Три года спустя 15 страница

Кассандра пожелала ей всего наилучшего.

Офицер поблагодарила кивком и устремилась за своим сыном.

Вульф смотрел вслед женщине, глаза его были темны и грустны.

– Итак, ты не шутила по поводу Даймонов.

– Конечно же, нет.

Вульф думал над этим. Было много того, чего Темные Охотники не знали. Это его просто потрясло.

Она была права. Поскольку Темные Охотники потратили столько времени на истребление Даймонов, они должны были научиться лучше их понимать.

А может, и нет. Гораздо проще убивать тех, кого тебе не жаль. Проще считать вещи или черными, или белыми.

Добром или злом.

– Давай зайдем к Фиби, – сказала Кассандра, беря его за руку и ведя к следующему коридору. – Она говорила, что я могу заскочить к ней в любой момент.

У них не заняло много времени, чтобы добраться до апартаментов ее сестры. Та часть города, в которой жила Фиби, была более оживленной, чем их собственная.

Стоя рядом, пока Кассандра набирала код замка Фиби, Вульф смотрел на спешащих мимо Аполлитов.

Кассандра старалась не думать о будущем. Или об офицере, которая сейчас проводила свои последние часы вместе с семьей. Точно так же, как в скором времени будет и она с Вульфом.

Как бы ей хотелось отослать его. Держать на расстоянии, чтобы ее смерть причинила ему как можно меньше боли.

Она сосредоточилась на мысли, что у нее, по крайней мере, оставалась еще одна сестра.

Дверь открылась.

Кассандра шагнула в комнату и замерла. Фиби была на диване верхом на Уриане. На их голой коже отражались блики от расставленных по всей комнате свечей.

Кассандра охнула, застав их в столь деликатной ситуации.

Фиби вскинула голову. Рот ее был измазан кровью.

Ужаснувшись, Кассандра шагнула назад и закрыла дверь.

– Ох, это было не самое удачное время.

– Что такое? – спросил Вульф, поворачиваясь к ней.

Благодаря бога за то, что он их не видел и не разозлился при виде того, как именно едят Аполлиты, Кассандра схватила его за руку.

– Поговорю с ней попозже.

Но Вульф просто так отстать не мог.

– Что случилось?

Кассандре не очень хотелось делиться пережитым с Темным Охотником, который мог резко осудить ее сестру за способ приема пищи.

Дверь квартиры открылась.

– Касси? – на Фиби был толстый синий махровый халат. Ее лицо и рот были чистыми, но волосы пребывали в полном беспорядке. – Что‑ то случилось?

– Ничего такого, что не могло бы подождать, – поспешила уверить ее Кассандра. – Ты продолжай, а позже мы поговорим.

Покраснев, Фиби вернулась внутрь.

Вульф расхохотался.

– Дай‑ ка подумать. С ней был Уриан?

Кассандра покраснела даже больше, чем ее сестра.

Он засмеялся еще сильнее.

– Не смешно, Вульф, – огрызнулась она. – Как бы ты себя почувствовал, если бы кто‑ то вот так застал нас?

– Мне пришлось бы его убить.

– Вот видишь. Уверена, Уриан считает так же. А теперь пойдем обратно, чтобы я больше не могла думать о виде их обоих вместе, голыми, не то мне месяцами будут сниться кошмары.

Когда они шли по коридору, к ним подбежала маленькая девочка. Она вытянула шею, чтобы обвиняюще посмотреть на Вульфа.

– А ты действительно собираешься убить мою младшую сестренку за то, что она не помыла уши?

И Вульф и Кассандра ужаснулись подобному вопросу.

– Что?

– Мамочка сказала, что Темные Охотники убивают маленьких мальчиков и девочек, если те плохо себя ведут. Я не хочу, чтобы ты убивал Алисию. Она не плохая, ей просто не нравится, когда у нее мокрые уши.

Вульф присел на корточки перед девочкой и откинул волосы с ее личика.

