Аннотация 13 страница

— Вы тоже считаете слова президента бредом? — Дора повернула голову к Нэду. — Как ваши друзья?

Нэд усмехнулся, девицу вроде задело несколько прохладное отношение к ее прелестям. Женщины… Даже серьезный вопрос спешат свести к амурным пересудам.

— Подождем, когда подойдет назначенный срок. Хвалить или ругать заранее — дело гиблое.

Посетителей прибывало. У входа тормозили джипы, в зал входили новые любители отдыха. Местные жители спешили уйти — вечер окончательно превращался в сборище бандитов, как в Арзане, Сухане или любом другом городе Зоны.

— Как же вы допускаете боевиков сюда? Здесь же власть Ругии? — спросил Нэд. — Полиции на улицах полно, а тут не видно… очко играет?

На него воззрились с удивлением оба репортера, а Диж досадливо покривил губы. Он-то привык к выпадам контуженного найденыша, а новые люди воспримут слова иначе. Забивая тему, спросил сам:

— Это все, о чем вы хотели с нами поговорить?

— Нет. Разговор, конечно, содержательный, — съязвил Тим. — Но это полдела. Мы хотели попросить… если не смешаем ваши планы… словом, хотим поехать с вами.

Рука с кружкой дрогнула, пиво плеснуло на стол, Диж поперхнулся и закашлял. Глаза полезли из орбит.

— Вы… спятили?

— Нельзя? Мы раньше так ездили с вашими парнями до самой Тисты. И ничего не случилось.

Нэд стукнул по спине Дижа, тот клюнул носом, отмахнулся от помощи. Рукавом вытер рот, протянул руку к кружке.

— Сбрендили! Кха!.. В Тисту ездили… Латамир хоть и сопляк еще и покрасоваться любит, но беспредела не допускает. Зачем ему проблемы, тем более его харя уже засвечена в журналах. «Романтик Зоны» — так вы его вроде обозвали.

— Это не мы, — хмуро поправил Тим. — Это «Независимая пресса». Они там все куплены.

— Ну-ну… не важно кто. И куда же собрались с нами? До… Ламакеи?

— Нам надо попасть в Арзан.

Диж покачал головой, вновь откашлялся. Нэд давно не видел его столь удивленным.

— Скажи, Тим, тот раз, когда ездили в Тисту, она с вами была?

Он кивнул на Дору, та вспыхнула. Открыла рот, желая ответить, но Тим опередил ее:

— Нет. Мы ездили вдвоем, не с ней. Дальше Сетижа еще не ездила.

— Правильно. Сетиж под боком Ругии, если что, можно и пару «вертушек» пригнать. Ты сам-то соображаешь, что будет, если она попадет в руки наших отморозков?

Лицо Доры пошло пятнами, глаза сузились и смотрели враждебно не только на Дижа и Нэда, но и на Тима. Тот молчал, но в молчании сквозило согласие. Только девица, похоже, не особо спрашивала его мнение.

— Давайте оставим мою персону в покое. Я успела наслушаться еще в Дамасе.

— Ради всего, красотка. Я предупреждаю.

— Вы можете помочь нам?

— Мы не едем в Арзан.

— Понятно, — перехватил разговор Тим. — Но до какого места вы могли бы нас проводить?

— М-м… максимум до Волковки. Потом вам налево, по старому тракту.

— Нам и этого хватит. От Волковки до Арзана по дороге всего пятьдесят семь километров. На машине меньше часа ходу.

— Да. В Ругии. А здесь можно и не доехать…

Тим пожал плечами. Судя по его виду, он уже бывал в переделках и выходил живым, целым и с информацией. Уверенность имела под собой основание.

— Неужели ради нового репортажа и минутной сенсации вы суете голову в петлю? — вдруг вставил Нэд. — Вряд ли самая свежая новость стоит такого риска. Если ваши данные верны, в городе будет заварушка, а там не разбирают, с оружием ты или без. Захватят или прихлопнут.

— У нас договоренность со Стволом. Он обещал дать интервью.

