Глава девятая

Фермер Бернд открыл дверь и посмотрел на зверей из Пушной Долины. – Мы не можем найти господина Вислоуха и крысу Руперта! – закричали звери.

Из " Приключений господина Вислоуха" .

– Наконец‑ то! – воскликнула Малисия, стряхивая с себя путы. – Я думала, крысы быстрее умеют перегрызать верёвки.

– Они воспользовались ножом, – ответил Кейт. – И ты могла бы их поблагодарить.

– Да, да, скажи им, что я очень благодарна, – Малисия выпрямилась.

– Сама им скажи!

– Извини, но мне как‑ то неловко разговаривать с… крысами.

– Я понимаю, – сказал Кейт. – Всё‑ таки тебя учили их ненавидеть, потому что…

– О, нет, дело не в этом, – ответила девочка, подойдя к двери. Она нагнулась и посмотрела сквозь замочную скважину. – Просто это так… по‑ детски. Как из какой‑ нибудь… глупой сказки. Ну как… про господина Вислоуха.

– Господина Вислоуха? – пискнула Персик, и это был писк, звучавший как пронзительный крик.

– А что с господином Вислоухом? – спросил Кейт.

Малисия сунула руку в карман и вытащила оттуда связку гнутых шпилек. – О, ну это книги, которые написала одна глупая женщина, – ответила она, ковыряясь шпилькой в замке. – Идиотские истории для маленьких детей. Истории о кролике, змее, курице и сове, и они все там носят одежду, и говорят с людьми, и все настолько милы и дружелюбны, что просто тошно становится. Знаешь, мой отец хранит их все с самого его детства. Приключения господина Вислоуха, Напряжённый день господина Вислоуха, Крыса Руперт выдержит… Он мне читал их вслух, когда я была маленькой. Ни в одной книге не было хотя бы одного интересного убийства!

– Лучше не продолжай, – сказал Кейт. Он не смел посмотреть на крыс.

– Там нет никакого послания, никаких социальных комментариев… – продолжила Малисия, не переставая ковыряться в замке. – Самое интересное, что там происходит, это, например, потеря ботинка уткой Эльзой. Утка, которая потеряла ботинок! Они его там весь день ищут, и наконец находят его под кроватью. Где здесь хоть немного напряжения? Если уж писать глупые истории о животных, которые ведут себя как люди, то в них должно быть хотя бы немного интересного насилия…

– Боже мой! – послышался голос Мориса.

Кейт решился посмотреть вниз. Персик и Опасный Боб ушли.

– Я никогда не мог собраться с духом и рассказать им об этом, – пробормотал мальчик. – Они принимали всё за чистую монету.

– В мире Пушной Долины это может и быть правдой, – ответила Малисия, выпрямившись после того, как в замке щёлкнуло. – Но не в этом мире. Ты можешь себе представить, чтобы кто‑ то придумал такое название и при этом не смеялся? Пойдём.

– Ты их шокировала, – сказал Кейт.

– Пойдём уже, нам надо отсюда удрать до того, как вернутся крысоловы, – настаивала девочка.

Проблема с ней, подумал Морис, состоит в первую очередь в том, что она не обращает внимания на то, каким тоном говорят другие люди. Вообще‑ то она почти не обращает внимания и на то, что они говорят.

– Нет, – сказал Кейт.

– Что нет?

– Нет, я никуда не пойду, – ответил он. – Здесь происходит что‑ то страшное. Что‑ то, что намного страшнее, чем тупые люди, ворующие продукты.

Морис наблюдал, как они опять спорили. Люди. Верят, что являются вершиной творения. Мы же, коты, напротив… Мы знаем, что мы вершина творения. Было когда‑ то так, что кошка кормила человека? Вот и доказательство.

Как люди орут, раздался тихий голос в его голове.

А может, это моя совесть? подумал Морис. Его собственные мысли ответили: – Что, я? Нет. Но я чувствую себя сейчас лучше, потому что ты рассказал им о Консерванте.

Морис неловко переступил с ноги на ногу. – Ну, э… – прошептал он, глядя на собственный живот. – Это ты, Консервант?

Это беспокоило его с тех пор, как он понял, что съел Изменённого. Они умели говорить. Допустим, ты съедал одного такого. Допустим, голос оставался внутри. А что если… дух Консерванта бродил где‑ то там?! Такие вещи могли сильно мешать коту спокойно спать.

Нет, сказал голос, звучавший при этом как тихое шуршание ветра в далёких деревьях. Это я. Я. ПАУК.

– Ах, так ты паук? – мысленно спросил Морис. – С пауком я справлюсь даже если мне связать три лапы на спине.

Не просто паук. ПАУК.

Слово причиняло боль. Раньше с ним такого не случалось.

Теперь я в твоей ГОЛОВЕ, кошка. Кошки, хуже, чем собаки, хуже, чем крысы. Я в твоей ГОЛОВЕ, и я НИКОГДА оттуда не уйду.

У Мориса свело судорогой лапы.

Я буду жить в твоих СНАХ.

