Джонни Мэйнс

Корабль «Отелло»

Внешнее Кольцо, 2692 год н. э., ноябрь

Знакомый звук превратил реальность в кошмар, от которого хотелось поскорее проснуться.

– Ксеноморфы! – прошептал Мэйнс. – Нужно бежать.

– Можно остаться и вступить в бой, – сказал Дуранте.

– Эдди, послушай меня – нам нужно бежать! – прошипел Мэйнс. – Даже если их всего пара особей и мы быстро их убьем, звуки привлекут гораздо, гораздо больше тварей.

Он знал это по своему опыту. Он также знал, что гигантский трюм содержит десятки тысяч людей, в большинстве которых таятся зародыши ксеноморфов. Драться с чудовищами в их собственном гнезде было бы самоубийством.

– Мы… мы знаем, куда идти, – сказала однорукая женщина.

Трое незнакомцев до сих пор разглядывали их со смесью шока и удивления, но сейчас было не до вопросов и объяснений.

– Как вы…

– Мы выживаем почти стандартный год, – сказал мужчина с ожогом на лице.

Из коридора за его спиной доносились приближающиеся царапающие звуки. Мэйнс и Дуранте обменялись взглядами. Мэйнс кивнул.

– Мы пойдем за вами, – обратился Дуранте к женщине. – Попытаетесь выкинуть какое‑ нибудь дерьмо – и я вас по стенке размажу.

Женщину, похоже, его угрозы не испугали.

– Вы действительно прилетели из Сферы? – спросила она, но Дуранте наставил на нее свое оружие.

– Живее! – прикрикнул он.

Она только с любопытством обратила внимание на ствол. Мэйнс подумал, что ей приходилось видеть нечто гораздо более ужасное.

– Сюда, – сказал мужчина. – Надеюсь, вы протиснитесь.

Он оглядел Дуранте с ног до головы и повернул направо. Вместе с ним впереди пошли две женщины, за ними Мэйнс, Лидер, Дуранте и Моран; замыкала шествие Хари. Они двигались вдоль стены гигантского трюма, проходя мимо толстых ветвей и сотен гелиевых коконов с застывшими в них людьми.

Мэйнс заметил пару коконов, гель которых потемнел, а человек внутри съежился до размеров ребенка и, по всей видимости, умер. В одном коконе тело человека плавало вместе с мертвым маленьким ксеноморфом в пятнах крови. Но большинство людей казались живыми и вполне здоровыми, если не обращать внимание на остатки оплодотворивших их и умерших лицехватов.

Звуки позади не утихали, и Мэйнс подумал, что ксеноморфы их скоро догонят. Трое незнакомцев выглядели испуганными, но вдруг это ловушка, и их хотят заманить в место, полное чудовищ, которые набросятся на них, отнимут оружие, поместят в гель и оплодотворят? Ему уже не раз снились кошмары, как он становится инкубатором для ксеноморфов. В них он задыхался, испытывал растущую боль…

Мэйнс уже, было, хотел поделиться своими сомнениями, как две женщины спереди остановились и опустились на колени. С помощью мужчины они сдвинули панель на полу. Из отверстия хлынула такая вонь, что Мэйнс едва не закашлялся, несмотря на защитную маску костюма. Жестами женщины показали, что нужно спускаться вниз, и мужчина помог им. Благодаря отсутствию гравитации двигались они быстро. Моран тут же последовал за ними.

– Тут безопасно, – сказала Хари.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что опасно – вон там, – ответила она, указывая назад, где в проходе, через который они зашли в трюм, плясали вытянутые тени. – У нас только несколько секунд.

Один за другим они опустились через отверстие в темноту. Дуранте пришлось немного повертеться, прежде чем он протиснулся. Последней опустилась Хари. Женщины установили панель на место, а мужчина сказал «Тише! » Пол покрывала липкая, текучая масса, но их башмаки плотно прикреплялись к опоре, и потому никто не парил и не сталкивался с другими в невесомости.

В наступившей тишине не было слышно ничего, кроме их тяжелого дыхания. Боевой костюм Мэйнса переключился на инфракрасный свет, как и костюмы других Исследователей, но у троих выживших таких устройств не было. Они прижались друг к другу, широко раскрыв глаза в темноте. Чудовища, от которых они прятались, шли сверху.

