Глава XIV

На въезде в город перед постом ГАИ вытянулась длинная, словно на пограничной таможне, вереница машин. Вооруженные автоматами омоновцы вели досмотр. Пожилой усатый майор проверил водительские документы сидевшего за рулем «Жигулей» Бирюкова и, заглянув в его служебное удостоверение, сказал:

– Можете ехать.

– Чем вызвано такое столпотворение? – спросил Антон.

– С прошлой субботы объявили месячник по борьбе с наркотиками. Шерстим любителей крутой наживы.

– И как улов?

– Мелочь, но попадается.

– Желаю удачи.

Майор улыбнулся:

– Спасибо. Будем стараться.

Возведенный в сталинскую эпоху индустриальный Кузнецк попыхивал жиденькими дымками труб дышащих на ладан промышленных предприятий и густо был раскрашен торговой рекламой заморских фирм. В глазах рябило от перечисления популярных марок импортных автомобилей, видеоаппаратуры «Сони», фототехники «Кодак», покоривших Россию «Пепси» и «Мальборо». То и дело попадались огромные панно туристических агентств, приглашающих сибиряков чартерными рейсами Аэрофлота посетить экзотические страны мира или отдохнуть под роскошными пальмами в райских уголках земного шара.

– Пир во время чумы, – глядя на одно из таких приглашений, задумчиво сказал Лимакин.

– И за державу никому не обидно, – быстро добавил Голубев и сразу спросил Бирюкова: – С чего начнем, Игнатьич, в этом городе?

– Сначала встретимся с начальником уголовного розыска Анатолием Викторовичем Тараном. Вчера по телефону он обещал к нашему приезду собрать подробные сведения об интересующих нас лицах.

– Ты знаком с ним?

– Когда‑ то работали бок о бок старшими оперуполномоченными областного управления угрозыска в Новосибирске. И даже вместе жили по‑ холостяцки в однокомнатной малогабаритке.

– При таких связях мы будем здесь под надежной крышей, как у себя дома.

– Надеюсь.

Подполковник милиции Таран был высок ростом и крепок в плечах под стать Бирюкову. После дружеских объятий с Антоном он усадил нагрянувших в его небольшой кабинет гостей. Машинально провел ладонью по коротко стриженным, прежде времени поседевшим волосам и, с улыбкой глядя на Бирюкова, сказал:

– Есть два сообщения. Как говорится в бородатом анекдоте, одно – хорошее, другое – плохое. С какого начинать?

Бирюков тоже улыбнулся:

– Вопреки анекдоту, начни с хорошего.

– В таком случае скажи, что вам известно о друге Владимира Гусянова?

– Кроме того, что у него на правой щеке глубокий шрам и что, вроде бы, он был охранником у Валерия Падунского, ничего. Гусянов как будто называл его Крупой.

– Этого достаточно. Хорошее заключается в том, что Геннадий Крупенин сейчас находится в изоляторе временного содержания. Задержан ОМОНом в прошлую субботу утром на въезде в город. Привлек внимание окровавленной правой рукой. При досмотре его машины обнаружили упаковку героина и обойму с боевыми патронами от «макаровского» пистолета.

– Чем объясняет ранение руки?

– Неосторожным обращением с ружьем на охоте. Между тем ни охотничьих документов, ни ружья в машине не было.

– Где сейчас его машина?

– На охраняемой стоянке для задержанного автотранспорта.

Бирюков повернулся к следователю Лимакину:

– Надо взять пробу масла на экспертизу. – И опять спросил Тарана: – Надеюсь, мы сможем побеседовать с задержанным?

– Без проблем.

– Тогда расскажи, Толя, все, что о нем знаешь.