– Послушай, я тут только проездом, – в отчаянии прошептал Морис. – Я не хочу никаких проблем. Я ненадёжен! Я всего лишь кошка! Я сам себе не доверяю, а я – это всё‑ таки я! Если ты мне разрешишь вернуться на свежий воздух, я даю гарантию, что не буду тебя больше беспокоить…

Ты не хочешь СБЕЖАТЬ.

Да, это верно, подумал Морис. Я не хочу… Э, стоп. Я хочу сбежать.

– Я кошка! – пробурчал он. – Я не подчинюсь никакой крысе! Ты пытался меня контролировать! Меня!

Да, ответил паук. Но раньше ты был СИЛЬНЫМ. А теперь твои мысли крутятся по кругу, и ты хочешь, чтобы кто‑ то думал за тебя. Я могу думать за тебя.

Я могу думать за ЛЮБОГО.

Я всегда буду с тобой.

Голос замолк.

Ну хорошо, сказал себе Морис. Настало время покинуть тебя, Бад Блинтц. Представление закончено. У крыс есть много других крыс, и даже оба человека есть друг у друга, только у меня есть только я, и я хотел бы попасть в какое‑ нибудь место, где ко мне не будут обращаться странные голоса.

– Извините, – сказал он вслух. – Мы уходим или как?

Оба человека повернулись к нему.

– Что? – спросил Кейт.

– Я охотно ушёл бы отсюда, – сказал Морис. – Вытащи эту решётку из стены. Она проржавела и держится на соплях. Молодец. А теперь уходим отсюда…

– Они позвали настоящего волшебного крысолова, Морис, – сказал Кейт. – А крысы клана разбежались по всему городу. Завтра он будет здесь. Настоящий флейтист‑ крысолов, Морис. Не такой как я. У настоящих есть волшебные флейты. Ты хочешь, чтобы с крысами что‑ то случилось?

Совесть Мориса отвесила ему мощный пинок. – Ну, я этого не хочу, – сказал он с неохотой. – Не в таком смысле, нет.

– Хорошо, – сказал мальчик. – Значит, мы никуда не сбегаем.

– Ах? И что же мы тогда делаем? – спросила Малисия.

– Мы поговорим с крысоловами, когда они вернутся, – сказал Кейт. Он выглядел задумчивым.

– И почему ты думаешь, что они будут готовы с нами говорить?

– Потому что они умрут, если не согласятся, – ответил мальчик.

Через двадцать минут крысоловы вернулись. Дверь дома открылась и быстро закрылась. Крысолов номер два судорожно запер её.

– Ты помнишь, что ты обещал приятный вечер? – спросил он. – Я подозреваю, что приятную часть я пропустил.

– Заткнись, – отозвался крысолов номер один.

– Мне кто‑ то засветил в глаз!

– Заткнись.

– И ещё я, кажется, потерял кошелёк. А там были двадцать долларов, которые я наверняка больше никогда не увижу.

– Заткнись.

– И у меня не было возможности собрать уцелевших крыс!

– Заткнись.

– И нам пришлось оставить собак! Нам надо было их отвязать и взять с собой. Наверняка их украдут.

– Заткнись.

– А крысы часто так летают? Или это вещи, которые известны только опытным крысоловам?

– Я разве не сказал тебе заткнуться?

– Сказал.

– Так вот и заткнись. Ну хорошо, мы сматываем удочки. Забираем все деньги, хватаем первую попавшуюся лодку и вперёд. Всё, что мы ещё не успели продать, мы просто оставим здесь.

– Ты собираешься просто так исчезнуть? Джонни Без Рук и его парни завтра утром приплывают за очередным грузом, и…

– Мы уходим отсюда, Билл. Мне не нравится, в какую сторону развиваются события.

– Ты хочешь просто так уйти? Но Джонни должен нам ещё двести долларов…

– Да, просто так! Мы сваливаем! Игра закончена, птичка улетела, кошка из мешка! Мы… Ты что‑ то сказал?

– Что?

– Это не ты сказал " Я хотел бы, чтобы это был я"?

– Я? Нет.

Крысолов осмотрелся в хижине, но никого не обнаружил. – ОК, у нас позади длинный и трудный вечер, – сказал он. – Послушай. Здесь что‑ то назревает, а когда что‑ то назревает, лучше вовремя смыться. Вот так всё просто. Я не хочу находиться здесь, когда люди придут нас искать. И я ни в коем случае не хочу встречаться с какими‑ то волшебными крысоловами. Это хитрые парни. Они всё замечают. И они дорого стоят. Люди будут задавать вопросы, и я хочу, чтобы они только и могли спросить, что " А куда подевались оба крысолова? " Понятно? Умный человек знает, когда лучше остановиться. Сколько у нас в кассе? Что ты сказал?

– Что, я? Ничего. Чай будешь? После чашки чая ты лучше себя почувствуешь.

– Разве ты не сказал " однозначно слишком много"? – строго спросил крысолов номер один крысолова номер два.

– Я только спросил, будешь ли ты чай! Честно! С тобой всё в порядке?

Крысолов номер один внимательно посмотрел на крысолова номер два, как будто пытался найти в его лице признаки того, что тот его дурачит. – Да, – сказал он наконец. – Да, со мной всё в порядке. Три ложки сахара.