– Малышка, я не собираюсь причинять вред твоей сестре или кому‑ то еще. Обещаю.

– Даша! – голос подбегающего мужчины был резок. – Я тебе говорил никогда не разговаривать с тем, у кого темные волосы.

Он подхватил свою дочь и убежал прочь в таком ужасе, будто Вульф на самом деле собрался ее убить.

– Люди, вам когда‑ нибудь говорили, что мы не причиняем вред Аполлитам? – крикнул им вслед Вульф. – Е‑ мое, – добавил он тише. – А я‑ то думал, что терроризирую только Кристофера.

Проходящий мимо мужчина ответил на его слова тем, что плюнул Вульфу на ботинки.

– Эй! – вскинулась Кассандра, устремляясь за мужчиной. – Не стоит быть таким грубым.

Мужчина с отвращением на нее посмотрел.

– Как ты можешь позволять кому‑ то вроде него до себя дотрагиваться? Я считаю, что нам нужно было дать тебе умереть от рук Даймонов. Это то, чего заслуживает шлюха вроде тебя.

Глаза Вульфа потемнели. Он заехал мужчине кулаком. Со всей силы. Аполлит пошатнулся, затем бросился на него. Он схватил Вульфа за талию и толкнул его на стену. Кассандра закричала, желая их остановить, но опасаясь, что навредит ребенку, если попытается.

Неожиданно со всех сторон подступили Аполлиты, пытаясь их разнять. Среди них был и Уриан, который появился неизвестно откуда.

Именно Уриан остановил Вульфа. Кожа Даймона была пепельно‑ серой, и было очевидно, что Уриан ужасно ослаб. И, тем не менее, он встал между Вульфом и Аполлитом, придерживая их руками.

– Достаточно, – прорычал он обоим.

– С тобой все в порядке? – спросил его Вульф.

Уриан выпустил обоих мужчин. Аполлита увели, но он продолжал еще долго поглядывать на них со злобой.

– Тебе не стоит появляться на виду, Темный Охотник, – сказал Уриан. Голос его был мягче, чем раньше. Он вытер ладонью влажную от пота бровь.

– Ты действительно не очень хорошо выглядишь, – сказал Вульф, не обращая внимания на предупреждение. – Тебе что‑ нибудь нужно?

Уриан помотал головой, словно пытаясь ее прояснить.

– Мне просто нужно немного отдохнуть, – его губы скривились, когда он посмотрел на Вульфа. – Ты можешь хоть сколько‑ то продержаться вдали от неприятностей?

– Ури? – воскликнула Фиби, присоединяясь к ним. – Я взяла слишком много?

Лицо Уриана ту же смягчилось. Он притянул ее к себе и поцеловал в лоб.

– Нет, любовь моя, я просто устал. Со мной все будет в порядке.

Он отпустил ее и пошел обратно в квартиру. Его шатало.

– Вот дерьмо, – произнес Вульф.

Прежде чем Кассандра поняла, что он собирается сделать, Вульф закинул руку Уриана себе на плечи и устремился к их апартаментам.

– Что ты делаешь? – со злостью спросил Уриан.

– Веду тебя к Кэт. Пока ты не откинул копыта.

Уриан зашипел.

– Зачем это? Она меня ненавидит.

– Я тоже, но мы оба тебе задолжали.

Кассандра не проронила ни слова, пока они возвращались к себе.

Когда они вошли, Кэт с Крисом играли в карты.

– О Боже, что стряслось?

– Думаю, я взяла у него слишком много крови, – сказала Фиби, на ее прекрасном лице отразилось сожаление.

Вульф уложил Уриана на диван.

– Как ему помочь? – спросил он у Кэт.

Она отодвинула с дороги Вульфа и выставила два пальца перед лицом Уриана.

– Сколько пальцев ты видишь?

– Шесть.

Она шлепнула его по боку.

– Прекрати. Это серьезно.

Глаза Уриана расширились, и он постарался сфокусировать взгляд на ее руке.

– Три… кажется.

