Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья



По­з­на­ет ве­ли­кую си­лу Его. 5 страница



Ари­ман сде­лал мно­го­з­на­чи­те­ль­ную па­у­зу, что­бы кол­ле­к­тив смог оце­нить данное вы­ра­же­ние по до­сто­и­н­ст­ву и вни­к­нуть в его суть. А за­тем про­до­л­жил:

—  Я имел честь об­ща­ть­ся со мно­ги­ми ин­те­ре­с­ны­ми лю­дь­ми, фа­во­ри­та­ми че­ло­ве­че­ст­ва. В том чи­с­ле и ми­ро­вы­ми ду­хо­в­ны­ми ли­де­ра­ми. Вот, к при­ме­ру, с Да­лай-ла­мой. Я вам го­во­рю, это со­ве­р­шен­но ра­з­ные ве­щи: од­но де­ло чи­тать о нём где-­то в жу­р­на­лах или кни­гах и со­ве­р­шен­но дру­гое де­ло — ли­ч­но про­ве­сти с Да­лай-­ла­мой не­с­ко­ль­ко ве­че­ров, ко­г­да мо­ж­но по­го­во­рить с ним в не­п­ри­ну­ж­дён­ной об­ста­но­в­ке, об­су­дить ин­те­ре­су­ю­щие те­мы. Или в Ин­дии, к при­ме­ру, я имел во­з­мо­ж­ность це­лую не­де­лю об­ща­ть­ся с са­мим Са­тья Саи Ба­бой — этой ле­ге­н­да­р­ной ли­ч­но­стью со­в­ре­мен­но­го Во­сто­ка. Для мно­гих лю­дей он же чуть ли не бог. Ин­те­ре­с­ный че­ло­век, он хоть ни­ко­г­да и не чи­тал книг, но сво­бо­д­но ци­ти­ру­ет свя­щен­ные кни­ги ин­ду­и­з­ма, Би­б­лию, Ко­ран, а та­к­же не­ко­то­рых фи­ло­со­фов дре­в­но­сти и со­в­ре­мен­но­сти. Сво­бо­д­но чи­та­ет мы­с­ли ра­з­ных лю­дей. Он мо­жет спо­ко­й­но тра­н­с­фо­р­ми­ро­вать один пре­д­мет в дру­гой. Но бо­ль­ше все­го мне по­н­ра­ви­лось, как он ма­те­ри­а­ли­зу­ет пре­д­ме­ты. Пре­д­ста­в­ля­е­те, бе­рёт так, про­во­дит ру­кой по во­з­ду­ху и по­я­в­ля­е­т­ся ды­м­ка. — При этих сло­вах Ари­ман про­вёл ру­кой по во­з­ду­ху. И тут со­ве­р­шен­но не­о­жи­дан­но для нас в во­з­ду­хе де­й­ст­ви­те­ль­но по­я­ви­лась лё­г­кая бе­ло-­мо­ло­ч­ная ды­м­ка, сло­в­но след от ды­мя­ще­й­ся си­га­ре­ты. Мы ото­ро­пе­ли. Ари­ман же про­до­л­жал свой за­во­ра­жи­ва­ю­щий рас­с­каз. — А по­том бе­рёт и вы­ни­ма­ет от­ту­да пе­че­нь­е.

И Ари­ман стал не­по­сти­жи­мым для нас об­ра­зом вы­та­с­ки­вать из ды­ма пе­че­нье, сло­в­но из ка­ко­го-­то не­ви­ди­мо­го ка­р­ма­на. Мы во­о­б­ще за­сты­ли от уди­в­ле­ния, бо­ясь по­ше­ве­ли­ть­ся. Сна­ча­ла я по­ду­ма­ла, что это ка­кой-­то фо­кус, мол это пе­че­нье Ари­ман как-­то не­за­ме­т­но для нас вы­та­с­ки­вал из ма­н­же­та сво­ей бе­лой ру­ба­ш­ки. Но ко­г­да Ари­ман из­в­лёк из во­з­ду­ха пе­че­нья на це­лую ва­зу, я во­о­б­ще ра­сте­ря­лась, где бы у не­го в ру­ка­ве ра­з­ме­сти­лось сто­ль­ко сла­до­стей?

—  А как вы это де­ла­е­те?! — вы­ра­жая об­щий во­сторг, про­мо­л­вил Ру­с­лан, гля­дя на вто­ро­го жи­во­го “Са­ть­ю” го­ря­щи­ми от лю­бо­пы­т­ст­ва гла­за­ми.

Ари­ман, до­во­ль­ный про­и­з­ве­дён­ным на нас эф­фе­к­том, вы­та­щил по­с­ле­д­нее пе­че­нье и, то­р­же­ст­вен­но уло­жив его на са­мый верх го­р­ки, пе­ре­дал ва­зу по кру­гу. Ре­бя­та с изу­м­ле­ни­ем ста­ли про­бо­вать, от­ме­чая у пе­че­нья ра­з­ный вкус: то ли­мон­ный, то аб­ри­ко­со­вый, то пе­р­си­ко­вый. Ари­ман же во время передачи ва­зы по ру­кам от­ве­чал на во­п­рос Ру­с­ла­на.

—  О, это очень сло­ж­но. Мне сам Саи Ба­ба це­лую не­де­лю вто­л­ко­вы­вал как это сде­лать. — Ари­ман ус­ме­х­ну­л­ся и, по­жав пле­ча­ми, про­го­во­рил: — Хо­тя… Мо­жет быть, я на­сто­ль­ко бе­з­да­р­ный…

Он гля­нул на наш во­с­хи­щён­ный кол­ле­к­тив. В это вре­мя ва­за с пе­че­нь­ем до­ш­ла до Ни­ко­лая Ан­д­ре­е­ви­ча. Ви­дя как тот сле­г­ка смо­р­щи­л­ся, ве­ро­я­т­но от бо­ли в же­лу­д­ке, Ари­ман тут же ска­зал:

—  Во­з­де­р­жа­в­ши­м­ся от еды не пре­д­ла­гаю вви­ду ва­ше­го са­мо­чу­в­ст­ви­я. — И лу­ка­во гля­нув на Сэ­н­сэя, до­ба­вил, сло­в­но в оп­ра­в­да­нье: — Всё-­та­ки му­ч­ное из­де­ли­е.