— Ему не до интервью. Зреет передел земли, отстоять бы свое. Стрелять будут из-за каждого угла. Уличный бой — только в страшном сне может присниться чертова катавасия. И в этот ад вы лезете ради одной встречи? Даже если вас ждет Пулитцеровская премия…

Дора широко распахнула глаза — парень похож на кого угодно, только не на тупого мордоворота из банды. Диж вяло пережевывал мясо, запивая его пивом. И смотрел на Нэда. Что ни день, то новый финт найденыша. Прожевав, сказал:

— Хрен с вами. Хотите погулять под пулями — ваше дело. Выезжаем завтра утром. А сейчас пора отдыхать, не то завтра носом клевать будем.

Он первым встал из-за стола, не слушая благодарные слова репортеров, пошел к выходу. Девушка и Тим шли следом, сзади Нэд. Он миновал крайний столик у дверей, когда почувствовал взгляд. Именно почувствовал, словно дуновение ветерка. Медленно обернулся. У стойки бара сидел боевик с косичкой волос на затылке. В руках маленькая сумка, взгляд перебегает с Нэда на сумку и обратно. И в глазах растет изумление, смешанное со страхом и злостью.

Увидев, что Нэд смотрит на него, боевик отвернулся, что-то заказал бармену и склонил голову.

«Да это же тот парень, — вспомнил Нэд. — В городе видел. Он тогда пялился из коридора. Чуть не упал. Странно, не знакомы вроде. Чего такое внимание? Может, знали друг друга раньше?.. »

Он вышел на улицу и не видел, как боевик соскочил со стула и почти побежал к запасному выходу. Изумление и страх из глаз исчезли, в них осталась только целеустремленность.

…Духота к ночи спала, от реки приятно тянуло влагой. Растущий месяц плыл над головой в окружении мириада звезд, изредка пропадая за легкой дымкой облаков. В траве стрекотали кузнечики, где-то трещала птица, в поселке погавкивала собака.

Нэд глубоко вздохнул, вбирая чистый воздух, что после полумрака кабака казался стопроцентным озоном.

— Наша машина у пристройки. — Диж кивнул в сторону темнеющего строения метрах в тридцати от кабака. — Вы с нами?..

— У нас свой самоход. Вон «днапр» у кустарника.

— Тогда за нами. Ехать недолго, через полчаса будем на месте…

Из кустарника, ломая тонкие ветки, внезапно вышли наперерез двое боевиков.

— О! Братаны! — Первый, в распахнутой на груди кожанке, с банданой на голове, с идиотской улыбкой на губах, раскинув руки, шагнул к Дижу. — Привет славным парням Зоны.

Диж недоуменно вскинул брови, рассматривая боевика и не узнавая его. Позади Тим замедлил шаги, и Дора едва не налетела на него. Нэд, топавший последним, оглянулся назад — услышал шорох за спиной. От строения к ним шли еще двое.

— Ты чё, в натуре, совсем память потерял? Как пиво на халяву хлебать, так первый.

Говоривший хлопнул Дижа по плечу. Тот нахмурился — не мог припомнить, где видел этого парня. Второй боевик тоже подошел вплотную, протянул руку для пожатия.

— Да перепил он, видно же. Хотя и не шатается.

Они обошли его с двух сторон, как бы зажимая в тиски. А еще двое обступили сзади. Тим вертел головой, Дора стояла рядом, ей происходящее не внушало подозрения.

— Братаны! Пойдем посидим, отметим встречу! Согласны? — Стоявший позади всех боевик — чуть выше среднего роста, крепкого сложения, с плавными движениями опытного бойца — легко хлопнул Нэда по плечу. — А то все на бегу да на бегу… как в тот раз.

Спокойный, панибратский тон с долей обиды в голосе, показное дружелюбие, отсутствие оружия и близость кабака, где было полно народу, не давали повода заподозрить в чем-то плохом. И Диж купился. Подпустил их близко. Только Нэд, в голове которого засел тот парень из бара, был настороже. Подсознательно он ждал пакости…

— Ну шо, хлопцы?!

Это был сигнал. Боевик в бандане сжал Дижа в объятиях и боднул лбом в подбородок. Тот охнул, осел, удерживаемый сильными руками, и не заметил второго удара. Колено вмялось в пах, старший без сознания рухнул в траву. Второй боевик толкнул Дору на Тима и, пока тот ловил девчонку, успел съездить его по лицу.