– Мы скоро вернемся, – покачала головой Кэт.

Кассандра в ужасе смотрела, как Уриан и Кэт исчезали из комнаты.

– А почему она так не сделала, когда за нами гнался Страйкер? – спросил Крис.

– Она забрала его в Калозис, – ответила Фиби. – Сомневаюсь, что кто‑ то из вас мечтает отправиться в реальность, которой правят только Даймоны Спати и древняя чокнутая богиня, помешанная на разрушении мира.

– Знаешь, – произнес Крис. – Мне и тут неплохо. Не говоря уже о том, что я могу подсмотреть, что у Кэт в рукаве, – он поднял ее карты и чертыхнулся. – Так я и знал, что она блефует!

Кассандра внимательно смотрела на сестру. Несмотря на тревогу на ее лице, Фиби выглядела лучше, чем когда‑ либо. Щеки ее покрывал румянец, кожа сияла.

– Мне так жаль, что я прервала вас обоих, – сказала Кассандра, лицо ее снова вспыхнуло.

– Пожалуйста, не стоит. В смысле, я имею в виду, пусть это не войдет у тебя в привычку, но если бы ты не вошла, я могла бы его убить. У него есть нехорошая привычка не говорить мне, когда я беру слишком много крови. Иногда это меня пугает.

Вульф скрестил на груди руки.

– То есть Даймоны могут умереть от потери крови?

– Только если ее у них высосать, – ответила Кассандра.

Фиби изогнула бровь.

– Ты собираешься использовать это против нас?

Вульф покачал головой.

– Я лучше сам умру, чем присосусь к шее другого мужчины. Это омерзительно. Кроме того, разве не ты мне рассказывала о том, как Аполлиты становятся Даймонами? Отсюда возникает вопрос: поскольку у Темных Охотников нет душ, не сделает ли подобное Даймонами и их?

– Но кровь Темных Охотников ядовита для Даймонов, – сказал Крис, тасуя колоду. – Не это ли причина, по которой ни один Даймон не может ни кормиться от вас, ни превратить вас?

– Возможно, – заметила Фиби. – Но тогда бестелесные души могут овладеть Темным Охотником, а поскольку мы с Ури делим души, тебя наверно мучает вопрос, может ли Даймон разделить душу с Темным Охотником.

– Будем надеяться, что мы никогда об этом не узнаем, – Вульф уселся на диван перед Крисом.

Фиби обернулась к Кассандре.

– Так что ты хотела, когда заходила ко мне?

– Я собираю шкатулку памяти для малыша. Заметки и фотографии. Маленькие воспоминания, которые расскажут ему о семье и нашем народе, и я подумала, может и тебе захочется туда что‑ нибудь положить?

– Почему ты думаешь об этом, когда будет намного лучше, если ты сама ему расскажешь все, что он захочет узнать?

Кассандра заколебалась, не желая задеть чувства сестры.

– Он не может расти здесь, Фи. Он должен быть вместе с Вульфом в человеческом мире.

Глаза сестры полыхнули.

– Почему он не может расти здесь? – настаивала Фиби. – Мы можем защищать его так же хорошо, как и Вульф. А может, даже лучше.

Вульф взглянул на Криса, который передал ему карты.

– А что, если у него будет больше от человека, чем у Кассандры? Будет он здесь в безопасности?

Ответом на вопрос послужило сомнение, отразившееся на лице Фиби.

Нет, он не будет в безопасности. Сегодня они увидели достаточно враждебности по отношению к Вульфу, чтобы убедиться в этом. Аполлиты не отличались лояльностью к людям, так же как и люди к Аполлитам.

Но, по крайней мере, они больше не рвали друг другу глотки и не изрыгали огонь.

В смысле, не так часто.

Вульф многозначительно взглянул на Фиби.

