Аннотация 8 страница

Нам нужен был склад, чтобы разместить все эти покупки, потому я купил и его — и нанял счетовода и десяток дюжих работников, чтобы навести там порядок. Деньги текли рекой. Почти сразу же на склад начало прибывать закупленное добро.

Эйбер с моего позволения открыл принцу Марибу часть правды про наше семейство. Мы собирались экспортировать припасы из его Тени в нашу, пока не наладим собственную экономику. Принц Мариб, зачуяв огромную прибыль, пришел в восторг от этой перспективы — во всяком случае, так утверждал Эйбер — и быстро составил для нас список лучших здешних архитекторов, каменщиков, слесарей и прочих ремесленников, которые могли бы нам пригодиться. Остаток дня мы с Эйбером и Блейзе потратили на визиты к ним, наняли их, предложив завышенную плату, и в целом уладили этот вопрос. А они уже должны были нанять всех строительных рабочих, какие могли нам понадобиться, дабы немедленно приступить к возведению крепости и города. Прежде всего требовалось выкопать котлован под фундамент, и этим можно было заняться еще до того, как мы окончательно утвердим проект.

Тем временем отец целый день просидел у себя в комнате, рисуя новые Карты, использующие силу Пути. Сперва он сделал комплект для меня. Эйбера он изобразил в наряде придворного шута, в зеленом колпаке и остроносых башмаках с колокольчиками на носках. Меня это позабавило. Баш на баш — именно в таком виде Эйбер рисовал отца на своих Картах. По моей просьбе отец нарисовал еще Карту с изображением моей комнаты в гостинице. С ее помощью я мог при необходимости вернуться сюда. Поскольку я уже заплатил за все наши номера за пятьдесят лет вперед, эта комната всегда должна была оставаться свободной и ждать меня, чтобы я мог воспользоваться ею в любой момент, когда мне это понадобится.

Когда отец управился с Картами — вообще‑ то это была не лучшая его работа, но, хотя они и были нарисованы кое‑ как, ими вполне можно было пользоваться, — мы вернулись через Тени в пустой мир, который я выбрал на роль нашего нового дома. Отец хотел лично осмотреть его.

Последние светлые часы мы потратили на то, чтобы быстро, пробежаться по холмам и невысоким горам («Идеальное место для замка», — заметил отец), спуститься в древний дубовый лес («Здесь хватит материала на полдюжины городов»), потом дойти до белого песчаного пляжа («Неплохая естественная гавань»). Погода оставалась приятной, солнце было ясным, а дичь — обильной, от птиц и рыб до кроликов и оленей. Единственное, чего недоставало, так это каменоломни, но мы сошлись на том, что место для нее нетрудно будет подыскать западнее.

Воспользовавшись моей новой Картой, мы вернулись в гостиницу к позднему ужину. Моя пессимистическая половина натуры ожидала, что мы обнаружим по возвращении пепелище на месте гостиницы, перебитых постояльцев и город, наводненный Уторовыми адскими тварями, но все было тихо и мирно.

Почти чересчур тихо.

На второй день после возвращения Коннера мы с Эйбером завтракали с принцем Марибом у него во дворце. Приглашение его высочества было передано через Эйбера. Я подозревал, что изначально оно было адресовано еще и нашему отцу, но к тому моменту, как Эйбер изложил мне его, речь шла уже только обо мне. Впрочем, я охотно его принял. Не каждый день мне доводилось бывать на приеме во дворце. Я собирался позаимствовать там идеи для собственного замка.

К восьми утра принц прислал за нами крытый экипаж. Мы с Эйбером уселись, кучер хлестнул упряжку белых коней, и мы понеслись по улицам города.

— Есть ли что‑ нибудь такое, что мне следовало бы знать о принце прежде, чем мы с ним встретимся? — негромко поинтересовался я у Эйбера.

— Он здорово похож на тебя.

— Коренастый, лысый, средних лет? — спросил я, приподняв бровь. — Я видел его статуи...