Поначалу Мэйнс слышал тихое шуршание и стук, когда конечности тварей опускались на пол, потолок и стены. Потом послышалось низкое шипение.

«Могут ли они нас унюхать? Или учуять каким‑ то другим образом? » – задавал себе вопрос Мэйнс.

Если у них развиты подобные чувства, то жить людям оставалось недолго. Одна из женщин все еще держала в руке металлический брусок. Мэйнсу казалось, что это оружие, пока звуки ксеноморфов не затихли и она не повернула конец бруска, который зажегся мягким голубым огоньком, осветившим все вокруг.

– Вот дерьмо, – прошептал Мэйнс от неожиданности.

Другие учащенно задышали.

– Извините, – сказала однорукая женщина. – Некогда было предупреждать.

Они находились в каком‑ то дренажном туннеле, высота которого едва‑ едва позволяла Дуранте стоять, не сгорбившись. Ширина его была такой, что если бы Мэйнс вытянул руки вбок, он бы смог прикоснуться к противоположным стенам. Все поверхности были покрыты чем‑ то засохшим, испещренным пятнами гнили. В воздухе плавали капельки какой‑ то вязкой жидкости, перетекавшей в одном направлении и увлекавшей за собой более твердые фрагменты. Неимоверная вонь ясно говорила о том, что это за субстанция и что это за фрагменты, и их можно было даже не рассматривать. Мэйнс собрал всю свою волю, чтобы сдержать позывы к рвоте. Он включил подачу кислорода в маску. Несколько глубоких вздохов, и его желудок успокоился.

Мимо них пролетали куски человеческих тел. Руки со съежившейся и посеревшей кожей, кусок головы с закатившимся глазом, рука с худыми, похожими на паучьи ноги пальцами. По большей части мясо на этих остатках сгнило и превратилось в бледную массу, размазавшуюся по стенам. Мэйнс услышал, как другие в отвращении чертыхаются, и даже сам произнес парочку ругательств, но никто не решался отмахивать от себя эту мерзость. Какой‑ нибудь кусок мог удариться о стену, сохранившаяся кость со скрежетом поцарапала бы ее, и этого звука было бы достаточно, чтобы привлечь внимание тварей.

– Нужно идти дальше, – прошептал мужчина с ожогом.

– Через вот это? – спросила Хари.

– Здесь мы в безопасности.

– Откуда вы знаете?

– Мы здесь скрывались три месяца. Идем. Не так уж тут и плохо.

– Что это за место? – спросил Дуранте.

– Канал сброса отходов от испортившихся инкубаторов, – сказала однорукая женщина. – Если хозяин умирает, содержимое его кокона засасывается сюда.

– И куда удаляются эти отходы?

– Туда, куда никто из нас не захочет пойти, – сказал мужчина. – Прошу вас, идемте. У нас к вам столько вопросов.

– У нас тоже, – сказал Мэйнс. – Но нам не надо прятаться. У нас есть корабль. Вернемся на него и разнесем это место ко всем чертям.

– Генерал Джонс знает, что вы здесь, – сказал мужчина.

– Откуда? – спросила Лидер.

– Он не глупый. Он планировал нападение.

Мужчина шел впереди, и от его шагов мерзкая жижа плескалась, усиливая и без того едва терпимое зловоние. Он оглянулся.

– Вам лучше предупредить свой корабль.

– Что еще за генерал Джонс? – шепотом спросил Мэйнс Лидер.

– Битва при Котто Плейнс, две тысячи девяносто восьмой год, – ответила она. – Вообще‑ то в истории это была женщина. Четыре фута одиннадцать дюймов. Убила тринадцать врагов самурайским мечом.

– Иисусе. Эти психи помешаны на истории.

Мэйнс не верил этим незнакомцам, пусть они и называли себя Основателями, решившими не подчиняться Ярости. Он даже не знал, что все это значит. Он знал только, что они обнаружили этот чудовищный корабль, «Отелло», по пути к Сфере Людей, и, кто бы его ни построил, его предназначали для войны.

