Глава двенадцатая

– Браво, крыса Руперт! – кричали звери в Пушной Долине.

Из " Приключений господина Вислоуха" .

Толпа ломилась в зал ратхауса. Большинство людей вынуждено было остаться снаружи и пыталось теперь что‑ то разглядеть над головами стоящих впереди.

Городской совет сидел с одного края длинного стола. С другого края на столе сидели примерно с десяток крыс высокого ранга.

А посредине сидел Морис. Он вдруг взялся ниоткуда, запрыгнув на стол с пола.

Часовщик Крикелихь таращился на других членов совета. – Мы ведём переговоры с крысами! – выдохнул он. – Мы будем посмешищем для людей, если это станет известно! – Город, который говорит с крысами. – Вы можете это себе представить?

– Крысы не для того, чтобы с ними говорить, – сказал сапожник Рауфманн и помахал пальцем перед носом бургомистра. – Разумный бургомистр позвал бы сейчас крысолова!

– Моя дочь сказала, что они заперты в подвале, – ответил бургомистр, глядя на указательный палец.

– Заперты говорящими крысами? – спросил Рауфманн.

– Нет, моей дочерью, – спокойно ответил бургомистр. – Убери‑ ка свой палец, господин Рауфманн. Моя дочь повела стражников в подвал. Она выдвигает серьёзные обвинения, господин Рауфманн. Она говорит, что под хижиной крысоловов полно продуктов. Она говорит, что крысоловы их крали и продавали речным торговцам. А ведь главный крысолов твой зять, не правда ли, господин Рауфманн? Если я не ошибаюсь, ты очень настаивал в своё время, чтобы именно он получил это место.

Снаружи толпа пришла в беспокойство. Фельдфебель проложил себе дорогу сквозь толпу, ухмыльнулся и положил толстую палку колбасы на стол.

– Одной палки колбасы недостаточно, чтобы говорить о воровстве, – возразил Рауфманн.

Толпа разволновалась ещё сильнее и внезапно разошлась в сторону, освобождая посередине проход. В проходе появилось нечто, что в конце концов оказалось медленно движущимся капралом Кнопфом. Но понятно это стало только тогда, когда с него поснимали восемь связок сосисок, пятнадцать кочанов капусты и три бочонка с маринованной свёклой.

Фельдфебель лихо отдал честь, в то время как сзади него раздались звуки падения капусты на пол и ругань вполголоса. – Разрешите выбрать шесть мужчин, чтобы принести сюда всё остальное, господин! – сказал он с сияющим лицом.

– А где крысоловы? – спросил бургомистр.

– В больших… неприятностях, господин, – ответил фельдфебель. – Я спросил их, хотят ли они выйти из подвала, но они сказали, что они лучше ещё немного там посидят, но они не против того, чтобы им дали воды и принесли чистые штаны.

– Больше они ничего не сказали?

Фельдфебель Доппельпункт вытащил из‑ за пазухи записную книжку. – Нет, господин, они очень много чего сказали. И ещё они всхлипывали при этом. Они сказали, что во всём признаются, если им принесут чистые штаны. А потом мы нашли вот это.

Другой стражник вошёл с небольшим, но довольно увесистым сундуком и поставил его на стол.

– Мы по наводке крыс поискали под одной из досок, господин. По моим прикидкам, в сундуке не меньше двух сотен долларов. Незаконно нажитое состояние, господин.

– Вы получили информацию от крыс?

Фельдфебель вытащил Сардины из своего кармана. Крыса как раз поедала печенье, но прервалась, чтобы вежливо приподнять шляпу.

– А это не… негигиенично? – спросил бургомистр.

– Нет, шеф, он вымыл руки, – ответил Сардины.

– Я спросил фельдфебеля!

– Нет, господин. Он симпатичный маленький парень, господин. Большой чистюля. Напоминает мне хомяка, который жил у меня, когда я был ещё маленьким.

– Ну хорошо, спасибо тебе, фельдфебель, за хорошую работу, ты можешь теперь идти…

– Его звали Горацием, – добавил фельдфебель.

– Спасибо, фельдфебель, а теперь…

– Я рад опять видеть маленькие щёки, которые раздуваются во время еды, господин.

– Спасибо, фельдфебель!

Когда Доппельпункт ушёл, бургомистр обратился к Рауфманну. Тот хотя бы обладал совестью в достаточной степени, чтобы выглядеть теперь смущённым.

– Я его почти не знаю, – проговорил он. – Он всего лишь муж моей дочери! Я его и вижу‑ то редко!

