Часть вторая 10 страница

Тед опомнился:

– На фига мне твой Казак сдался? У меня свой капитан есть. И я лучше сдохну, чем работорговцев возить стану!

– Сдохнешь, – зловеще пообещал Рэтт, перебрасывая трубку в другой угол рта и снова набычиваясь. – А перед этим будешь плакать и умолять, чтобы Казак передумал.

– Как ты, да? – Тед ляпнул это просто так, отгавкнуться, но, на свою беду, угадал.

Охранники дернулись к ним, однако парень лишь облизнул разбитую губу и поправил респиратор. У Теда наконец-то начал вырисовываться план побега, и пункт «разболеться» в него не входил. Ничего, с этим одноногим пнем можно и попозже разобраться.

Но маленькую месть парень себе все-таки позволил: дождался, когда Рэтт отсквернословится и пойдет к бараку, отвернулся и негромко, но внятно сказал, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь:

– Ушли его, как же! В молодости, может, и был асом… Да только видел я, как он сейчас летает – я б его влегкую сделал.

Рэтт дернулся обратно, однако ближайший охранник оказался быстрее.

– Заткни хлебало и работай! – рыкнул он, сильно, но беззлобно пихая Теда к полю.

Второй надсмотрщик откровенно лыбился, глядя на побелевшее от ярости лицо старого пилота.

– Ты как? – встревоженно прошептала Полина, когда одноногий наконец убрался восвояси.

– Нормально. – Теду очень хотелось пощупать ноющую губу, но от перепачканной пиявочным соком перчатки ей точно лучше не станет. – Похоже, старикашку здесь не слишком любят.

– Еще бы, – хмыкнул Бьёрн. – Та еще крыса, вечно все вынюхивает и шефу доносит. Своих же закладывает, а заодно и нам достается. Зачем ты вообще к нему полез?

– Сглупил… Ладно, проехали, – отмахнулся парень. Но до конца дня оставался таким хмурым и задумчивым, что даже Бьёрн начал за него волноваться.

* * *

Дэн отлепился от земли и, не дожидаясь, когда «птичка» зайдет на второй круг, добежал до конца поляны и нырнул в кусты. Несмотря на солидный размер, нападала тварь практически беззвучно и двигалась слишком быстро даже для киборга. Тень, на которую он поначалу не обратил внимания – она пробегала по земле не впервые, – внезапно съежилась и почернела, Дэн едва успел откатиться в сторону и залечь. Грязь, кровь и потеки шоаррской краски превратили рабочий комбез в камуфляжный, что уже не раз спасло рыжему жизнь. Хотя именно сожрать его мало кто пытался – местные твари нападали по большей части от страха, охраняя территорию или приняв киборга за свою естественную пищу. От этого, конечно, было не легче, но если соблюдать определенные правила (Дэн записал еще одно: «В дневное время обходить прогалины лесом»), то многих проблем удастся избежать.

Прямо сказать, киборг и сам кого-нибудь с удовольствием бы съел. Все эти дни его организм работал в минус, восполнить удавалось не больше половины. Если бы Дэн так не спешил, можно было бы поискать во мху почки – мелкие и водянистые, зато безвредные. Но тратить на сбор еды по пять часов в день было непозволительной роскошью. Киборгу и так приходилось постоянно останавливаться, разжигать огонь и приводить себя в норму.

Запаса прочности оставалось примерно на девять дней. Потом придется или пересмотреть стратегию, сделав упор на выживание, а не на поиски, или тупо упасть и сдохнуть (а то и в обратном порядке).

Дэн бегло осмотрел расцарапанную руку и двинулся дальше, на ходу слизывая выступившую кровь – жалко терять даже такие крохи. Несмотря на жестокие условия эксплуатации (по большей части – в качестве кастета), грязный и обшарпанный комм на запястье работал, по-прежнему показывая отсутствие сигнала с корабля и других устройств. Либо до них не меньше десяти километров, либо что-то глушит сигнал, а вероятнее всего – и то и другое. Как бы тщательно работорговцы ни замаскировали лагерь, он производит не только радио– и электромагнитные волны, но и звуки с запахами, которые ничем не заглушить.