– Вот это правильно, – сказал крысолов номер два, насыпая сахар в чашку первого крысолова. – Поддерживает уровень сахара в крови. За этим надо следить.

Крысолов номер один взял чашку, отпил глоток и уставился в пространство. – А как мы вообще влипли в эту историю? – спросил он. – Ну, я имею в виду всё это. Знаешь, иногда я просыпаюсь ночью и думаю, что это всё глупо, а потом, когда начинается работа, всё опять кажется разумным. Я имею в виду, воровать продукты и спихивать вину на крыс, это да, и выводить сильных крыс для крысиной ямы и приносить обратно уцелевших, чтобы вывести ещё более сильных крыс, это тоже да, но… Я не знаю. Раньше мы не связывали детей…

– Но мы заработали много денег.

– Да, – крысолов номер один поболтал чаем в чашке и сделал ещё глоток. – Да, это верно. Это что, новый чай?

– Нет, Зелёный Лорд, как обычно.

– Вкус какой‑ то не такой. – Крысолов номер один выпил остатки чая и поставил чашку обратно на стол. – Ну хорошо, не будем терять времени…

– А теперь, – раздался голос сверху, – оставайтесь тихо сидеть и внимательно слушайте. Если вы попытаетесь сбежать, то вы умрёте. Если бы будете слишком много говорить, то вы умрёте. Если вы слишком долго будете ждать, то вы умрёте. И если вы попробуете хитрить, то тоже умрёте. Какие‑ нибудь вопросы?

Сверху посыпалась пыль. Крысоловы посмотрели наверх и увидели кошку.

– Это же киска мальчишки! – вырвалось у крысолова номер один. – Я ж тебе говорил, что она как‑ то странно на меня посмотрела!

– Я бы на твоём месте не на меня смотрел, – сказал Морис непринуждённым тоном – Я бы лучше посмотрел на крысиный яд.

Крысолов номер два повернулся и посмотрел на стол. – Э, а кто спёр яд?

– Ох, – сказал крысолов номер один, соображавший быстрее коллеги.

– Украл? – переспросил Кот. – Мы не украли его. Это воры крадут. Мы просто переложили яд на другое место.

– Ох, – повторил крысолов номер один и опустился на стул.

– Это опасная штука! – Крысолов номер два поискал глазами подходящий для бросания предмет. – Ты не имел право его трогать! Скажи мне сейчас же, где яд!

С глухим стуком открылся люк в полу. Оттуда показалась голова Кейта, а потом и весь мальчик выбрался из люка под изумлёнными взглядами крысоловов.

В одной руке он держал бумажный пакет.

– О нет, – охнул крысолов номер один.

– Что ты сделал с ядом? – спросил крысолов номер два.

– Ну, если ты точно хочешь это знать… – ответил Кейт. – Мне кажется, бó льшую часть я подмешал в сахар.

Загар пришёл в себя. Его спина горела, и он не мог двигаться. Он торчал в ловушке, прижатый её крышкой, чувствуя ощутимое давление железных зубцов в области живота.

Я должен был уже быть мёртв, подумал он. И я хотел бы уже быть мёртвым…

Он попытался приподняться, но от этого стало только хуже. Ему пришлось опуститься обратно, и боль вернулась с новой силой.

Я попал, как крыса в мышеловку, подумал он.

Интересно, какая это модель?

– Загар?

Голос шёл издалека. Загар хотел ответить, но любое, даже минимальное, движение сильнее прижимало к зубцам.

– Загар?

Ему удалось выдавить из себя тонкий писк. Произносить слова было слишком больно.

В темноте Загар услышал, как тот, кто его искал, приблизился.

– Загар!

Пахло Питательно.

– Гн, – простонал Загар, пытаясь повернуть голову.

– Ты в ловушке!

Это было уже слишком для Загара, и хотя каждое слово давалось с болью, он выдавил из себя: – Да что ты… говоришь!

– Я сейчас позову С‑ сардины, хорошо? – пробормотала Питательно.

Загар чувствовал, что молодая крыса была уже готова запаниковать. Но сейчас было не время для паники. – Нет! Скажи… мне… – Он хрипел. – Какой… тип… у… ловушки?

– Э… э… э… – только и смогла ответить Питательно.

Загар набрал глубоко воздух, превозмогая боль. – Думай, ты жалкая писюха!

– Э… тут всё так заржавело… везде ржавчина! Выглядит как… э… может быть Спинная Переломка… – Сзади раздался царапающий звук. – Да! Я немного сцарапала ржавчину! Здесь написано Братья Тугент Спинная Переломка, модель один, шеф!

Загар пытался соображать, в то время как ловушка всё сильнее его сдавливала. Модель один? Это же древняя вещь! Из старых времён. Самая старая из попадавшихся ему моделей была Улучшенная Спинная Переломка седьмой модели! И он мог сейчас надеяться только на помощь Питательно, полной дрллт с четырьмя левыми лапами.