Пальцы на плече Нэда закаменели, прихватывая тонкую ткань, чужая рука рванула на себя, а локоть полетел в лицо. Нэд не успел понять, в чем дело, неясная тень мелькнула сбоку, просвистела над головой. И только потом он сообразил, что тело само среагировало на выпад.

Руки заработали четко: левая прихватила рукав противника, правая — ткань брюк меж ног и то, что было в самих брюках. Это надо уметь — мгновенным движением смять-скрутить гениталии, не упустить скользкий предмет и резко рвануть вниз-назад.

Боевик издал тихий клекот, рука обмякла, отпустила плечо. Крупное, хорошо тренированное тело упало под ноги напарнику. Добить Нэд не успел, второй боевик уже выбросил ногу вперед. А за спиной два противника насели на Тима. Тот отходил назад, пропуская удары и шатаясь от мощного хука с левой.

Бандит, видимо, занимался чем-то восточным — ноги работали как пропеллер. Дважды Нэд не успевал встретить их ударом, и оба раза чужие кроссовки проходили буквально в миллиметре от его тела. А времени не было, даже достать ствол некогда…

Дора, очнувшись, решительно вступила в бой и врезала по ближайшей спине ногой. Неплохо поставленный удар толкнул боевика вперед, на Тима, тот автоматически схватил противника, но на ногах не устоял, и оба полетели в траву. Второй боевик плясал рядом, не зная, куда бить.

…По спине прошла судорога, слепящая злость ударила в голову, аж зубы свело. Злость на себя — топчется, словно слон…

Нэд отпрыгнул назад, достал прыгающего вокруг лежащей пары боевика ударом в колено и выхватил «стечкин». Противник, увидев ствол, буквально замер в воздухе и пропустил удар. Нэд добавил, вырубая напрочь, и глянул назад.

Тим и боевик все катались по земле, свистели кулаки, месили лица, кровь запачкала траву. Дора замерла, растерянно взирая на бой, не зная, как и чем помочь.

От строения к месту боя бежал человек. Нэд успел добить скулящего боевика, что прыгал на одной ноге. Увидев силуэт, вскинул ствол и крикнул:

— Кто?

— Нэд, опусти пушку, это я! — Гент вылетел на дорожку, едва не споткнулся о замершее тело.

В руке пистолет, глаза бешеные. Дора расширенными глазами смотрела, как Нэд с товарищем оттащили Тима от противника, добили всех четверых нападавших, подхватили стонущего Дижа и потащили прочь.

— Кто это?

— Не знаю. Вроде знакомые Дижа.

— Какого хрена напали?

— Понятия не имею. Оружия не доставали, действовали слаженно…

Гент загрузил Дижа в джип, устроил поудобнее, достал аптечку. Рядом Дора помогала Тиму. У того лицо разбито: с носа капает кровь, губы разбиты, один глаз заплывает.

— У нас есть лекарства, я схожу к машине. — Дора отбросила намокший платок, вытерла руку.

— К какой машине? — спросил Гент.

— За кустарником стоит, ближе к мосту.

— Так это ваша? Тьфу, ё! А я весь вечер с нее глаз не сводил, никак не мог понять, чей «днапр».

Диж пришел в себя, водил глазами по сторонам и тихо ругался. Гент осторожно прислонил его к спинке, подал бутылку с водой и с тревогой спросил:

— Ты как?

— Ничего. Яйца горят, как в огне. С-суки!..

— Да кто хоть это был?

— Понятия не имею. Где Нэд?

— Да вон твой Нэд стоит. — Гент кивнул на фигуру рядом с машиной.

Диж скосил глаза, увидел репортера. Тот уже встал и ощупывал себя.

— Что, парень? Неплохо начинается наш вояж?

— Да, мать ее за ногу!

Прибежала Дора, раскрыла сумку, вытащила несколько пакетов, пузырьков и страдальчески взглянула на Тима. Тот отмахнулся, скривил побитые губы.

— Не смертельно. Но врагов у вас, я погляжу, в каждой яме.

