Глава 15 – Рынок

Мы закончили нашу экскурсию по библиотеке, и он показал мне быструю дорогу к выходу из библиотечного крыла, чтобы не пришлось блуждать по бесконечным коридорам Дома Совета.

Затем, к моему смущению, мы прошли через весь рынок, встречаясь со всеми его посетителями, и направились к нашему дому. Я прижала промерзшую карту библиотеки – и такую же промерзшую карту улиц – к груди, пока мы шли.

По прибытии, я быстро поднялась по лестнице в свою комнату. Все внутри меня болело. Целый час я не выходила, просто сидела на кровати и пыталась разобраться в собственных чувствах. По большей части, меня так расстроил вид десятков разных Сэмов.

– Он все еще Сэм, – убеждала я себя, покрывало, и стены. Все, что слушало бы и ничего не говорило в ответ. – Он тот, кем всегда и являлся.

Я всегда знала, что он старый, у него было множество перерождений, и, наверняка, тысячи разных девушек. Все это не важно. Не должно быть важным. Я должна сосредоточиться на угрозах Совета, забрать меня от него. Не важно как, я не могла им позволить вернуть меня к Ли. И не могла рисковать быть изгнанной. Что значит, мне нужно все принимать всерьез, стараться подтвердить их ожидания.

Как бы это ни было стыдно, но я нуждаюсь в Сэме. У меня еще будет время, чтобы разобраться во всем.

Я умыла лицо и спустилась вниз. Сэма я обнаружила на диване, что‑ то пишущего в свой блокнот. Определенно, не слова. Музыку?

Он поднял на меня взгляд, когда я села за пианино, натянув пару перчаток без пальцев. Клавиши оказались холодными и гладкими. Когда я нажала на одну, по всему дому раздался ясный звук.

Я закрыла глаза и улыбнулась. Понятно, почему Сэм так любит это. Может, это нечто такое, что мы могли бы разделить между собой, без всякого смущения.

Я сыграла еще пару нот, в поисках знакомых звукосочетаний. Под моими пальцами зазвучала мелодия, очень похожая на ту, которую играл раньше Сэм, но я что‑ то делала не так. Я сыграла ее дважды, выбирая правильный ритм, но неправильные ноты. Я попробовала клавиши рядом с той, которая звучала неправильно. Все равно нет.

– Попробуй черные. – Глазами Сэм смотрел в блокнот, но я знала, что все его внимание уделено мне. – Тогда получится.

Я не удивилась, когда это сработало, только теперь мелодию создавали мои руки. Исколотые кустами роз, замерзшие, получившие ожоги – и они все еще могли творить.

– Покажешь, как сыграть остальное?

Он так быстро отложил ручку с блокнотом, что я засомневалась, работал ли он там над чем‑ то.

– Ничто не могло бы доставить мне большее удовольствие.

Рыночный день выдался морозным, но я одела одно из старых пальто Сэма, нашла комплект из шапки и шарфика, и ждала его у двери, балансируя на носочках моих ног.

– Поспеши!

Наконец‑ то, он спустился по лестнице. Одет Сэм был тепло, хоть использовал и не так много слоев одежды.

– Ты так оделась, будто готовишься к метели. – Он протянул мне холщовый мешок, который я повесила себе на локоть. – Там будет очень много народу. Тебе может стать жарко.

– Если понадобится, я слегка разденусь. К тому же, если кто‑ то толкнет меня, мне будет на что приземлиться и удар окажется мягким.

– Ты и к такому готовилась? – он открыл дверь, и холодный воздух прорвался внутрь. Небо было ясным и голубым, на фоне голых деревьев. Если не считать холод, сегодняшний день идеально подходил для моего первого похода на рынок.

– Тогда нет, сейчас да.

Я не забыла, как люди пялились на меня в мое первое утро в городе, как они делились между собой мнением, что мне не должны были разрешать оставаться в Сердце. Я и не могла забыть, потому что такая же ситуация повторялась каждый раз, стоило мне выйти из дому.

Мы пошли по дороге, болтая о песне, которую играли на этой неделе. Этюд. Мне следовало запомнить, что музыка делиться на разные виды. Он исправил меня, когда я описывала все словом «песня». Он объяснил, что у песен есть слова.

Когда мы приблизились к Южной авеню, то по воздуху уже разносились чьи‑ то голоса, топот копыт и свист пришедших. Я подпрыгивала на месте от холода, прижав шапку к ушам.

– Я их слышу!

