Четвертая четверть. Постскриптум

Четвертая четверть

Анечка вскочила с кровати и начала судорожно собираться.

– Ма‑ а‑ ам, – закричала она, – где мои колготки?!

– На стуле.

– А! Вот они! А где мой завтрак?

– На столе.

– А! Нашла! А где моя куртка?

– Не нужна тебе куртка, теплынь на улице! И куда ты так несешься, тебе до первого урока еще час.

– Какой час, у нас последний звонок на носу! Нам еще репетировать и репетировать. И мне еще к олимпиаде готовиться, и у нас турнир по шашкам в начальной школе! Короче, дай мне быстрее яблоко, я побежала.

– Аня, а ну сядь быстро! Поешь как человек!

– МАМА! Я ХОЧУ В ШКОЛУ!

Постскриптум

События, описанные нами в книгах, имеют обыкновение сбываться. Мы не специально, так само получается. После «Время всегда хорошее» изобрели телефоны, которые сворачиваются в трубочку. После книги «Гимназия № 13» в одноименной минской гимназии завелся большой кот, а после «Москвеста» в Москве появился памятник голубям.

Мы клянемся, что этот памятник придумали вместе с трогательной историей про голубей и понятия не имели о его существовании. А уж того, что он стоит во дворе той самой церкви, мы и представить себе не могли… До сих пор с трудом верим в его существование, несмотря на то, что сходили, сфотографировались с ним. С ними. С голубями.

Так вот, «Я хочу в школу! » мы писали с тайной целью. Мы подумали: раз наши книги сбываются, то и эта сбудется. И наши дети будут просыпаться с утра и бежать в школу как на праздник. И учиться им будет интересно.

А пока мы этого ждем, вокруг книги уже начали происходить настоящие чудеса. Наша тест‑ читательница Катя Садова (а тест‑ читатели – это такие специальные читатели, которые читают книгу в рукописи) принесла нам письмо Анны Ордынцевой Сергею Костевичу.

Она все сделала так, как описано в книге.

И мы совершенно не удивимся, если выяснится, что жена одного из декабристов на самом деле не жена ему…

Хотя… Наверное, для одной книги чудес будет многовато. Пусть лучше наши дети будут хотеть в школу! Это наше самое заветное авторское желание.

Евгения Пастернак и Андрей Жвалевский

Текст письма:

Милый друг мой, Сереженька, благодарю тебя всем сердцем своим и душой за заботу твою обо мне и моих любимых родственниках. Молюсь за дорогу твою трудную в край далекий, пусть будет она доброй и безгорестной, благословляю тебя всей душой своей любящей! Дай Бог, чтобы добрался ты без нашествий сил злых, живым и невредимым. С тех пор как держу письмо твое в руках своих, радости моей конца нет. Слава и благодарение Господу за тебя, Сереженька Афанасьевич! Однако я не могу совершить то, о чем ты меня просишь, друг мой сердешный! Всемогущий людей создавал добрыми и самоотверженными, значит, Господь одобрит деяние мое и не посчитает тебя клятвопреступником. Я благодарю тебя за все старания твои, но молю – не совершай глупостей разнообразных, ведь я уже в дороге, и препятствовать этому или нет – решит лишь Господь Бог!

Любящая тебя

А. Ордынцева