Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





 Об Авторе 10 страница



      Я сползла за ним с кровати.

      — Думаешь?

      — О, да. И ты знаешь, насколько серьезно я отношусь к тебе и твоему образованию.

          

      *

 

          

      — Ты отстой, — произнесла Лорен, ее голос отражался эхом на линии. Пэм предупреждала меня, что в некоторых местах на берегу телефон ловил плохо. — Не говорю, что по-прежнему не люблю тебя, — сказала она. — Но, знаешь...

      — Понимаю. Мне жаль, — ответила я, устраиваясь в углу дивана. Мужчины были заняты в студии, записывая музыку. Пэм ушла выполнять поручения в городе. У меня тоже были дела. Распаковка коробок. Мечты о счастливом браке, которые разрослись до безумных, нереальных размеров в моей голове.

      — Не важно. Рассказывай, — приказала она.

      — Ну, мы все еще женаты. На сей раз все хорошо.

      Лорен кричала мне в ухо. Ей понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться.

      — О, мой бог, я верила, что что-нибудь получится. Он так чертовски сексуален.

      — Да, это действительно так. Но он больше, чем только это. Он замечательный.

      — Продолжай.

      — Я имею в виду, по-настоящему замечательный.

      Она расхохоталась.

      — Ты уже использовала слово «замечательный». Придумай другое слово, Золушка. Дай моей внутренней фанатке что-нибудь, о чем я могла бы помечтать.

      — Не мечтай о моем муже. Это не прикольно.

      — Ты опоздала на шесть лет с этим предупреждением. Я мечтала о Дэвиде Феррисе задолго до того, как ты одела на него колечко в Вегасе.

      — На самом деле, у него нет кольца.

      — Нет? Ты должна это исправить.

      — Хмм, — я уставилась в окно на океан. Высоко в небе птичка лениво наматывала круги. — Мы в его доме в Монтерее. Здесь красиво.

      — Ты уехала из ЛА?

      — ЛА не так уж хорош. С этими поклонницами, и адвокатами, и менеджерами, и всем подобным, там было достаточно дерьмово.

      — Подробности, детка. Выкладывай.

      Я подтянула колени к груди и поправила свои джинсы, испытывая противоречия. Обсуждать наши личные с Дэвидом дела у него за спиной было неправильно. Даже, если обсуждать с Лорен. Все поменялось. Заметнее всего изменился наш брак. Но было кое-что, что я могла рассказать.

      — Люди, которые там были, как будто с другой планеты. Я не вписывалась. Хотя тебе бы понравились вечеринки, которые они устраивают. Дом был битком набит кучей гламурных людей. Это было впечатляюще.

      — Ты заставляешь меня безумно тебе завидовать. Кто там был?

      Я назвала ей пару имен, а она в это время охала и ахала.

      — Но я не скучаю по ЛА. Все так хорошо теперь, когда мы здесь, Лорен. Мы приостановили аннулирование. Мы собираемся посмотреть, как все будет дальше.

      — Это так романтично. Скажи мне, что ты покувыркалась с этим великолепным мужским телом, пожалуйста. Не заставляй меня кричать.

      — Лорен, — вздохнула я.

      — Да или нет?

      Я колебалась, а она начала кричать на меня, довольно предсказуемо.

      — ДА ИЛИ НЕТ?

      — Да. Хорошо? Да.

      На сей раз ее вопль нанес непоправимый ущерб моим барабанным перепонкам. Все, что я могла услышать — звон. Когда это прекратилось, кто-то пробормотал на заднем плане. Какой-то мужчина

      — Кто там? — спросила я.

      — Никто. Просто друг.

      — Друг просто друг или «друг»?

      — Просто друг. Не вешай трубку, перейду в другую комнату. И мы говорим о тебе, супруге Дэвида Ферриса, всемирно известного ведущего гитариста «Стейдж Дайв».

