– Попробуй снова. 2 страница

Розалинда заслонила глаза от света и оглянулась назад посмотреть на дворец. Видел ли кто-нибудь, как она вошла в конюшни? За ней уже следят вампиры и семья Эллиса? Неся ведро воды, из-за угла вышел мальчик, работающий на конюшне. Рис откашлялся и заговорил так громко, что его обычно изящный валлийский акцент стал внезапно почти неразборчивым.

– Да, моя леди. На рассвете ваша лошадь будет готова.

Розалинда улыбнулась ему.

– Спасибо, Уильямс.

Рис поклонился.

– Рад служить, моя леди.

Розалинда прошла назад через парк, туда, где свита королевы наслаждалась теплом весеннего солнца. Рис изображал прекрасного слугу, но по правде говоря, по статусу он равен ей и был ее потенциальным супругом, факт, на который недавно ее дедушка указал ей несколько раз. Она никогда не рассматривала Риса в этом качестве и находила его внезапный интерес к ней тревожным.

Может ли она посмотреть на него в этом свете? Розалинда остановилась, чтобы оглянуться на конюшни. В течение нескольких лет обучения, мысль о браке, и все, что это за собой влекло, не посещала ее, но Рис был хорошим человеком, и он прекрасно ее понимал…

Когда она присоединилась к свите королевы, не было никакого признака сэра Кристофера Эллиса, но Розалинду разыскала Маргарет и помахала ей. Когда Розалинда дошла до нее, подруга взяла девушку за руку и отвела в тень старого дуба.

– Я говорила с леди Клэренс и предложила разделить с тобой свою кровать сегодня ночью.

– Разве Роберт не будет возражать?

Маргарет ткнула ее под ребра.

– Роберт уехал в наше загородное имение, чтобы все подготовить к нашему приезду летом.

– Когда он вернется?

– Надеюсь приблизительно через две недели. До тех пор я живу с фрейлинами королевы.

– Слава богу. Я не хотела бы спать вместе с незнакомцем. – Розалинда сжала руку Маргарет. – По крайней мере, я привыкла к твоему храпу.

– А я привыкла к твоему лунатизму.

Розалинд перестала улыбаться. Ее лунатизм был очень удобным оправданием ночных отлучек всякий раз, когда это было необходимо. Она, возможно, должна будет использовать эту уловку вновь. Она напрягалась, поскольку увидела высокую, темную фигуру, идущую от дворца к королеве.

– Ты знаешь того человека, Маргарет?

– Которого?

– Сэр Кристофер Эллис, он весь в черном.

Маргарет бросила любопытный взгляд.

– Хочешь, чтобы я представила тебя ему?

– Не очень. Даже на расстоянии он выглядит довольно высокомерным и абсолютно неприятным типом.

– Это так на тебя не похоже, испытывать мгновенную неприязнь к кому-то, с кем ты даже еще незнакома.

– О, мы встретились ранее в спальне королевы, – беззаботно сказала Розалинда. – И получила от него отрицательную оценку.

Маргарет рассмеялась от всей души.

– Он довольно высокомерен. Его отец был англичанином, а мать испанкой, что объясняет, почему он снискал такое расположение королевы Екатерины. Он безупречно говорит на ее языке, как и на нескольких других. Королева полагает, что у него большое будущее, как у дипломата.

– Действительно, – пробормотала Розалинда. Он уже дошел до королевы и разговаривал с нею. Розалинда побледнела, когда он указал в ее направлении.

– Поспешим, Маргарет.

– Что?

Розалинда приподняла юбки и прошла прямо к королеве, с улыбкой присев в низкий реверанс. Королева кивком подозвала ее к ногам.

– Сэр Кристофер только что спрашивал о вас, леди Розалинда.

– Я уверена, что вы заверили его, что я не имела намерения похитить ваши драгоценности, Ваше Величество. – Она подняла подбородок и посмотрела прямо в васильково-голубые глаза Кристофера Эллиса. – Вы не собираетесь мне что-то сказать?

