ПЛОХАЯ ДЕВЧОНКА

6. 19

ПЛОХАЯ ДЕВЧОНКА

Однако вскоре оптимизма у меня поубавилось. Чем больше я думал о том, как найти Лену, тем больше думал о Джоне. Что, если Лив права, и Лена никогда не станет такой какой я ее помню?

Что, если мы опоздали? Мне вспомнились ее руки, испещренные причудливыми узорами…

Я настолько погрузился в размышления, что не заметил, как у меня в голове зазвучали слова, сначала тихо, потом чуть громче. Мне показалось, что я слышу Ленин голос, но вскоре я узнал знакомую мелодию и понял, что ошибался.

Семнадцать лун, в семнадцать лет

Ты знаешь боль и страха бред.

Жди, и он придет из грез.

Семнадцать лун, семнадцать слез…

Песня предречения. Что мама пытается этим сказать? «У тебя мало времени» — ее слова продолжали звучать у меня в голове. «Жди, и он придет из грез»… Может, она говорит об Абрахаме?

Если это так, то что же делать?

Я задумался и не сразу понял, что Линк обращается ко мне:

— Слышал?

— Песню?

— Какую песню?

Он приложил палец к губам; мы замолчали. За спиной у нас раздавался странный звук: шелест сухих листьев и низкое завывание ветра. Только вот ветра-то не было!

— Я не понимаю, что… — начала Лив, но Линк шикнул на нее. — А что, американские парни все такие смельчаки?

— Подожди, Лив, — осадил ее я и огляделся по сторонам. — Я тоже слышал.

Вокруг не было ни единой живой души, Люсиль навострила ушки, а дальше все произошло так быстро, что мы и глазом моргнуть не успели.

Потому что живых душ вокруг действительно не было.

Зато был Охотник, брат Мэкона — и его убийца.

Он материализовался в нескольких метрах от нас. Сначала из тумана появилась его зловещая, нечеловеческая улыбка, а потом и он сам. Рядом с ним, из ниоткуда, с разрывающим душу звуком возникли другие инкубы, один за другим, словно звенья цепи, и окружили нас. Цепь замкнулась.

Все кровососущие инкубы были похожи друг на друга, как две капли воды, — черные глаза и белые клыки. Все, кроме одного, шею которого обвивала длинная коричневая змея. Я сразу узнал Ларкина, кузена Лены и прислужника Охотника. Его глаза были такого же желтого цвета, как у змеи. Медленно извиваясь, она сползла по его плечу.

— Змееныши. Предатели. Смотрите, чтобы она вас не укусила, — прошипел Ларкин, кивнув на своего питомца. — Хотя есть много способов укусить врага…

— Не могу не согласиться, — захохотал Охотник, показав клыки.

За ним притаилось жуткое создание: огромная морда, как у сенбернара, но вместо больших влажных собачьих глаз на нас с ненавистью смотрели маленькие желтые глазки. Шерсть на загривке стояла дыбом, как у волка. Да, неплохую зверюшку он себе завел.

Лив вцепилась мне в руку, не в силах отвести взгляд от Охотника и его собаки. Она наверняка видела кровососущих инкубов только на картинках в чародейских энциклопедиях.

— Это пекхаунд. Они умеют идти на запах крови. Так что держитесь от нее подальше, — закурив, сообщил нам Охотник. — Итан, смотрю, ты нашел себе смертную подружку! Как раз вовремя, эта хранительница серьезно намерена не дать тебе пропасть!

Он мерзко засмеялся, выдыхая широкие кольца дыма в идеально голубое небо.

— Мне даже почти захотелось вас отпустить… почти, — добавил он, взглянул на пекхаунда, и тот глухо зарычал.

— Может… может, отпустишь нас? — запинаясь, спросил Линк. — Мы никому не скажем, клянемся!

Какой-то инкуб расхохотался. Охотник резко обернулся, взглянул на него, и демон тут же заткнулся. Сразу понятно, кто тут командует.

— А мне-то что? Я, кстати, люблю быть в центре внимания, по мне сцена плачет. — Он подошел к Линку, но смотрел только на меня. — Да и кому вы расскажете? Мэкона моя племяшка уже прикончила, наверно, не рассчитывала, что все так обернется!

Пекхаунд брызгал слюной, как и инкубы — не менее верные псы Охотника. Один двинулся в сторону Лив — она подпрыгнула, еще крепче вцепившись в мою руку.

