Иллюстрации из вклейки 10 страница

Роуэн не на шутку выходила из себя, когда залитого кровью Мэрика притаскивали с поля боя. Тотчас прибегал Вильгельм и под гневные крики девушки принимался творить исцеляющие заклинания. Мэрик, преодолевая боль, ухмылялся и твердил, что они все делают из мухи слона.

Тогда неизменно появлялся Логэйн — только что из боя, еще в доспехах. Он бросал взгляд на Мэрика, глубокомысленно сдвигал брови и объявлял, что поскольку Мэрик остался жив, то и беспокоиться не о чем. Роуэн гневно удалялась, на чем свет стоит кляня их обоих за глупость, а Мэрик и Логэйн украдкой обменивались понимающими ухмылками.

За эти два года троица постепенно сблизилась. Во всех боях они сражались бок о бок, и эрл Рендорн все чаще и чаще привлекал Логэйна к обсуждению новых планов. Что было неудивительно: эрл постоянно хвалил во всеуслышание таланты Логэйна, а однажды заявил, что, если его обучал отец, остается лишь горько сожалеть о потере такого человека. В противном случае, сказал эрл, все могло бы пойти по-другому, и ему жаль, что не было возможности познакомиться с Гаретом Мак-Тиром.

Логэйн принял этот комплимент со своим обычным сдержанным молчанием, а что он при этом думал, так и осталось известно только ему одному.

В те долгие недели, когда армия стояла лагерем в каком-нибудь укромном месте, Логэйн посвящал немало времени обучению Мэрика тонкостям фехтования и стрельбы из лука. Он утверждал, что ученик из принца неважный, однако на самом деле для них обоих эти уроки были только поводом провести время вместе. Мэрик считал Логэйна невероятно притягательной личностью и постоянно стремился вытянуть из своего немногословного учителя какую-нибудь историю о тех днях, когда тот вел жизнь изгоя. Он клянчил и приставал до тех пор, пока Логэйн не сдавался. Поистине сокрушительное обаяние Мэрика способно было взять штурмом любую крепость.

Роуэн часто наблюдала за этими уроками, забавляясь постоянной пикировкой и легкомысленной болтовней Мэрика и Логэйна. Во всей армии, не считая «ночных эльфов», Логэйна считали замкнутым и даже угрюмым типом, но Мэрик ухитрялся его расшевелить — то, чего так и не удалось добиться Роуэн за все долгие месяцы их совместного путешествия по Баннорну. Часто она со смехом критиковала фехтовальные приемы Логэйна, главным образом потому, что это злило юношу и оттого безумно веселило Мэрика. В конце концов высказывания Роуэн настолько разъярили Логэйна, что он, кипя от гнева, предложил выяснить на деле, кто из них лучше разбирается в фехтовании. Роуэн, ухмыляясь, приняла вызов.

Мэрик пришел от этой идеи в невероятное возбуждение и тут же пробежался по всему лагерю, во всеуслышание объявляя о предстоящем поединке. Не прошло и часа, как вокруг Логэйна и Роуэн собралось несколько сотен шумных и восторженных зрителей.

Окинув эту толпу скептическим взглядом, Логэйн повернулся к Роуэн.

— Ты уверена, что хочешь устроить поединок? — с серьезным видом осведомился он.

— По-моему, это ты меня вызвал.

— Тогда я забираю свой вызов назад, — тотчас отозвался он. — И прошу прощения за то, что вспылил. Больше этого не повторится.

Солдаты, услышавшие его, разочарованно завопили, и на сей раз уже Роуэн разозлилась не на шутку.

— А я не принимаю твоего отказа, — отчеканила она, — и требую, чтобы ты дрался со мной в полную силу. Ты хочешь узнать, кто из нас лучше управляется с мечом? Я тоже.

Логэйн смерил ее оценивающим взглядом, гадая, шутит она или говорит всерьез. Роуэн без единого слова обнажила меч и с вызывающим видом встретила его взгляд. После долгой паузы он наконец кивнул, и толпа разразилась ликующими воплями.