Например, резкий запах жженого пластика. Дэн повернул голову, принюхался, как гончая. Горело уже давно, сейчас просто воняло, но киборг все равно решил свернуть с маршрута и проверить.

Источником гари оказался лежащий на боку катер с обугленной дырой на месте левого маневрового двигателя. Судя по отсутствию обломков, оторвался он еще в воздухе. Дэн задумчиво потрогал оплавленный край обшивки. Стреляли снизу, видимо, из плазмомета. Скорее всего, какое-то время катер еще летел, крутясь, как дротик, и постепенно теряя высоту, а потом по касательной вонзился в лес. Уцелевшие ветви успели сомкнуться, но дорожка из обломанных веток и шрамы на стволах четко обозначили «посадочную полосу». Здесь уже побывали и бандиты, и хассы: заклинившую крышку кабины вскрыли резаком, чтобы удостовериться в гибели пилота (или ее обеспечить? ), уцелевшее оборудование выковыряли. Хищники приходили и до, и после людей: вначале царапали когтями обшивку и лизали окна, пуская слюнки на труп в пилотском кресле, а потом наконец его заполучили. Осталось лишь несколько огрызков костей, дочиста обсосанных снаружи и изнутри, да грязные, изжеванные ошметки тряпья, изначально вроде бы желтого.

Находка обнадеживала. Подбитый катер вряд ли долго продержался на лету, а пальнуть в него могли только из лагеря. Ну или с блокпоста, разница невелика – где одно, там вблизи и другое.

Дэн еще немного порыскал вокруг и был вознагражден втоптанным в землю респиратором. Киборг вытер его о комбез, отвинтил решетчатую крышку, проверяя фильтр. Почти новый, хоть и дешевенький, недолговечный. Но хоть что-то! Дэну уже казалось, что он прокоптился насквозь, а от дыма и угарного газа голова кружилась немногим меньше, чем от токсина, разве что без галлюцинаций.

Киборг натянул холодную влажную маску, пахнущую плесенью. Уходить от катера не хотелось: даже разбитый и обгорелый, он казался родным и уютным, напоминая о том, что мир состоит не только из леса, кишащего злобными тварями. К тому же все равно давно пора сделать привал.

Дэн снова залез в кабину, а из нее – в пятиметровый жилой отсек. Повозившись с дверью, киборг сумел ее задвинуть и подпереть обломком трубы. От зверья сойдет. С грустью посмотрел на откидную койку, после аварии оказавшуюся на потолке, и устроился под ней.

Тусклый свет, пробивавшийся сквозь замызганный иллюминатор, быстро сошел на нет, и почти сразу по обшивке катера что-то грохнуло, заскреблось, пытаясь удержаться на скользком покрытии. Дэн прислушался и успокоился: это были всего лишь хассы. Днем они где-то отсиживались, но ночью неизменно возвращались – а может, передавали киборга по цепочке от одной стаи к другой. С соответствующими инструкциями, потому что нападать на него они больше не пытались. А тут, видно, решили проверить, не съедобнее ли он спящий (или, как Котька, ненавидели закрытые двери), и вскоре зашуршали уже в катере, громко принюхиваясь у щели.

Киборг порылся в записях и воспроизвел низкий стрекочущий звук, который хассы издавали перед атакой. Намек дошел: в кабине заметались, путаясь в лапах и друг в друге, и снова стало тихо.

Дэн установил таймер на четыре часа, но минуту спустя, уже в полусне, малодушно передвинул на шесть. Неизвестно, удастся ли найти такое же надежное укрытие завтра, лучше выспаться впрок, чем перехватывать по полчаса два-три раза в сутки.

Да если и не лучше – пошло оно все к черту, у любой выносливости есть предел!

* * *

Проснулся Теодор от уже привычного пинка в бок и с чувством острого недосыпа. Но в бараке было еще слишком темно – или слишком светло, смотря куда смотреть: по сторонам или на направленный в лицо фонарь.