– Я понимаю, – ответил бургомистр. – И я не собираюсь давать фельдфебелю приказ произвести обыск в твоей кладовой. – Он криво усмехнулся. – Пока нет… А теперь. Где мы остановились?

– Я хотел вам рассказать одну историю, – сказал Морис.

Городские советники удивлённо уставились на него.

– Тебя зовут…? – спросил бургомистр, чьё настроение за последние полчаса заметно улучшилось.

– Морис, – ответил Морис. – Я иногда подрабатываю своего рода посредником. Я понимаю, что вам трудно говорить с крысами, но ведь с кошками люди любят разговаривать, не правда ли?

– Как в сказке? – спросил Крикелихь.

– Да, именно так, а теперь… – начал Морис.

– Например, как в " Коте в сапогах"? – спросил капрал Кнопф.

– Да, да, книги. – Морис бросил мрачный взгляд в сторону капрала. – Как бы то ни было… Кошки могут говорить с крысами, понятно? И я хочу вам рассказать одну историю. Но сначала я хочу заявить, что мои клиенты, крысы, покинут этот город и никогда сюда не вернутся, если вы этого хотите.

Не только люди, но и крысы уставились на него с удивлением.

– В самом деле? – спросил Загар.

– В самом деле? – спросил бургомистр.

– Да, – подтвердил Морис. – А теперь я расскажу небольшую историю о счастливом городе. Название города я ещё не знаю. Допустим, мои клиенты уйдут отсюда и пойдут вниз по течению реки. Наверняка вдоль реки есть много городов. И где‑ нибудь найдётся город, в котором люди скажут: А ведь мы можем заключить договор с крысами. И это будет очень счастливый город, потому что в нём будут соблюдаться правила, понимаете?

– Не очень, – признался бургомистр.

– Представь себе, что в этом счастливом городе одна женщина печёт четыре пирога, и ей достаточно только прокричать в крысиную нору: " Доброе утро, крысы, один пирог для вас, и я буду вам очень благодарна, если вы остальные три не станете трогать. " И крысы ответят: " Большое спасибо, уважаемая, всё будет в порядке. " И тогда…

– Значит ли это, что мы должны подкупить крыс? – спросил бургомистр.

– Они обойдутся вам дешевле, чем крысоловы с флейтами и чем крысоловы с ловушками, – ответил Морис. – И это их заработок. Я слышу, как ты спрашиваешь: заработок за что?

– Разве я спросил?

– Ты хотел спросить, – ответил Морис. – И тогда бы я ответил: это заработок за… контроль над паразитами.

– Что? Но крысы и есть …

– Не говори этого! – предупредил Загар.

– Паразиты – это тараканы, – спокойно ответил Морис. – И здесь наверняка их хватает.

– И они тоже умеют говорить? – спросил бургомистр. У него было типичное измученное выражение лица человека, который некоторое время слушал Мориса. Это особенное выражение говорило: " Я иду совсем не туда, куда собирался, но я понятия не имею, как повернуть".

– Нет, – сказал Морис. – Они не могут говорить, точно так же как мыши и норма… э, как другие крысы. В счастливом городе настанет конец паразитам, потому что крысы будут выполнять в нём роль полиции, так сказать. Клан будет охранять ваши кладовые… Извиняюсь, я хотел сказать – кладовые счастливого города. Никакие крысоловы там больше не понадобятся. Подумайте, сколько это сэкономит денег. И это только начало. Резчики по дереву в этом городе разбогатеют…

– Это ещё почему? – заинтересовался представитель резчиков по дереву.

– Потому что крысы будут им помогать в работе, – объяснил Морис. – Им и так нужно постоянно что‑ то грызть, чтобы зубы не затуплялись, так почему бы им не выгрызать детали для настенных часов с кукушкой, например? И часовщикам будет от крыс польза.

– Какая? – живо спросил часовщик Крикелихь.

– Маленькие лапы отлично приспособлены для того, чтобы управляться с мелкими деталями вроде пружин и шестерёнок, – сказал Морис. – А ещё…

– А они будут помогать только с настенными часами или и с другими изделиями? – спросил представитель резчиков по дереву.

– …не стоит забывать о туризме, – продолжил Морис, проигнорировав последний вопрос. – Например, крысиные часы. Вы знаете часы в Бумсе? На городской площади? Каждую четверть часа из них выходят маленькие фигурки и звонят в колокольчики. Звучит как бонг бэнг бонг бэнг. Очень популярная штука, эти часы. Изображены на открытках и тому подобном. Люди приезжают издалека, чтобы просто постоять на площади и посмотреть на это представление.

