Аннотация 25 страница

— Куда мы идем?

— Уже пришли. Здесь я снимаю номер.

— А может?..

— Нет, — перебил он, сообразив, что хочет спросить девчонка. — Пересидим у меня. Так безопасней.

Едва они вошли в номер, Снежана исчезла в ванной и закрыла за собой дверь. Сквозь мощную деревянную дверь донесся плеск воды.

Нэд сбросил мокрую от пота рубашку, отстегнул кобуру и подошел к открытому окну. Слабый ветерок приятно освежил лицо и грудь.

Он прошел на маленькую кухню, открыл кран и подставил голову под струю воды. Быстро обмыл корпус, не стал вытирать полотенцем, ощущая живительный холодок. Достал из холодильника бутылку минералки и в два глотка осушил ее.

Все проделал быстро, дергано. Осознав это, на миг замер, выставил вперед руки. Кончики пальцев немного подрагивали. Вообще-то нормальная реакция на стресс и смертельную опасность, но Нэд думал, что после Зоны и Ущелья ничто не сможет вывести его из себя. Оказывается, нет, еще может.

Он не сразу сообразил, что дрожь и повышенная возбудимость — следствие работы чудовищной порции адреналина, выброшенного в кровь перед схваткой. Организм, наделенный странной способностью, снабжал его повышенной нормой естественного стимулятора. Причем повышенной раза в три как минимум. Страх и переживания здесь ни при чем.

Нэд дважды посматривал на дверь в ванную, желая поторопить Снежану, но оба раза передумывал. Времени навалом, пусть отмокает. Бабы, приводя себя в порядок, успокаиваются лучше. А чтобы ускорить процесс…

Он достал из холодильника начатую бутылку коньяка, оставленного Владом, налил грамм сто в узкую рюмку на высокой ножке и поставил на стол. Вместо допинга.

Снежана вышла через полчаса. Нэд, входивший в комнату с бутылкой воды, чуть не уронил ее на пол.

Она надела синий шелковый халат, висевший в ванной. Нэд халатов терпеть не мог, к тому же тот был женский. И вот домашний наряд наконец обрел хозяина.

Пояс, стянувший халат, явил взору тонкую талию, ткань мягко облегала длинные ноги, вырисовывая бедра и высокую грудь. Снежана вымыла волосы и стянула их на затылке, от чего шея предстала во всей хрупкой красе.

Три полки в ванной были уставлены всевозможными баночками, флаконами, емкостями, и видно, что Снежана успешно их использовала. Тонкий аромат духов удачно смешивался с запахом шампуня, душистого мыла и специальной пенной жидкости для ванн. Причем этот ансамбль не забивал аромат чистого девичьего тела, что кружил голову и вызывал сухость во рту и некоторое напряжение в низу живота.

Кого же нашел Олекса, если эта женщина стала ему безразлична?..

— Как ты себя чувствуешь? — Он подал ей рюмку. Снежана понюхала, поморщилась, отставила ее в сторону.

— Не хочу. Чувствую нормально. Только голова немного кружится. И есть хочется.

— Не вопрос. Холодильник забит.

Она прошла мимо него и села на кровать. Закинула ногу на ногу, подол халата соскользнул с колена, обнажив голень и часть бедра. У Нэда екнуло в сердце, но он сдержал порыв. Момент был не очень подходящим.

— Что ты натворил? — Снежана покачала головой, влажными глазами взглянула на него. — Что теперь будет?

— Ничего. — Он тоже сел, благоразумно оставив между собой и ней дистанцию около метра. — Олекса в полиции, точнее, в больнице. Пока оклемается, пока сообразит, что произошло… Время есть. А тебе надо уехать отсюда. И как можно скорее.

— Куда? У меня… словом, ехать некуда. Квартира, мебель, все здесь.

— А… постой. Инспектор что-то говорил о Даурдуше. Ты оттуда приехала?

— Давно. Когда мама умерла, я продала там квартиру и переехала сюда. Подруга позвала. Одной страшно было.

— А подруга где сейчас?

