Три года спустя 2 страница

Девушка хотела его с пугающей ее свирепостью. Ни разу в своей жизни она не испытывала такого горячего, мучительного желания, и уж тем более не к незнакомцу.

Ей следует оттолкнуть его.

Вместо этого Кассандра обвила его широкие, каменно‑ твердые плечи руками и прижалась еще крепче. Это все, что она могла сделать, чтобы не потянуться вниз, не расстегнуть молнию на его штанах и не направить его именно к той части ее тела, которая пульсировала от неудовлетворенной потребности.

Какую‑ то часть ее даже не заботило, что они стояли на улице. Она хотела его прямо здесь. И прямо сейчас. Независимо от того, кто мог их увидеть. Эта незнакомая сторона себя испугала Кассандру.

Вульф боролся с нетерпеливостью, требующей прижать девушку к кирпичной стене рядом с ними и обернуть ее потрясающе длинные ноги вокруг своей талии. Задрать эту короткую, ввергающую во грех, юбку и глубоко погрузиться в ее тело, пока она не выкрикнет его имя в блаженном экстазе.

Милостивые боги, как же он жаждал обладать ею.

Если бы он только мог…

Неохотно Вульф выпустил девушку из объятий. Проведя большим пальцем по ее распухшим губам, он гадал, каково будет ощущать ее, содрогающуюся под ним.

Хуже того, он знал, что мог бы получить ее. Он испытал на себе всю силу ее желания. Но, лишь только все закончится, она не вспомнит о нем.

Забудет его прикосновения. Поцелуи.

Даже имя…

Ее тело принесло бы ему покой лишь на несколько минут.

Это не помогло бы ослабить чувство одиночества в сердце мужчины, тоскующим по кому‑ то, кто помнил бы его.

– До свиданья, конфетка, – шепнул он, легонько прикоснувшись к ее щеке прежде, чем отвернуться.

Он будет помнить их поцелуй до конца своих дней.

Она не вспомнит о нем вовсе…

Кассандра не могла пошевелиться, наблюдая за уходом Темного Охотника.

К тому моменту, как он исчез в ночи, она абсолютно забыла о его существовании.

– Как я здесь оказалась? – спросила девушка, обхватив себя руками, спасаясь от пронизывающего холода.

Стуча зубами, она побежала обратно в бар.

Глава 2

Вульф думал о незнакомой женщине, когда заводил темно‑ зеленый Форд Expedition в свой гараж, рассчитанный на пять машин. Он нахмурился, увидев красный Хаммер, припаркованный у дальней стены, и заглушил двигатель.

Какого черта Крис делает дома? Предполагалось, что он проведет ночь у своей подружки.

Вульф зашел в дом, чтобы выяснить это.

И обнаружил Криса в гостиной, собирающим огромное… нечто. Оно обладало металлическими ручками и штуками, напоминавшими ему о плохо сконструированном роботе.

Черные волнистые волосы Криса спереди торчали, словно он за них дергал от разочарования. По комнате были разбросаны детали и клочки бумаги вместе с различными инструментами.

В насмешливом изумлении Вульф взирал на то, как Крис сражался с длинной металлической стойкой, которую он пытался прикрутить к основанию.

Пока Крис работал, одна из ручек упала и треснула его по голове.

Ругаясь, он уронил стойку.

Вульф расхохотался.

– Снова смотрел QVC[ «Качество, польза, комфорт», ТВ‑ программа вроде «Магазина на диване», продающая (точнее впаривающая) всяческие, по большому счету никому не нужные, приборы и устройства. ]?

Крис потер затылок, пнув по основанию устройства.

– Не начинай, Вульф.

– Мальчик, – строго оборвал его Вульф, – тебе лучше сменить этот тон.

– Да, да, ты меня напугал, – раздраженно огрызнулся Крис. – Я даже штаны намочил, находясь в твоем ужасающем, причиняющем страшную душевную боль присутствии. Видишь, как я дрожу и трепещу? О‑ о‑ о, ах‑ х‑ х, о‑ о‑ о.