Часовщик прокашлялся. – Это значит, что если у нас… если в счастливом городе стояли бы особенно большие часы с крысами, то люди бы приезжали, чтобы на них посмотреть?

– И они бы ждали по четверть часа на площади, – добавил кто‑ то.

– Это достаточно долго, чтобы успеть купить часы ручной работы, – сказал часовщик.

Члены городского совета задумались.

– Кружки с изображениями крыс, – сказал гончар.

– Деревянные тарелки крысиной работы, как сувенир, – добавил резчик по дереву.

– Плюшевые крысы.

– Крысы‑ на‑ палочке.

У Загара перехватило дыхание. – Хорошая идея, – спокойно сказал Морис. – Естественно, из сахарной ваты. – Он посмотрел на Кейта. – И город, конечно, примет на работу одного флейтиста. Для церемониальных целей. Например, чтобы люди могли заказать портрет с официальным крысиным флейтистом и крысами.

– А как насчёт небольшого театра? – спросил кто‑ то.

Загар обернулся. – Сардины!

– Ну, шеф, раз всё что‑ то предлагают, то я подумал… – попытался оправдаться тот.

– Нам надо поговорить, Морис, – сказал Опасный Боб.

– Извините меня, я на минутку. – Морис коротко улыбнулся бургомистру. – Мне надо посоветоваться с моими клиентами. Хочу только напомнить, что я говорил о счастливом городе, – добавил он. – А не об этом городе, потому что если мои клиенты уйдут, то придут другие крысы. И их будет всё больше. И они не будут уметь говорить, они не будут соблюдать правила, они будут мочиться в молоко, и вам придётся опять искать крысоловов. Таких, которым вы могли бы доверять. И у вас будет всё меньше денег, потому что все туристы поедут не к вам, а в тот, другой город. Это я так, просто подумал.

Он прошёлся по столу и подошёл к крысам.

– Всё шло так гладко, – тихо сказал он. – Вы знаете, что мы могли бы выторговать для вас десять процентов. Ваши лица на кружках и тому подобное!

– И за это мы боролись всю ночь? – прошипел Загар. – За то, чтобы стать домашними животными?

– Это всё неправильно, Морис, – произнёс Опасный Боб. – Лучше было бы апеллировать к родству всех интеллигентных существ…

– Я не знаю ничего об интеллигентных существах, – сказал Морис. – Мы тут имеем дело с людьми. Вы знаете что‑ нибудь о войнах? Очень популярная вещь у людей. Они сражаются с другими людьми. При этом они не очень‑ то придают значение какому‑ то родству.

– Да, но мы не…

– А теперь послушай, – сказал Морис. – Ещё только десять минут назад для этих людей вы были не лучше чумы. А теперь они думают, что вы… полезны. Кто знает, что они будут думать завтра?

– Ты хочешь, чтобы мы на них работали? – спросил Загар. – Мы отвоевали себе здесь место!

– Вы будете работать на самих себя, – ответил Морис. – Эти люди не склонны к философии. Это просто… обычные люди. Они ничего не понимают в туннелях. Это торговый город. А с людьми надо уметь разговаривать так, чтобы они вас понимали. А вы не пускаете других крыс в город, вы не мочитесь в молоко, и за это вы заслужили благодарность. – Он попробовал начать сначала. – Да, вначале всегда раздаётся крик. Но потом, раньше или позже, надо вести переговоры. – Он всё ещё видел непонимание в глазах крыс. В отчаянии он обратился к Сардины. – Помоги мне.

– Да, он прав, босс. Мы должны им устроить шоу, – сказал Сардины, нервно пританцовывая.

– Они будут смеяться над нами! – возразил Загар.

– Лучше смеяться, чем кричать, босс. Это только начало. Нужно танцевать, босс. Ты умеешь думать и бороться, но этого мало, потому что мир постоянно находится в движении, и если ты хочешь оставаться всё время впереди, надо танцевать. – Сардины приподнял шляпу и крутанул свою тросточку. Несколько человек из сидевших на другой стороне стола хихикнули. – Видите? – спросил Сардины.

– Я мечтал об острове, – сказал Опасный Боб. – О месте, где крысы смогли бы быть настоящими крысами.