Сэ­н­сэй улы­б­ну­л­ся, а Ни­ко­лай Ан­д­ре­е­вич с об­ле­г­че­ни­ем пе­ре­дал ва­зу да­ль­ше. Во­о­б­ще-то я на­ме­ре­ва­лась по­п­ро­бо­вать это но­во­я­в­лен­ное сла­д­кое “чу­до”. Но как то­ль­ко ва­за с пе­че­нь­ем до­ш­ла до ме­ня, в ор­га­ни­з­ме, к мо­е­му ра­зо­ча­ро­ва­нию, на­ча­лись но­вые по­зы­вы при­сту­па то­ш­но­ты. При­ш­лось бы­ст­ро пе­ре­дать её Та­ть­я­не, да­бы не слу­чи­лось ни­че­го не­п­ре­д­ви­ден­но­го. Ко­г­да все же­ла­ю­щие по­п­ро­бо­ва­ли это печенье, Ари­ман про­до­л­жил свой рас­с­каз:

—  Так что, ре­бя­та, слу­шать слу­хи и ви­деть ре­а­ль­ность — это две бо­ль­шие ра­з­ни­цы. К при­ме­ру, вы по­е­ха­ли в Ита­лию и про­сто с ту­ри­сти­че­с­кой гру­п­пой по­се­ща­е­те на хо­л­ме Мо­н­те-­Ва­ти­ка­но до­сту­п­ные для масс ме­ста, в сво­их мы­с­лях во­з­во­дя до не­бес Па­пу Ри­м­с­ко­го. И дру­гое де­ло, ко­г­да вы ли­ч­но встре­ча­е­тесь с ним за ча­ш­кой чая в его ка­би­не­те, в ко­то­рый име­ют до­ступ да­ле­ко не все да­же из его сви­ты, и за­да­ё­те ему свои во­п­ро­сы, слу­ша­е­те его свя­те­й­шее мне­ни­е…

—  С са­мим Па­пой Ри­м­с­ким?! — удив­лён­но про­го­во­рил Ру­с­лан, ок­ру­г­лив гла­за.

—  Да, — про­сто от­ве­тил Ари­ман как са­мо со­бой ра­зу­ме­ю­ще­е­ся. И по­мо­л­чав, до­ба­вил: — По­с­ле ра­з­го­во­ра с ним по­ни­ма­ешь, что это де­й­ст­ви­те­ль­но ве­ли­кий че­ло­век! Он от­ли­ча­е­т­ся от оста­ль­ных не­за­у­ря­д­ным та­ла­н­том, ха­ри­з­мой. И ты уже не со­м­не­ва­е­шь­ся в том, что на нём в са­мом де­ле ле­жит пе­чать бла­го­с­ло­ве­ния от са­мо­го апо­сто­ла Пе­т­ра. Это че­ло­век, ко­то­рый лю­бит и ува­жа­ет се­бя на­сто­ль­ко, что за­ста­в­ля­ет лю­бить и ува­жать се­бя дру­гих. Так что ко­г­да ли­ч­но по­се­ща­ешь та­кие ме­ста и встре­ча­е­шь­ся с лю­дь­ми пе­р­вой ве­ли­чи­ны, на очень мно­гие ве­щи на­чи­на­ешь смо­т­реть по-­дру­го­му.

—  Вот здо­ро­во, по­бы­вать в са­мом Ва­ти­ка­не! — вы­р­ва­л­ся во­з­г­лас во­с­хи­ще­ния у Ру­с­ла­на. — И как там?

Ари­ман улы­б­ну­л­ся, гля­дя на сго­ра­ю­ще­го от лю­бо­пы­т­ст­ва па­р­ня.

—  За­ме­ча­те­ль­но, — ус­ме­х­ну­л­ся он. — Ва­ти­кан — это од­но из мо­их лю­би­мых мест по­се­ще­ни­я. Вы се­бе не пре­д­ста­в­ля­е­те, ка­кие там со­с­ре­до­то­че­ны со­к­ро­ви­ща ку­ль­ту­ры и ис­кус­ст­ва. Че­го то­ль­ко сто­ит со­бор Свя­то­го Пе­т­ра (ко­то­рый, ме­ж­ду про­чим, при­чи­с­ля­ют к са­мым бо­ль­шим хри­сти­а­н­с­ким хра­мам в ми­ре) и его гла­в­ное ук­ра­ше­ние — Пье­та — ско­р­бя­щая ма­терь Ма­рия, оп­ла­ки­ва­ю­щая по­те­рю сы­на, и ко­не­ч­но бро­н­зо­вая ста­туя Свя­то­го Пе­т­ра. А Си­к­сти­н­с­кая Ка­пел­ла?! Это же на­сто­я­щий ше­девр во­п­ло­ще­ния лу­ч­ших ра­бот ма­сте­ров эпо­хи Во­з­ро­ж­де­ни­я. Ка­кая ви­р­ту­о­з­ность, ка­кой ре­во­лю­ци­он­ный для то­го вре­ме­ни ан­т­ро­по­це­н­т­ризм, сме­лость ре­ше­ния на фре­с­ках Ми­ке­ла­н­дже­ло. А ка­кие там апа­р­та­ме­н­ты Бо­р­джа со Ста­н­ца­ми Ра­фа­э­ля. Все­го не пе­ре­чи­с­лишь. Ва­ти­кан бо­гат на до­сто­п­ри­ме­ча­те­ль­но­сти: дво­р­цо­вый ко­м­п­ле­к­с, мно­го му­зе­ев. Есть на что по­с­мо­т­реть. Но это все­го лишь ма­лая, ви­ди­мая часть то­го, что на са­мом де­ле хра­ни­т­ся в Ва­ти­ка­не. А то, что со­к­ры­то от все­о­б­ще­го обо­з­ре­ния, по­ве­рь­те мне, ре­бя­та, на­м­но­го цен­ней и ин­те­ре­с­ней.

А на­с­ко­ль­ко кра­си­ва пло­щадь Свя­то­го Пе­т­ра! Это де­й­ст­ви­те­ль­но ви­зи­т­ная ка­р­то­ч­ка Ва­ти­ка­на. Пре­д­ста­в­ля­е­те се­бе, ог­ро­м­ный эл­липс, ок­ру­жён­ный по бо­кам ко­лон­на­да­ми, на ко­то­рых сто­ят 140 ог­ро­м­ных ста­туй Свя­тых, а та­к­же ра­с­по­ло­жен герб Па­пы Але­к­са­н­д­ра VII, ко­то­рый, со­б­ст­вен­но го­во­ря, и яви­л­ся ини­ци­а­то­ром со­з­да­ния этой пло­ща­ди. А в са­мом це­н­т­ре пло­ща­ди — обе­лиск в ви­де иг­лы.

