ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ 3 страница

— Детекторы движения, — объяснил Майкл небрежным тоном, — Никакого волшебства.

Он двинулся дальше, и Кари последовала за ним, вздрагивая от звука собственных шагов. Белые оштукатуренные стены и даже низкий потолок покрывали изображения злобных красно-зеленых птиц, порхающих среди сочной зелени. Казалось, черные бусинки глаз следят за каждым движением незваной гостьи.

В конце коридора Майкл распахнул створки деревянной двери, и глазам Кари открылось помещение, освещенное пламенем, которое горело в брюхе каменного изваяния. На козлином лице Рогатого Бога играла плотоядная улыбка, руки с длинными когтями были подняты и вытянуты немного вперед, как будто он готовился накинуться на первого же бедолагу, который сунется в эту комнату. Бог сидел на корточках; ноги его оканчивались козлиными копытами. Кари поежилась и отвела глаза.

В неверном свете виднелись и другие статуи, однако разобрать их очертания Кари не смогла — только когти, клыки, рога. Острые, готовые рвать и терзать.

В комнате было холодно, как в морозилке, и промокшей до нитки Кари вскоре показалось, что ее целиком завернули в ледяной компресс.

— Можешь погреться, — указал Майкл на статую.

Будь здесь другой источник тепла, Кари отвергла бы это предложение. Она осторожно подошла к истукану и, приблизив свободную руку к огоньку, отхлебнула из кубка. На этот раз вкус рома показался ей приятным. Еще приятнее было ощущение тепла, разливающегося по венам.

— Где они? — спросил Майкл, отбросив церемонии.

Кари облизнула губы.

«И о чем я только думала? »

— К-кто? — выдавила она.

— Кари, милая, — ласково произнес он, — зачем тебе искать со мной встречи, если не для того, чтобы заключить некую сделку? И, судя по тому, что я о тебе знаю, условия ее таковы: ковен в обмен на жизнь моего младшего отпрыска.

— Вы... вы в любом случае должны его спасти, — Кари прикусила губу и повернулась к огню — Он же ваш сын.

— Ты явилась сюда, чтоб со мной спорить? — В голосе Майкла звучало веселое изумление. — С тех пор как меня оставила жена, я, пожалуй, еще не встречал столь дерзкой особы.

Кари облизнула губы.

— А вдруг вам удастся склонить его на свою сторону? Что, если он станет... таким же, как вы?

Майкл Деверо покачал головой.

— Нет, мисс Хардвик. Мои многолетние попытки — тому доказательство. Жеро твердо намерен всячески осложнять мне жизнь. Поверьте: без него мне во сто крат спокойнее.

Он подошел и встал, повернувшись к огню, — так близко, что Кари уловила исходящий от него запах мыла и дорогого одеколона, почувствовала тепло его тела. И с ужасом поняла, что в ней просыпается желание.

«Наверняка это какие-то его штучки, — сказала она себе. — Потому что никогда, ни за что... Он же отъявленный негодяй! »

«Могущественный негодяй», — шепнул внутренний голос.

— Ты начни, — предложил он. — Потом будет легче.

Кари упрямо молчала. Сердце опять зачастило, и она уже начинала беспокоиться, не хватит ли ее, чего доброго, удар.

«Вдруг я грохнусь в обморок, а он... мало ли что у него на уме... »

Возбуждение усиливалось. Кари сердито сверкнула глазами и крикнула:

— Оставьте меня в покое!

Майкл расхохотался.

— Раньше надо было думать, — И, усмехнувшись, добавил: — Кари, ты приняла единственно правильное решение. — Он сжал ее ладонь в своих и нежно подул на костяшки, — Выкладывай. Где они? Жеро я спасу — если еще не поздно.

Кари перевела дыхание.

— В Винтерсе.

Майкл кивнул.

— А теперь расскажи-ка мне о вашем новоявленном друге из рода Каор. Об Алексе Каррутерсе.

Глаза Кари расширились; кровь схлынула с лица. Она пыталась не обращать внимания на прикосновение колдуна, но не могла.