– А ну, вставай! – сердито прошипел Манкс, отводя фонарь и поднимая бластер.

– Зачем? – Тед заметил, как нервно одноногий косится по сторонам, а больше того – прислушивается, не слыхать ли шагов в коридоре, и сообразил, что его растолкали вовсе не по приказу начальства.

– Тихо ты! – замахнулся на него Рэтт. – Пошли со мной.

– Куда? – пуще прежнего насторожился Теодор. На нежданного освободителя Манкс не походил, слишком взгляд и голос неприязненные. К тому же ни респиратора, ни оружия, ни хотя бы натянуть ботинки он парню не предложил. Сейчас еще отведет босиком на расстрел, а Казаку соврет, что пресек попытку побега.

– Вставай, кому сказал, п-п-пилот! – Последнее слово Рэтт выцедил, как ругательство. – Проверим, кто из нас лучше летает.

– На катерах или на флайерах? – оживился парень. Вдруг и впрямь удастся удрать? Видать, его слова не на шутку зацепили старого пилота, раз заснуть не может, пока с обидчиком не разберется (хорошо хоть на штурвалах, а не бластерах! ).

– Еще чего! – разочаровал его бандит. – На вээскашках[3].

В другое время у Теда слюнки потекли бы. Тренажер для военных пилотов – герметичная кабина полностью имитирует настоящую – давал такую реалистичную картинку и ощущения, что новичков порой укачивало до тошноты, а особо впечатлительных – и до обморока, когда «подбитый корабль» штопором уходил вниз и взрывался от удара об землю, а по щитку шлема разлетались виртуальные брызги крови и мозгов.

Но сейчас у парня ныла спина, першило в горле и зверски хотелось спать. К тому же потакать прихотям развенчанного кумира было ниже его достоинства.

– Иди на фиг, дедуля. Я устал. – Пилот демонстративно отвернулся к стенке и сложил ладони под щекой.

– Ах ты, щенок! – взбеленился Манкс, снова его пиная. – Только тявкать и ас!

Тед стиснул зубы, дождался, когда боль отступит, и насмешливым, хоть и слегка сдавленным голосом возразил:

– Чё тявкать-то? Я правду сказал. Как ты своим протезом ни стучи, а я все равно круче тебя летаю.

– Вот и докажи!

– А что мне за это будет? – нахально поинтересовался парень.

– Как это – что? – опешил пират. – Бить тебя не буду, вот что!

– Ты и так не будешь. Иначе я заору, все проснутся и охрана прибежит.

– А толку? – презрительно скривился Манкс. – Пожалуешься, что я предложил тебе в тренажерку сходить, а ты отказался? Ха-ха!

– Нет, – легко согласился Тед, – поэтому я скажу, что ты ко мне приставал.

Пират аж подпрыгнул от возмущения. Поверить-то не поверят, но шутка мигом по лагерю разлетится: такой повод над любимчиком шефа поглумиться! Мол, теперь мы знаем, как ты в эти самые любимчики выбился…

– Ах ты дрянь! Я к тебе щас так пристану, что утром твою рожу даже подружка не узнает! Или лучше мне к ней поприставать, а? – осенило пирата. – Тут-то охрана точно возражать не будет, еще и присоединится! Как тебе идея?

– Да пристрелите вы ее наконец, задолбали своим шантажом, – проворчал Теодор, но все же поднялся. Собственно, парень сразу понял, что отбрыкаться не удастся, и тянул резину, просто чтобы позлить Манкса.

– Иди впереди! – Насупленный и сердито пыхтящий пират едва дождался, когда парень натянет ботинки, и ткнул его бластером в спину. – К двери и направо.

Тед подчинился, щурясь, зевая и спотыкаясь на каждом шагу. Он давно уже проснулся, но притворяться сонным и дезориентированным было выгоднее: чем медленнее плетешься, тем лучше можно рассмотреть обстановку и больше обдумать.

– А ты чё вылупился?! – гавкнул Рэтт на киборга. – Он со мной!