Сэр Кристофер пожал плечами.

– Как я объяснял Ее Светлости, моей первоочередной задачей всегда было ее священное благополучие.

– И все же я бы оценила извинение.

Королева рассмеялась.

– Возможно, вы должны извиниться перед леди, сэр Кристофер. Розалинда никогда не могла стать угрозой мне. Я люблю ее, как дочь.

– Спасибо, Ваше Величество. – Розалинда наклонилась поцеловать руку королевы. Сэр Кристофер поклонился и, слегка развернувшись, отошел от королевы. Розалинда последовала за ним, положила свою руку на его, отведя его в место потише. Несмотря на стройную внешность, под черным бархатом его рукава чувствовались мускулы.

– Итак, вы действительно готовы принести извинения?

Его лицо исказила гримаса.

– Королева понятия не имеет, кто вы, не так ли?

– Вы тоже.

Он подошел ближе, так, что они стояли лицом к лицу.

– К сожалению, я видел, что ваш род делает с теми, кого вы стремитесь уничтожить.

– И легендарные злодеяния вашей семьи против моих людей немногим лучше?

– Вы вспомнили, кто мы теперь? – Он пожал плечами. – Независимо от этого, все мы делаем то, что должны делать.

Она смерила его взглядом.

– Ваше высокомерие просто ошеломляет, сэр. Вы когда-либо останавливаетесь, чтобы подумать, что вы делаете неправильно?

Он все еще шел на нее, впиваясь в нее взглядом.

– А Вы?

– Конечно, нет.

Он преподнес ее руку к губам и поцеловал ее, слегка задевая зубами суставы.

– Поэтому наши семьи продолжают бороться, и вы продолжаете проигрывать. Мы защищали вампиров в течение многих столетий; вы едва ли можете ожидать, что мы сдадимся теперь только потому, что вам это не нравится.

Она попыталась отдернуть руку, но его пальцы сжали запястье. Он перевернул ее ладонь, и на сей раз горячий кончик его языка пошел кругами по центру ее ладони.

– Мы позаботимся об этом. – Розалинде удалось не задохнуться.

Его брови приподнялись.

– Это угроза?

Она вывернулась и освободила руку, сделала реверанс.

– О нет, сэр, это обещание. Я никогда не уступлю этот дворец ни вам, ни монстрам, которых вы защищаете.

Он долго смотрел на нее и затем ушел, оставив ее бездыханную и настолько сердитую, что она хотела побежать за ним и залепить пощечину. Она ничего не сделала ему, хотя он думал, что имел право уничтожить ее просто потому, что она происходила из семьи друидов. Но она была на правильной стороне. Защита короля и королевы от вампиров была правым делом.

– Ты в порядке, Розалинда? – спросила Маргарет. – У тебя свирепый вид.

Розалинда улыбнулась и повернулась к Маргарет.

– Все хорошо. Сэр Кристофер, очевидно, из тех людей, которые находят самый легкий способ извинения.

– Мужской способ?

Розалинда рассмеялась.

– Как ты права.

Поскольку солнце исчезло за облаками, королева в окружении своих дам вернулась во дворец. Маргарет и Розалинда шли медленнее и едва избежали первых капель дождя, войдя в зал.

Маргарет не последовала за королевой в ее апартаменты, а остановилась на лестнице.

– Хочешь пойти и проверить, принесли ли твои вещи в нашу комнату?

– Да, пожалуйста. – Розалинда сопроводила Маргарет вдоль ряда поворотов, вечно узких проходов и еще двух лестничных пролетов, пока они не оказались под карнизом большого дома.