Выходка его Оруженосца заставила Вульфа покачать головой. Парень совсем разум потерял, раз решил насмехаться над ним.

– Я так и знал, надо было завезти тебя в лес, когда ты был ребенком, и оставить там умирать.

Крис фыркнул:

– О‑ о‑ о, злобный скандинавский юмор. Я вообще‑ то даже удивлен, что ты не заставил моего отца представить меня на твой суд при рождении. Хорошо, что ты не смог добраться до конюшни, а?

Вульф сердито посмотрел на него: не то чтобы он хоть на секунду поверил, что его слова пойдут на пользу. Это всего лишь сила привычки.

– Я не собираюсь терпеть твое поведение только потому, что ты последний в моем роду.

– Ага, я тебя тоже люблю, Большой Парень. – Крис вернулся к своему проекту.

Вульф повел плечами, скинув пальто, потом набросил его на спинку дивана.

– Клянусь, я отменю нашу подписку на кабельное ТВ, если ты продолжишь в том же духе. На прошлой неделе были скамья для работы со штангой и гребной тренажер. Вчера – та штука для лица, а теперь это.

– Это другое.

Вульф закатил глаза. Он это уже слышал.

– Да что, к чертям, это такое?

Крис тут же ответил, прикручивая ручку обратно.

– Это солнечная лампа для загара. Я подумал, ты, наверное, уже устал от своего болезненно‑ бледного цвета лица.

Он с озорством посмотрел на Вульфа. Благодаря темным галльским генам своей матери Вульф в действительности не был бледным, особенно учитывая тот факт, что он не выходил на солнце уже больше тысячи лет.

– Кристофер, так уж случилось, что я викинг, который находится в данный момент посреди зимы в Миннесоте. Недостаток интенсивного загара характерен для всей северной территории. Во всяком случае, почему ты думаешь, мы совершали набеги на Европу?

– Потому что там могли загореть?

– Нет, погреться хотели.

Крис продемонстрировал ему средний палец.

– Подожди немного, ты меня еще благодарить будешь, дай только подключить эту штуку.

Вульф переступил через детали.

– Почему ты здесь, возишься с этим? Я думал, у тебя сегодня свидание.

– Так и планировалось, но через двадцать минут после того, как я пришел к ней, она со мной порвала.

– Почему?

Крис помолчал, кинув на него злобный и мрачный взгляд.

– Она думает, что я наркодилер.

Это неожиданное заявление совершенно оглушило Вульфа. Крис был почти шести футов (1, 83 м) роста, с неуклюжим телом, и честным открытым лицом.

Самым «криминальным» поступком, который когда‑ либо совершал парень, был случай, когда он прошел мимо Санта Клауса из Армии Спасения и не бросил монетку в его кружку для пожертвований.

– Что навело ее на эту мысль? – спросил Вульф.

– Ну, давай‑ ка посмотрим. Мне двадцать один, и я вожу изготовленный по заказу, бронированный Хаммер, стоимостью примерно четверть миллиона долларов, с пуленепробиваемыми шинами и окнами. Я живу в огромном удаленном поместье за пределами Миннетонки, насколько известно остальным, в полном одиночестве, за исключением двух телохранителей, которые всюду сопровождают меня, стоит мне только покинуть границы своих частных владений. Веду странный образ жизни. Ты обычно присылаешь мне сообщения по пейджеру три или четыре раза, когда я на свидании, чтобы приказать мне взяться за дело и подарить тебе наследника. И она случайно увидела некоторые из твоих расчудесных игрушек, которые я забирал со склада твоего поставщика оружия.

– Те, которые не были наточены, не так ли? – прервал его Вульф. Крису никогда не разрешали брать в руки заточенное оружие. Растяпа мог отсечь себе какую‑ нибудь жизненно‑ важную часть тела или что‑ то в этом роде.

