БЕЗ СОМНЕНИЙ

6. 15

БЕЗ СОМНЕНИЙ

«Битер» притормозил перед зданием исторического общества, заехав передними колесами на тротуар, и разрывающий тишину пустынной улицы грохот двигателя затих.

— А потише нельзя? — возмутился я. — Нас могут услышать.

Хотя чего там, Линк всегда так ездит. Мы все-таки сумели припарковаться всего в нескольких метрах от здания, где размещалось главное отделение организации ДАР. Крышу, сорванную ураганом по имени Лена за несколько дней до дня рождения, наконец-то починили, отметил я про себя. В тот день школа «Джексон» тоже подверглась ударам шквального ветра, но ее в ближайшее время вряд ли отремонтируют. У нас в Гэтлине приоритеты четко расставлены: почти все жители Южной Каролины так или иначе связаны с конфедератами, поэтому вступить в организацию «Дочери конфедерации» довольно просто. А вот для вступления в ДАР надо сначала доказать, что кто-то из твоих предков воевал на правильной стороне в Войне за независимость Америки. Однако доказать это нелегко — если вы, конечно, собственноручно не подписывали декларацию независимости, то предстоит собрать целый ворох бумаг. Но и после этого необходимо получить официальное приглашение, то есть стать второй тенью мамы Линка и подписать любую петицию, которую она вам подсунет. Возможно, здесь, на Юге, к таким вещам относятся серьезнее, чем на Севере, — ведь мы пытаемся доказать самим себе, что когда-то мы все сражались на одной стороне. Смертные, проживающие в нашем городе, не менее загадочные существа, чем местные чародеи.

Мы подошли к зданию — вроде никого.

— Здесь никого нет, так что можно не бояться, что нас вычислят, — успокоил меня Линк. — До конца гонок на уничтожение все наши знакомые будут на ярмарке.

— Не все, — коротко отозвался я.

Сегодня Гэтлин и правда напоминал город призраков. Весь народ либо еще не вернулся с ярмарки, либо уже висел на телефоне, взахлеб рассказывая друзьям и родственникам о поразительных событиях на конкурсе пирогов. Об этом дне будут судачить еще несколько десятилетий, и он навсегда войдет в историю. Уверен, миссис Линкольн не позволила бы ни единому члену организации ДАР пропустить ее триумф, надеясь наконец-то лишить Эмму первого места в категории «Пироги». Но теперь, думаю, мама Линка горько пожалела, что не предпочла заниматься своим маринованным гибискусом.

Пока что у меня не было ни идей, что делать, ни объяснений того, что произошло, но не все сразу.

— Думаешь, стоит попробовать? А если Мэриан нет на месте? — задергался Линк.

Встреча с Ридли, ошивающейся в компании какого-то инкуба-мутанта, не пошла ему на пользу. Не то чтобы он за нее сильно волновался — Джон Брид интересовался не Ридли, а кое-кем другим. Я взглянул на мобильник — почти одиннадцать.

— Сегодня в Гэтлине официальный выходной. Ну ты понимаешь, к чему я. Мэриан наверняка уже в Lunae Libri.

Таковы часы работы нашей библиотеки: Мэриан выполняет обязанности главного библиотекаря округа Гэтлин с девяти утра до шести вечера по будним дням, а по официальным выходным она заведует библиотекой чародеев с девяти вечера до шести утра. Гэтлинская библиотека сейчас закрыта — значит, чародейская работает. А в Lunae Libri есть дверь, ведущая в тоннели.

Я вышел из «битера», хлопнув дверью, а Линк достал из бардачка фонарик и проворчал:

— Знаю-знаю, Гэтлинская библиотека закрывается, а чародейская работает всю ночь, что вполне логично, если учесть, что большая часть клиентов Мэриан в светлое время суток по улицам не разгуливает.

Линк помахал фонариком, освещая здание. Латунная табличка у входа гласила: «Дочери американской революции».

— И все-таки, если бы моя мама, или миссис Эшер, или миссис Сноу узнали, что творится в подвале их дома… — протянул Линк, размахивая фонариком, словно воображаемым мечом.

— Собираешься кого-нибудь зарубить этой штукой?

— А черт его знает, что нас там ждет, — резонно заметил Линк.

Я понимал его опасения. Последний раз мы были в Lunae Libri в день рождения Лены, и тогда нас ожидала встреча не с библиотечным каталогом, а с опасностью. Опасностью и смертью. В ту ночь мы совершили ошибку, причем все началось именно здесь. Если бы я приехал в Равенвуд пораньше, если бы я нашел «Книгу лун», если бы мне удалось помочь Лене справиться с Сэрафиной, если бы мы поступили по-другому… Возможно, Мэкон остался бы в живых.

