Глава 22 – Крылья

Хоть я и очень хотела пойти прямиком домой к Сэму, но, все же, церемония еще не закончилась. Несколько друзей Теры и Эш произнесли речь о том, как счастливы они присутствовать на еще одном удачном посвящении. Многие принесли подарки, что подразумевало непомерное количество охов и ахов, фотографирование, и кучи благодарностей.

Толпа придвинулась поближе, чтобы все могли увидеть, и, судя по очевидной радости людей, церемония много для них значила. Даже если некоторые и не верили в родственные души, они не могли отрицать – Эш и Тера идеальная пара. Они едва не светились, когда смотрели друг на друга. Даже после трех тысяч лет. Невероятно.

Мы простояли еще час, а затем все жители Сердца должны были встать в очередь, чтобы поздравить парочку с очередным посвящением. Я заметила, что некоторые решили пропустить поздравления и уйти, из‑ за чего окружающие начали шептаться.

Сэм сжал мою руку, будто я могу улететь, и, наконец‑ то, настала наша очередь обнимать и поздравлять Теру и Эш.

Миссия выполнена. Мы начали пробираться сквозь толпу болтающих, смеющихся и сравнивающих наряды людей. К моему облегчению, мы не останавливались, чтобы поговорить с кем‑ нибудь. Мы и друг с другом‑ то едва говорили. Не понимаю, почему ему нечего сказать, но я только что испытала первый поцелуй, не считая миллиардов других вещей, о которых я буду сегодня мечтать, потому это не столь важно. Я была немного ошеломлена, в моей груди, животе и пояснице все еще горело пламя.

Обратно мы пошли короткой дорогой, состоящей из маленьких переулков, а не той длинной, которую я знала. Я бы предпочла, чтоб обратно мы полетели.

– Ана, – сказал он, как только мы оказались наедине, освещаемые лунным светом.

Ночь скрывала все на расстоянии вытянутой руки. Мы могли быть единственными людьми во всем городе. Только мы, темнота и холод. Ветерок прошелся по моим рукам и лицу и я задрожала.

– Сэм, – выдохнула я.

Наши маски свисали с его пальцев, покачиваясь при каждом шаге. Темнота искажала все яркие цвета моей бабочки, над которой я так долго работала – вырезала и разукрашивала.

– Я не должен был танцевать так с тобой. Или целовать.

Мое сердце дрогнуло.

– Нет, должен был.

– Не на виду у всех. – Его голос звучал как хруст сосулек под ногами. – Я потерял контроль над собой.

На мой взгляд, он очень даже контролировал себя.

– Ты поддался страсти. – Предположила я.

Теперь я была не так уверена, учитывая его убеждения, что этого не должно было случиться. Но он ведь поцеловал меня. Страстно.

– Не вижу в этом ничего плохого.

– Как ты думаешь, что теперь буду считать остальные?

– Мне плевать. – Я закусила губу и последовала за ним за угол. Теперь, холод больнее впивался в кожу. Почему он не мог нуждаться во мне так же сильно, как я в нем? – Ладно, меня немного волнует, что они подумают, но, по большей части, меня волнует, что ты это подразумевал.

– Это?

– Танцы. То, как ты поцеловал меня.

Мне не хотелось спрашивать или объяснять. Я хотела, чтобы он взял меня в свои руки и целовал, пока у меня не будет нехватки воздуха.

Теперь я просто не могу дышать, но совсем из‑ за другой, гораздо менее приятной причины.

– Ты это подразумевал?

Он перестал шагать и обернулся ко мне.

– Конечно! Почему ты подумала иначе?

Если он не помнит о не случившемся на кухне, и о случившимся сегодня, то он идиот.

– Ты пытался убежать, а сейчас говоришь, что не должен был целовать меня. Что я должна думать? – Голос изменил мне; он срывался и дрожал. – Я не могу делать это периодически. Либо мы целуемся, либо нет. Если да, то больше никаких увиливаний или рассказов чего мы не можем делать. Потому что я не могу... – я с трудом сглотнула и попыталась вновь. – Меня слишком сбивает с толку изменчивость твоих решений.