— Уехала. Познакомилась с парнем, тот уезжал на работу в Германию. Ну, она с ним и…

— А ты к Олексе. Ясно…

— Чего тебе ясно? Думаешь, я к бандиту побежала? Да я… — Она резким жестом поправила волосы. — Я и не знала сначала, чем он занимается. Только потом поняла.

— Но осталась? — Нэд ругнул себя. Незачем лезть девчонке в душу. Не вовремя и не к месту.

— А ты бы на моем месте что сделал?

— К счастью, я никогда не окажусь на твоем месте. Мне и моего хватает.

— А ты ответь. Он и не шумел никогда, голоса не повышал. Подарки дарил, ласковым был.

— Ладно, хватит. Что было — прошло. Лучше думай, что дальше делать.

Снежана сникла, нашарила рукой на столе рюмку и залпом опрокинула в рот. Нэд удивленно покачал головой, вспоминая, сколько осталось в бутылке. Судя по дозам, восстановление настроения такими темпами опустошит холодильник к вечеру. А там, кроме коньяка, несколько бутылок водки и пол-ящика пива.

Халат вновь соскользнул с колена, рука ловко подхватила его и водворила на место. Снежана поправила одежду автоматически, а сама раздумывала над своим будущим. На идеально чистом лбу появилась маленькая складочка. Вышло немного комично. Нэд хмыкнул. Непривычно серьезное выражение лица шло растерянной красавице.

— Мне надо домой заехать. Там вещи, документы, деньги.

— Денег много?

— Да нет… — пожала плечами Снежана. — Тысячи три долларов и десять тысяч гривен.

— Совсем мало, — насмешливо проговорил Нэд. — Здесь средняя зарплата не больше четырех тысяч гривен. А это меньше двухсот баксов.

— Да нет, — отмахнулась Снежана. — У меня в банке на черный день отложено пятнадцать тысяч баксов. Еще от родителей осталось.

— Олекса про эти деньги знает?

— Нет. Я положила их еще до знакомства. А потом не стала говорить.

— Молодец. Уезжать тебе надо. Подальше отсюда. Лучше, если за границу. Хотя бы к той подруге. Она поможет устроиться, на первое время денег хватит. Свой бизнес откроешь.

— Какой бизнес?! Куда я поеду? Одна. И вообще… Не хочу уезжать.

— Правильно. Подожди, пока Олекса из полиции выйдет, он тебе устроит проводы.

Снежана вздрогнула, беспомощно взглянула на Нэда. В глазах плескался страх и недоверие. Трудно женщине привыкнуть, что ее вчерашний возлюбленный сможет сделать что-то плохое. Даже после недавнего…

— Мне надо домой.

— Не сейчас.

— Почему?

— Потому что там наверняка молодцы Олексы. Тебя ждут.

Снежана недоверчиво покачала головой.

— Ключи у меня, я Олексе не давала.

— Ты что, издеваешься?

— Нет. А что?

Нэд изумленно посмотрел на девчонку. В каком мире она живет? Неужели любовь может так осушить мозги?

— Дверь давно взломана, а в квартире засада. Если и не поставили раньше, после стычки у кафе парни Олексы точно туда придут.

Снежана не ответила, уронила голову и сидела молча. Фигура выражала крайнюю степень отчаяния и беспомощности. Быстро самоуверенная и холеная королева утратила блеск.

— У тебя есть еще выпить?

Нэд решил достать водку, но в последний момент вспомнил о баре в шкафу. Администратор гостиницы что-то о нем говорил, но из головы все вылетело.

Бар оказался большим. Даже огромным по меркам шкафа. Джин, водка, вино. Разноцветные стекла бутылок, яркие наклейки, надписи на разных языках.

За шеренгой крепких напитков Нэд отыскал пузатую бутылку ликера. Глянул на этикетку. Питие для женщин, как утверждала надпись, обладает непревзойденным букетом, способным доставить удовольствие самой требовательной даме. Лучшее украшение стола при свидании двоих…

Нэд нашел данные о градусах. Двадцать шесть. Неплохо для свидания. Наверное, это пойло рассчитано на то, чтобы со второй рюмки свалить даму наповал. И без помех приступить ко второй части свидания.