– Вот и пришли. – Маргарет открыла дверь, чтобы показать кровать, которая занимала большую часть небольшого пространства. Вся одежда лежала в двух сундуках и висела на нескольких крючках, вбитых в толстые балки на вымытых от извести стенах. Пожитки Розалинды кучей лежали на стеганом покрывале, содержимое вывалено на пол. Маргарет осмотрелась вокруг. – Кто-то начал распаковывать все для тебя? Интересно, куда они ушли.

Розалинда уставилась на свою сумку и отметила сломанный замок, который пропустила Маргарет.

– Это не имеет значения. Так или иначе, я предпочитаю делать все сама. – Она улыбнулась Маргарет. – Комната мала для нас двоих. Почему бы тебе ни спуститься и, ни присоединиться к королеве, пока я со всем не закончу?

Маргарет бросила нерешительный взгляд на сумку.

– Ты уверена, Розалинда? Признаюсь, я немного устала. Идея спокойно посидеть с королевой звучит просто великолепно.

– Тогда иди. – Розалинда вывела Маргарет в коридор, поцеловала в щеку и смотрела, как она идет вниз по коридору. Ее радостная улыбка исчезла, когда она закрыла дверь и прислонилась к ней.

Кто-то рылся в ее сумке. Не то, чтобы они нашли что-то интересное. Рис держал все, что нужно было спрятать в седельных сумках, и ее оружие при нем, пока она не сочтет более безопасным держать его (оружие, конечно) при себе. Вздыхая, она начала распаковывать вещи, ожидая неприятного сюрприза с каждым предметом одежды, которую она разворачивала, но ничего не нашла.

Она положила свои юбки, украшенные корсажи, лифы и фальшивые рукава в сундук, повесила два платья на свободные крючки на стене. Она проверяла свою шкатулку для драгоценностей и успокоилась, обнаружив, что она все еще заперта. Она не привезла с собой много драгоценностей, но коробка оказалась полезной для переноса булавок, косметики, и всех предметов, необходимых для молодой особы, появляющейся во дворце — плюс самый крошечный из ее кинжалов.

Она отдернула легкие одеяла и засунула молитвенник под подушку. Одинокая красная роза, завернутая в большой белый платок, лежала на хрустящем полотне. Маргарет оставила ее там, в знак приветствия? Так или иначе, Розалинду одолевали сомнения.

Она склонилась над розой, ее ноздри сморщились, когда она учуяла отчетливый запах испорченной крови вампира и увидела, как красное пятно растекается по ткани. Не задев шипов, она осторожно подняла цветок за стебелек и бросила на пол. Неожиданно завянув, роза разломилась, показывая белые внутренние лепестки, менее обрызганные кровью, которая начала расщепляться.

– Во имя всех святых, кто мог такое сотворить? – прошептала Розалинда. Но если Кристофер Эллис знает, что она здесь, то, конечно, знают и вампиры, и это было их идеей поприветствовать ее таким образом.

Яростно оттерев пальцы о юбку, она отмыла руки в воде из кувшина в углу. Девушка приподняла носовой платок, зажав его между указательным и большим пальцем, и изучила инициалы, вышитые черным шелком в углу: К. Э. Э. В то время, как она разговаривала с королем, Кристофер Эллис обыскивал ее личные вещи и оставил отравленную розу на подушке, или он стоял в стороне и смотрел, как один из его союзников вампиров вторгается в ее частную жизнь?

Она коснулась уголка рта. Он почти поцеловал ее. … С дрожью она села на кровать. Он уже попытался испугать ее своим ужасным нахальством; он надеялся, что она убежит из-за запачканной кровью розы? Она медленно улыбнулась. Она видела вещи намного хуже, чем капля крови вампира, и ее целовали намного искусней. Рис был прав. Кристофер Эллис действительно ничего о ней не знал.

ГЛАВА 3

– Я не согласен с тобой, Ропер. Розалинда Ллеуэллин не могла его убить. – Кристофер Эллис уставился вниз, на вздувшийся труп, втиснутый под один из декоративных мостиков королевского сада. Стояло раннее утро, и пасмурное серое небо обещало дождь. Кроме Кристофера и его слуги, в парке никого не было. Они спозаранку улизнули из дворца, чтобы осмотреть труп, пока тот, кто его обнаружил, не представил официальный отчет королевской охране.