— Надо сваливать. Как бы еще знакомые не подвалили…

Нэд стоял в стороне, держа пистолет в руке и глядя по сторонам. Его колотило от злости. На себя.

«Так подставиться! Так лопухнуться! Прощелкал таблом. Едва не свалили. Кретин! »

Это думал Нэд. А некто иной спокойно анализировал ситуацию и делал выводы.

Четверо, несомненно, вооруженные, но стволы в ход не пускали. Хотели взять живьем и непременно тихо, что довольно сложно, учитывая количество противников и близость кабака. Выбрали единственно верное решение — подальше от глаз гуляк, в том месте, где дорожка не просматривается ни с какой стороны. Четкие, слаженные действия, отработанная схема, заранее распределенные роли. Ни единого лишнего движения, ни суеты, ни нервов. Значит, большой опыт.

Но сшибку проиграли, хотя имели численное преимущество. Не ожидали отпора, не ожидали промаха при захвате. Атака на пять, оборона на кол.

— Нэд, хватит глаза ломать, все равно ничего не высмотришь. Уходим. Быстро в машину.

Нэд вздохнул, потер руки, еще дрожавшие от пережитого напряжения, зашагал к машине. Прыгнул в кабину и захлопнул дверцу. К джипу подкатил темно-зеленый «днапр». Обе машины, быстро набирая скорость, понеслись прочь, в темень ночи.

…Метрах в тридцати от места боя в кустарнике сидел боевик с косичкой на затылке. За спиной сумка, в руках маленький прямоугольник — очки ночного видения.

Боевик видел все, что произошло на дорожке. В какой-то момент он едва не вмешался, видя, что подкупленные им бандиты не в силах выполнить заказ, но в последний момент передумал. Подождал, пока победители не ушли, оставив в траве четыре трупа, вылез из кустов, постоял, задумчиво глядя вдаль.

Эти четверо — лучшая команда ловцов из банды Грава. Специализация — захват заложников в Ругии. Была лучшая… Но незнакомый парень сделал их, как щенков. Один, в полутьме, на ощупь, изначально проигрывая в позиции.

Лжебоевик достал из сумки прибор, напоминающий портативный радиоприемник, нажал несколько кнопок и глянул на экран. Букво-цифренная абракадабра, а внизу итог расчетов сканирования — 0, 57.

Круг замкнулся. Объект фактически найден. Объект практически опознан и зафиксирован. Но сейчас уходит со скоростью легковой машины. Надо готовить настоящий перехват силами боевиков или… Или начинать акцию, привлекая своих спецов.

Лжебоевик спрятал сканер в сумку и быстро пошел к кабаку, даже не взглянув на трупы нанятых им бандитов. Отработанный материал его не интересовал.

Мединск встретил их огнями и музыкой. Велик объявил что-то вроде карнавала, и все прыгали, пили и танцевали до упаду. Причину торжества не смог объяснить даже сам главарь, только размахивал руками, кричал что-то веселое и матерное и прикладывался к бутылке.

Оскар встретил их у внешнего поста охраны, удивленно покосился на репортеров и обрушил массу вопросов на Дижа и Гента. Ольбега и Аскольда взяли в оборот Торм, Ковун и остальные боевики.

Смертельно усталый Диж, с расквашенным носом, заплывшими глазами и серым лицом, едва махнул рукой и с трудом шевельнул губами.

— Влипли на обратном пути. Судя по всему, парни Грава или Ролки… Хотя тот не должен… Нэд молоток! Вытащил с того света…

Он закашлял, прижал ко рту ладонь, сдерживая приступ. Рент и Торм быстро увели его в дом и вызвали местного эскулапа. Гент перед уходом бросил Оскару:

— С нами репортеры из Ругии. Напросились ехать вместе. Размести, накорми, и пусть не обижают.

Боевики удивленно глазели на трех незнакомцев, подошедших чуть позже. Роль гида досталась Нэду, тот быстро представил:

— Тим, Дора и… — Он повернулся к третьему, мучительно наморщил лоб. — Извини, забыл имя…

— Рэм. — Тот протянул руку Оскару. — Рэм Кларжин.

