Дженнифер Эстеп 14 страница

– Мама! – крикнула я. – Мама!

Но её здесь не было.

Я поворачивалась кругом, но нигде её не видела. Ни крови, ни тела, вообще никакого следа моей мамы.

– Мама! – снова крикнула я. – Мама! Где ты?

– Прямо здесь, Лайла.

Удивлённая, я снова обернулась. От этого движения у меня закружилась голова, и внезапно наша крошечная квартирка исчезала. Теперь я стояла на балконе моей комнаты в особняке Синклеров. Это была спокойная ночь, за исключением огней на Главной Аллее, которые вспыхивали и мерцали в долине далеко внизу.

Моя мама стояла рядом со мной на балконе, упёршись локтями в каменный выступ, и смотрела на огни. Ветер, играл с её чёрными волосами, и они вздымались, словно туман, но я сосредоточилась на её глазах. Я ещё никогда не видела, чтобы они были такими синими, словно яркое пламя магии на её лице.

Внезапно огни Главной Аллее погасли, луна и звёзды исчезли, а грозовые тучи затмили небо. Вдалеке от тучи к туче перепрыгивали молнии, что напомнило мне об ужасной магии Виктора. Я вздрогнула, но потом снова сосредоточилась на маме.

– Мама? – прошептала я. – Это действительно ты? Или это только сон?

Она повернулась ко мне, и улыбка озарила её лицо.

– Наверное, понемногу и того и другого. Конечно, при содействии яда медной плющилки. Знаешь, такое часто случается.

Я покачала головой.

– Теперь ты говоришь загадками, прямо как Селеста.

Улыбка мамы дрогнула.

– Селеста, – прошептала она. – Я так сильно скучаю по ней. И по тебе тоже, Лайла.

Она шагнула вперёд и обхватила мою щеку рукой. Я склонилась ближе к её руке, такой тёплой, мягкой, живой. Совсем другой, в сравнении с холодными, мёртвыми, окровавленными руками, которые я помнила с того дня в нашей квартире.

– Почему ты здесь? Почему сейчас? Я… умерла?

Она засмеялась, и всё её лицо засветилось от веселья.

– Конечно, нет, глупенькая. Чтобы лишить тебя жизни нужно больше какого‑ то яда одной медной плющилки. Знаешь, токсин состоит из чистой магии? Большинство людей могут справится лишь с определённым количеством магии, определённым количеством силы в своём теле. Яд останавливает их сердце, и тогда остальная часть тела просто отключается. Но ты другая, Лайла. Твоя впитывающая магия делает тебя другой. Ты можешь справиться с ядом.

– Значит я буду жить, – сказала я, пытаясь пошутить и снова рассмешить её. – Отрадно слышать.

И она снова засмеялась. Этот звук согрел мне сердце, но затем она убрала руку с моего лица.

– Ты всегда была оптимистом.

Сказав это, мама повернулась и снова посмотрела в сторону долины. Я придвинулась, чтобы встать рядом с ней. Это напомнило мне о многих других случаях и местах, когда мы делали тоже самое. Всякий раз, когда мы пешком поднимались на гору Колудбёрст и останавливались на смотровых площадках или посещали пляж, окружавший озеро Кровавое Железо, или просто стояли на мосту Лохнесса и смотрели на проносящуюся мимо воду. Моё сердце сжалось, но я промолчала. Я не знала, было ли это реально или нет. Но я в любом случае не хотела, чтобы этот момент заканчивался. Если бы я могла остаться здесь навсегда, я бы осталась.

Но, в конце концов, тишина стала невыносимой.

– И что произойдёт теперь? – спросила я. – Как мне остановить Виктора?

Моя мама посмотрела на меня краем глаза.

– А как сама думаешь, что ты должна сделать, чтобы остановить его?

Я закусила губу.

– Я не знаю. У него столько магии, столько силы. Это магическая молния… я никогда не видела такого раньше. Я знала, что у него много магических талантов, но то, как он может использовать чистую магию… это меня пугает. – Мой голос понизился до шёпота. – Он меня пугает.

Я никогда никому не признавалась в этом, даже себе. Но теперь я смотрела на мою маму, потому что знала, что она поймёт.

– Его магия тоже всегда меня пугала, – сказала она. – Но ещё больше меня пугает то, насколько близко Виктор уже подошёл к исполнению своих желаний. Даже если другие семьи объединяться с Синклерами, он не успокоится, пока не убьёт всех, кто ему противостоит.

