Эффект ложки.

Действующие лица.

Иван Николаевич (Ваня ), до тридцати, носит шапку из фольги.

Дмитрий Николаевич (Митя), труп, чуть старше тридцати.

Рита, двадцать восемь, красивая женщина.

На сцене стоит стол и три стула. Вместо стены и окна - широкие плотные портьеры. На столе стоят чашки, тарелки, чайник, пиалы.

На протяжении всей пьесы идет любой фоновый шум, едва слышный, имитирующий эффект Фрея (эффект, заключающийся в слуховом восприятии микроволнового излучения. Воспринимаемые звуки возникают непосредственно внутри черепа человека). Хотя можно обойтись и без этого, это эффект ради эффекта.

Под столом лежит хорошо спрятанный накрытый пледом труп Мити.

Иван Николаевич сидит на стуле и рассматривает ложку.

Иван Николаевич. Ложка. Смотрите-ка, это ложка. (показывает всем ложку) Она есть, она существует, я чувствую ее вес в своих руках, я чувствую, что она холодная, а если я подышу на нее (дышит на ложку) - она запотеет, потому что она существует. Или она существует только потому, что я дышу на нее и потому что я держу ее в руках? Почему это меня так беспокоит? Так уже было, так уже было, и Митя украл мою ложку. А сейчас что будет? Если я положу ее на стол и отвернусь, будет ли она все еще существовать? (кладет ложку на стол, отворачивается, зажмуривается) Раз, два, три, четыре...

Раздается звонок в дверь.

Иван Николаевич вскакивает, подходит к правой кулисе.

Иван Николаевич. Допустим, здесь есть дверь. Ну да, это же квартира, в квартире должна быть дверь. Мне надо спросить, кто там, если здесь есть дверь.

Пока он говорит с дверью, Митя забирает ложку со стола и укладывается на место.

Иван Николаевич. Кто там?

Рита. Я насчет квартиры.

Иван Николаевич делает вид, что открывает дверь. Рита входит в квартиру,

делает вид, что закрывает дверь.

Иван Николаевич. Я Иван Николаевич.

Рита кивает, протягивает ему руку, Иван Николаевич наклоняется, осматривает руку.

Иван Николаевич. Как будто настоящая.

Они стоят, молча смотрят друг на друга.

Рита. Мне кажется, что я все-таки настоящая.

Иван Николаевич. Вы так убеждены в этом, как будто у вас есть доказательство куда большее, чем у Декарта.

Рита пожимает плечами.

Рита. А где Дмитрий Николаевич, владелец квартиры?

Иван Николаевич. Он сейчас... недоступен. Я покажу вам квартиру. Я хочу ее продать как можно скорее.

Он подводит ее к столу и стульям.

Иван Николаевич. Вот, смотрите, стол. А вот (берет стул, поднимает его) - стул. (ставит стул на пол). А вот у нас есть еще чайник, чашки, кружки, тарелки...

Рита отходит от стола, идет к портьерам.

Рита. Дмитрий Николаевич говорил мне, что у вас окна по три метра. (хочет открыть портьеры).

Иван Николаевич подбегает к ней.

Иван Николаевич. Нет, нет! Не открывайте. Еще рано.

Рита. Почему это рано?

Иван Николаевич. Подождите, я еще не показал вам квартиру.

Хватает ее за руку, тащит в сторону левой кулисы.

Рита. Ай, не трогайте меня (вырывается из хватки Ивана Николаевича)

Иван Николаевич. Вот. Видите? Вот одна комната, вот другая.

Рита. (показывает пальцем в зал) А там что?

Иван Николаевич (отвернувшись и пытаясь закрыть руками Рите глаза). Нет! Не смотрите туда.

Рита. Кто эти люди? Что это! Как страшно.

Иван Николаевич. Митя всегда мне говорил, что об этом ( показывает пальцем в зал) лучше даже не думать.

Рита (тоже отворачивается). не могу туда смотреть, глаза болят.

Иван Николаевич. Не смотрите, а лучше - и не думайте об этом.

Рита. А где Дмитрий Николаевич? Мне надо посмотреть вашу зеленку.