Взгляды боевиков прикипели к ладной фигурке Доры, когда та вышла из пикапа. Торм присвистнул, восхищенно округлил глаза, неуклюже склонил голову.

— Вы та самая?.. Мы же вас по телеку постоянно…

Дора улыбнулась, тряхнула копной волос.

— Ну, прошу к нам в гости…

Роняющие слюни при виде знаменитой красотки боевики скопом потопали к дому мимо немногочисленных компаний гуляющих жителей поселка.

То и дело вспыхивали фейерверки, взлетали ракеты. Музыка била со всех сторон, окна домов светились ярким светом. Столь необычное зрелище поразило репортеров. Тим шел, вертя головой по сторонам — за все годы такого не видел. Невесть откуда взявшийся Мечислав придержал Нэда за рукав, увлек в сторону.

— Как вы?

— Нормально. Если не считать стычки.

— Кто там был, рассмотрел? — настойчиво вопрошал Мечислав.

— Диж говорит — парни с Арзана. Банда Грава.

— Да?

Мечислав глянул по сторонам — компания репортеров в сопровождении боевиков уже скрылась в доме, улочка опустела. Водитель утянул Нэда за длинный сарай, понизил голос.

— Знаешь, куда мы ездили? Власовка. Не слыхал? Километров тридцать–сорок на северо-восток от Мединска. Там сгрузили товар… — Мечислав усмехнулся. — Знаешь, что в канистрах?

— Бензин, масло… хрен его знает.

— Бензин… наркота! Высшей выделки героин! А канистры с топливом для маскировки. Представляешь? Перегрузили на маленький грузовичок, чуть ли не меньше твоего «котона». Парни встречали серьезные. Я бы сказал, профи… Армейцы или полицаи, может, и те, и другие. И потащили они наш дар через границу в Ругию.

Нэд пожал плечами — невелика новость. Есть проход на границе — чего проще. И так ясно, завязаны армейцы, иначе шиш что проскочило бы.

— Сволочи такие! — Мечислава душила нешуточная ярость. — Они платят долларами и на их же деньги гробят своих ребят! Мрази.

— Да ладно тебе… Вчера родился? Чем дольше идет война, тем больше денег отмывают на поставках, нелегальных каналах, связях с противником. Многим выгодно… ты из-за этого так разволновался? Я спать хочу. После сшибки голод пробрал, а сейчас в сон тянет. Нервы…

— Э-э, тютя! «Спать», «ерунда»… Моя страна воюет, мне за нее обидно.

«Мне за державу обидно… — пронеслось в голове. — Я мзды не беру…» Нэд вздохнул, он успел привыкнуть к выкрутасам мозга и слушал чужие слова спокойно… почти спокойно.

— Наркотики — ладно. Тут еще одно. — Мечислав вновь огляделся, еще больше понизил голос. — Эти парни говорили Оскару: мол, неких людей интересуют дела в Зоне. В разборки не лезут, ни на чей кусок не претендуют, а ищут всяких… странных, незнакомых… новичков.

Прищуренные глаза смотрели на Нэда с намеком и вопросом.

— Денег у них немерено, уговаривать умеют и рыщут как легавые борзые. Смекай, может, эти четверо по наводке шли?

Тот боевик с косичкой? Ледяной взгляд, сжатые губы и странное выражение лица. Нэд отчетливо вспомнил первую встречу, испуг и изумление того парня. Он? Но зачем…

— Ладно, разберемся. — Хватило сил сохранить невозмутимость. — Пошли, а то я здесь засну.

Мечислав пожал плечами — мол, я тебя предупредил. Нэд хлопнул его по спине.

— Спасибо. Учту, хотя какое это имеет отношение ко мне?..

Вопрос вышел риторическим…

* * *

Маленький, покрытый позолотой завиток из алюминия чуть отошел в сторону, отчего изящное, украшенное росписью и стразами зеркальце никак не хотело открываться. Длинный наманикюренный ноготок тщетно пытался подцепить застежку, едва не срывая тончайший слой лака.

— Да ну ее!.. — Дора бросила зеркальце на стол и стала складывать в маленькую сумочку свои личные веши.