      — Я знаю этого друга? — спросила я, теперь полностью проснулось мое любопытство.

      — Ты ведь знаешь о фотографии твоей попы, которая повсюду?

      От этой фразы, я поежилась.

      — Ум, да, я знаю.

      — Облом. Хаха! Но серьезно, ты выглядела хорошо. Моя и наполовину не выглядела бы так классно. Бьюсь об заклад, ты рада, что ходила пешком до кампуса в прошлом семестре, а не ездила все время на машине, как ленивая я. Уверена, что так и было той самой ночью в Вегасе, мисси.

      — Давай поговорим о твоем друге, вместо моей задницы. Или Вегаса.

      — Или мы можем поговорить о твоей сексуальной жизни. Поскольку последние несколько лет мы говорили о моей, и у нас не было возможности поговорить о твоей, подруга, — сказала она нараспев с ликованием в голосе.

      — Эвви! Хочешь содовой? — крикнул Мал, появившись из студии и проходя мимо меня на кухню.

      — Да, пожалуйста.

      — Кто это? — спросила Лорен.

      — Барабанщик. Они кое-что записывают.

      Лорен ахнула:

      — Вся группа там?

      — Нет, только Мал, и еще друг Дэвида.

      — Малкольм там? Он реально горяч, но стопроцентный мужчина-шлюха, — она любезно добавила: — Ты должна увидеть то количество девушек, с которыми его фотографировали.

      — Вот, держи, ребенок-невеста, — Мал подал мне ледяную бутылку, уже откупоренную.

      — Спасибо, Мал, — сказала я.

      Он подмигнул и ушел обратно.

      — Меня это не касается, — ответила я Лорен.

      Она щелкнула языком.

      — Ты не лазила в интернет, чтобы разузнать что-нибудь о них? В этой ситуации ты действуешь вслепую.

      — Это не правильно, выяснять что бы то ни было о них тайком.

      — Наивность сексуальна только до определенного момента, детка.

      — Это не наивность, детка. Это уважение их частной жизни.

      — Частью, которой ты теперь и являешься.

      — К вопросу о частной жизни. Почему они должны доверять мне, если я выискиваю о них в интернете?

      — Ты и твои отговорки, — вздохнула Лорен. — То есть ты не знаешь, что они начали гастролировать, когда Дэвиду было шестнадцать? Они отправились на концерт в поддержку группы по Азии, и с того времени они постоянно находились в дороге или в студии звукозаписи. Адская жизнь, да?

      — Да. Он сказал, что готов притормозить.

      — Я не удивлена. Слухи о том, что группа распадается, ходят везде. Если сможешь, попытайся помешать этому, пожалуйста. И заставь своего мужа включиться в работу, поторопиться и написать новый альбом. Я рассчитываю на тебя.

      — Без проблем, — сказала я, не рассказывая ей о том, что Дэвид написал для меня песни. Это личное. По крайней мере, на данный момент. Список того, чем я не могла поделиться с Лорен, рос в геометрической прогрессии.

      — Я хотела, чтобы ты разбила парню сердце и таким образом мы бы получили еще один альбом, похожий на «San Pedro». Но я могу сказать, что ты собираешься это усложнить.

      — Твои представления о вдохновении очень странные.

      Она захихикала:

      — Ты знаешь, что в том альбоме есть песня о домике в Монтерее?

      — Да?

      — О, да. Это знаменитая «House of Sand» («Дом из песка» — прим. пер. ). Эпическая песня о любви. Возлюбленная Дэвида со старших классов изменила ему, пока он был в турне по Европе, когда ему был двадцать один год. Он купил этот дом для них, чтобы они жили в нем.

      — Остановись, Лорен. Это... дерьмо, это личное, — мое сердце и разум пустились наперегонки. — Этот дом?