Эйбер расхохотался:

— Идиот... не в смысле внешности похож. Но он напомнил мне тебя. Вам обоим свойственно раздражающее благородство. Вы оба думаете больше о других, чем о себе... Наверное, ты бы назвал это стремлением к общему благу. — Эйбер пожал плечами. — Что касается принца, он думает обо всем своем государстве. Торговля с нами обогатит всех здешних жителей, если он правильно наладит дело, и принц это понимает. Он не хочет упустить такую возможность.

— Признак хорошего правителя, — сказал я, глядя в окно на проносящиеся мимо здания. Торговцы уже отпирали свои лавки, натягивали яркие тенты и выкатывали бочонки с фруктами, овощами и прочим товаром. Повсюду сновали смеющиеся дети. Несколько старух чистили тротуары жесткими щетками. Все казались довольными и сытыми.

— Он, похоже, нравится всем, — заметил Эйбер, — и как человек, и как правитель. Ты тоже отличаешься этой способностью.

— Думаю, ты меня переоцениваешь, — сказал я. — Я в основном хочу, чтобы все мы выжили.

— И достигли процветания, — сказал Эйбер.

— Ну да. Эйбер улыбнулся:

— Если нам придется выбирать короля, я буду голосовать за тебя.

Я приподнял брови.

— Отец — старший в роду. Он — король.

Эйбер хмыкнул и покачал головой:

— Он — творение Логруса, как и все мы. Путь, на котором отныне все будет держаться, — лишь твой. Кроме того, отец не отличается талантами лидера — да и не интересуется этим. Он скорее готов засесть в мастерской, изобретать всякие штуки и играть со своими магическими игрушками. Он не в состоянии привести в порядок целый новый мир. Вся работа ляжет на тебя. Потому ты и заслуживаешь титула.

— Возможно...

Я задумался. Я всегда предполагал, что нашим главой будет отец. Однако же в словах Эйбера было немало здравого смысла. За прошедшие годы отец уже принял свою часть неудачных решений и не отличался способностью вызывать у других преданность.

— А кроме того, — продолжал Эйбер, — ты обладаешь военным опытом и можешь защитить нас. А в данный момент это важнее всего. Я не хочу, чтобы меня прикончили во сне. Отец же...

— Мы поговорим об этом позже, — пообещал ему я. Экипаж как раз въехал в высокие ворота дворца. — Сейчас нам нужно произвести впечатление на принца.

Принц Мариб — он великолепно выглядел в своем украшенном бриллиантами крылатом венце и темно‑ пурпурном одеянии с золотой отделкой — встретил нас в саду, расположенном в центре дворца. В кронах причудливо подстриженных деревьев резвились и болтали ручные обезьянки. Мажордом провел нас к креслам, расставленным вокруг небольшого стеклянного столика.

Я изящно поклонился, Эйбер последовал моему примеру.

— Пожалуйста, чувствуйте себя как дома, — сердечно улыбнувшись, сказал принц и жестом пригласил нас садиться. — Хоть мы в Селонике и отдаем дань старинным церемониям, мы не цепляемся за них. Ваш брат рассказал мне, что вы прибыли из далекой земли, именуемой Хаос. Пожалуйста, ведите себя так, как это принято у вас. Я охотно познакомлюсь с обычаями вашего народа.

— Вы очень любезны.

Я сел справа от принца, Эйбер — слева. Повинуясь сигналу принца, прекрасные женщины внесли подносы с чудесной выпечкой и засахаренными фруктами. Они накрыли стол и удалились.

Мариб тут же приступил к трапезе, но не особенно налегал на еду. Мы последовали его примеру.

— Насколько я понимаю, вы — первопроходцы, — сказал принц. — Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам. Однако же я — несомненно, из‑ за пробелов в моем образовании — не совсем понимаю ту магию, о которой упоминал Эйбер, равно как и мои министры. Не могли бы вы побольше рассказать мне об этом месте, именуемом Тень, где вы собираетесь поселиться?