– Можешь ты… понять… как…? – начал он, но перед его глазами затанцевали фиолетовые огоньки, выстроившиеся в форме туннеля. Он попытался опять собраться с силами, но чувствовал при этом, что плывёт навстречу этим огонькам. – Можешь… ты… понять… как… пружина…?

– Всё заржавело, шеф! – ответила Питательно с паническими тонами в голосе. – Выглядит как крышка у Большого Щелкуна Дженкинса и Дженкиса, шеф, но нет крючков на конце. Что делает эта штука, шеф? Шеф?

Загар чувствовал, как боль уходит из него. Значит, это так происходит, пронеслось в его затуманенной голове. Теперь уже поздно. Питательно сейчас окончательно запаникует и убежит. Типичное для нас поведение. Как только мы сталкиваемся с трудностями, мы убегаем и прыгаем в первую подвернувшуюся дыру. Но теперь это уже не важно. Это действительно как сон. Ничего такого, о чём надо беспокоиться. Даже по‑ своему приятно. Интересно, есть ли действительно " Большая Крыса глубоко под землёй"? Было бы хорошо, если бы была.

Он плыл в тёплой тишине. Что‑ то плохое происходило, но было далеко и уже не имело большого значения…

Ему показалось, что сзади раздался звук, как будто крысиные когти скребли по каменному полу. Вероятно, это Питательно как раз убегает, подумала какая‑ то часть Загара. А другая часть думала: а может быть, это Крыса‑ Скелет.

Это представление его не напугало. Сейчас его ничего больше не могло напугать. Самое плохое, что могло с ним произойти, уже произошло. Он подумал, что наверно мог бы что‑ то увидеть, если бы повернул голову, но было так хорошо и просто и дальше парить в этом тёплом месте.

Фиолетовый свет стал темнее, дошёл до очень тёмной синевы, а посредине образовался чёрный круг.

Это было похоже на Крысиный Туннель.

Если молодые правы, и действительно существует Крыса‑ Скелет, то, возможно, существует и Большая Крыса, думал Загар.

И она живёт там, добавил он мысленно. Этот туннель ведёт к Большой Крысе. Как всё просто…

Сверкающее белое пятно появилось посредине туннеля и начало быстро расти.

И вот уже она, подумал Загар. Большая Крыса наверняка много знает. Интересно, что она мне расскажет?

Стало ещё светлее, и Загар действительно увидел силуэт крысы.

Как странно узнать, что всё так и есть, как говорят, подумал он, наблюдая, как постепенно уходит синева. Ну хорошо, пошли в этот туннель.

И вдруг он услышал этот звук. Звук наполнял весь мир. И ужасная боль вернулась. И Большая Крыса закричала голосом Питательно:

– Я перегрызла пружину, шеф! Я перегрызла пружину! Она была уже старой и проржавевшей, шеф! Наверно поэтому тебя на раздавило, шеф! Ты меня слышишь, шеф? Загар? Шеф? Я перегрызла пружину, шеф! Ты же не умер, шеф? Шеф?

Крысолов номер один вскочил со стула и сжал кулаки.

Точнее, он хотел вскочить, но на полпути закачался. Он тяжело опустился обратно на стул и прижал руки к животу.

– О нет. Мне сразу показался странным вкус… – простонал он.

Лицо второго крысолова к этому моменту уже приобрело зеленоватый оттенок. – Ты проклятый маленький… – начал он.

– И не думайте на нас нападать, – сказала Малисия. – Потому что тогда у вас не будет возможности живыми уйти отсюда. Мы можем обидеться и забыть, где мы положили противоядие. У вас нет времени на нас нападать.

Крысолов номер один опять попытался встать, но ноги отказались его слушаться. – Что это был за яд? – спросил он.

– Судя по запаху это яд, который крысы называют яд номер три, – сказал Кейт. – Он лежал в пакете с надписью многоубий!!!

– Крысы называют его номер три? – спросил второй крысолов.

– Они хорошо разбираются в ядах, – ответил Кейт.

– И они рассказали тебе о противоядии? – спросил второй крысолов.

Крысолов номер один пристально посмотрел на него. – Мы слышали, как крыса говорила, Билл. Помнишь, в яме? – Он посмотрел на Кейта и покачал головой. – Нет, – сказал он. – Ты непохож на мальчика, который может кого‑ то отравить…

– А как насчёт меня? – спросила Малисия, нагнувшись вперёд.

– Она может, никаких сомнений, – воскликнул второй крысолов, хватая первого за рукав. – Она сумасшедшая. Это все говорят! – Он прижал руки к животу и застонал.

– Ты упомянул противоядие, – сказал первый крысолов. – Но против многоубия!!! нет противоядия.

– Есть, – возразил Кейт. – Крысы нашли его.

Крысолов номер два опустился на колени. – Пожалуйста, молодой человек! Пощади меня! Если не ради меня, то ради моих жены и четверых детей, которые иначе потеряют папу!

– Ты не женат, – возразила Малисия. – И детей у тебя нет.

– Но когда‑ нибудь они у меня могут быть!

– Что случилось с крысой, которую вы отсюда унесли? – спросил Кейт.