Крис вздохнул, проигнорировал вопрос и продолжил свою тираду.

– Я пытался убедить ее, что обладаю собственным состоянием, и мне нравится коллекционировать мечи и ножи, но она не повелась. – Он пригвоздил Вульфа очередным ледяным взглядом. – Знаешь, временами эта работа действительно кусается. И каламбур был намеренным.

Вульф легко обуздал свое плохое настроение. Крис вечно сердился на него, но так как викинг растил мальчика с момента его рождения, и Крис являлся последним выжившим членом его рода, Вульф был в высшей степени терпим к нему.

– Ну, так продай Хаммер, купи Додж и переезжай в трейлер.

– Ох, да, точно. Помнишь, как я в прошлом году обменял Хаммер на Альфа Ромео? Ты сжег машину и купил мне новый Хаммер и пригрозил, что если я еще раз так сделаю, ты запрешь меня в моей комнате с проституткой. А что касается привилегий… Ты когда‑ нибудь давал себе труд посмотреть на это место? У нас есть крытый бассейн с подогревом, кинотеатр с эффектом «звук вокруг», два повара, три горничные и чистильщик бассейна, которым я должен раздавать ненужные указания, не говоря уже о других занятных игрушках всех мастей. Я не собираюсь уезжать из Диснейленда. Это единственный стоящий пункт в данном соглашении. В смысле, черт возьми, если уж моя жизнь должна быть отстоем, я ни за какие коврижки не стану жить в Мини‑ Винни[модель «дома на колесах», трейлера, выпускается компанией Winnebago Industries Inc., со штабом в г. Форест Сити, Айова, США, с 2006 года название Mini‑ Winni изъяли из обращения, т. к. трейлер достиг длины в 9, 1 м и перестал быть «мини». ]. Зная тебя, я уверен, что ты в любом случае велел бы разбить лагерь перед трейлером с вооруженными охранниками, которые следили бы за мной на случай, если я заработаю заусенец.

– Тогда ты уволен.

– Укуси меня.

– Ты не в моем вкусе.

Крис швырнул гаечный ключ ему в голову.

Вульф поймал его и бросил на пол.

– Мне никогда не удастся женить тебя, правда?

– Проклятье, Вульф. Я едва достиг совершеннолетия. У меня уйма времени впереди, чтобы завести детей, которые смогут запомнить тебя, о’кей? Черт, ты хуже моего отца. Долг, долг, долг.

– Ты знаешь, что твоему отцу было всего лишь…

– Восемнадцать, когда он женился на моей маме. Да, Вульф, я знаю. Ты мне говоришь это всего‑ то три‑ четыре раза в час.

Вульф проигнорировал его, продолжив размышлять вслух:

– Клянусь, ты единственный человек, которого я когда‑ либо знал, пропустивший всю подростковую гормональную бурю. С тобой что‑ то не так, мальчик.

– Я тебе не какой‑ нибудь трахальщик, – резко отреагировал Крис. – Со мной и с моими способностями все в порядке, за исключением того, что я не озабоченный кобель. Я предпочел бы сначала узнать женщину, прежде чем скидывать перед ней одежду.

Вульф покачал головой.

– С тобой всерьез что‑ то не так.

Крис выругался на древнескандинавском.

Вульф проигнорировал его ругань.

– Может, нам стоит подыскать суррогатную мать. Или, возможно, купить банк спермы.

Крис издал низкий горловой рык, затем сменил тему.

– Что произошло сегодня вечером? Ты выглядишь даже более разозленным, чем когда уходил. Один из пантер сказал тебе какую‑ то гадость в их клубе?

Вульф заворчал, подумав о стае пантер Катагария, владевших клубом, в который он сегодня заходил. Они вызвали его этим вечером первым делом для того, чтобы сообщить, что один из их разведчиков засек в городе группу неизвестных Даймонов, рыщущих по округе. Это была та же группа, что доставила пантерам некоторые проблемы несколькими месяцами ранее.