«Сойдет», — решил он и выудил из специальной ниши подходящую тару грамм на сто.

Снежана проглотила порцию в два приема, прислушалась к ощущениям.

— «Белая свеча»?

— Что?

— Ликер «Белая свеча»?

— А-а. Вроде. Плохой?

— Нет. Мне он нравится. — В голосе явственно прозвучала печаль. — Мы с Олексой его пили на первом свидании. А, ладно! — Она решительно тряхнула головой, отчего подсохшие волосы, освобожденные от заколки, всколыхнулись и опали черной волной. — Забудем. А ты чего не пьешь?

— Не хочу.

— Пей. — Алкоголь, видимо, проник в мозг, отчего в больших глазах заиграли озорные огоньки, а на губах появилась улыбка. — Чего нам, горевать, что ли?

— Пойду-ка я приму ванну. Весь мокрый.

Снежана бросила на его обнаженный торс оценивающий взгляд, словно только что увидела. Смерила ширину плеч.

— Ты чем вообще занимаешься? — на третьем часу знакомства решила выяснить она.

— Водила я. — Нэд взял с полки шкафа новое полотенце. — Обычный водила…

Если недоверие можно выразить всей фигурой, то именно это Снежана и сделала, услышав ответ. Но промолчала, только внимательно посмотрела на спину уходящего Нэда.

Когда он вернулся минут через семь-восемь, бутылка опустела на треть. «Грамм сто пятьдесят, — определил Нэд. — Хорошо, что до этого пообедала. Но для девчонки многовато».

— С легким паром! — приветствовала она его.

— Спасибо. Не много?

Снежана глянула на бутылку, вяло махнула рукой. Халат вновь сполз с колена, но на этот раз рука не вернула его на место. Смущение отступило перед двойным натиском коньяка и ликера.

— И что… теперь будем… делать? — спросила она.

Нэд пожал плечами. Следовало собрать вещи и приготовиться к отъезду. Следовало решить, куда, когда и как ехать. Следовало решить, ехать ли одному или нет. Следовало, строго говоря, покинуть город и переночевать в какой-нибудь деревушке. Вполне возможно, что Олекса — не последний человек в криминальной иерархии города — не простит унижения и попробует отомстить. А в то, что решетка его удержит, верилось с трудом. Следовало…

Но чертовски не хотелось что-либо делать. На еще не сошедшее напряжение последней недели наложилась сегодняшняя нервотрепка. Тело требовало отдыха, а голова — времени, чтобы принять верное решение. А близость девчонки — сбивала все мысли на один лад.

— У тебя на спине нитка. — Снежана протянула руку. — Подойди.

Он сбросил полотенце и встал рядом с кроватью. Она протянула руку, но не достала до плеча.

— Сядь.

Ноготки тронули спину, пробежали по коже. От ее руки шло мягкое тепло, нежное, успокаивающее и возбуждающее одновременно.

— Ты здоровый парень. Настоящий мужик.

Мужиками в Зоне звали вольнонаемных рабочих плантаций и фабрик. Людей вольных, но стоящих низко на ступени иерархии. Они вольны были в любой момент уехать, их никогда не трогали, но относились как к хорошей дорогой скотине. Или технике. Для любого боевика было оскорбительным, если его называли мужиком.

Ладно, откуда ей знать такие тонкости. К тому же она имела в виду совсем другое.

Маленькая ладонь легла на его плечо, прошла по спине. Нэд честно держался все это время, не позволяя себе ничего лишнего. Он и сейчас бы не посмел: нехорошо приставать к человеку, пережившему личную трагедию. Но Снежана начала сама.

Он повернул к ней лицо. Ее глаза слегка прикрыты, губы едва шевелятся. Близость мужчины сейчас нужна как надежная опора в трудный момент. Видимо, женщины испытывают иногда потребность просто быть рядом с тем, кто им кажется сильным и надежным. А алкоголь снес преграду стеснительности и робости первой встречи. Как бы там ни было, Нэд реагировал, как и положено молодому здоровому парню.