– Но мы видели, куда это приводит, – ответил Загар. – И я не думаю, что для таких как мы существуют чудесные острова где‑ то далеко. Нет, не для нас. – Он вздохнул. – Если где‑ то и есть для нас чудесный остров, то здесь. Но я не собираюсь танцевать.

– Это была только метафера, босс, – сказал Сардины, прыгая с ноги на ногу.

На другом конце стола бургомистр постучал по столу кулаком. – Мы должны думать практично, – сказал он. – Насколько хуже может стать наше положение? Крысы умеют говорить. Я не хочу сейчас проходить ещё раз по всем пунктам, понятно? Мы получили обратно продукты и бó льшую часть денег, мы пережили посещение волшебного крысолова… я хочу сказать – эти крысы приносят удачу …

Кейт и Малисия стояли возле крыс.

– Кажется, моему отцу эта идея всё больше нравится, – сказала Малисия. – А как вы?

– Дискуссия продолжается, – отозвался Морис.

– Я… э… извините, я… э… Морис сказал мне, где поискать, и я там, в туннеле, нашла вот это, – сказала девочка. Она что‑ то положила на стол. Страницы склеились, и всё было в пятнах, но в этой вещи ещё можно было узнать Приключения господина Вислоуха. – Мне пришлось вынуть несколько решёток, – добавила она.

Крысы посмотрели на книгу. Потом они посмотрели на Опасного Боба.

– Это Господин Вислоух … – начала Персик.

– Я знаю, – перебил её Опасный Боб. – Я чую запах.

Взгляды крыс скользнули обратно к остаткам книги.

– Это обман, – сказала Персик.

– Может быть, это просто красивая история, – возразил Сардины.

– Да, – согласился Опасный Боб. – Да. – Его слепые розовые глазки посмотрели на Загара, которому пришлось приложить усилия, чтобы не отступить назад. – Может быть, это карта, – добавил он.

Если бы это была история, а не настоящая жизнь, то все бы закончилось тем, что крысы и люди пожали бы друг другу руки и вместе отправились бы по направлению к счастливому будущему.

Но поскольку это была настоящая жизнь, им пришлось заключать договор. Война, длившаяся с тех пор, как люди начали жить в домах, не могла закончиться просто от дружеских улыбок. Понадобилась комиссия, потому что надо было обсудить много деталей. В комиссию вошли городской совет и большинство крыс высокого ранга. А Морис сам себя назначил членом комиссии и ходил по столу туда и сюда.

Загар сидел на одном краю стола. Он очень хотел спать. Его рана болела, зубы ныли, и он уже вечность ничего не ел. Переговоры шли уже несколько часов. Загар больше не пытался следить за тем, кто говорил. Большую часть времени и так, казалось, говорили все одновременно.

– Следующий пункт: обязательные колокольчики на всех кошках. Согласны?

– А нельзя ли вернуться к параграфу тридцать, господин, э, Морис? Ты сказал, что убийство крысы приравнивается к убийству человека?

– Да. Конечно.

– Но это ведь только…

– Тебе стоит подумать, что ты хочешь сказать, перед тем, как говорить, – предупредил Морис.

– Кот прав, – сказал бургомистр. – Я попрошу тебя, господин Рауфманн! Мы это уже обсудили.

– А что случится, если крыса у меня что‑ то украдёт?

– Тогда это будет воровством, и крысу будут судить.

– О, молодая…? – спросил Рауфманн.

– Персик. Я крыса.

– И… э… стражники в состоянии проползти по крысиным туннелям?

– Да! Потому что в страже тоже будут крысы. Это же очевидно, – сказал Морис. – С этим проблем не будет!

– Да? А что считает по этому поводу фельдфебель Доппельпункт? Фельдфебель?

– Э… Не знаю, господин. Наверно, это неплохая идея. Я точно не смогу пролезть по крысиному туннелю. Конечно, нам тогда понадобятся маленькие бляхи.

– Но не можем же мы допустить того, что крысы‑ стражники будут арестовывать людей!

– А почему, собственно, нет? – возразил фельдфебель.

– Что?

– Если крыса будет настоящим стражником, принявшим присягу, настоящей крысой на службе… тогда ей нельзя будет сказать: эй, ты не имеешь права арестовывать тех, кто больше тебя. Крыса‑ стражник могла бы быть очень полезной. Я слышал, что они умеют пользоваться одним маленьким трюком: они залезают в штанину и там…

– Переходим к следующему пункту, господа. Я предлагаю отдать это на расследование в подкомиссию.

– В какую из них, господин? У нас их уже семнадцать!