«Инферно» был одним из многих убежищ, открытых по всему миру, где Темные Охотники, Вер‑ Охотники и Аполлиты могли собираться, не опасаясь прихода врагов, пока они находятся внутри здания. Черт, да эти вер‑ твари даже Даймонов терпели, пока те не питались, не отходя от кассы, и не привлекали к ним ненужного внимания.

Даже несмотря на то, что Вер‑ Охотники были более чем способны убивать Даймонов самостоятельно, как правило, они от этого воздерживались. В конце концов, они приходились кузенами Даймонам и Аполлитам, и в качестве таковых придерживались политики невмешательства по отношению к контактам с ними. Более того, Оборотни не проявляли чрезмерной толерантности к Темным Охотникам, которые убивали их кузенов. Они сотрудничали с Охотниками по необходимости или ради собственной выгоды, но в остальных случаях сохраняли дистанцию.

Как только Данте уведомили о том, что Даймоны направляются в его клуб, он послал сигнал тревоги Вульфу.

Но, как намекнул Крис, пантеры становились менее чем дружелюбными к любому Темному Охотнику, если тот слишком задерживался в их заведении.

Вынимая свое оружие из одежды, Вульф возвращал его в шкаф, стоявший у дальней стены.

– Нет, – сказал он, отвечая на вопрос Криса. – С пантерами проблем не было. Я просто думал, что Даймоны устроят драку покруче.

– Сожалею, – сочувственно произнес Крис.

– Да, я тоже.

Крис помолчал, и по выражению его лица Вульф мог сказать, что парень отставил в сторону свои насмешки и пытался отвлечь его.

– Не хочешь немного потренироваться?

Вульф запер свое оружие.

– Чего ради напрягаться? У меня почти сто лет не было приличной схватки. – Эта мысль вызвала у него отвращение, он потер глаза, которые были очень чувствительны к яркому свету, включенному Крисом. – Пойду подостаю Талона немного.

– Ох, эй!

Вульф задержался, оглянувшись на Криса.

– Пока не ушел, скажи «барбекю».

Вульф застонал от обычной последней попытки Криса рассмешить его. Это была постоянная шутка, которую Крис использовал, чтобы досадить ему еще с тех пор, как был ребенком. Начало положила привычка Вульфа цепляться за свой древнескандинавский акцент, который заставлял его пропевать слово, когда он говорил, особенно, когда он произносил некоторые слова, такие как «барбекю».

– Ты не смешной, карапуз. А я не швед.

– Да, да. Давай, сделай тот звук Шведского Повара[персонаж Маппет Шоу, повар, готовящий еду по невероятным рецептам, говорит на псевдо‑ шведском языке. ].

Вульф зарычал:

– Не следовало мне позволять тебе смотреть Маппет Шоу. – И что еще более существенно, не стоило ему изображать Шведского Повара, когда Крис был ребенком. Все, к чему это привело, у Криса появился еще один способ доставать его.

Но они все‑ таки были семьей, и, по крайней мере, Крис пытался заставить его чувствовать себя лучше. Не то чтобы это работало.

Крис издал неприятный звук.

– Прекрасно, ты, старый, дряхлый викинг‑ брюзга. Кстати, моя мама хочет с тобой встретиться. Снова.

Вульф застонал.

– Ты не мог бы отвлечь ее еще на пару дней?

– Я могу попытаться, но ты же знаешь, какая она.

Да, он знал. Он знаком с матерью Криса уже более тридцати лет.

К несчастью, она его совсем не знала. Как и все, в ком не было его крови, она забывала его через пять минут после того, как он исчезал с ее глаз.

– Хорошо, – сдался Вульф. – Приводи ее завтра вечером.

Вульф направился к лестнице, ведущей в его комнаты под домом. Как и большинство Темных Охотников, он предпочитал спать там, где не было ни малейшей возможности случайно подвергнуться солнечному воздействию. Солнечный свет был одним из немногих вещей, которые могли уничтожить их бессмертные тела.