Он рассмеялся и подождал, пока я остановлюсь.

– Не помню, чтобы я когда‑ либо видел тебя такой возбужденной.

– Я всю жизнь носила чью‑ то одежку. Ли, остатки Криса, теперь твою. Когда у меня появится что‑ то свое, то я стану похожей на.... – На настоящего человека, а не просто на бездушную. Но я не хотела расстраивать его, потому что он, видите ли, не наколдовал мне новую одежду.

– Давай наперегонки до авеню?

Оно находилась от нас всего лишь в ста метрах, так что для гонок не подходила, если он говорил серьезно, но Сэм просто пытался поддерживать хорошее настроение, так что я даже не согласилась, а сразу бросилась вперед, так быстро, как только могла. Он быстро догнал, но дал мне выиграть.

Стал виден рынок, расположившийся в тени от храма и Дома Совета. Местность полнилась сотнями разноцветных палаток, прямо как рассадник. С нашим приближением, голоса тысяч людей слились в один и превратились в громкий глухой рев.

Они бродили вокруг, одетые в яркие наряды, некоторые с пакетами с одеждой, некоторые с руками, полными керамических изделий и с чем‑ то деревянным. Сотни ароматов бросились мне в нос: горячая курочка, свежий хлеб и что‑ то более острое, название чему я не знала.

Сэм достал свой ВУС. Появилась вспышка и я попыталась проморгаться, в глазах рябили звездочки.

– Вот я и запечатлел тебя навеки.

Он показал мне экран, на котором виднелась картинка с улыбающейся, как идиот, мной.

– Я глупо выгляжу.

– Нет, ты восхитительна.

Я закатила глаза, а он спрятал ВУС обратно в карман.

– Позже, когда ты не будешь ожидать, я снова тебя сфотографирую.

– Как злобно с твоей стороны. Я ненавижу, когда меня фотографируют. – Сказала я до смешного обиженным тоном, как маленький ребенок.

– Я уверен, что и на остальных фото ты будешь восхитительно выглядеть.

По воздуху прокатились звуки музыки. Я закрутилась и показала одно из движений, которому научила меня Стэф этим утром, и Сэм захлопал в ладоши.

– Отличная работа.

– Мне нравятся наши занятия танцами.

– Ну, для меня они терпимы.

Он улыбнулся, и я представила, что в тайне он наслаждается нашими утренними заботами так же, как и я. Танцы, репетиции, музыка. Всегда музыка.

– Твои занятия все еще мои любимые, – сказала я, зарабатывая его редкую, но искреннюю улыбку.

После того, как заканчивалось мое время занятий музыкой, и он сам начинал практиковаться, я, предположительно, должна была учить математику – что мне не особо давалось. За те две недели, после нашей встречи с Советом – а потом друг с другом в коридоре – мы наконец‑ то смогли найти занятие, за которым появлялась дружественная и приятная атмосфера. Конечно, между нами уже не было того, что было до Сердца, но ведь дважды в одну реку не войдешь. Совет об этом позаботился. И все же, счастье было чуждо мне до сегодняшнего дня. Я не хотела, чтобы он заканчивался.

– Сэм! – Стэф махала нам и зазывала подойти к ней, стоило нам только появится на окраине рынка. Она уставилась на меня. – Я вижу ходячую одежду и могу объяснить это только тем, что где‑ то внутри находится Ана.

Я быстро подтвердила ее слова, показав язык. Мы начали пробираться сквозь толпу в центр рынка. Люди продавали различные украшения, банки консервированных фруктов или корзины, полные свежих овощей.

Мы остановились осмотреться; Сэму и Стэф, должно быть, было ужасно скучно, даже когда к нам присоединились Сарит и Вит, но они терпели мои ахи и охи на протяжении двух часов. В дополнение к удобным брюкам и топам, я наконец‑ то выбрала мягкий шерстяной свитер кремового цвета и синюю юбку, доходящую до колена.

Закончила свои покупки я парой туфель и сапог, так как обноски Ли были слишком большими для меня. Одежда Сэма, оставшаяся с его прошлого, когда он был девочкой–подростком, больше мне подходила, но она была старой.

С этой кипой вещей, я почувствовала себя... настоящей. Особенной.

Как когда Сэм впервые сыграл мою песню. Вернее, как он говорил, мой вальс.

– Куда дальше?

Вит сделал глоток воды из своей бутылки, и мы присели передохнуть на северной окраине рынка. Храм возвышался прямо над нами, его стены белели на фоне сапфирового здания. Я обошла его, пытаясь увидеть сады в сельскохозяйственном квартале Сердца.