– Почему нет? Она здесь, не так ли?

Кристофер смерил слугу нетерпеливым взглядом.

– Она приехала днем. А он едва ли выглядит или пахнет, как свежий труп, не так ли?

Лицо Ропера исказили обычные черты упрямства.

– Что-то же убило его.

– Я не слепой. – Кристофер отвернулся и сделал глубокий вдох чистого воздуха. – Вопрос, что?

– Друиды, господин, не они ли всегда стоят за подобным?

– Не всегда, – вздохнул Кристофер. Иногда фанатическая ненависть Ропера к друидам раздражала даже его. Но до некоторой степени тело действительно смахивало на жертву друида; несмотря на вздутость, кожа была молочно белой, словно в нем, ни осталось, ни капли крови. Это не первый труп, который был найден в подобном состоянии, и Кристофер боялся, что не последний. По этой причине, ему приказали поспешно вернуться во дворец.

– Ну, я считаю, что это она, – настаивал Ропер.

– У него телосложение, как у быка, а госпожа Ллеуэллин едва достает до моего плеча. Как же, по-твоему, она убила его? Спрыгнула с дерева на голову, или, скрываясь в кустарнике, отрубила ему ноги топором?

– А тут вы сглупили, господин. Ноги еще при нем. – Ропер, невозмутимо, несмотря на очевидное зловоние, тыкал отвисшую мертвую плоть. – И у этих друидов есть различные способности, господин. Вы знаете это. Они могут вытворять абсолютно неестественные вещи.

Кристофер попытался представить миниатюрную и красивую Розалинду Ллеуэллин, убивающую человека, и счел это невозможным. Вчера он попытался шокировать ее, но, по правде, все закончилось тем, что он сам был потрясен тем, как быстро она возбудила его. Энергичная и достаточно сообразительная, чтобы поставить в тупик даже самого умного из мужчин, она не была похожа на убийцу. У нее был такой вид, словно ее нужно немедленно затащить в постель и делать это как можно чаще.

– Не недооценивайте ее, господин. Проклятый род друидов ужасно хитер.

– Я знаю.

Раздраженный правдивостью слов слуги, Кристофер отвернулся от трупа, наполовину погрузившегося в воду и настолько ужасно разложившегося, чтобы что-то можно было определить. Мужчина взобрался назад на дорожку. Пока он шел, влажные завитки тумана, как ледяные пальцы, прикасались к его коже, заставляя дрожать от холода.

По сути, прав ли Ропер? Что скрывается за прекрасными карими глазами Розалинды Ллеуэллин? Он должен был предположить, что она знает свое ужасное ремесло, но как хорошо? Возможно, она лишь приманка, а другой Ллеуэллин, предпочтительно мужчина, ждет за кулисами, чтобы сразиться с ним. Он воспрянул духом от этой мысли.

– Вы не хотите сражаться с женщиной, не так ли, господин?

Кристофер остановился и уставился на лысину слуги.

– Это полная чушь. Я сражусь с любым, если это приведет к уничтожению рода друидов.

– Если вы так говорите, господин, но она привлекательная малышка. Я пойму вас, если вы захотите быть с ней помягче.

– Я не буду с ней мягок. – По правде говоря, определенные части его тела стали довольно твердыми, пока он препирался с нею, но Ропер не должен был это узнать. – Если придется, я убью ее.

Ропер захихикал.

– Если она не убьет вас первой.

– Как ты и сказал, она привлекательная малышка, но я сомневаюсь, что она может что-то сделать, кроме, как убежать с истошными криками.

– Господин, Вы снова недооцениваете ее. Теперь вам следует быть осторожнее.

Вспыльчивость Кристофера дала о себе знать.

