Annotation 5 страница

 — И с кем же у нас назначена встреча? Майкл и Мэгги направлялись к пьяцце Веккиа, заходящее солнце заливало площадь золотистым светом. Мэгги зацепилась шпилькой о трещину в асфальте, и Майкл поддержал ее, крепко обхватив за талию. Мужественно не обратив внимания на проскочившую между ними искру, он лишь на секунду позволил себе насладиться теплом ее тела под розовым шелком платья и только потом отнял руку. Он предполагал, что Мэгги станет выказывать свое недовольство долгой пешей прогулкой и предстоящим деловым ужином, и опешил, когда она с неподдельным восторгом согласилась сопровождать его. Впрочем, она только что вернулась из похода по магазинам, где вместе с его сестрами подбирала наряды для подружек невесты, так что, вполне вероятно, была просто доведена до крайности. — С синьором Баллини. Он владеет изрядным количеством ресторанов и может стать хорошим деловым партнером «Ла дольче фамилиа». — Майкл помолчал, стараясь произнести следующую фразу без запинки. — Он узнал, что я женился, и выразил желание познакомиться с моей женой. Мэгги хихикнула и, остановившись у торгового лотка, загляделась на таледжио — мягкий ароматный сыр, колбасы и пикантные ветчины. Затем поболтала с продавцом. Майкла поразило, что беседа велась на беглом итальянском, а впрочем, Мэгги Райан в последнее время преподносила ему сплошные сюрпризы. Всякий раз, когда ему казалось, что уж теперь-то он ее разгадал, она подбрасывала ему новый пазл — или как там сейчас называют традиционные головоломки? — Граф, неужели нужна моя помощь, чтобы заключить сделку? — Мэгги похлопала ресницами в деланом восторге. — Хочешь, чтобы я пела тебе дифирамбы и изображала покладистую женушку? Терпение, напомнил себе Майкл. Он уже подумывал о том, чтобы под каким-нибудь предлогом отказаться от встречи, но возможность была слишком заманчивой. Все же он мысленно молился о том, чтобы Мэгги сыграла свою роль как надо. — Спасибо, я пас. Синьор Баллини довольно консервативен, и мне бы хотелось произвести на него благоприятное впечатление. Может быть, ты сумеешь изобразить покладистую молчаливую женушку? — Мечтать не вредно. Подол платья кокетливо вспархивал над коленями Мэгги, пока она небрежной походкой пересекала площадь, по-видимому наслаждаясь атмосферой старинного города, который Майкл называл своей родиной. Изысканный фонтан, высившийся в центре площади, оттенял величественную красоту колонн и прохладу открытого пространства между ними, подчеркивая классический архитектурный облик этого места. Словно прочтя мысли Майкла, Мэгги заметила: — Ник пришел бы в восторг от этого города. Его всегда привлекало естественное сочетание природы с творениями человеческих рук. У Бергамо такой выразительный облик. Могу представить, как ты был счастлив здесь в детстве. — Si, — улыбнулся Майкл. — Мне безумно нравится жить в Америке, но должен признать, что свои детские годы я бы ни на что не променял. Думаю, Алексе здесь тоже понравилось бы. У нас ежегодно проводится знаменитый поэтический фестиваль, который так и называется «Поэзия Бергамо». Может, стоило бы как-нибудь пригласить сюда Алексу и Ника? Лицо Мэгги окаменело, и Майкл тотчас выругал себя за то, что упомянул Алексу. Неужели она и вправду думает, что он положил глаз на ее замужнюю подругу? — Надо же, как умно придумано. Заманить Алексу на свою территорию поэтическим пряником. Не забудь о нашем уговоре, Граф. Майкл ничего не успел ответить. Они дошли до таверны «Коллеони и Анджело» и, обменявшись парой фраз с официантом, вошли внутрь. Мэгги что-то одобрительно пробормотала при виде средневекового интерьера с высоким сводчатым потолком, а затем их провели к