Он открыл дверь, но не позаботился включить верхний свет, так как Крис зажег маленькую свечку возле его стола. Глаза Темного Охотника были устроены таким образом, что почти не нуждались в освещении. В темноте он видел лучше, чем люди могут видеть в ясный день.

Сняв свитер, он осторожно прикоснулся к четырем пулевым ранам в боку. Пули аккуратно прошли сквозь плоть, и кожа уже начала заживать.

Раны жгло, однако это его не убьет, а через пару дней там ничего не останется, за исключением четырех маленьких шрамов.

Он стер собственной черной футболкой кровь со своего бока и прошел в ванную, чтобы промыть и перевязать раны.

Как только Вульф вымылся и надел голубые джинсы и белую футболку, он включил стерео. Запрограммированный список воспроизведения начался с песни группы Slade «My Oh My», Вульф прихватил с собой беспроводный телефон и ввел на компьютере логин на веб‑ сайте Dark‑ Hunter. com, чтобы поставить остальных в известность о своих последних убийствах.

Каллабраксу[Темный Охотник, воин‑ дориец из Ликоноса. ] нравилось быть в курсе того, сколько Даймонов уничтожалось ежемесячно. У спартанского воина сложилось странное мнение о том, что акции и нападения Даймонов связаны с лунными циклами.

Лично Вульф считал, что у Спартанца было слишком много свободного времени. Но с другой стороны, будучи бессмертными, они все этим страдали.

Сидя в темноте, Вульф прислушивался к словам играющей песни.

Я верю в женщину, Бог мой. Нам всем нужен кто‑ то, с кем можно поговорить, Боже мой…

Против воли слова песни вызвали в воображении образы его древней родины и женщины с волосами белыми как снег, и глазами синими, как море.

Арнхильд.

Он не знал, почему до сих пор думает о ней после всех этих веков, но так оно и было.

Он глубоко вздохнул, размышляя, что бы произошло, если бы он остался на ферме своего отца и женился на ней. Все этого ждали.

Арнхильд этого ждала.

Но Вульф отказался. В свои семнадцать лет он хотел другой жизни, не такой как у простого фермера, выплачивающего налоги своему ярлу. Он хотел приключений и битв.

Славы.

Опасности.

Возможно, если бы он любил Арнхильд, то этого было бы достаточно, чтобы удержать его дома.

И если бы он так поступил…

Скука свела бы его к чертям с ума.

В чем и заключалась его проблема этим вечером. Ему нужно было что‑ то захватывающее. Что‑ то, что могло разогнать его кровь. Что‑ то вроде горячей, привлекательной рыжеватой блондинки, которую он оставил на улице…

В отличие от Криса, для Вульфа обнажиться перед незнакомой женщиной, не было тем, чего следовало бы избегать.

Или, по крайней мере, обычно не было. Конечно, именно его готовность скинуть одежду перед незнакомкой и наградила его нынешней долей, так что вполне вероятно, что Крис все же обладал здравым смыслом.

В попытках отвлечься от этой раздражающей мысли, Вульф набрал номер Талона и нажал на перемотку на дистанционном пульте, чтобы сменить песню на " Immigrant Song" группы Led Zeppelin.

Сотовый Талона ответил в тот же момент, когда Вульф авторизировался в блоке личных сообщений для Темных Охотников.

– Привет, малышка, – язвительно поздоровался Вульф, переключаясь на наушники, чтобы иметь возможность печатать и разговаривать одновременно. – Я сегодня получил твою футболку «Dirty Deeds Done Dirt Cheap» [ «Грязные делишки – почти даром», название песни с одноименного альбома группы AC/DC. ]. Не смешно, и я задарма не работаю. Я рассчитываю на большие деньги за то, что делаю.

Талон усмехнулся.