      — Да. Они были вместе много лет. Дэвид был уничтожен. Потом какая-то сука, с которой он переспал, продала эту историю прессе. Помимо этого, мама бросила его, когда ему было двенадцать. Повсюду, где в его жизни присутствовали женщины, они приносили какие-то проблемы.

      — Нет, Лорен, остановись. Я серьезно, — сказала я, сжимая телефон. — Он расскажет мне все это, когда будет готов. Это не правильно.

      — Просто подготавливаю тебя. Не вижу в этом никакой проблемы.

      — Лорен.

      — Хорошо. Молчу. Хотя, ты, действительно, должна была узнать любопытные подробности, серьезно. События, которые оставили шрам.

      Она дала подсказку. Эта информация объясняла его обвинения относительно моей поездки, и то, как он сильно отреагировал на это. Две самые важные женщины в его жизни бросили его. Хотя то, как я получила эту информацию, по-прежнему было неправильным. Когда он будет достаточно доверять мне, он расскажет, он должен. Но у меня все еще не было шанса завоевать его доверие. Такая личная информация так легко не выбалтывается при первой же встрече. Как ужасно, что все это находится в интернете, просто ожидая, когда люди это обнаружат, и обсудят просто так, ради развлечения. Это слишком личное. Не удивительно, что он беспокоился о том, что я поговорю с прессой.

      Я сделала глоток содовой и приложила холодную бутылку к щеке.

      — Я правда хочу, чтобы все получилось.

      — Я понимаю это. Слышу это в твоем голосе, когда ты говоришь о нем, ты влюбилась в него.

      Я выпрямилась.

      — Что? Нет. Это сумасшествие. По крайней мере, еще нет. Мы только несколько дней вместе. Я кажусь влюбленной? Правда?

      — Время неважно, когда это имеет отношение к сердцу.

      — Возможно, — встревожено произнесла я.

      — Слушай, Джимми встречался с Лив Эндрюс. Если ты ее увидишь, я определенно хочу получить автограф. Обожаю ее последний фильм.

      — Джимми не так уж и классный. Это может быть неудобно.

      Она фыркнула.

      — Прекрасно. Но, тем не менее, ты влюбилась.

      — Замолчи, сейчас же.

      — Что? Я думаю это мило.

      Бормотание таинственного друга Лорен прервало мой увеличивающийся страх.

      — Мне нужно идти, — сказала она. — Будь на связи, хорошо? Позвони мне.

      — Позвоню.

      — Пока.

      Я сказала «пока», но она уже положила трубку.

          

 Глава 14

          

      — Ты хмуришься, — Дэвид медленно подошел ко мне сзади. Наклонил голову набок, от чего его темные волосы упали ему на лицо. Он убрал их за ухо и придвинулся ближе. — Почему?

      Я готовила ужин. В морозилке я нашла основы для пиццы, так что вытащила их размораживаться, я стала нарезать начинки и тереть на терке сыр, продолжая обдумывать то, что сказала мне Лорен. Этот дом больше не казался таким уж гостеприимным. После того как я узнала, что он был куплен для другой женщины, мои чувства к этому месту изменились. Я вновь ощущала себя незваным гостем. Ужасно, но это так. Неуверенность — отстой.

      — Дай мне, — находясь позади меня, он схватил мое запястье и потянул руку ко рту, слизывая томатный соус с моего пальца. — Мм. Ням-ням.

      Мой желудок сжался в ответ. Боже, его рот на мне этим утром. Его планы для нас на вечер. Было похоже на мечту, на безумно красивый сон, от которого я не хотела просыпаться. Да и не должна была. Все было хорошо. Мы все решили. Мы вновь теперь женаты, связанны. Он скользнул рукой вокруг моей талии и прижался к моей спине, не оставляя между нами места для сомнений.

      — Как дела внизу? — спросила я.

      — Очень хорошо. Довели до ума четыре песни. Извини, мы немного увлеклись, — сказал он, целуя меня в шею и прогоняя последние плохие мысли прочь. — Но сейчас наше время.