Сидевший напротив в глубоком кресле Тим с насмешкой следил за мучениями отчаянной репортерши. Выехали к черту на кулички, в самое пекло Зоны, а она все равно тащит с собой всякую хренотень. Женщина…

— Пора. Наши гостеприимные хозяева уже готовы.

— Да иду… — Дора точно выверенными движениями поправила прическу, оглядела себя в огромном овале зеркала, висящего на стене, и закинула сумочку на плечо. — Все.

— Не прошло и года.

Во дворе рядом с их «днапром» стоял «маног» боевиков. Диж разговаривал с водителем. Увидев репортеров, спросил:

— Не передумали?

— С чего это?

Диж посмотрел на Тима, перевел взгляд на Дору. Ладно, парень, но куда несет девчонку?.. У знаменитостей свои заморочки. Опомнятся, когда поздно будет, но уже ничего не исправить.

— Как хотите. Тогда так. Сейчас выходим на трассу и прем до Волковки без остановок. Ехать минут двадцать пять. Пойдем мимо моста, окраины брошенного поселка и зацепим край леса. В этих местах предельное внимание. Время сейчас такое, могут встретить.

— И что, вот так сразу стрелять станут?

Диж пожал плечами:

— Здесь, красотка, не парк Гин-Гирео. Я предупреждал.

В машине затрещала радиостанция, Гент поднес ее к уху, выслушал, сказал «да» и бросил Дижу:

— Наши готовы, Нэд сейчас подойдет.

— Ага. Давайте по машинам, господа. Время дорого.

Из-за соседнего дома выскочил Нэд в сопровождении симпатичной девицы. Та встала на дороге, чмокнула Нэда в щеку, озорно глянула на боевиков и репортеров и пошла обратно.

Диж проводил девицу изумленно-веселым взглядом. Гент восхищенно присвистнул.

— Молоток, парень. Не теряется.

— Привет, — несколько смущенно проговорил Нэд. — Едем?

Дора, отчего-то раздраженная его довольным видом, бросила:

— Как ночка? Выспался?

Тим едва не уронил футляр с камерой, удивленно глянул на помощницу. Нэд пожал плечами, взглянул прямо в глаза.

— Нормально…

Дора фыркнула и полезла в салон машины. Гент, наблюдавший пикировку, покачал головой и покрутил пальцем у виска. Кого он имел в виду, понять было сложно. Небольшая колонна машин выехала из Мединска и взяла курс на юг.

И вновь тропическое солнце лижет кабину грузовика, накаляя прозрачный воздух до температуры кипения. И ветер свистит в открытом окне, расплющивая маленьких жучков о лобовое стекло. Сохнет горло, язык скребет по нёбу, задевая кремень зубов.

Руки держат баранку, глаза шарят по дороге и по обочине, ноги исправно давят педали, а мысли блуждают далеко отсюда, живя своей жизнью, недоступной пониманию хозяина.

После вчерашнего что-то выплыло наружу из тайников сознания, словно забрезжил свет в конце безразмерного тоннеля. И не схватка с боевиками, не балансировка на грани смерти — подумаешь невидаль, сколько было, сколько будет,

— взгляд того парня с косичкой и слова Мечислава вывернули наизнанку душу неприкаянного найденыша. Как-то связано это с его темным прошлым, с блокадой памяти и всеми странностями организма.

Состояние дурацкое, словно знаешь, что пришло послание, и все никак не получишь его. Хоть танцуй, хоть пляши, ожидая посылки.

Девчонка забавная, думал Нэд. Пристала, хотела смутить. Чем недовольна? Мигнет — сотня мужиков у ног будут. На хрена ей сдалась эта Зона. Сидела бы в студии, в своей маечке и юбчонке, крутила головы воздыхателям и была недоступной мечтой всех самцов…

Диж хмуро смотрел вперед, поглаживая автомат. Несмотря на удачные сделки, настроение было плохим. Внезапная атака, без цели, без предварительного наезда, беспокоила сильно. Так дела не делают, даже во время войны. Скажи слово, предъяви претензию, а потом, коль миром не решили, делай, если есть силы и кишка не тонка. Муторно на душе, словно пакость просмотрел под носом. И кто сделал — не ясно…

— …У нее титьки как шары. Я едва не задохнулся. А она к себе прижимает и стонет… протяжно так. — Болеслав изобразил стон подружки.