Нежная кожа гладкостью могла соперничать с шелком халата. Она была горячей, не остывшей после ванной. А губы оказались мягкими и сочными. И податливыми.

— Нэд… — выдохнула Снежана, почувствовав его прикосновения. — Что ты… делаешь?..

Его губы накрыли ее, поймали выход, прижались сильнее. Левая рука скользнула по колену и бедру выше, охватывая тугие ягодицы, правая подхватила шею, удержала на месте. Пальцы тронули мочку уха.

— Не… не надо…

Ни один мужчина никогда не прекратит ласк, услышь он отказ, высказанный таким тоном. Если не захочет прослыть круглым дураком в глазах женщины.

Снежана, может, и хотела остановить его, но силы были не равны, а алкоголь ослабил контроль за телом и подогрел чувственность. Когда его рука проникла между бедер и коснулась коротко подстриженного треугольника волос, она охнула, инстинктивно свела ноги, почувствовала его ласку и ощутила волну желания.

Солнечный луч ударил по глазам Нэда, когда он уложил Снежану на кровать и мягкими движениями распахнул халат. Взору предстало обнаженное тело идеальных пропорций и великолепной формы. Которым хотелось овладеть немедленно.

Два чистых, вымытых тела сплелись в объятиях на широкой кровати, все теснее приникая друг к другу. Легкий стон Снежаны был единственным аккомпанементом их любовной игры, проходящей с возрастающим темпом и страстью…

— А лифт есть?

— Да. Старый.

— Не важно. Все равно не нужен.

— А зачем спрашивал?

— Пригодится.

— Для чего?

— Увидишь…

Нэд прицепил кобуру к ремню, вытащил из-под подушки пистолет, дослал патрон в патронник, спрятал в кобуру. Запасную обойму повесил на другой стороне пояса. Опустил рубашку, скрывая арсенал, повернулся к Снежане.

Та стояла, уже одетая, готовая к выходу. Нэд тщательно искал следы прошлой ночи, но безрезультатно. Некоторым женщинам удается поутру выглядеть невинной пай-девочкой.

— Ладно, если готова, пошли.

— Угу. — Только неестественно громкий голос выдавал нервное состояние девушки.

Из гостиницы они пошли к небольшому скверу, утопавшему в зелени. Нэд нес сумку со своими пожитками и спрятанными там деньгами.

…Они словно приклеенные не размыкали объятий до самого вечера, а потом, обессиленные, опустошенные, уничтожали запасы холодильника и содержимое бутылок. Нэд пил газировку и пиво, Снежана — ликер, вино и тоже газировку.

Неистовая жажда любви, усиленная пережитым стрессом, придавала обоим силы, и только когда на часах стукнуло десять вечера, они сделали перерыв. К тому моменту простыни — третья смена — превратились в две скрученные мокрые тряпки и лежали в ногах, подушки слетели на пол, а одеяло висело на спинке кровати, исполняя роль буфера.

Ночь прошла спокойно, обоих разобрал глубокий беспробудный сон. А когда солнечные лучи вплыли в полуоткрытое окно, Нэд первым разлепил глаза. И увидел перед собой чуть согнутую спину, тонкую талию, переходящую в ягодицы. От которых невозможно оторвать взгляд. И руки.

Снежана проснулась от того, что почувствовала вторжение внутрь себя. Настойчивое, сильное и ласковое. Через несколько секунд вечерний марафон продолжился, хотя был гораздо короче первого.

Когда Нэд открывал дверь, было уже десять утра…

…Машина довезла их до почтамта. Нэд оставил сумку под видом посылки с правом возвращения в течение пяти часов.

— Теперь к тебе. Поедем на автобусе. Смотри по сторонам, вдруг знакомое лицо увидишь.

Снежана, сосредоточенно вертя ремешок сумочки, кивнула. Глаза испуганно и настороженно смотрели на дорогу.