– Черт, Ропер, не обращайся со мной как с пятилетним!

Ропер смерил недовольным взглядом своего господина.

– Я знаю вас с пяти лет, юноша, и это дает мне право сказать вам все, что я думаю.

– Ты всегда мне это говоришь, но я вполне способен сам принимать решения. Мне двадцать пять, и мой дядя хорошо меня обучил.

– Действительно, господин. – Слуга продолжил идти, и Кристофер последовал за ним. Солнце поднималось на востоке, добавляя серебристое очертание к скоплению плывущих облаков. Кристофер сильнее укутался в плащ, в то время, как Ропер продолжал ворчать. – Однако, как бесстыдно послать женщину против вас, господин. Тяжело самоутвердиться, сражаясь с более слабым полом.

Кристофер сжал зубы и воздержался от комментария. У Ропера был свой способ небрежно выразить свое мнение о гордости или достоинстве своего господина.

– Вампиры знают, что она здесь, господин?

– Полагаю, что да. Зачем, ты думаешь, мой дядя послал за мной? Но я уверен, что вместе мы будем в состоянии победить Розалинду Ллеуэллин и отослать ее домой побежденную, или в гробу.

– Или возможно они сделают ее одной из них, господин.

Кристофер задрожал от мысли об этом.

– Почему-то, я сомневаюсь в этом. Смешивать кровь друида и вампира считается опасным.

– Я не подумал об этом. – Ропер кивнул, открывая боковую дверь в мужскую часть дворца. – Лучше, пусть тогда они ее убьют.

Кристофер вспомнил выразительное лицо Розалинды Ллеуэллин и представил, как смерть испортит его. Неужели ее убийство было необходимым? Он бы лучше заставил ее убежать домой и принял вызов от настоящего противника Ллеуэллина, а не от нее. Его симпатия к ней стала меньше. Возможно, в конце концов, таков план. Друиды не верят, что он представляет реальную угрозу, и послали слабую женщину проверить его.

Его пальцы сжали дверную ручку. Он всегда будет под подозрением? Его иностранная кровь считается испорченной? Его ценность, как убийцы друидов поставлена под сомнение его собственными людьми, его собственной семьей? Робкая улыбка Кристофера исчезла. Ей-богу, он покажет им, что он был более чем способен. Он нанесет по миру друидов такой удар, что его имя будут помнить в течение многих столетий.

Неосознанно, он надавил рукой на грудь в области сердца, где была выжжена метка Митры. Он, как потомок римлян, поклялся, защищать вампиров против друидов. Правда угроза друида очень ослабла, но он был все еще связан присягой. Он упорно боролся, чтобы его приняли в культ Митры, и был настроен выполнить свой долг без личных сомнений по поводу убийства женщины.

Кристофер со стуком закрыл дверь и поднялся по лестнице, оставляя Ропера следовать за ним. Сомнения вновь одолевали его, но он немедленно выкинул их из головы. Он не мог позволить себе показать какую-либо слабость. Если он добьется своего, девица Ллеуэллин пожалеет, что родилась на свет.

Нахмурившись, Розалинда смотрела на короля.

– Я не уверена, что поняла, что вы хотели мне сказать, сир.

Король Генрих сел и указал ей сделать тоже самое. Он вызвал ее в свои покои, как только забрезжил рассвет, и ей хватило времени только, чтобы набросить плащ поверх платья для верховой езды и последовать за охранниками через серию потайных проходов, чтобы предстать перед королем.

– Вы прекрасно меня слышали. Я хочу знать, считаете ли вы, что вампиры убивают моих слуг.

– Как я сказала, это возможно, сир, но …

Он наклонился вперед, массивная рука сжала ручку стула.

– Пять слуг дворца убиты в течение пяти недель, а вчера вечером я обнаружил труп в своей спальне!

– Здесь, сир? – Розалинда осторожно осмотрелась, но не увидела доказательств присутствия кого-то еще, живого или мертвого.

