ЧИСТАЯ ЛУНА

Мы своей судьбы владыки,

Ненависть – в победном крике…

Все враги страшатся нас,

Близок уж победы час!

С нами звезды и Луна,

И ночная тишина.

Дар Богини получаем,

Ей судьбу свою вверяем.

Кари Хардвик устало потерла глаза.

В крошечном закутке, который называется ее университетским офисом, она готовила для доктора Темара лекции по курсу готической литературы. В этом семестре Кари работала у Темара ассистентом; ей приходилось проверять домашние задания и писать за него тексты лекций.

«Что ж, такова участь всех аспирантов, – уныло подумала Кари. – Благо, хоть видео он принес свое! »

Кен Темар недавно снял – по собственному сценарию – документальный фильм. «Вся правда о Франкенштейне», который показывали на Пи‑ би‑ эс. Отчасти по этой причине он и получил должность в университете.

Программа обмена сообщениями подала сигнал, и Кари приободрилась. На связь вышла загадочная виртуальная знакомая, которая звала себя Госпожой Круга. Раз в неделю они с Кари обменивались посланиями. Обширные познания незнакомки касались не только ведовства и обычной черной магии, но и языческих верований, объединенных в одно целое викканской системой.

Именно из‑ за Госпожи Круга Кари заинтересовалась Жеро. Когда он впервые появился среди первокурсников, девушка заметила все признаки того, что он тайком практикует Темное ремесло. Настойчивость Кари принесла плоды, и Жеро приоткрыл завесу над своими секретами: «Да, в семье заведены некоторые практики. Нет, посмотреть нельзя. Да, есть своя система. Нет, названия не скажу. Да, вдвоем можно провести определенные ритуалы».

Госпожа Круга: Как дела?

Кари: Устала, а так все в порядке.

Госпожа Круга: Луна поднимается. Через месяц Самайн.

Кари: Да.

Подростком Кари с удивлением узнала, что Хеллоуином связано много магических традиций. Так она увлеклась сравнительным религиоведением, а затем выбрала мифологию темой диссертации.

Госпожа Круга: Как дела у Колдуна?

Кари усмехнулась, увидев псевдоним, который она дала Жеро, потому что считала, что не имеет права разглашать имя друга без его согласия. Вдобавок, использование университетского компьютера для частной переписки являлось нарушением правил. То, что Жеро в прошлом году посещал занятия в ее группе, создавало некоторые проблемы. Сейчас эти проблемы Кари не беспокоили.

Кари: У него все отлично.

Госпожа Круга: На все курсы записался?

Кари: Ты – такая наседка…

Госпожа Круга: Мои дети уже выросли. Не о ком заботиться.

Кто‑ то вошел в тесный закуток, служивший Кари офисом. Она оглянулась и почувствовала прилив тепла.

Лицо Жеро скрывала тень, черное одеяние придавало юноше вид демонического любовника из английского готического романа.

Кари: А вот и он. Поговорим потом, ладно?

Госпожа Круга: Передавай ему привет. Пока.

Кари повернулась к Жеро.

– Привет.

Он шагнул вперед, и в жестком сиянии флуоресцентных ламп оказалось, что выглядит он ошеломленно и крайне расстроенно, как будто чудом избежал несчастного случая.

Кари бросилась к Жеро, подвела его к креслу и заставила сесть. Юноша посмотрел на свои руки, как будто видел их в первый раз, потом резко встал.

– Нельзя было сюда приходить, – прохрипел он, – Со мной сейчас опасно иметь дело.

– Жеро, ты в своем уме?! – с нервным смешком воскликнула Кари, взяв его за руку. – Ох, да сними же пальто, ты сейчас закипишь.

Он покачал головой.

– Все в порядке.

– Жеро! Что случилось?! Я хочу тебе помочь.

Наверное, именно это ему и хотелось услышать.

– Правда хочу, – повторила Кари.

Он медленно поднял голову и стиснул кулаки.

– Ты не понимаешь, о чем…

– И все‑ таки.

Жеро резко развернулся и схватил ее за плечи. Кари запрокинула голову и, посмотрев ему в глаза, увидела, что они полны ужаса.