— Конечно, — согласился я. Я быстро рассказал ему о мирах‑ Тенях и о том, как они существуют бок о бок друг с другом. Потом я пояснил, что мои родственники обладают способностью путешествовать по этим мирам и что после конфликта с миром, именуемым Хаос, мы решили переселиться в собственную Тень.

— И кто будет там править? — поинтересовался принц Мариб.

— Оберон, — сказал Эйбер.

Я предостерегающе взглянул на него.

— Это пока еще не решено, — сказал я.

Мариб откинулся на спинку кресла.

— О, я думаю, это вполне предрешено, друг мой. Если хотя бы половина того, что рассказал мне Эйбер, правда, я вижу в вас задатки великого и благородного правителя.

Я напустил на себя скромный вид. Но в глубине Души я был польщен. И подумал: а может, мне и вправду следует стать королем?

Принц Мариб еще раз пообещал помогать нам всем, что будет в его силах, и вскоре после завтрака мы расстались, обменявшись клятвами дружбы от лица наших народов.

На обратном пути в гостиницу я сказал Эйберу:

— Ты был прав. Мы с ним похожи.

На третий день после возвращения Коннер начал вставать с постели; на щеках его начал появляться румянец, а на костях — плоть. Теперь он выглядел скорее худым, чем истощенным. Однако Фреда с Блейзе продолжали непрестанно пичкать его едой.

— Если так пойдет и дальше, через месяц я буду весить фунтов четыреста, — пожаловался он мне.

Я рассмеялся:

— Тебе придется как‑ нибудь отвлечь их. В настоящий момент все их материнские инстинкты нацелены на то, чтобы заботиться о тебе.

— Ты рассказывал мне про эту новую Тень, — сказал Коннер. — Может, ты возьмешь меня туда? Мне бы хотелось на нее взглянуть. Ведь вы же с отцом наверняка сегодня отправитесь туда.

— Думаю, да. Но имей в виду: она может плохо на тебя подействовать. Блейзе не очень хорошо переносила пребывание там.

— Ну, я бы все‑ таки рискнул. Если мне станет хуже, я в любой момент могу вернуться сюда. Отец дал мне Карту с изображением моей комнаты.

Я кивнул:

— Отлично. Тогда мы прекрасно проведем день.

Насколько мне известно, Фреда тоже хочет взглянуть на нее.

Я быстренько сходил на кухню, и там нам приготовили обед для пикника. Думаете, управляющий отправил нас в дорогу с какой‑ нибудь корзинкой? Как бы не так! Он настоял на том, чтобы мы прихватили с собой официантов и поваров, переносной гриль, заполненный льдом ящик с подборкой вин и плюс к этому столы, стулья и достаточное количество скатертей и салфеток. Наша скромная трапеза стремительно превратилась в обширное и сложное предприятие.

Я вздохнул. По крайней мере, это буду организовывать не я. Да, достать при помощи Логруса бутерброды с холодным ростбифом и пиво было бы куда проще.

Время близилось к полудню, когда наш обоз двинулся в путь. Шестнадцать крепких повозок — и мы с Эйбером верхом — выехали из города. Наша свита разбухла до восьмидесяти шести человек. Двадцать из них составляли землемеры, направленные архитекторами; им предстояло сделать все предварительные измерения и наброски. В число прочих входили разнообразные слуги, которым предстояло ставить шатры и разбивать лагерь, повара, официанты, стюард‑ виночерпий и еще дюжина человек, роль которых осталась для меня загадкой.

Лишь отец не пожелал присоединиться к нам, заявив, что ему надо заняться своими делами. Вечно он со своей таинственностью и скрытностью! Ну и ладно. Прямо сейчас он нам не особенно нужен, а у меня имелась его новая Карта, так что я вполне способен был дотянуться до него отовсюду.

Нам потребовался час, чтобы добраться до нашего будущего дома. Повозки изрядно замедляли продвижение. Но когда впереди показались знакомые холмы и леса, я почувствовал, как сердце мое забилось быстрее, и пришпорил коня. Эйбер поспешил нагнать меня; мы бок о бок с ним спустились с горы и оглядели раскинувшийся перед нами нетронутый берег.

