Сандему М. 3 страница

— Я, конечно, могу попросить свою добрую фею превратить мои лохмотья в наряд прекрасного принца...

Тула ласково взглянула на него.

— Если ты позволишь, твоя земная фея сошьет для тебя новую рубашку из свежекупленного отреза. А что касается одежды, здесь тебе грех жаловаться.

Вдруг он снова встрепенулся.

— Мне надо домой. Я должен чуть-чуть прихорошиться!

— У нас в запасе масса времени. Ты будешь так прекрасен, что тебя родной отец не узнает. Возвращайся к работе, дедушка ждет!

«За Кристера не придется краснеть, — думала Тула, вступая под своды Городского клуба, где они были тепло встречены Амандой и ее мужем-аптекарем. — У кого еще найдется такой статный красивый сын, как у меня? »

В ней, конечно же, говорила материнская гордость, ибо в зале были юноши покрасивее и понаряднее Кристера, хотя и не внушавшие такую симпатию. Глаза, светившиеся мальчишеским ожиданием и надеждой, могли сломить любое сопротивление. И никто не был таким свежим и загорелым, как он. Знатные горожане, возможно, брезгливо поморщились бы, узнав, что он шлюзовой смотритель, но Тула не собиралась кричать об этом во всеуслышание.

Но не только поэтому молодые девушки бросали на него любопытные взгляды, а матери придирчиво брали на заметку. Пожалуй, годится в зятья... Дело в том, что подходящих женихов для множества заневестившихся девиц в городе было недостаточно.

Один бойкий молодой человек приблизился к Туле и попытался завязать непринужденный и хвастливый разговор. Он обернулся к Кристеру и сказал:

— Добрый день, меня зовут Бенгт, представь меня своей сестрице!

Кристер так опешил, что начал заикаться.

— Моей сестрице? Думаешь, она мне сестра? Да это же моя мать!

Юнец с минуту изумленно таращился на них, а затем быстро исчез. Тула сладко улыбнулась Кристеру, а тот в отместку заявил:

— Теперь он подумал, что ты легкомысленная молодая дама, родившая ребенка в десятилетнем возрасте. Но смотри не загордись, попробуй только пококетничай с кем-нибудь!

— Да у меня и в мыслях нет. Твой отец единственный земной мужчина, который будит во мне желание.

— Земной, — кисло передразнил Кристер. — Звучит так, словно ты намерена затеять интрижку с архангелами.

— Не совсем так, — проворковала Тула, — не совсем так.

Она торжествовала. Мужчины были внимательны и галантны, а она застенчиво и загадочно улыбалась им за спиной Кристера. Юноша нервничал, он упорно искал в толпе знакомое лицо, но нигде не мог увидеть своей Магдалены.

— Их здесь нет? — спросил он Аманду.

— Кого? Бакманов? Нет, они готовят эффектный выход. Их величества всегда являются последними.

Она сказала это с такой убийственной иронией, что было нетрудно догадаться об отношении Аманды к Бакманам.

Кристер обиделся за Магдалену. Конечно, они виделись давно, пролетело три года, и в течение этих лет он думал о других девочках, но память о Магдалене была священна. С этим шутить нельзя.

— А ее отец по-прежнему советник по коммерции? Не продвинулся? — спросил он, ибо Аманда была посвящена в его романтическую историю. Она была открытой и жизнелюбивой дамой, понимающей роковые страсти юных.

— Бакман, о нет! Кишка тонка. Это его первый тесть нашел ему местечко в коммерц-коллегии, а теперь он застрял надолго, уж поверь мне!

— Его первый тесть — ведь это добрейший дедушка Магдалены?

— Да, разумеется. Он — главная персона в этом роду. Старый вояка еще жив, хотя сильно сдал.

— Да, Магдалена говорила. Он почти слепой и глухой, и насколько я понял, совсем развалина.

— Нет, не думаю. У него был удар, поэтому он с трудом разговаривает.

— Вы знакомы с ним, Аманда?