Из них двоих Логэйн был сильнее, зато Роуэн — проворнее и, вероятно, целеустремленнее. Их первые выпады были встречены одобрительным ревом зрителей, а затем они обменялись серией взаимных ударов, проверяя на прочность защиту противника. Роуэн, однако, очень скоро поняла, что Логэйн дерется вполсилы. Яростно прянув вперед, она с ошеломляющей быстротой нанесла рубящий удар и полоснула Логэйна по ноге. Он взмахом руки отогнал солдат, бросившихся было на помощь, одарил Роуэн тяжелым взглядом и, помедлив, кивнул.

Бой длился почти час, а разговоры о нем в армии велись еще несколько месяцев. Логэйн и Роуэн сражались яростно, выкладываясь до последнего, и скоро уже оба были в крови. Струйка крови из рассеченного лба Роуэн стекала ей на глаза, мешая видеть, и это дало Логэйну возможность для завершающего удара, чем он немедля и воспользовался. Роуэн лишь за долю секунды успела откатиться вбок, а затем уважительно отсалютовала Логэйну мечом. Видя, что оба они совсем выбились из сил и обливаются потом, встревоженный Мэрик попытался прекратить поединок, объявив ничью. Роуэн, не сводя глаз с Логэйна, только отмахнулась от принца как от надоедливой мухи.

Все кончилось через несколько минут, когда Логэйн, сделав низкий и совершенно неожиданный выпад, ударом меча снизу вверх обезоружил Роуэн. Клинок ее отлетел далеко в сторону, и по толпе зрителей прокатился возбужденный ропот. Вместо того чтобы признать свое поражение или броситься за мечом, Роуэн низко пригнулась, сбила Логэйна с ног и тут же набросилась, пытаясь отобрать меч. Они покатились по земле. Наконец Логэйн отбросил девушку прочь под восторженный рев толпы, вскочил и приставил острие меча к ее горлу.

Роуэн глядела на меч, дыша тяжело и прерывисто, кровь из раны на лбу все так же заливала ей глаза. Логэйн тоже задыхался, был бледен и крайне осторожно наступал на раненую ногу. Он протянул Роуэн руку, и девушка неохотно приняла помощь. Зрители неистовствовали, вопя от восторга.

Они завопили еще громче, когда Роуэн пожала Логэйну руку, поздравляя с победой. Тут же она покачнулась, слабея на глазах, и Мэрик, бросившись к ним, поддержал ее. Он громко позвал Вильгельма, и Роуэн, захихикав, объявила, что Логэйн все-таки очень даже подходящий для него учитель.

Позднее, когда Мэрик слонялся у шатра, в котором Вильгельм обрабатывал раны Роуэн, явился, хромая, уже перевязанный Логэйн и принялся неловко извиняться. Он, дескать, пошел на поводу у гордыни и подверг опасности будущую королеву Ферелдена. Мэрик выслушал его, выпучив глаза, а затем от души расхохотался. С его точки зрения, сказал он, опасности в этом поединке подвергался кое-кто другой. Логэйн только сумрачно кивнул, и на этом все и закончилось.

Весна растопила сугробы. Прошло почти три года с тех пор, как была убита королева, а Мэрик вернулся в мятежную армию, чтобы принять участие в том памятном сражении. И пусть за все это время дело мятежа продвинулось ненамного, но армия успешно выживала и сводила на нет все попытки узурпатора окружить и уничтожить ее. Более того, ряды мятежников неуклонно росли. Мегрен был безжалостным правителем, и чем выше он поднимал налоги, чем суровее карал непокорных, тем больше вливалось в мятежную армию новобранцев. Армия разрослась настолько, что уже не могла стоять лагерем в одной местности. Хотя мятежникам оказывали помощь очень многие вольные землепашцы, прокормить солдат становилось все труднее. Кроме того, с увеличением армии увеличилась и опасность, что в нее проникнут шпионы. С каждым месяцем войска Мегрена все быстрее узнавали, где находится очередной лагерь мятежников.

Настало время действовать.