— Вот оно! — сказал я.

— Чудненько. — Эйбер повертелся в седле, глядя во все стороны. — Я хочу комнату с видом на юг. И чтобы было много окон.

Я хохотнул.

— Ну так что, пойдет?

— Не то слово! Отличное место!

Я внимательно взглянул на Эйбера.

— Как ты себя чувствуешь? Не устал? Не поплохело?

— Э? Само собой, отлично.

— Никакого дурного самочувствия?

— Нет... а что, должно быть?

Я улыбнулся с облегчением:

— Я боялся, что здесь всем будет нехорошо, как Блейзе.

Эйбер указал вниз, на повозки, только‑ только подъехавшие к подножию горы.

— Сейчас она выглядит прекрасно, насколько я могу видеть.

Я приставил ладонь козырьком ко лбу и пригляделся к Блейзе, а заодно к Коннеру и Фреде. Никто из них, похоже, не собирался лечь и уснуть, и это обнадеживало.

Эйбер привстал в стременах, помахал рукой и крикнул: «Э‑ ге‑ гей! »

Фреда помахала в ответ. Все выбрались из повозок и направились к нам. Тем временем слуги принялись все выгружать и расставлять столы для обеда.

Черед десять минут наши сестры и брат присоединились к нам. Блейзе была бледна; ей, похоже, нездоровилось, но не настолько, как прежде. Коннер с Фредой запыхались, но чувствовали себя неплохо.

— А ты хорошо выглядишь, — сказала мне Фреда. — Просто‑ таки сияешь. Вы с этим миром явно пребываете в согласии.

Я рассмеялся.

— Это место... оно у меня в крови. Здесь я чувствую себя сильным — куда более могущественным и живым, чем где бы то ни было.

— Это все Узор. Соседство с ним. — Фреда медленно повернулась, изучая окрестности. — Здесь все... иначе. Не так, как в Хаосе. Не совсем так, как в Джунипере. Здесь присутствует нечто могущественное... какая‑ то энергия... и я ее чувствую.

— Здесь лучше, — сказал я.

— Иначе, — повторила Фреда.

— Наслаждайся здешними местами, пока они есть, — со вздохом заметил Эйбер.

Я взглянул на него.

— Что ты имеешь в виду?

— А ты что, вправду считаешь, что король Утор позволит нам обосноваться здесь? Он немедленно выступит против нас.

— Ты забываешь, что это мой мир, а не его, — заметил я. — Он питается силой, которая заключена во мне. Здесь я чувствую себя, словно бог. Так что пускай Утор приходит — я убью его и повешу его голову над воротами моей крепости!

— Крепость? Ворота? — Эйбер медленно огляделся, рассматривая пустое пространство. — Утор не станет ожидать, пока мы построимся. Бьюсь об заклад — он уже собирает войска.

— Это не имеет значения, — сказал я. У меня заработало воображение. Башни... стены... бастионы... Здесь, на склоне этой горы, вырастет целый город! Мы приведем сюда столько рабочих, сколько потребуется. Мы можем выстроить новый Джунипер за год.

— Не Джунипер, — резко произнесла Фреда. — Джунипер принадлежал отцу. Построй здесь свой город, Оберон. Наложи на него свой отпечаток.

Мой собственный город... да. Я видел его в своем воображении. Высокие башни, реющир гордые знамена. Каменные стены, сияющие белизной в лучах восходящего солнца, окружающие прекрасный город с красными черепичными крышами и мощеными улицами. А внизу раскинулось море, и солнечные блики сияют на волнах, словно янтарь...

— Янтарь... — прошептал я. — Амбер...

Это слово показалось мне подходящим. К тому же оно хорошо перекликалось с Джунипером... гордое и дерзкое продолжение отцовских традиций.