— Не лично. Но он знаменитость в Нуртэлье, где живет, а как тебе известно, я тоже из тех мест. Моя семья до сих пор живет там.

— Нуртэлье? Это к северу от Стокгольма, верно?

— Да, старый Молин, тесть Бакмана, там король. Тебе стоило бы взглянуть на его усадьбу!

У Кристера упало сердце. Семейство Магдалены не чета простому шлюзовому смотрителю.

Он задумался.

— А Нуртэлье далеко от Рослагсбру?

— Нет, вовсе нет. А почему ты спрашиваешь?

— Нет, ничего. Просто размышляю. У меня родственники в Рослагсбру. Анна-Мария и ее муж Коль. Они переехали туда, чтобы быть поближе к семейству Оксенштерна, которому они служат. Забавно! Их ветвь рода Людей Льда следует за родом Оксенштерна с начала семнадцатого века. Ровно столько же, сколько наша служит Поссе и их предкам.

— Да, у Поссе ужасно благородные предки. Король Дании Кристиан IV.

Кристер улыбнулся.

— Да-да. Люди Льда уже застали то время.

Тула как раз освободилась от толпы восторженных поклонников. Ее горящие золотом глаза излучали нечто дьявольское. Она забавлялась, невинно беседуя с кавалерами о духовных материях.

— Пытаешься соблазнить моего сына, Аманда? Кристер пришел в бешенство.

— Никоим образом, мы говорили об очень важных вещах!

— Разумеется! Ну не правда ли, он хорош, Аманда?

— Неотразим, — улыбнулась Аманда, слегка поддразнивая. Но Кристер знал, что он великолепен. Он сделал все, чтобы произвести впечатление на Магдалену при их новой встрече. Брюки его были заужены книзу, а приталенный сюртучок с длинными фалдами сидел точно по фигуре. В довершение мать сшила ему невероятно роскошную сорочку с жабо и кружевами. Он выглядел, как картинка, и знал это. Никогда еще он не чувствовал себя таким... легкомысленным франтом!

Аманда схватила его за руку.

— Эй, стоит поговорить о солнце, оно и выглянет. Вон шествуют Бакманы... Да они и дочку с собой взяли, Кристер! Сбылась твоя мечта.

Он отвернулся от дам, чтобы скрыть краску, залившую лицо. Магдалена! Сейчас он снова ее увидит. Узнает, как у нее дела. Счастлива ли она.

Сперва он их не увидел: обзор закрывала группа гостей. Но тут Аманда устремилась навстречу с приветствием, и гости почтительно расступились, открывая Кристеру всю панораму.

— Проходите, познакомьтесь с моими друзьями, — настойчиво сказала Аманда Бакманам.

— Это моя подруга Тула дочь Эрланда из Моталы и ее сын Кристер. Тула, это коммерции советник Бакман и его супруга — и дочь Магдалена.

Кристер увидел дородного мужчину, весьма осторожного, с подозрительно поджатыми губами и ничего не выражающим взглядом. Никто бы не смог догадаться, о чем он думает! Холодный человек, без малейшего намека на респектабельность, которую пыжился изобразить.

Супруга была поразительно красива, но так чудовищно скучна...

И...

У Кристера перехватило дыхание. И он выпалил, не в силах сдержаться и отказываясь верить собственным глазам:

— Это не Магдалена Бакман!

Стоявшие вокруг люди услышали и повернули головы. Бакманы оцепенели, супруга побелела, как мел, а девочка, столь же бесцветная, как и ее родители, потупилась и начала нервно грызть ногти. От былой напыщенности не осталось и следа. Она беспомощно и умоляюще смотрела на Бакмана.

Тула и Аманда выжидающе стояли, слегка обеспокоенные, но очень заинтригованные — глаза так и горели от любопытства.

Коммерции советник был снисходителен и лишь укоризненно взглянул на Аманду. Кристера он вообще не заметил.

— Подобную бесцеремонность следует оставлять без внимания, — заявил Бакман и хотел продолжать свой путь.

Но Кристер был упрям. Он преградил им дорогу.