—  В ви­де иг­лы? — уди­ви­л­ся Ви­к­тор. — А к че­му он там?

Ари­ман от­ве­тил не­с­ко­ль­ко не­о­хо­т­но.

—  Да это свя­за­но с исто­ри­ей вре­мён Ка­ли­гу­лы, ко­г­да сам Ка­ли­гу­ла при­вёз еги­пе­т­с­кий обе­ли­ск-­“и­г­лу” в Рим. Не­рон же вна­ча­ле уста­но­вил её в сво­ём ци­р­ке. А цирк его ра­з­ме­ща­л­ся как раз там, где се­й­час сто­ит со­бор Свя­то­го Пе­т­ра. А в 1586 го­ду ка­мен­ную “и­г­лу” уста­но­ви­ли на том са­мом ме­сте, где она и находится по сей день на пло­ща­ди.

Ари­ман, ви­ди­мо о чём-­то за­ду­ма­в­шись, ув­лё­к­ся рас­с­ка­зом и сде­лал уда­ре­ние на по­с­ле­д­них сло­вах, чем во­с­по­ль­зо­ва­ть­ся Ни­ко­лай Ан­д­ре­е­вич, тут же задал на­во­дя­щий во­п­ро­с:

—  На ка­ком ме­сте?

Ари­ман встре­пе­ну­л­ся, но то­ль­ко он хо­тел что-­то ска­зать, как вместо не­го от­ве­тил Сэ­н­сэй.

—  На том ме­сте был ра­с­пят Пётр, при­чём вниз го­ло­вой.

При этих сло­вах Сэ­н­сэй по­с­мо­т­рел на Ари­ма­на.

—  Это тот, ко­то­рый три­ж­ды от­рё­к­ся от Хри­ста? — уто­ч­нил Ви­к­тор у Сэ­н­сэ­я.

—  Да.

Но ес­ли Сэ­н­сэй от­ве­тил уста­ло своё “да”, то Ари­ман, тут же вновь взяв ини­ци­а­ти­ву в ра­з­го­во­ре, про­и­з­нес в сле­г­ка по­вы­шен­ной ин­то­на­ци­и.

—  Да! Это тот са­мый Пётр, ко­то­рый всей сво­ей по­с­ле­ду­ю­щей жи­з­нью до­ка­зал пре­дан­ность Хри­сту и Его Уче­ни­ю. Это тот са­мый Петр, ко­то­рый был ве­ли­ким свя­тым, на­сто­я­щим ка­м­нем ве­ры, на ко­ем по­ст­ро­е­на и до сих пор де­р­жи­т­ся вся ка­то­ли­че­с­кая це­р­ковь. Это тот са­мый Пётр, ко­то­рый яв­ля­е­т­ся пе­р­вым епи­с­ко­пом ри­м­с­ких хри­сти­ан! — И сде­лав не­бо­ль­шую па­у­зу, уже бо­лее спо­ко­й­ным то­ном, од­на­ко не ли­шён­ным ноток во­с­хи­ще­ния, до­ба­вил: — Од­ним сло­вом, Ва­ти­кан — это Ва­ти­кан! Ско­ль­ко там бы­ваю, не пе­ре­стаю по­ра­жа­ть­ся ве­ли­чию это­го Ве­ч­но­го Го­ро­да, ве­ли­чию это­го го­су­да­р­ст­ва. Ме­ж­ду про­чим, Ва­ти­кан — это са­мое ма­ле­нь­кое го­су­да­р­ст­во в ми­ре, пло­ща­дью все­го ка­ких-­то 0, 44 ква­д­ра­т­ных ки­ло­ме­т­ра и на­се­ле­ни­ем око­ло ты­ся­чи че­ло­век.

—  Все­го ты­ся­чу? — уди­ви­л­ся Ан­д­рей.

—  Да, в ос­но­в­ном свя­щен­ни­ки и ну нци­и…

—  Кто? — пе­ре­с­п­ро­сил Стас. — Ну­н­ции?

—  Гла­вы ди­п­ло­ма­ти­че­с­ких мис­сий Ва­ти­ка­на, — по­я­с­нил Ари­ман.

—  А-а-а, п…о­с­лы, зна­чит, — в шу­т­ку с за­и­ка­ни­ем про­го­во­рил Же­нь­ка, сло­в­но ра­сто­л­ко­вы­вая Ста­су.

Ре­бя­та усмехнулись. Ари­ман же по­з­во­лил лишь сни­с­хо­ди­те­ль­но улы­б­ну­ть­ся на его шу­т­ку и за­ме­тил:

—  Эти по­с­лы од­ни из ум­не­й­ших лю­дей. Бла­го­да­ря их не­п­ре­стан­ной ра­бо­те, да и всех, кто свя­то от­но­си­т­ся к Ва­ти­ка­ну, это ма­ле­нь­кое го­су­да­р­ст­во ока­зы­ва­ет на мир вли­я­ние, ко­то­ро­му мо­жет по­за­ви­до­вать лю­бое ог­ро­м­ное ли­ди­ру­ю­щее го­су­да­р­ст­во.

—  Нет, ну по­ня­т­но, — про­го­во­рил вы­му­чен­ным го­ло­сом Ни­ко­лай Ан­д­ре­е­вич, ко­то­ро­го оче­ви­д­но не от­пу­с­ка­ла боль в же­лу­д­ке. — Ва­ти­кан же яв­ля­е­т­ся ме­ж­ду­на­ро­д­ным це­н­т­ром ка­то­ли­ци­з­ма. В нём на­хо­ди­т­ся ре­зи­де­н­ция са­мо­го Па­пы Ри­м­с­ко­го. — И улы­б­ну­в­шись, спро­сил: — А вы, на­ве­р­ное, ка­то­лик?