— Амбер? Неужели ты не в состоянии придумать ничего лучше? — поинтересовался Эйбер. — Скучновато как‑ то. Может, лучше Эйбертон? В этом имени точно есть отпечаток индивидуальности!

— Нет, — бесстрастным тоном произнесла Фреда.

— Ну тогда просто Эйбер. Так короче.

— Ненамного, — заметил я.

— Ни в коем случае! — сказала Фреда.

— А может, тогда Оберония? — не унимался Эйбер. Он ухмыльнулся мне. — Что скажешь, братец?

Я не выдержал и рассмеялся:

— Пожалуй, Оберония мне нравится.

— Нет, — твердо произнесла Фреда. Она повернулась ко мне и с упрямым видом скрестила руки на груди. — Не потворствуй ему, Оберон. Стоит тебе позволить, и он примется валять дурака.

— А может, Фредания? — с понимающей ухмылкой поинтересовался Эйбер.

Фреда одарила его свирепым взглядом.

— Нет! Этот мир будет назваться Амбер. Разговор окончен.

— Мне нравится это название, — сказал Коннер.

— И мне тоже, — поддержала его Фреда.

— Значит, решено, — сказал я. — Мы назовем его Амбер. Это имя ему подходит, и оно мне нравится.

— Никакого чувства юмора... — пробормотал Эйбер.

— Решено. — Фреда вздохнула и посмотрела вдаль. — Теперь перейдем к более сложным делам.

— Все мы знаем, что нападение произойдет, — сказал я. — Вопрос лишь в том, когда.

— Может, затевать здесь строительство — не такая уж хорошая идея, — сказал Эйбер. — Отец готовил Джунипер сотню лет и все равно не смог удержать его.

— Значит, нам следует построить Амбер так, чтобы он мог противостоять большим силам, — сказала Фреда. — Мы знаем, с чем нам предстоит столкнуться. На этот раз мы будем готовы.

Эйбер покачал головой:

— Это легче сказать, чем сделать.

— Просто построить более высокие башни и более прочные стены недостаточно, — сказал я. — Я видел, что способен натворить изначальный Хаос. Если Утор высвободит его здесь, эту Тень не спасет ничто.

— Но не можем же мы прятаться, как дикие звери! — воскликнула Фреда.

— А я и не говорил, что мы будем прятаться. — Я сглотнул, устремив взгляд вдаль. — Нам нужен дом. Место, где мы сможем составлять планы и собирать силы. Если война неизбежна, то я не намерен ждать, пока она придет ко мне. Мы нападем первыми.

Эйбер ахнул:

— Напасть на Владения Хаоса? Ты что, рехнулся?

Я спокойно взглянул на него.

— Я серьезен, как никогда. Если уж я вынужден сражаться, я буду делать это на своих условиях. Если Утор имеет шпионов в Амбере, я заведу шпионов в Хаосе. Если он собирает армию, чтобы напасть на нас здесь, мы нападем на него первыми. Я — не наш отец. Я намерен сражаться, и я намерен победить. Неважно, какой ценой.

Фреда как‑ то странно посмотрела на меня.

— Я вижу в тебе нашего отца, — сказала она. — Но еще и нечто иное. Нечто большее.

— У меня есть еще и мать, — напомнил я ей, думая про единорога, которого я видел уже трижды. Я почти поверил в утверждение отца, что это полумифическое создание произвело меня на свет. — Если мои подозрения соответствуют действительности, она более чем примечательна.

— Твоя мать... да, должно быть, так оно и есть, — пробормотала Фреда. — Сейчас я впервые верю, что ты добьешься успеха.

Я коротко рассмеялся:

— Давай не будем впадать в сентиментальность. Нас ждет работа. Тяжелая работа. Много работы.

— Мне не нравится, как это звучит! — в притворном испуге воскликнул Эйбер.

— Попробуй не думать о себе, а мыслить шире. — Я величественным жестом указал на окрестности.