DEX посторонился. Пленник глянул на него с неприязнью, но наткнулся на абсолютно пустой взгляд. Машина. С тем же успехом можно отшибить руку о дерево, а потом на него обижаться.

Направо Теда еще не водили – столовая, карцер, комната охраны и выход из барака находились слева от спальни. Пилот вообще считал, что там тупик, но оказалось – поворот за угол.

– Под ноги смотри, урод недоделанный! – не выдержал пират, когда парень с грохотом споткнулся о пустой ящик. Объясняться с Казаком, зачем и куда он увел пленника, Манксу очень не хотелось.

Парень, не сдержавшись, фыркнул.

– А? – тут же насторожился пират. – Что тебя так насмешило?

– Слышь, Рэтт, ты когда-нибудь чувствовал себя киборгом?

– Чего-о-о?! – еще больше разволновался Манкс. – Я те ща покажу киборга! Давай топай, недоумок!

– Как скажешь, хозяин, – едко сказал Теодор и снова споткнулся – уже о железяку в полу.

– Открывай, – велел бандит.

– Что? – Парень осмотрелся. Коридор закончился маленьким пустым помещением без дверей. Вдоль стен штабелями стояли темно-зеленые ящики с толстыми стенками, куда приемщик ссыпал урожай и сразу увозил в лагерь. Вот, значит, где они пустую тару хранят…

– Слепой, что ли? – Рэтт ткнул дулом ему под ноги.

Железяка оказалась скобой на квадратной крышке подвала. Когда Тед поднял ее, внизу загорелся свет и парень увидел простую деревянную лестницу, а по обе стороны от нее – две серо-стальные туши тренажеров. Теперь ясно, зачем старый пилот постоянно, по словам Бьёрна, тягается на дальнюю плантацию.

– Эй, Рэтт, это ты там гремишь? – внезапно раздалось за углом – слишком громко, чтобы голос донесся из караулки. Видно, охранник решил проявить бдительность и оторвать зад от стула.

Манкс скорчил Теду страшную гримасу, напоминая, что молчание – золото, подскочил к углу, высунулся и сварливо отозвался:

– Я, кто ж еще.

Парень прикинул, не огреть ли его ящиком по башке, пока в другую сторону смотрит, но быстро раздумал. Охранник и киборг мигом его скрутят, а то и вообще на месте пристрелят.

– Что, за неделю не налетался?

– А ты за сутки не накараулился? Хочешь на вторую смену остаться?

– Да мне-то что, – пошел на попятную охранник, не желая связываться со вздорным стариком. – Свистни, когда будешь уходить. Я дверь за тобой запру.

– Угу. – Манкс взглядом проводил его до караулки, выдохнул и вернулся.

Тед успел спуститься в подвал, но ничего интересного там не нашел. Кабины стояли на грубо сваренных металлических «козлах» и работали, похоже, от портативных аккумуляторов. Значит, будет только картинка, без тряски и перегрузок. Слегка разочарованный, парень залез внутрь, осмотрелся. Ну по крайней мере все приборы на месте и кресло удобное.

– «Летал» на таком? – поинтересовался Рэтт.

– Нет, – соврал Теодор. В академии у него, как у военнообязанного, был двухнедельный тренировочный курс по управлению военным истребителем – точнее, двухмесячный, потому что Тед прикинулся дебилом, и до экзаменатора лишь на семнадцатый раз дошло, что парень ходит на пересдачи ради процесса, а не результата.

Манкс презрительно искривил губы: и это трепло еще что-то из себя корчит!

– Тогда даю тебе пять минут форы, осмотреться и привыкнуть к управлению. А потом догоню и порву как тряпку, понял?

– Сначала догони.

Рэтт бросил ему шлем, метя в голову, и захлопнул крышку. Очутившийся в темноте Тед с досадой услышал клацанье запоров. Любимая забава курсантов: после занятия первым выскочи из кабины и замуруй соседа. Выбить не получится даже от великой злости, проверено.