– Малышка? Отвали‑ ка по добру по здорову, не то приду и надеру твою викингскую задницу.

– Эта угроза имела бы хоть какой‑ то вес, если бы я не знал, как сильно ты ненавидишь холод.

Талон рассмеялся глубоким гортанным смехом – Так что ты планируешь на сегодняшний вечер? – спросил Вульф.

– Примерно шесть футов пять дюймов (около 1, 96 м)[ «увеличиться, повыситься, подняться», на это Талон и отвечает, называя свой рост. ].

Вульф застонал.

– Знаешь, эта паршивая шуточка не становится смешнее с каждым разом, как я ее слышу.

– Знаю. Но я живу только для того, чтобы изводить тебя.

– С чем ты вполне успешно справляешься. Берешь уроки у Криса?

Он услышал, как Талон прикрыл рукой трубку и заказал черный кофе и оладьи.

– Так ты уже в хорошей форме и готов к вечеру? – спросил он Талона, когда официантка ушла.

– Ты же знаешь. Время Марди Гра[ «жирный вторник», вторник на Масляной неделе, последний день карнавала, Масленица], и все вокруг кишмя кишит Даймонами.

– Фигня. Я слышал, как ты заказывал кофе. Ты снова сбежал, так ведь?

– Заткнись, Викинг.

Вульф покачал головой.

– Тебе и правда надо обзавестись Оруженосцем.

– Ага, конечно. Я напомню тебе об этом, когда ты в следующий раз будешь ныть насчет Криса и его зубоскальства.

Вульф откинулся назад в кресле, читая сообщения своих коллег Темных Охотников. Утешительно было осознавать, что не один он с ума сходил от скуки в перерывах между заданиями.

Так как Охотники не могли собраться вместе физически, не выкачивая друг из друга силы, Интернет и телефоны были единственным способом, позволявшим поделиться информацией и оставаться на связи.

Технология стала для них даром свыше.

– Чувак, – сказал Вульф, – это мне кажется или ночи действительно становятся длиннее?

– Некоторые длиннее, чем другие. – В телефонной трубке послышался скрип стула. Без сомнений, Талон отклонился назад, чтобы оценивающе рассмотреть какую‑ нибудь женщину, проходящую мимо его столика. – Итак, что тебя гнетет?

– Я беспокоюсь.

– Иди перепихнись.

Он фыркнул, услышав стандартный ответ Талона. Хуже того, он знал, что кельт действительно считает секс панацеей от всех бед.

Но потом, когда его мысли вернулись к женщине в клубе, Вульф уже не был так уверен, что это не сработает.

По крайней мере, на этот вечер.

Однако, в конечном счете, ночь с очередной женщиной, которая не сможет его запомнить, не прельщала его.

Давно уже не прельщала.

– Это не проблема, – сказал Вульф, просмотрев сообщения. – У меня руки чешутся как следует подраться. В смысле, черт возьми, когда в последний раз тебе попадался Даймон, действительно способный дать отпор? Тот, которого я уничтожил сегодня, просто упал на меня. Один из них даже захныкал, когда я ударил его.

– Эй, ты должен радоваться, что достал их до того, как они достали тебя.

Возможно…

Но с другой стороны, Вульф был викингом, а они смотрели на вещи не так, как кельты.

– Знаешь, Талон, убийство высасывающих души Даймонов без хорошей схватки, это как секс без прелюдии. Напрасная потеря времени и полная не…удовлетворенность.

– Сказано настоящим древним скандинавом. Что тебе нужно, брат мой, так это зал в длинном доме[Центр древнескандинавских поселений. Общую основу такого дома составляли поддерживающие крышу столбы, а его длина могла доходить до нескольких десятков метров. Внутреннее деление длинного дома было двух‑ или трехчастным, где основная часть отводилась пиршественному залу, а другие части разделялись перегородками, создавая маленькие комнаты‑ спальни. Частью дома также мог быть хлев. ], наполненный услужливыми девицами и викингами, готовыми сражаться за место в Валгалле[в скандинавской мифологии находящееся на небе, принадлежащее Одину жилище эйнхериев – павших в бою храбрых воинов, которые там пируют, пьют. В замке павшим воинам и Одину прислуживают девы воительницы – валькирии. Вместо огня Валалла освещалась блестящими мечами. ].