Таран достал из сейфа толстую папку с документами. Положив ее на стол перед собой, заговорил:

– Видишь, сколько оперативных материалов пришлось перелопатить ради тебя. Вчера до полночи просидел, можешь с ними ознакомиться подробно, а пока изложу вкратце… Крупенин отлично стрелял из пистолета. Теперь отстрелялся. На правой руке остался только мизинец. Остальные пальцы оказались повреждены дробью так, что во избежание гангрены, пришлось их ампутировать. С Падунским познакомился, когда вместе занимались стрелковым спортом. Действительно, был у него охранником до последнего дня. В момент убийства Падунского сидел рядом с ним в «Мерседесе». Чудом уцелел. Пуля, пробившая шефу голову, распорола правую щеку охранника, когда тот стал наклоняться, чтобы поднять оброненную сигарету. Стреляли из карабина с оптическим прицелом с чердака хрущевской пятиэтажки. Там нашли гильзу, а карабин до сих пор не обнаружили. До коммерческого банка, возле которого стоял «Мерседес», полкилометра. Без оптики попасть человеку в голову с такого расстояния можно лишь по чистой случайности. В данном же случае выстрел был профессионально точным.

– Падунского разве не из автомата расстреляли? – спросил Бирюков.

– Автоматная очередь из промчавшейся мимо машины изрешетила «Мерседес» спустя несколько секунд после снайперского выстрела и была рассчитана на отвод следствия от истинного убийцы.

– Как же Крупенин уцелел от автоматных пуль?

– Успел спрятаться за мертвое тело шефа. В то же самое время, вероятно, он вытащил из кармана у Падунского пистолет.

– Своего у него не было?

– Теперь это невозможно установить.

– А Падунский каким путем получил разрешение на «Макарова»?

Таран усмехнулся:

– С его деньгами можно было при желании заполучить право на владение баллистической ракетой.

– В самом деле был очень богатым?

– Миллиарды прокручивал в коммерческих банках. Имел не только рублевые, но и валютные счета. По нескольку раз в год оплачивал чартерные рейсы и на халяву возил высокопоставленных чиновников или других нужных ему людей созерцать Объединенные Эмираты. Увлекался роскошными машинами. Иномарки менял, как перчатки. Отечественные для него были мелочью. Два года назад я случайно оказался свидетелем, как он покупал новенькие вишневые «Жигули» шестьдесят третьей модели. Такая «тачка» стоила тогда двадцать пять миллионов. Падунский заплатил наличными. Тут подкатил в «БМВ» какой‑ то его знакомый и страшно удивился: «Валера, ты что это до „Жигулей“ упал?! » Падунский улыбнулся: «Вчера выпил лишний фужер шампанского и пообещал одной очаровашке подарить на восьмое марта». – «А‑ а‑ а, ты, оказывается, на подарок взял. А я уж подумал, что с тобой что‑ то серьезное случилось». Так вот, размашисто, жил гражданин Падунский. Одаренный и сообразительный был экономист. Сгубил мужика криминальный уклон бизнеса. На одной из презентаций я с глазу на глаз спросил его: «Валерий Александрович, почему бы тебе не заняться честным бизнесом? » Он, как всегда, с обаятельной улыбочкой ответил: «Анатолий Викторович, теперь, что честно, то не модно. Нынче на честности далеко не уедешь». – «Поймаем ведь». – «Ловите, если сможете». Мы не успели поймать, киллер опередил.

– Сам Падунский не употреблял наркотики?

– Упаси Бог! И спиртным не увлекался. Насчет лишнего фужера шампанского при покупке «Жигулей» было сказано им для красного словца.

– А насчет подарка?..

«Жигули» действительно подарил очаровательной аэрофлотовской стюардессе, с которой в общем‑ то никаких серьезных дел не имел.

– Что помешало раскрытию его убийства?

– Долго отрабатывали ложную версию и в результате упустили горячий след. Ваша землячка Лиза Удалая сбила с толку следствие.

– Как?! – удивился Бирюков.