– Мне будет гораздо проще, чем тебе защищать его и его детей. Думаю, что соблазн иметь под рукой человеческую душу, будет большим, чем некоторые из твоего народа смогут вынести. Особенно учитывая тот факт, что они ненавидят Темных Охотников. Удачный ход! Убейте моего сына, возьмите человеческую душу и в результате получается отличная месть: пострадает все, что дороже вам всего на свете.

Фиби кивнула.

– Полагаю, ты прав, – она взяла Кассандру за руку. – Да, я хотела бы кое‑ что добавить в шкатулку.

Пока Вульф с Крисом играли в карты, Кассандра сходила в спальню и достала большую инкрустированную серебром шкатулку, которую Кэт взяла с собой из дома вместе с бумагой и ручками.

Они с Фиби написали ребенку письма. Позднее Фиби оставила ее, отправившись ненадолго по делам.

Кассандра сидела в одиночестве в своей комнате, перебирая листки с заметками и письма, которые она собрала для своего сына. До чего же ей хотелось видеть, как он растет. Она бы все отдала за то, чтобы только взглянуть на него взрослого.

Может, Вульф смог бы связаться с Вер‑ Охотником и попросить его отправить ее в будущее. Чтобы взглянуть хотя бы одним глазком. Увидеть то, чего ей увидеть не суждено.

Но это будет еще хуже. Кроме того, беременная не может проходить через временные порталы.

– Надеюсь, ты будешь похож на своего отца, – сказала она, нежно поглаживая свой живот, представляя малыша внутри. Она легко могла увидеть его с такими же темными вьющимися волосами, как у Вульфа. Он будет высоким, и скорее всего мускулистым.

И ему придется расти без материнской любви. Так же как Вульфу придется смотреть на то, как она умирает…

В горле появился комок, когда она взяла еще один листок бумаги. Она писала быстро, сдерживая рвущиеся наружу слезы, рассказывая сыну, как сильно она его любит. Давая ему понять, что даже если она не может быть с ним рядом физически, она будет рядом с ним духовно.

Каким‑ то образом она найдет способ присматривать за ним. Всегда.

Она закончила письмо и положила его в шкатулку, потом забрала ее с собой в гостиную, где парни все еще играли в карты. Она боялась оставаться одной. Мысли начинали мучить ее, стоило ей только остаться наедине с собой.

Крис с Вульфом были просто мастерами по отвлечению ее от мыслей о будущем. Они могли заставить ее улыбаться даже тогда, когда ей вовсе этого не хотелось.

Не успел Крис втянуть Кассандру в их игру, как вернулась Фиби с книжкой.

– Что это такое? – спросила она, пока Фиби засовывала ее в шкатулку, которая стояла рядом с ней на диване.

– Это книга сказок Аполлитов, – объяснила Фиби. – Помнишь, мама нам читала такую, когда мы были маленькими? Донита продает их в своем магазине, поэтому я сходила за ней, для малыша.

Вульф с подозрением взял книжку и, нахмурившись, начал ее листать.

– Эй, Крис, – он передал книгу Оруженосцу, – ты ведь читаешь на греческом?

– Ага.

– Ну и что тут?

Крис начал читать про себя, потом расхохотался. До икоты.

Кассандра скривилась, припомнив кое‑ что из того, о чем им читала мама, когда они были детьми.

Крис продолжал хохотать.

– Уж не знаю, захочешь ли ты показывать это ребенку, если ты собрался его воспитывать.

– Позвольте‑ ка предположить, – сказал Вульф, прищурившись глядя на Фиби. – У него начнутся кошмары на тему, что Папочка будет гоняться за ним, чтобы оторвать ему голову?

– Точно. Но больше всего мне нравится вот это: «Ашерон, Великое Зло», – Крис остановился и перешел к следующему рассказу. – О, погоди‑ ка… тебе это понравится. У них есть история о мерзком Темном Охотнике – северянине. Помнишь сказку о ведьме и печи? В этой фигурируешь ты и очаг.

– Фиби! – рявкнул, глядя на нее, Вульф.

