... »

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ (перебивая):

«... а ничего ПЕТР, не получается. Просто в свое время, ты помнишь какое, я близко общался с Феликсом... С Феликсом Эдмундовичем, понимаешь, да? Если бы не он, я бы сейчас, возможно, как Савушка наш, возвращался из мест отдаленных. Ну-у... если бы дожил до нынешних дней... »

ПЕТР:

«... ничего не понимаю! Верней – понимаю, но... »

ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ:

«... ну, разумеется, это между нами. Ты не из болтливых, я знаю. Сейчас очень многое может измениться в нашей стране. Это только мои догадки. Мои предположения. Выходят из лагерей политические – это понять можно, 20-й съезд, доклад и так далее. И их восстанавливают в правах. Но вот уголовщина! Уже с 53-го они хлынули из лагерей. И до сих пор идут и идут. Это уже странно. Я бы сказал – страшно... »