– Да, здесь. – Король задрожал и обернул длинную меховую мантию вокруг плеч. Он небрежно щелкнул усыпанными драгоценностями пальцами. – Я принял меры, чтобы тело оставили в саду удовольствий. Я не могу позволить подданным узнать, что кто-то успешно проник в мои личные покои.

– Абсолютно нет, сир. – Хотя она и восхищалась бессердечным решением короля избавить себя от последствий нежелательного трупа, Розалинда задалась вопросом, что почувствуют королева и ее леди, неожиданно натолкнувшись на обескровленный труп, по дороге на утреннею мессу.

– Вы сказали, что уже было пять смертельных случаев, сир?

– Двое мужчин и три женщины. – Король заговорил тише. – Эти ваши вампиры. Как именно они убивают свою добычу?

– У них есть клыки, сир, которые они используют, чтобы проколоть кожу и высосать кровь из жертв.

Король задрожал.

– На теле были подобные отметины на горле. Вампиры выпивают все до последней капли?

– Нечасто, сир, потому что…

– Они крадут души?

Розалинда старалась быть терпеливой.

– Сир, они обычно только пьют кровь жертвы и оставляют их живыми. Очень необычно для вампира забрать всю кровь, если они не планируют…

– Планируют что?

– Если вампир хочет обратить человека, он должен оставить жертву без капли крови, а затем напоить ее кровью вампира, чтобы оживить и завершить обращение.

– Таким образом, возможно, что, кто бы это ни был, он пытается породить больше вампиров?

– Возможно, сир, или вампир, быть может, всего лишь сошел с ума и просто хочет убивать.

Король откинулся назад, его лицо было бледным, глаза сузились.

– И, что вы намереваетесь делать с этим?

– Казнить преступников, сир.

– В ваших устах это звучит так просто.

Розалинда рассмотрела короля. Насколько он должен быть в курсе дела, чтобы дать ей свободу работать без преград?

– Ну, это не настолько легко, сир. Сотни людей посещают ваш дворец. Обнаружение даже одного вампира, скрывающегося среди них, может занять некоторое время.

– Даю вам разрешение предпринимать любые действия, необходимые, чтобы держать тех монстров подальше от меня. Я также сообщу охранникам и своим личным слугам, что у вас должен быть постоянный доступ ко мне.

– Спасибо, сир. Это, конечно, мне поможет. – Розалинд колебалась. – Вы также разрешаете мне убить вампира?

– Конечно.

– Кто бы это ни был?

Король нахмурил лоб.

– Вы предполагаете, что это может быть кто-то, кого я прекрасно знаю?

– Это может быть любой, Ваше Величество. Вампиры бессмертны и строят свои планы соответственно. Прождать целую человеческую жизнь ради одного момента мести или шанса поработить короля ничего не значит для них.

– Тогда у вас есть мое разрешение убить любого, кого вы захотите. – Король встретил ее пристальный взгляд, и жестокость его выражения потрясла ее. Вот человек, который пожертвует любым, чтобы спасти себя: истинный монарх с настоящим инстинктом выживания.

– Как вы убиваете эти штуки, если они уже мертвы и предположительно бессмертны?

– Вы должны обезглавить их покрытым серебром лезвием и пронзить сердце.

– Ах, конечно. – Король пристально изучал ее. – И вы способны сделать это?

– Да, сир. Я могу казаться маленькой и слабой, но я с самого рождения училась побеждать вампиров.

– Вы убивали?

– Да.

Король тревожно посмотрел куда-то поверх нее.

– Если эти существа уже мертвы, что произошло с их душами?

– Некоторые говорят, что, когда они оставляют свою человеческую сущность и становятся вампирами, их души попадают в ловушку чистилища, где и останутся до скончания времен.

– Да, я могу это понять. – Король задрожал. – Как душа некрещеного младенца: жизнь, еще не посвященная Богу. Если убить вампира, вы думаете, он воссоединится с душой.