Мы обошли старое кирпичное здание, залитое лунным светом. Линк посветил фонариком на решетку цокольного этажа, я присел на корточки. Луч фонарика заметно дрожал.

— Ну что, чувак, готов?

— Ко всему, дружище!

Я приподнял знакомую решетку и пролез в образовавшееся отверстие. Стоило мне прикоснуться к заколдованной двери в Lunae Libri, как моя рука исчезла. В Гэтлине все не такое, каким кажется на первый взгляд — по крайней мере, когда дело касается чародеев.

— Удивительно, что это заклинание до сих пор работает. — Линк внимательно наблюдал, как моя рука снова появилась в воздухе.

— Лена говорила, что оно не такое уж сложное. Что-то вроде заклинания иллюзий, которое использует Ларкин.

— А вдруг это ловушка?

Фонарик плясал в руках Линка, луч едва попадал на решетку.

— Ну есть только один способ проверить, — отозвался я, закрыл глаза и шагнул вперед.

В одно мгновение я перенесся из пышных кустов за зданием ДАР в каменный колодец, ведущий в самое сердце Lunae Libri. Я вздрогнул, переступив зачарованный порог библиотеки, но не потому, что почувствовал что-то сверхъестественное, а, наоборот, потому, что вообще ничего не почувствовал. Словно ничего не случилось: воздух как воздух, темно, хоть глаз выколи.

Казалось, никакого волшебства тут нет и в помине: ни в Гэтлине, ни в его подземном двойнике. Синяки болели, я злился, но у меня появилась надежда. Сначала я был уверен, что Лена влюблена в Джона, но теперь есть вероятность, что я ошибался — что Джон и Ридли управляют ею. Надежда стоила того, чтобы снова очутиться по другую сторону решетки.

Линк, спотыкаясь, последовал за мной и выронил фонарик. Он стукнулся о дно колодца перед нами, и мы оказались в полной темноте, пока на стенах по всему коридору один за другим не зажглись факелы.

— Извини. Эта штука всегда меня выталкивает.

— Линк, если ты не хочешь…

Я не видел его лица, но через секунду из темноты донесся голос:

— Конечно, не хочу, но я должен. То есть Ридли, конечно, не любовь всей моей жизни. Вовсе нет. Это безумие. Но что, если Лена говорит правду, и Ридли действительно хочет измениться? Что, если этот вампиреныш и ей мозги пудрит?

Я сильно сомневался, что кто-то может запудрить Ридли мозги. Но вслух ничего не сказал. Дело не только в нас с Леной. Линк до сих пор был очень привязан к Ридли, очень сильно. Нелегко любить сирену, еще покруче, чем обычную чародейку.

Мы пошли по темному коридору, освещенному мерцающим светом факелов, направляясь в параллельную вселенную под нашим городом. Мы ушли из Гэтлина и попали в мир чародеев, где может произойти все, что угодно. Я пытался не вспоминать, что когда-то сам мечтал об этом. Каждый раз, когда я оказывался под каменной аркой с высеченными словами «Domus lunae libri», я попадал в другой мир. Некоторые детали этого мира мне уже были хорошо знакомы — запах замшелого камня, пергамент времен Гражданской войны, источавший аромат мускуса, дымящие факелы под резными потолками. Я чувствовал запах влажных стен, слышал звук капающих подземных вод, вытачивающих в каменном полу причудливые узоры. Но к некоторым вещам я до сих пор не мог привыкнуть: к темноте в конце стеллажей, к тем секциям библиотеки, где не ступала нога смертного. Интересно, бывала ли там моя мама?

— Что дальше? — спросил я, дойдя до лестницы.

Линк нашел фонарик и направил луч на колонну — оттуда на нас угрожающе глядела зловещая голова каменного грифона. Линк отдернул руку, и луч осветил клыкастую горгулью.

— Если это — чародейская библиотека, не хотел бы я оказаться в их тюрьме!

— Сплюнь! — пошутил я, и тут раздалось потрескивание разгорающихся факелов.

Висящие на стенах ротонды факелы по очереди загорелись, осветив резную колоннаду. Пьедестал каждой колонны покрывали изображения ужасных мифологических существ из чародейского и смертного мира.

— Жуткое местечко… — поежился Линк. — Это я так, не обращай внимания.

Я дотронулся до искаженного агонией женского лица, окруженного языками пламени. Линк провел рукой по другой колонне, где была изображена стая псов.

— Ты глянь на этого пса! Похож на Страшилу!

Он снова взглянул на колонну, увидел, что клыки торчат из человеческой головы, и отдернул руку. Казалось, колонны сделаны из камня и клубящегося дыма.

В изгибах мрамора возникло лицо, показавшееся мне знакомым. Оно словно боролось с камнем, пытаясь добраться до меня. На секунду мне даже показалось, что губы шевелятся, пытаясь заговорить со мной, я попятился и вскрикнул:

— Это еще что за чертовщина?!