      — Хорошо.

      — Готовишь пиццу?

      — Ага.

      — Могу я помочь? — спросил он, все еще прижимаясь к моей шее. Щетина на его подбородке слегка оцарапала кожу, ощущение странное и в то же время чудесное. Он вызывал во мне дрожь. До того момента, пока он не остановился. — Ты добавляешь брокколи?

      — Мне нравится пицца с овощами.

      — Цуккини тоже. Ха, — в его голосе было недоверие. Он уперся подбородком в мое плечо. — Как на счет этого?

      — А еще бекон, сосиски, грибы, перец, помидоры и три вида сыра, — я указала разделочным ножом на свою великолепную коллекцию ингредиентов. — Подожди, пока попробуешь их. Это будут лучшие пиццы на свете.

      — Конечно, будут. Сейчас я скомпоную их вместе, — он повернул меня лицом к себе, отодвигаясь, когда мой здоровенный нож случайно промелькнул перед ним. Руками он приподнял меня за бедра и усадил на кухонный островок. — Составь мне компанию.

      — Обязательно.

      Он достал из холодильника пиво для себя и содовую для меня, так как я все еще избегала алкоголя. Голоса Тайлера и Мала доносились из комнаты отдыха.

      — Мы завтра снова работаем? — крикнул Тайлер.

      — Извини, чувак. Мы собираемся отправиться назад в ЛА, — сказал Дэвид, пока мыл руки в раковине. У него были великолепные руки с длинными, крепкими пальцами. — Мне нужно пару дней, чтобы разобраться там с кое с чем, затем мы снова приедем.

      Тайлер выглянул из-за угла, махнув мне рукой.

      — Звучит хорошо. Это здорово собираться вместе. В следующий раз возьмешь с собой Бена и Джимми?

      Дэвид поморщился, его глаза не выражали счастья.

      — Да, я посмотрю как они там.

      — Круто. Пэмми на улице, так что я побежал. У нас сегодня вечер свиданий.

      — Развлекайтесь, — я помахала в ответ.

      Тайлер ухмыльнулся.

      — Как всегда.

      Тихо посмеиваясь, неторопливо вошел Мал.

      — Вечер свиданий, серьезно... что, черт возьми, это такое? Старики такие странные. Чувак, ты не можешь положить брокколи в пиццу.

      — Могу, — Дэвид был занят, раскладывая перец вокруг маленьких соцветий брокколи.

      — Нет, — сказал Мал. — Это просто неправильно.

      — Заткнись. Эв хочет пиццу с брокколи и она ее получит.

      Ледяная, сладкая содовая проскользнула в мое горло, было очень приятно.

      — Не переживай, Мал. Овощи — твои друзья.

      — Ты лжешь, ребенок-невеста, — его рот скривился от недовольства, и он достал бутылку сока из холодильника. — Неважно. Я просто уберу ее.

      — Нет, ты уходишь, — сказал Дэвид. — У нас с Эв тоже свидание сегодня вечером.

      — Что? Ты, блин, разыгрываешь меня. И куда мне идти?

      Дэвид просто пожал плечами и разбросал пеперони поверх его неуклонно растущего творения.

      — Да ладно тебе. Эвви, ты же поддержишь меня? — Мал состроил мне самое несчастное лицо из всех существующих. Это была печаль смешанная со страданиями и легким налетом одиночества. Он даже наклонился и положил голову мне на коленку. — Если я остановлюсь в городе, то все они узнают, что мы здесь.

      — У тебя есть твоя машина, — произнес Дэвид.

      —Вокруг ничего нет, — пожаловался Мал. — Не позволяй ему вышвырнуть меня в эту дикую местность. Я буду съеден чертовыми медведями или еще кем-нибудь.

      — Не уверена, что здесь есть медведи, — ответила я.

      — Не болтай чушь, Мал, — сказал Дэвид. — И убери голову с ноги моей жены.