уютному столику в углу, и Майкл представил синьору Баллини свою жену. Синьор Баллини обладал старомодными манерами респектабельного итальянца. Он обожал искусство, путешествия, вкусную еду, хорошее вино и красивых женщин. Для своего возраста он выглядел моложаво, седые волосы его были подстрижены по последней моде, и он не устоял перед искушением пофлиртовать с Мэгги, которая не только благосклонно приняла его комплименты, но и получила от них искреннее удовольствие. Майкл, поправляя узел васильково-синего галстука, позволил себе незаметно с облегчением вздохнуть. Быть может, вечер все же пройдет гладко. Они непринужденно болтали о всяких пустяках, а официант между тем ненавязчиво подавал все новые блюда, услаждавшие глаз и вкус: поджаренный на гриле радиккио ^[26]с плотным острым сыром горгонзола, твердые макароны, приправленные грибами порчини ^[27]и голубикой, полента с шафраном, украшенная креветками. «Валкалепио россо» — местный сорт вина — отличалось крепким, насыщенным вкусом, и собеседники сами не заметили, как опустошили две бутылки. — Синьора, поскольку вы из Америки, я уверен, что вы принадлежите к работающим женщинам. Чем вы занимаетесь, кроме того, конечно, что делаете Майкла счастливым? Квадратный вырез розового платья Мэгги приспустился на дюйм, слегка приоткрыв высокую упругую грудь. В ресторанном свете ее волосы играли алыми искорками, шелковистые локоны непринужденно падали на плечи. — Я фотограф, — ответила она. — Мне с детства нравилось смотреть на мир через объектив фотоаппарата. Пожилой синьор одобрительно кивнул: — Что же вы фотографируете? Пейзажи? Детишек? Свадьбы? — Нижнее белье для Кэлвина Кляйна, Кавалли и многих других известных дизайнеров. Я часто летаю в Милан на съемки, так что в этой поездке мне подвернулась чудесная возможность совместить дела с удовольствием. Майкл затаил дыхание… но синьор Баллини разразился восторженным хохотом: — Какая занятная профессия! Полезно иногда заставить мужа чуточку поревновать, верно? Мэгги подхватила его смех и вновь перевела разговор на деловые вопросы, не забывая между тем отдавать должное еде. Вовлеченная в обсуждение меню десерта, она упомянула грандиозные успехи «Ла дольче фамилиа», и, как Мэгги и задумывала, Майкл сумел без запинки ввернуть слово о своих деловых планах. Вскоре подали эспрессо, ароматно дымящийся в крохотных чашечках, а Майкл к тому времени уже договорился о следующей встрече в Милане. Он уже собирался закончить вечер на этой жизнерадостной ноте, когда здание его замысла, возведенное с такой тщательностью, содрогнулось у самого основания. — Я сейчас пытаюсь устроить поездку в Аспен, покататься на лыжах, но никак не могу снять виллу, — сообщил синьор Баллини. — Эта ужасная американская актриса, хозяйка виллы, не желает отвечать на мои звонки. Я читал, что она сдает свою виллу только избранным. Видимо, итальянец для нее недостаточно хорош. — Вы имеете в виду Шелли Райкерс? — неожиданно вклинилась в разговор Мэгги. На лице пожилого синьора промелькнуло удивление. — Да. Я больше не стану смотреть фильмы с ее участием. Чрезвычайно грубая особа. — Собственно говоря, я знакома с Шелли, и она очень милая. Майкл судорожно стиснул бокал с вином. За столом наступила неловкая тишина. Синьор Баллини чопорно выпрямился, и в его голосе впервые прозвучал холодок. — Я не имел случая убедиться в этом, синьора, поскольку она явно предпочитает общаться только с американцами. Майкл открыл было рот, чтобы кое-как завершить ужин, выволочь Мэгги из ресторана и молиться Богу, чтобы старик не отменил назначенную встречу. — Наверно, нам следует… — Чепуха, signore! Сейчас я все улажу. — С этими словами Мэгги