Иван Николаевич. Да зачем вам этот Дмитрий Николаевич! Он, знаете, был плохим братом. Давайте я вам лучше покажу свою ложку.

Тащит Риту обратно к столу, ищет ложку.

Иван Николаевич. Где она? Она только что была здесь. Моя ложка! Ложка, которая существует, потому что я существую, ведь я держал ее в руках, моя ложка, в которой я видел свое отражение, моя ложка из нержавеющей стали с немного изогнутой ручкой, потому что я хотел сломать ее, чтобы понять, настоящая она или нет.... Моей ложки нет.

Рита. Далась вам эта ложка.

Иван Николаевич. Моя ложка - это я.

Рита. Вы уверены?

Иван Николаевич. Это как тогда, когда Митя украл ее... Но сейчас он не мог этого сделать, верно? Он же не мог?

Рита. Она что, волшебная какая-то, ваша ложка?

Иван Николаевич. Она исчезла.

Рита. А что вы так на меня смотрите? я не брала вашу проклятую ложку.

Иван Николаевич садится на стул, берет в руки чашку.

Иван Николаевич. Это чашка. Я чувствую ее вес у себя в руках. Я вижу ее. Я могу провести по ней пальцем, и мои рецепторы скажут мне, что она гладкая и сделана из фарфора... (чашка выпадает у него из рук и разбивается) Нет, она не настоящая. Если ложки нет, то и ничего нет.

Рита (пятится к правой кулисе). Я, пожалуй, пойду. Пожалуйста, передайте Дмитрию Николаевичу, чтобы он позвонил мне.

Иван Николаевич (вскакивает со стула). Нет! Нет, вы никуда не пойдете.

Рита. Извините, но вам нужна помощь.

Иван Николаевич. Вы не понимаете? Там, снаружи, ничего нет. Мир разрушен. Ложки нет, реальности нет. Все предметы, все это (сбрасывает тарелку со стола, она разбивается)- всего лишь плод нашей фантазии, а сейчас она рушится. Видите, как легко разбивается тарелка? Ее молекулы уже распадаются, я лишь ускоряю это процесс, избавляю от мучений, как и Митю.

Иван Николаевич и Рита садятся на стулья, замирают.

Митя выползает из-под стола, подходит к левой кулисе, дергает за шнур, сверху падает и разбивается люстра. Он ложится на пол. Иван Николаевич и Рита вскакивают со стульев.

Иван Николаевич. Видите? Видите? (смеется и хлопает в ладоши). Мы все умрем!

Рита. Вы сошли с ума.

Она хочет взять свою сумку, но Иван Николаевич опережает ее, хватает сумку и выкидывает за кулисы.

Рита. Вы что себе позволяете?

Рита пятится от Ивана Николаевича.

Рита. Где Дмитрий Николаевич? Кто вы такой? Почему его нет? Что вы с ним сделали? Что происходит?

Иван Николаевич зажимает ей рот рукой. Рита сопротивляется, кричит.

Иван Николаевич. Тсс, не ори, дура. Видишь - конец света.

Они замирают в таком положении, Митя встает с пола, подходит к ним, машет рукой перед лицом Ивана Николаевича, тот не реагирует. Наклоняется к Рите, хватает ее за нос, Рита тоже этого не замечает.

Митя поворачивает стул в зрительный зал, садится на него, вытаскивает из кармана ложку.

Свет гаснет.

Труп включает настольную лампу, так что освещен только он.

Митя. Здравствуйте, я - Дмитрий Николаевич, можно просто Митя. На самом деле меня здесь нет, вы меня не видите, они (показывает пальцем на Ивана Николаевича и Риту) тоже меня не видят, и вообще я умер пару часов назад, Ваня убил меня, вечная братская вражда, понимаете. Ему, видите ли, показалось, что реальности нет, а я украл его ложку.

