– Тогда пусть это случится сегодня вечером. 4 страница

Мужчина подвинул ее к своим коленям так, чтобы девушка оказалась между ними. Одна рука опустилась с ее талии на ягодицы, надавливая на них в неистовом ритме поцелуя. Кожаный гульфик задел мягкий холмик между ног Розалинды, и жар разлился внизу ее живота.

Она оторвала губы.

– Мы, как предполагается, следим за вампиром!

Кристофер лишь зарычал в ответ, целуя ее еще сильнее, облизывая и покусывая горло. Она застонала, когда он расстегнул три верхние пуговицы на ее старом камзоле и, засунув руку глубоко в одежду, дотронулся до груди. Его пальцы скользили по кончику ее соска. Он стал твердым и упругим и начал побаливать от прикосновений.

Мужчина слегка коснулся зубами нежной кожи ее горла, а затем облизал ее ухо и прикусил мочку. Ее тело было в огне, бедра описывали беспомощные круги, пытаясь слиться с твердостью, которую она ощущала под одеждой. Розалинда хотела сорвать с него штаны и…

Кристофер отпрянул, и они тяжело задышали. Девушка не возразила, когда он отсел подальше от нее, бросая на девушку хмурый взгляд.

– Я уверен, вас весьма позабавят мои слова, что я не интересуюсь прелюбодеянием ни с какой другой женщиной. Единственная девица, которую я хочу видеть голой и извивающуюся подо мной, это вы.

Представив это, Розалинда затрепетала.

Он неодобрительно посмотрел на нее.

– Не делайте этого.

– Чего?

– Не смотрите на меня так. Словно вам нравится эта идея.

Розалинда колебалась лишь секунду, прежде чем дотронулась до него. Он вскочил на ноги, и мысль о совместной слежке исчезла.

– Вы были правы. Вы должны провести ночь в покоях королевы.

– Что? Почему?

Он помрачнел.

– Потому что я – дурак.

Теперь он превратил все в полную бессмыслицу, подумала Розалинда, поправляя одежду.

– Вы хотите, чтобы я ушла?

– Да. Чем скорее, тем лучше.

Розалинда встала на ноги.

– Нет никакой необходимости в грубости, сэр Кристофер.

Он возвышался над нею, его лицо было перекошено от ярости.

– Черт возьми, есть. Теперь идите внутрь!

Розалинда смерила его долгим взглядом.

– Элиас сказал мне, что вы встретились со своим дядей этим утром. Что он такого сказал, чтобы привести вас в плохое расположение духа?

– Вы действительно хотите знать?

– Конечно, хочу.

Мышца дернулась на его щеке.

– Он сказал мне обольстить вас.

Истеричное желание рассмеяться булькало в груди Розалинды.

– Как странно. Тоже самое мой дедушка сказал мне сделать с вами. – Она присела в реверансе. – Доброй ночи, сэр Кристофер.

Мужчина схватил ее за плечо.

– Что он сказал вам сделать?

– Вы слышали меня, сэр.

– Тогда, какого дьявола мы стоим здесь вместо того, чтобы наслаждаться друг другом на моей кровати?

Розалинда с трудом сглотнула.

– Поскольку никому из нас не нравится делать то, что нам говорят?

Дыхание с шипением вырвалось из его уст, сливаясь с быстро охладевшим ночным воздухом.

– Всеми святыми я хочу вас, Розалинда.

Она не удержалась.

– И я хочу вас.

В его глазах вспыхнула радость, он провел пальцами вниз по ее руке и взял за кисть.

– Я хотел бы сказать, я же вам говорил, но боюсь за свой язык.

– Вы ничего не боитесь. – Она удивленно посмотрела на него. – Вы уже доказали, что способны взять надо мной верх. Почему вы не толкнете меня на землю и не возьмете того, чего желаете?

Он поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев.