выхватила из сумочки свой мобильник в эффектном леопардовом футляре, потыкала кнопочки и перебросилась несколькими фразами с невидимым собеседником, Майкл наблюдал, как она с поразительной расторопностью провела еще три разговора, стремительно отдавая распоряжения и болтая без умолку. Потом сделала паузу и отняла от уха мобильник. — Signore, первая неделя сентября вас устроит? — Perfecto! — просиял пожилой синьор. — Да, это подойдет. Передайте Шелли мои наилучшие пожелания и скажите, что я позвоню ей, когда вернусь домой. Спасибо. — Она сунула мобильник в сумочку и улыбнулась. — Все устроено. Я передам Майклу необходимые сведения, чтобы вы могли договориться о деталях. Думаю, это было простое недоразумение. Шелли будет рада познакомиться с вами. — Grazie! Майкл, твоя супруга не только красива, но и знает толк в делах. Почти онемев от потрясения, Майкл вышел вслед за ними из ресторана и попрощался с синьором Баллини. «Супруга» с непринужденной грацией взяла его под руку, чтобы не споткнуться на булыжной мостовой, и всей грудью вдохнула теплый вечерний воздух. Некоторое время они шли молча, и Майкл пытался переварить все, что произошло в ресторане. — Я испугался, что ты меня подставишь, — наконец признался он. Звонкий смех Мэгги отрадно ласкал слух… и не только слух. Майкл почувствовал, как в нем всколыхнулось желание. — Знаю. Я и решила вначале немного тебя припугнуть. Забавно было смотреть на твое лицо, когда ты пытался повернуть разговор в безопасное русло. Граф, неужели ты и вправду думал, что я так беспомощна в делах? Неприглядная правда поразила его, точно громом. Да, именно так он и думал. Потому что в противном случае перепугался бы до полусмерти. Если Мэгги не такова, какой кажется, значит в ней сокрыто гораздо больше, чем кажется. Значит, она женщина с сильной и страстной душой. Женщина такого обаяния и ума, что не нуждается в сильном мужском плече. Женщина, достойная большего, нежели одна ночь. Женщина, ради которой можно отдать все. Сердце Майкла гулко стучало, голову туманил аромат ее духов. Мэгги подвела его к лотку с мороженым, заказала две порции шоколадного, тут же расплатилась и сунула стаканчик Майклу прежде, чем он успел возразить. В центре площади было оживленно, парочки гуляли, взявшись за руки, и он, позволив себе на время отвлечься от беспокоящих мыслей, целиком погрузился в то, что их окружало. — Видишь этот фонтан? — спросил он. — Угу. — Мы с Максом как-то вечером пришли на площадь и подначивали друг друга искупаться в фонтане нагишом. — Ничего себе! — выразительно вскинула бровь Мэгги. — И вы впрямь на это решились? — Только Макс. Я уломал его пойти первым. Он разделся догола, залез в фонтан — и тут нас увидел сосед, который вышел на площадь погулять с собакой. Он прогнал нас с площади, но Максу пришлось улепетывать без одежды. — И какова была цель этой выходки? — Ну как же — посмотреть, у кого круче яйца. Мэгги рассмеялась, и этот звонкий смех далеко разнесся в мягком вечернем воздухе. Майкл поглядел на нее. В уголке ее рта прилипла шоколадная крошка. На умиротворенном лице не было и следа замкнутости. Никогда прежде Майкл не видел Мэгги такой. Повинуясь порыву, он наклонился и поцеловал ее. Он не стал затягивать поцелуя — лишь мимолетно коснулся губами ее губ. Почувствовал вкус шоколада, красного вина и женского тепла. Мэгги ответила на поцелуй и замерла, на краткий миг целиком отдавая себя во власть Майкла. Когда они отстранились, что-то между ними неотвратимо изменилось, но что именно — ни один из них не был готов выяснять. Мэгги бросила стаканчик от мороженого в урну, и дальше до самого дома они шли, не обменявшись ни единым словом. И все же Майкл спрашивал себя: не поздно ли отрицать то, что происходит между ними? Не поздно ли считать, что их по-прежнему связывает рассудочный, не основанный на чувствах поддельный брак?  ГЛАВА 7
 