* * *

Они дошли до чистого туннеля, свободного от мерзкой жижи из гнилой человеческой плоти. Вонь ощущалась и здесь, но, по крайней мере, тут было сухо и тепло. Похоже, что эти трое жили здесь уже достаточное время.

– А теперь выкладывайте все, – сказал Дуранте, как только все остановились.

Он уже предупредил оставшихся на борту «Наварро» об опасности и приказал им взлететь и следовать за «Отелло», пока они не получат приказ вернуться. Для находившихся на борту вражеского корабля это был крайне рискованный шаг, но так бы поступил и сам Мэйнс. Никто из членов экипажа не оспаривал приказы. Как раз за это лейтенант их и уважал.

Первой заговорила однорукая женщина. Ее звали Сара, и, казалось, прорвав наконец плотину робости, из ее уст хлынул бесконечный поток речи – настолько ей хотелось поделиться с кем‑ то посторонним своими переживаниями. История была невероятна, но Мэйнс не сомневался в ее правдивости, и каждая ее подробность имела смысл. По мере рассказа плечи Сары все более опускались, а на лице отражалось выражение безнадежности.

Исследователи патрулировали окрестности Внешнего Кольца как раз по той причине, что снаружи всегда могло появиться что‑ то необъяснимое и опасное. Человечество всегда боялось того, чего не знало и не понимало, и что таилось в темноте. Теперь его страхи приняли конкретное воплощение. Самое ужасное заключалось в том, что самая главная угроза его существованию родилась в глубине Сферы людей, несколько столетий назад.

Женщина поведала об изгнании Основателей и об их странствиях за пределами Сферы. О том, как они обнаружили Зенит – странное обиталище неизвестных существ. О том, как они перенесли на два своих материнских корабля двух причудливых созданий. Она рассказала о падении Основателей, смерти Вордсворта, о приходе к власти Беатрис Малони и о возникновении Ярости.

Все это произошло еще до их рождения. Себя они называли «Кораблерожденными», но Сара говорила о давних событиях так, как будто бы сама была их свидетельницей. При жизни Вордсворт особенно настаивал на том, чтобы их история оставалась прозрачной, потому что недомолвки и сокрытие фактов, по его мнению, прокладывали путь к диктатуре.

– Значит, Ярость решила вернуться домой, – подвел итог Мэйнс.

– Более того, Малони хочет завоевать Сферу, – добавила Сара. – Она утверждает, что так в первую очередь отомстит тем, кто изгнал Основателей, но на самом деле никто их не выгонял. Они улетели по собственной воле, стремясь к свободе. Навстречу неизведанным мирам, где можно было экспериментировать без всяких ограничений и без критического взгляда со стороны остального человечества. Но сейчас Ярость обрела такую мощь, о какой раньше не мечтала даже сама Малони, поэтому она и вернулась, чтобы разрушать и завоевывать.

– Но почему? С какой целью? – спросил Дуранте.

– Потому что она безумна, – сказала Сара. – Сумасшедшая. Ей и другим старейшинам более трех сотен лет. Каким‑ то образом, с помощью обнаруженных в чужом мире веществ, им удалось замедлить процесс старения организма. Но время не пощадило их разум.

– Но вы‑ то родились и воспитывались уже тогда, когда бал правила Ярость, – прервала ее Лидер. – Почему вы не разделяете их убеждений?

– На борту «Отелло» всегда было много последователей Вордсворта. Местные старейшины не старались исказить и искоренить воспоминания о нем, как это делала Малони на «Макбете», и со временем здесь было основано нечто вроде движения сопротивления. Поначалу – просто общество недовольных, но оно росло, и вместе с ростом приходило осознание наших истинных целей. Основатели были людьми творческими и открытыми. Они экспериментировали с невероятным, с научным знанием, которое никто из нас, Косморожденных, не мог до конца понять – равновесие мультивселенной, замена кварков, другие теории, даже названия которых остаются для меня загадкой, – но половину всего этого Ярость просто отбросила за ненадобностью. Настоящая причина, по которой Основатели покинули Сферу, была забыта. Все нынешние поступки Ярости противоречат тому, что проповедовал Вордсворт.

– И что же произошло здесь? – спросил Мэйнс, переводя разговор к текущим событиям.