– Будет опасно… – насмешливо сказал Жеро, вглядываясь в лицо девушки. – По‑ твоему, я занимаюсь чем‑ то… интересным? Увлекательным?

Когда‑ то он уже говорил ей, что «интересно» – ее любимое слово, которое от частого употребления утратило всякий смысл.

Жеро схватил Кари за руку и потащил за собой, на улицу. В ночном воздухе витал запах хвои и дождевых облаков. В небе сияли звезды, но луны не было.

– Куст видишь? – Юноша указал на смутную тень за узкой тропинкой, вьющейся между деревьями, затем щелкнул пальцами – и куст вспыхнул. – Это можно делать не только с растениями, но и с людьми тоже.

Она шумно вздохнула, напуганная и возбужденная, скованная предчувствием чего‑ то ужасного. Куст полыхал, как огненный шар.

– Что происходит? – взволнованно спросила Кари.

– С помощью магии отец с братом пытаются бить Мари Клер Катерс‑ Андерсон.

Мари Клер приехала домой, вся дрожа.

«Я чуть не умерла».

Она вошла в кухню. В голове проносились нелепые бессвязные мысли: «Надеюсь, у девочек – завтра будет хороший день в школе. Выпускной класс. Бедняжка Холли, такой удар для нее… Она‑ то думала, что уже будет дома. Да и я тоже. Я чуть не умерла».

Мари Клер достала из бара бутылку виски и бокал. Дрожь не отпускала.

– Мам? – Растрепанная, зевающая Николь пустилась на кухню в пижамных штанах и майке. – Что с тобой?

– Я… – Мари Клер глубоко вздохнула, посмотрела на бутылку в руке и смутилась. – Солнышко, я чуть не попала в ужасную аварию.

– Где? Как? Что случилось?

Николь плеснула виски в бокал матери, потом налила себе, со знанием дела выпила и насмешливо взглянула на мать, будто говоря: «Даже не начинай. Не прикидывайся наивной».

«Я напиваюсь вместе с собственной дочерью», – подумала Мари Клер и заплетающимся языком произнесла:

– Я… я потеряла управление, как будто… кто‑ то хотел, чтобы я разбилась.

Николь нахмурилась, а затем удивила мать во второй раз:

– Мам, Илай мне кое‑ что показывал… Ну, знаешь, что про них говорят…

Мари Клер удивленно посмотрела на дочь и рассмеялась.

– Да ладно, мам, не притворяйся. Ты же видела все эти штучки, которые стоят у них дома. Тебе самой интересно! И кстати, я знаю, что ты спишь с…

– Молчи! – Мари Клер в ужасе отшатнулась. – Девочка моя, прости, я не знала, что ты в курсе.

Николь ухмыльнулась, и Мари Клер увидела ее по‑ новому: не дочь, яркую будущую актрису, а взрослую женщину, у которой есть своя жизнь и свои секреты.

– Я тебя понимаю, мам. Если бы у меня был такой скучный муж…

– Не говори так об отце! – воскликнула Мари Клер.

– Вот и сегодня ты была на свидании, – спокойно продолжала Николь. – Не отрицай. Мне кажется, кто‑ то ревнует… Наверное, Жеро – он совершенно ненормальный!

– Боже мой, мы с тобой говорим о…

Николь взяла мать за руку и повела ее в гостиную.

– Мам, слушай, я кое‑ что тебе покажу. Я многое знаю. Если кто‑ то хочет навредить тебе магией, я помогу тебе защититься.

В школе было ужасно.

Холли продвигалась по лабиринту школьных переходов, и среди новых лиц ей все время мерещились знакомые, которых она ожидала увидеть в первый день учебы. Вон идет Грейс Бек… нет, не она. А там – Мэллори Ривз… нет, тоже не она.

Спутать Аманду с Тиной было невозможно.

Нарисованные от руки плакаты кричали о том, что «В нас живет школьный дух! », друзья‑ заучки Аманды слишком старались проявить доброту к сиротке кузине, местные активисты собирали подписи под разнообразными воззваниями, клубы по интересам обещали веселое времяпрепровождение, новые предметы гарантировали головную боль, а новые учителя не скупились на домашние задания.