– О, сыр! Ах, и консервированные фрукты. Я видела пару фруктовых лавочек в южном конце. У Сэма все равно их нет дома. Видимо, он хочет, чтобы у нас развилась цинга[1].

Я посмотрела на него и начала развязывать шарф. Как Сэм и предупреждал, из‑ за такого количества людей, молодых и старых, на рынке стало жарко. Я никогда раньше не видела собрание такой толпы, но будучи с Сэмом и его друзьями – я не испугалась.

– У нас с Арманде было занятие на прошлой неделе. Ана уверенна, что может приготовить что угодно.

– Так и есть. Я собираюсь испечь пироги, и они тебе понравятся.

Стэф ухмыльнулась.

– Если тебе понадобится помощь в пожаротушении – я в соседнем доме.

Пока я испепеляла взглядом ее спину, Сэм достал свой ВУС и смутил меня, начав снимать новые фотографии. После того, как мы сохранили фото меня в паре с каждым из наших друзей, он остановил какого‑ то человека и попросил заснять нас пятерых.

– Никогда раньше не видел, чтобы ты хоть что‑ то фотографировал. – Сарит забрал у него ВУС и начал просматривать нашу фотосессию. Одно из фото заставило его рассмеяться. – Решил, что в этом все‑ таки есть смысл, в конце концов?

Я неожиданно заинтересовалась своей шляпой, изо всех сил стараясь не замечать взгляд Сэма на себе.

– Пока, да, – ответил он.

– Не сфотографировались только вы с Аной. – Он улыбнулся и жестом показал остальным отойти от нас. – Замрите, оба. Ана, что ты делаешь со своей шляпкой?

Одной рукой я прижала ее к груди, а другой пыталась привести в порядок волосы.

– Я думала, мы закончили.

– Давай, я тебе помогу.

Сэм начал расчесывать пальцами мне волосы, но не успел он закончить, как пару раз вспыхнула вспышка и в углах моих глазах заплясали огоньки.

– Может, это была ошибка.

Он отвернулся, когда Сарит подошел и с легкостью натянул шляпу мне на уши.

– Так лучше?

– Ага.

От переизбытка внимания и тепла, я наверняка покраснела. Может, мне удастся избавиться от этих фотографий, пока никто их не увидел. Стоило мне об этом подумать, как Сарит сделал еще с десяток.

Через час, мы купили кофейные зерна, сыр и посуду для готовки пирога. Приходили все новые люди, шум возрастал, и мне стало трудно тут находиться, но нужно было купить еще пару вещей. Поскольку мы полностью обошли весь рынок, то я знала дорогу.

– Мы можем встретиться где‑ то через полчаса? Вряд ли мне понадобится больше времени.

– Я хочу купить пару деталей к своему наряду на посвящение.

– Конечно. Попроси продавцов записать все на мой счет, и я позже расплачусь с ними.

Он скромно улыбнулся мне.

– Мне тоже нужно кое‑ что купить.

– Ты собираешься сделать себе костюм?

Я ненавидела себя за восторженный голос, но он сделал вид, что не заметил.

– Возможно. Но у меня должны быть вещи, на всякий случай, если решусь.

У него снова появился застенчивый вид, но я не обратила на это внимание. Мы довольно быстро выбрали место встречи со всеми остальными.

– Позвони мне, если что‑ нибудь понадобится.

Я кивнула и спрятала выданный Советом ВУС в свой карман.

– Хочешь, составлю компанию? – подбежала ко мне Стэф, когда все разошлись по своим дорогам.

– Не‑ а. Я не верю, что ты не расскажешь Сэму о моем наряде. Ему придется подождать и узнать, когда люди начнут требовать оплаты.

Она ухмыльнулась и помахала мне на прощание.

– Тогда, увидимся позже.

Я начала пробивать себе путь через толпу, размахивая пакетами с новой одеждой и обувью; все остальные покупки забрал Сэм.

Теперь, гуляя по этому хаосу, мне его не хватало.

Не то что бы мы проводили каждую минуту вместе – бывали времена, когда мы стояли по абсолютно разным углам библиотеки и он искал что‑ то, что могло понадобиться пятитысячилетнему подростку, пока я сосредотачивалась на требованиях Совета – но я привыкла, что он всегда поблизости. Мне не нравится так зависеть от него. Следовало бы научиться быть самостоятельной, особенно теперь, когда я лучше выучила дороги города. Ну, по крайней мере, я точно знала дорогу от Дома Совета до дома.

