Не играй с любовью 4 страница

— Спокойной ночи, Клер, — нежно сказал он, взяв ее за руку. — Спасибо за чудесный вечер. — Он выпустил ее руку и отступил на шаг. — Побалуйте себя завтра утром, закажите завтрак в номер.

— Хорошо. — Румянец на щеках Клер стал сильнее, а в глазах промелькнуло легкое замешательство.

— Давайте встретимся в вестибюле в восемь тридцать. Моя первая деловая встреча назначена на девять, — сказал он и в глубокой задумчивости направился к лифту.

* * *

Деловые встречи были интересны, но утомительны для Клер. Правда, сейчас заботы были необходимы: она весь день не думала о деньгах. Но едва Клер очутилась в своем номере, как ее мысли неизбежно вернулись к Китти. Она решила позвонить в “Пайнхэвен” и узнать, как дела у матери.

Убедившись, что все в порядке, Клер начала готовиться к вечеру. Она решила, что черный шерстяной костюм, в котором она была весь день, вполне подойдет и для ужина. Клер взяла с собой только одно платье и уже надевала его вчера, поэтому выбора не было. Правда, вместо простой белой блузки сейчас она надела бледно-голубой свитер, украшенный маленькими жемчужными бусинками.

Клер невесело усмехнулась, глядя на свое отражение в зеркале. Она получила задание написать статью меньше чем неделю назад, но уже успела практически полностью исчерпать свой гардероб. Клер любила наряды и хотела бы их иметь много, но давно усвоила, что лучше покупать реже, но более дорогие, хорошо сшитые вещи. Они лучше выглядели, дольше носились и служили своеобразной визитной карточкой в деловом мире. Правда, если бы у нее было право выбора, она каждый день носила бы джинсы, футболки и свитера, но имела бы десять красивых платьев для особых случаев.

Ник собирался повести ее ужинать в “Коммандер Палас”. Клер читала в популярном журнале об этом знаменитом ресторане. Она была рада предстоящему удовольствию. Ей не так уж часто приходилось обедать или ужинать в ресторанах.

Как и накануне, вечер оказался чудесным. Клер понравился ресторан, особенно вид на парк, открывающийся, сквозь огромные окна. Ник, как всегда, выглядел великолепно в темном костюме в тонкую полоску и белой рубашке. Клер заметила, как провожали его взглядом женщины, когда они под руку шли через зал к своему столику. И не удивительно. Любая женщина была бы рада появиться в обществе такого мужчины.

Единственный момент, который расстроил Клер, произошел в середине вечера, когда в ресторане появилась хорошо одетая пара лет сорока и с ними женщина в инвалидной коляске. Мужчина толкал перед собой коляску, его жена, по-видимому дочь женщины-инвалида, шла впереди, показывая дорогу к столику. Они сели неподалеку, так, что Клер могла наблюдать за ними. Увидев, как внимателен мужчина к своей жене и пожилой женщине, она ощутила знакомую боль в сердце. Как было бы хорошо, если бы и в ее жизни появился мужчина, который мог заботиться не только о ней, но и о матери. Мужчина, на которого она могла бы опереться в трудное время. Такое, как сейчас.

Настроение у Клер упало, и хотя она старалась не подавать виду, ей не удалось обмануть Ника. Сразу после ужина он сказал:

— Думаю, нам лучше вернуться в отель. Вы выглядите усталой.

— Нет-нет, со мной все в порядке, правда. Боже, должно быть, он думает, что я круглая идиотка, подумала она. Неблагодарная дура. Сижу в одном из лучших ресторанов Нового Орлеана и нагоняю на него скуку своим мрачным видом.

Не обращая внимания на решительные протесты, Ник усадил ее в такси и доставил в гостиницу за рекордно короткое время. Когда они поднимались на лифте, он сказал:

— Клер, вы не могли бы зайти ненадолго ко мне в номер? Я закажу кофе. Мне надо кое-что обсудить с вами.