– Что? – с невинным видом спросила сестра Кассандры. – Это наше наследие. Неужто это так сильно отличается от сказок, которые вы, ребята, рассказываете о Злобном Аполлите Энди или о Дэниеле, Даймоне‑ убийце? Знаешь, я тоже смотрю кино и читаю книжки, которые создали люди. Они не отличаются добром по отношении к нам. Они изображают нас бездушными убийцами, у которых нет ни чувств, ни сострадания.

– Ну да, конечно. Но это ваши люди по нелепой случайности оказались душесосущими демонами.

Фиби с упрямым видом склонила голову набок.

– Ты когда‑ нибудь имел дело с банкиром или с юристом? Скажи, кто хуже, мой Уриан или один из них? По крайней мере, нам‑ то нужна еда, а вот они творят все это исключительно ради наживы.

Кассандра рассмеялась над их перепалкой, потом забрала у Криса книгу.

– Фи, я в восторге от этой идеи, но не могли бы мы найти книжку, в которой Темные Охотники не изображены отродьями Сатаны?

– Не уверена, что такая имеется. Но даже если есть, я не видела.

– Великолепно, – пробормотал Вульф, беря карту. – Просто великолепно. Моего бедного сыночка все детство будут мучить ночные кошмары.

– Поверь, – сказал Крис, поднимая ставку, – эта книжка будет последней из проблем, с которой столкнется ребенок с таким папашей, как ты.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Кассандра.

Крис положил карты и посмотрел на нее.

– Представляешь, когда я был ребенком, они таскали меня повсюду лежащим на подушке? У меня был шлем, сделанный специально для меня, в котором я ходил, начиная с четырех лет.

– А все оттого, что ты бился головой, стоило тебе только разозлиться. Я боялся, что ты повредишь себе мозги.

– С мозгами все в порядке. Это мои эго и социальная жизнь были спущены в унитаз. Я вздрагиваю при одной мысли, что ты собираешься сотворить с этим ребенком.

Крис понизил голос и изобразил мелодичный норвежский акцент Вульфа.

– Не шевелись, ты поранишься. Упс, насморк. Лучше вызвать специалиста из Бельгии. Болит голова? Упаси Один, это может быть опухоль. Скорее, отвезите его на компьютерную томографию.

Вульф демонстративно пожал плечами.

– И все‑ таки ты выжил.

– Для того, чтобы произвести на свет твое потомство, – Крис встретился глазами с Кассандрой. – Это адская жизнь, – Крис опустил взгляд, будто раздумывал над чем‑ то с минуту. – Но случаются вещи и похуже.

Кассандра не была уверена, кого он своими откровениями ошеломил больше, ее или Вульфа.

Крис поднялся и пошел в холл, к накрытому закусками и напитками столику. Он налил себе колы и прихватил чипсы, прежде чем возобновить карточную игру.

Была уже почти полночь, когда к ним присоединился Уриан. Он выглядел намного лучше, чем раньше. Его смуглая кожа приобрела здоровый оттенок. Глаза сияли. В этот раз его длинные светлые волосы были распущены и рассыпались по плечам. Кассандра отдавала должное Фиби. Ее муж был потрясающе красив.

Когда он был одет во все черное, особой разницы между ним и Темным Охотником не ощущалось. Кроме того, в чем они нуждались для поддержания жизни.

Фиби улыбнулась, когда к ней подошел Уриан.

Но только не Вульф. Между ними нарастало злое напряжение.

– В чем дело, Темный Охотник? – спросил Уриан, обнимая Фиби за плечи. – Надеялся, что я умру?

– Нет, просто задумался, кого ты убил, чтобы восстановить здоровье.

Уриан издал короткий довольный смешок.

– Не думаю, что коровы, которых ты ешь, в восторге от их убийства.

– Это не люди.

– Если ты не заметил, Темный Охотник, – ухмыльнулся Уриан, – вокруг полно тех, кто людьми вовсе не является.

Взяв Фиби за руку, он повел ее к двери.