— Вам и это известно? — «Нашла чему удивляться... » Кари вскинула глаза. — Но раз вы знаете о его существовании, то, наверное, и остальное для вас не секрет? — Страх придал ей мужества, и она добавила: — У вас что, нет магических кристаллов? Или вы за нами не шпионите?

В ответ он только пожал плечами. Забрал кубок, поднес край к ее губам и наклонил. Волей-неволей Кари пришлось сделать еще глоток.

Она подождала, пока алкоголь согреет ее и придаст еще чуточку храбрости. Затем кашлянула и сказала:

— Он очень могущественный маг.

— Неужели? — В голосе Майкла мелькнула заинтересованность. — Он ведь, кажется, их двоюродный брат?

Кари на мгновение задумалась. А не подловил ли он ее, притворившись, будто знает боль чем на самом деле? Впрочем, теперь уже поздно. Если она и сболтнула лишнего...

«Лишнего?.. Да из-за твоего длинного языка они все умрут! »

— Двоюродный, троюродный, я точно не знаю. — Кари дернула плечом. — Я плохо разбираюсь в таких вещах.

Майкл скептически прищурился.

— Будучи аспиранткой на кафедре антропологии? Я бы подумал, ты прекрасно разбираешься в родословных.

— Моя тема — фольклор, — поправила она.

— Вот как? Ну извини. — Он высвободил кубок из ее рук, сделал изрядный глоток и с довольным вздохом вернул ром гостье, — Ты пришла ко мне по своей воле, — напомнил он.

«Неужели? » — хотела возразить Кари, но вместо этого повторила:

— Да, он сильный маг.

— Надо думать — раз он справился с Холи.

Послышался странный звук, похожий на стук собачьих когтей по каменному полу, а потом чей-то визгливый хохот. Подхваченный эхом, смех прокатился по комнате, когти процокали ближе. Кари резко обернулась, глянула на пол и вскрикнула: мимо нее пулей пронеслось какое-то существо и вспрыгнуло на плечо Майклу.

Голое, уродливое, как тролль, с остроконечными ушами и резкими чертами, оно чем-то напоминало ящерицу Существо азартно зашипело на Кари, затем вскинуло голову и забормотало, обращаясь к Майклу:

— Она х-х-хочет с-с-сбежать, х-х-хозяин. С-с-сбежать, да-с-с-с, — объявило оно, тыкая длиннымпальцем через плечо, — С-с-с ума с-с-сходит.

— Спасибо. Ничего, разберемся, — ответил Майкл, ласково похлопав свою «собачку» по макушке, — Иди поищи себе чего-нибудь вкусненького. Может, дохлая крыса, где завалялась.

Колдун смахнул уродца с плеча — тот кувыркнулся в воздухе, шлепнулся на пол и засеменил прочь, в темноту.

У Кари подогнулись коленки.

— Ах, какой же я невнимательный! Ты ведь, наверное, утомилась с дороги.

Майкл щелкнул пальцами, и за спиной у гостьи материализовалось пухлое кресло с ярко-красной обивкой. Кари плюхнулась в его объятия, оказавшиеся не только мягкими, но и теплыми.

Выплеснувшийся ром пролился ей на запястье в воздухе повеяло ароматом мускатного ореха

Она отхлебнула из кубка — успокоить нервы — откинулась на спинку и с удивлением поняла что вот-вот заснет.

«Это все Майкл. Прочел какое-нибудь заклинание, и вот... И зачем я только сюда приехала, идиотка! Но мне было так страшно... »

— Не терзайся, милая. Что тебе еще оставалось? Скоро они все умрут. И первой будет Холли.

Майкл явно был собою доволен.

— Жеро... — заплетающимся языком прошептала Кари.

— Не знаю. Я еще не решил.

Он наклонился и отвел мокрые пряди с ее лба. Глаза его смотрели ласково, но от улыбки становилось жутко.