— Смотри на этот мир, как на чистый лист. У нас есть архитекторы, каменщики, плотники — все они к нашим услугам. Мы можем закупать продовольствие в огромных количествах. Мы наймем в Селонике и соседних Тенях столько помощников, сколько потребуется. Все остальное нам предоставит сам Амбер. Каменоломни с гранитом и мрамором. Строевой лес в избытке. Достаточно земли для земледелия, рыбу в море и дичь в лесах...

— Кстати! — вставил Эйбер. — Мы же еще не пообедали!

— Действительно ли Амбер можно построить настолько быстро? — спросила Фреда.

— Да. Мы добьемся этого старомодным способом... при содействии жадности. — Я ухмыльнулся. — А для тех, кого не интересует золото, здесь достаточно земли. Нам нужны фермы и виноградники. Для людей, представляющих для нас особую ценность, мы можем учредить собственные титулы...

— Ты хочешь создать сословие знати среди жителей Теней? — потрясенно спросила Блейзе.

Я улыбнулся ей:

— Почему бы и нет? Я всю свою жизнь прожил в Тенях. В Илериуме было куда больше людей чести, чем я сумел найти во всем Хаосе.

— Но никто из них не сможет контролировать Тени или Хаос, — сказал Коннер. — Они же не обладают подлинной силой.

— О, несколько поколений скрещиваний с такими, как мы, и, я думаю, они обретут часть нашей силы. Я определенно намерен взять себе жену. Каждому королю нужна королева.

— Так все‑ таки королем будешь ты? — с надеждой спросил меня Эйбер. — Не папа?

— Королем должен быть Оберон, — сказал Фреда. — Узор избрал его.

Эйбер просиял:

— Отлично! Видишь ли, это была моя идея. А в награду я надеюсь получить самое меньшее несколько дополнительных титулов.

— Ты, как брат короля, будешь принцем, — сказала Фреда. — Этого достаточно.

— Как насчет эрцгерцога Эйбертонского? — предложил я. — И... хм... лорда Всех Болот?

— Уже лучше! — Эйбер рассмеялся. — А у нас есть болота?

Фреда нахмурилась:

— Вы ведете себя несерьезно.

— Нам еще нужно решить, где будет располагаться Эйбертон, — сказал я, пропустив ее замечание мимо ушей.

Эйбер взглянул на юг:

— А не во‑ он там? Я хочу видеть его из своих комнат в замке.

— Может, и там. — Я приставил ладонь козырьком ко лбу. — Спорим, он расположен сразу за лесом?

— Вы оба чокнулись!

Фреда воздела руки, а потом сердито затопала прочь.

Мы с Эйбером расхохотались.

— Нет, нет и еще раз нет!

Я грохнул кулаком по столу, на котором в беспорядке валялись десятки набросков и чертежей.

— Мне наплевать, что там у вас творится — мулы перезаболели, работников всего половина или идет дождь из жаб! Работа начнется сегодня!

Двое надсмотрщиков, надзиравших за строительством, съежились под натиском моего гнева.

— Да, король Оберон! — пискнул один из них. Они поклонились и пулей вылетели из моего шатра.

Со времени нашего пикника на Колвире — так мы теперь назвали гору, на которой собрались возвести замок, — прошло три недели. Но начало строительства постоянно откладывалось из‑ за каких‑ то проволочек. Его механизм требовалось сперва сдвинуть с места, словно проржавевшее колесо... Кажется, мой гнев послужил достаточным растворителем.

Я встал и принялся расхаживать по шатру. Эйбер — он сидел, закинув ноги на стол, — хохотнул.

— Не вижу ничего смешного! — рявкнул я.

— А я разве говорил, что это смешно? — поинтересовался Эйбер. — Чем скорее я обрету настоящую крышу над головой, тем счастливее я буду. Я терпеть не могу дождь, терпеть не могу солнцепек и терпеть не могу жить в шатре. Если бы тебе не нужна была моя помощь в том, что касается чертежей, я жил бы сейчас в Селонике как нормальный человек.