Гварен был расположен в юго-восточном углу Ферелдена, за громадой леса Бресилиан. Населяли этот неказистый городок по большей части рыбаки и лесорубы, и добраться туда можно было только на лодках либо по узкому тракту, который тянулся через леса на запад. Оборонять город было проще простого, однако эрл Рендорн разузнал, что основные силы защитников ушли на север, — нынешний тейрн Гварена послал подкрепление имперским войскам. Это значило, что город остался практически беззащитен, — приходи и бери.

За пару недель до этого эрл Амарантайна со своими людьми отделился от основного войска мятежников. Он отправился на запад, чтобы дерзкими набегами отвлечь внимание. Мэрик полагал, что ему это удалось, поскольку, двигаясь по лесному тракту в сторону Гварена, мятежники ни разу не столкнулись с противником. Когда они вышли к городу, стало ясно, что защитники Гварена уже знают об их приближении, но времени им хватило только на то, чтобы собрать ополчение. Кое-кто из местных жителей удрал на рыбацких лодках, но большинство оказалось заперто в городе.

Штурм начался немедленно. Город, раскинувшийся на скалистом побережье, представлял собой настоящий лабиринт из мощеных улочек и кирпичных оштукатуренных домишек. Стен у Гварена не было, зато имелся каменный замок на вершине холма, нависавшего над городом, и именно туда отступило большинство солдат.

Вырвавшись из леса, отряды Мэрика и Роуэн хлынули в город и налетели на позиции плохо обученных ополченцев. За считаные секунды вокруг воцарился хаос. Ополченцы почти сразу пустились наутек, прячась в переулках и домах, и мятежники были вынуждены в поисках врагов обшаривать каждый угол.

Хотя Мэрик велел щадить постройки и не причинять ущерба местному населению, кое-где уже занялись пожары. Он видел, как сразу в нескольких местах над крышами поднимается дым, а паника воцарилась среди горожан. Люди метались по улицам, спасаясь и от мятежников, и от ополченцев. Схватив то немногое, что стоило спасать, они бежали в лес в надежде, что не привлекут внимания мятежной армии. Улицы были битком забиты народом, повсюду были дым и крики, и Мэрик, завернув за угол, вдруг сообразил, что оторвался от своих солдат.

Боевой конь нетерпеливо забил копытами. Пытаясь унять его, принц увидел, что из пелены дыма навстречу вышли несколько человек. И замерли, перепуганные до полусмерти. Одеты они были просто и небогато, многие несли узлы с пожитками, а кое-кто заслонял собой детей. Ополченцев среди них не было. Мэрик подал коня вбок и махнул рукой, показывая, что они могут пройти. Люди боязливо, по одному, двинулись вперед. Один из малышей заплакал от страха.

Клубы дыма, расползавшиеся по улицам, стали гуще, и Мэрик расслышал впереди звуки боя. Порт был недалеко, и Мэрик понимал, что найдет там кого-нибудь из своих солдат, однако, повернув коня, осознал, что понятия не имеет, куда ему направиться. «Следуй за запахом соли и рыбы», — сказал он себе. Однако вокруг пахло только дымом и кровью.

Из дыма выскочили, направляясь к нему, еще трое — эти бежали и кричали. Это были ополченцы в легких доспехах из темной кожи, вооруженные дешевыми мечами и деревянными щитами. То, что они решились напасть на всадника в полном доспехе, означало, вероятно, что они распознали по плащу принца и решили, будто смогут стащить его с коня и прикончить.

«А ведь и в самом деле могут», — подумал Мэрик.

Юноша ловко спешился и выхватил меч, вскинув его как раз вовремя, чтобы отразить выпад, но не успел увернуться, когда противник с разгону налетел на него. Мэрика впечатало в кирпичную стену, и у него перехватило дух, хотя гномьи доспехи неплохо защищали. Конь попятился, но не ускакал, а только нервно заржал.

— Взять его! Взять! — возбужденно кричал ополченец, брызжа слюной.

Лысоватый толстяк, чьи кожаные доспехи едва прикрывали объемистый живот, ударил Мэрика клинком по плечу, но лезвие попросту отскочило от доспехов.