— Где Магдалена? — спросил он. Выражение лица мужчины стало еще строже.

— Магдалена стоит здесь. Что ж, я не знаю свою собственную дочь?

— Я не знаю, кто вы и кто эта девочка, но она не Магдалена Бакман.

— Ты с кем-то путаешь, — пробормотал Бакман и хотел пройти мимо. — На свете много людей с одинаковыми именами.

Кристер повернулся к онемевшей девочке.

— У тебя есть собака по кличке Саша?

— Да, — глупо сказала девочка, и Кристер заметил, как разозлились ее родители, что она ответила этому бессовестному нахалу.

— Отлично, — изрек Кристер. — У моей Магдалены тоже есть. И маленький братик, верно? Примерно четырех лет? И дядя, которого зовут Юлиус?

— Нет. Он умер, — сказала девочка. Коммерции советник произнес ледяным тоном:

— Думаю, что продолжать эту дискуссию бессмысленно.

Тула предостерегающе сжала руку Кристера — так сильно, что выступили синяки.

— Вы должны простить моего сына, советник Бакман, он молод и несдержан, и очевидно, что-то перепутал. Пойдем, Кристер, не тревожь почтенное семейство!

Она улыбнулась мужчине своей самой обворожительной улыбкой и потащила Кристера прочь.

Но он успел крикнуть вдогонку:

— У моей Магдалены васильковые глаза. А у этой карие!

— Пойдем, Кристер, — сквозь зубы процедила Тула.

— Но это была не моя Магдалена.

— Я согласна с тобой, — сказала Тула, когда они удалились на почтительное расстояние. — Но у этой женщины в глазах смерть. Держись подальше, мой мальчик!

— Но мы должны что-то делать.

— Да, но не спешить. Мы должны разнюхивать. Тайно.

— Значит, ты мне веришь?

— Конечно. Здесь что-то кроется, и мы должны узнать, что именно. Но сейчас тебе лучше покинуть этот праздник. Ради Аманды. Чтобы у нее не было неприятностей.

Кристер признавал ее правоту. К тому же он был так потрясен случившимся, что сам желал только одного — уйти. Он попрощался с Амандой и ее мужем, извинившись за причиненное беспокойство.

И вышел из Городского клуба в хмурые летние сумерки.

Он точно знал, что должен делать.

Они сейчас на празднике. Надо нанести визит в белый особняк возле парка. Посмотреть, не отыщется ли там чего-нибудь?

Главный вопрос: была ли эта Магдалена настоящей? И была ли его Магдалена просто запутавшейся девочкой, вообразившей себя дочерью коммерции советника Бакмана?

Едва ли! Дядя звал ее Магдаленой.

Нет, его Магдалена была настоящей, в этом он убежден. Он должен больше узнать о ней — значит, нужно пробраться в их дом.

Его совершенно не заботил вопрос, как он попадет в хоромы Бакманов. Надо просто сделаться невидимым и чинно войти в ворота. Сущие пустяки для непревзойденного колдуна из рода Людей Льда!

Бесшумными заговорщическими шагами шел он через парк. Вечер был светлым, многие гуляли, и Кристер слышал вдалеке за спиной смех и тихие голоса. Под одним деревом сидел пьянчужка с бутылкой. Он выглядел так, словно уже покинул этот мир и приобщился к лучшей жизни. То, что в любой момент мог хлынуть дождь, совершенно не заботило его.

Вот и ворота белого особняка. Кристер замедлил шаг и огляделся вокруг, чтобы никого не испугать своим внезапным исчезновением. Поскольку он с утра до ночи слышал, как колдует его мать, то хотя бы приблизительно знал, как звучит заклинание. Похоже на стихи, но не обязательно с рифмой. Конечно, он никогда не слышал от Тулы магических формул, делающих человека невидимым, но она могла их просто не знать. Она же не так искусна в колдовстве, как он, да и что с нее взять — женщина. Чародеи всегда искуснее ведьм.