– Думаю, это та же самая вещь, которая останавливает вас. Желание лежать в объятиях любимого человека без уловок или обмана.

Розалинда пристально рассматривала сжатые ладони.

– И я не могу предложить вам этого, потому что наши семьи и вампиры манипулируют нами обоими. Как мы можем знать, что действительно желаем друг друга, когда мы пойманы в паутину обмана?

Его улыбка вышла перекошенной.

– Точно. – Он отпустил ее руки. – Вы должны идти.

Розалинда схватила его за руку и поцеловала суставы пальцев, боясь заговорить из-за эмоций, клокотавших в душе.

Кристофер осторожно высвободил кисть и отвернулся.

– Хорошего сна, моя леди, и пусть Бог хранит вас.

– И Вас, сэр.

Она шептала эти слова, пока бежала к дворцу. Она была такой дурой. Она должна была взять его за руку, пойти и переспать с ним вместо того, чтобы вести наблюдение за королевой. Ее тело дрожало в беззвучном плаче, эхо которого врезалось в память. Она поступила правильно и он тоже, но это было похоже на двойное предательство.

Остановившись на нижней площадке лестницы, девушка обняла себя, словно испытывала сильную боль. Побег от похотливого обещания в голубых глазах Кристофера причинял больше страданий, чем любая физическая рана, которую она когда-либо получала. Кристофер чувствовал то же самое или смягчит боль на кровати другой женщины? Он сказал, что хочет лишь ее…, Розалинда дотронулась до кинжала в надежде, что его слова были правдой.

Дойдя до спальни, девушка остановилась и сняла ботинки. Нет нужды будить Маргарет, которая проводила с Розалиндой последнюю ночь перед возвращением супруга.

Что же, спрашивается, она скажет дедушке? Если бы она отказалась обольстить Кристофера, то он потребовал бы ее мгновенного возвращения и проинструктировал бы Риса взять ее миссию? Хотя он не был Ллеуэллином и не имел такого же доступа к королю, Рис был более чем способен убить вампира. Но тогда остается вопрос с пророчеством…

Присмотревшись в темноту, Розалинда услышала медленное и слабое дыхание Маргарет. Если бы она была умна, то, возможно, они смогли бы найти способ убить вампира… прежде, чем, в конце концов, поддадутся искушению уложить друг друга в постель.

Кристофер убрал грязные и засохшие лепестки роз с колен и прислонился к стволу ближайшего дерева. По крайней мере, соблазн в лице Розалинды исчез, и он может концентрирования на миссии. Он облизал губы, пробуя ее сладость. Затем представил ее рот на его груди, животе, его члене…

Инстинкты разом проснулись от ощущения шепота над головой, и он оглянулся, затем посмотрел вверх, на листву деревьев. Что-то столь же легкое, как паутинка коснулось его шеи, и он замер. Он знал, что здесь никого нет, но также знал, что не был один. Кристофер вдохнул аромат померанца, и его пальцы медленно опустились к ножнам кинжала.

– Фы может слышать меня, кровь моей крови?

Пугающий шепот звучал лишь в его голове. Кристофер закрыл глаза, и сконцентрировался на странно знакомом акценте.

– Да, – пробормотал он нерешительно. – Я слышу вас.

Ощущение злорадного удовлетворения заполнило разум.

– Почему фы охотитесь на меня?

– У меня нет выбора. Вы нарушили правила, изложенные Советом вампиров.

– Но фы не хотит навредить мне.

– С чего бы этому быть правдой? – прошептал он. – Я не знаю, кто вы.

Мягкий смех взъерошил волосы, падающие на шею.

– Фы знает меня. Мы – семья.

Кристофер обернулся, но за спиной ничего не было — лишь эхо женского смеха раздавалось в его голове. Он дрожал, на лбу проступили бисеринки пота. Что во имя всех святых с ним происходит?