Нэд глянул на девчонку, ободряюще подмигнул. Бодрое настроение духа потребуется. Предстояло провернуть небольшую операцию. Вытащить из квартиры Снежаны документы и деньги. Дело плевое, если там нет засады. А если есть? С пустыми руками уходить нельзя, надо искать выход. Нэд его искал все утро.

…Шестиэтажное здание старой постройки с широким парадным входом, гипсовыми фигурами атлантов по бокам и большими полукруглыми окнам стояло в глубине двора.

Нэд оставил Снежану рядом с киоском, а сам прошел вдоль дороги, разглядывая дом издалека. Вроде тихо. Несколько машин на стоянке, две молодые мамы с колясками, у крайнего подъезда пожилая пара грузит в легковую машину сумки. Площадка между домом и магазином пуста. По тропинке идут немногочисленные прохожие, срезая путь от остановки к высотным корпусам жилых домов, возведенных, как говорит Снежана, перед самой войной.

Нэд сделал петлю, посмотрел на окна, взглянул на крышу и пошел обратно. Если кто и следит, отсюда не видно.

Снежана от нетерпения и возбуждения едва не подпрыгивала. Каблучки звонко стучали по асфальтовой дорожке, выбивая дробь.

— Спокойнее. Не спеши. — Нэд тронул ее за локоть. — Все нормально.

Снежана вымученно улыбнулась, сбавила шаг. В непредсказуемой женской головке возникла весьма несвоевременная мысль.

«Как так вышло? С первым попавшимся, с боевиком из Зоны… Драка, постель, побег… Боги!.. Я не сплю?.. »

В реальность происходящего действительно трудно поверить, особенно той, что привыкла жить, не утруждая себя размышлениями и проблемами. Но рука, поддерживающая ее за локоть, была самой настоящей. Тяжелой, теплой и сильной. Насколько она сильна, Снежана недавно узнала…

— Так, подходим… Приготовились! — Рука отпустила ее локоть. — В подъезд я вхожу первым, потом ты. Действуем как решили, помнишь?

— Д-да…

— Я впереди, ты сзади. Начнется стрельба — падаешь на пол и в угол. Никакого спринта по лестнице.

Она кивнула, не уверенная, что он увидел это.

Знакомый подъезд все ближе. Тяжелая двухстворчатая дверь приоткрыта. Снежана глянула по сторонам, прерывисто вздохнула. Нэд успел скользнуть в дверь, при этом доставая пистолет и снимая его с предохранителя. Рука поднялась на уровень груди, ствол смотрел по ходу движения. Может так выйти, что времени будет в обрез. Кто быстрее выстрелит, тот и прав.

Просторная коробка пролета, двери лифта за бетонной стеной, обшарпанная, затертая частыми прикосновениями кнопка. Нэд нажал ее, по звуку мотора определил, что лифт где-то на втором-третьем этаже. Выглянул на лестницу. Окинул взглядом ряды почтовых ящиков, двери квартир (по две на этаж) и прямоугольник окна. Сквозь давно немытое стекло светило солнце, яркий луч бил в глаза.

Лифт с легким скрежетом остановился, двери пошли в стороны, открывая взору просторную кабину с зеркалом на противоположной стене. Нэд напряг слух — в подъезде тихо — и нажал кнопку. Лифт, утробно урча и позвякивая, поплыл на шестой этаж. Выждав еще несколько секунд, Нэд махнул рукой — пошли.

Он медленно поднимался по лестнице, внимательно осматривая пролеты, двери и ступеньки. Квартира Снежаны на четвертом, те, кто, возможно, следит за ней, хоть ненадолго переведут внимание на лифт. Может быть…

Снежана шла сзади в трех шагах, затаив дыхание и прилагая все силы, чтобы не шуметь. Было жутко вот так красться к себе домой, опасаясь человека, с которым только вчера ее связывало так много.