Просто его таланты еще не достигли полного расцвета. Но сейчас это должно произойти! Он чувствовал себя невероятно сильным.

Он прошептал нечто невразумительное типа «твои глаза не видят того, что перед тобою, твои уши не слышат шагов позади тебя» и все в том же духе: якобы повеление высших сил — его предков из далеких стран и эпох. Венчало заклинание непонятное слово «Exstinctibilis», звучавшее, на его взгляд, достаточно таинственно.

Затем он направился прямо в ворота.

Никто его, разумеется, не видел, это он точно знал. Быстро миновав сад, он подошел прямо к лестнице.

Там стоял сторож или швейцар, Кристер не имел представления, кто именно. С ним он легко справится. Надо только для подстраховки повторить заклинание и спокойно продолжать путь. Это было так ужасно забавно, он даже посмеивался про себя. Если бы этот детина знал, что мимо проскользнул колдун, а он даже не заметил.

— Эй! Куда это ты собрался? — угрожающе произнес человек.

«Он говорит кому-то другому, меня же он не видит».

Однако у слуги хватило наглости броситься вдогонку за Кристером и схватить его за руку как раз в тот момент, когда он достиг лестницы.

Черт возьми, не надо было смеяться! Своим смехом он лишил заклинание силы, и все чары разрушились. Ну ладно, битва еще не проиграна. Кристер надменно повернулся к разъяренному слуге и изрек слова, однажды услышанные от мамы Тулы, — правда, они относились к тесту, которое она хотела поставить, не замешивая. Кристер только заменил слова, сообразуясь с обстоятельствами:

— Превратись сей же миг в пищащую мышь! И проделал свободной рукой решительное движение в воздухе.

— В мышь? Что за чертовщину ты несешь, парень? — заявил человек, даже и не думая начинать превращение.

Кристер понял, что пора уносить ноги, события принимали дурной оборот. Наверное, он забыл какой-то важный ритуал. Он быстро вырвался и, будучи молодым и тренированным, безо всяких затруднений улизнул от слуги в ворота.

В парке он спрятался за кустами.

Человек вышел за ворота и остановился. К нему присоединилась женщина, наверное, тоже служанка.

— Он исчез, — сказал мужчина. — Он слегка чокнутый. Не стоит беспокоиться.

«Как бы не так! — подумал Кристер. — Скоро они увидят! »

В доме залаяла собачка.

— Проклятая маленькая тварь, — воскликнула женщина. Чтоб тебе пропасть!

— Пойди отлупи ее, Август, пусть заткнется хоть на минуту! — крикнула она, обращаясь к кому-то в доме.

Кристер услышал пронзительно-жалобный визг собаки, и сердце сжалось от сострадания. Ведь это маленький Саша, песик Магдалены? Неужели никто о нем не заботится? Та неизвестная девочка, которую зовут Магдалена (если это правда), тоже скверно обращалась с ним. Кричала, когда он попытался убежать.

Пара слуг удалилась по направлению к дому. Кристер с минуту сидел, погруженный в мрачные мысли, и только собрался встать и уйти, как услышал быстрые нервные шаги.

Это были Бакманы — вся троица, — возвращавшиеся через парк. Они тихо и раздраженно переговаривались.

— Я должен выяснить, кто он такой и откуда взялся, — сказал советник. — А пока поквитаемся с Сашей. От него нам больше вреда, чем пользы.

— Да, невелика потеря, — вторила жена. — Все его терпеть не могут, эту невыносимую бестию. Давайте прикончим ее прямо сейчас!

Девочка ничего не сказала. Она только плелась позади взрослых, сердито надувшись.

Они вошли в ворота.

Мысли лихорадочно завертелись в голове Кристера. «Сейчас они узнают, что я был здесь, — думал он. — Но меня это не остановит, я должен войти снова. Должен забрать Сашу, это то малое, что я могу сделать для единственного друга Магдалены».

Кристер, любящий животных, думал прежде всего о спасении живого существа. Ему и в голову не пришло, что Саша может сослужить и другую службу.