Сущая правда. Вульфу не хватало Даймонов Спати. Вот они принадлежали к классу воинов, привносящих веселье в войну.

Ну, с его точки зрения, пожалуй.

– Те, на которых я наткнулся сегодня, ничего не знали о сражении, – скривил губы Вульф. – И меня уже тошнит от всего этого менталитета в духе «мой пистолет решит все проблемы».

– Тебя что, снова подстрелили? – спросил Талон.

– Четыре раза. Клянусь…я бы хотел заполучить сюда Даймона вроде Десидериуса. В кои‑ то веки я бы с удовольствием устроил жестокую и грязную схватку.

– Будь осторожен в своих желаниях, они могут исполниться.

– Да, я знаю. – Да так, что Талон и представить себе не может. – Но будь оно все проклято! Хотя бы раз, не могли бы они перестать убегать от нас и научиться сражаться, как сражались их предки? Мне не хватает старого порядка вещей.

На другом конце последовала пауза, когда Талон испустил медленный благодарный выдох.

Вульф кивнул головой. Определенно, там поблизости находилась женщина.

– Признаться, мне больше всего не хватает Тальпин.

Вульф нахмурился. Этот термин он никогда раньше не слышал.

– Это кто такие?

– Все верно, они жили до твоего времени. Давно, в лучшие годы Темных веков[Раннее Средневековье (500 – 1100 н. э. ). ] у нас был клан Оруженосцев, чье единственное предназначение состояло в заботе о наших чувственных нуждах.

Приятно было узнать, что у его лучшего друга мозг с одной извилиной, и Вульф готов был заплатить за возможность посмотреть на женщину, которая сможет сбить кельта с пути его низменных устремлений.

– Чувак, они были великолепны, – продолжил Талон. – Они знали, кто мы такие, и были более чем счастливы делить с нами постель. Черт, да Оруженосцы даже обучали их, как ублажать нас.

– Что с ними произошло?

– Примерно за сто, или около того, лет до твоего рождения, Темный Охотник допустил ошибку, влюбившись в свою Тальпину. К несчастью для остальных Охотников, она не прошла тест Артемиды. Артемида так разгневалась из‑ за этого, что вмешалась и услала Тальпин от нас, а также ввела расчудесное «вам положено спать с ними только один раз» правило.

Вульф фыркнул.

– А вот это никогда не было для меня проблемой.

– Да, я знаю. И завидую тебе в этом. Пока остальные вынуждены отрывать себя от своих любовниц, чтобы не выдать тайну своего существования, ты можешь бесстрастно освобождаться от них.

– Поверь мне, Талон, все не так, как обещано в рекламе. Ты живешь один по своему выбору. Ты хоть представляешь себе, как это опустошает – не иметь никого, кто мог бы тебя вспомнить через пять минут, после того, как ты оставишь его?

Это единственная вещь в жизни, которая беспокоила его. У него было бессмертие. Богатство.

Все, что пожелаешь.

За исключением того, что если Крис умрет, не обзаведясь потомством, в живых не останется ни одного человека, способного помнить о Вульфе.

Отрезвляющая мысль.

Вульф вздохнул.

– Мать Кристофера приходила сюда три раза за последнюю неделю, исключительно ради того, чтобы познакомиться с человеком, на которого работает ее сын. Я ее знаю сколько лет? Тридцать? И давай не будем забывать про тот случай, шестнадцать лет назад, когда я пришел домой, а она вызвала копов по мою душу, так как подумала, что я вломился в собственный дом.

– Сочувствую, братишка, – искренне произнес Талон. – По крайней мере, у тебя есть мы и твой Оруженосец, которые могут помнить тебя.