Перед четвертым этажом Нэд затормозил, почти на четвереньках вполз на пролет. По стеночке встал. Они могли быть как в квартире Снежаны, так и в противоположной. И там, и там дверные глазки, никто не уйдет от наблюдения. Если его видят, могут пальнуть сквозь дверь…

Он сосчитал до двадцати, достал ключи и стал открывать дверь. В тишине подъезда металлический звон брелка, цепочки и ключей был сродни грохоту грома.

Дверь подалась неожиданно легко, без скрипа и шума. Нэд сделал два быстрых шага и присел у стены. Широкий коридор погружен в полутьму, впереди высокий шкаф, тумбочка, скамейка… За поворотом направо — туалет и ванная, потом кухня. Налево — три комнаты.

Он заставил Снежану подробно описать расположение комнат и мебели в доме, нарисовал чертеж и запомнил его наизусть.

Спрятаться можно везде — и на пятнадцатиметровой кухне, и в комнатах, самая маленькая из которых имеет двадцать два квадратных метра. И на двойной лоджии.

Он лег на пол и осторожно пополз вперед. Снежана, стоявшая у двери, удивленно смотрела на него, не понимая, зачем тот лег. Неужели так удобнее?..

Правила осмотра помещений он помнил наизусть. Группой, в одиночку, в разных условиях и с разными целями. Имя забыл начисто, а правила помнил. И ошибки допустить не мог. Самое опасное — неприкрытый тыл. И внезапное нападение из укрытия.

Рывок в сторону, уход вниз, взгляд внутрь ванной, нырок, смена положения и взгляд в огромное корыто два на два глубиной почти метр. Пусто.

Осторожный шаг к туалету, дверь настежь, ствол и глаза обшаривают помещение. Пусто. Пока нормально. Пока бесшумно. Дальше кухня. А за спиной поворот коридора к комнатам. А значит, постоянный контроль прохода. И уши ловят каждый шорох. Хорошо, не слышно Снежану. Сидит на полу, как и велено, и дышит через раз. Голову на отсечение — глаза закрыла.

Кухня пуста, небольшой балкон — тоже. Теперь обратно.

…Отличительная особенность опытного стрелка — умение автоматически выбирать свободный ход спускового крючка и контролировать усилие нажатия, когда от выстрела отделяет микроскопическое движение третьей фаланги указательного пальца. Неопытный стрелок, когда надо стрелять, дергает спусковой крючок сильно и резко. В зависимости от состояния стрелка сила рывка достигает значительной величины, отчего случаются промахи даже с двух-трех метров.

Нэд мог с выбранным свободным ходом бегать и прыгать, не опасаясь нечаянно дожать крючок.

Вторая комната встретила мелькнувшим силуэтом возле дивана. Некто спешно менял позицию в поисках лучшего укрытия. Тяжелые шторы надежно закрывали помещение от солнечных лучей, однако на фоне окна фигура видна вполне отчетливо.

Человек выскочил в центр комнаты и увидел полулежавшего у входа Нэда. Он вскинул руку с пистолетом и громко крикнул:

— …мать!

Нэд выстрелил не целясь, и фигура рухнула на пол. Едва прозвучал выстрел, Нэд прыгнул вперед, к дивану, и упал за сервантом.

Нырять обратно в коридор было опасно — кто-то еще мог выскочить, чтобы добить визитера. Старый принцип — идти на выстрелы. Известно, что там противник. Там, где тихо, может быть засада.

Он успел просканировать взглядом помещение, когда в комнату влетел второй человек. Засада для него была делом непривычным, иначе бы он никогда не засветил своего присутствия, а дождался визита Нэда.

Два выстрела вынесли его обратно в коридор.

…Снежана сидела на полу, сжавшись в комок и закрыв руками лицо. Ее колотило от страха, ноги ослабли, и встать она при всем желании не смогла бы.

Нэд исчез, и она с удивлением и испугом думала, насколько огромной была ее квартира, и как только раньше не замечала. В ней десять человек могли спрятаться…

Выстрел ударил по ушам с такой силой, что она вскрикнула и зажала ладонями уши.