На этот раз он взялся за дело реалистично, не стал прибегать к сомнительным фокусам с невидимостью. Прямо сейчас... Они хотят убить Сашу сегодня вечером?

Этому не бывать!

Кристер обогнул владения Бакманов и остановился у высокого дощатого забора с тыльной стороны усадьбы. Затем безо всяких усилий подпрыгнул и вцепился в верхний край изгороди. Ни одна живая душа не видела, как он повис между небом и землей. Он подтянулся и перелез через забор. Внизу раскинулся яблоневый сад. Земля была белой от опавших листьев.

До сих пор все складывалось удачно. Но как попасть в дом? Там теперь полно народу!

Пока он стоял и раздумывал над своими следующими шагами, дверь на веранду отворилась и показалась девочка. Кристер не видел собаки, но по нетерпеливым словам девочки понял, что она выскользнула наружу.

— Быстро в дом! А ну, быстро в дом!

Фру Бакман позвала девочку. Та ответила и скрылась.

Ушла ли за ней собака?

Кристер должен попытать счастья. Скорчившись, он стремительно пересек сад и подкрался к парапету веранды. Если его увидят...

Он заглянул за ограду. Собака была там!

Она посмотрела и Кристера и тихо зарычала.

— Саша! — прошептал он, изо всех сил стараясь подольститься к собаке. — Иди сюда, Саша! Я друг Магдалены.

Собака была пугливой. Боялась побоев.

— Бедняжка, они плохо обращаются с тобой? — посочувствовал Кристер.

Люди Льда были прирожденными друзьями животных, большинство из них. Эта собака за последние годы не видела от людей ничего хорошего, и у нее не было причин доверять им. Но что-то в голосе Кристера пробудило в ней воспоминание о лучших временах.

Он был уверен, что Саша начнет неистово лаять, как все маленькие пугливые собаки. Но этого не случилось. Вдохновленный его молчанием, Кристер прошептал:

— Иди сюда, Саша! Иди, надо бежать отсюда! Тебе грозит опасность. Иди, будем искать Магдалену.

«Ну поторопись же, Саша, — нервно думал Кристер. — Они могут нагрянуть в любую минуту! »

Собака неуверенно пискнула, отпрянула назад, мотнула головой, словно сомневаясь, что ей следует предпринять.

Кристер поманил ее.

Не доверявший ничему на свете Саша слабо вильнул хвостом в ответ на дружелюбный голос и призывно протянутую через парапет руку. Наконец, пес решился рассмотреть эту руку поближе и даже понюхать ее.

Кристер почесал Сашу за ухом и стал мягко убеждать:

— Ну-ну, не бойся, я твой друг. Ты ведь уже пытался убежать от этих людей. Думаю, даже не однажды...

И вот собака у него в руках. Бешено колотится от страха маленькое сердечко. Кристер осторожно приподнял Сашу над парапетом.

«Если ты меня сейчас укусишь, нам обоим крышка, — подумал он. — По крайней мере, тебе. Меня они не осмелятся прикончить».

Хотя, наверное, охотно бы это сделали?

Он не мог понять Бакманов. Кто они, и что у них общего с Магдаленой?

Перетащив собаку через парапет, Кристер спрыгнул с веранды и помчался к забору. Саша слабо пискнул, но так, словно хотел выразить свою симпатию.

А они его били! Да, у бедного пса были все основания бежать отсюда...

На этот раз перебраться через забор оказалось много сложнее. В довершение всего из дома внезапно вышла девочка — которую Кристер отказывался называть Магдаленой, — и крикнула, что собака перепрыгнула через ограду веранды. В такой нервной обстановке, да еще с собакой в руках, Кристер решительно не мог преодолеть изгородь. Он бросился вдоль забора и бежал, пока не уперся в хозяйственные постройки.

Бакманы вышли в сад и начали сердитыми голосами звать Сашу. Неужели они вообразили, что запуганный пес прибежит к ним? О, конечно, полетит со всех своих коротеньких ножек — в противоположную сторону.