Хотя для кофе уже было поздновато, Клер не нашла причин для отказа.

— Хорошо, — сказала она, сделав глубокий покорный вздох.

Не нервничай, уговаривала она себя, глядя, как Ник открывает ключом дверь номера. Ее немного успокоило, когда Ник первым делом захлопнул приоткрытую дверь, ведущую в спальню, и подвел ее к дивану. Клер села и подождала, пока он сделает заказ по телефону.

Ее уже не удивило, что кофе принесли через пару минут. Она давно поняла, что люди вытягиваются по струнке при виде Ника. Клер взяла свою чашку и отпила небольшой глоток. Ее взгляд встретился со взглядом Ника. Выражение его глаз заставило девушку внутренне вздрогнуть.

— Клер, я хочу, чтобы вы рассказали мне, что случилось. Я чувствую, что-то беспокоит вас, и действительно хочу помочь.

Образ женщины в инвалидной коляске промелькнул в памяти Клер. Перед ее глазами появилось по-детски простодушное лицо матери… Рука ее вдруг задрожала, и чашечка начала стучать о блюдце. Клер закусила губу. Этого еще не хватало! Она должна взять себя в руки! Девушка осторожно поставила чашку с блюдечком на столик и, сцепив пальцы, положила руки на колени, чтобы скрыть дрожь.

— Давайте же, я жду. — Он смотрел ей прямо в глаза.

Клер хотелось рассказать, хотелось облегчить душу, сбросить часть того бремени, которое причиняло ей почти физическую боль.

Ник встал и, обойдя вокруг стола, сел рядом, взяв ее за руки. Прикосновение сильных пальцев окончательно лишило Клер самообладания: она с ужасом почувствовала, как по ее щекам потекли слезы. Резко вырвав руки из его ладоней, Клер в отчаянии стала вытирать лицо, потом встала. Она должна уйти отсюда, и немедленно. Не надо, чтобы Ник стал свидетелем ее слабости.

— Клер, пожалуйста… — Он тоже встал и взял ее за плечи. Сквозь ткань жакета она чувствовала тепло его рук. — Клер, посмотрите на меня.

Она медленно подняла голову.

— Что-то с вашей матерью?

Сердце Клер дрогнуло и застучало часто-часто. Откуда Ник узнал о ее матери? Что он знает о ее проблемах?

— Да, не удивляйтесь, — мягко сказал Ник. — Мне известно кое-что о вас. — И, прежде чем эти слова дошли до сознания Клер, добавил: — Я готов помочь. Но, пока я не узнаю, в чем причина, не смогу ничего сделать.

— Вы и так ничего не сможете.

— Давайте попробуем.

Она вздохнула. Слова Ника удивили, но в то же время и успокоили ее. Желание плакать пропало. Теперь она чувствовала только оцепенение и усталость.

— Послушайте, Ник, я ценю ваше внимание, но это мои проблемы. Я должна разобраться с ними сама.

— Нет ничего плохого в том, чтобы попросить о помощи, если она вам нужна, Клер. Наша фирма всегда помогает своим служащим в трудную минуту. Вы это знаете, так что давайте выкладывайте. Или вы мне совсем не доверяете?

— Все очень просто, — сказала Клер. — Раз вы знаете о моей матери, — то, конечно, знаете и то, что она находится в частной лечебнице. Это дорого стоит, и я едва свожу концы с концами. Любые непредвиденные расходы смертельны для моего бюджета. — Ник молчал, но взглядом подбадривал ее. — В воскресенье вечером я узнала, что клиника поднимает плату. И значительно. Настолько, что я уже не смогу продолжать оплачивать содержание матери. Вот причина моего плохого настроения. — Она всхлипнула и вытерла глаза платочком.

— Я все понял. — Несколько долгих мгновений он смотрел на нее внимательным изучающим взглядом. Клер ощутила легкое волнение, заметив странное, непонятное выражение его глаз. — Я думаю, у меня есть решение вашей проблемы, — сказал он наконец.