— Ну так можешь валить туда, — сказал я, махнув рукой. — Все равно на сегодня особенных дел нет. Завтра, когда проспишься и избавишься от похмелья, возвращайся — посмотрим, что еще нужно будет сделать.

— О! Это мне дважды повторять не придется!

Эйбер подскочил и вылетел через открытый полог шатра.

Вздохнув, я вернулся в кресло, устроился поудобнее и начал заново просматривать сделанные архитекторами наброски. Меня что‑ то беспокоило в западном крыле, но я не мог сообразить, что же именно.

— Оберон! — В шатер вплыла Фреда. — Я хочу переговорить с тобой.

— Пожалуйста. Присаживайся. — Я указал на освобожденное Эйбером кресло. — Вина?

— Спасибо.

Я налил ей кубок красного вина.

— Ну так что случилось? — поинтересовался я.

— Проблема в недостатке руководителей, —сказала Фреда. — Вам с Коннером удается добиться, чтобы работа шла быстро и хорошо, но вы не можете находиться повсюду одновременно. А как только вы уходите, рабочие тут же сбавляют темп. Это раз за разом повторяется на лесопилке, в каменоломне или здесь, в котловане... Эти люди предпочитают шевелиться в собственном темпе.

— Знаю. — Я испустил долгий вздох. — Все выбивается из графика. Однако же... все имеющиеся в наличии люди работают посменно, днем и ночью. Что еще мы можем сделать?

— Нам нужна помощь, — сказала Фреда.

— Хорошо. Давай наймем еще рабочих. Столько, сколько нужно. В Селонике или других Тенях.

— Нет... Я имею в виду — нам нужна помощь других наших родственников.

Эта идея озадачила меня.

— Я знаю, что Эйбер работает далеко не в полную силу, но...

— Нет, ты меня не понял. Я не прошу Эйбера работать больше. Пока что он работал превосходно. Мне нужно больше членов семьи. Я хочу пригласить нескольких моих теть и дядь присоединиться к нам. И я хочу поискать прочих наших пропавших братьев и сестер.

— А твои родственники захотят сюда отправиться? — спросил я. — Их следует предупредить, что жизнь здесь будет трудной — во всяком случае, поначалу. Мы можем предложить им лишь шатры... и гору тяжелой работы.

— Это все же привлекательнее их нынешней жизни во Владениях Хаоса.

Я помолчал.

— Ты уже говорила с ними об этом, так?

Фреда вскинула голову.

— Да. Они подвергаются гонениям со стороны короля Утора за то, что посмели помогать мне. Он сделал их жизнь... неприятной. Они ищут убежища. Я уверена, что они будут усердно работать...

— Хватит‑ хватит! — Я вскинул руки и улыбнулся. — Конечно, они могут приходить. Раз ты за них ручаешься, я охотно предоставлю им свое покровительство.

Фреда просияла:

— Спасибо, Оберон! Я знала, что мы можем на тебя положиться!

— Ну как бы я мог не помочь им? Всякий, кто ищет защиты от тирании Утора, будет желанным гостем в Амбере. — Я кашлянул. — Ты еще упомянула что‑ то насчет поисков пропавших членов семьи.

— Да. У нас нет никаких известий о многих... и я скучаю по Пелле. Я не могу поверить, что Утор перебил или схватил всех. Если Блейзе и Эйберу хватило ума, чтобы остаться на свободе, возможно, это удалось и другим?

— Полагаю, такое вполне возможно, — медленно произнес я. Я понял, что имеет в виду Фреда. Многие наши братья и сестры были не менее сообразительны и находчивы. А может, и более.

— И... — Фреда заколебалась.

— Что еще?

— Когда мы в последний раз были в Селонике, я испробовала все свои Карты.

— И что?

Фреда подалась вперед.

— Мне кажется, я ощутила некий отклик от Изадоры, Фенна и Дэвина. Мимолетный контакт, который почти сразу был заблокирован.