– Я не знаю, сир. – Все были наслышаны об интересе короля к теологическим вопросам церкви, таким образом, Розалинда едва ли была удивлена его вопросам о душе вампира. – Другие утверждают, что у вампира нет души, потому что она исчезает в момент, когда они становятся бессмертными.

– А чему верите вы? Когда вы их убиваете, что, по вашему мнению, с ними происходит?

Розалинда встретила его пристальный взгляд.

– Я верю в надежду и милосердие Бога. Мне нравится мысль, что человеческая душа наконец-то вернулась к Богу и может быть свободна от вампирской порчи.

Она подозревала, что ее семья не разделит ее взглядов. Они полагали, что вампир не имеет души и заслуживает небытие смерти без шанса на воскрешение. Возможно, она лишь хотела оправдать убийство вампиров, но должна же, она жить со своими кошмарами.

Король встал, и Розалинда последовала его примеру.

– Вы будете держать меня в курсе вашего расследования, леди Розалинда.

Розалинда присела в глубоком реверансе.

– Конечно, сир, и спасибо за ваше доверие ко мне.

Король улыбнулся.

– Кажется, что у меня нет иного выбора, кроме, как довериться вам, моя леди. Не разочаруйте меня.

Розалинда решила проигнорировать подразумеваемую угрозу в его словах и просто улыбнулась в ответ.

– Спасибо, Ваше Величество.

Она выбежала в приемную и в сопровождение единственного охранника прошла через тот же самый секретный проход, выходящий на кухни женской половины дворца. У нее было время задаться вопросом, сколько женщин охрана сопроводила в спальню короля без ведома королевы. Вместо того чтобы подняться наверх и рискнуть не разбудить Маргарет, Розалинда решила отправиться в конюшни, где ее будет ждать Рис. Солнце уже поднялось выше линии крыши дворца, и он будет волноваться, куда она запропастилась.

Она нашла его на конном дворе, медленно объезжающего двор верхом на черной лошади, ведя за уздцы ее лошадь, Гетин. Темно-рыжие волосы Риса мерцали на утреннем солнце, как полированная медь, губы сжаты. Не сказав ни слова, он подождал, пока она наденет перчатки, и помог ей взобраться в седло. Он снова сел на свою лошадь, щелкнул зубами, и направил лошадь в сторону леса.

Даже притом, что она знала, что он достаточно умен, чтобы не болтать с ней около дворца, Розалинда была бы благодарна улыбке или приветствию. Она вздохнула. Теперь она заняла противоположную позицию, а это несправедливо. Она не может игнорировать каждый знак внимания Риса и затем обижаться, когда он их не оказывал.

Девушка сжала поводья, села глубже в седло и поскакала за Рисом. Она чувствовала, как ее неподобранные волосы свободным потоком рассыпались по плащу и обвились вокруг плеч. Она целую вечность будет их распутывать, когда вернется во дворец, но на этот раз ее это не заботило. Возможно, это последний шанс приятно провести время, и она намеревалась максимально использовать его.

Кристофер наблюдал, как Розалинда Ллеуэллин поскакала вслед за своим конюхом, наслаждаясь великолепным видом ее длинных каштановых волос, текущих по спине, как военное знамя при легком ветерке. Он спрашивал себя, какими будут ощущения, если погрузить руки в ее волосы, намотать их вокруг запястья, а Розалинда будет лежать, придавленная весом его тела, пока он будет получать наслаждение между ее бедер. Кристофер признал, что девушка великолепна верхом, она ехала непринужденно, словно была с лошадью единым целым.

Он слышал, что ее конюх задавал вопросы о нем, и решил обойти конюшни, чтобы посмотреть на человека по имени Рис Уильямс. По правде, Уильямс выглядел неопределенно знакомым, и это неудивительно. Осталось лишь несколько человеческих семей, вовлеченных в борьбу между вампирами и друидами. Иногда Кристофер желал, чтобы их вообще не было.