Вдруг раздалось сопение одного из советников. Это был господин Шлуммер, которому было уже 95 лет и который мирно проспал за столом всё это утро. Сопение означало, что он сейчас проснулся.

Он уставился на противоположный конец стола. Его усы задвигались.

– Там сидит крыса! – крикнул он, указывая рукой вперёд. – Вы смотрите, как нагло сидит! Крыса! А на голове у неё шляпа!

– Да, – сказал кто‑ то рядом с ним. – Мы как раз и собрались, чтобы поговорить.

Господин Шлуммер посмотрел в сторону говорившего и нащупал очки в своём кармане. – Что? – спросил он, надевая их на нос. – А ты, мм, тоже крыса?

– Да. Меня зовут Питательно. Мы здесь, чтобы вести переговоры с людьми. Чтобы закончились все неприятности.

Господин Шлуммер уставился на крысу. Потом он посмотрел через весь стол на Сардины. Тот приподнял шляпу. Потом он перевёл взгляд на бургомистра, который кивнул в ответ. В конце концов его взгляд совершил полный круг и вернулся к Питательно, а его губы зашевелились, когда он пытался понять происходящее.

– Вы все говорите? – спросил он.

– Да, – подтвердила Питательно.

– Но… кто вас слушает? – спросил Господин Шлуммер.

– Рано или поздно это случается, – сказал Морис.

Господин Шлуммер с удивлением посмотрел на него. – Ты кошка? – спросил он.

– Да, – ответил Морис.

Господин Шлуммер медленно переварил этот ответ. – Я думал, вы убиваете крыс, – сказал он в конце концов, хотя казалось, что в этом вопросе он уже не так уверен.

– Да, раньше так и было, но это – будущее, – ответил Морис.

– Действительно? – пробормотал господин Шлуммер. – Я часто спрашивал себя, когда оно наконец настанет. Ну хорошо. Кошки теперь тоже умеют говорить? Браво! Надо идти, мм, в ногу с этим, э… с тем, что движется, конечно. Э, пожалуйста, разбуди меня, когда, мм, подадут чай, киска.

– Э… те, кто старше десяти лет, не имеют права называть кошек кисками, – сказала Питательно.

– Параграф 19б, – сказал Морис твёрдым голосом. – Никто не имеет права называть кошек глупыми именами, кроме тех случаев, когда кошкам дают еду. Это мой параграф.

– Да? – спросил господин Шлуммер. – Надо же, какое это странное будущее. Я так понял, теперь всё будет по правилам…

Он откинулся на спинку стула, и через какое‑ то время раздался его храп.

Вокруг него продолжались дискуссии. Многие говорили, некоторые слушали. Время от времени все соглашались с чем‑ то и переходили в следующему пункту, чтобы начать спорить с начала. Но гора бумаги на столе становилась выше и выше, и выглядела всё более официальной.

Загар заставил себя опять прийти в себя, потому что он почувствовал, что за ним наблюдают. Бургомистр на другом краю стола наградил его долгим задумчивым взглядом.

После этого бургомистр наклонился и сказал несколько слов секретарю, который кивнул в ответ и отправился вдоль стола к Загару.

– Ты… меня… понимаешь? – спросил он, выговаривая каждое слово отдельно и особенно чётко.

– Да… потому… что… я… не… глуп, – ответил Загар.

– Бургомистр приглашает тебя на разговор в его бюро, – сказал секретарь. – Вон та дверь. Я могу тебе помочь спуститься на пол, если ты хочешь.

– Я могу укусить тебя в палец, если ты хочешь, – ответил Загар. Бургомистр уже ушёл в своё бюро. Загар спустился по ножке стола и последовал за ним. Никто не обратил на него внимания.

Бургомистр подождал, пока Загар не зайдёт в бюро, а потом запер дверь.

Помещение было маленьким и неубранным. Бумага лежала на всех местах, на которые её можно было положить. Книжные полки тянулись вдоль стен. Над книгами на полках было пораспихано ещё больше бумаги.

Бургомистр осторожно протиснулся через беспорядок и занял место на своём вертящемся стуле, после чего посмотрел на Загара. – Я не хочу, чтобы возникли недоразумения, поэтому считаю, что лучше мы поговорим конфиденциально, – сказал он. – Можно тебя поднять? Я имею в виду, нам было бы легче говорить, если бы ты сидел на столе.