«Мама… мама… ой, мама!.. » Губы щекотали кожу рук, дыхание грело запястья.

Еще два выстрела заставили зажмуриться сильнее.

«Только бы не убили. Только бы…»

— Снежана! Где ты?!

Знакомый голос не сразу дошел до сознания, и только когда рука отняла ладони от ее лица, Снежана подняла голову. На нее смотрели строгие глаза Нэда.

…Вываленная на кровать куча нарядов пестрела расцветками и поражала разнообразием моделей. На стуле лежал раскрытый чемодан, наполовину заполненный вещами. Снежана быстро перебирала ворох одежды, что-то откладывала в сторону, что-то бросала обратно, меньшую часть складывала в нутро чемодана. Иногда, после недолгого размышления, вещи менялись местами, и тогда разонравившийся наряд летел в общую кучу, а другой падал на аккуратно уложенные платья, кофточки, юбочки, свитера, блузоны и тому подобное.

Вещей было много, влезть в чемодан все они не могли, и Снежана буквально разрывалась, отбирая лучшее. И с обувью так же, и с бельем, и с косметикой.

По соседству на кресле уже стояла полностью упакованная сумка из разряда дамских, но максимально больших размеров. Там были собраны документы на квартиру, личные документы, деньги, ключи, записные книжки, счета, расчетные книжки, банковские карточки и другой бумажный официоз.

Эта сумка оказалась собранной раньше только потому, что Нэд категорически предупредил:

— Сначала документы!

Их собрать было несложно, благо Снежана держала их в отдельном ящике. А разобраться с содержимым двух шкафов было практически невозможно. Челночные рейсы от полок к чемодану зашкалили за сотню, но в большом сине-красном коробе с удобной ручкой и колесиками еще оставалось место.

Решая трудную проблему выбора, Снежана едва различала посторонние звуки. И негромкий стон, проникший сквозь закрытую дверь и толстую стену, не заставил ее поднять голову от груды одежды.

— …Когда он вам велел сюда прийти?

— Вчера. Сам поехал в кафе, а мы с Клещом на хазу.

— Сколько велел ждать?

— Пока не позвонит… слушай… у меня кровь течет. Перевяжи.

— Позже. Когда ответишь на вопросы.

Нэд сидел на диване, держа пистолет в руке, и мрачно смотрел на лежащего у ног бандита. Пуля попала ему в грудь возле правого соска, из раны вытекала кровь, пятная простреленную майку. Бандит пришел в себя, когда Нэд осматривал бездыханное тело, и попробовал встать, но упал, сраженный болью.

На вопросы Нэда сначала отвечать не хотел, ругался и грозил карами. Нэд легонько ткнул в рану стволом пистолета, прикрыв маленькой подушкой рот. Стон, пробив поролон и бархат подушки, проник в соседнюю комнату сильно приглушенным и коснулся уха Снежаны, но та не обратила на него внимания.

— Вторую пулю всажу в яйца. А потом вырежу глаза и прострелю коленные чашечки и локти. Жить будешь. Но слепым, без рук и ног. И без хрена. Нормально?

Бандит только сейчас разглядел, кто его подстрелил, с ходу опознал в Нэде боевика Зоны и поверил. Он усмешкой ответил бы на запугивания полиции — там только изобьют, пусть и сильно, но так калечить не посмеют, но слова отморозка с такими глазами принял всерьез.

— Что хотели сделать с девчонкой?

— Доставить Олексе. Только доставить, больше ничего.

— Как связываетесь с Олексой?

— Он сам звонит. Мы — если что-то произошло.

— Когда был последний звонок?

— Вчера… — Боевик провел языком по высохшим губам и сглотнул. Начинался жар, голос стал невнятным, ослабел. На лбу выступила испарина, глаза ввалились. Шок после ранения понемногу проходил, боль проникала все глубже. — Мы сегодня звонили, но никто не отвечал.

— Кому еще звонили?