Он понимал, что сведения, которыми делится Сара, крайне важны для понимания ситуации. Возможно, они даже помогут решить исход этой войны, но сейчас их должно волновать собственное выживание. Эту информацию нужно передать Сфере, а для этого необходимо вернуться на борт «Наварро».

– Восстание, – ответила Сара, отводя взгляд и разглядывая стену. – Ужасное, кровавое восстание.

Ее спутники плотнее прижались друг к другу, словно ища защиты.

– Если вы живы, значит, вы победили, – сказал Дуранте.

– Разве это можно назвать победой? – спросил мужчина. Из ожога на его лице выделялся гной; глаз был покрыт матовой пленкой.

– Эдди, нам нужно доставить Сарру и других на «Наварро», – сказал Мэйнс.

– Да, – согласился Дуранте и заговорил в коммуникатор. – Бекович, ты там?

– Здесь, босс.

– Как обстановка?

– Пока все спокойно. Мы без проблем покинули причал и теперь следуем за кораблем. Босс, поступают новые данные о жизненных формах. Теперь их больше, и мы засекли передвижение. Возможно, это вы, но в других местах это тоже заметно.

– Вы должны как можно быстрее подлететь и забрать нас. Пока мы пытаемся выяснить, что тут происходит. Необходимо поддерживать постоянную связь. Переключись на камеру костюма Морана – так ты узнаешь все, что нужно.

– Уже кое‑ что узнала, лейтенант, – ответила Бекович. – Это просто невероятно.

– Тем более важно открыть все каналы, – сказал Дуранте.

– Продолжайте, – обратился Мэйнс к Саре.

– Да что тут говорить. Нас осталось только трое.

– Из всего экипажа?

– Из всех восставших. Решительное сражение было яростным, но недолгим. Старейшины Ярости погибли, как и большинство членов экипажа. Корабли сопровождения столкнулись с основным и развалились. Бои продолжались, в меньшем масштабе, но такие же кровопролитные. Генерал Джонс напустил на нас своих ксеноморфов, и они уничтожили всех, кроме нас. Теперь остались только мы, да кучка сторонников Ярости, контролирующих «Отелло». Они, ксеноморфы и мы, вот и все.

– А сколько людей тут было изначально?

– Тысяча, – ответил мужчина. – Может, больше.

Лидер тихо присвистнула.

– Значит, мы находимся на корабле под управлением андроида с манией величия, возглавляющего армию ксеноморфов? И сколько их под его началом?

– Вылупившихся и выросших – сотня. Возможно, чуть больше. Но вы же сами видели, сколько на борту «Отелло» эмбрионов. Убейте одного, и на смену ему придут трое. Вот почему мы постоянно скрываемся и перемещаемся с места на место. Подходы к палубам управления запечатаны и полностью автоматизированы. Сумей мы разрушить корабль, мы бы давно это сделали, но это стало вопросом выживания.

– Ну а для чего все это? – спросил Дуранте, взмахивая рукой вокруг себя. – Каково конечное предназначение «Отелло»?

До Мэйнса дошло, что Сара и другие выжившие поделились с ними лишь частью своей истории. Многое оставалось недосказанным. Этим Кораблерожденным не следует доверять.

Сара и ее товарищи переглянулись друг с другом.

– Сара, – обратился к ней Мэйнс, слегка приподнимая винтовку. – Каков был ваш план?

– Сектор Внешнего Кольца уже атаковали? – спросила она.

Мэйнс кивнул. Он вспомнил Паттона, но решил не упоминать имя этого андроида и не рассказывать о его корабле с ксеноморфами. Им нужно добыть сведения, а не делиться ими.

– Это все Малони, – сказала Сара. – Как мы понимаем, в ее планы входило устроить переполох, пока «Отелло» незаметно проникает вглубь Сферы. Наш корабль был запрограммирован на то, чтобы после этого распасться на десяток кораблей поменьше. На каждом должны были располагаться солдаты‑ ксеноморфы, командиры Ярости и генералы‑ андроиды. В результате серии внезапных скоротечных атак мы должны были дойти до Солнечной системы.

– До Старой Земли, – произнес мужчина, в уцелевшем глазу которого отразилось нечто вроде восхищения.