– Не знаю, молодой человек. Какая‑ то крыса в шляпе на голове опустилась с потолка и утащила её наверх! – пробормотал крысолов номер два. – А потом там появилась другая большая крыса, начала на всех орать, укусила пса в… самое важное место, выпрыгнула из ямы и убежала.

– Похоже, с твоими крысами всё в порядке, – прокомментировала Малисия.

– Я ещё не закончил, – сказал Кейт. – Вы крали у всех продукты и сваливали вину на крыс.

– Да, это так и было! Да, это наших рук дело!

– Вы убивали крыс, – спокойно сказал Морис.

Крысолов номер один повернул голову. В голосе мальчика была особенная жёсткость, которая была ему знакома. Он слышал её возле крысиной ямы. Они иногда появлялись там: парни, носившие странные жилетки, и зарабатывавшие на жизнь тем, что бились об заклад, или тем, что убивали кого‑ нибудь при помощи ножа. Они бросали странные взгляды и по‑ странному говорили. Их называли – благородные убийцы. – Благородного убийцу было очень неразумно сердить.

– Да, это верно, – пробормотал второй крысолов.

– Осторожней, Билл! – сказал первый крысолов, наблюдая за Морисом.

– Зачем вы это делали? – спросил Кейт.

Крысолов номер два перевёл взгляд со своего босса на Малисию и потом на Кейта. Очевидно, он пытался сообразить, кого из них ему следует более всего бояться.

– Ну, Рон сказал, что крысы всё равно всё подряд жрут, – сказал он. – И поэтому… Он сказал, если мы сделаем так, чтобы все крысы исчезли, а сами заберём продукты, то это не будет воровством. Это будет только… перераспределение. Рон знает одного парня, который приплывает ночами на лодке и у нас всё это покупает…

– Это наглая ложь, – закричал крысолов номер один, скривив при этом лицо так, как будто его вот‑ вот вырвет.

– Но вы ловили крыс живьём, чтобы посадить их в клетки без еды, – продолжил Кейт.

– Эти крысы убивали и жрали других крыс, чтобы выжить. Зачем вы это делали?

Крысолов номер один ещё сильнее прижал руки к животу. – Я чувствую, что у меня внутри что‑ то происходит! – прохрипел он.

– Это тебе только кажется, – ответил Кейт.

– Ты думаешь?

– Да. Ты что, совсем ничего не знаешь о яде, которым вы пользуетесь? Ещё минимум двадцать минут пройдёт до того, как твой желудок начнёт разлагаться.

– Чёрт побери! – вырвалось у Малисии.

– А знаешь, что потом произойдёт с твоим мозгом при попытке высморкаться? – спросил Кейт. – Ограничимся намёком, что тебя тогда понадобится очень большой платок.

– Это замечательно! – воскликнула Малисия, роясь в своих карманах. – Это надо записать!

– И когда ты потом… Ну, лучше не ходи в туалет. Не спрашивай, почему. Нет, не спрашивай. Через час всё закончится, останется только слизь.

Малисия быстро записывала. – Они полностью разложатся?

– Да, – подтвердил мальчик. – С бульканьем.

– Это бесчеловечно! – завопил крысолов номер два.

– Нет, это как раз человечно, – возразил Кейт. – В высшей степени человечно. Нет другого животного в мире, который стал бы такое проделывать с каким‑ нибудь живым существом. Но ваш яд каждый день проделывает это с крысами. Расскажи мне о крысах в ящиках!

Пот тёк по лицу второго крысолова. Он выглядел так, как будто находился в ловушке особенного рода. – Крысоловы всегда ловили крыс живьём, для крысиной ямы, – простонал он. – Это традиция! Все крысоловы так делают! Чтобы постоянно были свежие крысы, мы начали их разводить. У нас не было выбора! И что в конце концов такого в том, чтобы кормить крыс мёртвыми крысами из ямы? Каждый знает, что крысы жрут друг друга, не считая маленькой зелёной желеобразной штучки, и тогда…

– Ах, есть ещё какое‑ то " тогда"? – спросил Кейт.

– Рон сказал, что если мы и уцелевших крыс будем использовать при разведении новых, ну то есть тех, кого собаки в яме не поймали, то так мы получим ещё более сильных и больших крыс, понимаешь?

– Это научный подход, – заявил крысолов номер один.

– А зачем всё это? – спросила Малисия?

– Ну, девочка, мы… Рон считал… мы думали… я думал, что… это не то, чтобы прямо обман… добавить в кучу несколько очень сильных крыс, например, если там будет особенно злой пёс. Это же нестрашно. Это даёт преимущество при сделках. Я думал… мы думали…

– Похоже, ты точно не знаешь, чья это была идея, – сказал Кейт.

– Его, – одновременно указали друг на друга оба крысолова.

Моя, прошептал голос в голове Мориса. Он чуть не упал от этого со своего места под потолком. Что нас не убивает, делает нас сильнее, добавил паук. Самые сильные продолжают свой род.

– Значит, без крысоловов было бы меньше крыс? – спросила Малисия.

Она помедлила, наклонив голову вбок. – Нет, это не так. Звучит неправильно. Есть ещё что‑ то. Что‑ то, о чём ты нам не рассказал. Крысы в клетках… Они были обезумевшими, совершенно вне себя….