Со стоном он упал на колени, ударяя кулаками о землю. Вампир говорила с ним, и она казалась ему до боли знакомой. В ее голосе были те же самые мягкие интонации его испанского детства, его матери …

Он оглянулся на дворец, затем наклонился поднять кинжал, который валялся на земле. Он понятия не имел, как оружие оказалось там — не то чтобы лезвие ему чем-то помогло. И не могло помочь, ведь не мог же он вырезать себе ножом способность думать.

Его детский страх угрожал прорваться через железные тиски памяти. Всю жизнь он боялся чего-то вроде этого, и теперь оно, наконец, настигло его. Но теперь он был мужчиной, не ребенком, и лишь от него зависит, использует ли он правду мудро, или продолжит убегать от этого.

Кристофер начал молиться: сначала он запинался, но затем слова стали четче и более утешительными, чем он, возможно, когда-либо себе представлял.

Глава 11

– К то-то скоро будет и он очень спешит.

Поняв лаконичные слова Риса, Розалинда подняла глаза и увидела, как из тумана, окружающего древний лес, появляется всадник, и он смотрел прямо на них.

Все происходило незадолго до рассвета. Земля была тверда и скована морозом, как и сам воздух, которым они изо всех сил пытались дышать. Рис достал свой кинжал, и Розалинда сделала то же самое. Она объехала вокруг, чтобы встретить угрозу лицом к лицу, а затем расслабилась.

– Сэр Кристофер.

– Да, – ответил Рис. – Кажется, он не может оставить нас в покое, не так ли?

Приблизившись, Кристофер снял свою черную шапочку в знак приветствия и присоединился к прогулке.

– Доброе утро вам обоим. Я приношу извинения за то, что прерываю вашу прогулку, но я должен сообщить кое-что важное.

Рис поглядел на Розалинду и кивнул.

– Мы можем пройтись до края того поля и поговорить там. Я сомневаюсь, что нас увидят в этом тумане.

Розалинда бросила еще один беглый взгляд на лицо Кристофера. Ей было трудно сопоставить этого сурового мужчину с улыбающимся волшебником, который танцевал с нею в большом зале. Он скрывал свои способности почти так же, как она, пряча силу и уязвимость за доброй маской общительности.

Достав ногу из стремени, девушка остановилась, поскольку оба ее спутника подошли к ней, чтобы помочь слезть с лошади. Она попыталась не издать тяжелый вздох из-за их нелепого мужского поведения, ведь Кристофер нарочно толкнул Риса плечом и, подойдя первым, помог ей спуститься на землю.

– Спасибо.

– Пожалуйста, моя леди. – Кристофер не спешил отойти и убрать руки с ее талии.

Розалинде уже все это порядком надоело, но тут раздался низкий мелодичный голос Риса.

– Теперь, что вы хотели сказать нам, сэр Кристофер?

Кристофер вздохнул.

– Боюсь, вы сочтете меня безумным. Но даю слово, я говорю правду.

– Мы привыкли к странному и необычному, сэр, – ответила Розалинда.

– Поистине, я знаю, что, но это… – Кристофер покачал головой. – Это похоже на сказку, которой пугают детей. – Он с трудом сглотнул. – Вчера вечером, в то время как я сторожил покои королевы, вампир заговорил со мной.

– Что вы имеете в виду под " заговорил с вами"?

Рис прервал ее, спросив с отвращением.

– Почему вы не убили тварь?

– Потому что фактически не видел ее. Я даже не уверен, была она там вообще или нет.

Розалинда нахмурилась, поскольку Кристофер все время менял позу.

– Она говорила со мной в моей голове.

– Вы могли слышать ее мысли?

– Да. – Он дрожал. – Это было престранейшее ощущение. Надеюсь, что никогда больше не испытаю его.

Розалинда коснулась его руки.

– Но, что она сказала?

– Она сказала, что мы одной крови, и я не должен охотиться на нее.

– Это полный бред. – Розалинда нахмурилась. – Вы не вампир.