– Пойдем, Фи. У меня не так много времени до возвращения в Калозис, и я не хочу проводить его с врагами.

Как только они ушли, Крис отправился в постель.

Кассандра с Вульфом остались одни.

– Думаешь, с Кэт все в порядке? – спросил Вульф, забирая стакан Криса и убирая чипсы.

– Я в этом уверена. Она, наверное, скоро вернется, – Кассандра собрала письма сестры, которая та написала малышу, и убрала их в шкатулку.

– После книжки, которую купила твоя сестра, я вздрагиваю при мысли, что именно она написала в этих письмах.

– Хмммм, – Кассандра заглянула в шкатулку, – может, мне стоит их вначале прочитать…

– Я был бы тебе признателен за это, ибо она вполне могла изобразить меня рогатым демоном.

Кассандра опустила взгляд к его коленям, и выпуклости, которая образовалась чуть выше.

– Не знаю, как насчет рогов, но исходя из собственного опыта ты – сексуально озабоченный демон. (игра слов: horned – рогатый, horny – рогатый, сексуально возбужденный – прим. пер. ) Он приподнял бровь.

– Правда?

– Ага. Озабоченный до крайности.

Он рассмеялся, затем поцеловал ее. Медленно, горячо.

– У тебя вкус лимона, – шепнул он ей в губы.

Кассандра облизнула губы, припомнив, как поливала рыбу лимонным соком.

Вульф был на вкус словно грех, дикий, яростный грех, и это заставило ее сердце пуститься вскачь.

– Ох, ох погодите, иначе я ослепну.

Вульф отстранился при звуках голоса Кэт.

Кассандра оглянулась через плечо и увидела стоящую в дверях подругу.

Кэт закрыла за собой дверь.

– Слава богу, вы не раздеты.

– Еще секунды три, и мы бы были, – подколол ее Вульф.

– У, – скривилась Кэт. – Больше информации, чем мне может понадобиться.

Она прошла в комнату и уселась напротив них. Несмотря на шутки, лицо ее было напряжено.

Вульф был несколько раздражен ее вмешательством.

Кассандра отодвинулась от него и повернулась к Кэт.

– Что‑ то не так?

– Немного. Страйкер не испытывает особой радости по поводу вашего исчезновения. Разрушительница мной недовольна. Сильно. Какая удача, что она не отменила закон о моей неприкосновенности. Это дает нам фору, но я не знаю, как долго это способно сдерживать Страйкера.

– Тебя предупредят, если она его отменит? – спросил Вульф.

– Не знаю.

– Что случилось с Урианом? – спросила Кассандра. – Они узнали, что он нам помогает?

– Нет, не думаю. Но вот что я вам скажу. Я боюсь того, что Страйкер с ним сотворит, если узнает, что Уриан нам помогает. Он хочет, чтобы ты и ребенок скончались страшной смертью.

Кассандра сглотнула, и сменила тему разговора.

– И чем вы, двое, занимались?

– Я оставила Уриана у его дома и исчезла, чтобы никто не узнал, что я ему помогла. Если бы хоть кто‑ то заметил меня с ним рядом, он немедленно попал бы под подозрение. Мы не были друзьями целыми веками. Черт, мы даже не были друг с другом вежливы.

– Почему? – удивилась Кассандра. – Он очень мил. Немного надменен, но я его за это не осуждаю.

– Поверь, милая, здесь Уриан совсем другой. Он не тот парень, которого я знала одиннадцать тысяч лет. Тот Уриан не колебался бы ни секунды перед убийством кого‑ то или чего‑ то по приказу его отца. Я видела, как он сворачивал шею любому Даймону, который им перечил, и ты вряд ли захочешь узнать, что он делал с Вер‑ Охотниками, которые их предавали.

Вульф взял с журнального столика свой напиток.

– Спати – это причина, по которой еще ни один Темный Охотник не вернулся из портала?

Кэт кивнула.

