Об Авторе 8 страница

— Хорошо. Как?

— Это должно причинить боль. Сильную.

— Хуже, чем ты неожиданно появившийся, когда мы с Эв проводили время наедине?

Мал как ни странно выглядел немного пристыженным.

Дэвид остановился на ступеньках, ожидая.

— Ты хочешь сделать это на улице?

Пэм и Тайлер ничего не сказали, просто наблюдали сцену. Я почувствовала, что это не первый раз, когда эти двое меряются силами. Мальчишки есть мальчишки, и все на этом. Но я стояла рядом с Малом, каждый мускул напрягся. Если он сделает шаг к Дэвиду, я прыгну на него. Потяну его за волосы или еще что-то сделаю. Я не знала как, но я остановлю его.

Мал оценивающе посмотрел на него.

— Я не буду бить тебя. Не хочу травмировать руки, когда у нас есть работа, которую надо сделать.

— Что тогда?

— Ты уже разбил свою любимую гитару. Так что придется сделать кое-что другое, — Мал потер руки. — Кое-что, что не купишь за деньги.

— Что? — спросил Дэвид, внезапно его взгляд насторожился.

— Привет, Эвви, — Мал широко улыбнулся и закинул руку мне на плечо, притягивая к себе.

— Эй, — возразила я.

В следующий момент его рот, совершенно непрошеный, накрыл мой. Дэвид вскрикнул протестуя. Рука обхватила мою спину, и Мал придвинул меня к себе ближе, жестко целуя, раня мои губы. Я схватила его за плечи, опасаясь, что упаду на пол. Однако, когда он попытался засунуть свой язык в мой рот, я не сомневаясь его укусила.

Этот идиот взвыл.

Получай.

Так же быстро как схватил меня, он поставил меня на место. У меня закружилась голова, и я оперлась рукой о стену, чтобы не упасть. Вытерла рот, пытаясь избавиться от его вкуса, в то время как Мал послал мне обиженный взгляд.

— Черт побери. Это больно, — он осторожно коснулся своего языка, проверяя наличие повреждений. — Я истекаю кровью!

— Хорошо.

Пэм и Тайлер усмехнулись, крайне изумленные.

Руки обняли меня сзади, и Дэвид прошептал мне на ухо:

— Хорошая работа.

— Ты знал, что он собирается это сделать? — явно стервозно спросила я.

— Черт, нет, — он потерся лицом о макушку, путая мои растрепанные волосы. — Я не хочу, чтобы кто-то еще прикасался к тебе.

Это был правильный ответ. Мой гнев растаял. Я положила свои руки поверх его и крепко сжала.

— Ты хочешь, чтобы я выбил из него дерьмо? — спросил Дэвид. — Только скажи.

Я сделала вид, что обдумываю это, пока Мал с интересом наблюдал за нами. Мы, похоже, выглядели более дружно, чем когда были в ЛА. Но это никого не касается. Ни его друга, ни прессу, никого.

— Нет, — прошептала я, мой желудок сделал сальто. Я влюблялась в него так быстро, что это пугало меня. — Думаю, лучше не стоит.

Дэвид повернул меня в своих руках, и я вписалась в него, обнимая его за его талию. Это было естественным и правильным. Запах его кожи вознес меня до небес. Я могла бы стоять там, дышать им часами. Это ощущалось так, словно мы были вместе, но я больше не доверяла собственным рассуждениям, даже если я когда-нибудь и начинала.

— Малкольм присоединяется к вам в ваш медовый месяц? — голос Пэм был мрачным от недоверия.

Дэвид усмехнулся.

— Нет, это не наш медовый месяц. Если у нас будет медовый месяц, это будет где-то вдали от всех. Конечно, черт побери, его там не будет.

— Если? — спросила она.

Я очень люблю Пэм.

— Когда, — поправил он, крепко удерживая меня.

— Это все очень мило, но я приехал заняться музыкой, — объявил Мал.

— Тогда тебе придется, черт возьми, подождать, — сказал Дэвид. — У нас с Эв есть планы на сегодняшнее утро.

— Мы ждали два года, чтобы написать что-то новое.

— А мне пофиг. Ты сможешь подождать еще несколько часов, — Дэвид взял меня за руку и повел обратно к лестнице. Возбуждение быстро распространилось по мне. Он выбрал меня, и это замечательно.