– Нет, – сказал Загар. – И нам было бы легче говорить, если бы ты лежал плашмя на полу. – Он вздохнул. Эти игры уже утомили его. – Хорошо, если ты положишь твою руку на пол ладонью вверх – тогда я встану на неё, и ты сможешь меня поднять. Но предупреждаю – если ты попробуешь сделать какую‑ нибудь пакость, я укушу тебя.

Бургомистр с большой осторожностью поднял крысу на стол. Загар спрыгнул в хаос из бумаг, пустых чашек и старых огрызков карандашей на изорванном сукне стола. Оттуда он взглянул на человека, выглядевшего немного смущённым.

– Э… тебе в твоей должности тоже приходится иметь дело с таким количеством бумаг? – спросил человек.

– Нет, у нас всё записывает Персик, – ответил Загар.

– Это маленькая самка, которая всё время прокашливается, прежде чем сказать, да? – спросил бургомистр.

– Да.

– Она очень… точна, – сказал бургомистр, и Загар заметил, что тот вспотел. – Некоторых из советников она всерьёз запугала, ха ха.

– Ха ха, – ответил Загар.

Бургомистр выглядел очень несчастным. Он пытался найти подходящие слова. – Ты хорошо, э, устроился? – спросил он наконец.

– Прошлой ночью мне пришлось драться с собакой в крысиной яме, а потом я провёл некоторое время в ловушке, – ответил Загар голосом, холодным как лёд. – А потом случилось что‑ то вроде войны. Если не считать всего этого, мне не приходится жаловаться.

Бургомистр посмотрел на крысу с озабоченным видом. В первый раз в жизни Загар почувствовал, что ему жалко человека. Глупый на вид мальчик был не такой. Бургомистр казался не менее уставшим, чем сам Загар.

– Знаешь, – сказал Загар, – я думаю, это может получиться – если ты меня об этом хотел спросить.

Лицо бургомистра просветлело. – Серьёзно? Там, за столом, так много спорят.

– Поэтому я и думаю, что это может получиться, – сказал Загар. – Люди и крысы спорят. При этом вы не травите нас, мы не мочимся вам в молоко. Это не будет просто, но это только начало.

– Есть кое‑ что, о чём я должен знать правду, – сказал бургомистр.

– Да?

– Вы могли бы отравить наши колодцы или поджечь наши дома. Моя дочь рассказала мне, что вы очень… современные. И вы нам ничего не должны. Почему вы ничего против нас не предприняли?

– А зачем? – спросил в ответ Загар. – И что мы должны были бы потом делать? Идти к другому городу и там тоже всё разрушать? Что стало бы лучше, если бы мы начали убивать? Раньше или позже нам всё равно пришлось бы попытаться начать говорить с людьми. Почему тогда не с вами?

– Я рад, что вы нам симпатизируете! – сказал бургомистр.

Загар открыл было рот: вам симпатизируем? Мы просто не ненавидим вас достаточно сильно. Мы никакие не друзья. Но…

С этого момента не будет никаких крысиных ям, ловушек и яда. Да, ему придётся объяснять Клану, в чём заключаются обязанности стражника, и почему крысам‑ стражникам придётся преследовать крыс, нарушающих правила. Это многим не понравится. Наверняка не понравится. Даже крыса, на чьей шкуре остались следы от зубов Крысы‑ Скелета, и та не обойдётся при этим без трудностей. Но как сказал Морис: они делают то, а ты делаешь это. Никто много от этого не проиграет, наоборот, все немного выиграют. Город расцветёт, дети вырастут и станут взрослыми, и вдруг всё это станет нормальным.

А все хотят, чтобы всё было нормально. Никому не нравится, когда нормальное течение дел меняется. Но нам стоит попробовать, подумал Загар.

– Я хочу тебе кое‑ что сказать, – сказал он. – Как давно ты руководишь этим городом?

– Уже десять лет, – ответил бургомистр.

– Это трудно?

– О да. Люди постоянно спорят со мной, – сказал бургомистр. – Хотя я думаю, что теперь они будут немного меньше со мной спорить. Но в любом случае, это непростая работа.

– Мне кажется абсурдным, что надо постоянно кричать, чтобы что‑ то было сделано, – сказал Загар.

– Да, я согласен, – подтвердил его слова бургомистр.

– И все ждут от тебя решений, – сказал Загар.

– Точно.

– Последний предводитель Клана, умирая, дал мне совет: – Не ешь зелёную желеобразную штучку.

– Это хороший совет? – спросил бургомистр.

– Да, – ответил Загар. – Но моему предшественнику достаточно было быть большим и сильным и побеждать крыс, которые ему бросали вызов.