—  Я? — уди­ви­л­ся Ари­ман. — Нет. Я не при­на­д­ле­жу ни к од­ной ре­ли­гии ми­ра. Но к Па­пе Ри­м­с­ко­му я от­но­шусь с ог­ро­м­ным ува­же­ни­ем. Да и во­о­б­ще ка­то­ли­цизм — это од­на из мо­их лю­би­ме­й­ших ре­ли­гий. Вы се­бе не пре­д­ста­в­ля­е­те, как мно­го для ми­ра сде­ла­ла ка­то­ли­че­с­кая це­р­ковь в сво­ём про­ш­лом! И не то­ль­ко в про­ш­лом. Она и по сей день ока­зы­ва­ет на мир су­ще­ст­вен­ное вли­я­ни­е. Ка­то­ли­че­с­кая це­р­ковь ра­с­по­ла­га­ет по все­му ми­ру ог­ро­м­ной стро­го ди­с­ци­п­ли­ни­ро­ван­ной ар­ми­ей ду­хо­ве­н­ст­ва, мно­го­чи­с­лен­ны­ми мо­на­ше­с­ки­ми ор­де­на­ми, мис­си­о­не­р­с­ки­ми об­ще­ст­ва­ми, к ней при­мы­ка­ют по­ли­ти­че­с­кие па­р­тии ра­з­ных стран, ра­з­ли­ч­ные об­ще­ст­вен­ные об­ъ­е­ди­не­ния, ко­то­рые в це­лом обе­с­пе­чи­ва­ют её со­ли­д­ны­ми до­хо­да­ми от ве­ру­ю­щих. Бо­лее то­го, Ва­ти­кан ра­с­по­ла­га­ет ка­пи­та­ло­в­ло­же­ни­я­ми в кру­п­ных ме­ж­ду­на­ро­д­ных мо­но­по­ли­ях, в том чи­с­ле в США, Ве­ли­ко­б­ри­та­нии, Шве­й­ца­рии, Фра­н­ции, Ис­па­нии, ла­ти­но­а­ме­ри­ка­н­с­ких стра­нах. А та­к­же яв­ля­е­т­ся со­в­ла­де­ль­цем це­ло­го ря­да кру­п­ных ко­н­це­р­нов. Я уже не го­во­рю, что Ва­ти­кан яв­ля­е­т­ся кру­п­ным зе­ме­ль­ным со­б­ст­вен­ни­ком в Ита­лии, Ис­па­нии, Ге­р­ма­нии и дру­гих стра­нах и по­лу­ча­ет от их аре­н­ды ог­ро­м­ную при­быль. Се­й­час вли­я­ние ка­то­ли­че­с­кой це­р­к­ви ак­ти­в­но ра­с­п­ро­ст­ра­ня­е­т­ся на Во­сток. Я про­сто во­с­хи­ща­юсь их ум­ным ру­ко­во­д­ст­вом, ме­то­да­ми, ко­то­ры­ми они ов­ла­де­ва­ют ми­ром.

В то вре­мя как кол­ле­к­тив вни­ма­те­ль­но слу­шал, Ари­ман сде­лал мно­го­з­на­чи­те­ль­ную па­у­зу, как-­то то­р­же­ст­вен­но по­с­мо­т­рев в сто­ро­ну Сэ­н­сэя, и вновь ве­р­ну­л­ся к на­ча­той те­ме, обо­б­ща­ю­щее по­д­че­р­к­нув:

—  Так что, ре­бя­та, ко­г­да ты что-­то зна­чишь в этом об­ще­ст­ве, для те­бя от­к­ры­ва­ю­т­ся все две­ри. Будь я про­стым ра­бо­тя­гой, ра­з­ве я имел бы во­з­мо­ж­ность быть при­ня­тым столь вы­со­ки­ми осо­ба­ми? Нет, ко­не­ч­но. К со­жа­ле­нию, всё в этом ми­ре ре­ша­ют де­нь­ги. Всё-­та­ки прав был Фи­липп II (отец Але­к­са­н­д­ра Ма­ке­до­н­с­ко­го), ко­то­рый ска­зал, что нет та­кой кре­по­ст­ной сте­ны, че­рез ко­то­рую не смог бы пе­ре­сту­пить осёл, гру­жён­ный зо­ло­том. Де­нь­ги от­к­ры­ва­ют во­з­мо­ж­но­сти, и это пра­в­да, в том чи­с­ле и во­з­мо­ж­но­сти ду­хо­в­но­го со­ве­р­ше­н­ст­во­ва­ни­я. Кто ты без де­нег? Да ни­к­то, в твою сто­ро­ну ни­к­то и не по­с­мо­т­рит. Что­бы иметь здо­ро­вье — ну­ж­ны де­нь­ги, что­бы иметь жи­льё и про­пи­та­ние — ну­ж­ны де­нь­ги. Да­же что­бы иметь во­з­мо­ж­ность при­о­б­щи­ть­ся к ду­хо­в­ным зна­ни­ям ми­ра, ну­ж­ны не­ма­лые де­нь­ги, что­бы са­мо­му ве­з­де по­бы­вать и всё уви­деть. А для то­го что­бы иметь хоть ка­кое-­то пре­д­ста­в­ле­ние об этом, всё ра­в­но ну­ж­но ка­кое-­то ко­ли­че­ст­во де­нег, хо­тя бы что­бы ку­пить де­шё­вую кни­ж­ку. — Ари­ман улы­б­ну­л­ся и про­и­з­нёс: — К со­жа­ле­нию, бе­с­п­ла­т­но в на­шем ми­ре ра­з­да­ют то­ль­ко сыр в мы­ше­ло­в­ке.

Ни­ко­лай Ан­д­ре­е­вич по­жал пле­ча­ми и про­го­во­рил:

—  Мне ка­же­т­ся, всё в че­ло­ве­ке. Ес­ли у не­го го­ло­ва на ме­сте, он все­г­да смо­жет се­бе за­ра­бо­тать.

—  Пра­ви­ль­но, — по­д­че­р­к­нул Ари­ман. — Но весь во­п­рос в том, ско­ль­ко он смо­жет за­ра­бо­тать?

—  Ну как, — встрял в ра­з­го­вор Ру­с­лан, — на кни­ж­ку то­ч­но хва­тит.

Ари­ман по­бе­до­но­с­но ус­ме­х­ну­л­ся и за­я­вил:

—  Это вам се­й­час хва­тит, по­то­му что вы ещё мо­ло­ды, се­мь­ёй не об­за­ве­лись. А как же­ни­тесь, по­я­ви­т­ся се­мья, вот то­г­да вы по­й­мё­те на­сто­я­щую цен­ность де­нег.

—  Не­ту­ш­ки, — от­па­ри­ро­вал Ру­с­лан. — Я по­м­ру хо­ло­стым.

Ари­ман ма­х­нул ру­кой.

—  Обы­ч­ный мо­ло­дё­ж­ный ку­раж. Про­сто вы ещё не встре­ти­ли в сво­ей жи­з­ни то­го че­ло­ве­ка, ра­ди ко­то­ро­го сразу за­бу­де­те все свои обе­ща­ния хо­ло­стя­ц­кой жи­з­ни. Оди­но­кий че­ло­век все­г­да стре­ми­т­ся к се­ме­й­ным от­но­ше­ни­ям, так же как се­ме­й­ный че­ло­век — к оди­но­че­ст­ву. Та­ко­вы ре­а­лии жи­з­ни.