— Холли здесь, в этот доме, — сообщил он. — Представь себе. И послезавтра, в ночь Ветреной Луны, я убью ее. И когда я это сделаю, ее сила перейдет ко мне. Свет еще не видел колдуна, чье могущество сравнилось бы с тем, что обрету я.

Майкл задрал подбородок и принялся рассматривать потолок.

Вовремя же ты появилась, Кари. За то, что пришла ко мне, я тебя не трону. В смысле не убью. — Он на мгновение замолк. — А это, милая, дорогого стоит.

Кари проследила за его взглядом и похолодела.

Весь потолок занимало изображение черного сокола, такого огромного, что его крылья терялись в темноте. В мощном клюве птица сжимала человеческое сердце, из которого капала кровь, орошая грудь хищника. Глаза, огромные даже для его размера, сурово взирали прямо на Кари. Казалось, птица за ней наблюдает.

— Фантазм, дух Великого Сокола, — Майкл неопределенно помахал рукой, — Он живет в призрачном зеленом лесу, где рыщет в поисках Пандионы.

И снова забили, зарокотали охотничьи барабаны, вторя знакомому шелесту крыльев. Голова закружилась, комната поплыла перед глазами. Задыхаясь, Кари вцепилась в подлокотники кресла. Веки затрепетали, с губ слетел тихий стон.

Злобная птица вытянула шею и издала пронзительный крик. Кари показалось, что от звука у нее вот-вот лопнет череп. Нарисованное сердце выпало из клюва и, превратившись в настоящее, начало медленно и неуклонно падать прямо на Кари. Она вскочила, опрокинув кресло, и, путаясь в собственных ногах, кинулась к двери. За спиной хохотал Майкл.

В дверях дорогу ей преградила возникшая темноты тоненькая фигурка. Незнакомка была ростом чуть ниже Кари, лицо ее скрывала мерцающая голубая вуаль, из-под которой слышался безумный смех — будто эхо птичьего крика.

Поняв, кто перед ней стоит, Кари задохнулась от ужаса. Колени подломились, и она рухнула на каменный пол.

—Bonsoir, ma belle[12], - произнес призрак голосом Холли.

В глазах одержимой плескалось безумие. А из их глубины сверкала яростью еще одна пара глаз.

—Вызволи меня! — требовали они — Mainte-nant! ^{^[13]}

— Изабо... — прошептала Кари — Изабо, это тебя я слышу?

Холли молчала. Неизвестно, услышала ли она вопрос, однако глаза ее говорили:

— Oui! Вытащи меня отсюда! Он уничтожит нас всех!

За спиной раздался голос Майкла Деверо:

— Отведи ее в какое-нибудь надежное место, Холи. Она нам еще пригодится.

Губы Холли растянулись в сардонической улыбке.

ТРОЙСТВЕННЫЙ КОВЕН

Санта-Крус

Вечером все собрались у костра. Пахло дымком и деревом — это сочетание напомнило Жеро о сауне, которую они с Эдди и Кьялишем построили на территории кампуса Вашингтонского университета. Теперь из той веселой троицы остался он один...

«А Кари... где-то она сейчас? »

Алекс стоял, протянув руки к огню.

— Скоро ночь Ветреной Луны, — заметил он, взглянув на сияющий в небе перламутровый диск, и перевел взгляд на Жеро, чье лицо скрывалось под низко надвинутым капюшоном.

После того как исчезла Холли, Жеро больше не растрачивал силу на поддержание иллюзии своей прежней внешности. И все же ему было неприятно, когда кто-то видел его обезображенные черты. Жеро кривился и отводил глаза. Конечно, они вовсе не хотели на него пялиться — Аманда, в особенности, сгорела бы со стыда, узнай она, как больно ему видеть отвращение в ее глазах.

«Но это все мелочи. Главное — не дать нас убить раньше, чем мы одолеем моего отца».

— Надеюсь, ты понимаешь, что это значит, Деверо? — спросил Алекс, не сводя с него пристального взгляда.

Жеро хмуро кивнул, отметив, что, несмотря на неоднократные просьбы, Алекс снова назвал его этим ненавистным именем. Когда взойдет Ветреная Луна, отец нанесет решающий удар. Именно в эту ночь он попытается устроить ад на земле.