Торм с Ковуном легли от хохота. Костян тоже скалил зубы, не забывая рулить.

— Только слез, за пивком, а она: «Милый, мне мало». Я едва не взвыл. Заездила за ночь.

— Надо было друзей позвать.

— Верно. Мы за друга всегда постоим.

— Ага. И особенно полежим.

— Ха-ха!

— В следующий раз не тяни, зови сразу.

«Мустанг» чуть вильнул и тут же выровнялся. Костян одной рукой держал руль, второй вытирал слезы.

— …А Старик слушать не будет. Если выйдем в эфир без согласования, вообще отстранит.

— Если не будет шляться где попало, успеет отсмотреть и одобрить. А то как монтаж, так он на континент.

Рэм, обычно молчаливый за рулем, сейчас разговорился. Подействовал особый воздух Зоны, что сшибает с катушек и холодит голову почище водки.

— Привезем сенсацию, пусть кто вякнет. А боссы из Арланды вообще втянут языки в…

Дора тряхнула волосами и послала грозный взгляд водителю. Тот торопливо прикусил язык, девушка терпеть не могла ругани.

Кавалькада выехала к лесу. Впереди за редкой стеной деревьев — изгиб реки и узкая полоса моста. До Волковки минут десять быстрой езды.

Машины пошли краем леса, по сторонам замелькали деревья. Массивные кроны прятали солнце, давая долгожданную тень. Ехавший впереди «мустанг» нырнул в мелкий овраг, проскочил кустарник и пошел вверх, когда затрещали ветки и перед капотом машины на дорогу грохнулось огромное бревно, перегородив путь.

Не успев затормозить, джип ударил бревно передком, на секунду завис в воздухе и отлетел в сторону, звеня разбитым ветровым стеклом, фарами, дребезжа ломаемым металлом. И все эти звуки заглушил крик людей.

Трейлер, шедший метрах в сорока позади, успел затормозить. Мечислав вывернул руль, остановив машину в полуметре от дерева. Следом, взвизгнув тормозами, встал «маног».

Первый джип едва замер, когда от дальнего кустарника к нему полетел огненный змей, оставляя дымный хвост. Граната ударила в борт и взорвалась, следом сдетонировал бензобак и все гранаты, что были у боевиков.

Когда «маног» повело в сторону, Нэд вывернул руль и нажал тормоза. Впереди громко бухнуло, к небу взмыл столб огня и дыма. И тут же из-за деревьев выскочили несколько человек. Один направил на машину гранатомет, второй держал пулемет наперевес. Ствол смотрел в лобовое стекло.

«Засада…» Ладонь потянулась к пистолету, но на полпути встала. Не успеть. Движение пальца, и «котон» вспыхнет, как и «мустанг». Левая рука нащупала гранаты, висящие на поясе, глаза прошли слева направо. «Глухо, — подумал Нэд и стиснул зубы. — Амба! »

Увидев взрыв, Диж вылетел из машины, перехватил автомат, готовый открыть огонь, глянул по сторонам. И тут на дорогу вышли сразу восемь человек. У троих гранатометы, еще трое с пулеметами. Малейшее движение — и всех изрешетят.

Из-за спин боевиков вышел дородный мужчина лет сорока пяти, с заметным брюшком и маленькой бородкой. В руке мегафон, на плече автомат.

— Внимание всем! Если не хотите последовать за вашими товарищами, сложите оружие и поднимите руки. Считаю до двух и открываю огонь. Раз!..

«Мустанг» горел, пламя закидывало копоть к верхушкам деревьев, обугливая листья. Там, в огне, обгорали тела Торма, Костяка, Болеслава, Ковуна… Минуту назад они дружно смеялись над рассказом приятеля, ждали отдыха, заслуженной награды…

Диж дрожал от ненависти, словно при ознобе. Гент и Ольбег замерли в машине, пожирая врага яростными взглядами, но сидели смирно.