 — Ладно, Деклан, раздевайся. Брюки упали на пол. Резкий свет очертил скульптурные мускулы под натертой маслом кожей. Трусы облегали самые ответственные участки, оставляя неприкрытой мужскую наготу во всей ее красе. Мэгги еще готовилась к сессии, а мысли ее уже работали вовсю, лихорадочно прикидывая наилучший способ получить нужный снимок, перебирая и тут же отбрасывая варианты. По приглашению итальянского дизайнера ей предстояло работать с представителями нового поколения манекенщиков, и им пока что недоставало профессионального опыта. Чувствуя себя в своей стихии, Мэгги нажала на спуск затвора. На какое-то время все посторонние мысли отступили, и происходящее захватило ее целиком. В роли фотографа она всегда чувствовала себя лучше, чем в роли объекта для съемок, словно страсть к подглядыванию, таившаяся глубоко внутри ее, вырывалась наружу и обретала возможность с безопасного расстояния вторгаться во внутренний мир другого человека. Мэгги нравилось переходить границы и разрушать привычные ситуации, чтобы получить идеальный снимок, и она не отступала, пока не достигала своей цели. Обливаясь потом в палящем свете ламп, она объявила перерыв и с жадностью припала к бутылке с водой. Визажист, работавший с ней, уже увел Карину, чтобы приступить к преображению. Мэгги до сих пор посмеивалась, вспоминая выражение лица девушки, когда она увидела на съемочной площадке полуголых мужчин. Таким бывает лицо женщины, которую запустили на тотальную распродажу дизайнерских моделей. Остается надеяться, что Карина обретет толику уверенности в себе, как следует повеселится, и Мэгги сможет благополучно вернуть ее Майклу в лучшем расположении духа. Она вспомнила, как Майкл прижал ее к стене и рывком расстегнул блузу, как впивался ртом в ее груди… и при этом воспоминании задрожала всем телом. Внизу живота родился томительный жар. Что же это с ней происходит? В жизни ее так не заводил ни один мужчина. Влечение — да, было, но вот такая дикая, грубая, безумная похоть — никогда. А впрочем, она сваляла дурака. Не сообразила, к чему дело клонится. Этот тип сбил ее с толку своими утешающими объятиями. Мужчины считали, что она терпеть не может телячьих нежностей, и, как правило, не ошибались, но разве кто-то из них даже пробовал обнять ее, не помышляя при этом о сексе? Вчерашний поцелуй был еще хуже. Сладостный, нежный и многообещающий. Может быть, если она переспит с Майклом, он больше не будет ее возбуждать. Обычно так и бывало. Может быть, одной бурной ночи хватит, чтобы изгнать из нее этого беса, и остаток недели она проживет спокойно, не чувствуя себя озабоченным подростком. Мэгги допила воду и окинула изучающим взглядом троих стоявших в ряд манекенщиков. Безупречно сложенные тела. Лоснящиеся в свете ламп мускулы. Готовность показать себя. Чего же здесь не хватает? Дерзкий авангардный фасон каждой линией подчеркивал оригинальность дизайнерского замысла… но если Мэгги не справится со своей задачей, эта модель ничем не будет отличаться от аналогичных изделий Кэлвина Кляйна и других дизайнеров. Будь она проклята, если допустит, чтобы ее работа оказалась второсортной! В раздражении Мэгги принялась покусывать нижнюю губу. И вдруг лица всех троих манекенщиков разительно переменились. Мэгги замерла, затем осторожно оглянулась через плечо. Ух ты! Перед ней стояла Карина. Визажист сиял самодовольством, а Мэгги любовалась обликом девочки, превращенной его искусством в юную женщину. Лицо ее, покрытое тонирующей основой для