Жеро смотрел на огонь, как будто надеялся силой мысли взметнуть пламя до небес. Ведьмы утверждают, что умеют якобы низводить луну. Будь такое возможно, с какой радостью он поджег бы чертово светило и запульнул его обратно в космос, а потом смотрел, как оно горит. Тогда ночь Ветреной Луны никогда бы не наступила.

В повисшем молчании Жеро отчетливо ощущал, как напряглись окружавшие костер члены ковена. Глотнул из кружки — кофе вдруг показался слишком горьким. Впрочем, теперь все в его жизни отдавало горечью.

«Я и живу-то лишь ради того, чтобы уничтожить отца. После чего... »

Аманда нахмурилась и, придвинувшись к Филиппу, спросила:

— О чем они? Что за «ветреная луна»?

— Не знаю, — пожал тот плечами, глядя на Алекса.

Затем он посмотрел на Жеро — и наткнулся на ответный взгляд. Аманда поежилась, однако на лице Филиппа не дрогнул ни один мускул.

— Ночь Ветреной Луны — время Рогатого Бога. Ведьма или колдун, умерший в эту ночь, становится навеки его рабом.

— Хорошо сказано, — прокомментировал Алекс. — Главное — точно.

— Dios mio^{^[14]}, — прошептал Пабло, крестясь.

—Чего же вы раньше молчали? — рассердился Арман — Времени в обрез — мы и подготовиться толком не успеем.

— Полной уверенности у меня не было — только подозрение, — сказал Алекс. — Я кинул руны.

Все головы повернулись к Жеро.

— Ветреная Луна не всегда несет ту же энергию. Но Алекс прав: это полнолуние не сулит ничего хорошего.

Аманда тяжко вздохнула.

— Ну вот. Не одно, так другое, — пробормотала она.

— И что нам теперь делать? — спросил Пабло, обращаясь к Жеро.

Ответить тот не успел.

— То же, что Майкл Деверо, — вмешался Алекс. И в упор посмотрел на Жеро. — Убить колдуна и забрать себе его силу.

— Или ведьмака, — процедил Жеро, ответив столь же пристальным взглядом.

Они сверлили друг друга глазами.

«Один из нас умрет в ночь Ветреной Луны, — подумал Жеро. — И я даже знаю кто».

— Эй, эй, полегче! — прикрикнул Ричард. — Вы, оба, сбавьте-ка обороты!

Отец Аманды шагнул между ними, всем своим видом давая понять, что не шутит.

Ведьмак отвел глаза, однако Жеро по-прежнему ощущал повисшую в воздухе угрозу — обещание, предназначенное лично ему. Помедлив, он разжал кулаки и перевел взгляд на Ричарда — в конце концов, именно дядя Холли спас ему жизнь и вернул свободу, а такие долги скоро не забываются. Да, Алекс появился весьма своевременно, но в глубине души Жеро был уверен, что они справились бы и без него.

«Если уж на то пошло, никакого Черного огня во время сновидений не было — до тех пор пока туда не явился Алекс».

Однако доказательств у него не было, и если им удастся с помощью Алекса победить отца, он, Жеро первым скажет ему «спасибо».

«Отец… Знать бы, что он замышляет».

Пальцы Жеро снова сжались в кулак.

«Такое чувство, что он где-то рядом и скоро явится по нашу душу. И к этой встрече мы совсем не готовы. Информация — вот что нам сейчас нужно, и, сидя здесь, мы ее не добудем. А вот если бы я его разыскал, выведал его планы... вдобавок он может знать о том, что сталось с Холли... »

Он дождался, пока все заснут. Встал, натянул ботинки и тихонько пробрался к выходу. По пути ему пришлось пройти мимо Пабло — тот заворочался; по юному лицу пробежала тень. Жеро замер и затаил дыхание, однако паренек не проснулся.