Рис подошел к ним, достав кинжал.

– Этому есть прекрасное объяснение — не так ли, сэр Кристофер?

Девушка встала между мужчинами и положила ладонь на широкую грудь Риса.

– О чем ты говоришь?

Рис даже не взглянул на нее, все его внимание было приковано к Кристоферу.

– Я слышал от других, что этот убийца на друидов не имеет чистой человеческой крови.

Некая злость появилась и засела в абсолютно голубых глазах Кристофера, и Розалинда пихнула Риса в грудь.

– Дурно так говорить.

– Нет, моя леди. Все в порядке. Это причиняет мне такую сильную боль, что ее невозможно описать, но есть некоторые подозрения — то есть, моя ветвь семьи Эллиса, возможно, была заражена кровью вампира. – Кристофер поднял руку. – Я не знаю, правда ли это. Во имя всего святого, вампир действительно показался мне знакомым. – Он колебался, но затем продолжил. – Она говорила со мной на языке моей семьи из Арагона.

Розалинда попыталась скрыть инстинктивную дрожь отвращения, вызванную его словами. Возможно ли, что она влюблялась в вампира? Она изо всех сил пыталась говорить обычным тоном.

– То есть вы думаете, что она действительно, так или иначе, связана с вами?

Кристофер пожал плечами, отведя глаза в сторону.

– Я боюсь, что это так. Из факта, что она могла войти в мои мысли, можно предположить, что мы связаны. Это обычно для вампиров, имеющих семейные узы.

Кивнув, Розалинда пыталась сконцентрироваться на практических аспектах откровения Кристофера, а не на своих запутанных эмоциях.

– Именно поэтому мы иногда теряем нашу добычу или сталкиваемся с двадцатью вампирами, преследуя лишь одного.

Рис сделал шаг назад, лицо его было серьезным.

– Вы могли разговаривать с ней?

– Мысленно? Я не знаю. Когда она задала вопрос, я ответил вслух.

– Почему ты спрашиваешь, Рис? – Розалинда посмотрела на друга, но он продолжал глядеть на Кристофера изучающим взглядом.

– Потому что, если вампир может общаться с ним, она может также прочитать его мысли.

Кристофер застонал.

– Тогда она будет знать любые наши планы против нее!

– Да, – ответил Рис. – Но мы можем использовать это в свою пользу, давая ей неправильную информацию.

– Таким образом, вы думаете, что я могу скрыть свои истинные мысли от нее и сообщить ложные! Увы, я не думаю, что вы понимаете, какую власть она имеет надо мной. – Лицо Кристофера исказилось от отвращения. – Вы понятия не имеете, каково это, когда кто-то роется в вашей голове.

– Фактически, имеем. – Розалинда подошла к нему и вновь взяла за руку. По крайней мере, она могла помочь ему с этой проблемой. К его чести, он казался столь же испуган мыслью превратиться в вампира, как и она. – Нас с детства учат защитить разум от заклинаний вампира, но даже хороший охотник может быть обманут. Я знаю, что, должно быть, более чем неприятно чувствовать этого монстра в голове.

Он вымученно улыбнулся.

– Я сожалею о том, что был таким трусом.

– Мы можем показать вам, как оградить разум от вампира, и мы не думаем, что вы – трус, правда, Рис? – Она впилась взглядом в Риса, который просто излучал скепсис. – Никто бы не захотел оказаться во власти этого существа.

– Но я должен буду вынести подобное, если мы хотим лучше понять ее. – Кристофер сделал паузу. – Я спрошу Элиаса, может ли вампир создать связь с человеком.

– Мы вместе поговорим с Элиасом. – Розалинда сделала паузу, поскольку ей в голову пришла еще одна мысль. – Интересно, заговорит ли вампир со мной, если я опущу щиты и позволю ей войти.

– Нет.

Они выкрикнули это одновременно, и Розалинда почувствовала, как щеки обдало жаром. Она подняла подбородок.