— Эвви, прости за схватку ртами, — сказал Мал, сидя на полу, на ближайшей коробке.

— Ты прощен, — сказала я с царственным взмахом, чувствуя себя великодушной, когда мы поднимались вверх по лестнице.

— Ты собираешься извиниться за то, что укусила меня? — спросил Мал.

— Нет.

— Ну, это не очень-то мило, — крикнул он нам вслед.

Дэвид хихикнул.

— Ну, люди, нам нужно передвинуть коробки, — услышала я, как сказала Пэм.

Дэвид пронесся по коридору, затем закрыл и заблокировал за нами дверь.

— Ты надела свою одежду обратно, — сказал он. — Теперь снимай ее.

Он не стал ждать, когда я сделаю это, схватил край моей майки, поднял его к моей голове и снял.

— Не думала, что открывать дверь абсолютно голой было хорошей идеей.

— Согласен, — прошептал он, притягивая меня к себе и прислоняя к двери. — Ты выглядела чем-то обеспокоенной внизу. Чем?

— Ничем.

— Эвелин, — было что-то в том, как он произнес мое имя. Это превратило меня в дрожащий беспорядок. К тому же он загнал меня в угол, прижав свое тело к моему. Я положила руки ему на грудь. Не отталкивая его, просто нуждаясь прикоснуться к нему.

— Я задавалась вопросом, — сказала я. — После нашего разговора этим утром, когда мы обсуждали, подписывать ли нам бумаги в понедельник.

— И что? — спросил он, глядя прямо на меня. Я не смогла бы отвернуться, даже если бы попыталась.

— Ну, я не уверена, чувствуешь ли ты то же самое. То, что не хочешь их подписывать, я имею в виду. Ты был очень пьян.

— Я не меняю свое мнение, — его таз находился на одной линии с моим, а его руки развели мои в стороны. — Ты поменяла свое мнение?

— Нет.

— Хорошо, — его теплые руки обхватили мою грудь, и я потеряла всякую способность мыслить ясно.

— С этим все в порядке? — он направил взгляд на свои руки.

Я кивнула. По-видимому, способность говорить покинула меня вместе с мышлением.

— Тогда вот план. Так как я знаю, тебе нравятся планы. Мы собираемся остаться в этой комнате, пока оба не будем убеждены, что у нас единое мнение в том, что касается нас. Согласна?

Я кивнула снова. Без сомнения, план имел мою полную поддержку.

— Хорошо, — он положил ладонь одной руки между моими грудями. — Твое сердце бьется очень быстро.

— Дэвид.

— Хмм.

Нет, у меня все еще не было слов. Вместо этого, я накрыла его руку своей, удерживая прямо напротив моего сердца. Он улыбнулся.

— Это драматическая инсценировка ночи, когда мы поженились, — объявил он, глядя на меня из-под темных бровей. — Держись. Мы сидели на кровати в твоем номере мотеля. Ты сидела на мне.

— Я?

— Да, — он подвел меня к кровати, и сел на краю. — Давай.

Я забралась к нему на колени, ноги обернула вокруг него. — Так?

— Так, — его руки схватили меня за талию. — Ты отказалась пойти в мой сьют¹⁴ в «Белладжио»¹⁵. Сказала, что я не имею представления о реальной жизни, и мне нужно увидеть, как живут простые люди.

Я застонала смущаясь.

— Это было немного высокомерно.

Его рот изогнулся в легкой улыбке.

— Это было забавно. Но, к тому же, ты была права.

— Лучше не говори мне такое слишком часто, иначе это вскружит мне голову.

Его подбородок приподнялся.

— Прекрати острить, малышка. Я серьезно. Я нуждался в дозе реальности. В ком-то, кто действительно время от времени говорил бы мне нет, и немедленно останавливал все дерьмо. Это то, что мы делаем. Мы вытаскиваем друг друга из нашей зоны комфорта.

Это имело смысл.

— Думаю, ты прав... достаточно ли этого?

Он снова протянул руку к моему сердцу и столкнулся кончиком своего носа с моим.

— Чувствуешь, что мы делаем? Мы кое-что строим.

— Да, — я чувствовала это, связь между нами, непреодолимая потребность быть с ним. Ничто другое не имело значения. Это было естественно, то, как он вскружил мне голову быстрее, чем что-либо, что я раньше испытывала. Каким замечательным он был, такой теплый утром после сна, но я хотела большего от него, чем только это. Я хотела слышать его голос, слушать его рассказы обо всем и обо всех.