Парень автоматически протянул руку и щелкнул тумблером. Кабина вспыхнула, как новогодняя елка: подсветка кнопок, разноцветные огоньки датчиков, экран радара, виртуальные звездочки за «лобовым стеклом». Тед криво ухмыльнулся. Юнцом он любил представлять, как после академии его зачисляют в вожделенное девятое звено; как они с Манксом раскрывают коварные планы инопланетян, якобы прилетевших с миром, а на деле спрятавших неисчислимую армаду за необитаемым астероидом; как выполняют секретное правительственное задание; и даже, чего греха таить, как юный, но чертовски одаренный пилот отважно спасает своего командира с помощью рискованного и прежде никем не выполнявшегося маневра. А после боя, в полевом госпитале, перевязанный и загипсованный с ног до головы Рэтт прочувственно говорит ему…

– Ты готов, засранец? – раздалось в динамиках шлема.

– Ага, – хмуро подтвердил Тед, представляя, как подходит к загипсованному Рэтту и с сатанинским хохотом перекрывает ему капельницу и кислородный шланг. Жалко, что изнутри запереться нельзя. Пусть бы старикашка поплясал, пытаясь его отсюда выковырять!

Тут Теда посетила куда более продуктивная идея. Если нельзя выбраться через верх, то, может, стоит прощупать низ? В академии кабины ВСК стояли в утыканных сервоприводами гнездах, которые кувыркали курсантов во всех направлениях. Основной пучок кабелей и одновременно ремонтный люк находился под креслом, Тед однажды видел, как мастер ковырялся в снятой с установки кабине. Как раз, кстати, на похожих козлах стояла.

– А где тут все врубается? – невинно поинтересовался он.

– Что, ты еще даже питание не включил? – поразился Рэтт. – А какого хрена тогда агакаешь?

– Я шлем надел, – гордо ответил Тед. – И пристегнулся.

– В неподвижной кабине?!

– Ага. Я всегда пристегиваюсь, это у меня уже рефлекс! (Станислав Федотович прослезился бы от такого заявления. ) Сразу уверенности добавляет и нужное настроение создает…

– Кнопка слева сверху, идиот! – раздраженно перебил его Манкс.

– Где-где? – Парень сполз с кресла, кое-как утрамбовался в отсеке для ног и принялся торопливо обшаривать пол. Под сиденьем не было видно ни зги, но после трехмесячной слепоты пальцы Теда по чуткости не уступали глазам. – Чё-то не нахожу…

– Подними левую руку и проведи по крышке, там тумблер вмонтирован!

– А какой он на ощупь?

Рэтт озадаченно примолк, щупая собственный тумблер и пытаясь сформулировать возникающие при этом ощущения, но потерпел позорное фиаско.

– Как тумблер, болван!

– А-а-а, – глубокомысленно протянул Тед, словно эта информация ему здорово помогла. Быть киборгом оказалось легко и приятно. Главное, не перегнуть палку, а то Рэтт взбесится и прибежит сам питание включать. – Точно, нашел. Вау, какая красота! А что дальше делать?

Нижний люк тоже запирался снаружи, но был гораздо тоньше и, кажется, Тед нашел слабину в одном из креплений. Если бы чем-нибудь его подковырнуть… Парень высунул голову из-под кресла и уперся носом в рычаг управления. Отлично! Выиграть бы еще немного времени…

Что там одноногий бубнит в наушниках, Тед почти не слушал: вызвал меню, потыкал пальцем в нужные строчки, запуская спарринг. «Корабли» увидели друг друга, на радаре возникла алая вражеская точка.

– Слышь, Рэтт, – как бы между делом бросил парень, – а что у тебя с Казаком-то? Как вы с ним снюхались?

– Не твое собачье дело, – огрызнулся Манкс.

– Ты это ради денег или он тебе просто выбора не оставил?

– Заткнись!

– Значит, второе. – Тед запустил «двигатель», подождал, пока отметка прогрева доползет до нормы, и взялся за рычаг управления. – Ты поэтому ему и дерзишь помаленьку, да? Делаешь вид, что он тебя не запугал, а упросил своим пилотом стать? А сам трясешься, как бы действительно его не разозлить – вторую ногу оторвет? – Истребитель плавно оторвался от земли и пошел сквозь атмосферу, постепенно набирая скорость. Эх, все-таки вээскашка – вещь, даже в урезанном варианте! Тед даже спать в ней согласился бы, если бы ради того, чтобы она поместилась в его каюте, пришлось выбросить койку.