Первой моей остановкой стал магазин украшений, где я искала катушки с проволокой, не в состоянии выбрать что‑ то одно.

– Что вы ищете? – спросил продавец.

– Мне нужно что‑ то крепкое, но достаточно мягкое, чтобы можно было согнуть руками. Я представила себе, как будет выглядеть конечный результат, и протянула руки. – Мне нужно втрое больше, чем здесь.

Он забегал по магазину и принес мне еще несколько вариантов проволоки.

– Я рекомендую эту, – он указал на одну, – так как она не дорогая, а вам нужно очень много проволоки.

– Отлично. – Я была безумно благодарна продавцу за помощь и начала оглядываться вокруг в поисках других украшений. Серебро, золото, что‑ то непонятное. – Где бы добываете этот металл?

Продавец начал выписывать мне счет.

– По большей части, его сносит водопадом с гор, но некоторые металлы мы добываем из пещер. – Его карандаш завис над бумагой, и он подозрительно покосился на меня. – Как вы сказали вас зовут?

Я постаралась придать себе более внушительный вид.

– Ана. Но счет запишите на Доссэма, пожалуйста.

Его глаза сузились, и он резко поставил подпись на бумаге, а я все пыталась побороть желание удалиться отсюда.

– Не приходи сюда больше, бездушная. – Он грубо сунул мне в руки проволоку и расписку. – Джанан, за что нам это испытание?

Вдруг, за моей спиной послышался чей‑ то высокий голос:

– Вот это был бы позор, если бы люди узнали, как груб ты со своими клиентами, Марика. – Позади стояла молодая девочка, лет девяти, и широко улыбалась мне. – Хорошего дня, Ана.

Я схватила свои вещи и поспешила убраться оттуда.

Все знали, кто я такая. Люди, которые ненавидят меня, которым все равно, и даже те, кому я нравилась, по непонятным причинам. Как Сарит или девочка из магазина украшений.

Ну, ничего, скоро маскарад. Никто меня не узнает.

Я довольно быстро нашла Ларкина, который продавал материалы для одежды. Я показала, сколько синтетической ткани мне понадобится, и мы обсудили цвет и цену прежде, чем сделали окончательный выбор. Затем он спросил мое имя, но Ларкин попадал в ту категорию людей, которым все равно. Что не могло не радовать. Пока он заворачивал мою покупку и выписывал счет для Сэма, я рассматривала рынок.

За это время, толпа меньше не стала.

Люди продолжали торговать разными безделушками и трапезничали на рынке. Дети сновали между киосков, ничем не отличаясь в поведении от взрослых. Я даже видела, как один младенец, тихий и зрелый, направлял своих теперешних родителей к киоскам с вещами, в которых нуждался. Наверное, в детстве я всех шокировала, так как могла общаться только с помощью своих бессмысленных криков.

Арманде заметил меня и помахал рукой, как и остальные, с кем у меня были занятия. Я помахала в ответ, задумавшись, не послал ли их Сэм приглядывать за мной. Краем глаза я заметила, что передо мной появился чей‑ то высокий силуэт. Меня постучали по плечу.

– Стэф, я же сказала, я... – я повернулась и замолчала, начав, пятится назад. – Ли.

Она выглядела точно так же, как и в день моего рождения, жестокая и вечно–раздраженная моим существованием. Мое тело задеревенело. В этот момент вернулся Ларкин с пакетами.

– Держи, Ана.

Затем он тоже замолчал.

– Итак, – Ли выхватила счет из руки Ларкина. – Ты нашла кого‑ то другого, кто бы о тебе заботился. Доссэм всегда был дураком. – Мое горло заболело. Язык онемел. Я хотела ей ответить, что никто обо мне не заботится, но разве не этим он занимался все это время? – Нечего ответить? – Ли ухмыльнулась и вернула бумажку Ларкину. – Наверное, мне стоит поразиться тому, что ты все‑ таки дошла сюда, с твоим‑ то топографическим кретинизмом.

– Ты дала мне сломанный компас. – Часть меня мечтала, чтобы кто‑ нибудь подошел и прервал нашу беседу. Но больше всего я хотела бы суметь противостоять ей. – Из‑ за тебя я чуть не умерла.

– Ты сама должна была проверить свое снаряжение.

– Уходи. – Слова затерялись в шуме толпы и биении моего сердца. – Ты больше не часть моей жизни. Оставь меня в покое.