– Порталы ведут прямо в центр банкетного зала Калозиса. В самое сердце их города. Темных Охотников тут же убивают. Верам дают шанс. Они могут поклясться в преданности Разрушительнице и тогда получают помилование, иначе они умирают.

– А Даймоны?

– Им рады, доколе они тренируются вместе со Спати и придерживаются воинского кодекса. Стоит им выказать слабость, и они тоже мертвы.

– Ты явилась из адского местечка, Кэт, – медленно выдохнул Вульф.

– Это не мое местечко. Я с Олимпа.

– И каким же образом тогда ты связана с Разрушительницей?

Кассандре тоже было любопытно об этом узнать.

Кэт смутилась.

– Я не могу этого сказать.

– Почему нет? – спросила Кассандра.

– Это то, о чем не говорят, – пожала плечами Кэт. – Особенно я.

Это вызывало раздражение, и ничего о ней не говорило. Но ум Кассандры был занят другим.

– Как считаешь, Страйкер сможет отыскать нас здесь?

– Честно говоря, не знаю. У Страйкера полно шпионов в сообществах как Аполлитов, так и Веров. Именно таким образом он нас находил раньше. Вероятно, на него работает один из Веров в Инферно. Он связался со Страйкером, как только мы вошли в клуб.

Вульф изучающее посмотрел на дверь, которая вела в город Аполлитов.

– То есть любой из тех, кто снаружи, может нас предать?

– Я не стану лгать и говорить «нет». Все возможно.

Кассандра сглотнула, когда страх проник в ее сердце.

– Есть хоть какое‑ то безопасное место для нас?

– В эти дни? Нет.

Глава 13

Кассандра собиралась лечь спать. Вульф все еще пропадал где‑ то снаружи вместе с Кэт, разрабатывая план побега на тот случай, если им придется быстро покинуть Элизию.

Сама Кассандра устала бегать. Устала быть преследуемой.

Смотри на жизнь веселее, все это закончится в твой день рождения.

Почему‑ то эта мысль ее совершенно не успокоила. Вздыхая, она пробежалась пальцами по письмам в своей коробке воспоминаний. Кассандра остановилась, заметив серый запечатанный конверт из веленевой [(фр. velin – тонко выделанная кожа) бумага – высокосортная (чисто целлюлозная, без древесины, как и бумага верже), хорошо проклеенная, плотная, без ярко выраженной структуры, преимущественно желтоватого цвета. При ее изготовлении использовалась черпальная форма с тканевой сеткой, не оставлявшей на листе бумаги каких‑ либо отпечатков, линий. Поэтому полученный лист был равномерен на просвет и внешне похож на тонкий пергамент (velin), откуда и произошло название бумаги.

Впервые веленевая бумага была изготовлена в Англии в 1757 году Д. Баскервилем. В России появилась в конце XVIII века, распространение получила с начала XIX века, причем наиболее широко использовалась гладкая, с характерным блеском, веленевая бумага. ] бумаги, отличавшейся от бумаги кремового цвета, которую использовала она.

Этот конверт она в коробку не добавляла. Опасения Вульфа по поводу того, что может написать ее сестра, вызвали у нее непреодолимое любопытство.

Нахмурив брови, она вынула письмо и внимательно осмотрела его. Девушка поддела печать так, чтобы не повредить ее при вскрытии.

Ее сердце замерло, пока она читала плавный мужской почерк.

Дорогой сын,

Я бы обратился к тебе по имени, но жду решения твоей мамы. Я только надеюсь, что она шутит, когда называет тебя Альберт‑ Дальберт.

Кассандра остановилась, рассмеявшись над этим. Они так шутили между собой, во всяком случае, большую часть времени. Отсмеявшись, она продолжила читать.

Я неделями наблюдал, как твоя мама усердно собирает свои памятки для этой коробки. Она так боится, что ты ничего не будешь знать о ней, и меня сильно беспокоит, что ты не узнаешь о ее стойкости из первых рук. Я уверен, что к тому времени, как ты прочтешь это, ты уже будешь знать о ней все, что знаю я.