Выпустить собаку на улицу оказалось невозможным: нигде никакого отверстия.

Сарай! Единственный шанс укрыться. Он прошмыгнул внутрь, по-прежнему крепко держа в руках Сашу. Ощупью пробрался подальше и спрятался за грудой садового инвентаря.

— Тс! — почти беззвучно прошептал он в собачье ухо. — Сюда они не зайдут.

Собака была приятной на ощупь. Крепкое тельце с лохматой густой шерстью. Кристер не успел ее толком рассмотреть, поэтому не знал, какой она породы. Терьер? Или шнауцер, или что-то в этом роде.

Она притихла у него на груди, теплая и уютная. В темноте сверкали ее верные, преданные глаза. Казалось, она пытается поймать взгляд Кристера.

— Все будет хорошо, мой дружок, — прошептал он. — Мы найдем тебе Магдалену.

Снаружи снова раздались голоса.

— Нет, сюда она не могла зайти, здесь дверь всегда закрыта, — произнес голос Бакмана, и тельце Саши содрогнулось от ужаса. — Черт возьми, именно сейчас! Я уже и ружье приготовил, и все остальное!

Они удалились. Кристер с минуту подождал, пока их голоса не зазвучали с фасадной части дома. Потом встал и приоткрыл дверь. К счастью, она не заскрипела.

В саду все тихо. Он выскользнул наружу.

С другой стороны сарая была невысокая металлическая ограда. Он взял Сашу подмышку и с видимым усилием подтянулся на одной руке. Он даже забыл призвать на помощь магию — или решил, что сегодня сверхъестественные силы всерьез отвернулись от него?

Как бы то ни было, с минуту он болтался на острых кольях забора одной ногой внутри, а другой — снаружи усадьбы Бакманов. Весьма неприятно! Потом ему удалось перемахнуть через ограду и неуклюже плюхнуться на улицу. Отбил ноги, но это не помешало ему задать стрекача подальше от владений Бакманов.

Никто его не видел.

И с ним был пес Магдалены. Ее лучший друг.

Собака оказалась молодцом, терпеливо прошла все испытания.

Кристер остановился поговорить с собакой.

— Привет, дружок, — ласково прошептал он. — Если кто-то спросит, я буду звать тебя Александр. Ведь Саша — это русское уменьшительное имя от «Александр», понимаешь. Вряд ли твои глупые мучители это знают.

Поводок. Ему нужен поводок для собаки, не может же он целую вечность таскать ее на руках. Хотя, похоже, Саша ничего не имеет против.

— Ну, мой друг, — изрек Кристер. — Теперь мы с тобой открываем охоту на нашу дорогую Магдалену. Думаю, что в этом ужасном доме ее нет. Поэтому нет смысла туда возвращаться. Никто из нас этого не хочет, верно?

Саша смотрел на него блестящими глазами-бусинками и осторожно обнюхивал этого удивительного человека, похитившего его таким странным способом.

Пес помахивал хвостиком. А это означало, что Кристер признан.

Тула, твой сын стоит внизу в вестибюле и хочет поговорить с тобой, — сказала Аманда.

Тула отделилась от группы беседовавших гостей. Обед закончился, и все ждали начала танцев.

— Он что, не может зайти сюда? Бакманы убрались восвояси.

— Нет, не может. У него под курткой собака.

— Собака?

Тула заторопилась к выходу. Кристер стоял в дверях с затравленным видом.

— Что, черт возьми, происходит?

— Мам, мне нужно домой. Прямо сейчас. Можно, я возьму повозку? И пришлю ее тебе утром?

— Но мы собрались ночевать у аптекаря. Нет, погоди, Кристер, я еду с тобой. Я так хочу домой, к Томасу.

— Рад это слышать, мама! Минуту назад мне казалось, что тебе здесь ужасно нравится.

— Нет, я так устала от всей этой пустой болтовни. К тому же я хочу знать, что происходит. Я уже где-то видела эту лохматую мордочку. О Господи всемогущий, да это же собака Бакманов. Ты что, спятил? — прошептала она.