— Перестань нас запугивать! — рискнул я, но мне не удалось никого провести, и инкубы взревели от хохота.

— Считаешь, мы пытаемся напугать вас? А я-то думал, у тебя мозгов побольше, Итан! Мы с мальчиками просто проголодались, сегодня еще даже не завтракали.

— Вы же не собираетесь… — тихо пропищала Лив.

— Не волнуйся, дорогуша, — подмигнул ей Охотник. — Может быть, тебе повезет, мы просто прокусим твою нежную шейку, и ты станешь одной из нас.

Мне даже в голову не приходило, что инкубы могут превращать людей в себе подобных! Неужели это правда? Охотник бросил окурок в траву, рядом с колокольчиками. Меня поразил этот контраст: целая стая одетых в кожу инкубов с дымящимися сигаретами в зубах стоит на солнечной лужайке, словно из фильма «Звуки музыки», [13] и собирается убить нас под радостное щебетание птиц.

— Приятно поболтать с вами, малыши, но что-то я заскучал. Не могу долго заниматься чем-то одним.

Он медленно повернул голову так далеко, как обычному человеку не под силу. Охотник убьет меня, а его дружки разберутся с Линком и Лив. Я лихорадочно соображал, что делать, а сердце билось, как сумасшедшее.

— Ну что, за дело! — прошипел Ларкин, высовывая раздвоенный змеиный язык.

Лив уткнулась мне в плечо — она не хотела смотреть на это. С Охотником мне не справиться, но должна же у него быть ахиллесова пята?

— По команде, — зарычал Охотник, — в живых никого не оставлять!

Арклайт! У меня же есть единственное в мире оружие против инкуба, хотя я понятия не имею, как им пользоваться! И все-таки я полез в карман, но Лив прошептала:

— Нет, это бессмысленно.

Она закрыла глаза; я обнял ее и прижал к себе. Напоследок я успел подумать о двух девушках, которые так много значат для меня: мне не суждено спасти Лену, а Лив погибнет из-за меня.

Но Охотник вдруг испуганно склонил голову набок и прислушался. Так волк прислушивается к вою другого волка. Он отступил назад, остальная свора последовала за ним, даже Ларкин и адский пекхаунд. Прихвостни Охотника посматривали то друг на друга, то на вожака, ожидая указаний. Охотник медленно попятился, уводя за собой остальных. Он изменился в лице, став больше похожим на человека, чем на демона.

— Что происходит? — шепотом спросила Лив.

— Не знаю.

Охотник и его приспешники в полной растерянности кружили вокруг нас, постепенно отступая, как будто их контролировала невидимая сила. Но почему?!?!

— Скоро увидимся, — пристально взглянул на меня Охотник. — Гораздо раньше, чем ты думаешь.

Они действительно уходили. Охотник тряс головой, словно пытаясь сбросить с себя что-то или кого-то. Как будто у стаи появился новый вожак, и ему пришлось подчиниться.

И этот вожак обладал поразительной силой убеждения и красотой.

В паре метров от нас, прислонившись к дереву, стояла Ридли с развернутым леденцом в руках. Инкубы исчезали один за другим.

— Кто это? — спросила Лив.

Сестра Лены выглядела в своем стиле: светлые волосы с розовыми прядями, странная мини-юбка на лямках и сандалии с шипами. Ну чем не чародейский вариант Красной Шапочки? Несет, наверно, ядовитые булочки своей злобной бабушке… В «Изгнании» Лив не очень хорошо рассмотрела Ридли, зато теперь ей представилась такая возможность.

— Настоящая плохая девчонка, — не сводя глаз с Ридли, протянул Линк.

— Черт, утомилась я с вами, — заявила Ридли, выкинула леденец и, самоуверенно покачивая бедрами, направилась в нашу сторону.

— Это ты нас спасла? — Лив все еще трясло.

— А кто же еще? Ладно, Мэри Поппинс, не стоит благодарности. Надо валить отсюда. Ларкин — идиот, а вот дядя — ему не чета, на него мои чары подействуют ненадолго.

Брат, дядя — с семейного древа Лены упало не одно червивое яблоко. Ридли повисла у меня на руке, или, скорее — повисла на Лив, которая повисла на мне и, сняв очки, сердито сверкнула глазами.

— Да что же это такое? — возмутилась Лив. — Американцы, что, кроме Мэри Поппинс, больше никого не знают?