—  Да, в не­ко­то­ром смы­с­ле вы пра­вы, на всё ну­ж­ны де­нь­ги, — пе­ча­ль­но про­го­во­рил Ви­к­тор, ос­ма­т­ри­вая ша­тёр.

Стас, пе­ре­х­ва­тив его взгляд, с ус­ме­ш­кой ска­зал.

—  Нам так не жить, — и на­и­г­ран­но вздо­х­нув, до­ба­вил: — Хо­тя и хо­че­т­ся.

—  А кто вам ме­ша­ет так жить? — во­з­ра­зил Ари­ман. — В ва­шей стра­не се­й­час от­к­ры­ты бо­ль­шие во­з­мо­ж­но­сти для за­ра­бо­т­ка се­рь­ё­з­ных де­нег. Грех бы­ло бы упу­с­кать та­кой шанс.

—  Да, но как их за­ра­бо­тать? — оза­да­чен­но про­го­во­рил Ви­к­тор.

—  Есть мно­го спо­со­бов за­ра­бо­тать бо­ль­шие де­нь­ги. То­ль­ко ма­ло кто о них зна­ет, — ин­т­ри­гу­ю­ще по­д­че­р­к­нул Ари­ман.

Же­нь­ка хмы­к­нул.

—  Ну да, а кто зна­ет, тот мо­л­чит. И не про­сто мо­л­чит, а от жа­д­но­сти мо­л­чит, что­бы ко­н­ку­ре­н­цию се­бе не со­з­да­вать.

При этих сло­вах па­рень лу­ка­во по­ко­си­л­ся на Ари­ма­на. Од­на­ко тот от­ве­тил по-­фи­ло­со­ф­с­ки, сло­в­но дан­ное за­ме­ча­ние его аб­со­лю­т­но не ка­са­лось.

—  Ес­ли че­ло­век то­л­ко­вый — он ра­но или по­з­д­но, но по­д­ни­ме­т­ся. А ес­ли в нём нет пре­д­п­ри­ни­ма­те­ль­с­кой жи­л­ки, то как ему ни об­ъ­я­с­няй, всё ра­в­но ни­че­го пу­тё­во­го у не­го не вы­й­дет. Как там у Га­в­ри­лы Ро­ма­но­ви­ча Де­р­жа­ви­на:

“О­сёл оста­не­т­ся ос­лом,

Хо­тя осыпь его зве­з­да­ми;

Где до­л­ж­но де­й­ст­во­вать умом,

Он то­ль­ко хло­па­ет уша­ми”.

Ари­ман про­и­з­нёс это с та­ким вы­ра­же­ни­ем, что за­ста­вил ре­бят не­во­ль­но рас­с­ме­я­ть­ся после его слов. Ко­г­да же смех утих, Ари­ман про­го­во­рил впо­л­не се­рь­ё­з­но:

—  Я вла­дею ог­ро­м­ны­ми ко­р­по­ра­ци­я­ми. И они де­р­жа­т­ся и ра­з­ви­ва­ю­т­ся ис­к­лю­чи­те­ль­но на ум­ных, та­ла­н­т­ли­вых лю­дях, ко­то­рые в своё вре­мя уло­ви­ли суть то­го, что я им со­ве­то­вал, по­э­то­му они и до­сти­г­ли вы­сот. Так что я, ре­бя­та, че­ло­век ще­д­рый…

—  Кто бы в этом со­м­не­ва­л­ся, — с улы­б­кой ти­хо про­го­во­рил Сэ­н­сэй.

—  …Е­с­ли хо­ти­те, мо­гу по­де­ли­ть­ся с ва­ми на­ко­п­лен­ным опы­том, коль уж вам в жи­з­ни так по­ве­з­ло встре­ти­ть­ся со мною, — пре­д­ло­жил Ари­ман ре­бя­там.

—  Хо­тим! — с улы­б­кой тут же вы­ра­зил “о­б­щее мне­ни­е” Ви­к­тор.

Ари­ман до­во­ль­но от­ки­ну­л­ся в кре­с­ло и, сочувственно гля­нув на Сэ­н­сэя, от­ве­тил Ви­к­то­ру:

—  Нет про­б­лем. Мы по­го­во­рим с ва­ми на эту те­му, то­ль­ко чуть по­з­же. А се­й­час — мой фи­р­мен­ный де­серт…

На­до от­ме­тить, что во вре­мя ра­з­го­во­ра по­мо­щ­ни­ки Ве­ли­а­ра про­и­з­ве­ли на сто­ле пе­ре­ме­ну блюд. При­чём все пре­ж­ние блю­да вы­но­си­лись из ша­т­ра и пе­ре­да­ва­лись ма­т­ро­сам. Те в свою оче­редь пе­ре­да­ва­ли по­мо­щ­ни­кам ка­кие-­то бе­лые ко­ро­б­ки. В про­цес­се бе­се­ды на сто­ле по­я­ви­л­ся ро­с­ко­ш­ный ча­й­ный се­р­виз с изу­ми­те­ль­ной ро­с­пи­сью, являясь про­до­л­же­ни­ем те­ма­ти­ки сто­ло­во­го се­р­ви­за, а та­к­же все­во­з­мо­ж­ные му­ч­ные из­де­лия, ко­н­фе­ты, фру­к­ты. Так что ко­г­да Ари­ман за­ко­н­чил го­во­рить, стол уже си­ял в но­вом уб­ра­н­ст­ве. На­ша ко­м­па­ния тя­ж­ко вздо­х­ну­ла, гля­дя на та­кое сла­д­кое изо­би­ли­е. Ка­ж­дое ку­ли­на­р­ное из­де­лие бы­ло изя­щ­но офо­р­м­ле­но, так что вы­г­ля­де­ло на­сто­я­щим ше­де­в­ром. По­хо­же на­род гла­за­ми бы всё съел, но, как го­во­ри­т­ся, же­лу­док уже не по­з­во­лял. Так что на ши­ро­ко­ма­с­ш­та­б­ное сня­тие проб от­ва­жи­лись лишь на­ши едо­ки-­“тя­же­ло­ве­сы” — Ви­к­тор, Во­ло­дя, Стас, Же­ня, Ру­с­лан. Оста­ль­ные ог­ра­ни­чи­лись ча­ш­кой чая впри­ку­с­ку с са­мым со­б­ла­з­ни­те­ль­но вы­г­ля­дя­щим на их взгляд пи­ро­ж­ным.