макияжа, словно светилось изнутри, щеки отливали легчайшим персиковым оттенком, глаза обрели выразительность. Глянцевый блеск придал пухлым губам невинный и в то же время соблазнительный вид. Курчавые волосы были уложены вокруг лица аккуратными блестящими завитками, создавая эффект, который поневоле притягивал взгляд. Карина по-прежнему была в джинсах, но простенькая футболка сменилась ярко-красной свободной кофточкой поверх полупрозрачной рубашки, и этот наряд, подчеркивая пышность ее упругой груди, тем не менее оставался скромным. Мэгги возликовала, увидев, что каждое движение Карины дышит уверенностью в себе. И, судя по реакции всех троих мужчин на площадке, эта уверенность была вполне обоснованной. — Ты просто ослепительна, — проговорила Мэгги и, протянув руку, коснулась пальцами черных тугих завитков. — Тебе нравится? — Поверить не могу, что я так выгляжу! — яростно закивала Карина. — Я верю своим глазам, — улыбнулась Мэгги. — И мои парни, думаю, тоже. Карина покраснела, переступила с ноги на ногу и украдкой покосилась на манекенщиков. Все трое были явно заворожены девушкой, которая до своего преображения не вызвала у них ни малейшего интереса. Мэгги подозревала, что невинность и соблазнительность — редкое сочетание, а уверенность, которая проявилась в Карине, была для мужчин словно песнь сирены. Нет зрелища более привлекательного, чем женщина, которая нравится себе самой. И все-таки было сейчас в их лицах что-то еще, цеплявшее внимание Мэгги, некое чувство, которое она редко замечала у мужчин, и… Вот оно! Сердце забилось так, что едва не выпрыгнуло из груди, но Мэгги, взбудораженная своей идеей, оставила это без внимания. Вот он — идеальный снимок! Прямо здесь, перед глазами. — Иди со мной! Мэгги схватила Карину за руку и потащила на съемочную площадку. Стремительно двигаясь, она принялась менять мизансцену, передвинула фотоаппарат и заново настроила освещение. — Деклан, Роберто, Паоло, познакомьтесь — это Карина. Она будет сниматься вместе с вами. — Что?! — пискнула Карина. Мэгги поставила ее на краю площадки, направила лампы так, чтобы девушка оставалась в тени. — Скрести руки на груди, вот так. — Она прислонила Карину к стене, помогла принять непринужденную позу. — А теперь смотри в окно — смотри так, будто мечтаешь о чем-то радостном и прекрасном. Не беспокойся, твое лицо будет расплывчатым, а на фигуру ляжет тень. Договорились? — Но я не… — Ну пожалуйста! Карина едва заметно вздрогнула, но потом медленно кивнула. Лицо ее напряглось, стараясь принять нужное Мэгги выражение. Та проворно метнулась к манекенщикам и выстроила их в неровный ряд. Заметно было, что они слегка возбудились, но признаки возбуждения не смущали Мэгги — напротив, это было именно то, чего не хватало в снимке. — Слушайте внимательно. Вы должны смотреть на нее. — Она указала на Карину, которая замерла, явно испытывая неловкость. — Представьте, как вы могли бы подойти к ней, подарить первый в ее жизни поцелуй, пробудить в ней женщину. Вот чего я от вас хочу. Начали! Мэгги схватила фотоаппарат и нажала на спуск затвора. Выкрикивая указания, она лихорадочно металась по площадке в попытках уловить неуловимое… невинность… влечение… искушение. Речь была уже не только о том, чтобы продемонстрировать привлекательное нижнее белье. Снимок должен был веять подлинным, живым чувством. Секунды текли, и Мэгги сосредоточилась, не замечая ничего вокруг. Наконец лицо Карины едва заметно дрогнуло. Губы ее сложились в легкую улыбку. Манекенщики шевельнулись, не сводя с нее глаз, а потом… Щелк! Готово. Мэгги удовлетворенно вздохнула и позволила себе расслабиться. — Закончили. Именно то, что надо. Персонал и манекенщики