Но ты никогда не узнаешь ее сам, и это ранит меня сильнее всего. Хотел бы я, чтобы ты увидел выражение ее лица, когда она разговаривает с тобой. Грусть, которую она так усиленно пытается скрыть. Каждый раз, когда я это вижу, меня словно режут на части.

Она так сильно тебя любит. Говорит только о тебе. Она выдала мне гору наказов для тебя. Мне не позволено сводить тебя с ума так, как я это делаю с твоим дядей Крисом. Мне не позволено вызывать врача при каждом чихе, и тебе должны разрешать устраивать потасовки с твоими друзьями без моих истерик, что кто‑ то может поставить тебе синяк.

Заставлять тебя силой вступать в брак или заводить детей мне тоже запрещено. Категорически.

Но самое главное, тебе позволяется выбрать машину на свой вкус, когда тебе исполнится шестнадцать. Предполагается, что я не посажу тебя в танк. Ну, насчет этого мы еще посмотрим. Я отказываюсь обещать ей этот последний пункт до тех пор, пока не узнаю о тебе больше. Не говоря уже о том, что я видел, как люди ведут себя на дорогах. Так что, если у тебя есть танк, извини. Человек моего возраста не способен кардинально измениться.

Я не знаю, что принесет нам наше будущее. Я только надеюсь, что, в конечном счете, ты будешь больше похож на свою маму, чем на меня. Она хорошая женщина. Добрая. Полная любви и сострадания, несмотря на то, что жизнь ей выпала тяжелая и полная скорби. Она несет свои шрамы с изяществом, достоинством и юмором, которых мне не хватает.

Но, что важнее всего, у нее есть мужество, подобного которому я не встречал веками. Всем своим существом я надеюсь, что ты унаследуешь все ее лучшие черты и ни одной моей плохой.

На самом деле, я не знаю, что еще сказать. Я просто подумал, что в этой коробке должно быть что‑ то и от меня.

С любовью, твой отец.

По ее щекам катились слезы, пока она читала эти слова.

– О, Вульф, – выдохнула она, у нее разбивалось сердце от тех эмоций, в которых он никогда не признается вслух. Так странно было видеть себя его глазами. Она никогда не считала себя очень храброй. Никогда не считала себя сильной.

Вплоть до той ночи, когда она встретила темного воина.

Пока Кассандра складывала письмо и снова запечатывала его в конверт, она кое‑ что осознала.

Она любит Вульфа. Безнадежно.

Она не была уверена, когда это произошло. Возможно, это случилось, когда он впервые обнял ее. Или, может быть, когда он принял ее в своем доме против своего желания.

Нет, поняла она, это не был ни один из тех случаев. Она влюбилась в него, когда он впервые прикоснулся к ее животу своей сильной, умелой рукой и назвал ее малыша своим.

Темный Охотник или нет, он был хорошим, чудесным человеком, а не древним варваром.

Дверь открылась.

– Ты в порядке? – Вульф бросился к кровати.

– У меня все прекрасно, – ответила она, прочистив горло. – Это все дурацкие гормоны. Из‑ за беременности я плачу по малейшему поводу. Фу!

Он вытер слезы с ее щек.

– Это нормально. Я понимаю. Я повидал множество беременных женщин на своем веку.

– Жен твоих оруженосцев?

Он кивнул.

– Я даже принял нескольких детей.

– Правда?

– О, да. Нужно действительно любить те времена до современных дорог и больниц, когда я был по локоть в плаценте.

Она рассмеялась, но ведь он на самом деле всегда ее смешил. Он обладал невероятной способностью заставлять ее чувствовать себя лучше.

Вульф помог ей все убрать.

– Лучше бы тебе лечь спать. Прошлой ночью ты плохо отдохнула.

– Знаю, я как раз собираюсь, честное слово.

Когда она переоделась в ночную сорочку, он уложил ее в постель, затем выключил свет и оставил ее одну. Кассандра лежала в темноте, мысли ее блуждали.