Я ощутила, что все осветилось внутри. Как мощное соединение гормонов мчалось во мне со скоростью света. Его другая рука обхватила затылок, притягивая мой рот к его. Поцелуй Дэвида выбросил внутри меня смесь керосина. Его язык проскользнул в мой рот, чтобы погладить мой язык, прежде чем начать дразнить мои зубы и губы. Я никогда не ощущала что-то настолько потрясающее. Пальцы ласкали мою грудь, делая восхитительные вещи, заставляя меня задыхаться. Боже, жар его голой кожи. Я переместилась вперед, стремясь к большему, нуждаясь в этом. Его рука оставила мою грудь, чтобы раскинуться по всей моей спине, прижать меня к нему. Он был тверд. Я могла чувствовать его через оба слоя джинсов. Давление, которое появилось между моих ног, было божественным. Невероятным.

— Вот так, — прошептал он, пока я покачивалась рядом ним, в поисках большего.

Наши поцелуи были агрессивными, голодными. Его горячий рот двинулся по моей челюсти и подбородку, к шее. У ключицы он остановился и втянул кожу. Во мне все натянулось.

— Дэвид.

Он отстранился и посмотрел на меня, его глаза расширились. Совершенно также возбужденный, как я. Спасибо Боже, я не одна тяжело дышала. Палец медленно прочертил дорожку между грудями вниз к поясу моих джинсов.

— Ты знаешь, что произойдет дальше, — сказал он. Его рука медленно скользила. — Скажи это, Эв. — Когда я заколебалась, он наклонился вперед и прикусил мою шею. — Давай. Скажи мне.

Укусы никогда раньше меня не привлекали, ни в мыслях, ни в действиях. Не то чтобы было много действий. Но ощущение от зубов Дэвида, вдавленных в мою кожу, вывернуло меня наизнанку. Я плотно закрыла глаза. Немного из-за укуса, но в основном, чтобы сказать слова, которые он хочет.

— Я делала это только однажды.

— Ты нервничаешь. Не нервничай, — он поцеловал меня туда, куда только что укусил. — Значит, как бы там ни было, давай поженимся.

Мои веки открылись, и хохот вылетел из меня.

— Держу пари это не то, что ты сказал мне той ночью.

— Я, вероятно, был немного обеспокоен твоей неопытностью. И мы, возможно, больше разговаривали об этом, — он слабо улыбнулся и поцеловал в уголок рта. — Но все вышло хорошо.

— Что за разговор? Расскажи мне, что произошло.

— Мы решили пожениться. Ляг на кровать.

Он схватил меня за бедра, помогая мне подняться с него и лечь на матрас. Мои руки скользнули по гладкой, прохладной хлопковой простыне. Я легла на спину, и он быстро расстегнул мои джинсы, затем избавился от них. Кровать прогнулась, когда он встал надо мной на колени. Я чувствовала, что готова взорваться, мое сердце бешено стучало, но он, казалось, абсолютно спокоен и все держит под контролем. Приятно, что один из нас это делал. Конечно, он делал это десятки раз.

Вероятно больше, с поклонницами и все такое. Сотни? Даже тысячи?

Я на самом деле не хотела думать об этом.

Его взгляд поднялся, чтобы встретиться с моим, когда его пальцы зацепились за мои трусики. Не спеша, он потянул последнюю вещь из моей одежды вниз по ногам. Желание прикрыть себя было огромным. Но вместо этого я сжала простыню, перетирая ткань между пальцами.

Он расстегнул свои джинсы. Были только звуки шороха его одежды. Мы не разрывали контакт. Не раньше, чем он повернулся к тумбочке и достал презерватив, осторожно подсовывая его под подушку рядом со мной.

Обнаженный Дэвид не поддавался описанию. Слово «красивый» даже близко не описывало его, все эти жесткие линии его тела и татуировки, покрывавшие его кожу, но он не дал мне много времени, чтобы рассмотреть.

Он забрался обратно на кровать, лег рядом со мной и приподнялся на локоть. Руку опустил на мое бедро. Темные волосы спадали вперед, загораживая его лицо. Я хотела видеть его. Он наклонился, целуя меня в этот раз нежно, мои губы, лицо. Его волосы слегка коснулись моей кожи.