Клер, загипнотизированная его немигающим взглядом, молчала. Тишина, воцарившаяся в комнате, окутала их, как бархатным плащом.

Ник улыбнулся, и сердце Клер замерло на мгновение.

— Все, что от вас требуется, — это выйти за меня замуж.

— Выйти за вас… замуж?! — Клер не могла поверить, что правильно расслышала то, что сказал Ник. Она в изумлении смотрела на него: — Мы едва знакомы!

— Я знаю о вас все, что мне нужно, — спокойно возразил он. Его глаза ждали ответа.

— Н-но мы не… мы не можем… — Клер совершенно растерялась. Неожиданное предложение Ника сбило ее с толку. — Я… я ничего не понимаю.

Почему Ник хочет жениться на ней? Он никогда не пытался даже поцеловать ее. Хотя вчера вечером, когда Ник провожал ее до двери, ей показалось, что у него было желание сделать это. И она солгала бы себе, если бы сказала, что ей не хотелось того же.

А если быть до конца честной, то были и другие моменты. Например, когда они ехали вместе обедать в “Рэйнбоу Лодж”. Или когда он провожал ее после приема в загородном клубе.

Но замуж?!

Нет, она не ожидала ничего подобного! Вчера во время ужина она несколько раз ловила на себе его оценивающий взгляд. Неужели он уже тогда думал об этом?

— Послушайте, Клер, я понимаю, что мое предложение, наверное, шокировало вас, ведь между нами не было отношений такого рода, которые обычно предшествуют браку. Но я много думал и надеюсь, что когда вы поразмыслите над моим предложением, то поймете, насколько оно разумно.

Деловое предложение. Все это звучало очень странно. Она никак не могла поверить в серьезность его слов.

Видимо, он принял ее молчание за знак согласия, потому, что спокойно продолжил:

— Половина сегодняшних браков завершается разводом. А пятьдесят процентов остальных — несчастливы. Главная причина, по которой люди решают вступить в брак, — это сексуальное влечение. Они говорят себе, что влюблены, но на самом деле это оказывается лишь игрой гормонов. — Даже если бы Клер хотела что-нибудь сказать, после подобных заявлений у нее пропало бы всякое желание. — Мой первый брак основывался, как раз на подобных чувствах. У нас с Джилл не было ничего общего, ничего такого, на чем можно было бы строить долговременные отношения. Через несколько месяцев после свадьбы я понял, что Джилл представляла нашу жизнь, как бесконечную череду развлечений, путешествий, вечеринок. Такое существование было мукой для меня. Мне и так приходится много ездить по делам. К тому же у меня много других увлечений, но ни одно из них не заинтересовало, Джилл. — Он поморщился. — В своей неудачной женитьбе я виню только себя. Джилл никогда не претендовала на то, чтобы казаться другой. Я сам обманывался, думая, что после свадьбы она станет заниматься домом, захочет иметь детей. — Он взглянул на Клер, но та продолжала хранить молчание. Вздохнув, он продолжил:

— Мне всегда хотелось тихой, спокойной семейной жизни. Пока мы встречались с Джилл, мне нравилось водить ее по разным увеселительным местам. Наверное, она вообразила, что наша жизнь всегда будет такой. — Он снова поморщился. — Собственно, я никогда не давал ей понять, что все должно быть иначе. После свадьбы я перестал вывозить ее каждый вечер, и она почувствовала себя несчастной. Ей нужно было постоянное внимание. И когда Джилл перестала получать его от меня, то начала искать у других мужчин. Дошло до того, что я боялся взять в руки газету из опасения, что наткнусь на какую-нибудь скандальную новость о собственной жене. — Он стиснул зубы. — Я не мог так жить. Я не хотел так жить, И решил, что в следующий раз буду выбирать жену головой, а не… эмоциями. — Он иронически улыбнулся. — Вот тут-то и появляетесь вы. — Клер чувствовала себя так, будто ее оглушили. — Я желаю иметь детей и хорошо устроенный дом, — продолжал он. — В то же время я хочу иметь свободу, ходить и ездить, куда и когда мне заблагорассудится. Например, в горы. Я занимаюсь альпинизмом и бываю в горах несколько раз в год. У нас собирается тесная мужская компания, и у меня нет желания тащить с собой жену. Не хочу, чтобы мне устраивали сцену каждый раз, когда я собираюсь в такую поездку. Я не выношу их. Рыдания и слезы не трогают меня. Я не хочу иметь дело с капризной, избалованной женщиной, которая будет требовать, чтобы я уделял ей все свое свободное время. Мне нужна интеллигентная, спокойная и разумная женщина, которая войдет в мою жизнь, не пытаясь вытеснить все остальное. Мне нужна жена, у которой будут свои интересы, разумеется, соответствующие ее положению. Женщина, которая согласится заключить со мной деловое соглашение, которая сможет организовать семейную жизнь спокойным и разумным образом. Я считаю, что вы подходящая кандидатура.

— Деловое соглашение… — эхом отозвалась Клер. Она не знала, смеяться ей или плакать. Все это звучало так, словно Ник собрался покупать автомобиль, а не жениться.

— Именно так. А почему нет? Что плохого в том, чтобы рассматривать брак с тех же позиций, что и важный деловой контракт?

Клер внимательно посмотрела на него. Он не шутил. Ник Каллахэн действительно не усматривал ничего предосудительного в своем предложении.

— Любая сделка, чтобы быть успешной, должна отвечать требованиям обеих сторон. — Он снова улыбнулся. Какая самоуверенность, подумала Клер, начиная злиться. — Вам нужен человек, который мог бы оказать финансовую поддержку вашей матери. Я, безусловно, могу сделать это, и не только это. Я готов подписать документы, которые гарантируют пожизненное обеспечение вам и вашей матери. Вам больше не придется беспокоиться о деньгах. Кроме того, вы получите прекрасный дом, щедрое персональное содержание и возможность удовлетворять свои собственные интересы, если они не будут противоречить вашему статусу моей жены. — Он выглядел вполне довольным собой. — Это предложение должно устроить нас обоих.

— А любовь? А как же любовь?

— Любовь проходит. Привязанность и уважение остаются. А в дополнение к ним я предоставляю вам комфорт, положение в обществе, возможность иметь детей.

— Я поняла.

Как может мужчина быть таким деловым? Таким бесстрастным? Таким уверенным, что она примет его предложение безоговорочно? Наверное, лицо Клер выдало нарастающий в ней гнев, потому, что в глазах Ника промелькнула нерешительность.

— Я понимаю, что вы, возможно, потрясены тем, что услышали, — мягко сказал он. — В конце концов, у меня было несколько недель, чтобы обдумать все это, а у вас — лишь несколько минут.

Несколько недель? Неужели он задумал это еще до того, как она начала работу над статьей?

— Мне бы не хотелось, чтобы вы думали, что я предлагаю вам только материальную помощь. Я не верю в любовь, но вы мне очень нравитесь. У вас сильный и мужественный характер. К тому же вы красивы и обаятельны. И мне приятно быть с вами. Вы обладаете всеми теми качествами, которые любой мужчина хотел бы видеть в своей жене и матери своих детей. Если вы согласитесь выйти за меня замуж, обещаю, что буду заботливым, покладистым и верным мужем. — На его лице появилась улыбка, та самая, которая одновременно и пугала и завораживала Клер. — Вы не пожалеете. Я обещаю это.

Но что будет, если один из них влюбится в кого-нибудь еще? Клер задумалась. Что будет, если она сама влюбится в Ника? Она поспешно отогнала эту мысль. Она не собирается выходить за него замуж, так, что этот вопрос не имеет смысла.