Я же мы­с­лен­но не пе­ре­ста­ва­ла ко­рить се­бя за то, что так не во­в­ре­мя с мо­им ор­га­ни­з­мом слу­чи­лась эда­кая “о­ка­зи­я”. Пе­ре­до мной сто­я­ли та­кие чу­де­са ко­н­ди­те­р­с­ко­го ис­кус­ст­ва! А я да­же к ча­ш­ке чая не мо­г­ла при­т­ро­ну­ть­ся, так мне бы­ло не­хо­ро­шо вну­т­ри.

Ари­ман гля­нул, как Ан­д­рей с во­ж­де­ле­ни­ем по­тя­ну­л­ся к сто­я­щей не­да­ле­ко от не­го ва­зе с пи­ро­ж­ны­ми, и с улы­б­кой до­б­ро­ду­ш­но­го хо­зя­и­на произнес:

—  За­ме­ча­те­ль­ный вы­бор, — по­д­бо­д­рил он па­р­ня. — Ме­ж­ду про­чим, это пи­ро­ж­ное “На­по­ле­он” сде­ла­но по ста­рин­ным ре­це­п­там с до­ба­в­ле­ни­ем ко­нь­я­ка, вы­де­р­жанного бо­лее 120 лет. Имен­но та­ким его по­да­ва­ли на им­пе­ра­то­р­с­кие сто­лы.

По­с­ле та­кой ре­к­ламы же­ла­ю­щих по­п­ро­бо­вать это пи­ро­ж­ное, сде­лан­ное по ста­рин­ным ре­це­п­там, за­ме­т­но при­ба­ви­лось.

—  Ну как? — спро­сил он у Ан­д­рея, ко­г­да тот до­е­дал пи­ро­ж­но­е.

—  Очень вку­с­но!

—  Они, на­ве­р­ное, и сто­ят ба­с­но­с­ло­в­но до­ро­го, — за­ме­тил Стас, гля­дя на ап­пе­ти­т­ные му­ч­ные из­де­лия.

Ари­ман ус­ме­х­ну­л­ся.

—  Ко­не­ч­но! Не был бы я бо­гат, ра­з­ве смог бы их по­п­ро­бо­вать?

Ко­г­да на­род уже ос­но­ва­те­ль­но во­шел во вкус де­гу­ста­ции, Ари­ман об­ра­ти­л­ся к Сэ­н­сэю, ки­вая на его не­т­ро­ну­тую кру­ж­ку ча­я.

—  Сэ­н­сэй, те­бе по­н­ра­ви­т­ся. Этот зе­лё­ный чай от­ли­ч­но­го ка­че­ст­ва.

—  Я в этом не со­м­не­ва­юсь, — со­г­ла­си­л­ся Сэ­н­сэй. — Спа­си­бо… Но, увы.

—  От­ка­за­ть­ся от та­ко­го чая, — с улы­б­кой по­ка­чал го­ло­вой Ари­ман.

—  Что по­де­ла­ешь, си­лу во­ли вы­ра­ба­ты­ва­ю.

—  Да ку­да же те­бе ещё?!

—  Ли­ш­няя ни­ко­г­да не по­ме­ша­ет, — ус­ме­х­ну­л­ся Сэ­н­сэй.

Они рас­с­ме­я­лись. От­вет Сэ­н­сэя ме­ня не­с­ко­ль­ко при­о­бо­д­рил. Все­г­да же хо­че­т­ся се­бя ас­со­ци­иро­вать с си­ль­ной, во­ле­вой ли­ч­но­сть­ю.

—  Ве­зёт же не­ко­то­рым, — со сме­ш­ком про­го­во­рил Же­ня, гля­дя в сто­ро­ну Сэ­н­сэ­я. — А вот у ме­ня си­ла есть. — Он де­мо­н­ст­ра­ти­в­но сжал ку­лак. — Во­ля есть. — Он на­б­рал во­з­ду­ха в грудь. Но тут же вы­до­х­нул, как сдутый во­з­ду­ш­ный ша­рик, и про­мо­л­вил: — А си­лы во­ли нет.

Под смех ре­бят па­рень сде­лал гло­ток чая и по­тя­ну­л­ся за пи­ро­ж­ным “На­по­ле­он”. Об­лю­бо­вав взгля­дом это ап­пе­ти­т­ное ко­н­ди­те­р­с­кое из­де­лие, он до­ба­вил:

—  Да и де­нег то­же не­ту. Хо­ро­шо, что есть на све­те до­б­рые лю­ди. — И об­ра­ща­ясь к пи­ро­ж­но­му, Же­нь­ка изрёк. — А то я бы те­бя так и не по­п­ро­бо­вал. Так что из­ви­ни, На­по­ле­он Бо­на­па­р­дыч…

И с эти­ми сло­ва­ми он ма­хом от­ку­сил чуть ли не пол­пи­ро­ж­но­го, чем в оче­ре­д­ной раз рас­с­ме­шил ре­бят.

—  Да, — за­ду­м­чи­во про­го­во­рил Ви­к­тор. — Как ни кру­ти, на всё ну­ж­ны де­нь­ги.

—  И кто их при­ду­мал, эти фа­н­ти­ки? — по­жал пле­ча­ми Ан­д­рей, ра­з­во­ра­чи­вая при­г­ля­ну­в­шу­ю­ся ему оче­ре­д­ную ко­н­фе­ту.

—  Ки­та­й­цы, — без­за­бо­т­но про­го­во­рил Ари­ман.

—  Ки­та­й­цы? — уди­ви­л­ся па­рень.

—  Да. Им­пе­ра­тор Ки­тая ди­на­стии Тан в 650 го­ду вы­пу­стил пе­р­вые бу­ма­ж­ные де­нь­ги. Они бы­ли от­пе­ча­та­ны на вы­со­ко­ка­че­ст­вен­ной бу­ма­ге, ле­г­ко тра­н­с­по­р­ти­ро­ва­лись, и их все­г­да мо­ж­но бы­ло по­ме­нять на ме­д­ные де­нь­ги. По­э­то­му этот вид де­нег бы­ст­ро об­рёл по­пу­ля­р­ность. По­том дан­ную мо­ду пе­ре­ня­ли пе­р­сы, япо­н­цы и так по­ш­ло гу­лять по ми­ру.

—  А до это­го бы­ли ме­д­ные де­нь­ги? — по­и­н­те­ре­со­ва­л­ся Ко­стик.

—  Ра­з­ные: ме­д­ные, се­ре­б­ря­ные, зо­ло­ты­е. Од­ним сло­вом, ме­тал­ли­че­с­кие, — от­ве­тил Ари­ман.