(вертит в руках ложку)

Митя. Обычная столовая ложка, ничего особенного. И вы не думайте, Ваня не сумасшедший. Он на самом деле прав, по-своему. Все мы правы. И, поскольку Ваня всегда воспринимает все очень серьезно и считает себя героем трагедии, он сначала убил меня, а теперь хочет убить эту милую девушку, которая, конечно, оказалась здесь не случайно. У нее есть своя трагедия, ее мир тоже разрушен. Чтобы прийти сюда, она долго ехала на метро, а когда поднималась по эскалатору, у нее внезапно заплакал правый глаз, потому что три часа назад, когда Рита открыла дверь в свою квартиру, чтобы взять документы, зайти в туалет и выпить стакан томатного сока. Так вот, заходит она домой, по привычке бросает сумку на пол, включает свет и видит золотые балетки. Понимаете, золотые балетки, которые она никогда в жизни не надела бы, стоят в прихожей ее квартиры, и она слышит женские стоны из спальни (имитирует стоны), понимает, что пять лет ее счастливого брака только что закончились. Конечно, когда она зашла в спальню - не для того, чтобы уличить мужа в измене или посмотреть на владелицу золотых балеток, а чтобы забрать документы для работы, - она еще надеялась, что, может, это просто коллега по работе зашла выпить чайку, а потом ей стало плохо, и ее муж, добрая душа, разрешил ей полежать на их кровати, ну так, чтобы прийти в чувство. И вот она зашла в спальню, а там ее муж и эта женщина с золотыми балетками, конечно, без балеток и вообще без одежды, и Рита беспечным голосом сказала: " Не обращайте внимания, я просто за документами", она взяла документы из шкафа, пожелала им хорошего дня и ушла. Даже не зашла в туалет. Она вышла на улицу, и вокруг все было так же, как и до золотых балеток, она позвонила мне, сказала, что придет через два часа, и голос у нее был спокойный и деловой, она попросила найти зеленку на квартиру, я сказал: " Конечно, без проблем", она повесила трубку, зашла в рюмочную, купила пачку сигарет и стакан томатного сока, а Ваня сказал мне, что реальности нет, что я взял его ложку без спроса, что это его квартира, он здесь живет, а я неделями на работе, и родители любили меня больше, потому что я был физик, а он - дешевый писатель, и поэтому поводу Ваня взял нож и воткнул мне его в бок пять раз, и я умер, и мне было, честно говоря, обидно, потому что у меня были большие планы на эту жизнь и на этот мир, которой, разумеется, больше нет, и поэтому я разговариваю с вами.

Митя встает со стула, подходит к столу, берет чашку.

Митя. Вот из этой чашки, с винни-пухом, видите, я пил чай. Это моя чашка. (наливает в чашку чай). Я редко сюда приходил, но Ваня купил мне эту чашку, чтобы она была, ну... моей. Конечно, я мертв, но так хочется чаю. (идет к портьерам, пьет чай) Мне будет всего этого не хватать. Квартиры, Вани. Моих экспериментов. Конечно, в основном я занимался теоретической физикой, но кое-что мне не давало покоя. Например, как влияет микроволновое излучение высокой интенсивности на человеческий мозг.

Включается свет.

Митя падает на пол.

Иван Николаевич сидит на полу возле правой кулисы, все так же держит Риту.

Иван Николаевич. Понимаете, Рита, вас ведь тоже нет. Никогда не было или уже нет, я не разбираюсь в этих тонкостях. Тихо, тихо (Рита мычит). Мне жаль, что вас нет, потому что вы очень красивая женщина. Привлекательная. И умная, я думаю. Мне даже немного неловко от того, что придется вас убить. Если бы у меня был выбор... Скоро все закончится. (гладит ее по голове). Мой брат взял мою ложку, понимаете? Он сказал мне, что я все понимаю неправильно, что реальность есть, что она множественна, она не зависит от предметов, и взял мою ложку, чтобы доказать это, я должен был сделать что-то, чтобы он перестал говорить мне все эти ужасные, ужасные и глупые вещи. Он сказал... Он говорил... Он все время говорил, говорил, говорил, а я верил ему, и в конце я уже не мог отличить свои мысли от его мыслей, и я уже не знаю, я сейчас думаю как он или как я сам... И где я сам. И есть ли я. И если у меня нет даже собственных мыслей и моей ложки, существую ли я вообще? (хватается за голову)

Рита вскакивает, хватает стул, бьет Ивана Николаевича по голове. Иван Николаевич кричит от боли.