– В городском совете это примерно так же происходит, – признался бургомистр.

– Что? – удивился Загар. – Ты кусаешь советников в загривок?

– Пока я такого не делал, – ответил бургомистр. – Но это заманчивая идея.

– Всё намного сложней, чем я думал! – сказал Загар озадаченным тоном. – После того, как научишься кричать, надо учиться не кричать.

– Да, ты прав, – сказал бургомистр. – Именно так это и обстоит. – Он положил руку на стол, ладонью вверх. – Прошу!

Загар взошёл на борт и с трудом удержал равновесие, в то время как бургомистр понёс его к окну. У окна он ссадил крысу на подоконник.

– Видишь реку? – спросил он. – И дома? И людей на улице? Я должен следить за тем, чтобы это всё функционировало. Кроме реки, конечно, она течёт и без моих усилий. И каждый год выясняется, что я не настолько злил людей, чтобы они выбрали кого‑ то другого, а значит, мне опять надо обо всём заботиться. Всё намного сложнее, чем я думал вначале.

– Что, и для тебя тоже? Но ты же человек! – удивлённо воскликнул Загар.

– Ха! Ты думаешь, это что‑ то упрощает? А я думал, крысы – дикие и свободные существа!

– Ха! – ответил Загар.

Они оба посмотрели из окна. Кейт и Малисия шли через площадь и о чём‑ то говорили.

– Я могу поставить для тебя здесь маленький стол, если хочешь, – сказал бургомистр после небольшой паузы.

– Нет, спасибо, я лучше останусь в туннелях, – ответил Загар, распрямляясь. – Маленькие столы мне слишком напоминают Господина Вислоуха.

Бургомистр вздохнул. – Да, ты прав, наверно. Э… – Он выглядел так, как будто хотел признаться Загару в чём‑ то стыдном. Отчасти это так и было. – Когда я был маленьким, мне очень нравились эти книги. Я знал, конечно, что это всё глупости, но я представлял себе…

– Да, да, – перебил его Загар. – Но кролик был глупым. И кто может поверить в говорящего кролика?

– Да. Кролик мне никогда особо не нравился, но остальные мне были симпатичны. Крыса Руперт, фазан Фердинанд, змея Олли…

– Ой, ну брось, – сказал Загар. – Он носил воротники и галстуки!

– Ну и что?

– И как они на нём держались? Змея имеют форму трубы!

– Ну, я тогда об этом не задумывался, – сказал бургомистр. – Да, это глупо. Змея просто выползла бы из воротника.

– И жилетки на крысах тоже нереальны.

– Нет?

– Нет, – сказал Загар. – Я пробовал. Пояса для инструментов как у меня – это функционирует. Но с жилетками не получается. Опасный Боб в своём время очень из‑ за этого расстроился. Но я ему объяснил тогда, что надо мыслить практично.

– Я это всегда говорил моей дочери, а у неё только истории на уме, – ответил бургомистр. – Жизнь и так достаточно сложна, и без историй. Нам надо планировать нашу жизнь в реальном мире. В нём нет места для фантазий.

– Точно, – согласилась крыса.

Мужчина с большим усердием рисовал маленькую картинку на доске под щитом с надписью – Речная улица. – Доска располагалась низко над землёй, поэтому рисующему приходилось нагибаться. То и дело он сверялся с листком бумаги, который держал в левой руке.

Картинка выглядела так:

Кейт рассмеялся.

– Что тебе кажется смешным? – спросила Малисия.

– Это слово на крысином языке, – объяснил Кейт. – Смотри: вода + быстро + камни. Улица покрыта булыжниками, и для крыс это камни. Картинка означает " Речная улица".

– Указатели улиц на обоих языках, параграф 193, – сказала Малисия. – Всё быстро меняется. Об этом договорились только два часа назад. Значит это, что теперь в крысиных туннелях появятся таблички на человеческом языке?

– Надеюсь, что нет, – ответил Кейт.

– Почему нет?

– Ну, ты знаешь, крысы помечают туннели мочой.

Его впечатлило, что выражение лица Малисии не изменилось. – Я думаю, нам ещё надо привыкнуть к новшествам, – сказала она задумчиво. – А с Морисом странно вышло. Я имею в виду, после того, как мой отец сказал ему, что в городе есть много милых старушек, готовых его взять к себе.

– Тебе показалось странным, что он ответил, что таким образом этого добиться ему неинтересно? – спросил Кейт.

– Да. Что это значит?