—  А мо­не­ты кто изо­б­рёл? — по­не­с­ло в рас­с­п­ро­сах на­ше­го Фи­ло­со­фа.

—  Опя­ть-­та­ки ки­та­й­цы. Пе­р­вые мо­не­ты по­я­ви­лись у них в XII ве­ке до на­шей эры. Они бы­ли ли­ты­ми. А по­том уже где-­то че­рез пять ве­ков в дре­в­не­г­ре­че­с­ких ко­ло­ни­ях по­я­ви­лись че­кан­ные мо­не­ты.

—  На­до же, ка­кие ки­та­й­цы ум­ные, а я и не по­до­з­ре­вал, — с са­р­ка­з­мом про­и­з­нёс Же­ня и по­ко­си­л­ся на Ве­ли­а­ра, ко­то­рый в это вре­мя, стоя чуть по­за­ди Ари­ма­на, с го­р­до­стью и на­д­мен­но­стью по­с­ма­т­ри­вал на си­дя­щих го­стей.

—  Ка­ж­дый на­род счи­та­ет се­бя ум­ным, — по­жал пле­ча­ми Ари­ман. — Ри­м­ля­не, к при­ме­ру, полагали, что изо­б­ре­те­ние мо­нет это заслуга их богов, таких как Са­ту­р­н, Яну­с, или же царя Нума Помпилия. Гре­ки уве­ря­ли, что мо­не­ты изо­б­рёли именно их ге­рои Те­зей, Лик, в крайнем случае,  аргосский царь Фидон, живший в VII ве­ке до на­шей эры.

Ари­ман, по­пи­вая чай, сде­лал па­у­зу. И тут Сэ­н­сэй, до сих пор пе­ре­ки­ды­ва­в­ши­й­ся с Ари­ма­ном не­з­на­чи­те­ль­ны­ми фра­за­ми, не­о­жи­дан­но для нас всту­пил с ним в по­ле­ми­ку.

—  Да, но гла­в­ное не кто изо­б­рёл мо­не­ты, а что они оз­на­ча­ют. Как ут­ве­р­ж­да­ют ли­н­г­ви­сты, до­ко­па­в­ши­е­ся до су­ти сло­ва мо­не­та, в пе­ре­во­де с ла­ти­н­с­ко­го moneo, monui, monitum оз­на­ча­ет “пре­д­ве­ща­ни­е”, “пре­до­сте­ре­же­ни­е”. А гла­гол, от которого произошли эти слова, оз­на­ча­ет “со­ве­то­вать”. И, кста­ти го­во­ря, коль мы уж ко­с­ну­лись ли­н­г­ви­сти­ки, то сло­во “ка­пи­тал” то­же про­и­зо­ш­ло от ла­ти­н­с­ко­го сло­ва “caput”…

—  Не по­нял, — встре­пе­ну­л­ся Же­нь­ка, ус­лы­шав зна­ко­мое сло­во. — Это в смы­с­ле “Ги­т­лер ка­пут”?

И па­рень по­ка­зал ру­кой в во­з­ду­хе крест. Мы рас­с­ме­я­лись, а Сэ­н­сэй с улы­б­кой от­ве­тил:

—  Ну мо­жет быть Ги­т­ле­ру он и при­нёс “ка­пут”. Но ес­ли го­во­рить о пе­ре­во­де сло­ва “ка­пи­тал”, то caput оз­на­ча­ет “го­ло­ва”.

—  А-а-а, ум­ный зна­чит, — сде­лал вы­вод па­рень.

—  От­нюдь, — от­ри­ца­те­ль­но по­ка­чал го­ло­вой Сэ­н­сэй. — Име­е­т­ся в ви­ду по­го­ло­вье ско­та. — И глянув на уди­в­лён­ную ре­а­к­цию ре­бят, пре­к­ра­ти­в­ших да­же же­вать, по­я­с­нил: — Про­сто ра­нь­ше скот счи­та­л­ся за де­не­ж­ную еди­ни­цу. И его счёт вё­л­ся по го­ло­вам.

Ска­зав это, Сэ­н­сэй до­во­ль­но гля­нул на Ари­ма­на, а сле­дом и мы по­с­пе­ши­ли по­ве­р­нуть к не­му го­ло­вы. Как мне по­ка­за­лось, на ли­це Ари­ма­на ме­ль­к­ну­ло ед­ва за­ме­т­ное смя­те­ние, но ко­г­да он удо­сто­и­л­ся все­о­б­ще­го вни­ма­ния, то тут же во­с­п­ро­и­з­вёл оча­ро­ва­те­ль­ную улы­б­ку и ве­се­ло про­го­во­рил:

—  Бе­зу­с­ло­в­но, бы­ло ко­не­ч­но и та­кое вре­мя, ко­г­да де­нь­ги хо­ди­ли на че­ты­рёх но­гах. Но хо­ро­шо, что эти вре­ме­на да­в­но про­ш­ли. А то я се­й­час за­му­чи­л­ся бы счи­тать свой “ка­пи­тал” по го­ло­вам.

—  Да уж, от та­ко­го ка­пи­та­ла бы­ли бы од­ни убы­т­ки, — с хо­хо­том за­ме­тил Во­ло­дя. — Ма­ло то­го что есть по­сто­ян­но про­сит, ещё и за­пах ра­с­п­ро­ст­ра­ня­ет спе­ци­фи­че­с­кий.

—  Что ве­р­но, то ве­р­но! — про­и­з­нёс Ари­ман, да так, как бу­дто Во­ло­дя по­пал в то­ч­ку его мы­с­лен­ных рас­су­ж­де­ний.

Ариман пе­ре­г­ля­ну­л­ся с Сэ­н­сэ­ем, и они вновь ра­с­хо­хо­та­лись, сло­в­но оба вкладывали в эти слова го­ра­з­до бо­ль­ший смысл, чем произнесено вслух. По­с­ме­я­в­шись, Ари­ман по­ка­чал го­ло­вой:

—  М-да-а, что то­ль­ко ни слу­жи­ло че­ло­ве­ку де­нь­га­ми: от ко­ро­вь­их че­ре­пов на Бо­р­нео до че­ло­ве­че­с­ких че­ре­пов на Со­ло­мо­но­вых ост­ро­вах, от бру­с­ков со­ли в Аф­ри­ке до пли­то­ч­но­го чая в Ки­тае и Би­р­ме. В Дре­в­ней Ме­к­си­ке во­о­б­ще рас­с­чи­ты­ва­лись бо­ба­ми ка­ка­о. Но что са­мое ин­те­ре­с­ное, да­же в те вре­ме­на бы­ли свои “фа­ль­ши­во­мо­не­т­чи­ки”, под­де­лы­ва­ю­щие бо­бы, — ус­ме­х­ну­л­ся Ари­ман. — Че­го то­ль­ко лю­ди ни пе­ре­п­ро­бо­ва­ли в ка­че­ст­ве ра­с­чё­т­ных средств: та­бак, зё­р­на ри­са, ку­ку­ру­зы, су­шё­ную ры­бу, шку­ры, скот, лю­дей.