Холли напоминала себе, что в Сан‑ Франциско ее ожидало то же самое: и новые классы, и учителя, и множество заданий.

– Еще чуть‑ чуть, – после каждого урока говорила Аманда.

Тетя все устроила так, чтобы Холли проводила как можно больше времени в обществе двоюродных сестер, однако Аманда и Николь старались как можно меньше встречаться в школе и даже обедали в разное время.

На урок химии Холли пришла в одиночку и облегчением увидела приятеля Аманды, Том Нагаи, за столом с горелкой Бунзена и множеством стеклянных колб. Рядом с Томми оказалось свободное место, и парень обрадованно поманил Холли к себе.

– Ура! – воскликнул он. – Будешь делать меня всю работу!

Томми обнял ее за плечи и подвел к преподавателю, неприветливому мужчине с отвратительной стрижкой. Толстые стекла очков делали е похожим на пришельца.

– Дружи со мной, не пожалеешь! – сказал Томми и радостно обратился к преподавателю: – Мистер Боронски, пожалуйста, назначьте ее моей напарницей по лабораторным. Она – кузина Аманды Андерсон, перевелась из Сан‑ Франциско. Я положил на нее глаз.

Мистер Боронски безуспешно попытался сдержать улыбку и покачал головой.

– Одним этим девушку не привлечешь… Так, кузина Аманды?

– Холли, – сказала она, слегка оттаивая.

Химик просмотрел список учеников. Холли, как и любой уважающий себя выпускник, легко читала вверх ногами.

– Ага, вот ты где! Хорошо, будете напарниками. – Мистер Боронски улыбнулся. – Добро пожаловать, Холли. Проследи, чтобы он не болтал на уроке, и сразу заработаешь «отлично».

– Я все время треплюсь, – радостно подтвердил Томми.

Он взял ее за руку и потащил по классу, представляя остальным.

– Джейсон, Боб, Андреа, Бренда, Скотт… Еще кто‑ то новенький… Привет, новенький, я – Томми, а это – моя напарница по лабам, Холли. Мы будем портить вам параметры нормального распределения.

Прозвенел звонок, и мистер Боронски скомандовал:

– По местам. Нагаи, молчать!

Томми притащил Холли обратно за стол.

– На естественных науках мы все свои. Следи за мной, и будешь королевой периодической таблицы.

– Нагаи!

– По‑ японски это означает «длинный», – с многозначительным видом прошептал Томми.

Неожиданно для себя самой Холли рассмеялась.

Может, школа – не такой уж и кошмар…

На холме, в честь которого школу и назвали Хилл‑ Хай, Кари изо всех сил прижалась к Жеро. Полы его пальто хлопали на ветру, как крылья огромной черной птицы. Рядом, взявшись за руки, стояли Кьялиш и Эдди, рассматривая припаркованные у обочины автомобили – родители ждали окончания занятий. Еще не так давно старое кирпичное здание школы служило Жеро убежищем от домашних проблем. Именно там он встретил Эдди и Кьялиша.

– Черного «мерседеса» не вижу, – наконец сказала Кари.

Жеро решил проверить, как дела у женщин семьи Андерсон, особенно у Мари Клер. То, что ее «мерседес» не приехал за девочками, казалось плохим знаком.

– Послушай, может, у нее просто сломалась машина? – мягко спросил Эдди.

Жеро закрыл глаза и произнес про себя обнаруживающее заклинание.

– Она в другой машине, – через несколько секунд произнес Кьялиш.

У обочины остановился черный джип, из него вышла Мари Клер Катерс‑ Андерсон. Прозвучал звонок, из дверей школы хлынул поток учеников.

Кари поежилась, запахнула коричневое кожаное пальто и снова обняла Жеро.

– Неужели твои родные и вправду хотят кого‑ то убить? Почему именно ее?

«Ты даже не представляешь…» – подумал он, жалея, что обратился к Кари за помощью.

Скорее всего, Эдди и Кьялиша тоже не стоило впутывать, потому что шаманизм имел дело с путешествиями души, а магия Деверо – черная магия – ставила целью достижение желаемого любыми средствами.

Кари еще крепче обняла Жеро. Ей все это нравилось. Накануне, после того как Жеро поджег куст, ей просто не было удержу в постели.