— Скажите, Ник, — нерешительно начала она, — вы упомянули, что у вас было несколько недель, чтобы решить — делать мне предложение или нет. Как это могло быть? Вы заказали написать статью для журнала всего лишь неделю назад.

Поколебавшись, он сказал:

— Статья для журнала была выдумкой.

— Выдумкой? Что вы хотите сказать?

— Это был предлог, чтобы проводить время с вами, не вызывая ничьих подозрений, — не только ваших, но и никого из сотрудников. Мне нужно было найти способ сделать это, и я придумал для вас это поручение.

Клер вскочила в возмущении.

— Это невероятно! Вы просто лгали! Пять минут назад вы говорили мне о честности, а сами все это время обманывали меня!

Клер чувствовала, что она покраснела, но это уже не волновало ее. Она кипела от ярости, чувствуя себя оскорбленной и одураченной. Теперь все встало на свои места. Не удивительно, что дурацкое поручение, написать о нем статью с самого начала вызывало подозрения. Но она и в страшном сне не могла представить, что кроется за ним! Ник тоже встал.

— Вы напрасно сердитесь. Войдите в мое положение. Стоит мне только бросить взгляд на женщину, как начинаются сплетни. Мне хотелось избежать этого, главным образом ради вашего спокойствия. К тому же я не был уверен в успехе. Представьте, что я начал бы ухлестывать, за вами обычным образом, а затем внезапно прекратил ухаживание. Насколько я понимаю, это поставило бы вас в двусмысленное положение и в личном и в профессиональном плане. Думаю, это было бы нечестно по отношению к вам.

— Нечестно! А лгать — честно?

— Это было меньшее из двух зол.

Боже, он отказывается признать свою неправоту! Она не могла в это поверить. Все это время, пока она усердно работала, стараясь найти оригинальную идею для статьи, Каллахэн наблюдал за ней и оценивал, как лошадь перед покупкой. Все это было просто отвратительно. Он решил, что может купить ее. Этот мерзавец унизил ее, как женщину и как профессионала и даже не понимает, что поступил низко. Нет, Ник Каллахэн просто бесчувственный чурбан!

Она прикусила губу и с вызовом взглянула на него.

— Вы напрасно потеряли время. Меня абсолютно не интересует ваше предложение. Я не продаюсь!

— Клер, пожалуйста…

— Со мной у вас ничего не получится, мистер Каллахэн. Вам придется купить жену в другом месте. — Она повернулась и пошла к двери.

— Подумайте о моем предложении, Клер, — сказал он ей вслед. — Когда вы успокоитесь…

Разгневанная, она рывком открыла дверь и захлопнула ее за собой, оборвав Каллахэна на полуслове. Кипя от возмущения, она направилась к лифту. О-о!.. Если бы не воспитание, она бы… она бы… она бы ударила его! Пнула ногой!

Она нажала кнопку. Сердце колотилось так, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Клер переполняла дикая ярость. Как она была глупа, как легковерна! Господи, какой самодовольный, заносчивый тип… Ей не хватало слов, чтобы высказать, кто он есть.

Клер вошла в свой номер. Возмущение внезапно ушло, как будто из воздушного шарика выпустили воздух. Остались горькая обида и недоумение. Слезы подступили к глазам — слезы из-за того, что в какой-то дурацкий момент, она почти поверила, что этого подлеца влечет к ней так же, как ее к нему.

Какая дура! Она бросилась на кровать и дала волю слезам.

* * *

Ник смотрел в окно гостиной. Перед его глазами была одна из самых оживленных улиц французского квартала, но он почти не замечал этого.

Неужели его откровенность с Клер оказалась ошибкой? Может, надо было дать ей больше времени, разыграть романтическое увлечение? Почему женщины, даже вполне разумные, всегда хотят романтики? Неужели они не понимают, что романтика хороша в книгах и кино, но не в реальной жизни?