– Падунский, будучи предусмотрительным мужиком, умышленно не зарегистрировал с ней брак. Чтобы в случае своего провала не оказаться нищим, он открыл на имя Лизы крупные рублевые и валютные счета в коммерческих банках, оформил на нее дачный участок с великолепным коттеджем и новейший шестисотый «Мерседес». Теперь представь такую картинку… Лиза внезапно скрывается из Кузнецка в неизвестном направлении, а вскоре после ее исчезновения гибнет Падунский. Невольно возникла версия: накануне побега Лиза заказала убийство своего сожителя с целью в одночасье стать полновластной хозяйкой отписанного ей богатства. На отработку этой версии потратили уйму времени и сил. Получили же, как говорят уголовники, фунт дыма. Предполагаемая «заказчица» ни сном ни духом не ведала, какое богатство ей причитается. Да и по складу характера, и по мировоззрению Лиза, как выяснилось, совсем не авантюристка.

– Неужели других версий не возникало?

– Пытались выйти на дельцов от наркобизнеса. Не получилось. Достойных конкурентов у Падунского не было. Расследование продолжается, но перспективы его весьма туманные.

– Чем Крупенин занялся после гибели шефа?

– Вместе с другими охранниками Падунского перекинулся в фирму «Кульбит».

– Что это за фирма?

– Один из производственных филиалов Национального фонда спорта. Контора, прямо сказать, полукриминальная. По замыслу должна производить спортивные товары. На самом деле торгует импортными автомобилями, автозапчастями, завезенными из‑ за рубежа спиртными напитками и табачными изделиями. Официально возглавляет фирму бывший офицер‑ афганец Рудольф Молькин. Неприметный мужичок, смахивающий на канцелярского крючкотвора. По всей видимости, он является или мозговым центром фирмы, или за его хилой спиной, пользуясь льготами НФС, проворачивает свои дела крутой бизнесмен.

– Судя по мощной охране, оборот у «Кульбита» солидный? – вновь спросил Бирюков.

– Есть предположение, что охранники там используются в роли «качков», выбивающих с должников деньги. Вчера дал задание своим оперативникам выяснить этот вопрос.

– При задержании у Крупенина было сколько‑ нибудь денег?

– Десять миллионов новенькими стотысячными купюрами, – Таран порылся в папке и протянул Бирюкову один из листов. – Вот ксерокопия протокола.

Бирюков пробежал взглядом по листу. Передав его Лимакину, попросил:

– Сравни, Петр, номера купюр с теми, что были обнаружены у Гусянова. Большое ли расхождение?

Лимакин достал из «дипломата» свой протокол. Посмотрел туда‑ сюда и почти сразу сказал:

– Серия «КВ» одинаковая. Цифры расходятся только в окончании номеров… – чуть помолчав, добавил: – Упаковки тоже одинаковые. Кузнецкого коммерческого банка «Лотос».

– Как раз у «Лотоса» застрелили Валерия Падунского, – тут же вставил Таран.

– Что это, случайное совпадение? – спросил Бирюков.

– Из всех коммерческих банков «Лотос» – самый надежный в городе. Падунский был его вкладчиком. А вот, кто там получил эти миллионы, сказать трудно.

– Нельзя оперативно узнать, являются ли вкладчиками «Лотоса» Крупенин или Гусянов?

– Узнаем… – Таран по селектору передал распоряжение и огорченно вздохнул. – Кстати, о Гусянове. Здесь, дорогой Антон, я вынужден перейти к плохому сообщению. Кроме того, что Владимир Семенович Гусянов прописан в многоквартирном доме по улице Кутузова, у нас никаких сведений о нем не имеется.

– Он вроде бы работал дизелистом в «Кульбите».

– Там нет никакой дизельной установки. Есть небольшой столярный цех, в котором раньше изготавливали шведские стенки для школьных спортзалов, а теперь по контракту с городским бюро ритуальных услуг стругают гробы и клепают из жести похоронные венки с бумажными цветочками.

– Странно. Один из наших фермеров по протекции Гусянова недавно покупал в «Кульбите» сиденье для трактора.