      Громко ворча, Мал выпрямился:

      — Твоя жена — мой друг. Она не позволит тебе так со мной поступить!

      — Это так? — Дэвид посмотрел на меня, и его лицо вытянулось. — Черт, малышка. Нет. Ты не можешь повестись на это дерьмо. Это всего на одну ночь.

      — Может быть, мы поднимемся наверх, в нашу комнату. Или он может просто остаться в студии внизу или еще как-то, — я поморщилась.

      Дэвид пропустил свои волосы сквозь пальцы. Синяк на его несчастной щеке нуждался в моем поцелуе. Его лоб нахмурился, как у Джеймса Дина, когда он рассматривал своего друга.

      — Боже. Прекрати делать такое печальное лицо. Имей немного достоинства.

      Он шлепнул Мала по затылку рукой, отчего длинные светлые волосы того полетели ему в лицо. Отступая, Мал ушел с линии огня.

      — Хорошо. Я останусь в студии в подвале. Я даже съем вашу дерьмовую пиццу с брокколи.

      — Дэвид, — я схватила его за футболку и потянула к себе. И он подошел, прекращая преследовать Мала.

      — Предполагалось, что это будет наше время, — сказал он.

      — Знаю. Оно и будет нашим.

      — Да! — крикнул Мал, уходя. — Я буду внизу. Позовите, когда ужин будет готов.

      — У него в каждом городе по девушке, — произнес Дэвид, сердито глядя ему в след. — Ни при каких обстоятельствах он бы не ночевал в машине. Тебя надули.

      — Возможно. Но я беспокоюсь за него, — я заправила его темные волосы за уши, потом опустила руки на затылок, притягивая его ближе. Все гвоздики в его ушах были серебряные, небольшие. Череп, «Х», и суперкрошечный блестящий бриллиант. До этого я его не замечала.

      Он зажал мочку уха между большим и указательным пальцем, загораживая мне обзор.

      — Что-то не так? — спросил он.

      — Я просто смотрю на твои серьги. Они значат что-нибудь особенное?

      — Не-а, — он чмокнул меня в щеку. — Почему ты хмурилась? — он взял горсть грибов и начал раскладывать их на пиццы. — И сейчас ты снова это делаешь.

      Дерьмо. Я немного выждала, прокручивая в голове варианты оправданий. Я понятия не имела, как он отреагирует на то, что я знаю информацию, которую мне рассказала Лорен. Что если он подумает, что это я расспрашивала о них? Начинать спор был не лучший выбор. Но и лгать тоже. По большому счету, утаивание было ложью и это немаловажно. Я это понимала.

      — Я сегодня разговаривала с Лорен, моей подругой.

      — Ммхмм.

      Я просунула руки между ног и, мешкая, крепко сжала их.

      — Она и в самом деле ваша большая фанатка.

      — Ага, ты говорила, — он улыбнулся мне. — Мне позволено познакомиться с ней или она также под запретом, как и твой папа?

      — Ты можешь встретиться с моим отцом, если хочешь.

      — Хочу. В ближайшее время съездим в Майами, и я представлю тебя своему, ладно?

      — Мне нравится это, — я сделала глубокий вдох, прежде чем сказать: — Дэвид, Лорен кое-что рассказала мне. И я не хочу это скрывать от тебя. Но я не знаю, как ты отреагируешь на те факты, которые она мне рассказала.

      — Факты? — он повернул голову, сощурившись.

      — О тебе.

      — Эх, ясно, — он взял две горсти натертого сыра и разбросал их по пиццам. — Так ты не искала информацию обо мне в Википедии или в подобном дерьме?

      — Нет, — сказала я, ужаснувшись этой мысли.

      — Ничего страшного. Что ты хочешь узнать, Эв? — пробормотал он.