– Я не думаю, что кто-то из вас имеет полномочия сказать мне, что я могу или не могу делать.

Кристофер повернулся и стал плечом к плечу с Рисом.

– По крайней мере, мы соглашаемся хоть в чем-то. Леди Розалинда должна быть защищена.

– Да, если она – ключ к пророчеству, ей нельзя делать ничего безрассудного.

Розалинда подняла свои юбки и потопала назад к лошади. Нельзя делать ничего безрассудного… Девушка так сильно сжала зубы, что даже челюсть заболела. Возможно, она должна сама найти Элиаса и оставить этих двух раздувшихся павлинов, и пусть они сами возвращаются во дворец.

– Леди Розалинда? – Рис побежал за ней.

Она проигнорировала его, сосредоточив все внимание на лошади. Не впервые, она проклинала свои длинные юбки и обтягивающий лиф амазонки, которые не позволяли сесть на лошадь без чужой помощи.

Рис забросил ее в седло, как будто она была мешком муки. Крепко держа ее, он наклонялся поближе.

– Не забывай нашу первоначальную цель поехать именно этим путем сегодня утром. Я должен показать тебе место празднования завтрашнего Белтейна.

– Я забыла. Но ты же проводишь меня, так что все будет в порядке.

– Да, если смогу. Но я предпочел бы, чтобы ты знала дорогу в случае, если я опоздаю.

Розалинда вздохнула.

– Я думаю, мы должны позволить сэру Кристоферу самому поговорить с Элиасом.

Он был доволен.

– Да, моя леди. Если ты действительно, как говоришь, доверяешь сэру Кристоферу, то позволь ему.

Розалинда посмотрела ему в глаза.

– Так и сделаю. Теперь прекрати это.

– Прекратить что?

– Эту… демонстрацию собственничества.

– Я понятия не имею, о чем ты. – Рис повернулся к Кристоферу, который появился с его стороны. – Моя леди с сожалением сообщает вам, что она не может идти с вами к Элиасу Уорнеру.

– Спасибо, Рис. Я способна и сама говорить. – Розалинда ударила лошадь по бокам и проехала чуть вперед, преграждая путь Рису. Затем она улыбнулась Кристоферу.

– Вы не пойдете со мной? – Теперь Кристофер выглядел столь же оскорбленным, как и Рис.

– Давайте встретимся в покоях королевы после завтрака, чтобы обсудить то, что вы узнали.

Нахмурив лоб, Кристофер бросил осторожный взгляд на Риса. Розалинда протянула свою руку, и Кристофер поднес ее к губам.

– Я буду считать часы до нашей встречи, моя леди.

К ее облегчению он выпустил ее руку и отстранился с поклоном. Она понимала, что он имел полное право не рассказывать ей и Рису о своей встречи с вампиром. И Элиас может быть будет пооткровеннее с Кристофером, хотя он известен своей скрытностью.

Девушка смотрела, как он сел верхом на лошадь – его движения были столь же изящными и уверенными, как у Риса. Кивнув на прощание, мужчина понесся назад к деревьям, перо в его шляпе развивалось на ветру, как и вьющиеся, пряди черных волос.

– Он хорошо ездит верхом, – задумчиво произнесла Розалинда.

– Он – самолюбивый осел.

Розалинда впилась в него взглядом.

– Почему ты так о нем говоришь?

– Нет никакой необходимости прикрывать его моей леди. Он может защитить себя и сам.

– Но только не когда уехал далеко от нас.

Рис слегка улыбнулся.

– А ты защищаешь мою честь, когда он оскорбляет меня?

– Конечно, да.

– Значит, он меня оскорбляет.

Розалинда боролась с желанием закричать.

– Почему вы настолько одержимы друг другом? Из-за похоти все мужчины сходят с ума?