Жеро выскользнул наружу. Притворил за собой дверь, сделал три шага и только тогда перевел дыхание. Внезапно на границе поля зрения что-то шевельнулось. Он резко обернулся. Ричард стоял и смотрел на него неожиданно теплым взглядом. Жеро молчал, не зная, как реагировать. Он-то думал, что старик спит как все остальные.

— Я знаю, куда ты собрался. Вот, хочу пожелать тебе удачи.

— Спасибо.

Ричард хлопнул его по плечу.

— Будь осторожен. Ежели отыщешь Холли или Кари, попробуй их вызволить.

— Обещаю.

— Когда вернешься, нас здесь, как ты понимаешь, уже не будет. Но в случае чего пошли зов Пабло. У этого паренька потрясающее чутье.

Жеро кивнул. Где-то в этих краях у Материнского ковена имелось запасное пристанище, однако отыскать его без посторонней помощи вряд ли удастся. Ричард приблизился к нему и обнял. Жеро растерялся. В носу защипало.

—Береги себя, сынок, — прошептал Ричард, улыбнувшись напоследок, шагнул в темноту.

Утро выдалось прохладное, ясное. Аманда стояла в компании самых дорогих в ее жизни мужчин — отца и Томми.

— По-моему, оно и к лучшему, — сказал Томми. — Эти двое вряд ли ужились бы друг с другом. — И, наморщив нос, добавил: — У них обоих тестостерон в крови бушует.

Ричард хмыкнул и согласно кивнул. Аманде было не до смеха: мало того что друзья гибнут и пропадают один за другим, так теперь они еще уходят по собственной воле. Странно, но с исчезновением Жеро как будто оборвалась последняя ниточка, связывавшая ее с Холли.

— Пора — сказала Аманда, увидев направляющуюся к ним Луну. Девушка так долго сдерживала слезы, что голос звучал сдавленно.

Через несколько минут все расселись по машинам. Первую вела Луна, вторую — Ричард. Вскоре — гораздо быстрее, чем ожидала Аманда, — они уже подъезжали к стоявшему на холме дому. У дверей, сложив руки на груди, стояла Анна Луиза Монтраше. О ее ноги терлась большая серая кошка.

От одного вида знакомого лица на душе стало легче. Аманда выбралась из машины, подошла к встречающей и, к удивлению обеих, бросилась ей на шею.

— Здесь вы в безопасности, — прошептала Анна Луиза.

Не в силах больше сдерживаться, Аманда заплакала.

— Я уже и забыла, что это такое — безопасность.

— Знаю, милая, знаю.

Аманда не услышала, а скорее почувствовала чье-то приближение. На плечо ей легла знакомая рука. Анна Луиза отстранилась, и Аманда, развернувшись, упала в объятия Томми.

Затем голос Анны Луизы — сильный и ясный — произнес:

— Добро пожаловать! Здесь вы в безопасности — отдыхайте, набирайтесь сил. Благословенны будьте.

— Благословенна будь, — отозвался нестройный хор.

— Благословенна будь, — шепнула Аманда в родное плечо.

ЭПОНА

Каоры, вы у нас в руках,

И в расставленных силках

Биться вам, пока атам

Не вонзится в сердце вам.

Луна, прекрасна и щедра,

Дай дожить нам до утра,

Мысли отврати от боли,

Вызволи нас из неволи!

ИЛАЙ

Авалон

До подземелья, где томилась Николь, он добрался с поразительной легкостью. И все же на душе у Илая скребли кошки.

«Слишком просто», — говорил он себе, осторожно ступая по мокрому каменному полу.

Ради сегодняшней экспедиции он променял свои любимые кроссы на высокие кеды, которые тут же набрали воды, и теперь понемножку превращались в ледышки.

«Ловушка, как пить дать».

Плащ и поддетая под него черная кожанка тоже пропитались влагой, которая покрывала осклизлые стены. По слухам, замок построили еще до короля Артура и его могущественного наставника, Мерлина, который якобы и поныне живет в этих стенах. При одной мысли об этом сердце Илая сжалось: если в союзниках у сэра Уильяма числится сам Мерлин, он, Илай, еще до заката превратится в кучку пепла.