      Я не знала, что сказать. Так что я схватила свою содовую и выпила залпом примерно половину. Плохая идея — это не помогло. Вместо этого, мои мозги слегка обмерзли, жаля чуть повыше переносицы.

      — Давай. Спрашивай меня все, что хочешь, — сказал он.

      Он был недоволен. Сердито сведенные на переносице брови прекрасно мне это продемонстрировали. Не думаю, что когда-либо встречала такое выразительное лицо, как у Дэвида. Или, может быть, он просто полностью очаровал меня.

      — Хорошо. Какой твой любимый цвет?

      — Это не то, о чем тебе рассказывала твоя подруга, — он усмехнулся.

      — Ты сказал, я могу спросить все, что хочу, и я хочу знать какой твой любимый цвет.

      — Черный. И я знаю, что это на самом деле не цвет. Я пропускал много школьных занятий, но в тот день я был, — его язык двигался за щекой. — Что на счет твоего?

      — Голубой, — я наблюдала, как он открыл дверцу духовки. Формы для выпечки с грохотом стукнули по решетке. — Какая твоя любимая песня?

      — Мы охватим все основные моменты?

      — Мы женаты. Думаю, это было бы замечательно. Мы вроде как пропустили большинство из «нужно-знать» вещей.

      — Ладно, — уголок его рта приподнялся, и он послал мне взгляд, который говорил, что он согласен играть в «избегание». Появилась легкая улыбка.

      — У меня много любимой музыки, — сказал он. — «Four Sticks» Led Zeppelin18 в этом числе. Твоя — «Need You Now» Lady Antebellum19, в исполнении человека, изображающего Элвиса. К сожалению.

      — Да ладно. Я была нетрезвая. Это несправедливо.

      — Но это правда.

      — Может быть, — мне по-прежнему было жаль, что я не помнила этого. — Любимая книга?

      — Я люблю комиксы. Типа «Посланник ада», «Проповедник».

      Я наполнила рот содовой, пытаясь придумать гениальный вопрос. В моей голове появлялись только всякие явно банальные. Я ужасна при знакомствах. Видимо, все же хорошо, что мы пропустили эту часть.

      — Стой, — сказал он. — А твоя?

      — «Джейн Эйр». Что насчет любимого фильма?

      — «Зловещие мертвецы-2». Твой?

      — «Переступить черту».

      — Тот про мужчину в черном? Прикольно. Хорошо, — он хлопнул в ладоши и потер их друг об друга. — Моя очередь. Расскажи что-нибудь ужасное. Что-то, в чем бы ты не призналась ни одной другой живой душе.

      — О, есть кое-что, — ужасное, но по-хорошему. Почему я не придумала подобный вопрос?

      Он усмехнулся, держа во рту горлышко бутылки с пивом, очень довольный собой.

      — Дай мне подумать...

      — Время ограничено.

      — Нет ограничения времени, — я прищурилась, глядя на него.

      — Есть, — сказал он. — Потому что так ты не сможешь постараться и придумать что-то полухреновое, чтобы рассказать мне. Ты должна рассказать первую ужасную вещь, которая пришла тебе в голову, и о которой ты не хочешь, чтобы кто-нибудь еще узнал. Это честно.

      — Хорошо, — фыркнула я. — Я целовалась с девочкой по имени Аманда Харпер, когда мне было пятнадцать.

      Он поднял подбородок:

      — Ты целовалась?

      — Да.

      Он придвинулся поближе, глядя с любопытством:

      — Тебе понравилось?

      — Нет. Не совсем. Я имею в виду, было нормально, — я, ссутулившись, вцепилась в край столешницы. — Она была школьной лесбиянкой, и я хотела проверить, вдруг я тоже была одной из них.

      — В твоей школе была только одна лесбиянка?

      — Ох, я подозревала еще нескольких человек, но только она открыто заявляла об этом. Она сама себя так именовала.