Я бы тоже был таким, если бы мне всё время приходилось слушать этот ужасный голос, подумал Морис.

– Мне плохо, – сказал крысолов номер один. – Меня сейчас вырвет, я серьёзно…

– Лучше сдержись, – посоветовал Кейт, не спуская глаз со второго крысолова. – Результат тебе не понравится. Ну, господин ассистент крысолова? – обратился он вновь ко второму крысолову.

– Спроси их, что в другом подвале, – сказал Морис. Он быстро проговорил эти слова, но успел почувствовать, как паук пытался помешать его языку двигаться.

– Так что в другом подвале? – спросил Кейт.

– О, только всякий хлам, старые ящики и тому подобное… – ответил крысолов номер два.

– Что ещё? – спросил Морис.

– Только, э… только… я имею в виду… – Рот крысолова открылся и закрылся. Его глаза выкатились из орбит. – Не могу сказать, – выдавил он из себя. – Э. Ничего. Да, точно. В другом подвале ничего нет, только старые ящики. Ну и это, чума. Не ходите туда, а то заразитесь чумой. Поэтому туда нельзя ходить. Из‑ за чумы.

– Он врёт, – сказала Малисия. – Никакого противоядия ему.

– У меня не было выбора! – простонал крысолов‑ ассистент! – Чтобы стать членом Гильдии, надо предъявить хотя бы одного!

– Это тайна Гильдии, – резко сказал главный крысолов. – Мы не разглашаем тайны Гильдии!.. – Он замолчал, тревожно прислушиваясь к бурчанию в собственном животе.

– Что ты должен был предъявить? – спросил Кейт.

– Крысиного короля! – вырвалось у второго крысолова.

– Крысиного короля? – переспросил Кейт. – Что такое крысиный король?

– Я, я, я… – заикался крысолов. – Не надо, я, я не хочу… – Слёзы текли у него по щекам. – Мы… я должен был создать крысиного короля… Прекрати… Не надо…

– И он ещё жив? – спросила Малисия.

Кейт удивлённо посмотрел на неё. – Ты знаешь о таких вещах?

– Естественно. О них есть много историй. Крысиные короли – просто олицетворение несчастья. Очень и очень злые. Они…

– Противоядие, пожалуйста, – простонал второй крысолов. – У меня в животе как будто крысы бегают!

– Вы создали крысиного короля, – сказала Малисия. – Боже мой. Противоядие в том маленьком подвале, в котором вы нас запирали. Я бы на вашем месте поторопилась.

Оба мужчины сорвались с места. Первый крысолов упал в люк, а второй приземлился на нём. Со стонами, чертыхаясь и – это тоже должно быть сказано – громко портя воздух, они потащились к маленькому подвалу.

Свеча Опасного Боба всё ещё горела. Рядом с ней лежал бумажный пакет.

Дверь за обоими крысоловами захлопнулась. Резкие звуки говорили о том, что она была заклинена при помощи куска дерева.

– Противоядия хватит только на одного, – прозвучал в маленьком подвале голос Кейта, приглушённый дверью. – Но эту проблему вы наверняка в состоянии решить – человеческим образом.

Загар пытался отдышаться, но ему казалось, что даже, если бы он мог целый год набирать в грудь воздух, то и после этого он всё равно всё ещё задыхался бы. Состоящее из боли кольцо стянуло его грудь и спину.

– Удивительно! – сказала Питательно. – Ты был мёртв в ловушке, а теперь ты живой!

– Питательно? – осторожно спросил Загар.

– Да, шеф?

– Я очень тебе… благодарен, – сказал Загар и опять захрипел. – Но не будь глупой. Пружина была растянутой и слабой, зубья проржавевшими и тупыми. И это всё.

– Но зубья оставили везде на тебе следы! Никто никогда не выбирался из ловушки, если не считать господина Квики, а он был резиновый.

Загар облизал свой живот. Питательно была права, он выглядел продырявленным. – Мне просто повезло! – сказал он.

– Ни одна крыса ещё никогда не выходила живой из ловушки, – повторила Питательно. – Ты видел Большую Крысу?

– Кого?

– Большую Крысу!

– О, ты это имеешь в виду, – сказал Загар. Он хотел добавить: " Нет, и в эту чепуху я не верю. " Но что‑ то его остановило. Он вспомнил свет и темноту вдалеке. Он не чувствовал себя при этом плохо. Он даже почти сожалел, что Питательно удалось его спасти. В ловушке его покинула боль, и не было больше необходимости принимать трудные решения. Загар решил, не отвечать на вопрос. – С Окороком всё в порядке? – спросил он вместо этого.

– В каком‑ то смысле. Я хочу сказать, что у него нет ран, которые бы не заживали. У него уже бывали травмы и посерьёзнее. Но он уже стар. Ему почти три года.

– Что? – спросил Загар.

– Я имею в виду, что он довольно старый, шеф. Сардины послала меня к тебе, потому что нам нужна твоя помощь, чтобы его вернуть, но… – Питательно посмотрела на Загара скептическим взглядом.