– Но из‑ за восстания эти планы были нарушены, как я понимаю? – спросил Моран.

– Нет, – ответила Сара. – Корабль полностью автоматизирован. Сейчас им командует генерал Джонс, а все повреждения, которые мы нанесли двигателю и навигационным системам, исправила Искра.

– Что за Искра? – спросила Хари.

– Создатель корабля. Ремонтник. Инженер. Таинственное создание.

– Час от часу не легче, – сказала Лидер.

– Мы узнали достаточно, – резко прервал всех Дуранте. – Теперь нужно отослать полученную информацию на звезду Тижка. Тем временем мы покидаем этот корабль и взрываем его к чертовой матери. Вопросы есть?

Мэйнсу нравилось, что Дуранте старается учитывать мнение своих подопечных. Конечно, окончательное решение принимает он, но в обстановке, когда много факторов остаются неизвестными, бывает полезно взглянуть на дело чужими глазами.

– Босс, но ведь тут столько людей… – с сомнением протянул Моран.

– Они уже не люди, – сказала Сара. – Мы доставили их сюда с больших кораблей, и ксеноморфы их оплодотворили. Теперь это всего лишь сосуды, в которых растут будущие чудовища.

– Их не спасти, – согласился Мэйнс. – А так мы даже окажем им услугу. Кроме того, нельзя рисковать и допустить, чтобы этот корабль вошел в Сферу. Пусть здесь тысячи людей, но там их – миллиарды.

– Бекович, мы возвращаемся в стыковочный ангар, – сказал Дуранте. – Возможно, даже будем бежать.

– Ну, это точно, – кивнула Лидер и посмотрела на Мэйнса.

В ее глазах он заметил страх, который ощущал и сам после того, что им довелось испытать. Они выжили, но только потому что на помощь им в последнюю секунду пришел Дуранте со своими «Адскими Искрами». На этот же раз никто спасать их не будет. Они должны полагаться только на себя. Но сейчас они полностью вооружены, и их костюмы в полной боевой готовности. Кроме того, они знают, кто им противостоит.

– Вы здесь прячетесь уже давно. Наверняка вы знаете скрытые переходы и самый быстрый путь, – обратился Дуранте к выжившим.

Сара кивнула, но обменялась с товарищами тревожным взглядом. Все трое еще плотнее прижались друг к другу.

– В чем дело? – спросил Мэйнс.

– Мы знаем только корабль, – сказала Сара. – Мы родились на Зените, но почти всю жизнь прожили на борту «Отелло».

Лидер повертела головой и принюхалась.

– Я думала, вы будете рады убраться отсюда.

– Босс! – вмешалась Хари. Некоторое время она стояла чуть поодаль, следя за проходом, но сейчас вернулась.

Мэйнс прислушался. Динамики его костюма усиливали стук шипованных ботинок, но помимо этого было что‑ то еще.

Какой‑ то хлюпающий звук.

– Они знают, что вы на корабле, – сказала Сара, не скрывая паники. – Генерал Джонс готов к бою.

– Откуда ты знаешь? – спросил Мэйнс.

В тоннель вплыло несколько шариков жидкости. Каждый нес с собой нестерпимую вонь гнилой плоти и крови. А затем показались внутренности и разрозненные конечности.

– Он запустил процесс рождения, – сказала Сара. – Ксеноморфы вылупляются, и коконы очищаются. Нужно бежать!

Она и ее товарищи встали и пустились в противоположном направлении. Их ботинки гулко застучали по полу.

Мэйнс перехватил взгляд Дуранте, и тот безмолвно кивнул. Пока что они будут следовать за повстанцами, но до конца доверять им не следует. И нужно быть готовым вступить в бой в любую секунду.

Все включили освещение костюмов. О шлем Мэйнса что‑ то глухо ударилось, и он увидел перед собой оторванную руку. На ней виднелась татуировка с каким‑ то древним символом, смысла которого он не знал. С оторванного конца до сих пор сочилась кровь. Пока он отталкивал эту руку в сторону, Лидер схватила его за запястье и потянула.

– Бежим, Джонни!

Весь отряд слаженно побежал. Впереди двигался Дуранте, нацелив свою винтовку на трех повстанцев. Строй замыкали Моран и Хари.