Стиснув зубы, Мэрик лягнул одного из ополченцев так, что тот кубарем откатился прочь, а затем развернулся к толстяку и, прежде чем враг успел вскинуть меч для нового удара, врезал ему кулаком в лицо. Бронированная перчатка разбила нос, и мужчина пронзительно завопил, захлебываясь кровью. Третий ополченец бросился на Мэрика, но тот, легко отбив удар, развернулся и проткнул противника насквозь.

Толстяк зашатался и бросился наутек, закрывая лицо ладонями и визжа от боли. Мэрик повернулся к первому ополченцу — тот уже кое-как поднялся на ноги. Мгновение они в упор смотрели друг на друга, сжимая мечи. Принц оставался спокоен, а его противник нервно облизывал губы и явно подумывал о бегстве. На улицу хлынула новая волна дыма — это в доме неподалеку рухнула крыша и в небо ударил столб пламени.

— Желаешь продолжить? — осведомился Мэрик.

За спиной у защитника города в дыму появились еще четверо солдат. При виде товарищей ополченец широко ухмыльнулся.

— Пожалуй что, и желаю, — хмыкнул он.

Все решил грохот копыт по булыжной мостовой. Ополченцы бросились бежать, но, увы, недостаточно быстро. Несколько всадников выскочили из-за угла, обрушились на них, сверкнули мечи — и в один миг все было кончено. Зеленый плюмаж Роуэн развевался на ветру на фоне дыма и пламени, и Мэрик невольно залюбовался.

Солдат, стоявший перед Мэриком, остолбенело уставился на девушку и слишком поздно сообразил, что надо сматываться. Роуэн обрушилась на него, и клинок стремительно чиркнул наискось по шее ополченца.

Принц мрачно смотрел, как ополченец зашатался и рухнул, заливая темной кровью булыжники мостовой. «В этом не было никакой нужды, — подумал он. — Эти солдаты тоже мои подданные, верно? » Но он ничего не мог сделать. Пока еще не мог.

Роуэн осадила коня рядом с Мэриком. Сдернула с головы шлем, лицо ее было покрыто сажей и потом.

— Опять с коня свалился? — осведомилась она с отдаленным намеком на ехидную усмешку.

— Да, это за мной водится, — согласился Мэрик с тяжелым вздохом.

На самом деле он не падал с лошади уже несколько лет, за исключением одного случая прошлой зимой, когда он с головой провалился в огромный сугроб. Это обстоятельство спасло принцу жизнь, укрыв от вражеских глаз. Логэйн тогда заявил, что он везуч до идиотизма, и Мэрику оставалось только согласиться.

Отвернувшись, Мэрик подобрал поводья, успокоил коня и только тогда вскочил в седло. Роуэн понимающе наблюдала за ним, а затем оглянулась на дожидавшихся ее всадников. Помахав, они ускакали прочь — продолжать поиски ополченцев.

— Нам еще предстоит обыскать изрядную часть города, — сказала Роуэн. — Похоже, до утра мы этих типов не выловим. А я так надеялась, что они начнут выходить из укрытий и сдаваться… — она кивком указала на зарево бушевавших вокруг пожаров, — но они, кажется, скорее готовы спалить весь Гварен и нас вместе с ним.

— Похоже на то. — Мэрик вытер пот со лба. Потом вытер кровь с меча. — Вероятно, бой идет уже в замке. Наверное, Логэйн взял штурмом стену.

На лице Роуэн мелькнуло раздражение — как было всякий раз, когда Мэрик упоминал Логэйна. Но когда девушке указывали на это, она все отрицала, а потому сейчас Мэрик предпочел сделать вид, что ничего не заметил.

— Стало быть, Гварен наш? — резко спросила она.

— Скоро будет наш.