С глухим стуком, маски упали на выложенную камешками тропинку. Сэм выдал стон, звучавший почти как мое имя, затем взял меня за плечи и поцеловал. Не так страстно, как раньше, но все мои внутренности сжались в той же степени. Я старалась повторить все, что он делал, но облегчение и гнев были сильнее. Я дернулась назад, наступив каблуком на маски.

– Это не ответ.

Может и он, но я хочу услышать слова.

Он поднял маски и резко выдохнул.

– Я хотел поцеловать тебя с момента нашей встречи. Из жалости – никогда. Только потому, что считаю тебя удивительной и прекрасной. Ты делаешь меня счастливым.

Я обняла себя руками, пытаясь сморгнуть слезы и горечь.

– В это трудно поверить.

– Никогда не сомневайся. – Он дотронулся ладонью до моей щеки, выделяя слабое тепло. – Я надеюсь, ты простишь меня.

– Ты можешь мне это возместить.

Мне хотелось прикоснуться к нему, но, несмотря на легкость танца и нашу близость, эти отношения все еще казались выходящими за границы дозволенного. Маски сняты.

– И ты не должен волноваться о том, что подумают другие. По крайней мере, не так сильно.

– Как раз должен, особенно о мнении Совета. Фактически, ты все еще... – он посмотрел в сторону центра Сердца, свет от храма освещал его лицо. – Они не поймут.

Союз пяти тысячелетнего подростка и бездушной? Я тоже не понимала, но это не изменяло желаемого.

– Я делаю все, что они приказали. Мы можем побеспокоиться о них, когда Совет начнет жаловаться.

Он посмотрел на меня снова, но было слишком темно, чтобы рассмотреть все тонкости его выражения.

– На танцах ты сказала «Пошли домой». Ты никогда раньше не называла это место домой.

Последовала пауза для моего ответа, но ее заполнило только звездное сияние и тяжелое дыхание.

– Ты... – он переминался с ноги на ногу, – хочешь этих отношений? Ты и я вместе?

– Помнишь, что я тебе сказала в хижине? Перед тем, как узнала кто ты? Что я чувствовала к Доссэму?

У меня закружилась голова от надежды, холода и желания.

– Как можно забыть. – Он придвинулся, закрывая меня от ветра. – Я так нервничал после этого. Боялся, что ты разочаруешься, когда узнаешь, что я – просто я.

– Ты нравился мне еще до этого. Пианино просто было прекрасным дополнением, – я замолчала, с трудом вдыхая, пока, наконец, не прошептала, – Но ты не сказал, хочешь ли этого сам.

Он провел пальцами по моим волосам и откинул их на плечи.

– Помнишь, как я тебя поцеловал? Я чувствовал себя изголодавшимся мужчиной, которого пригласили на банкет.

Если бы мы не стояли посреди темной улицы, я бы попросила его напомнить, но мой нос и пальцы уже онемели, потому я просто повторила:

– Как можно забыть.

Его ладони скользнули вниз по моим рукам.

– Ну, тогда хорошо. Ты меня успокоила.

– Будто я могла сказать «нет».

Я повернула лицо и ахнула, когда он легко поцеловал меня. Настолько естественно, будто так будет всю оставшуюся жизнь. Сэм будет целовать меня. Я – его.

– Пошли, пока я не замерзла окончательно. Я не ожидала долгой дороги домой.

– Домой так домой. – Холодные пальцы Сэма переплелись с моими. – Жаль, я не надел куртку, иначе отдал бы ее тебе.

– Я ведь в крыльях. Куртка бы не наделась.

– Я бы понес их для тебя.

– Они пришиты к платью. Это был единственный способ прикрепить их.

Он сжал мою руку и озорно добавил:

– В таком случае, я был бы вдвойне счастлив, нести твои крылья.

– Сэм!

– Это был бы уже не первый раз, когда я видел тебя без одежды.

– Сэм!

Кровь прилила к щекам, пока я раздумывала, как поддразнить в ответ, но в голову приходили лишь парочку его неловких шагов во время танцев. В этот момент, улицу осветил синий свет. Я моргнула пару раз, пытаясь избавиться от звездочек в глазах.

Сэм упал на землю и задохнулся в безмолвном крике.

– Ана. – Он схватился за левую руку, лицо исказилось от боли. – Ана, беги.

Ночь прорезал еще один луч света, и каменная дорожка у моих ног зашипела.

Кто‑ то пытался нас убить.