— Нет, это собака Магдалены. И я совершенно честно ее украл, потому что они собирались ее застрелить. Она была в опасности.

Тула очумело уставилась на него. Потом взяла себя в руки.

— Иди к повозке, я сейчас поговорю с Амандой.

— О чем поговоришь?

— О том, что мы на грани скандала и должны убраться, а то одному из нас не поздоровится. Я все думаю о собаке. Аманда поймет, она хороший человек. Ее муж тоже. Но поспеши, не дай Бог, кто-то увидит и донесет Бакманам!

По дороге домой Тула узнала всю историю. Ночь была светлая, и она уверенно правила повозкой, пока Кристер держал на руках спящего Сашу.

Над озером Бурен лежали клочья тумана. Тула и Кристер направлялись в Моталу к Томасу, ибо дедушка с бабушкой не ждали внука раньше завтрашнего дня.

— Это хорошо, что ты спас Сашу, — сказала Тула, и собака подняла уши, услышав собственное имя. — Надо разобраться, в чем тут дело, я ничего не понимаю. Почему оказалось две Магдалены. И где твоя?

— Я все разузнаю. Дедушке я больше не нужен, у него на шлюзе теперь достаточно помощников. Я собираюсь ехать искать Магдалену.

Тула сразу поддержала сына:

— Куда ты хочешь ехать? Он колебался:

— Трудно сказать. Я должен побывать в Нуртэлье. И еще на курорте Рамлеса, в письмах они ничего не ответили. Но я не знаю, откуда надо начинать. Эти места так далеко друг от друга!

— Твоему отцу стало лучше после лечения в Рамлесе, он даже поговаривал о повторной поездке. Я поеду с ним и попытаюсь все разведать. О Магдалене, о дяде Юлиусе и о том, что же произошло, когда твой отец слышал плач девочки. А ты немедленно поезжай к Анне-Марии и Колю в Рослагсбру, это рядом с Нуртэлье. Возьми с собой Сашу, он может быть полезен.

— Я согласен. Это так мило, мамочка, что ты предлагаешь свою помощь.

— Мне не понравились Бакманы, — отрезала она. — Особенно жена. Она очень надменна, думает, что все, кто не так красив и богат, бесполезные существа. Тула из рода Людей Льда такого не потерпит!

Кристер весело улыбнулся. Привлечь на свою сторону маму Тулу — огромный плюс для дела.

Вдруг он принял озабоченный вид.

— Мам, мне не удалось стать невидимым. Все шло хорошо — и вдруг что-то заклинило.

— О, если бы у тебя получилось, ты стал бы величайшим колдуном рода Людей Льда, — сухо заявила она. — Никто доселе не отваживался на такое.

— Я могу, я уверен. Я произнес очень важное слово. «Exstinctibilis» — это нужно говорить, чтобы исчезнуть.

— Силы небесные, — пробормотала Тула. — Твое счастье, что превращение не удалось.

— Почему?

— «Extinct» означает «пропади совсем», а не «стань невидимым». Ты не смог бы расколдовать себя, если бы заклинание подействовало! «Invisibilis» — вот слово, которое следовало употребить.

— Ну и ну! Хорошо, теперь буду знать.

— Но дорогой Кристер, уж не думаешь ли ты, что и вправду можешь стать невидимым? Никто этого не может, кроме Хейке!

— Ты уверена?

— Ну, с Хейке ни в чем нельзя быть уверенным. Но ему помогают предки, счастливчику!

— Что это, я слышу в твоем голосе зависть? Разве тебе они никогда не помогали, ведь ты тоже «меченая»?

— Нет, мне никогда... Они приходили мне на помощь. Однажды. Тогда я едва не натворила бед, они явились и спасли меня. Но с тех пор они злятся, и моя счастливая звезда закатилась.

Кристер ухмыльнулся.

— Это когда ты собиралась призвать Тенгеля Злого, верно?

— Да, — содрогнулась Тула. — Меня не назовешь хорошим человеком.