— На какой стадии мы были? — спросил он, его голос низко урчал.

— Мы решили пожениться.

— Мм, потому что я только что провел лучшую ночь в моей жизни. Первый раз я не чувствовал себя одиноко так чертовски долго. Мысль, не быть с тобой каждую ночь... Я не смог сделать это, — его рот путешествовал по моей шее. — Я не мог отпустить тебя. Особенно, когда я узнал, что у тебя был только один парень.

— Я думала, это беспокоит тебя?

— Это беспокоило меня, — сказал он и поцеловал мой подбородок. — Ты была явно готова дать сексу еще одну попытку. Если я бы я был настолько глуп, чтобы отпустить тебя, ты, возможно, встретила бы кого-нибудь еще. Я не смог смириться с мыслью, что ты трахаешься с кем-то, но не со мной.

— Ох.

— Ох, — согласился он. — Кстати говоря, какие-нибудь сомнения о том, что мы делаем здесь?

— Нет, — много нервов, но никаких сомнений.

Рука на моем бедре продвинулась к моему животу. Там сделала несколько кругов вокруг моего пупка, прежде чем опуститься ниже, заставляя меня дрожать.

— Ты так чертовски красива, — выдохнул он, — каждая твоя часть. И когда я рискнул предложить тебе отбросить в сторону свой план и убежать со мной, ты сказала «да».

— Я?

— Ты.

— Спасибо, боже, за это.

Пальцы погладили мою плоть, прежде чем продвинуться к мышцам бедра плотно сжатым вместе. Если я хотела, чтобы это зашло дальше, я должна была раздвинуть мои ноги. Я знала это. Конечно, да. Воспоминания о боли в прошлый раз заставили меня засомневаться. Мои пальцы ног сжались, и от такого напряжения угрожала начаться судорога в моей икроножной мышце. Нелепо. Томми Бирнс был легкомысленным ублюдком. Дэвид таким не был.

— Мы можем двигаться так медленно, как ты хочешь, — сказал он, прочитав меня просто отлично. — Доверься мне, Эв.

Его теплая рука гладила мое бедро, в то время как его язык путешествовал по всей длине моей шеи. Это удивительное ощущение, но этого было не достаточно.

— Мне нужно, — я повернула лицо к нему, в поисках его рта. Он нашел своими губами мои, делая все правильно. Поцелуй Дэвида излечил бы любого больного. Напряженный узелок во мне превратился во что-то сладкое с его вкусом, ощущение его тела напротив моего. Одна рука оказалась в ловушке подо мной, но другую я использовала в полной мере, касаясь всего его в пределах досягаемости. Массировала его плечо и ощущала твердую, гладкую спину.

Когда я пососала его язык, из его горла вырвался стон, и моя уверенность возросла. Его рука скользнула между моих ног. Только давления его ладони было достаточно, чтобы увидеть звезды. Я прервала поцелуй, не способная дышать. Он прикоснулся ко мне сначала нежно, позволяя привыкнуть к нему. К тому, что могут проделывать его пальцы.

— Элвис не смог быть с нами сегодня, — сказал он.

— Что? — спросила я озадаченная.

Он остановился и положил два пальца в свой рот, увлажняя их или пробуя меня, не знаю. Не имеет значения. Важнее было то, что он быстро вернул руку в меня.

— Я не хотел бы делиться этим ни с кем, — кончик его пальца продвинулся в меня, немного остановился внутри. Отступил прежде, чем надавить снова. Это не были те острые ощущения, как когда он поглаживал меня, но это было не больно. Пока еще.

— Так как Элвиса нет. Я буду задавать вопросы, — сказал он.

Я нахмурилась, глядя на него, с трудом пытаясь сосредоточиться на том, что он говорил. Это не могло быть так важно, как он прикасающийся ко мне. Моим разумом управляла погоня за удовольствием. Возможно, он болтал во время прелюдии. Я не знаю. Если он хотел, я была более чем готова выслушать его позже.

Его взгляд задержался на моей груди, пока, наконец, он не опустил голову, захватывая в рот одну из грудей. Моя спина выгнулась, проталкивая его палец дальше внутрь. Способ, которым его рот обращался со мной, стирал любой дискомфорт. Он ласкал меня между ног, и удовольствие росло. Когда я делала это, это было приятно. Когда Дэвид делал это, это достигало захватывающих высот, звездных. Я знала, он офигенно хорошо играет на гитаре, но в этом он на самом деле талантлив. Честно.