«Или в старую бородавчатую жабу вроде Лорана... »

Илай поежился. Шутки шутками, но он действительно трусил. Для человека, носящего гордое имя Деверо, это было не просто постыдно — немыслимо. Однако события последних дней пошатнули его веру в могущество клана, хотя считалось, что на свете — по крайней мере, на этом свете — нет колдунов сильнее Деверо и что место во главе Верховного ковена по праву принадлежит не Мурам, а ему, Илаю. В конце концов никому, кроме его семьи, не удалось еще проник в заветную тайну Черного огня.

«Это всего лишь подземелье. Мне нечего бояться. С моим-то могуществом! » — думал он, собираясь в путь.

Теперь Илай мечтал лишь об одном: очутиться где угодно, только не здесь, в сыром, пропахшем смертью мраке, из которого то и дело доносились глухие вопли: палачи упражнялись в своем искусстве на ком-то из многочисленных врагов сэра Уильяма. Впрочем, он никогда не позволил бы себе телепортироваться с острова, хотя искушение терзало его, как голод.

«Николь даже не смотрит в мою сторону. Так какого черта я собрался ее спасать? »

«Потому что она — козырь, — одернул он себя, сурово нахмурившись. — Во-первых, она — ведьма из рода Каор, а во-вторых, Николь, ее сестра и Холли — непобедимый триумвират. И потом, пора поставить Джеймса на место. Никто, будь он колдун или простой смертный, не смеет зариться на мою собственность».

Он свирепо оскалился и пошел дальше, семеня по узкому туннелю, к которому его вывело заклинания поиска. Заслонив на всякий случай правую ладонь, в центре которой мерцал зеленый огонек. Илай сверился со своим «компасом». Крошечный сокол, эмблема клана Деверо, парила теперь у среднего пальца: значит, цель прямо по курсу. Если, конечно, никто не исказил показам, чтобы заманить Илая в ловушку. Теоретически такое было вполне возможно, однако никаких странностей он пока не заметил. К тому же вызвать дух сокола мог только Деверо.

Один из...

«Жеро остался во времени сновидений, — начал перебирать Илай, — и, скорее всего, уже помер. А отец вряд ли пойдет на такое ради чужих интересов. И все же что-то тут не так... Слишком просто».

Он расправил свой плащ-невидимку, наброшенный поверх черной кожаной куртки. Перед тем как отправиться в подземелье, Илай прочел не одно защитное заклинание и буквально обвешался амулетами, рассудив, что на пути его ждут препятствия — пара-тройка хранителей, а может, и некая невидимая сила, разбуженная появлением чужака. Однако за все то время, что он крался по берегу, прячась за камнями, а потом петлял, как заяц, по вересковым зарослям ко входу в подземелье, не случилось ровным счетом ничего.

«Даже обидно... »

Тут на фоне стены — черный на черном — вырос силуэт, и Илай понял, что расслабляться рано.

Судя по очертаниям, тень принадлежала круглобокому приземистому существу с топором на плече и непропорционально огромной, как у обезьяны, головой.

Голлем… Существо, вылепленное из глины, послушное воле своего создателя. Сдвинуть его с пути нельзя ни уговорами, ни силой — проще убить. Изрядно при этом попотев и наделав кучу ненужного шума...

Илай развернулся к противоположному концу туннеля, где, по логике, должен был находиться хозяин тени. И никого не увидел.

По спине пробежал холодок — будто чьи-то ледяные пальцы скользнули вдоль хребта. Големы — создания вполне земные. Это привидения морочат людям головы, появляясь то тут, то там. Големам такие фокусы не под силу.

«Проклятье! Да где же он? »

Илай спрятал магический кристалл в кулаке и слился с темнотой. Стараясь дышать как можно тише, он сузил глаза и всмотрелся в странную тень, но никакого логического объяснения не нашел. Выходило, что в деле замешана магия какой-то неведомой ему разновидности.

И тут силуэт исчез.