Розалинда не разговаривала со своим спутником, что казалось очень странным. Конечно, она должна была, по крайней мере, извиниться за опоздание? Юноша ждал ее довольно долго. Она не напала на него с критикой или руганью, как женщины, готовые оскорбить слуг, заставляя их подолгу ждать.

Кристофер смотрел ей вслед, пока девушка не исчезла во мраке леса, и затем повернулся уйти. Рука на плече и острие кинжала у горла заставили его замереть.

– Сэр Кристофер.

– Мастер Уорнер.

Кинжал убрали от шеи, Кристофер облегченно выдохнул и смог обернуться. Элиас Уорнер выглядел молодо, как всегда его красивое лицо, светлые волосы и восхитительная улыбка не сочетались с унылым холодом тусклых ореховых глаз. Поскольку он был бессмертен, его внешность никогда не менялась. Он служил Совету вампиров и был связью между ними и семьей Эллиса в течение многих столетий.

– Давайте зайдем сюда. – Уорнер проследовал вперед в недавно освобожденное стойло, где теплый, новый запах навоза все еще благоухал в воздухе. – Она красивая девица, не так ли, убийца вампиров? Когда я обыскивал ее вещи, я оставил ей подарок.

Кристофер нахмурился.

– Какой именно? Надеюсь, ничего опасного.

– Конечно, нет, – улыбнулся Элиас. – Все женщины любят цветы.

– Думаю, что да. – Кристофер тщательно изучил вампира и знал, что тот вряд ли даст полный и правдивый ответ, как бы сильно он не старался его получить. Как большинство вампиров, Элиасу очень нравилось играть, что заставляло Кристофера чувствовать себя неуютно в его присутствии. И, поскольку казалось, что с леди Розалиндой все хорошо, он решил проигнорировать преднамеренную попытку увести разговор в сторону.

– Что ваши хозяева говорят о ее прибытии?

Уорнер пожал плечами.

– Мы желаем ее смерти, как всех Ллеуэллинов до нее.

– Я понимаю. Но почему она здесь? Есть заговор друидов, который я должен раскрыть?

Впервые, с тех пор как Кристофер знал его, Уорнер колебался.

– Есть… проблема.

– Обескровленные трупы?

– Да.

– И Совет Вампира полагает, что за этим стоят друиды? Я думаю, именно поэтому меня вызвали.

– Может ты и прав, сэр Кристофер, но Совет также обеспокоен, что кто-то из наших, возможно, сошел с ума.

Кристофер изо всех сил пытался дышать. Чтобы Уорнер просто допустил такую вещь, значит, что Совет очень взволнован. Обычно в такой ситуации, Совет сам ее разрешал и просто казнил неконтролируемого вампира. Призывать семью Эллиса было актом отчаяния.

– Действительно ли этот вампир настолько влиятелен, что Совет не может его обнаружить или контролировать?

Уорнер смотрел куда-то вдаль, но Кристофер понял, что собеседник пытается скрыть страх.

– Совет не уверен в происходящем. Это может быть просто новый заговор друидов привлечь нежелательное внимание к вампирам во дворце и вызвать панику. Как смертный, вы в состоянии оценить настроение короля и двора намного более точно, чем Совет, и вы можете определить, стоят ли за этим друиды.

Кристофер целую секунду не мог поверить в это. Он смотрел на другого человека, в то время, как множество мыслей, как мощный поток низверглось на него: потенциально неконтролируемый вампир в королевском дворце, член семьи Ллеуэллин, более чем готовый убить его, и сам Кристофер между ними.

– Прошло много времени с тех пор, как Совет вампиров просил помощи у моей семьи, здесь в Англии, – Кристофер тщательно подбирал слова.

– Это, потому что этот рябой Джон Ллеуэллин так хорошо охранял Тюдоров.