      — Хорошо для нее, — его руки легли мне на коленки и раздвинули их, освобождая место для него. — Почему ты думала, что была лесбиянкой?

      — Точнее, я надеялась, что была би, — сказала я. — Больше выбора. Так как, честно говоря, парни в школе были...

      — Они были что? — он сжал мою попу и, двигая меня по столешнице, приблизил к себе. Я нисколько не сопротивлялась.

      — Они на самом деле меня не интересовали.

      — Но поцелуй с твоей лесби-подругой Амандой также не заинтересовал тебя? — спросил он.

      — Да, не заинтересовал.

      Он цокнул языком:

      — Блин. Это печальная история. И, между прочим, ты обманываешь.

      — Что? Как?

      — Ты должна была рассказать мне что-то ужасное, — его улыбка осталась позади. — Рассказать мне о твоем поцелуе с языком с девочкой — это даже отдаленно не ужасно.

      — Я не говорила, что было с языком.

      — А было с языком?

      — Слегка. Легкое касание, возможно. Но потом я забеспокоилась и остановилась.

      Он сделал еще глоток пива:

      — Твои кончики ушей снова стали розовыми.

      — Держу пари так и есть, — засмеялась я и наклонила голову. — Я не обманываю. Я никому не рассказывала об этом поцелуе. Я собиралась унести это с собой в могилу. Ты должен гордиться тем, как я доверяю тебе.

      — Да, но рассказать мне что-то, что я, скорее всего, найду возбуждающим — это обман. Ты должна рассказать мне что-то ужасное. Правила ясны. Попробуй снова и на этот раз расскажи что-нибудь страшное.

      — Это очень возбуждающе?

      — В следующий раз, когда я буду принимать душ, я, определенно, воспользуюсь этой историей.

      Я прикусила язык и отвела взгляд. Воспоминания этого утра, как Дэвид намыливает мои руки, а затем притягивает их к себе, атаковали мой рассудок. Мысли о нем, мастурбирующем из-за моего рассказа о подростковом сексуальном эксперименте... «удостоены чести» не совсем правильные слова. Но я не могла сказать, что мне не понравилась эта идея.

      — Ну, только представь меня постарше. Пятнадцать — немного отвратительно.

      — Ты всего лишь поцеловала ее.

      — Ты оставишь все как есть в своей голове? Ты будешь уважать точность и правомерность, и не зайдешь дальше в том, что было между мной и Амандой?

      — Хорошо. Я представлю тебя старше. И чертовски безумно любопытной, — он притянул меня ближе, снова используя свой «руки-на-моей-попе» метод, и я обхватила его своими руками.

      — Теперь, давай снова, и на этот раз как следует.

      — Ага, ага.

      Он медленно целовал одну сторону моей шеи:

      — Ты ведь не солгала на счет Аманды?

      — Нет.

      — Хорошо. Мне понравилась эта история. Ты должна рассказывать мне ее чаще. Теперь давай-ка снова.

      Я колебалась, оттягивая. Дэвид прислонил свой лоб к моему, тяжело вздохнув:

      — Просто, черт возьми, расскажи что-нибудь.

      — Я не могу ни о чем думать.

      — Чушь.

      — Я не могу, — проскулила я. В любом случае я не хотела бы делиться всем.

      — Скажи мне.

      Я застонала и слегка ударила своим лбом о его лоб.

      — Дэвид, ты последний человек, перед кем я хотела бы выставить себя с плохой стороны.

      Он отстранился, осматривая меня:

      — Ты переживаешь из-за того, что я подумаю о тебе?

      — Конечно.

      — Ты честная и хорошая, детка. Ничего из того, что ты могла сделать, не может быть настолько плохим.

      — Но честность — не всегда хорошо, — сказала я, пытаясь объясниться. — Я постоянно открываю свой рот, когда не должна. Высказываю свое мнение людям, когда должна бы промолчать. Я сначала делаю, потом только думаю. Посмотри, что произошло в Вегасе между нами. В то утро я не задала ни одного правильного вопроса. И я всегда буду сожалеть об этом.