Таран улыбнулся:

– Там без всякой протекции можно купить даже трактор. Сейчас появилось много ловкачей‑ посредников, занимающихся поборами с доверчивых покупателей за якобы оказанные услуги. Возможно, и Гусянов этим промышлял. Такой вольный, говоря по‑ нынешнему, шопинг уследить трудно. Вот о «супермаркете» Гусянова‑ старшего под вывеской «Светлый путь» могу рассказать более определенное. От крестьянского хозяйства там одна лишь вывеска. Юридическим владельцем магазина зарегистрировано акционерное общество села Раздольное, а фактическим хозяином является Семен Максимович. Молоденькими продавщицами и подсобными рабочими командует наемная директриса – женщина с необъятной фигурой и зычным голосом артиллериста. Торгуют, в основном, импортными продуктами, спиртными напитками и табачными изделиями, алтайской мукой да привозным сахаром. Из сельхозпродукции за последние полгода продали всего три тонны зерна и около двухсот килограммов говядины. Цены держат пониже, чем в других магазинах. Поэтому торговля идет бойко. Суточный оборот в денежном выражении обычно составляет десятки миллионов.

– Выходит, коммерческий бизнес отца намного доходнее вольного «шопинга» сына, – сказал Бирюков.

– Без всякого сомнения. По годовому доходу Семен Максимович не уступает тем бизнесменам, кого теперь принято называть «новыми русскими».

– Он в разговоре со мной намекал на какие‑ то проблемы с рэкетом…

– Директриса магазина этого не подтверждает. По ее словам, рэкетиры давно отстали от «Светлого пути», считая его крестьянским. Грабить, мол, обнищавших и затурканных колхозников – дело неблагородное.

– А с уплатой налогов у Гусянова как?

– Пока изворотливо выкручивается. С налогами у нас сам Бог не разберется. Порою дело доходит до смешного. Рассказывают, был случай, когда налоговый инспектор упрекнул очень крутого богача за то, что он бессовестно обирает народ. Тот в запале искренне возмутился: «Ты чо?! Откуда у народа такие деньги? »

– Веский аргумент для оправдания, – засмеявшись, сказал Бирюков.

– Несокрушимый, если учесть, что люди по полгода не получают зарплату, – с усмешкой добавил Таран.

Помолчали. После некоторого раздумья Антон спросил:

– Толя, а по месту прописки Владимира Гусянова не пробовали что‑ то о нем узнать?

– Пробовали, – утвердительно наклонив голову, ответил Таран. – Никакого компромата нет. Третий год, как прописался один в двухкомнатной полногабаритной квартире. По справке ЖЭКа, квартира была приватизирована прежними жильцами и официально продана за семьдесят миллионов. Сколько на самом деле заплатил за нее Гусянов, сказать трудно. Соседи, словно сговорившись, отзываются о нем хорошо. Не дебоширил. Выпивал в меру. Иногда друзья и девочки его посещали. Часто выручал соседей деньгами и никогда не требовал срочного их возвращения. Порою вроде бы даже забывал об одолжении и удивлялся, когда ему приносили долг. Часто уезжал куда‑ то на несколько дней, а то и неделями отсутствовал дома. Где работал и откуда у него всегда водились деньги, никто не знает.

– С Падунским он не был знаком?

– Нет. Не тот уровень для знакомства.

– Но ведь с его охранником как‑ то познакомился…

– Это произошло, видимо, позднее, когда Крупенин, оставшись без шефа, прижился в «Кульбите». Фирма находится рядом с домом, где жил Гусянов, и Владимир Семенович, по всей вероятности, был там завсегдатаем.

– Уголовное дело по убийству Падунского в районной или городской прокуратуре?

– В городской.

– Сегодня состоятся похороны… – начал Бирюков, но Таран не дал ему договорить:

– Вчера после телефонного разговора с тобой я сразу дал задание своим ребятам понаблюдать за траурным мероприятием.

Недолго посовещавшись, приняли решение, что Лимакин после того, как возьмет из крупенинской машины пробу масла, побеседует с сотрудниками горпрокуратуры. Передаст им взятую у Ромки Удалого гильзу от карабина для идентификации ее с гильзой, обнаруженной на чердаке пятиэтажки после убийства Падунского. Славе Голубеву было поручено через соседей попытаться выявить круг общения Гусянова в последние дни. Допрос Крупенина Бирюков и Таран решили провести совместно.