— Дэвин?! — воскликнул я. Дэвин погиб вместе с нашим братом Локе, защищая Джунипер от натиска адских тварей. — Быть не может! Он мертв!

— Я в этом не уверена. Не забывай — мы не видели его трупа.

— Да, верно.

Я глубоко вздохнул и отвел взгляд. Дэвин заслужил на поле боя мое уважение. Если его не убили, а взяли в плен...

— Хорошо, согласен. Дэвин может оказаться жив. А что там с Изадорой и Фенном?

— Я хочу, чтобы отец сделал для меня полный комплект Карт — по карте на каждого из его детей, как живых, так и мертвых.

— Мертвых? — удивился я. — Зачем?

— В Хаосе существуют некоторые... способы поднимать мертвых, — мрачно произнесла Фреда. — Утор вполне мог проделать это с Дэвином. Мы не можем полностью исключить такой вариант. Если взять свежего покойника, его можно оживить. Если упустить время, то и тогда из убитого врага можно сделать зомби, способного выполнять несложные задания хозяина.

Мне эта идея не понравилась. Я встал и принялся расхаживать взад‑ вперед. Да, Фреда подкинула мне тему для размышлений.

Возможно, еще трое из нас живы... Наличие Фенна и Дэвина здесь очень сильно повлияло бы на грядущую битву. Но сперва надо заполучить их сюда. Значит, их розыск — дело первостепенной важности.

— Полный комплект Карт — вполне разумная просьба. Попроси отца их нарисовать.

— Я просила, но он отказался.

— Что?! Но почему?

— Он не верит, что я действительно почувствовала контакт. Он сказал, что у него нет времени на мои капризы. Капризы!

— Ну, после того, как он создал новый Путь, он никак не оправится до конца, — сказал я, припомнив некоторые из отцовских вспышек.

— Но это же важно — очень важно, и откладывать никак нельзя!

— Согласен. Я поговорю с ним завтра утром. — Я похлопал Фреду по руке, и она с облегчением улыбнулась. — А пока что Эйбер отправился обратно в Селонику. Может, тебе последовать его примеру и еще раз испробовать твои старые Карты? Возможно, на этот раз...

— Ладно, — согласилась Фреда и встала. — Пойдешь со мной?

Я заколебался. Еще нету и середины дня, и работы полно...

— Ну, пожалуйста, — попросила она. — Я хочу, чтобы ты был со мной, когда я буду пробовать связаться с Фенном, Дэвином и Изадорой. Если ты тоже их почувствуешь, отец уже не сможет от этого отмахнуться.

— Хорошо, пойду — но я не смогу остаться надолго.

Фреда кивнула, потом вытащила свою колоду Карт. Сверху лежала сделанная отцом карта с изображением гостиничного номера Фреды. Сестра сосредоточилась на изображении и, когда оно ожило, провела нас через него.

Наверное, она заранее планировала прихватить меня с собой при возвращении. У стола рядом стояли два стула, как будто ожидали нас. Фреда уселась и указала мне на второй.

Потом она вручила мне свою колоду, рубашкой кверху. Я, не дожидаясь просьбы, перетасовал Карты и вернул Фреде. Мне уже доводилось видеть, как она читает по ним будущее. Уж не это ли у нее на уме?

Фреда положила колоду и перевернула первую Карту. На ней был изображен наш брат Локе, погибший как герой при обороне Джунипера. Фреда на миг коснулась кончиками пальцев гладкой, напоминающей кость поверхности Карты, потом спрятала ее в низ колоды.

— А почему ты не попробовала связаться с ним? — спросил я.

— Но Локе же мертв. Мы кремировали его тело.

— Не смеши меня. За последнее время мне столько раз врали, что стало трудновато во что‑ то верить. Судя по тому, что мне известно, вполне могло случиться, что в Джунипере Локе подменили двойником. А сам он сейчас сидит в какой‑ нибудь башне и ждет, пока его спасут.

Фреда снова вынула Карту Локе. Она подняла ее, минуту сосредоточенно смотрела на изображение, потом пожала плечами.