Позади раздался рев, и жидкость хлынула потоком. Лидер поскользнулась и, взмахнув руками, полетела лицом прямо в жижу. Разлетевшиеся брызги запачкали стены. Мэйнс остановился, наклонился, схватил Лидер и потянул.

Но оказалось, что он тянет за руку безголовый труп, со вскрытой грудной клеткой, из которой торчали развороченные ребра.

– Вот гадость! – крикнул Мэйнс, отшвыривая от себя труп.

Барахтавшаяся чуть позади Лидер встала сама, сначала на колени, затем на ноги. Окружавший их гель стал плотнее и тяжелее. Его становилось все больше с каждой секундой, но казалось, что этот поток – лишь предвестник грядущей огромной волны. В нем плавали куски, которые Мэйнс не желал разглядывать. Поток двигался медленнее воды, но из‑ за своей плотности мешал им двигаться и едва не сбивал с ног. Наклонившись вперед и едва сдерживая рвотные позывы, Мэйнс старался не терять равновесия.

Впереди замелькал указывавший путь фонарь Сары. В его свете и в свете боевых костюмов по стенам и по потолку плясали чудовищные отражения с поверхности геля.

– Осталось немного! – крикнула Сара.

– Лейтенант! – заорала Хари.

Мэйнс было обернулся, чтобы посмотреть, в чем дело, но задел ногой за что‑ то и полетел вверх тормашками в жижу. Прежде чем погрузиться в нее с головой, он увидел Морана, бегущего к нему с широко раскрытыми глазами. За ним стояла Хари, вскинув винтовку и направив ее назад – туда, где плясали вытянутые тени, царапавшие стены и приближавшиеся к ним.

Затем Мэйнс полностью окунулся в густую мерзкую массу, вытянув руку с винтовкой как можно дальше и стараясь опереться о что‑ нибудь, чтобы подняться на ноги. Боевой костюм подавал в шлем кислород, но от мерзкой жижи Мэйнса отделял лишь тонкий защитный слой, так что он прекрасно ощущал липкое тепло. Температура человеческой крови.

Потом сквозь этот липкий слой он увидел смазанные вспышки лазеров. Что‑ то схватило его за ногу и потянуло. Другой ногой Мэйнс оттолкнулся от пола и одним движением перевернулся, страшась и одновременно ожидая увидеть нечеловеческую руку.

Оказалось, что он целится прямо в лицо Лидер. Она похлопала его по плечу, потом повернулась и начала стрелять. Хари с Мораном уже палили вглубь дренажного туннеля. Лазерные лучи и вспышки нанозарядов очертили в тесном пространстве смертельную зону. Вскоре в текущей липкой жиже показались не только человеческие органы, но и взрывающиеся пузырями разводы кислоты. Мэйнс в очередной раз порадовался, что боевой костюм обладает отличными защитными свойствами.

Но боевые костюмы были не у всех.

– Сара! – крикнул он. – Выбирайся из потока, живее!

Он увидел, как впереди Дуранте пытается затолкнуть женщину и ее спутников в боковой туннель, проходящий несколько выше основного. Сара затащила за собой мужчину с ожогом, но однорукая женщина поскользнулась, растянулась на полу и с захлебывающимся бульканьем закашлялась, когда мерзкая жижа попала ей в рот. Дуранте мгновенно поднял ее на ноги, но было поздно. Из ее рта и горла хлестала кровь, из ноздрей шел пар. Взмахнув рукой, она задела Дуранте, оттолкнулась от него и, вращаясь, полетела к противоположной стене. Пока она корчилась в агонии, кислота прожигала ее кожу и хрящи гортани. Чуть дальше по жиже потекли более темные разводы крови.

Мэйнс отвернулся и не стал смотреть, как Дуранте избавляет несчастную от страданий.

– Отступайте, мы вас прикроем! – крикнул он.

Хари и Моран отступили, не оглядываясь. Облака пара и дыма скрывали обзор, но, похоже, атака ксеноморфов на время приостановилась. Из отверстия, проделанного плазменной вспышкой, по коридору разлетались капельки расплавленного металла. Мэйнс с Лидер целились чуть позади отступавших Исследователей. Когда Хари с Мораном добрались до них, Мэйнс махнул рукой по направлению к боковому тоннелю.