Илай захлопал глазами. Наконец-то его осенило: обладатель тени находился не в этом туннеле Просто он, Илай, увидел сквозь стену — очевидно, один из амулетов пробудил в нем эту способность.

Голем неспешно топал по своим делам — по ту сторону каменной кладки.

«Его послали за Николь. Значит, чтобы ее отыскать, достаточно идти за ним следом».

Бормоча заклинания, Илай попытался вспомнить, куда именно он засунул какой амулет, и наконец его рука сомкнулась вокруг висевшего на кожаном шнурке медальона в форме солнца. Исходившее от диска тепло подсказало: вот он, родимый. Илай прошептал заклинание видения. Стена послушно истончилась, и он снова увидел глиняного истукана, который пер вперед с тупой целеустремленностью Терминатора.

Илай чуть подождал и двинулся следом. Внезапно голем замер, будто споткнувшись, а затем начал удаляться из поля зрения.

«Повернул направо», — догадался Илай. Постоял в нерешительности, затем взмахнул руками, прошептал заклинание, растворяющее стены. Шаг был рискованный: голем, может, и не заметит, что творится у него за спиной, но как знать, не бродит ли кто-то или что-то еще?

В стене, на уровне живота возникла дыра, в которую при желании можно было протиснуться. Илай нагнул голову и, не разжимая кулака со спрятанным в нем кристаллом, нырнул внутрь. Памятуя о своей цели — вызволить Николь, — он понимал: чем позже голем его заметит, тем лучше. Схватиться они всегда успеют, а где один голем, там вполне может оказаться и другой. Или целая компания.

Очутившись по ту сторону, Илай зашагал дальше, держась поближе к толстенной стене. Он по- прежнему ждал, что в любую минуту встретится с охраной, и по-прежнему удивлялся, что никто еще не прыгнул на него из-за угла.

И не зря. В следующее мгновение началось: голем рывком развернулся и, размахивая топором, пошел на Илая. Неровности на стене вдруг ожили, превратившись в студенистые существа с длинными конечностями, и, царапая когтями воздух, посыпались вниз.

Опытный боец, Илай мгновенно соорудил вокруг себя защитную сферу и закружился волчком, отбивая удары голема и швыряя огненные шары в живой студень. Вскоре среди проносившихся перед его глазами силуэтов замелькало еще несколько, покрупнее; улучив мгновение, Илай пригляделся к новым противникам и едва не сбился с ритма. К первому голему присоединились еще трое: один с топором, второй с палицей, а третий — с кольчатой сетью, вроде тех, которыми некогда пользовались гладиаторы. Глиняные чудища мерно крушили стенки магической сферы.

Илай понял: лишись он защиты, живым ему не уйти. Однако поддерживать целостность сферы было не так-то просто: часть сил уходила на огненные шары.

От стены отделялись все новые и новые существа и, ударившись о невидимый барьер, стекали на пол лужицей студня. Наконец их осталось где-то с дюжину. Тем временем големы продолжали дубасить по сфере; мало-помалу та начинала подаваться. От очередного удара прозрачная стена дрогнула и пошла трещинами.

Голем с палицей занес свое оружие над головой. Шипастый наконечник обрушился на сферу с поистине чудовищной силой, начисто срезав макушку. В результате Илай очутился в положении забившегося в нору животного.

«Животное… — падая на колени, подумал он, — Животное».

Старясь не поддастся панике, он закрыл глаза и направил всю свою магическую силу на то, чтобы ясно представить каждое перышко, каждый блестящий коготь. Вот они — круглые птичьи, жадный клюв…

— Фантазм, — позвал он. — Тебя зову я через пространство и время... »

Голем, вооруженный мечом, с размаху рубанул по сфере, и ее поверхность покрылась тонкой паутинкой трещин.

«Фантазм! »

Три желеобразные твари вскарабкались к вершине сферы и, приподнявшись, нырнули внутрь. Первая приземлилась Илаю на голову и впилась когтями ему в скальп. Взревев от боли, он стиснул непонятное существо обеими руками и, почувствовав, как брызнула из-под пальцев слизь, брезгливо отшвырнул его прочь.