– Тебе меня не разозлить, понял?! – зарычал Рэтт. – А если и разозлишь, я от этого только лучше летать буду, так что даже не мечтай! Давай, драпай, отсчет пошел!

– Ага, – в третий раз сказал Тед, нажал еще пару кнопок, снял шлем и, задрав ногу, что есть силы пнул рычаг. Тот хрястнул и покосился, доламывать пришлось руками.

– Трындец, – пробормотал парень, чувствуя себя святотатцем. Отломать штурвал – кошмар для любого пилота, а уж сделать это нарочно… Манкс за это заплатит!

Тед снова нырнул под кресло, вбил импровизированный ломик под крепление, пошатал, подергал, чувствуя, как что-то помаленьку гнется, и надеясь, что это не рычаг. Потом снизу забрезжил хлипкий лучик, и воодушевленный парень удвоил усилия. Пять минут, кажется, уже прошли, и Манксу вряд ли понадобится намного больше времени, чтобы сократить разрыв до расстояния выстрела. Если Теду удалось достаточно разозлить старика, тот не догадается, что у него на мушке петляет не перепуганный юнец, а автопилот в режиме «хаотическое уклонение». Очень, между прочим, нужная штука, если тебя оглушило и надо выгадать пару секунд, чтобы прийти в себя. Впрочем, опытный пилот все равно завалит врага на раз-два, но Манкс скорее всего захочет проучить паршивца и вначале хорошенько его погоняет.

Щель разошлась сантиметров до десяти, и на том дело застопорилось. Тед сунул в нее руку и лихорадочно зашарил по ободу в поисках защелки. Над головой запищала аварийка, из лежащего на кресле шлема вырвался вопль ликования, сменившийся злорадным лопотанием. Манкс наслаждался местью.

Парень стиснул зубы. «Если ты меня разозлишь, я только лучше летать буду»? да? Ломать тоже!

Заслонка с грохотом отпала, а вслед за ней из кабины головой вперед вывалился Тед, ободрав бока даже под комбезом. Парень оглушенно потряс башкой и, не выпуская рычага, кинулся ко второму тренажеру: вначале на четвереньках, а потом, как разогнавшийся самолет, оторвал переднее шасси от земли.

– Ха! Я тебя сделал, сосунок! – торжествующе завопил Манкс, высовываясь из кабины – и тут же огреб такой удар рычагом по шлему, что молча стек обратно.

– Нет, это я тебя сделал, – с ненавистью пробормотал Тед.

* * *

Мародерствовать было противно, но необходимо. Комбез Рэтта пришелся Теодору как раз впору, почти чистый, а главное – неброский, коричнево-серый. А вот бластер… Парень заподозрил неладное, едва взяв его в руку. Слишком легкий, точно – батареи нет! То ли старик нарочно ее вынул, опасаясь, как бы пленник не взбрыкнул и не отнял оружие, то ли охранники пошутили и сперли, когда Рэтт сдуру оставил бластер без присмотра. Впрочем, Тед все равно его взял. Обойма – дело наживное, а эта цацка сама по себе увесистая и в ладонь удобно ложится. В крайнем случае послужит кастетом.

В карманах нашлись только дешевый перочинный нож, пакетик с табаком, зажигалка да трубка. Парень повертел последнюю в руке, обуреваемый мстительными и неприличными мыслями, но в итоге просто кинул в кабину вместе с рабским комбезом, чтобы не валялись на виду, и защелкнул крышку. Пусть теперь Рэтт упражняется в изобретательности и гибкости. Жалко, связать его нечем для пущей остроты ощущений.

Тед вылез из подвала и осторожно закрыл люк. В коридоре по-прежнему было тихо и пусто, если не считать киборга, неподвижно стоящего у двери спальни. Кажется, он за это время даже позу не сменил.