– Вы нужны лейтенанту, – сказал он.

– А вы справитесь? – спросила Хари. Глаза ее были широко распахнуты, но, похоже, она контролировала себя.

– Да, – отозвалась Лидер. – Мы уже встречались с этими засранцами.

Хлюпая, исследователи пошли дальше. Мэйнс с Лидер понемногу отступали, спиной вперед. Мэйнс переключил свой шлем с обычного обзора на режим датчика движений, но поток жижи и ужасных останков искажал получаемые данные.

Что‑ то скреблось из‑ за облака пара и дыма, но не показывалось на глаза. Жижа колыхалась вдоль стен тоннеля. К людям ринулась какая‑ то тень.

Мэйнс с Лидер выстрелили одновременно, за нано‑ зарядами последовали вспышки лазеров. Жижа вспенилась, испуская струи пара. Куски тел разлетелись во все стороны, отскакивая от стен. Моран тоже принялся стрелять из своей винтовки, усиливая общий хаос.

Все еще невидимые ксеноморфы заверещали. Металлический потолок со скрежетом завибрировал, а когда Мэйнс выпусти три плазменных заряда, расплавился и потек. В таком замкнутом пространстве стрелять плазмой было рискованно, но когда дело касалось этих тварей, то было уже не до соображений безопасности.

– Все ко мне! – скомандовал Дуранте.

Они двинулись вдоль тоннеля, на этот раз ступая уже более уверенно. Мэйнс старался не обращать внимания на то, что летало вокруг него, и даже обрадовался, когда они добежали до бокового прохода. Дуранте присел на корточки, за его спиной стояла Сара со своим спутником.

– За мной, – сказал Дуранте. – Нам еще нужно пробиться к кораблю.

– Мы надеемся на вас, – сказал Мэйнс Саре с мужчиной.

– Нет, это мы на вас надеемся, – ответила Сара. – Мы пытаемся найти способ уничтожить «Отелло» уже несколько месяцев, а теперь появились вы.

Вместе они пошли дальше в темноту.

* * *

Через пятнадцать минут они вышли из дренажного туннеля и оказались в небольшом складском трюме с автоматическими подъемниками на колесах и другим оборудованием, в основном заржавевшим и сломавшимся, опутанным цепями с магнитными замками. В воздухе стоял запах старости и гнили. На некоторых колесах до сих пор были заметны следы грязи – отпечатки неведомого мира, как подумал Мэйнс.

– Все целы? – спросил Дуранте.

Все закивали. Сара с мужчиной по‑ прежнему держались вместе, но казались спокойными. Мэйнс подумал, что на их глазах погибло много товарищей, так что смерть очередного не стала для них потрясением.

Он улыбнулся Лидер и, когда она улыбнулась ему в ответ, ощутил приятное тепло. Возможно, это чувство можно даже назвать любовью. Уж слишком долго он находится в космосе, чтобы утверждать это наверняка. Космос постоянно давит на человека, обесцвечивая его эмоции и лишая его остроты ощущений. Джонни пытался бороться с духовной черствостью, как и все они, но это получалось далеко не всегда.

– Нужно двигаться дальше, – сказал он. – Нельзя долго оставаться на одном месте. Сара, что будет дальше, после того как запущен механизм рождения?

– Не знаю, – ответила Сара.

– Почему? – спросил Дуранте.

– Я медик. Я не занималась инкубаторами и почти их не видела.

– Будет логичным предположить, что корабль кишит маленькими ксеноморфами, – сказала Лидер. – Значит, генералу теперь нужно что‑ то сделать, чтобы подчинить их себе.

– Они уже подчиняются ему, – сказал мужчина. Никто до сих пор не спросил, как его зовут, а сам он не представился.

– Каким образом? – спросил Мэйнс.

– Из‑ за генетических преобразований в организме королевы в результате Прикосновения.

– Это еще что такое?

– Технология, которая позволяет установить телепатическую связь с генералом. Каждое откладываемое королевой яйцо, каждый лицехват, каждый зародыш ксеноморфа уже находятся под контролем генерала.