– Я знаю, – прошептала я, и при этой мысли у меня скрутило живот. – Он убьёт Девона, Клаудию, Мо, Феликса, Оскара и всех моих остальных друзей, в том числе Дею и Селесту. И он на этом не остановится. Следующими будут монстры. Чтобы собрать как можно больше магии, он будет их убивать одного за другим.

– Если только кто‑ то не встанет у него на пути, – сказала моя мама. – Если только кто‑ то не остановит его.

Она посмотрела на меня, и её голубые глаза ещё никогда не были такими тёмными и серьёзными.

– Я? – спросила я. – Ты действительно думаешь, что я смогу победить Виктора? Как?

– Если сделаешь то, для чего я тебя тренировала с самого начала, Лайла. – Она выгнула брови. – Если сделаешь то, что у тебя получается лучше всего.

Я фыркнула.

– Я сомневаюсь, что Виктор просто будет стоять в стороне и позволит меня украсть его магию, как будто это обычный дом, в который нужно проникнуть, чтобы своровать брильянтовое ожерелье.

Моя мама продолжала смотреть на меня, легкая улыбка играла на её губах. Больше она ничего не сказала, но её взгляд стал таким мудрым и понимающим, как будто я только что назвала то, что поможет решить загадку, как победить Виктора.

Мои глаза сузились.

– Подожди… ты действительно думаешь, что я могу украсть магию Виктора? И как ты хочешь, чтобы я это сделала?

Она кивнула.

– Так же, как он украл у всех других.

Я нахмурилась, не понимая, что она имеет в виду. Моя мама подошла и обняла меня. Я ощутила аромат сирени, её любимых духов, а её руки, обхватывающие меня, были тёплыми и сильными, как будто она действительно обнимала меня, хотя я знала, что это невозможно.

Слишком быстро она отпустила меня. Снова улыбнувшись, она подняла руку и убрала прядь волос с моего лица.

– Я так тобой горжусь, Лайла, – прошептала она. – Всегда помни об этом.

Затем она убрала руку и отступила. Я хотела схватить её, но по какой‑ то причине не могла пошевелиться.

– Мама! – крикнула я. – Мама! Вернись!

Она улыбнулась мне в последний раз, а потом внезапно с неба начали падать звёзды, словно хлопья снега. Каждая из них пульсировала светом, приземляясь на балкон. Вместе их свет становился всё ярче и ярче, пока перед глазами снова не образовалась ярко‑ белая стена, которая отделила меня от моей мамы…

– Лайла? – позвал меня мягкий голос. – Лайла? Просыпайся, милая.

Чья‑ то рука коснулась моего плеча, и я ахнула, широко распахнув глаза.

Клаудия Синклер стояла, склонившись надо мной.

Глава 23

Снова Клаудия положила руку мне на плечо, мягко толкая назад.

– Успокойся, – прошептала она. – Не напрягайся, Лайла. В твоих венах всё ещё может находиться яд медных плющилок. Просто расслабься.

Я кивнула и сделала, как она сказала, опустившись на подушки. Затем я огляделась по сторонам и обнаружила, что мы находимся в спальне. Она была обставлена так же изысканно, как моя собственная комната в особняке Синклеров, с одним главным отличием: везде стояли вазы с фиолетовыми цветами глицинии вместе с красивыми белыми орхидеями. На стенах висело несколько картин с изображением цветов глицинии, а также этот символ был вырезан на каждом, окружающем меня предмете мебели.

Я нахмурилась, поскольку не знала, что происходит.

– Где мы?

– В особняке Итосов, – ответила Клаудия. – Хироши согласился заключить союз. Салазары тоже изъявили готовность.

– А Волковы? – спросила я, хотя уже знала ответ.

Она покачала головой.

– Они придерживаются нейтралитета. По крайней мере, пока не станет ясно, кто победит – мы или Виктор.

Я снова кивнула.

– Что произошло? Как вы меня нашли? Как я попала сюда?

– На самом деле нам помогла Селеста. Она продолжала настаивать на том, что видела тебя возле старого многоквартирного дома, недалеко от моста Лохнесса, снова и снова рассказывая всем, кто готов был слушать, что мы найдём тебя там. Что ты сидишь и ждёшь, когда мы тебя заберём. Поэтому Девон, Дея и Феликс пошли тебя искать. И они нашли тебя именно там, где она сказала.