На улицах было уже более-менее спокойно. Кое-где бушевали пожары, но большинство горожан было уже далеко, да и ополченцев выловили почти всех. Остро чувствуя собственное бессилие, Мэрик смотрел, как горят дома, и отчетливо понимал, что огонь еще долго будет безнаказанно распространяться по городу. Он видел людей, которые, прячась за занавесками, провожали взглядами его и Роуэн, но вряд ли можно было ожидать, что они сейчас решатся выйти на улицу. Потом — возможно, но сейчас он для них захватчик, виновный в пожарах и кровопролитии. Быть может, некоторые из них и впрямь верят, что он такой негодяй, каким расписывает его Мегрен. Большинство же, несомненно, напугано до полусмерти, и неудивительно.

Улицы были усеяны брошенными вещами, всяким мусором и трупами. Многие двери были распахнуты настежь или без стеснения выломаны, и отчего-то повсюду во множестве бродили куры. Откуда они взялись? Птицы расхаживали с таким видом, будто именно они теперь стали подлинными хозяевами Гварена.

Высоко в небе пророкотал гром, и Роуэн пристально вгляделась в пелену серых туч.

— Хорошо бы, дождь собрался, — с надеждой проговорила она. — Проще будет погасить пожары.

Внимание Мэрика, однако, привлек совсем другой звук. Откуда-то поблизости донесся сдавленный крик женщины, звавшей на помощь.

— Ты это слышала? — спросил он у Роуэн, но в ответ получил только озадаченный взгляд.

Не дожидаясь ее, Мэрик развернул коня и поскакал на зов.

Он услышал, как за спиной встревоженно крикнула что-то Роуэн, но остановиться и не подумал. Понукая коня, он галопом проскакал по безлюдной улице, заваленной грудами пустых ящиков. Свернув за угол строения, которое оказалось пивной, Мэрик увидел кричавшую женщину. Красивая эльфийка, с длинными волосами цвета меда, в простой дорожной одежде, отчаянно отбивалась от троих мужчин, которые прижали ее к земле. Они уже почти содрали с нее рубашку, и лишь то, как бешено девушка извивалась в их руках, мешало им закончить дело.

— Помогите! Ради Создателя, помогите! — пронзительно крикнула она, заметив Мэрика.

Один из дюжих мужчин зажал ей рот мясистой ладонью, а двое других обернулись к принцу. Это были не его солдаты, и за обычных горожан их вряд ли можно было принять. Может, каторжники? С виду они были достаточно грязны и оборванны, а выражение лиц не оставляло сомнений в их намерениях.

Один из них выхватил нож. Не колеблясь ни секунды, Мэрик пришпорил коня и направил его прямо на насильников. Человек с ножом бросился на принца, но боевой конь смял его, стоптал, не оставив ни малейшего шанса на спасение.

— Отпустите ее! — прогремел Мэрик. Он спешился, выхватил меч и, отпустив коня, с угрожающим видом двинулся на мужчин. — Именем короля я велю вам отпустить ее!

Дюжий бандит сильнее стиснул эльфийку, которая извивалась в его руках, отчаянно мыча зажатым ртом. Другой оскалился и с бешеным воплем ринулся на принца. Мэрик шагнул вперед и ударил его по голове рукоятью меча. Мужчина мешком повалился на мостовую.

Из-за угла выехала Роуэн и, спрыгнув с коня, тотчас обнажила меч. Дюжий бандит глянул на Мэрика, затем на нее, отшвырнул эльфийку и бросился наутек. Роуэн погналась за ним, на бегу одарив Мэрика уничтожающим взглядом, который без слов говорил, что она думает о его выходке.

Мэрик тотчас же метнулся к эльфийке. Девушка лежала на мостовой и жалобно всхлипывала, пытаясь стянуть на груди изодранную рубашку. Вся ее одежда была в грязи и крови, но Мэрик сомневался, что эта кровь принадлежала ей. Если не считать нескольких внушительных кровоподтеков на руках и ногах, она была цела и невредима.

— Как ты себя чувствуешь… э-э-э… госпожа моя? — Мэрик только сейчас сообразил, что не знает, как принято обращаться к эльфийкам.

В мятежной армии, конечно, были эльфы, но к ним обращались так же, как и к другим солдатам. Слуг-эльфов у Мэрика никогда не было, хотя он встречал таковых в некоторых замках, куда брала его с собой мать. Да и тогда ему не доводилось с ними разговаривать.