Нет, он был прав, рассказав Клер все честно. Хватит того, что он придумал эту статью в журнале. Он хотел действовать, прямо и открыто. Было бы глупо заставить Клер поверить в то, что он влюблен в нее, потому, что он не влюблен и никогда не позволит себе влюбиться. Любовь делает человека слабым. За двадцать с хвостиком лет Ник твердо усвоил главное правило бизнеса: никогда не позволять чувствам брать верх над рассудком. Единственная ошибка в его жизни — женитьба на Джилл — была следствием того, что он забыл это правило.

Итак, он поступил правильно, сказав Клер правду, хотя… Она была так расстроена, когда вышла отсюда. Он вовсе не хотел быть причиной дополнительного стресса для нее. Жизнь Клер и без того нелегка. Успокоившись, она, конечно, поймет преимущества его предложения для них обоих. Завтра утром они возвращаются в Хьюстон. Он надеялся, что утром она будет готова обсудить этот вопрос заново.

Однако на следующее утро, встретившись с Клер, как было установлено, в вестибюле, Ник понял, что его надежды тщетны.

— Доброе утро, — сказал он. — Машина ждет. Ваши вещи уже здесь?

Она холодно кивнула. Ник заметил темные круги вокруг ее глаз, как будто она не спала ночь, и почувствовал угрызения совести.

Клер держалась, подчеркнуто отстраненно. Тяжелые волосы были стянуты в тугой узел, губы решительно сжаты.

По дороге в аэропорт она смотрела прямо перед собой или в окно, ни разу не взглянув в его сторону, но Ник, несмотря на чувство вины, развеселился. Редко кому удавалось так фыркать на него. Посмотрим, как долго продержится эта малышка.

— Хотите кофе? — спросил он, когда они поднялись на борт самолета. — Я приготовлю.

— Спасибо, не нужно. — Глаза Клер превратились в зеленые колючие льдинки.

Ник с улыбкой наблюдал, как старательно Клер пытается избегать его. Весь полет она сидела прямо, высоко подняв подбородок и отвернув лицо в сторону. Он почувствовал восхищение и еще больше укрепился в мысли, что сделал правильный выбор.

Но, как убедить в этом ее?

* * *

Клер знала, что Ник наблюдает за ней. Пару раз ей очень хотелось взглянуть на обидчика, но она заставляла себя не делать этого. В конце концов, она не удержалась, и разочек бросила взгляд украдкой. Разумеется, он, как раз смотрел в этот момент на нее. Выражение его веселых глаз смутило Клер. Она ожидала увидеть вчерашнюю самоуверенность, даже раздражение или злость. Но вместо этого глаза Ника светились неожиданной теплотой и — нет, она не могла ошибиться — восхищением. Клер поспешно опустила ресницы, желая только одного — чтобы полет быстрее закончился.

Наконец самолет приземлился в Хьюстоне. Лимузин уже ждал их, и Клер осталось вытерпеть только двадцатиминутную дорогу до офиса компании. Она в напряжении сидела рядом с Ником на заднем сиденье автомобиля, но, слава Богу, тот не пытался заговорить с ней. Клер была, против воли, благодарна ему за это, понимая, что, заговори он с ней, она должна была бы хоть что-то ответить, во всяком случае, если хочет сохранить свое место.

Когда машина остановилась перед зданием компании, шофер, а не Ник, помог ей выйти, и она тепло улыбнулась Гордону.

— Перенести вашу сумку к вам в машину, мисс Кендрик? — спросил шофер.

— Спасибо, Гордон. Вы мне очень поможете. — Она вынула из сумочки ключи и передала их шоферу. Затем направилась к дверям здания.

— Клер, подождите минуту.

Она остановилась, но не повернулась. В одно мгновение он очутился перед ней. Клер смотрела прямо перед собой.

— Давайте сойдем с тротуара, — предложил Ник, оглядываясь на проходящих мимо пешеходов, и, взяв за локоть, помог ей подняться на ступеньки.