– Думаю, это так. – Он вздохнул, и его лицо вновь стало добрым, как у старого Риса, человека, которому она доверяла, с которым смеялась и тренировалась. – Я сожалею, Розалинда. Я обещал не вмешиваться, не так ли?

– Да, так. – Ей было неудобно видеть, как Риса злит ее поведение. Она не заслуживала его доверия и чувствовала, что он тоже начинает это понимать. В некоторой степени, он действовал гораздо больше, как ее брат, чем возлюбленный. И Розалинда не была уверена, кто из них ей нравился меньше.

– Теперь, покажи мне, где это священное место – чтобы я сама смогла найти туда путь после того, как во дворце закончится праздник.

Рис показал на группу дубов, растущих недалеко.

– Оно близко. Ты можешь даже пешком сюда дойти, хотя это займет некоторое время.

Всматриваясь в туман, Розалинда пустила лошадь рысью. Она была уверена, что они проезжали здесь раньше, хотя она и не видела разницы в практически одинаковых деревьях. В месте, где они росли плотным кругом, она почувствовала изменение в воздухе, специфичный гул древнего волшебства, взывающего к ней от самой земли.

Девушка спешилась. Небольшой порывистый ветер донес до нее грохот стремительного движения, падающей воды. Розалинда пошла на звук. Земля начала клониться вниз, и идти пришлось осторожнее. К ее удивлению, она очутилась в большой, скрытой от посторонних глаз долине. С противоположной стороны склона, с холма сбегал водопад – вода сверкала на серых и синих камнях, слегка пенилась и затем исчезала в земле.

Догнав ее, Рис указал на круг, находящийся ниже спутанных зарослей кустарников.

– Друиды поклонялись в этом месте в течение тысяч лет. Раньше круг был цел, но большую часть камней забрали на строительство дворца и часовни.

Спутанный плющ и растения портили совершенство оставшихся стоячих камней. Они росли в двух концентрических кругах, как острые, неровные зубы.

Розалинда остановилась, чтобы просто прочувствовать атмосферу этого места. Она ощущала эхо празднования, пролитой крови, возрождения. Белтейн был фестивалем изобилия и новой жизни, временем надежды и возобновления, в отличие от более темных празднований Йоля или Самайна. Она любила этот праздник больше всего.

– Думаешь, ты в состоянии найти это место снова? – спросил Рис.

– Думаю да. Сколько верующих ожидается?

Рис взял ее за руку и помог подняться на крутой склон долины.

– Я точно не знаю, сколько наших осталось на этой земле, но кто-нибудь да будет здесь завтра ночью.

– Это – святое место.

Он сжал ее пальцы.

– Ты тоже это чувствуешь? Возбуждение готовое прорваться, когда зажгутся огни и священники, начнут церемонию. Да, это будет великолепно.

Розалинда бросила на Риса косой взгляд. Он казался намного более оживленным, чем обычно. Несмотря на все заявления нейтралитета, он все еще надеялся, что она проскочит через огонь в Белтейн вместе с ним, и таким образом они объявят себя парой? Атмосфера между ними была настолько напряженной, что она, даже не задумывалась, как бы спросить его об этом.

Смотря лишь на вершину откоса, она упорно поднималась вверх, хотя теперь уже дышала с трудом. Нет смысла напрашиваться на проблемы. Он сказал, что будет ждать. … Но справедливо ли ожидать, что Рис будет терпеть до тех пор, пока вампир не умрет, и она не разберется со своими запутавшимися чувствами к Кристоферу?

Розалинда вздохнула. Он всегда был терпеливым человеком. Она попыталась подбодрить себя мыслями о грядущей ночи, о свободе, которую она принесет, о поклонении древним богам ее народа.

Чуть заметная улыбка исчезла. Розалинда задалась вопросом, что думает Кристофер о таких языческих празднованиях. Он когда-либо участвовал в резне ее людей во время одной из церемоний, как делали его римские предки? Он смаковал мысль об убийстве друидов во время совершения ими священных обрядов?