— Боже, Дэвид, — я выгнулась к нему, когда он перешел к другой груди. Два пальца работали внутри меня, немного неудобно, но ничего такого, с чем я не могла бы справиться. Не так долго, пока он удерживал свой рот на мне, уделяя внимание моей груди. Его большой палец потер вокруг сладкого места, и мои глаза закатились. Так близко. Сила, которая росла, была ошеломляющей. Взрывная сила. Мое тело, должно быть, разлетится в пыль на мелкие частички, когда это произойдет.

Если он остановится, я заплачу. Заплачу и буду умолять. И, может быть, убью.

К счастью, он не остановился.

Я застонала, каждый мускул натянут. Это было почти что слишком. Почти. Я парила, мое тело двигалось с трудом, удовлетворенное надолго. Или, по крайней мере, до следующего раза.

Когда я снова открыла глаза, он был там, ожидая. Он зубами надорвал упаковку, затем натянул презерватив. У меня перехватило дыхание, когда он приподнялся надо мной, разместившись между моих ног.

— Хорошо? — спросил он с довольной улыбкой.

Кивок было лучшим, что я могла сделать.

Он перенес большую часть своего веса на локти, его тело вдавливает меня в кровать. Я заметила, что он любил использовать свои габариты на пользу нам обоим. Это работало. Вне всякого сомнения, в этой позиции не было ничего скучного или относящего к клаустрофобии. Не знаю, почему я думала, что будет. На заднем сиденье родительской машины Томми Бирнса мне было тесно и неудобно, но тут не было ничего подобного. Лежать под ним, чувствуя тепло его кожи на моей, было идеально. И не могло быть никакого сомнения, как сильно он хотел этого. Я лежала там, ожидая, когда он войдет в меня.

Все еще ждала.

Он коснулся своими губами моих.

— Ты, Эвелин Дженнифер Томас, согласна остаться замужем за мной, Дэвидом Винсентом Феррисом?

О, вот что говорил Элвис. Он тот, кто поженил нас. Ха. Я убрала его волосы назад, мне необходимо видеть его глаза. Я должна была попросить, чтобы он собрал их сзади. Это осложняло задачу моим попыткам оценить его серьезность.

— Ты, правда, хочешь делать это сейчас? — спросила я, немного отстраняясь. Я была так занята, беспокоясь о сексе, что такого не ожидала.

— Определенно. Мы повторим наши клятвы прямо сейчас.

— Да? — сказала я.

Он приподнял голову, прищурено глядя на меня. Выражение его лица было определенно обиженным.

— Да? Ты не уверена?

— Нет. Я имею в виду, да, — повторила я более точно. — Да. Я уверена. Да.

— Спасибо, черт побери, за это, — его рука нырнула под подушку рядом со мной, вытаскивая оттуда огромное кольцо, сверкающее между пальцами. — Руку.

Я подняла мою руку между нами, и он одел мне кольцо. Мои щеки болели от того, как сильно я улыбалась.

— Ты тоже говоришь «да»?

— Да, — он притянул мой рот в жестком поцелуе. Его рука скользнула вниз по мне, поверх живота, чтобы остановиться между ног. Там все еще было чувствительным и, несомненно, влажным. Жажда в его поцелуях и то, как он касался, заверили меня, что он определенно не возражал.

Он подвинулся и вошел в меня. Вот оно. И вдруг, дерьмо, я не смогла расслабиться. Воспоминание о боли в прошлый раз, когда я пробовала делать это, замарало мой разум. Влажность не имела значения, когда мои мышцы не поддавались. Я ахнула, мои бедра сжали его. Дэвид был твердый и толстый, и это причиняло боль.

— Посмотри на меня, — сказал он. Синева его глаз потемнела, а челюсть сжата. Его влажная кожа поблескивала в слабом освещении. — Хей.

— Хей, — мой голос прозвучал неуверенно даже для моих ушей.

— Поцелуй меня, — он опустил свое лицо, и я так и сделала, просовывая свой язык в его рот, нуждаясь в нем. Осторожно, он качнулся в меня, продвигаясь глубже внутрь. Подушечкой большого пальца он играл с моим клитором, нейтрализуя неприятные ощущения. Боль стихла, переходя ближе к тому старому-доброму дискомфорту на грани удовольствия. Нет проблем. С этим я могла справиться.