– Я думаю, это значит, что он Морис, – сказал Кейт. – Мне кажется, ему очень понравилось ходить по столу туда и сюда и всеми командовать. Он даже сказал в конце, что крысы могут оставить у себя его долю! Вроде бы ему сказал какой‑ то голос в его голове, что эти деньги на самом деле принадлежат крысам!

Малисия, казалось, задумалась над этими словами, а потом спросила, так, как будто это было ей не очень важно: – А ты, э, ты останешься здесь, да?

– Параграф 9, официальный крысиный флейтист города, – ответил Кейт. – Я получу официальный мундир, который мне не надо будет ни с кем делить, а ещё шляпу с пером и деньги на флейту.

– Это очень, э, хорошо, – сказала Малисия. – Э…

– Что?

– Когда я говорила, что у меня две сестры, это было, э, ну, не совсем правдой. Э… это не было, конечно, обманом, я только немного… приукрасила действительность.

– Ага…

– То есть, ближе к истине было бы сказать, что у меня вовсе нет сестёр.

– Вот как, – ответил Кейт.

– Но конечно, у меня есть миллион друзей, – поспешно добавила Малисия. Она выглядела при этом довольно несчастной, как показалось Кейту.

– Удивительно, – сказал он. – У большинство обычно не наберётся и дюжины друзей.

– Миллионы, – повторила Малисия. – Но, конечно, всегда есть место для ещё одного.

– Хорошо, – сказал Кейт.

– А ещё остаётся параграф 5, – добавила Малисия немного взволнованным тоном.

– О да, – сказал Кейт, – это всех смутило. – Чай с булочками и всем, что полагается, и ещё медаль, – так, да?

– Да, – подтвердила Малисия. – Иначе это был бы неправильный конец. Ты составишь мне компанию?

В Убервальде есть город, в котором каждую четверть часа из больших часов на площади выходят крысы и звонят в колокольчики.

Люди приходят туда посмотреть на них, аплодируют им и покупают выточенные крысиными зубами чашки, тарелки, ложки, настенные часы и прочие вещи, которые для того созданы, чтобы их покупать и нести домой. И ещё люди посещают крысиный музей, едят крысиные гамбургеры (гарантированно без крыс), покупают крысиные уши, которые можно надевать поверх своих собственных, а также книги с крысиными стихами, написанными на крысином языке, и они говорят – как это необычно, – когда видят вывески и указатели на крысином языке, и они удивляются, как всё в городе чисто…

И один раз в день молодой городской крысиный флейтист играет на своей флейте, а крысы танцуют под музыку, обычно в стиле канкан. Их выступление очень популярно. Время от времени одна маленькая крыса‑ чечёточница устраивает большие танцевальные шоу с участием сотен крыс, а также водяной балет в фонтане.

И в городе рассказывают лекции о крысином налоге и о функционировании всей системы, а также о городе крыс под городом людей. Лекторы объясняют, что крысам предоставлен свободный вход в библиотеку и возможность посылать своих детей в школу. И слушатели говорят тогда: " Как всё отлично организовано, просто удивительно ".

А потом посетители возвращаются в свои родные города и расставляют ловушки для крыс или рассыпают яд, потому что образ мышления многих людей невозможно изменить даже силой. Но некоторые из них видят мир после этого другими глазами.

Эта система несовершенна, но она функционирует. В историях важно выбирать те, которые имеет шанс просуществовать подольше.

Дальше вниз по течению реки с лодки на берег спрыгнул довольно представительный кот, у которого было всего несколько проплешин в меху. Он прошёл по набережной и очутился в большом, богатом городе. Несколько следующих дней он провёл, задавая трёпку местным котам и наблюдая за городом, чтобы понять, как в нём всё устроено.

В конце концов он нашёл то, что искал, и ушёл вслед за кем‑ то из города. Мальчик нёс через плечо палку со свёртком, привязанным к её концу. Это был точно такой свёрток, который носят с собой в рассказах одинокие путники, у которых есть совсем немного вещей. Кот улыбнулся сам себе. Если знать мечты людей, то ими несложно управлять.

Кот проследовал за мальчиком до следующего придорожного столба. Там мальчик остановился на привал и услышал: " Эй, глупый на вид мальчик! Хочешь стать бургомистром? Нет, я внизу, мальчик…"

Потому что некоторые истории заканчиваются, но старые истории всё время продолжаются, и надо танцевать под музыку, если хочешь оставаться впереди.

[1] There’s no business like show business (прим. перев. )