– У вас есть королева? – недоверчиво спросил Мэйнс.

– Не на борту этого корабля. Одна была у Малони на «Макбете», и, пока мы не разлетелись в разные стороны, на «Отелло» регулярно доставляли яйца.

– Целый конвейер, – заметила Лидер.

– Нужно рассчитать время, – сказал Дуранте. – Как далеко отсюда доки?

– Смотря в какой вы причалили.

– Тот, что с долбаным открытым шлюзом! – выпалила Хари и шагнула к кораблерожденным, сжимая в руке боевой нож. – Не верю я тебе. Никому не верю!

– Тогда ты глупа, – сказала Сара.

– Слушайте, нам надо быстрее дойти до дока, – начал было Мэйнс, но тут поступило сообщение с корабля. Точнее, громкий отчаянный крик, который резко оборвался, после чего послышался звук, как будто что‑ то раздирают. И шипение.

– Бекович! – заговорил Дуранте. – Что происходит?

– Кто‑ то пробрался на борт! – крикнула Бекович. – Что‑ то в…

Слова поглотили звуки выстрелов. Все они прекрасно понимали, к чему может привести перестрелка в ограниченном пространстве корабля вроде «Наварро». Мэйнсу стало не по себе. Потом они услышали уже хорошо знакомый им визг ксеноморфа.

– Лейтенант, их двое. Я иду…

Вслед за этим последовал глухой удар. Кто‑ то зацарапал металл. Потом бессвязное бормотание, пара проклятий и снова визг. Затем их едва не оглушил взрыв. Человеческий крик, который быстро затих. Наступила тишина.

– Декомпрессия, – сказала Хари и покачала головой. – Кто‑ то взорвал плазменную гранату.

– Бекович! – крикнул Дуранте.

Когда Мэйнс посмотрел на него, командир отвел взгляд. На какое‑ то мгновение он показался ниже ростом и не таким массивным, как обычно. Горе сокрушило его и заставило съежиться. Но он быстро выпрямился, расправил плечи и осмотрел всех.

– Хари, Лидер – охраняйте дверь. Моран, проверь, есть ли здесь другие выходы.

– Эдди, – раздался сухой голос.

Мэйнс задержал дыхание. Это был компьютер «Наварро».

– Спайк? – обратился к компьютеру Дуранте.

– Эдди, ситуация на борту не выглядит слишком обнадеживающей.

– Докладывай.

– Все члены экипажа мертвы. В хаосе сражения взорвалась плазменная граната и произошла сильная декомпрессия. На борту три ксеноморфа, также мертвые. Похоже, они расплавились изнутри. Их кровь повсюду, она разъедает стены. Я ничего не могу поделать.

– Спайк, ты можешь завести корабль в док, откуда вы недавно взлетели?

– Я ничего не могу поделать, – повторил Спайк. – Система контроля серьезно повреждена. Узлы передачи разбиты, кислота… повредила ядро искажения… и…

Редко когда в голосе компьютера слышались эмоции, настолько приближенные к человеческим. Казалось, будто Спайк очень сильно напуган, и он напомнил Мэйнсу Фродо, его бортовой компьютер на корабле «Вол», когда тот до последнего поддерживал связь, прежде чем взорваться.

– Стабилизаторы ядра разрушаются. «Наварро» на грани выхода из искажения.

Все они прекрасно понимали, что это означает. Если корабль выйдет из искажения без контроля, его разорвет на миллиарды кусочков.

– Ты точно не можешь сесть в док? – спросил Дуранте. – Нужно попытаться.

Несколько секунд, показавшихся вечностью, Спайк молчал. Потом сказал:

– О нет.

Потом снова наступила тишина. «Наварро» превратился в пыль.

Морпехи и двое оставшихся в живых Кораблерожденных стояли в полном молчании.

– Ну что же, Джонни, – подвела итог Лидер. – Похоже, мы снова застряли на территории врага без корабля.

– Это уже становится привычкой, – сказал Мэйнс.

– Обычно нас спасают.

– Только что погибли наши товарищи! – взъярилась Хари и двинулась в сторону Лидер, но Дуранте ее удержал.

– Извини, – сказала Лидер. – Мне искренне жаль.