«Когда ж ты вообще спишь, зараза? » – с досадой подумал пилот. Внутрь киборг его скорее всего впустит, но обратно выйти точно не даст. Рэтт же сказал «он со мной», а не «он свободен». Значит, на Теда по-прежнему распространяется статус «пленник». Хорошо хоть не «беглый пленник», иначе DEX кинулся бы его ловить или поднял бы тревогу. Но тупая машина продолжала добросовестно пялиться на дверь, не реагируя на выглядывающего из-за угла пилота. Хотя наверняка засекла его раньше, чем он к этому углу подошел.

Тед почесал маковку и выдвинулся в коридор целиком: второго выхода из барака не было, все равно придется мимо киборга идти.

DEX так и не шелохнулся, даже когда беглец остановился напротив, пристально его разглядывая.

– Хороший киборг, – чуть слышно прошептал пилот, еле сдержавшись, чтобы не потрепать его по плечу. – Умница, охраняй дальше! А может, и бластер мне свой отдашь? Зачем он тебе, ты же и так крутой…

Парень осторожно потянулся к кобуре, но рука киборга в тот же миг упала на нее, как зубастая дуга капкана.

– Ладно-ладно, не очень-то и хотелось! – Теодор умиротворяюще поднял ладони и по стеночке проскользнул мимо.

Столовая, к огромному разочарованию парня, оказалась заперта изнутри. Тед надеялся разжиться там чем-нибудь получше перловки, для охраны-то в кладовой находились и колбаса, и нормальный кофе. Хотя на худой конец и перловка сошла бы, все лучше ядовитой тли.

Дверь караулки, напротив, оказалась нараспашку. Полевые охранники дрыхли в койках у дальней стены, барачные смотрели порнуху, развалившись в креслах спинами к двери. Тед тоже немножко посмотрел, собираясь с мыслями. Ситуация была какая-то дурацкая. С одной стороны, он вроде бы на свободе, наружную дверь открыть и выйти, но что дальше? Все здравомыслящие люди убегали с плантации утром, на сытый желудок, с новым фильтром… И все они погибли, между прочим.

С другой стороны, добровольно возвращаться в спальню тоже как-то обидно. Утром Манкса хватятся, или он сам очнется и подымет шум. Может, кстати, и не заложит, не захочет себя дураком выставлять. Соврет, что крышка случайно захлопнулась. Но наверняка найдет способ подгадить обидчику.

– Слыхал прикол? – лениво подал голос один из охранников, не отрываясь от вирт-окна. – На втором участке хассы кота сожрали.

– Ту серую пакостную скотину? – оживился второй бандит.

– Ага. Вечером, как обычно, крутился возле весов, высматривал, кого бы за ногу цапнуть, а потом распушился, хвост задрал – и в лес. Ребята уверяют, будто его кошка позвала, они тоже что-то такое слышали.

– Да ну, откуда там кошке взяться?

– Может, с «Шайтана» удрала? Казак себе тоже котяру завел, тощую, белую.

– От второго до лагеря километров семь, ее бы по пути сто раз сожрали. А точно хассы?

– Точно. Утром в кустах только клочья, полхвоста и ошейник нашли. Летун бы целиком заглотнул, а сосальщики кости оставили бы.

Дальше Тед не прислушивался, заметив возле входной двери ящик с отработанными фильтрами. Его забирали по утрам, когда приезжала новая смена, и утилизировали уже в лагере. Майк говорил, что фильтр рассчитан на шестнадцать часов, но, когда пленники возвращались с плантации, респираторы еще работали. В здешних сутках примерно двадцать часов, на сон дают около шести – меньше нет смысла, в темноте работать невозможно. И еще час на завтрак-ужин. Значит, остается минимум три часа в запасе, плюс бонус от производителя – в инструкции всегда указывают меньший срок годности, чем на самом деле, подстраховываются.

Тед выгреб все, распихал по карманам и почувствовал себя богачом. И то, наверное, ни один взломщик так не радовался увесистому мешочку с алмазами или древним пачкам купюр, как пилот – куче грязных фильтров. Сейчас они были куда ценнее камней и бумажек.