      — В Вегасе была экстремальная ситуация, — он рукой гладил мою спину, успокаивая меня. — Тебе не стоит беспокоиться об этом.

      — Ты спросил меня, как я себя почувствовала, когда на тебе висела та поклонница в ЛА. Тогда я справилась с этим. Но суть в том, что если бы такое случилось сейчас, и какая-то женщина попыталась прилипнуть к тебе, я бы, вероятно, сильно расстроилась. Я не всегда смогу спокойно реагировать на шумиху вокруг тебя. Что тогда произойдет?

      Он издал горловой звук:

      — Не знаю, я, в конце концов, пойму, что ты человек? Что ты иногда можешь выходить из себя, как и все остальные?

      Я не ответила.

      — Мы оба вспыльчивы, Эв. Это данность. Мы просто должны быть более терпеливыми друг с другом, — он положил палец на мой подбородок, приподнимая его так, чтобы он поцеловать меня. — Теперь скажи мне, что тебе сегодня рассказала Лорен.

      Я уставилась на него, застигнутая врасплох и загнанная в угол. Мои внутренности скрутило в узел. Я должна сказать ему. Этого не избежать. Я не могла контролировать то, как он отреагирует.

       — Она рассказала мне, что твоя первая девушка предала тебя.

      Он на мгновение зажмурился.

      — Да. Такое было. Мы были вместе очень долго, но... я всегда был либо на записи, либо на гастролях, — произнес он. — Мы были в турне по Европе в течение восьми-девяти месяцев, когда это произошло. Гастроли разрушают много пар. Поклонницы и весь этот образ жизни могут по-настоящему испортить тебя. Оставаться все время позади, вероятно, также нелегко.

      Держу пари, что это так.

      — Когда у тебя следующие гастроли?

      Он покачал головой:

      — Пока не назначены. И не будут до тех пор, пока мы не запишем новые песни, а этого до сих пор не произошло.

      — Ясно. Как это работает? Я имею в виду, ты веришь что то, что происходит в турне, там и остается? — спросила я. Границы наших отношений в действительности никогда не устанавливались. А именно, что значит наш брак? Он хотел, чтобы мы были вместе, но у меня есть учеба, работа, моя жизнь. Возможно, хорошие жены бросили бы все это и поехали бы с группой. Или, возможно, жен даже не приглашали. Я не имела ни малейшего понятия.

      — Ты спрашиваешь меня, планирую ли я изменять тебе?

      — Я спрашиваю, как мы подстроимся друг под друга.

      — Понятно, — он зажал губы между большим и указательным пальцами. — Ну, я думаю, не поступать плохо по отношению друг к другу было бы хорошим началом. Давай возьмем это за правило для нас, хорошо? Что касается группы и остального, я думаю, мы разберемся с этим постепенно.

      — Согласна.

      Он молча отстранился от меня и пересек лестничную клетку.

      — Мал?

      — Что?

      — Захлопни там дверь и запри ее, — крикнул Дэвид. — Не поднимайся сюда ни при каких обстоятельствах. Пока я не скажу тебе, что можно. Понял?

      Пауза, потом Мал крикнул в ответ:

      — А если пожар?

      — Сгори.

      — Пошел ты, — хлопнула дверь в подвал.

      — Запри ее!

      Ответ Мала был приглушен, но его раздраженный тон было прекрасно слышно. Эти двое были более похожи на настоящих братьев, чем Дэвид со своим родным братом. Джимми был придурком, и это только одна из очень хороших причин, по которым мы никогда не должны возвращаться в ЛА. К сожалению, долго скрываться в Монтерее было невозможно.

      Колледж, группа, семья, друзья и так далее и тому прочее.

      Дэвид схватился сзади за свою футболку и стянул ее через голову.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.