– Да, знаю. Спасибо богам за современные технологии. Иначе я бы спятил. – Он ненадолго замолчал.

– Не то, чтобы я пытаюсь сменить тему, но ты в курсе, кого Артемида перевела в Новый Орлеан заменить Кириана?

– Я слышал, что Валериуса, – неверяще произнес Вульф. – О чем только Артемида думала?

– Не имею ни малейшего представления.

– Кириан знает? – спросил Вульф.

– По вполне понятной причине, мы с Ашероном решили не говорить ему, что внук и точная копия человека, который распял его и уничтожил его семью, перебрался в один город с ним, и будет жить на той же улице, где стоит его дом. К сожалению, он все‑ таки обнаружит это рано или поздно.

Вульф покачал головой. Он допускал, что дела у него могли бы быть и хуже. По крайней мере, у него нет проблем Кириана или Валериуса.

– Приятель, человек он или нет, Кириан убьет его, если их пути когда‑ нибудь пересекутся, а это не то, с чем тебе нужно разбираться в это время года.

– Можешь мне не говорить об этом, – согласился Талон – Так кто дежурит на Марди Гра в этом году? – поинтересовался Вульф.

– Они привозят Зарека.

При упоминании Темного Охотника из Фэрбенкса, штат Аляска, Вульф смачно выругался. Слухи о бывшем рабе, который уничтожил целую деревню и людей, которых был обязан защищать, ходили в изобилии.

– Я думал, Ашерон никогда не разрешит ему покинуть Аляску.

– Да, я знаю, но приказ исходил от самой Артемиды, которая пожелала, чтобы он был здесь. Похоже, что на этой неделе нас ожидает воссоединение психопатов… О, подожди‑ ка, это ведь Марди Гра. Ну, еще бы!

Вульф снова рассмеялся.

Он услышал, как Талон испустил счастливый вздох.

– Кофе принесли? – спросил Вульф.

– О, да.

Вульф улыбнулся, пожелав для себя, чтобы и он смог найти удовольствие в чем‑ то настолько простом, как чашка кофе.

Но как только эта мысль пришла ему на ум, он услышал, как Талон досадливо воскликнул:

– Вот ведь блин!

– Что такое?

– Чертов сигнал тревоги от Фабио[фотомодель и актер. Снимался в сериале " Жара в Акапулько". Довольно известная личность в Америке. Внешность: длинноволосый блондин. ]. – Талон презрительно выплевывал слова.

Вульф выгнул бровь дугой, подумав о собственных белокурых волосах Талона.

– Эй, ты и сам не далеко ушел, блондинчик.

– Отвали, Викинг. Знаешь, будь я дурным человеком, я бы сейчас всерьез разозлился.

– По мне, так ты уже звучишь довольно злобно.

– Нет, это еще не злобно. Это слегка возмущенно. Кроме того, тебе стоило бы посмотреть на этих парней. – Талон уменьшил свой кельтский акцент. Он повысил голос до неестественного уровня:

– «Эй, Великолепный Джордж, по‑ моему, я чую Темного Охотника».

– «О, нет, Дик», – сказал он, его голос упал на две октавы, – «не будь дураком[не будь дураком (болваном, хреном)]. Нет здесь никаких Охотников».

Талон вернулся к фальцету:

– «Ну, я не знаю…»

– «Погоди‑ ка», – продолжил Талон снова глубоким голосом, – «Я чую туристов. Туристов с большой… сильной душой».

– Может прекратишь? – сказал Вульф, смеясь.

– Кстати, о кляксах, – Талон вернулся к теме, используя уничижительное определение Даймонов, ходившее в употреблении среди Темных Охотников. Выражение пошло от странных темных отметин, постепенно проявляющихся на груди Даймонов, когда они превращались из Апполитов в убийц людей. – Черт, я всего‑ то хотел глоток кофе и один маленький оладушек.