Рита. Кто-нибудь! Помогите!

Бежит к портьерам, распахивает их, в ужасе отступает.

Вместо окна и стены - две дюжины работающих микроволновых печей.

Рита. Твою же мать.

Иван Николаевич встает с пола, вытаскивает из кармана нож.

Рита. Что это?

Иван Николаевич. Митя говорил, что этот эксперимент откроет ему дорогу к

славе. Или я так думал. Или он так говорил.... Я не знаю.

Митя (садится на полу). На самом деле ничего такого я ему не говорил.

Иван Николаевич. Он приходил раз в месяц, что-то делал с этими штуками, так что потом у меня в голове постоянно звенело, как будто мне испорченную рацию в голову засунули. И я уже не отличал себя от ложки.

Рита (держит перед собой стул как щит). Так это он... сделал все это с вами... с тобой?

Митя вынимает из кармана ложку и кидает ее к ногам Ивана Николаевича.

Митя. Я не хотел этого. То есть, конечно, хотел, но не с таким концом. Я имею в виду, кто же хочет, чтобы подопытный в итоге зарезал его? А теперь еще Ваня вон с этой бабой связался. Ну что такое.... Почему она так на него смотрит, какая банальщина, черт побери.

Рита. Он ставил эксперименты над родным братом?

Рита ставит стул на пол, медленно идет к Ивану Николаевичу.

Рита. Знаешь, мне кажется, я оказалась здесь не случайно. То есть, конечно, я думала, - просто обычный рабочий день, пусть даже после того, как... А сейчас я подумала, что, наверное, я должна была оказаться здесь, с этими вещами, с этими мыслями, которые ломают мою голову изнутри...

Иван Николаевич. У тебя есть твои мысли?

Рита. Мне казалось сначала, что они есть, но теперь я уже не уверена.

Иван Николаевич поднимает ложку с пола.

Иван Николаевич (зачарованно смотрит на ложку). Моя ложка. (показывает Рите ложку, смеется). Смотрите, она вернулась. Моя ложка ко мне вернулась. Я снова держу ее, и она снова существует... Но правда ли это? Может, это все уже не важно, может, она вернулась как раз потому, что уже ничего не важно? на самом деле все уже давно исчезло, и наши мысли давно не наши, а сделаны кем-то другим, моим братом, например.

Рита. Давай перейдем на ты. Зови меня просто Рита.

Иван Николаевич бросает ложку на пол.

Рита. После всего, что здесь случилось... Что случилось сегодня. У нас есть только один выход.

Иван Николаевич кивает.

Иван Николаевич. Только один.

Они подходят к микроволновкам и выключают их, выламывают розетку, прыгают на штепселях и смеются.

Митя подходит к ним.

Митя. Вот сейчас они думают, что могли бы быть реальностью друг для друга, и тогда для Вани будет неважной проблема ложки, а для Риты - проблема золотых балеток. Они закроют глаза, представят, что ничего этого не было, придумают сентиментальную историю знакомства для родственников и внуков. Они сбросят мой труп в Фонтанку, выкинут на свалку все микроволновки, избавятся от моей кружки с винни-пухом, поженятся через восемь дней, Рита родит ребенка, они назовут его в мою честь. (смеется). Нет, конечно нет. Этого не может быть. (пауза) Они назовут его Николаем. Они будут жить, они даже не вспомнят обо всем этом через год или два. Рита переделает мою комнату в детскую, и для маленького Николая реальностью будут обои с такими крошечными корабликами, ну, знаете... Как в Икее продают. Все закончится прямо сейчас.

Включается свет. Митя падает на пол. Рита и Иван Николаевич тащат его за ноги по сцене, выносят за кулисы.

Голос Риты. Мы же делаем все это не потому, что боимся, правда?

Голос Ивана Николаевича. Я не знаю. Не уверен. Наверное. А ты как думаешь?

КОНЕЦ.