Девушка поглядела на него. Слезы лились из ее зеленых глаз, таких изумительно-зеленых, что Мэрик не мог отвести взгляд.

— Меня зовут Катриэль, — тихо проговорила она. — Вы очень добры, ваше высочество. Благодарю вас.

Она подобрала валявшийся неподалеку холщовый сверток, поднялась на ноги и вновь попыталась запахнуть на груди рубашку. Не вышло. Мэрик снял свой пурпурный плащ и набросил ей на плечи.

Девушка с ужасом глянула на него и попыталась сбросить плащ.

— О нет! Что вы, ваше высочество, я не смею…

— Да конечно же смеешь. Это всего лишь плащ.

Тогда девушка с явной неохотой позволила закутать себя в складки плотной материи и покраснела, отведя глаза. Мэрик вдруг обнаружил, что засмотрелся на ее точеную шею, на плавные изгибы пышной груди, едва прикрытой плащом. До чего же она изящная, хрупкая! Мэрику доводилось слышать, что эльфийские женщины обладают особой привлекательностью в глазах людей и потому на них такой большой спрос в борделях Денерима. Вот только Мэрик никогда прежде не бывал в столице и не знал, как притягательны могут быть эльфийки… до нынешнего дня.

Он вздрогнул, увидев, что к ним подошла Роуэн. На лице у нее было написано раздражение. Мэрик торопливо, излишне торопливо отступил от эльфийки, и Роуэн стала мрачнее тучи.

— Это Катриэль, — с запинкой представил девушку Мэрик. И, спохватившись, оглянулся на эльфийку. — А это леди Роуэн. Моя… э-э-э… моя нареченная.

Катриэль повернулась к Роуэн и присела в изящном реверансе:

— Весьма благодарна и вам, госпожа моя. Я обратилась к этим людям за помощью. Похоже, это был крайне неосторожный поступок.

— Да уж, — пробормотала Роуэн. — А зачем, собственно говоря, тебя вообще сюда понесло?

— У меня не было другого выхода. — Эльфийка повернулась к Мэрику, теснее стягивая на груди плащ. — Милорд, я искала вас. Конь, которого мне дали, пал недалеко отсюда. Остаток пути я бежала, но здесь творился такой хаос…

— Ты искала меня? — удивился Мэрик.

Катриэль выудила из-под пурпурного плаща уже знакомый Мэрику холщовый сверток. Там оказалось несколько свитков в кожаных футлярах.

— Я спешила как могла. Меня послал эрл Амарантайна.

Глаза Роуэн округлились от тревоги.

— Гонец?

Катриэль обеспокоенно опустила изумрудно-зеленые глаза:

— Его светлость потерпел поражение. Я не видела собственными глазами, как это случилось, но он сказал, что будет сдерживать атаки врагов, пока хватит сил. Он сказал, что я обязательно должна отыскать вас, милорд, что это вопрос жизни и смерти.

С этими словами девушка вновь протянула Мэрику свитки, и он неохотно взял их. По лицу эльфийки скользнула тень облегчения: ее миссия была исполнена.

— Поражение?! — Роуэн, кипя от ярости, шагнула к эльфийке. — О чем ты говоришь? Когда это случилось?

— Четыре дня назад, — ответила Катриэль. — Мне дали коня, и я скакала что есть мочи, пока он не обессилел и не пал. Но у меня не было выхода. Те люди, которые напали на его светлость, совсем недалеко. — Она подняла на Мэрика умоляющий взгляд. — Милорд, я должна была отыскать вас раньше, чем они доберутся сюда. Его светлость сказал, что это важно, важнее всего прочего!

Мэрик, онемев от потрясения, отступил на шаг. Развернул один из свитков и начал читать, хотя тягостный сосущий холодок внизу живота уже подсказал ему, что он сейчас увидит.

— Ну?.. — нетерпеливо воскликнула Роуэн. — Ради Создателя, что там написано?