– Я понимаю. Но я думаю, это не так страшно, как выглядит, – сказал Загар и скривил морду от боли. – Пойдём.

Старые строения везде предоставляют крысам защиту от человеческих глаз. Никто не заметил их, когда они пробежали вдоль кормушек и забрались на стог сена. С другой стороны, никто их и не искал. Некоторые из крыс успели выскочить из ямы по маршруту Загара, и собаки посходили с ума, перегрызясь в поисках этих крыс. И среди людей творилась полная суматоха – большинство из них дрались между собой. Загар знал, что такое пиво, потому что ему доводилось ползать под тавернами и пивоварнями. Крысы часто спрашивали себя, зачем люди время от времени выключали свои мозги. Живущие в сети из звуков, света и запахов крысы не видели в таком поведении ни малейшего смысла.

Но сейчас Загару такое поведение людей казалось не таким уж неразумным. Некоторое время не помнить ни о чём и освободить голову от беспокойных мыслей… В этом было что‑ то притягательное.

Он плохо помнил жизнь до Превращения, но ему казалось, что тогда всё было не так сложно. Тогда тоже хватало неприятностей и бед, потому что жизнь в куче мусора была очень трудной. Но беды проходили мимо, и завтра всегда начинался новый день.

Крысы не думали тогда: что следующее? Никакого следующего не было, кроме тех случаев, когда клан был особо голоден. Когда Загар сейчас задумался над этим… Собственно, и никакого " завтра" не было, по крайней мере, в том смысле, что сейчас. Было только неясное предчувствие, что дальше может ещё что‑ то произойти. Это не было думанием. И не было никаких " хорошо", " плохо", " правильно", " неправильно" и всех остальных новых слов. Загар подумал, что стоило обзавестись головой, способной об этом думать, как слова сами собой прилетали, как мухи на навоз. Ни одна голова не могла быть достаточно большой, чтобы со всеми ними справиться, даже головы людей были на это неспособны.

Неудивительно, что Опасный Боб был таким… странным. Он думал так всерьёз обо всех этих вещах, как Загар о ловушках. Он изучал их и пытался побольше о них узнать. Он разбирал их на части, чтобы понять, как они функционируют, и пытался рисовать их карты.

Загар никогда не разговаривал подолгу с маленькой белой крысой и маленькой самкой, которая постоянно за ним следовала и рисовала то, о чём думал Опасный Боб. Но теперь он решил, как только представится случай, пойти к ним и завязать с ними длинный разговор…

Намного позже, когда Питательно уже была старой крысой с поседевшими усами, немного странно пахнувшей, она диктовала историю о том, что произошло тогда в конюшне, и отдельно отметила, что Загар в это время постоянно что‑ то бормотал себе под нос. Она сказала, что Загар, которого она вытащила из ловушки, был уже другой крысой. Его мысли казались более медленными, но они стали как будто больше.

Самое странное произошло, когда они добрались до балки. Загар убедился, что с Окороком всё в порядке, и тогда он выхватил спичку, которую он показывал Питательно.

– Он зажёг её о старый кусок железа, – рассказывала старая Питательно, – и потом он шёл по балке, и я видела внизу людей, которые сновали как, ха, как крысы… И я думала, если ты сейчас уронишь спичку, через несколько секунд здесь всё будет в дыму, а они заперли дверь, и когда они заметят, что случилось, они уже будут в ловушке, как, ха, как крысы в бочке, а мы тогда давно уже сбежим через крышу.

Но он только стоял там и смотрел вниз, пока спичка не догорела. А потом он отложил её в сторону и пошёл помогать Окороку, ни слова не сказав о том, о чём он думал. Я позже спросила его об этом, и он ответил: – Да, как крысы в бочке. – И больше ничего не сказал.

– Что ты на самом деле подложила в сахар? – спросил Кейт, когда они вернулись к люку.

– " Изтолстоговтонкое", – ответила Малисия.

– Это не яд, или?

– Нет, это лаксатив.

– А что это?

– Ну, средство, от которого… человек начинает бегать.

– Бегать? Куда?

– Боже мой, бегать… в ближайшее укромное местечко, ну ты понимаешь, о чём я. Или мне надо ещё подробнее объяснить?

– А, ты имеешь в виду бегать.

– Да.

– И такое средство у тебя случайно оказалось с собой?

– Не совсем случайно. Оно лежало в большом медицинском пакете.

– Это значит, что ты его взяла с собой как раз для такого случая?

– Конечно. Мы вполне могли попасть в ситуацию, в которой оно могло бы нам пригодиться.

– Например? – спросил Кейт, поднимаясь по лестнице.

– Ну, представим себе, что нас взяли в заложники. И привели к морю. И допустим, нас утащили к себе пираты. У пиратов очень однообразное питание, что возможно является причиной того, что они такие злые. Или представим себе, что нам удалось сбежать, и мы очутились на необитаемом острове, на котором ничего не растёт, кроме кокосовых пальм. Если всё время есть кокосы, несложно заработать себе запор!

– Да, но так… всё что угодно может произойти! Если так думать, то надо с собой брать практически всё, чтобы ко всему быть готовым!