— Только Олексе… вызови медиков, я истекаю кровью. Я же все сказал…

Он умоляюще смотрел на Нэда, ощущая головокружение и боль, что распространилась по всей груди и сковала сердце. О своем напарнике не вспоминал, понял, что тот убит. Обхитрил их этот патлатый. Знать бы, что Олексова тварь приведет такого стрелка, встретили бы по-другому. Не проспали бы визита…

Нэд глянул на часы, прислушался к шуму в соседней комнате, глянул на раненого. Главное он сказал, остальное несущественно. Вызывать «скорую помощь», понятно, не стоит. И оставлять свидетеля нельзя.

«Только быстро. Чтобы ничего не почувствовал. Негоже мучить…»

— Что у тебя там? — Нэд встал на колени перед раненым, тронул майку.

— Не смертельно.

Бандит попробовал приподнять голову и взглянуть на рану и не уловил молниеносного движения. Когда чужая рука ударила в кадык и смяла его, в голове проскочила последняя мысль: «Добил…»

Вещевой вопрос так и не был решен, Снежана застыла посреди комнаты, растерянно взирая на груды одежды и обуви, мучаясь проблемой Буриданова осла, что умер, так и не отдав предпочтения одной из двух кормушек с овсом.

Когда в комнату вошел Нэд, она вздрогнула и повернула к нему голову. В больших глазах стояли слезы.

— Как процесс? — Он окинул взглядом женское богатство, протянул: — Яс-сно…

Прикинул на глаз размер и вес чемодана, скептически дернул уголком рта и решительно сказал:

— Самое лучшее в чемодане?

— Да… но не все. Я не знаю, какому стилю отдать предпочтение. Мне всегда шли брюки, а подруги говорят, что мини смотрится неплохо… я раньше…

— Понял. — Нэд пересек комнату, глянул на уложенные в чемодан вещи, застегнул молнию и замки. — Где документы?

— Там…

— Все?

— Да. Но что делать?..

— Ничего. Что положила — берем. Остальное — потом.

— Как потом?! — вскрикнула Снежана. — А когда я их заберу? В чемодане только два платья, джинсы…

— Вот и хватит. Остальное купишь на месте. Денег хватит. Цацки… э-э… драгоценности не забыла?

— Взяла.

— Отлично. Уходим.

Он подхватил чемодан, кивнул на сумку и пошел к выходу. Снежана, закинув свою ношу на плечо, поспешила за ним, испытывая сильное смятение в душе. Было дико жаль оставшегося, но частичка здравого смысла подсказывала, что устраивать примерку и оценку каждой вещи сейчас не стоит.

Они подошли к лифту, когда Снежана опомнилась.

— А где эти?..

— Там, — неопределенно махнул Нэд.

— Где?

— За мусоропроводом.

Снежана удержала на языке новый вопрос, боясь услышать ответ. Крови с нее хватит.

Действия Нэда казались ей нелогичными и странными. Вместо того чтобы бежать к вокзалу или нанимать машину, он вдруг свернул в узкий переулок, миновал пустырь и встал, только когда достиг старой разрушенной беседки возле частного дома. Дом когда-то перенес пожар, был заброшен, стоял без крыши и одной стены. Подступы завалены мусором и заросли травой.

Нэд сел на полусгнивший ствол дерева, знаком пригласил Снежану и опустил голову, глядя на землю.

— Ты что?

— Ничего. Посидим немного… перед дорогой.

Снежана, последние дни которой по насыщенности превосходили всю прошлую жизнь, впервые смолчала, не засыпала вопросами, не требовала немедленного ответа.

«На вокзале пасут. Выезды из города под контролем. Он не хочет выпускать девчонку и перекрыл все выходы. — Нэд оценивал информацию пленника, пытаясь понять, чего нужно Олексе от Снежаны. Неужто ревность? — И надо учесть, что после драки люди Олексы усилят контроль. Только ловить теперь будут двоих. Подключат других бандитов, полицию…»

В воздухе явственно попахивало туалетом. Где-то поблизости был разломанный нужник, ветер доносил амбре содержимого выгребной ямы. Снежана морщила носик и недовольно посматривала на Нэда.