Розалинда дрожала. Она слышала леденящие кровь истории об убийцах друидов, но не могла представить Кристофера в центре подобного насилия. Однако она должна быть осторожной и не раскрыть местоположение святого места постороннему.

И надеяться, что завтра ночью Кристофер будет слишком занят, преследуя вампиршу, чтобы не волноваться о ней и ее народе в течение нескольких часов.

Глава 12

– А, вот вы где, мастер Уорнер, – сказал Кристофер, найдя Элиаса в одном из шумных внутренних дворов, примыкающих к королевскому дворцу. – Я искал вас весь день.

– Я редко встаю раньше полудня, и с тех пор занят, устраивая небольшое первомайское музыкальное представление для королевы и ее гостей. – Элиас поднял лютню, в его золотистых глазах светилась сама простата. – Вы играете и поете, не так ли?

– Немного. – Кристофер поглядел на декоративный инструмент и затем на толпу придворных, которые носились туда-сюда между помещениями дворца, как занятые муравьи. Несмотря на то, что солнце все еще светило, выложенный камнем внутренний двор уже был полон теней.

– Но сначала я должен спросить у вас одну вещь.

Элиас сделал многострадальный вздох и опустил лютню.

– Конечно. Чем я могу быть полезен?

Кристофер привел его в более тихий угол и убедился, что они одни.

– Та, которую мы ищем, говорила со мной вчера вечером.

– Говорила с вами?

– В моем уме.

Брови Элиаса поднялись от удивления. Вампир внимательно изучил Кристофера.

– Но это невозможно.

– Почему? Вампиры часто используют волшебство, заставляя людей дать им кровь.

– Она питалась от вас?

– Нет.

– Тогда это не то же самое, не так ли? – Элиас выглядел задумчивым. – Кажется, в конце концов, Совет поступил правильно, попросив вашего дядю послать за вами.

– Я не понимаю.

– Если вы можете слышать мысли этого вампира, вы должны быть вовлечены в пророчество.

– Каким образом?

– Если вы связаны с вампиром, то сможете помочь Розалинде Ллеуэллин разыскать ее и победить прежде, чем она сможет убить короля.

– Я начинаю осознавать себя частью всего этого, но почему у меня может быть эта связь?

– Единственное объяснение, которое я могу себе представить, состоит в том, что она так или иначе связана с вашей семьей. – Элиас пожал плечами. – Она показалась вам знакомой?

– Она говорила как… испанка.

– Ах, со стороны матери. Это имеет смысл, хотя несильно сужает наш поиск. По крайней мере, дюжина дам королевы и пятьдесят ее слуг приехали из Арагона.

Кристофер вздохнул.

– Думаю, что могу спросить своего дядю, есть ли у меня родственники из Арагона, прислуживающие при дворе, хотя он отказывается говорить о семье моей матери. – По правде говоря, он сам всегда отказывался спрашивать своего дядю о них — или о вещах, которые могли пошатнуть его уже и так сомнительное положение в семье Эллиса. По крайней мере, у него нет причины притворяться перед Элисом, что он не ладит с дядей. Поскольку Вампир напомнил ему, что жил достаточно долго, чтобы узнать все печальные тайны Элиссов.

– Но одну вещь я хочу спросить у вас: если она может говорить со мной в моем уме, я могу делать то же самое?

– Я понятия не имею. Я никогда не слышал о вампире, общающемся с 'человеком'.

Подняв лютню, Кристофер рассеянно попытался настроить ее.

– Тогда я должен буду попробовать и увидеть, что произойдет.

Элиас рассмеялся, в его глазах были видны искорки веселья.

– Желаю удачи.

Посмотрев собеседнику в глаза, Кристофер ответил с высоко поднятой головой.

– Она мне пригодится.

– Тогда, возможно, если мы закончили, вы могли бы помочь мне отнести эти музыкальные инструменты в покои королевы?