– Поэтому у меня такая большая сумка, – ответила Малисия спокойно, пролезла через люк и обтрусила пыль с одежды.

Кейт вздохнул. – Сколько ты им дала?

– Изрядно. Но с ними ничего не случится, разве что они переусердствуют с противоядием.

– Из чего состоит противоядие?

– Из " изтолстоговтонкое".

– Малисия, знаешь, ты не очень‑ то приятный человек.

– Да? А не ты ли собирался подсыпать настоящий крысиный яд, и не ты ли был очень убедителен, когда описывал разлагающиеся желудки и тому подобное?

– Да, но крысы – это мои друзья. И некоторые виды яда действительно имеют такие последствия. И… я думаю… в качестве противоядия дать ещё больше яда…

– Это не яд, это лекарство. После этого они будут себя отлично чувствовать.

– Ну ладно. Но… им то же самое дать как противоядие… это…

– Хитро? Интересно как элемент истории? – спросила Малисия.

– Я думаю, да.

Малисия осмотрелась. – Где твоя кошка? Я думала, она шла за нами.

– Иногда Морис куда‑ то сбегает. И это не моя кошка.

– Да, это ты её мальчик. Молодой человек с умной кошкой может многого достичь.

– Ты что имеешь в виду?

– Ну возьмём, например, Кота в Сапогах, – ответила девочка. – Или вот все знают Теодора Трампеля, который стал бургомистром Убергургеля, потому что его кошка так хорошо умела, э, ловить голубей. Он женился на дочери султана, потому что его кошка… прогнала всех голубей из дворца…

– На самом деле это были крысы, правда? – спросил Кейт.

– Да, извини.

– Это всё только истории, – сказал Кейт. – И раз мы уж говорим об историях… Действительно есть истории о крысиных королях? У крыс есть короли? Я никогда об этом не слышал. Откуда они берутся?

– Не оттуда, откуда ты думаешь. О них уже давно известно. Они действительно существуют. И выглядят примерно как на вывеске над дверью.

– Ты имеешь в виду крыс с переплетёнными хвостами? Но как?

Кто‑ то постучался в дверь сапогом, громко и настойчиво.

Малисия отодвинула засов в сторону и открыла дверь. – Да? – холодно спросила она, в то время как холодный ночной воздух ворвался в хижину.

Перед дверью стояла группа разгневанных мужчин. Их предводитель – казалось, что он только потому был предводителем, что случайно оказался впереди – отпрянул назад, когда узнал Малисию.

– О, это ты, девочка….

– Да. Я дочь бургомистра, – сказала она.

– Э… да. Мы это знаем.

– Почему у вам палки в руках? – спросила Малисия.

– Э… мы хотели поговорить с крысоловами, – сказал предводитель. Он пытался заглянуть мимо девочки в хижину. Она отошла в сторону.

– Кроме нас тут никого нет, – ответила она. – Разве что вы верите, что здесь есть тайный люк, который ведёт в лабиринт из подвалов, в которых держат отчаявшихся животных и в которых лежит много украденных продуктов.

Мужчина в очередной раз беспокойно посмотрел на неё. – Ты и твои истории… – сказал он.

– Что‑ то случилось? – спросила Малисия.

– Мы думаем, что крысоловы были… нечестны, – ответил предводитель. Под взглядом Малисии он побледнел.

– И?

– Они обманули нас там, возле крысиной ямы! – заявил один из стоявших сзади. Он был таким смелым потому, что между ним и Малисией стояли другие люди. – Они наверняка дрессировали своих крыс! Одна из них летала при помощи ленты!

– И одна из них укусила моего пса в… в… в его штуку! – раздался другой голос. – Недрессированная крыса этого бы никогда не сделала!

– Я видела сегодня утром крысу в шляпе, – сообщила Малисия.

– Сегодня было слишком много странных крыс, – сказал ещё один мужчина. – Моя мать видела одну, которая танцевала на полке! И когда мой дед встал и хотел взять его вставную челюсть, крыса укусила его этой челюстью! Его собственными зубами!

– У крысы была вставная челюсть? – спросила девочка.

– Нет, она только гремела ей кругом! А когда одна женщина с нашей улицы открыла дверь в кладовку, она увидела крыс, плававших в молоке. И они не просто плавали. Это тоже были, наверно, дрессированные крысы, потому что они делали построения, ныряли вниз головой и высовывал лапы из воды и тому подобное!

– То есть, это было синхронное плаванье? – спросила Малисия. – И кто тогда рассказывает истории?

– Ты уверена, что не знаешь, где сейчас крысоловы? – спросил предводитель с подозрением в голосе. – Мы слыхали, что их видели на пути сюда.

Малисия завела глаза. – Ну хорошо, – сказала она. – Они пришли сюда, но одна говорящая кошка помогла нам их отравить, и сейчас они заперты в подвале.

Мужчины переглянулись. – Ладно, – сказал их предводитель, поворачиваясь уходить. – Ну, если ты их увидишь… Скажи им, что мы их ищем.

Малисия закрыла дверь. – Ужасно, когда тебе не верят люди.

Кейт задвинул засов. – Расскажи мне о крысиных королях, – попросил он.