— Тебя? — удивленно переспросил он. — Да ты лучше всех на свете! Сразу после папы. Ты очень хорошая, мамочка!

— Безоговорочно?

Он вгляделся в нее в прозрачном утреннем свете.

— Нет, не безоговорочно, — рассмеялся он. — Знаешь, в тебе часто бывает что-то дьявольское. И единственное спасение от этого — твое чувство юмора.

— Спасибо, я знаю, — пробормотала она. — Кристер, я действительно пыталась быть хорошим человеком, несмотря на ужасный груз прошлого. Думаешь, мне удалось?

Он услышал в ее голосе трепетную мольбу и понял, как много значит для нее его ответ. А ответ был очень прост:

— Никто бы не сделал этого лучше, мама. Мы с отцом знаем, как тебе нелегко, и оба невероятно восхищаемся тобой.

— Спасибо, — сказала она взволнованно.

На самом деле ее обуревали противоречивые мысли.

«Если бы ты только знал, Кристер, чего мне это стоит! Если б мог догадываться, как все во мне разрывается и бурлит! Зло... Это не самое худшее. Худшее то, что я во власти демонов.

И я еще не свободна от нее. По крайней мере, мой разум.

Неописуемая мука, ибо мысли эти так сокровенны, так поразительно притягательны. И вместе с тем так пугающи, что холодеет мозг».

Она подумала о своей маленькой семье. О любви, которой неизменно лучились глаза ее сына и мужа, любви к ней, недостойной... И на ее собственных глазах выступили слезы.

— О Господи, как я люблю вас обоих! — непроизвольно вырвалось у нее.

Остаток ночи они просидели в спальне, на постели Томаса. Саша был накормлен и напоен, и теперь чутко дремал в ногах кровати. Время от времени он открывал глаза, вздрагивал и озирался, но потом страх в красивых собачьих зрачках угасал, и он облегченно вздыхал, принимая новый поворот в своей судьбе. Конечно, он был немного настороже, но его прежнее жилище ощутимо проигрывало в сравнении с новым.

Могло бы быть и хуже, видимо, думал он, укладывая голову назад, на мохнатые лапы.

Его маленькое тельце носило на себе явные следы истязаний. Тула изрядно повозилась с раной на передней лапе, и он терпеливо позволил себя лечить. Однажды, когда Кристер зашел со двора в дом, Саша начал вилять хвостом. Это было воспринято всеми, как добрый знак.

На семейном совете Томас заявил, что они действовали хоть и дико, но разумно. «Узнаю ваш почерк, мои дорогие сумасброды», — улыбнулся он.

Те польщенно просияли.

— Но тебя могли увидеть у дверей Городского клуба с собакой, — предположил Томас.

— Только Аманда, — быстро произнесла Тула. — А она не станет доносить.

— Саша такой маленький, что весь уместился под курткой, — объяснил Кристер. — Хотя я и выглядел при этом довольно мешковато.

Томас охотно согласился поехать с Тулой на курорт Рамлеса.

— Дело только выиграет от моего участия, — сказал он. — Я ведь знаю врача, который лечил Магдалену Бакман. А ты, Кристер, что должен делать ты?

— Я? Разузнать все о семействе Бакман в Нуртэлье.

— И о деде, старом Молине, короле Нуртэлье, — напомнила Тула. — Только бы он был жив, его сведения могут оказаться очень ценными. Он должен был что-то видеть или слышать. Думаю, тебе следует настаивать на встрече с ним.

— Но дипломатично, разумеется, — предостерег Томас.

— Положись на меня, — заявил Кристер. — Я сама деликатность.

Тут оба родителя зашлись в приступе кашля.

Томас положил свою ладонь на руку сына. С трудом сохраняя серьезность, попросил:

— И, Кристер, дорогой... Никаких магических экспериментов!

— Только в случае необходимости.

— Нет-нет, ни в коем случае, — отрезала Тула. — Я вовсе не уверена, что ты «меченый». До сих пор ты мне не представил ни одного доказательства этому утверждению.