Пальцы, прежде обхватывающие ногу, скользнули к моей попе. Он потянул меня на себя и продвинулся еще глубже. Качнулся ко мне, пока я не приняла его всего. Что было проблематично, потому что там во мне было не слишком много гребаного места для него.

— Все хорошо, — простонал он.

Легко ему говорить.

Дерьмо.

С телами, плотно прижатыми друг к другу, мы лежали, не двигаясь. Мои руки прижимали его голову так плотно, что я не уверена, дышал ли он. Каким-то образом он сумел повернуть лицо достаточно, чтобы поцеловать меня в шею, слизать пот с моей кожи. Вверх по моей челюсти, к моему рту. Мертвая хватка, которой я вцепилась в него, ослабла, когда он меня поцеловал.

— Вот так, — сказал он. — Постарайся и расслабься для меня.

Я нервно кивнула, готовая, чтобы мое тело расслабилось.

— Ты так чертовски красива, и, боже, ты ощущаешься чертовски удивительно, — его большая рука ласкала мою грудь, мозолистые пальцы поглаживали мой бок, успокаивая меня. Мои мышцы начали постепенно расслабляться, приспосабливаясь к его присутствию. Боль исчезала с каждым разом, когда он касался меня, нашептывая слова похвалы.

— Все хорошо, — сказала я, наконец, размещая руки на его бицепсах. — Я в порядке.

— Нет, ты лучше, чем в порядке. Ты потрясающая.

Я послала ему головокружительную улыбку. Он сказал самые лучшие слова.

— Ты подразумеваешь, что я могу двигаться? — спросил он.

— Да.

Он начал раскачиваться ко мне снова, продвигаясь немного дальше с каждым разом. Постепенно набирая обороты, в то время как наши тела ловко двигались вместе. Мы подходили друг другу, по большей части. И мы на самом деле делали это. Говоря о чувстве близости с кем-либо. Невозможно быть физически ближе. Я так рада, что это было с ним. Это было для меня всем.

С Томми это продолжалось две секунды. Достаточно долго, чтобы порвать мою девственную плеву и причинить мне боль. Дэвид прикасался ко мне, целовал меня и не торопился. Медленное, приятное тепло, то ощущение растущего давления, вернулось снова. Он заботливо уделял этому внимание, обеспечивая меня долгими, влажными поцелуями. Ласкал меня собой внутри таким образом, который приносил только удовольствие. Он был невероятным, смотрел на меня так внимательно, оценивая мою реакцию на все, что он делал.

В конце концов я цеплялась за него, и достигла предела. Это было похоже на новогодний фейерверк внутри меня: горячо, ярко, и идеально. Настолько много всего внутри и снаружи меня, его кожа прилипла к моей. Я бормотала его имя, и он сильнее прижался ко мне. Когда он застонал, все его тело содрогнулось. Он зарылся своим лицом в мою шею, его дыхание согревало мою кожу.

Мы сделали это.

Хм

Вау.

Там побаливало. На этот счет люди были правы. Но ничего такого, как в прошлый раз.

Он осторожно вышел из меня и свалился на кровать рядом со мной.

— Мы сделали это, — прошептала я.

Он открыл глаза. Его грудь все еще сильно вздымалась, работая, чтобы вдохнуть больше воздуха. Через некоторое время, он повернулся на бок, лицом ко мне. Никогда не было мужчины лучше. В этом я уверена.

— Да. Ты в порядке? — спросил он.

— Да, — я пододвинулась ближе, в поисках тепла его тела. Он скользнул своей рукой по моей талии, притягивая меня. Давая мне знать, что я желанна. Наши лица на расстоянии ладони. — Это было намного лучше, чем в прошлый раз. Я думаю, что в итоге мне нравится секс.

— Ты понятия не имеешь, какое облегчение, слышать это от тебя.

— Ты переживал?

Он усмехнулся, двигаясь ближе.

— Не так, как ты. Я рад, что тебе это понравилось.

— Я люблю это. Ты мужчина с большим количеством талантов.

Его улыбка приобрела некую теплоту.

— Ты же не собираешься теперь становиться со мной нахальным? Все эти умышленные каламбуры.