— Где?

Линк уставился на колонну, которая тут же стала просто колонной с причудливой спиралевидной резьбой и волнистыми изгибами. Дым поглотил лицо, как морские волны скрывают голову утопающего.

— Это? Океан? Дым? А что?

— Забей.

Я не понимал, что произошло, но никак не мог выкинуть это из головы. Лицо точно знакомое, я его где-то видел. Эта зловещая комната безмолвно предупреждала нас о том, что чародейский мир — мрачное место, вне зависимости от того, на чьей ты стороне.

Зажегся еще один факел, и мы увидели полки, заставленные старинными книгами, манускриптами и магическими свитками. Ряды стеллажей светящимися лучами расходились от ротонды во всех направлениях, как спицы в колесе, и терялись где-то во тьме. Вспыхнул последний факел, и я разглядел резной стол из красного дерева, за которым обычно сидела Мэриан.

Однако сейчас там никого не было. Мэриан всегда говорила, что Lunae Libri — место древней магии — ни темной, ни светлой, но без нее библиотека все равно казалась мрачным местечком.

— Никого нет, — разочарованно протянул Линк.

— Они здесь, — уверенно заявил я, снимая со стены два факела и отдавая один Линку.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, и все тут.

Я пробирался между стеллажей, будто знал, куда иду. В воздухе стоял тяжелый запах переплетов и обложек старинных книг и древних свитков, пыльные дубовые полки прогибались под грузом векового наследия и сотен тысяч слов. Я поднес факел к ближайшей полке и прочитал:

— «Пальцы ног: как наколдовать своей возлюбленной волосы. Привороты для привязанности. Печенье: внутри спрятаны заклинания». Мы, наверно, в разделе на букву «П».

— «Лишение смертных жизни, полное». Лучше бы на букву «Л» поставили, — хохотнул Линк, потянувшись за книгой.

— Не трогай! Обожжешься! — крикнул я, вспомнив свой печальный опыт с «Книгой лун».

— Ну, может, хоть спрячем ее подальше? Поставим за книгой про печенье?

Да, определенный смысл в этом, конечно, есть…

Не прошли мы и нескольких метров, как я услышал смех. Смеялась, без сомнений, какая-то девушка, и эхо отражалось от резных потолков.

— Слышал?

— Что? — взмахнул факелом Линк и чуть не поджег свитки на соседней полке.

— Осторожней, тут нет аварийного выхода на случай пожара!

Очередной ряд стеллажей закончился, мы оказались на перекрестке, и тут я снова услышал его: мелодичный, родной смех, от звуков которого я почувствовал себя в безопасности, и чародейский мир показался не таким уж незнакомым.

— Слышишь? По-моему, какая-то девушка смеется.

— Может, Мэриан? Она же тоже девушка. Ну практически, — добавил Линк.

— Это не Мэриан.

Я сделал ему знак прислушаться, но смех прекратился. Мы пошли на звук, коридор несколько раз повернул, и мы очутились в еще одной ротонде, похожей на первую.

— Думаешь, это Лена или Ридли?

— Не знаю. Сюда, скорее!

Смеялись едва слышно, но я ни на секунду не сомневался, кто это. В глубине души я подозревал, что всегда смогу найти Лену, где бы она ни находилась.

Это совершенно необъяснимо, но это так. Все логично: если у нас такая сильная связь, что мы видим одни и те же сны и умеем говорить без слов, то что удивительного, если я могу почувствовать, где она? Когда едешь домой из школы или из какого-то другого привычного места, где бываешь каждый день, то очень часто помнишь, как выезжал с парковки, а потом — раз, и уже к дому подъезжаешь, а как доехал — не помнишь.

Она — мой пункт назначения. Я всегда направляюсь к Лене, даже когда иду в другую сторону. Даже когда она идет в противоположном направлении.

Коридор повернул еще раз, и мы оказались в арке, увитой плющом. Я поднял факел повыше, среди листвы вдруг вспыхнул латунный фонарь.

— Смотри!

В свете фонаря появились очертания двери, скрытой листьями. Я пошарил руками по стене, пока не нашел холодную железную ручку в форме полумесяца. Луна чародеев!

И тут снова зазвучал смех. Это наверняка Лена! Некоторые вещи знаешь каким-то шестым чувством. Я знал Эль. Знал, что сердце не подведет меня.

В висках застучало, я со скрипом распахнул тяжелую дверь. За ней взгляду открылся потрясающий кабинет. У дальней стены на огромной кровати с балдахином лежала девушка и что-то писала в крошечном красном блокнотике.

— Эль!

Она обернулась и удивленно посмотрела на меня.

Но это была не Лена.

На меня ошарашенно смотрела Лив.