Дальше сидеть в бараке не имело смысла, разве что фильмец досмотреть. Парень натянул респиратор и неуверенно подступил к двери, вспомнив, как трудно она открывалась по утрам, скрежеща и скребя по полу перекошенной створкой. Даже если отколупывать ее по миллиметру, шума не избежать.

А, была не была! Беглец поглубже вдохнул и под убийственную какофонию отодвинул засов, отщелкнул замок и дернул за ручку.

– Что, Рэтт, уже сваливаешь? – равнодушно окликнули из караулки.

– Угу, – буркнул Тед, подражая прокуренному голосу одноногого, выскочил из барака, захлопнул дверь, метнулся за угол и затаился, прижавшись к стене.

Дверь так и не открылась, только замок щелкнул.

«Ну и кто из нас идиот? » – торжествующе подумал Теодор и посмотрел на лес.

Лес посмотрел на Теодора – отнюдь не метафорическими, а вполне себе реальными, разнокалиберными и светящимися глазами.

«Кажется, все-таки я», – уныло заключил парень и крадучись пошел в обход барака, держа бластер на виду. Придвинувшиеся глаза следили за ним с неослабевающим интересом. Вариант «постучаться, извиниться и попроситься обратно» оставался актуальным и делался все более соблазнительным.

Миновав окно караулки, Тед рискнул включить трофейный фонарь. Из пятна света под ногами тут же побежала какая-то паукообразная мелочь, ядовитая или нет – черт ее знает, днем парень этих существ не видел. Нет, в лес сейчас точно соваться нельзя. Сожрут, как того кота.

Тед набрел на дверь и вначале испуганно отпрянул, но потом сообразил, что еще не успел обойти барак полностью и это другой вход. Чуть поодаль стоял «Сверчок», на котором, видимо, приехал Рэтт.

Парень залез в кабину и поскорей захлопнул дверцу. Посветил на панель, разобрался, где тут что включается. Управлять «Сверчком» мог даже ребенок, его с таким расчетом и конструировали: если где-нибудь в глуши или под обстрелом водитель погибнет, за руль сядет один из пассажиров, даже если до этого ничего сложнее самоката не водил.

Пилот взял фонарик в зубы и снова развернул карту, перед сном спрятанную в носок. Попасть с плантации на плантацию можно только лесом, дорог между ними нет. А лес, как Тед убедился во время работы, слишком дремуч даже для такой маленькой всепроходной машинки. Пару часов потычется от кущи к куще, а потом аккумулятор сядет и поутру бандиты влегкую найдут беглеца по следам.

Можно, конечно, поехать по проторенной дорожке, которая упирается в ворота лагеря. Выйти немного раньше, подкрасться и перелезть через забор (которого, кстати, на плане не было, но Тед точно помнил: сплошная стена из трехметровых кольев, поверху обкрученных колючей проволокой). Парень Алисы, наверное, этим путем и пошел. Интересно, сумел ли он захватить катер? Вряд ли, раз не вернулся. А если и нашел дырку в охране, то бандиты ее уже законопатили, во избежание рецидива. Может, как раз после этого забор и возвели.

Оставалось еще одно направление для бегства – через плантацию в дальний лес. Может, он пореже окажется или с выходом в следующее поле. Ну а дальше что? Даже если удастся проехать километров пятьдесят, отсидеться в заглохшей машине до рассвета, бросить ее и пойти пешком, то потом все равно наступит ночь. Пересидеть ее на дереве? А вдруг хассы умеют по ним лазить? Или лазить умеет другой хищник? Да и дерево может подвернуться плотоядное.

Тед заметил под соседним сиденьем фантик от ириски, и рот мигом наполнился слюной. Нет, отсюда не выбраться ни пешком, ни на «Сверчке». Катер бы или на худой конец флайер… А на хороший – военный истребитель типа ВСК, только настоящий и с полным боекомплектом, чтобы разнести к чертям собачьим этот гадюшник.