— Боюсь, нас должным образом не представили. Хотя последнее время ты часто попадаешься мне на глаза, — прищурилась на нее Ридли. — Меня зовут Ридли, я — двоюродная сестра Лены.

— А меня — Лив. Мы с Итаном вместе работаем в библиотеке.

— Ну, раз уж я видела тебя в чародейском клубе, а теперь — в тоннеле, полагаю, речь идет не об этой избе-читальне в дыре под названием Гэтлин. Значит, ты — хранительница. Тепло?

— Вообще-то я еще учусь, — ответила Лив, отпуская мою руку, — но подготовку прошла обширную.

— Однако недостаточную, поскольку сирену ты все-таки не узнала. — Ридли смерила ее презрительным взглядом, надула пузырь из жвачки и лопнула прямо Лив в лицо. — Пойдемте, пока дядя не одумался.

— Мы никуда с тобой не пойдем.

— Хочешь стать обедом моего дяди — не вопрос! Это, конечно, твое личное дело, но должна предупредить — он совершенно не умеет вести себя за столом.

— Зачем тебе помогать нам? — настороженно спросил я. — В чем подвох?

— Ни в чем. Не хочу, чтобы с моим пупсиком что-нибудь случилось, — добавила она, посмотрев на Линка, который еще не до конца пришел в себя от ее появления.

— Потому что я для тебя так много значу, да, детка? — оборвал ее Линк.

— Не строй из себя обиженного! Мы с тобой славно повеселились, — с неожиданной обидой в голосе ответила Ридли.

— Как скажешь, детка.

— Не называй меня деткой! — Ридли встряхнула волосами и надула еще один пузырь. — Хотите — идемте со мной, не хотите — оставайтесь здесь и думайте сами, как разбираться с моим дядюшкой! Кровавая стая пойдет по вашему следу, стоит мне убраться из их голов.

Ридли отвернулась и пошла прочь. Кровавая стая. Отличное название. Лив сказала вслух то, о чем подумали мы все.

— Ридли права. Если стая идет по нашему следу, мы и глазом моргнуть не успеем, как они нас нагонят. У нас нет выбора.

Она пошла в лес за Ридли. Мне совершенно не хотелось никуда идти с Ридли, но еще меньше меня прельщала перспектива остаться на растерзание стае кровососущих инкубов. Мы с Линком даже не переглянулись, но, видимо, наши мнения совпали, и мы одновременно двинулись за девчонками.

Ридли знала, куда идет, но Лив, тем не менее, продолжала следить за нашим путем по карте. Ридли прошла через луг, свернув с тропинки, и быстро направилась к деревьям, несмотря на высоченные каблуки. Линк нагнал ее:

— И все-таки, Рид, что ты тут делаешь?

— Мне даже неловко в этом признаваться, но я помогаю тебе и твоему маленькому цирку-шапито.

— Ну да, — хохотнул Линк. — Перестань, Рид, на меня твои леденцы больше не действуют!

По мере приближения к деревьям трава становилась все выше и выше, осока резала ноги, но я не останавливался. Мне не меньше Линка хотелось узнать, почему Ридли вдруг решила спасти нас.

— У меня нет четкого бизнес-плана, Горячий Стержень. Я пришла не ради тебя — я просто хочу помочь своей кузине.

— Да тебе же наплевать, что будет с Леной! — не выдержал я.

— Знаешь, на кого мне плевать, Короткая Соломинка? На тебя, — остановившись, обернулась ко мне Ридли. — Но по неизвестной мне причине между тобой и моей кузиной существует связь, и, возможно, кроме тебя, никто больше не сможет убедить ее повернуть обратно, пока еще не поздно.

Я застыл на месте. Лив холодно посмотрела на Ридли и спросила:

— То есть пока она еще не добралась до Великого барьера? О котором рассказала ей ты?

— Приз в студию! — провозгласила Ридли. — Эта хранительница и правда неплохо соображает. Но о барьере ей рассказала не я, а Джон. Он просто одержим этой идеей!

— Джон? Тот самый Джон, с которым ты ее познакомила? Парень, с которым ты уговорила ее сбежать? — закричал на нее я, мне было уже плевать, даже если меня услышит кровавая стая.

— Полегче на поворотах, Короткая Соломинка. Хочешь — верь, хочешь — нет, Лена сама решает, что ей делать. Она сама хотела пойти туда, — немного успокоившись, добавила Ридли.