Она схватила меня за подбородок и подняла лицо вверх.

– Напротив, я попросила Совет вернуть тебя под мою опеку. Ты моя дочь и мне еще сколькому стоит тебя научить.

Я покачала головой.

– Ты не можешь. – Я ненавидела это, чувствовала себя жалкой, неспособной ей сопротивляться. После всех наших разговоров с Сэмом, я так много раз обзывала его, хотя, на самом деле, он мне нравился, почему же я не могла достойно ответить Ли? – Он тебе не позволит.

– У него не будет выбора.

– Совет не позволит тебе.

– Ты думаешь, люди будут и дальше с тобой так нянчиться, когда поймут кто ты на самом деле? Начало бездушных. Наш конец. Сомневаюсь, что Сэм бы вел себя так с тобой, если бы ты заменила Стэф. Что ты уже сделала с Цианой, хотя, возможно, для него она стала просто прошедшим этапом. Как и ты станешь.

Она улыбнулась и ушла.

Не знаю, сколько еще я там простояла, глядя ей вслед, парализованная, но меня растормошил Ларкин.

– Ана, твои вещи, – я постаралась поблагодарить его перед тем, как побежать на назначенное место встречи с друзьями. Друзья ли? Раньше мне так казалось, но если Ли права, если Совет прав, Сэм просто был моим опекуном, а остальные делали ему одолжение и терпели меня. Я знаю, что он заботится обо мне, но все же...

Я прижала ладони к вискам, пытаясь успокоится, прежде чем встречусь с кем‑ нибудь.

– Ана? – на мои плечи легли чьи‑ то руки, и я отпрыгнула в сторону. Сайн убрала руки, на ее лице было написано беспокойство. – Что случилось?

– Ничего.

Я прижала свои пакеты к груди и двинулась на юг, к дому Сэма. Он может встретить меня там. Я никого не хотела видеть.

Сайн быстро меня догнала.

– Ты выглядишь безумно напуганной. Что случилось?

Она входит в Совет. Возможно, она может помочь.

– Это все Ли. – Я отвела ее в сторону от толпы и осмотрелась, нет ли поблизости Сэма и остальных. Никого. – Пожалуйста, не заставляйте меня вернуться к ней. Я не могу снова так жить. – Горло заболело от сдерживаемых всхлипов. – Пожалуйста.

– Почему ты думаешь, что я заставлю тебя вернуться к ней? – Сайн покачала головой. – Расскажи, что произошло. Поверь мне, в наши планы не входит забирать тебя из‑ под опеки Сэма. Все говорят, что ты хорошо справляешься.

Я рассказала ей о том, что случилось возле лавочки Ларкина, но после этого я почувствовала себя глупо. Ведь косвенно, Ли ничего мне не сделала. Она едва коснулась меня. Она просто была самой собой.

– Прости. – Моя голова начала гудеть. – Мне не стоило об этом говорить. Она просто напугала меня. Лучше бы мне держать рот на замке.

Сайн проигнорировала мои попытки закрыть тему.

– Ли умеет запугивать, – начала она.

Позади нее, я увидела пришедших Сэма и Вита. Первый осмотрелся вокруг. Как только он заметил меня – поднял руку, чтобы помахать, и заметил мое расстройство – в небе послышался гром.

Все люди на рынке замолчали и посмотрели вверх. Одновременно.

У меня появилось впечатление, что они задержали дыхание. Это как‑ то странно.

Небо было такое же ясное, как утром, только звуки гейзеров и горячих источников за стеной нарушали тишину. Вновь прозвучал гром.

– Спрячься внутри. – Сайн толкнула меня в сторону юго‑ западного жилого квартала. – Дом Мойрика первый за углом. Спрячься у него. Там ты будешь в безопасности.

– Что?

Не успела я что‑ то понять, как все начали куда‑ то бежать, отовсюду раздавались испуганные крики. Кто‑ то отдавал приказы, но крики становились все громче, паника возрастала с каждой секундой.

Люди бежали к Дому Совета или жилому кварталу. Я огляделась в поисках Сэма, но он уже скрылся за этой волной хаоса.

– Что происходит?

– Беги к дому Мойрика! – Она вновь меня толкнула. – Мы не знаем, что произойдет, если ты умрешь. Теперь иди.

Я вновь посмотрела наверх, но ничего не увидела в небе. Все запаниковали из‑ за грома, но...

– Драконы, – прошептала она, даже Сайн выглядела напуганной. – Драконы атакуют Сердце!