разразились дружными одобрительными криками. Мэгги расплылась в счастливой улыбке, развернулась… и столкнулась нос к носу со своим «мужем». Ой-ой! Майкл был в черном костюме от Армани и васильково-синей, выглаженной до хруста рубашке с ярко-красным галстуком. От его фигуры веяло безупречной сдержанностью, чего нельзя было сказать о черных глазах — в них бушевала буря. С нарочитой неспешностью он оглядел Мэгги с головы до ног и снова устремил взгляд на съемочную площадку. Оттуда донесся звонкий смех Карины, и Мэгги, даже не оборачиваясь, поняла, что девушка, скорее всего, флиртует с Декланом. Мускулистым манекенщиком в узеньких плавках. Ну и влипла же она… Мэгги стало страшно, но она расправила плечи и выпрямилась, не желая поддаваться этому отвратительному чувству. — Я все могу объяснить. — Не сомневаюсь. Сказано было тихо, почти шепотом, но от этого шепота Мэгги бросило в дрожь. Отчего он кажется таким неотесанным, грубым? Словно подстрекает проникнуть под внешний лоск и обнаружить все эти замашки первобытного самца. Он вырос в достатке, в окружении любящей родни, практически не зная трудностей. Не то чтобы Мэгги это не нравилось, но мужчины с солидным уравновешенным прошлым, как правило, оставляли ее равнодушной и вызывали скуку. С Майклом все обстояло иначе. Ей понадобилась бы целая вечность, чтобы изучить его до донышка, и все равно он наверняка не переставал бы ее изумлять. По счастью, Мэгги и не намеревалась исследовать тонкости его итальянского темперамента. — Ну, видишь ли, — спохватившись, затараторила она, — я решила на время работы с натурой отправить Карину сделать макияж, чтобы ей не пришлось глазеть на манекенщиков в нижнем белье, потому что знала, тебе это не понравится. Голос Майкла хлестнул, точно плетью. — И поэтому я увидел ее на площадке с теми самыми голыми манекенщиками. Потому что ты о ней позаботилась. Мэгги поморщилась. Разговор поворачивался не так, как она рассчитывала. — Ты не дал мне договорить. К тому же они не голые. Словом, у меня никак не получался нужный снимок. И тут появилась Карина. Она так радовалась своему преображению, стала настолько уверенней в себе… И вот тогда на лицах парней появилось совершенно невероятное выражение, правда невероятное. Мне никогда прежде не доводилось видеть у моделей такого целомудренного чувства… И я поняла, что просто обязана запечатлеть его на снимке, чтобы создать нечто новое и неповторимое. — Целомудренного? — вскинул брови Майкл, и глаза его засверкали от бешенства. — Ты привлекла мою младшую сестренку к съемкам, чтобы на нее глазели голые самцы — и все ради того, чтобы запечатлеть на своем снимке целомудренность? Это и есть твои оправдания, Мэгги? Ты готова пожертвовать чем угодно, только бы заработать на рекламе? Вот это да! Страх испарился бесследно. Да как он смеет? Мэгги презрительно фыркнула и вскинула голову: — Они. Не. Голые. Ты перевираешь мои слова, Граф. Что касается жертв, то я многим готова пожертвовать ради настоящей любви. Даже притворяться твоей женой. Майкл придвинулся совсем близко и прошипел ей в лицо: — Ты не ради любви это делаешь, cara. Не забудь, что ты тоже получишь от этой сделки свою выгоду. — Ну да, конечно! Извини, что из-за меня ты больше не сможешь вздыхать по моей невестке и пожирать ее издалека влюбленным взглядом! У Майкла отвисла челюсть. — Ты просто спятила! Я сто раз тебе говорил, что не влюблен в Алексу. Все это твои бредовые фантазии плюс потребность держать все под контролем. И при чем тут Карина и твоя потребность в самовыражении любой ценой? — Я помещу Карину в тень. Никто и не разглядит ее лица. Я бы в жизни не стала втягивать ее в нечто неподобающее. Майкла