– Конечно. – Мужчина прошел вместе с Элиасом к горе инструментов, которые слуги достали из телеги. Он поднял изящный псалтерий и арфу и осторожно, словно сокровище, понес их вместе с лютней во дворец.

Когда он вошел в покои, довольно мрачное лицо королевы засветилось от радости. Кристофер подошел и поклонился ей. Женщина отложила вышивку.

– Вы будете играть для нас, сэр Кристофер?

– Конечно, Ваше Величество.

Она соединила руки и улыбнулась. От удовольствия, написанного на ее лице, она выглядела моложе своих сорока четырех лет.

– Я уже с нетерпением этого жду. Вы прекрасно играете.

Кристофер вновь поклонился и, отступив, увидел, как Розалинда и ее подруга Маргарет появились в дверном проеме.

Без сомнения Розалинде не терпится услышать то, что он узнал от Элиаса Уорнера, хотя вампир был менее чем откровенен. Кристофер остановился. Почему его дядя настаивал на том, что у него не было никакой роли в пророчестве, кроме обольщения Розалинды? Элиас счел его намного более важным, и Кристофер должен был верить ему. Поистине его способность общаться с вампиром могла бы оказаться неоценимой.

Кристофер поднял лютню, которую королева протянула ему. Он сел у окна и сосредоточил свое внимание на настройке лютни к более точной высоте тона флейты, на которой играла Маргарет. Он вдохнул теперь уже знакомый аромат розы и увидел, что Розалинда села рядом с ним. Вместо своей старой зеленой амазонки она надела золотисто-коричневый украшенный вышивкой киртл, который очень шел к ее глазам.

Юноша улыбнулся ей.

– Вы играете, моя леди?

Розалинда пожала плечами, и это движение привлекло его внимание к ее груди и янтарному кресту, спадающему на нее. Он задавался вопросом, заметит ли кто-либо, если он наклонится вперед и прочертит языком путь к мягкой ложбинке…

– У меня нет таланта к музыкальным инструментам, но я немного пою.

Он взял мелодичный аккорд.

– Тогда мы вместе создадим прекрасную музыку, моя леди?

Она подняла подбородок.

– Я буду петь, так как королева приказала мне, сэр.

Кристофер посмотрел на королеву, которая улыбнулась и кивнула ему.

– Ваше Величество? Начать ли нам с воодушевляющей песни в честь первого мая?

– Начните, сэр Кристофер. Тогда мы все к вам присоединимся. – Королева захлопала в ладоши, и небольшой двор уселся вокруг нее, некоторые – на полу, другие – прислонились к стенам. Один человек взял барабаны, другой – псалтерий. Они выжидающе посмотрели на Кристофера.

Он взял громкий вводный аккорд старой знакомой мелодии, и другие музыканты присоединились к нему. Розалинда сделала глубокий вдох и начала петь. Он повернул голову, чтобы услышать ее прекрасный, очаровательной чистоты голос, подобный перезвону колокольчиков.

– Вместе, вместе, мы вместе,

Ведь лето сегодня пришло.

Куда бы жизнь ни завела, мы будем все вместе

В мая прекрасный рассвет.

Кристофер добился созвучия, и остальная часть двора присоединилась к ним. Он рассматривал счастливые, смеющиеся лица вокруг. Кто же из этих придворных был вампиром? Он не мог учуять ее. Интересно, могла ли это сделать Розалинда, но она, казалась, была поглощена пением, чтобы обращать внимание на что-то еще.

Хотя Кристофер и сконцентрировался на поиске неуловимого, злого присутствия, он продолжал играть. Тихая радость в темных глазах королевы была достаточной наградой за его усилия. Розалинда уверено пела, их голоса прекрасно сочетались. Девушка наклонилась в его сторону, слегка покачиваясь в такт музыки. В конце концов, королева снова захлопала в ладоши.