Следующий противник решил продолжить то, что начал предыдущий, но был точно так же раздавлен. Последний приземлился у ног Илая и теперь карабкался по штанине — Илай ругнулся смахнул его и размазал по полу.

Двое големов бились в сферу плечами, пытаясь ее опрокинуть. Илая качнуло. Он упал лени, но успел растопырить руки и упереть в бока сферы. Не хватало еще кататься тут, будто хомяк в пластмассовом шаре.

«Фантазм! » — грозно воззвал он.

— Вон он! — закричал человеческий голос Стражники...

«Как будто этой нечисти нужно подкрепление», — подумал Илай и, пользуясь тем, что сфера лежит на боку, принялся метать огненные шары в возникшее на месте срезанной верхушки отверстие.

Два из них попали в цель — бежавшие впереди стражи в черных кожаных куртках и таких же штанах превратились в живые факелы и с воплем покатились на землю.

«Фантазм, да где тебя черти носят! »

Остальные стражники даже не попытались помочь своим горящим заживо товарищам. Один из них наткнулся на големов. Илай чуть не расхохотался, глядя, как бедолага тщится прогнать их со своего пути — те даже не обернулись, продолжая сосредоточенно разносить сферу на куски.

«А вот это уже не смешно».

Голлем с палицей сунул руку в отверстие и ухватил Илая за шею. Глиняные пальцы жгли, как наждак. Задыхаясь, Илай обхватил толстые, как бревна, запястья и попытался разжать. Еще секунда- другая, и голем продавит ему трахею... и тогда все, конец.

«Птица, — подумал он. Слова неслись в голове ревущим потоком, и он безуспешно пытался выхватить оттуда нужные, — Хранитель... »

Неожиданный взрыв потряс стены туннеля. Голема отшвырнуло назад — Илай вылетел из сферы и приземлился истукану на грудь. От удара глиняные пальцы чуть разжались; воспользовавшись этим, Илай влепил огненный шар прямо в лицо душителю.

Голем не издал ни звука — просто обмяк всем телом и выронил оружие. Илай удивился — он понятия не имел, что големы боятся огня, и швырнул свой шар просто так, инстинктивно. И тут он заметил во рту истукана догорающий клочок бумаги. Ну конечно! В древней иудейской магии, чтобы оживить голема, полагается вложить ему в рот бумажку с написанным на ней заклинанием. Ее-то и испепелил огненный шар.

Илай взмахнул рукой, и перед подоспевшими людьми и монстрами выросла огненная стена. Теперь ему противостояла только горстка противников, на которых он и обрушил всю свою ярость, стремясь разделаться с ними как можно быстрее.

В туннеле снова грохнуло. Илай мысленно отметил этот факт, но отвлекаться не стал: некогда. Даже если он перебьет всех противников, неприятности на этом не закончатся.

После третьего взрыва потолок начал обваливаться. Огромные глыбы посыпались на желеобразную нечисть, а один камень рухнул на голема, уже занесшего меч. Илай успел создать над собой щит, однако обвал был настолько мощным, что колдун невольно сжался и прикрыл голову руками. Потом сообразил, насколько он уязвим в этой позе, перекатился на бок и кое-как встал. В следующий миг пол треснул и распался на две зазубренные глыбы, которые сошлись затем с такой силой, что вздыбились.

Огненная стена по-прежнему сдерживала пре следователей. Внезапно по ту сторону пламени вырос огромный силуэт. Неведомый исполин шагнул сквозь огонь, небрежно отшвырнув стоявшего на пути голема, и неспешно двинулся на Илая.

Существо оказалось великаном с грубой, как у слона, черной кожей — по туннелю оно шагало, пригнувшись. Лицо напоминало сужающийся книзу прямоугольник, на конце которого виднелось странное клинообразное образование из плоти и перьев. В огромных глазах плавали зрачки размером с мяч. Вместо верхних конечностей у чудовища были толстые, поросшие перьями обрубки; нижние похожие на ястребиные лапы, оканчивались длинными когтями.