затрясло от бессильного бешенства. — Ты это уже сделала! — Майкл! Карина с разгона влетела между ними и крепко обняла брата. Нежность и беспокойство, отразившиеся на лице Майкла, красноречиво говорили о том, что он понятия не имеет, как справляться с тем, что его маленькая сестренка неизбежно взрослеет. — Майкл, ты видел меня на площадке?! — восторженно воскликнула она. — Я была настоящей фотомоделью! — Ты была великолепна, cara. — Он бережно коснулся рукой блестящих черных завитков. — Откуда это? — Мне сделали макияж. Ох, если бы ты видел, как Мэгги работает! Я никогда раньше не была на съемках, а это так классно! Теперь я, может быть, появлюсь в настоящей рекламе… И манекенщики такие славные ребята! Деклан пригласил меня поужинать с ним и другими парнями, и я… — Исключено. — Брови Майкла угрожающе сошлись над переносицей. — Я рад, что эта поездка доставила тебе такое удовольствие, но съемки уже закончились. Ты не отправишься ужинать с мужчинами, которых увидела впервые в жизни. Кроме того, тебе сегодня нужно будет присматривать за детьми дяди Брайана. Мэгги открыла рот, собираясь высказаться… но тут же закрыла. Нет уж, к черту, вмешиваться она не станет. На самом деле Карине она вовсе не невестка. Она не принадлежит к семье Майкла. Она ему не жена. Глаза Карины сверкнули гневом. — Я сижу с детьми дяди Брайана почти каждую субботу, а другие девушки ходят на свидания! — Я не стану спорить с тобой на этот счет. — Майкл провел рукой по лицу. — А теперь будь хорошей девочкой, умойся, приведи себя в нормальный вид, и пойдем. Нам скоро нужно быть в консульстве. Молчание. Мэгги зябко поежилась. Плохо дело. Очень плохо. С чувством надвигающейся катастрофы она смотрела, как после этих слов лицо Карины вытянулось и потемнело. Девушка прижала трясущуюся руку к губам, чтобы удержать близкие рыдания, но голос ее все равно дрожал и срывался. — Почему ты не можешь понять, что я уже не ребенок? Почему тебе нет дела до того, что хочу я? Лучше бы ты никогда не возвращался в Италию! — С этими словами она вышла из студии, и стало слышно, как вдалеке хлопнула дверь. Мэгги закрыла глаза. Вот дерьмо! Майкл помотал головой и разразился потоком итальянских ругательств. Бормоча себе под нос, он мерил шагами студию, и Мэгги старалась держаться от него подальше, потому что не знала, как сейчас поступить: то ли обнять его и утешить, потому что вид у него был чертовски несчастный, то ли влепить ему пощечину в надежде, что эта процедура его хоть сколько-то образумит. В конце концов она приняла компромиссное решение. Она метнулась наперерез стремительно шагавшему Майклу, и он с разгона едва не сбил ее с ног. — Майкл… — Что я такого сделал? А? Разве это плохо — запретить ей пойти на пьянку с компанией голых манекенщиков и навеки погубить себя? Мы одна из самых богатых семей в Италии. Она слишком молода! Ее могут похитить и потребовать выкуп. И почему она вела себя не так, как обычно? Она всегда присматривает за детьми Брайана и говорит, что ей это нравится. А теперь ей вдруг захотелось все бросить и шастать по городу, где ее может похитить любой подонок! Нет уж, дудки. Мэгги поджала губы. Нелепость его высказываний потрясла ее до глубины души, и она едва сдержала порыв покатиться со смеху. Ее всесильный граф на самом деле брюзгливый отец семейства, не желающий смириться с тем, что его сестра ускользает из-под неусыпной опеки. Мэгги в двадцать один год сама распоряжалась своей жизнью, и никому дела не было, с кем она ужинает и ночует ли дома. Она кашлянула в ладонь и изо всех сил постаралась принять серьезный вид. — Что ж, согласна. На пьянку я бы ее тоже не отпустила. Майкл прищурился, словно говоря: «Вот