Побелев как мел, Мэрик поднял на нее взгляд:

— Мы послали Байрона отвлекать врагов, и он своего добился. Полный легион шевалье с магами. Король, верно, задумал все это с самого начала.

— И они идут сюда?

— Я обогнала их примерно на один день, — вставила Катриэль. — Точнее, увы, сказать не могу.

Мэрик и Роуэн застыли, неотрывно глядя друг на друга. Высоко над головой, в пасмурном небе, слышны были отдаленные перекаты грома. Дождь остановит распространение пожаров, хотя урон уже нанесен немалый. В замке еще вовсю идет бой, а в городе царит хаос. Чтобы овладеть ситуацией, одного дня будет мало, а если бы они и справились раньше — уходить из Гварена некуда. Либо морем, либо лесным трактом навстречу вражескому войску.

Мятежники угодили в западню.

Глава 8

Логэйн нахмурился. В лавке, которую он занял, слабо пахло рыбой, и этот запах совершенно не вязался с нервным возбуждением лучников-эльфов, которые затаились рядом. Отряд укрывался в темноте, терпеливо дожидаясь появления врага.

С выгодной позиции у окна Логэйну была хорошо видна почти вся городская площадь. В такие места всегда стекаются торговцы. В обычное время на площади царила бы красочная толчея, не было бы прохода от бочек и ящиков с товарами, покупателей и горластых лоточников, но сейчас, в тусклом свете раннего утра, едва сочившемся из-под пелены облаков, Логэйн различал только дым и следы разрушения, оставленные вчерашним боем. Дождь помешал огню спалить город дотла, но все-таки многие дома превратились в развалины, и над их обугленными остатками до сих пор слабо курился дым. Булыжная мостовая была усеяна обломками дерева вперемешку с разнообразным скарбом, брошенным беженцами, — и тут же валялись трупы, которые так и не успели убрать.

Штурм замка только-только завершился, когда на холм сумасшедшим галопом прискакали Мэрик и Роуэн, чтобы сообщить о приближении вражеского войска. Эрл Рендорн, раненный случайной стрелой, забыв о всегдашней сдержанности, разразился смачными ругательствами, а Логэйн погрузился в раздумья. Посланница эрла Байрона привезла ценные сведения о составе вражеского войска.

Логэйна удивляло, почему эрл не прибыл лично. Если уж эльфийская девчонка сумела, загнав коня, обогнать вражеское войско, значит, и эрлу такое было под силу. И если он и впрямь решил задержать продвижение врага, мог бы поручить командование одному из своих офицеров. Но, как видно, в мире нет недостатка в людях, которые готовы пожертвовать жизнью ради других. Логэйн поневоле задумался: а поступил бы он так же? Он до сих пор еще до конца не понимал, почему в итоге остался с мятежниками, если сам говорил, что уйдет, как только исполнит волю отца. И исполнил — а вот поди ж ты… Порой Логэйн, глядя в зеркало, видел там совершенно незнакомого человека. Лейтенант мятежной армии, доверенное лицо принца, чья судьба оказалась в его руках много дней назад… неужели прошло всего три года?

А кажется, что вечность.

Идея Логэйна была простой: как можно быстрее собрать всю армию и спрятать ее в Гварене. Пусть все выглядит так, будто мятежники разграбили город и бежали морем. Он предложил еще казнить всех захваченных пленников, но Мэрик не задумываясь ответил категорическим отказом. Эрла Рендорна эта мысль тоже не привела в восторг. Впрочем, ничего иного Логэйн от них и не ожидал. Большинство пленников посадили под замок в замке, причем за ними даже никто не присматривал, и этим пришлось ограничиться.

Вся ночь ушла на то, чтобы кое-как восстановить порядок в армии и подготовить солдат, едва успевших перевести дух после штурма, к новому бою. Раненых наспех перевязали, а самых покалеченных собрали в замке и предоставили заботам маркитанток из обоза и местных жителей. Горожане стали на редкость покладисты, когда уяснили, что страшный принц Мэрик не собирается предавать их всех огню и мечу.

