Александр Галко: Красота не монтируется!

Александр Галко: " Красота не монтируется! "

Народный артист России Александр Галко относится к числу личностей, которых можно смело назвать культовыми для города. Саратовская театральная школа — понятие многогранное. Но театральная школа вне этой фамилии непредставима.

Сижу в уютной квартире мастера, в двух шагах от парка «Липки», хозяин угощает меня кофе и чудесным печеньем с корицей, общаемся. О чем? О жизни и любви, красоте и предательстве. И конечно, о тайнах актерской профессии.

— Александр Григорьевич, почему вас так редко можно видеть на сцене? Вы ведь истинный актер, а актеры, говорят, просто не могут не играть.

— А я в своей аудитории с ребятами так наигрываюсь, что мне вполне хватает.

— Не жалеете, что непростительно мало снимались в кино? И записей многих ярких спектаклей Саратовской драмы, где вы играли, к сожалению, немного — правда, «Мастера и Маргариту» (в постановке А. Дзекуна) «галкоманы» выкладывают в интернет.

— По поводу того, что мало снимался, не огорчаюсь уже потому, что… не умею сниматься. Я странно устроен: уметь начинаю, когда уже отснимусь! После съемок эпизода обычно зовут: идем, глянем, что получилось. Да боже упаси! Нельзя мне в эту палатку, где отснятый материал! Если войду туда, просто сбегу до окончания съемок. Я даже в «Мастере и Маргарите» не могу на себя смотреть. Единственная работа, где себе нравлюсь, — « Четырнадцать красных избушек ». Этот спектакль и весь в целом, на мой взгляд, удался. Я посмотрел на него со стороны — по-настоящему хороший спектакль. «Избушки» снимали долго, скрупулезно. Студийная съемка — особое искусство. Пропадает биополе, когда зал питает актера, а актер — зал, зато возникает некая особая реальность под названием «естественность твоего существования». Объем зала и сцены давит. Ты начинаешь разговаривать таким образом, чтобы охватить, заполнить зал. А съемка позволяет тебе говорить твоим настоящим, естественным, природным голосом.