Я вспомнил, как Лена и Джон говорили о месте, где они смогут стать теми, кем они на самом деле являются. Конечно, Лена хотела отправиться туда. Она мечтала об этом всю свою жизнь.

— Ридли, а почему ты вдруг передумала? Почему ты вдруг захотела остановить ее?

— Барьер опасен. Это не то, что она думает.

— То есть Лена не знает, что Сэрафина пытается призвать семнадцатую луну раньше времени? А вот тебе это прекрасно известно!

Я попал в точку: Ридли отвела взгляд и начала нервно грызть ногти — невротические привычки одинаковы что у смертных, что у чародеев.

— И у Сэрафины есть могущественный покровитель.

Абрахам. Письмо мамы к Мэкону встало у меня перед глазами. Сэрафина заодно с Абрахамом, который обладает достаточной силой, чтобы помочь ей призвать луну.

— Абрахам, — тихо произнесла Лив. — Как мило!

— И ты ничего не сказала Лене? — вспылил Линк. — Ты что, совсем с ума сошла?

— Я…

— Она просто трусиха, — перебил я Ридли.

— Трусиха?!

Ридли выпрямилась, и в ее желтых глазах полыхнула ярость.

— Трусиха?! Просто потому, что я не хочу умереть? Да ты хоть представляешь себе, что моя тетя и это чудовище сделают со мной? — Ее голос задрожал, но она сдержалась. — Хотела бы я посмотреть на тебя, Короткая Соломинка, если бы ты оказался лицом к лицу с ними. По сравнению с Абрахамом, мама Лены безобидна, как твоя маленькая киска!

Люсиль громко зашипела.

— Но это все не имеет значения, если Лена не доберется до барьера. И если ты хочешь остановить ее, надо пошевеливаться. Я не знаю, как туда добраться, но могу довести вас до того места, где я оставила их.

— А как же вы тогда собирались добраться до барьера? — недоверчиво спросил я.

— Джон знает дорогу.

— А он знает, что там вас будут поджидать Абрахам с Сэрафиной? — спросил я, и мне в голову вдруг пришло, что он мог обманывать Лену все это время.

— Не знаю, — покачала головой Ридли. — Этот парень — темная лошадка. С ним все не так просто.

— А как же нам отговорить ее? Я уже один раз пытался, но ничего не вышло.

— Это твое дело, любовничек. Держи, вдруг это как-то поможет.

Ридли протянула мне потрепанный блокнот со спиральным переплетом. Я узнал бы его из тысячи. Сколько вечеров я провел, глядя, как Лена пишет в нем…

— Ты украла ее дневник?

— Фу, какое некрасивое слово! — тряхнула волосами Ридли. — Почему сразу «украла»? Позаимствовала на некоторое время, и скажи мне за это спасибо! Может, среди всей этой противной сентиментальной писанины тебе удастся отыскать что-то полезное.

Я расстегнул рюкзак и убрал блокнот. Так странно снова держать в руках предмет, дорогой сердцу Лены… Теперь все ее секреты лежали у меня в рюкзаке, а все секреты моей матери — в кармане джинсов. Наверное, еще пара-тройка секретов, и я не выдержу.

Лив продолжала с недоверием смотреть на Ридли, блокнот Лены ее мало интересовал.

— Подожди, то есть теперь мы должны поверить, что ты вдруг стала хорошей?

— Ни в коем случае! Хуже девчонки, чем я, не найти! И мне совершенно наплевать, что вы обо мне думаете! Кстати, милочка, я вот все пытаюсь понять, а ты-то что тут делаешь?

Я встал между девчонками, решив успокоить Ридли, пока она не достала очередной леденец и не заставила Лив саму пойти к Охотнику и предложить ему себя в качестве закуски.

— То есть все так просто? — спросил я. — Ты хочешь помочь нам найти Лену?

— Точно, Короткая Соломинка! Мы можем не нравиться друг другу, но у нас есть общий интерес. Мы любим одного и того же человека, и этот человек в беде, поэтому я пришла к тебе. А теперь пошевеливайтесь, пока дядя не догнал нас.

— Да-а-а, неожиданный поворот, — протянул Линк.

— Только не надо преувеличивать! Я быстренько стану плохой, как только мы уговорим Лену вернуться.

— А это еще неизвестно, Рид. Вдруг Волшебник страны Оз подарит тебе настоящее сердце, если мы убьем Злую Ведьму?

— Очень надо, — отвернулась Ридли и зашагала по грязи на своих шпильках.