«Прямо по Илаю, – с горечью подумал Жеро. – Магия и твердый пресс – залог успеха у женщин! »

– Мне нужно побыть одному, подготовиться, – внезапно сказал он.

– Подготовиться… – медленно повторила Кари.

Он кивнул и высвободился из ее объятий. Она обиделась, но Жеро было все равно. Кари всегда переживала только о себе, жаждала обрести знания, но вовсе не стремилась помочь или защитить. Жеро воспользовался ее неуемным любопытством именно потому, что для некоторых заклинаний требовалась энергия, возникающая из связи мужчины и женщины.

Мари Клер вела Аманду и Холли к джипу, который взяли напрокат, пока у «мерседеса» проверяли тормоза. Николь не было.

«Она выглядит такой усталой, – подумал Жеро про Холли, – такой печальной…»

Холли, уловив птичий крик, вздрогнула, взглянула в небо и… перестала слышать, что говорила Мари Клер. В воздухе висела черная птица с острым кривым клювом и огромными когтистыми лапами. Глаза птицы не отрывались от Холли, Аманды и Мари Клер.

Кузина и тетя шли вперед, продолжая болтать, а Холли чуть отстала, заметив на холме Жеро в обществе какой‑ то девицы и двух парней. Девушка и парни смотрели на птицу.

Жеро смотрел на Холли.

Ее бросило в жар. Она сглотнула комок в горле и отвела глаза.

– Аманда, – тихо окликнула Холли, – смотри!

– …с Томми на химии! – говорила, смеясь, Аманда.

– О господи! – воскликнула Мари Клер, оглядываясь на Холли. – Мистеру Боронски нелегко придется. Я рада, что у вас обеих все хорошо. Так, а куда я дела ключи?

Птица над ними вскрикнула, захлопала крыльями и улетела.

Жеро и компания на холме развернулись и пошли прочь. Холли дернула Аманду за рукав и кивнула в их сторону.

Аманда посмотрела и тихонько сказала:

– Он вместе с Кари.

Мари Клер все пропустила.

– Ага, вот! – Мари Клер улыбнулась и вытащила ключи с брелоком, на котором красовалась надпись: «Лучшие специалисты по тормозам в Сиэтле». – Ну что ж, поехали домой.

Холли села в машину.

– Это был сокол, – сказал Кьялиш, когда они направились с холма к машинам. – Твой тотем.

Жеро посмотрел на друзей. Странная компания, особенно для того, чтобы основать тайный ковен.

«Нас мало, но мы – гордые любители парной. Хватит ли нам силы, чтобы защитить Мари Клер? Можно только надеяться».

– Я хочу, чтобы вы учились, – наконец ответил он, – откройте свои умы и сердца и помогите мне. Вы еще не знаете всей правды о наследии, которое оставила моя семья. Оно намного серьезнее, чем я рассказывал. Илай и отец… – Жеро замялся, и Кари ободряюще пожала ему руку. – Они воплощают зло. Я многого не могу рассказать, потому что связан клятвой, но я не желаю участвовать в планах, которые приносят вред людям. Я обязан им помешать.

Друзья молча переглянулись.

– Хорошо, – наконец сказал Эдди.

Кьялиш откашлялся.

– Нам нужно еще раз съездить к отцу.

– Нет, – возразил Жеро, который уже обдумывал эту возможность. – Магия Деверо зла и безжалостна.

– Отец поможет нам с ней бороться, – настаивал Кьялиш.

– Ладно, – неохотно согласился Жеро. – Ты прав. Давайте сегодня соберемся и пройдем ритуал связывания кровью. Затем мы станем ковеном. – Он посмотрел на друзей. – Имейте в виду, после посвящения вы будете принадлежать ковену – и лично мне.

Эдди и Кьялиш кивнули, осознав важность момента.

– А потом ты нас всему научишь, – радостно сверкая глазами, подхватила Кари. Она по‑ прежнему не отдавала себе отчета в серьезности происходящего.

– Да, я вас научу, – с тяжелым сердцем сказал Жеро, надеясь, что его уроки не окажутся болезненными или, хуже того, смертельными.