Это было невыносимо — смотреть ему в глаза. Клер не выдержала и отвела взгляд. Он улыбнулся, и ее сердце в который раз отозвалось гулким ударом.

— Вы подумали над моим предложением? — негромко спросил он. В ярком солнечном свете серьезные глаза Ника вспыхивали океанской синевой.

— Да, конечно. И по-прежнему говорю “нет”. — Клер задиристо подняла подбородок. — И сколько бы раз вы ни спрашивали, мой ответ не изменится.

Он ухмыльнулся, и в его глазах заплясали веселые искорки.

— Обожаю, когда красивые девушки бросают мне вызов. Чем сильнее противник, тем решительнее я добиваюсь победы.

— Вы так уверены в себе? Я не собираюсь подпрыгивать только потому, что вы щелкнули хлыстом.

Их глаза встретились. Казалось, еще минута — и между ними пробежит искра.

— Я уверен в себе, потому, что не люблю проигрывать.

— На этот раз вам не повезет, учтите.

— Посмотрим.

Он просто невыносим! Клер пыталась подыскать по-настоящему хлесткий ответ, но все, что приходило ей в голову, звучало как-то по-детски.

— Не дождетесь, — сказала она, понимая, что это совсем не то, что нужно. Затем прошла сквозь вертящуюся дверь и не оглядываясь направилась к лифту.

* * *

— Клер, если вы собираетесь переводить мать в федеральную больницу, лучше написать заявление заранее, — предупредила миссис Провеет. — У них там очередь.

Это было два дня спустя после возвращения в Хьюстон, в пятницу вечером, когда Клер пришла навестить мать.

— Я просто не могу отправить маму туда, Эми.

— А что еще вам остается?

Клер устало прислонилась к стене.

— Не знаю, — сказала она упавшим голосом. Ничего не изменилось. У нее по-прежнему нет выхода. Есть, пробился слабый внутренний голосок. Ты просто не хочешь воспользоваться им. Клер тут же отмела эту мысль прочь. Она не может выйти замуж за Каллахэна только для того, чтобы обеспечить будущее матери: она исковеркает свою жизнь.

Сбивчивые мысли преследовали Клер всю дорогу домой. Она опять долго не могла уснуть. На следующее утро, пытаясь как-то отвлечься, Клер решила прогуляться. Погода стояла чудесная — еще один ясный, холодный денек. Клер надела спортивный костюм, кроссовки, завязала волосы в конский хвост и разыскала шерстяные наушники. Когда она собиралась выйти из квартиры, зазвонил телефон.

У Клер не было автоответчика. Для нее это был предмет роскоши, поэтому она не считала возможным тратить на него деньги. Она немного помедлила. Может, наплевать на звонок? А вдруг это что-то важное?

— Алло? — сказала она, снимая трубку.

— Клер?

Она узнала голос.

— Здравствуйте, Ник, — холодно отозвалась она, пытаясь не замечать гулкий стук сердца.

— Я не вовремя?

— Да. Я как раз собиралась уходить.

— В таком случае я не задержу вас долго. Я только хотел узнать, не хотите ли вы пойти со мной на концерт сегодня вечером. В программе Моцарт. Вы любите Моцарта?

Клер любила Моцарта. И билеты на симфонические концерты тоже относились к предметам роскоши.

— Спасибо, я не пойду.

— Очень жаль. Но раз вы не можете…

— Я же говорю, что не могу.

Он хмыкнул.

— Вижу, вы все еще выпускаете коготки.

— Ваши шутки дурного свойства, мистер Каллахэн, — сказала она, чувствуя, что свирепеет с каждой минутой.

— Хорошо, может быть, в другой раз.

— Послушайте, Ник…

— Тогда до понедельника. До свидания, Клер.

Он повесил трубку, но Клер еще долго стояла, тупо глядя на телефонный аппарат. Очевидно, утверждая, что любит, когда ему бросают вызов, Каллахэн подразумевает нечто подобное. Похоже, Ника абсолютно не смутил ее сегодняшний отказ. Его этот разговор даже развеселил. Но самое ужасное, что ей очень, ну просто очень хотелось пойти с ним на концерт.