Взяв нескольких солдат, Роуэн обошла город, пытаясь отыскать как можно больше спрятавшихся в панике горожан и заверить их, что никто не причинит им вреда и не разграбит их имущество. Некоторых горожан сопроводили в замок, но большинство предпочло отсиживаться в своих укрытиях. Тем из них, кто остался гол как сокол, раздали кое-какие припасы и велели ни в коем случае не высовывать носа на улицу, пока не закончится бой. Горожане относились к мятежникам с подозрением — Роуэн говорила Логэйну, что ясно прочла это в их глазах. Кое-кто не посмел даже высунуться, когда ее отряд проходил мимо. Это обстоятельство тоже могло стать серьезной помехой его плану.

Конечно, не все горожане относились к мятежникам с такой неприязнью. На исходе ночи, когда все уже было более-менее готово к бою, к штабному шатру, который Мэрик приказал поставить перед замком, робко приблизилась горстка людей. Эрл Рендорн в первую минуту встревожился, подозревая, что любой из них может оказаться подосланным убийцей, однако восторг и радость, которыми светились их лица, оказались отнюдь не поддельными. Логэйну никогда не забыть, какой беспомощный ужас отразился на лице Мэрика, когда эти люди обступили его, осторожно похлопывая по плечам, по спине, а иные даже прослезились от счастья.

Логэйн знал, кто они такие. Это с ними орлесианцы обращались хуже, чем с собаками. Их лишили всего, кроме чести, и им оставалось только втайне молиться, чтобы законный правитель Ферелдена когда-нибудь вернулся и спас их. И вот он явился, верно? Логэйн угрюмо наблюдал за ними, прекрасно понимая, что освобожденным Гварен, скорее всего, пробудет недолго. Вполне может случиться так, что мятежная армия будет разгромлена, а ее остатки оттеснят в самые непроходимые места леса Бресилиан, где им и придет неизбежный конец.

Само собой, эрл Рендорн на случай такого исхода приготовил для Мэрика судно — утлую шлюпку, в которой едва поместилось бы несколько человек. Логэйн знал, что эрл трудился понапрасну. Мэрика в эту шлюпку можно затащить, только предварительно оглушив. Да и Роуэн подойдет к этой шлюпке только в том случае, если тащить Мэрика придется ей.

Во всех остальных домах вокруг площади засели мятежники — Логэйн знал это, хотя и не мог никого разглядеть. Мэрик занял заброшенную пекарню по ту сторону площади, и Логэйну чудилось, что в одном из окон пекарни мелькают знакомые светлые волосы. Все они заняли свои позиции еще часа два назад. Как ни велика была их усталость, нервное напряжение никому не давало расслабиться. Если враг скоро не появится, подумал Логэйн, ожидание станет невыносимым.

По счастью, враги не собирались их разочаровывать.

Под заморосившим дождем в город въехали первые шевалье. Их легко было различить в рядах обычных солдат — конные рыцари в тяжелых доспехах и приметных ярко-лиловых плащах. С этого расстояния Логэйн сумел разглядеть даже имперский герб — половинка яростно пылающего солнца. При виде шевалье пальцы Логэйна сами собой крепче стиснули древко лука.

«Не сейчас, — подумал он. — Но скоро, скоро…»

Враги держались настороженно, явно опасаясь удара из-за угла, и тем не менее Логэйн приободрился. Пока что им в голову не пришло обыскать дома. Они ждали открытого нападения или, по меньшей мере, баррикадных боев на улицах. То, что противник так до сих пор и не показался, вынуждало их быть настороже и не спешиваться, но Логэйн знал, что это ненадолго. И очень хорошо. И не должно быть надолго. Пусть только в город втянется побольше узурпаторских войск.

Все новые рыцари шагом въезжали на площадь, и теперь Логэйн разглядел среди них новое лицо — темнокожего старика в желтой мантии. У него была длинная белая борода, и держался он властно. Маг, стало быть. У шевалье, которые ехали рядом с ним, были золотистые плащи и особенно пышные плюмажи, и сопровождал эту компанию самый крупный отряд всадников. Враги были обеспокоены. Что ж, настало время переходить к следующей части плана.