только посмей надо мной потешаться». Мэгги примирительно вскинула руки: — Я понимаю, сидеть весь субботний вечер с четырьмя буйными племянниками — это потрясающе увлекательно, но девушку пригласил поужинать симпатичный парень, и ей очень хочется пойти. Разве можно ее в этом винить? — Ты бы ее отпустила? — почто беззвучно спросил Майкл. — Я бы ее отпустила, но на определенных условиях, — уточнила Мэгги. — Я тоже не настолько хорошо знаю этих ребят, чтобы разрешить Карине встречаться с ними одной. Зато у меня есть близкая подруга, которая может к ним присоединиться. Ее дочь — ровесница Карины, и думаю, они легко найдут общий язык. Я бываю у Сьерры всякий раз, когда прилетаю в Милан. Она из тех людей, которым я доверяю. Не знаю, свободна ли она сегодня, но могу позвонить. Она могла бы сопровождать Карину, а после ужина отвезти ее домой. Если Сьерра сегодня занята, я всецело соглашусь с тобой: Карину нельзя отпускать одну… Но по крайней мере ты покажешь ей, что пытаешься найти компромисс. — И как только у мамы получается не выходить из себя? — чуть ли не застонал Майкл. — Карина всегда такая спокойная, сдержанная. Что с ней происходит? Почему она не хочет слушаться? Мэгги смягчила свой голос: — Почему ты прилагаешь все усилия, чтобы не дать ей повзрослеть? Майкл поднял голову. На долю секунды в иссиня-черной глубине его глаз мелькнули боль и страх. Мэгги коснулась ладонью его твердой щеки — ей сейчас нужно было это прикосновение. — Я обещал, что не подведу. — Он произнес эти слова едва слышным шепотом. Сердце Мэгги сжалось, но она не отступила, твердо решив докопаться до сути. — Кому обещал, Майкл? — Своему отцу. Перед смертью. — Уверенность в себе, которую он всегда излучал, сейчас ощутимо поблекла. — Я в ответе за всю семью. За всех. И Мэгги с беспощадной ясностью осознала, какое бремя несет он на своих широких плечах. Она и представить себе не могла, что кто-то способен так буквально воспринять чужие слова, но Майкл, похоже, твердо был убежден, что на нем лежит ответственность за любой успех или же провал его семьи. Безмерное напряжение, тяжкий гнет необходимости решать за всех своих родных поражали ее воображение. Господи, она так долго жила, полагаясь только на себя, что и понятия не имела, как это — принимать нелегкие решения за других. Всякий другой мужчина из тех, кого она знала, в подобной ситуации умыл бы руки и ушел не оглядываясь. Всякий, но только не Майкл. Если кто-то стал частью его жизни, он никогда не оставит этого человека своей заботой. Нестерпимое желание стать той самой женщиной, которую Майкл будет так страстно оберегать, вспыхнуло в сознании Мэгги, обожгло ее плоть и всколыхнуло душу. Каково это было бы — всецело, всем своим существом принадлежать ему? От избытка чувств у Мэгги перехватило дыхание. Изысканный пряный мужской аромат дразнил ее обоняние, жар мужского тела, проникая сквозь одежду, обволакивал и обжигал. Отчаянно захотелось расстегнуть его рубашку и провести ладонями по обнаженной плоти, раздвинуть ноги и принять его в себя, чтобы наконец утолить глубинную беспредельную жажду… Вместо этого Мэгги отняла руку, которой касалась Майкла, и отступила. Иногда ей до смерти надоедало спасаться бегством, но, похоже, только это искусство она изучила в совершенстве. — Если мы не дадим им возможности иногда совершать ошибки, как они научатся не ошибаться? — негромко произнесла она. — Карина тебя обожает. Ей только и нужно, что немножко больше свободы. — Мэгги помолчала. — Твоим родным повезло, что ты опекаешь и оберегаешь их. А теперь… давай-ка я позвоню Сьерре, и станет ясно, сумеем ли мы все исправить. Она схватила смартфон и быстро набрала номер. * * *