—  Да, — как-­то го­ре­ст­но про­го­во­рил Сэ­н­сэй. — Де­нь­ги ме­ня­лись, то­ль­ко от­но­ше­ние к де­нь­гам оста­ва­лось пре­ж­не­е…

—  В при­н­ци­пе, ни­че­го не из­ме­ни­лось, — со­г­ла­си­л­ся с ним Ари­ман.

Не­ко­то­рое вре­мя все мо­л­ча­ли.

—  Нет, ну за “ка­пи­тал” ко­не­ч­но ты, Сэ­н­сэй, ме­ня по­ра­зил, — сказал Володя. — Кто бы мог по­ду­мать! Это что же по­лу­ча­е­т­ся, Маркс на­пи­сал кни­гу о “по­го­ло­в­ном ско­те”?

Ста­р­шие ре­бя­та взо­р­ва­лись хо­хо­том.

—  Ну, ес­ли по­д­хо­дить к ди­а­ле­к­ти­че­с­ко­му ма­те­ри­а­ли­з­му в ра­бо­те Ка­р­ла Ма­р­к­са под на­з­ва­ни­ем “Ка­пи­тал” с этой по­зи­ции, — ус­ме­х­ну­л­ся Сэ­н­сэй, — то де­й­ст­ви­те­ль­но по­лу­ча­е­т­ся со­ве­р­шен­но иной по­дтекст этой ко­н­це­п­ци­и. Ведь там бы­тие оп­ре­де­ля­ет со­з­на­ни­е. Лю­ди са­ми тво­рят свою исто­рию, а по­бу­ди­те­ль­ные мо­ти­вы их де­й­ст­ви­те­ль­но­сти оп­ре­де­ля­ю­т­ся ма­те­ри­а­ль­ны­ми ус­ло­ви­я­ми об­ще­ст­вен­но­го про­и­з­во­д­ст­ва. Об­ще­ст­во рас­с­ма­т­ри­ва­е­т­ся как еди­ный ме­ха­низм, что сро­д­ни в дан­ном клю­че ста­ду, в стру­к­ту­ре ко­то­ро­го про­и­з­во­ди­те­ль­ные си­лы оп­ре­де­ля­ют про­и­з­во­д­ст­вен­ные от­но­ше­ния, фо­р­мы со­б­ст­вен­но­сти. Что в да­ль­не­й­шем и обу­с­ло­в­ли­ва­ют клас­со­вую стру­к­ту­ру об­ще­ст­ва, по­ли­ти­ку, мо­раль, ре­ли­гию, фи­ло­со­фи­ю.

—  Во, Сэ­н­сэй, ну ты да­ёшь! — во­с­хи­щён­но про­го­во­рил Во­ло­дя. — Ты ещё по­м­нишь “Ка­пи­тал”?!

—  Ну так есть ещё по­рох в по­ро­хо­в­ни­цах, — ус­ме­х­ну­л­ся Сэ­н­сэй.

—  И яго­ды в …, — по­пы­та­л­ся до­ба­вить свой эк­с­п­ромт Же­нь­ка, но не до­го­во­рив за­мя­л­ся. Хо­тя его и так все по­ня­ли, без ли­ш­них слов, что вы­з­ва­ло но­вую во­л­ну сме­ха.

Во­ло­дя же си­дел, лишь улы­ба­ясь, но по­том, оче­ви­д­но со­по­ста­вив сло­ва Сэ­н­сэя с но­вой ин­те­р­п­ре­та­ци­ей, вновь рас­с­ме­я­л­ся, за­ра­жая сво­им ра­с­ка­ти­стым сме­хом дру­гих.

—  На­до же, как всё со­в­па­да­ет, — про­и­з­нёс он, вы­ти­рая на­ка­ти­в­ши­е­ся от сме­ха слё­зы. — Пря­мо как в жи­з­ни.

—  А что, на Ру­си скот то­же считался де­нь­га­ми? — ви­ди­мо по­няв по-­сво­е­му смех ста­р­ших ре­бят, спро­сил Юра у Ари­ма­на.

—  Да, — бе­з­ра­з­ли­ч­но от­ве­тил тот.

—  Ме­ж­ду про­чим, — за­ме­тил Сэ­н­сэй, — скот в Дре­в­ней Ру­си в бо­ль­шей сте­пе­ни яв­ля­л­ся “и­но­ст­ран­ной ва­лю­той”. По­с­ко­ль­ку дре­в­ние сла­вя­не бы­ли в ос­но­в­ном зе­м­ле­де­ль­че­с­ки­ми пле­ме­на­ми. А ря­дом с ни­ми жи­ли ско­то­во­д­че­с­кие пле­ме­на сте­п­ня­ков, ко­то­рые и об­ме­ни­ва­ли свой скот на про­ду­к­ты сла­вян.

—  Но и у сла­вян под сло­вом “скот” имелось в виду “бо­га­т­ст­во”, “и­му­ще­ст­во”, — бле­с­нул Ари­ман сво­и­ми зна­ни­я­ми рус­с­кой исто­ри­и. — Ведь это уже по­том у них по­ш­ло ра­з­де­ле­ние обо­з­на­че­ний на жи­во­т­ных и де­нь­ги.

Од­на­ко Сэ­н­сэй и на это во­з­ра­зил:

 

 

 

—  “И­зо­би­лие иму­ще­ст­ва”, “и­з­ли­шек”, “и­з­бы­ток” — да, под этим име­лось в ви­ду на­ли­чие “ско­та”. Но от­нюдь не “бо­га­т­ст­во” как та­ко­во­е. Ведь пе­р­во­на­ча­ль­но сло­во “бо­га­т­ст­во” у дре­в­них сла­вян оз­на­ча­ло “Бог и ты”, “Бог в те­бе”, “В Бо­ге ты”, и по­д­ра­зу­ме­ва­лось под ним ду­хо­в­ное бо­га­т­ст­во, ко­то­рое до­сту­п­но то­ль­ко че­ло­ве­ку и яв­ля­е­т­ся истин­ной его цен­но­сть­ю.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.