— Я бы не решился. Я доверяю тебе удерживать меня приземленным, миссис Феррис.

— Миссис Феррис, — сказала я с большим удивлением. — Как тебе?

— Хм, — его пальцы гладили мое лицо.

Я поймала его голую руку.

— У тебя нет кольца.

— Нет. Мы должны это исправить.

— Да, должны.

Он улыбнулся.

— Хей, миссис Феррис.

— Хей, мистер Феррис.

Во мне не хватало места для всех чувств, которые он пробудил.

Даже близко.

Глава 11

Остаток дня мы провели внизу в студии звукозаписи с Тайлером и Малом. Когда Дэвид не играл, он притягивал меня к себе на колени. Когда он был занят гитарой, я слушала, внимая с благоговейным трепетом к его таланту. Он не пел, так что я осталась в неведении относительно текста песен. Но музыка была прекрасна в грубой рок-н-рольной манере исполнения. Мал, казалось, был доволен новым материалом, время от времени качая головой под музыку.

Тайлер управлял производящим впечатление пультом с кнопками и ручками регулировки.

— Сыграй этот лик снова, Дэйв, — мой муж кивнул, и его пальцы задвигались по всему грифу, создавая магию.

Пэм была занята, пока мы с Дэвидом были наверху, она начала распаковывать коллекцию коробок. Когда она собралась ранним вечером вернуться к работе, я пошла с ней. Добровольно или нет, было не справедливо, что она справлялась с работой самостоятельно. Плюс это понравилось моей внутренней потребности организовывать. Время от времени я пробиралась вниз, когда проходили часы, крала поцелуи, затем возвращалась назад, чтобы снова помогать Пэм. Дэвид и компания оставались погруженными в музыку. Они приходили в поисках еды или напитков, но немедленно возвращались в студию.

— Вот на что похоже, когда они записываются. Они теряют счет времени, зацикленные на музыке. Тайлер пропустил бесчисленное количество ужинов просто потому, что забыл, — сказала Пэм, распаковывая последнюю коробку. — Это их работа, но также это их первая любовь, — продолжила она, стирая пыль с миски в азиатском стиле. — Ты знаешь, что одна бывшая подружка околачивается поблизости, звонит им пьяная в любое время и просит, чтобы они приехали?

Я засмеялась.

— Как ты справляешься с тем, что никогда не находишься на первом месте?

— Тебе следует удерживать баланс. Музыка часть их, которую ты должна принять, дорогая. Была ли ты по-настоящему чем-то страстно увлечена?

— Нет, — ответила я со всей честностью, присматриваясь к струнному инструменту, подобных которому я никогда не видела. Он был с затейливым резным орнаментом, закручивающимся вокруг резонаторного отверстия. — Мне нравится колледж. Мне нравится быть бариста, это замечательная работа. Мне очень нравятся люди. Но я не могу готовить кофе всю оставшуюся жизнь.

— Ты вполне можешь готовить кофе всю оставшуюся жизнь, если это твой выбор, — сказала она. — Но иногда это занимает время, найти свое дело. Не надо торопиться. Я была рождена и воспитана фотографом.

— Это здорово.

Пэм улыбнулась, ее взгляд устремился вдаль.

— Так мы с Тайлером и встретились. Я на пару дней присоединилась к туру группы, в которой он в то время был. Кончилось тем, что я колесила с ними по Европе. Мы поженились в Венеции в конце тура, и с тех пор вместе.

— Чудесная история.

— Да, — вздохнула Пэм. — Это было чудесное время.

— Ты изучала фотографию?

— Нет, меня учил мой отец. Он работал на «National Geographic». Он дал мне в руки камеру в шесть лет, и я отказалась отдавать ее. На следующий день он принес мне старую подержанную камеру. Я повсюду носила ее с собой, куда бы ни пошла. Все, что я видела, было через видоискатель. Ну, ты понимаешь, я имею в виду... мир стал иметь смысл, когда я смотрела на него таким образом. Лучше, она сделала все красивым, особенным, — она достала несколько книг из коробки, поставив их на полки, встроенные в одну из стен. Мы уже успели наполовину заполнить их различными книгами и памятными подарками.

— Знаешь, за последние годы Дэвид встречался с множеством женщин. Но с тобой он другой. Не знаю... то, как смотрит на тебя, думаю, это восхитительно. Впервые за шесть лет он кого-то сюда привел.