* * *

В воскресенье у Китти сломался телевизор. Дежурная медсестра позвонила Клер около полудня.

— У вашей матери истерика из-за того, что телевизор не работает.

Клер обреченно вздохнула.

— Разве она не может смотреть телевизор в комнате отдыха?

— Она не желает. Миссис Кендрик хочет, чтобы у нее был свой собственный. Когда я попыталась проводить ее к общему телевизору, ваша мама толкнула меня. Придется ремонтировать ее телевизор, мисс Кендрик.

Ремонт телевизора требовал денег. Денег, которых у нее не было.

— Не беспокойтесь, миссис Кении. Я привезу ей свой телевизор. Мне потребуется примерно час, хорошо?

Через полтора часа Клер вынула из багажника автомобиля свой портативный телевизор и внесла его в палату Китти. Она была готова услышать жалобы и даже вопли, но вместо этого нашла мать в совершенно счастливом состоянии. Кити, сидела уютно устроившись в большом кресле перед новым цветным телевизором.

— Мама?! — изумленно окликнула ее Клер. Китти обернулась. Ее зеленые глаза светились от удовольствия.

— Видишь мой новый телевизор? — с гордостью сказала она.

— Откуда он взялся? — недоуменно спросила Клер. Но мать была уже полностью поглощена фигурным катанием. Дежурная медсестра пожала плечами, когда Клер попыталась расспросить ее.

— Понятия не имею. Телевизор доставили пятнадцать минут назад.

— Кто его привез?

— Не знаю.

— Разве они ничего не сказали?

Миссис Кении нахмурилась.

— Нет. Я подумала, что это ваш.

Клер поняла, что телевизор прислал Ник. Откуда он узнал, что у Китти сломался телевизор, — оставалось загадкой.

— Я не могу допустить, чтобы моя мать пользовалась чужой вещью.

Медсестра посмотрела на Клер, как на сумасшедшую, но ничего не сказала.

Клер, несмотря на протесты матери, заменила новый телевизор своим портативным. Она с трудом дотащила телевизор до машины, намереваясь завтра вернуть его Нику. Но, когда на следующее утро она позвонила ему, тот все отрицал.

— Отлично, — огрызнулась Клер, — в таком случае я привезу телевизор на работу и поставлю на ваш стол.

Разумеется, она понимала, что не сделает этого. Совсем ни к чему, чтобы коллеги узнали о том, что произошло.

Два дня спустя, собираясь ехать на работу, она не смогла завести машину. От отчаяния Клер была готова разрыдаться на месте. Господи, ну за что мне такое наказание! Она поднялась к себе в квартиру и позвонила на станцию техобслуживания.

Механик приехал через пятнадцать минут. Повозившись с машиной, он вытер рукой лоб.

— Мне очень жаль, мисс Кендрик, но похоже, у вас полетел генератор.

— Сколько это стоит?

Услышав сумму, она внутренне сжалась. Ремонт машины съест все ее скромные сбережения — деньги, которые она откладывала на новые шины. Но, что ей остается делать?

В этот день Клер попросила Риту подбросить ее на работу. Клер охватило чувство беспомощности. Внезапно все оказалось слишком дорогим для нее. Она чувствовала себя, как тот голландский мальчик из легенды, который пытался пальчиком заткнуть дырку в плотине.

Вечером Рита заехала за ней, чтобы отвезти домой.

— Ты замечательная подруга, — сказала Клер, устраиваясь на переднем сиденье маленькой спортивной “мазды”.

— Перестань, Клер. Это пустяки.

— Вовсе нет.

— Когда будет готова твоя машина?

— Завтра.

— Я подброшу тебя туда.

На следующий день, когда они приехали на станцию техобслуживания, Клайд, механик, протянул ей копию заказа.