— Два!.. — Рука пошла вверх. — Как хотите…

— Стой! Мы сдаемся.

Диж отшвырнул автомат, кивнул своим. Те медленно, словно во сне, полезли из джипа. Взгляды перебегали с противников на горящий «мустанг» и обратно.

В «союре» Мечислав намертво зажал руку Оскара, что тащила чеку из гранаты. Тот побелел, губы шептали проклятия, шелест слов глушили удары сердца. Приказ старшего заставил обоих стряхнуть оцепенение и вылезти из машины.

По команде человека с мегафоном боевики шустро прошли вдоль машин, отнимая оружие и связывая пленникам руки за спиной. Действовали они грамотно, четко. Страховали друг друга, не теряя из виду никого, трофеи складывали в кучу, пленников сгоняли к «днапру». Пикап репортеров остался наверху, не доехав до оврага. Самих телевизионщиков выгнали из машины, и они стояли у кабины. Оружие благоразумно оставили в салоне. Дора натянула кепку на самые брови и надела очки, почти скрыв лицо.

Дижу связали руки первому. Следом Генту, Ольбегу. Молодой веселый парень с довольной ухмылкой на веснушчатом лице похлопал по спине Аскольда и доложил:

— Готово!

Пленников согнали в кучу. Их стерегли четверо боевиков, еще четверо обыскивали машины. Нэд все смотрел на горящий джип. Пламя поутихло, но дым стал чернее, гуще. Горело мясо. Человеческое мясо. Ветер относил запах в сторону, но сладковатый аромат, смешанный с запахом жженой резины и металла, щекотал ноздри.

Подошел боевик с мегафоном. Заглянул в глаза Дижу. Тот сплюнул, презрительно бросил:

— Обзовись, выродок! Под кем ходишь?

Боевик засмеялся. Довольно потер руки.

— Не слыхал… — Скорее утверждение, чем вопрос. — Мы с вами по одним дорогам не ходим, пирог на части не делим.

— Плевать, что вы делаете. Что вам надо? В Зоне договор, вы его нарушаете…

— Ловко мы вас. Даже не пикнули. Не впервой… — Боевик, несомненно, старший в отряде, прошел взглядом по пленникам, остановился на фигурке Доры. — Никак баба…

По его знаку двое боевиков вытащили репортершу, сняли кепку и очки. Рэма, вставшего на их пути, сшибли с ног и пару раз пнули. Кто-то восхищенно свистнул:

— Ни хера себе! Это ж… Как ее… Девка из ящика!

Дора видела глаза, полные похоти и нетерпения. На нее многие так смотрели, но сейчас тайные мечты вполне могли превратиться в явь.

— С репортеришками снюхались. Совсем вы, парни, головы потеряли. — Старший боевик потер переносицу. — Кто такой Эрик, знаете?

Диж вздрогнул, услышал за спиной сдавленные проклятия боевиков. Это называется — хана!

Эрик Брокшин — профессиональный военный, в далеком прошлом офицер морской пехоты Ругии, один из самых удачливых командиров мятежников, исчез из виду, когда правительственная армия перешла Ламан и заняла северную часть полуострова. Объявился через два года во главе сильно поределого батальона. Зоны тогда еще, по сути, не было. Огромная площадь пустовала, будущие хозяева только сколачивали банды, и Эрик отхватил себе самый лакомый и богатый кусок. Граница между Зоной и Ругией ближе к востоку пролегала по озеру Ис-Так. И все южное побережье оказалось под рукой Эрика. Он отобрал в свою банду самых молодых и неопытных, что приехали в Зону после просмотра кинохитов «Безумный Макс», «Побег из Лос-Анджелеса» и прочей романтики. Тех, кто толком не знал, что такое — беспредел, но чувствовал, что такая жизнь по нем.

Устроил им курс молодого бойца, где вышиб всю дурь о вольнице и анархии. Несогласных расстрелял, из остальных через год сколотил настоящий батальон классных спецов. И повел войну с Ругией, но уже методами партизан. Гладь озера, дебри лесов стали ареной боев. Эрик контролировал промысел осетровых рыб, наладил работу гидроэлектростанции, построил две фабрики по переработке опия-сырца.