Я покачала головой.

– Я ничего из этого не помню.

– Знаю. Девон сказал, что ты бормотала себе что‑ то под нос, как будто с кем‑ то разговаривала, но не с ними. И ты не узнала никого из них. – Клаудия смерила меня взглядом. – Это была Серена?

Я моргнула.

– Откуда ты знаешь?

Она указала на мою руку.

– Яд медной плющилки не только вызывает галлюцинации, но и обладает уникальным волшебным свойством показывать потерпевшему то, что тот хочет видеть больше всего. Я просто предположила, что в твоём случае это должна быть Серена.

Я посмотрела на свою руку, но две глубокие красные колотые раны от клыков медной плющилки исчезли. Как и боль в области лица и головы. На самом деле, все мои раны, шишки и синяки были излечены, в том числе сломанные кости на руке. Я чувствовала себя абсолютно здоровой. Должно быть, Феликс и Анджело исцелили меня своей целительной магией, наряду с большим количеством сока шипокола. Теперь я снова была в порядке, за исключением старой знакомой боли в сердце, которая ещё усилилась от короткой встречи с мамой.

– Мы стояли на балконе моей комнаты в особняке и смотрели на Главную Аллею, – прошептала я. – Она выглядела такой красивой, прямо как в моих воспоминаниях. И то, как она улыбалась, разговаривала со мной: было такое чувство, будто она действительно была там.

– Может и была, – пробормотала Клаудия.

– Что ты имеешь в виду?

Она пожала плечами.

– Талант магического зрения может быть очень сильным, особенно в семье Стерлингов. Селеста видит будущее, Дея так хорошо примечает людей, что с помощью своего имитационного таланта может скопировать любое их движение. А ты, благодаря своему зрению души, действительно может заглянуть людям в сердце. Кто сказал, что это всё, на что ты способна и не можешь видеть ничего другого? Иногда живые и мёртвые не так уж далеко друг от друга, особенно в таком месте, как Клоудбёрст Фоллс.

Я не знала, могу ли в это поверить или нет, но моя мама казалась такой реальной в этом сне или видении, или чем бы это ни было. В любом случает, то, что я смогла снова её увидеть, даже если это было всего лишь плодом моего воображения, дало мне немного покоя. А мысль о том, что она находится в лучшем мире, в другой версии Клоудбёрст Фоллса, где продолжает жить и приглядывать за мной, утешила меня.

– Итак, что случилось после битвы на складе? – спросила я. – Куда вы ушли? И как оказались здесь, в особняки Истосов?

Клаудия села на стул и скрестила пальцы, из‑ за чего сверкнул серебреный браслет с гербом Синклеров на её запястье.

– Я сама была не в себе, но другие отнесли меня в подвал твоей библиотеки. Анджело и Феликс использовали свою магию и твой запас сока шипокола, чтобы исцелить меня, Мо и всех других раненых, – поведала она. – Охранники и пикси рассказали нам, что произошло в особняке, поэтому мы знали, что не можем вернуться туда. Но в подвале библиотеки было недостаточно места для всех нас. Поэтому я попыталась связаться с Хироши в надежде, что ему удалось сбежать из ресторана. И ему действительно удалось. И тогда он предложил объединиться против Виктора, я согласилась, и вот мы здесь.

– А Девон и остальные?

Она указала на пустой стул, который был придвинут к другой стороне моей кровати.

– Он сидел прямо там, присматривая за тобой, пока я, наконец, не заставила его пойти немного поспать, – объяснила она. – Благодаря тебе, все в порядке. Большое тебе спасибо.

Я кивнула, слёзы навернулись на глаза. Я надеялась, что Девон смог сбежать вместе с остальными. Но всё же испытала огромное облегчение, когда услышала подтверждение. Услышала, что с ним всё в порядке. И с другими Синклерами тоже.

По крайней мере, пока.

– Кстати, он тоже цел и невредим.

Клаудия наклонилась, подобрала какую‑ то вещь, лежащую рядом с её стулом и подняла, чтобы я могла увидеть.

В её руке сверкнул меч моей мамы.

У меня перехватило дыхание, когда Клаудия положила меч на кровать рядом со мной. Я нетерпеливо провела пальцами по звёздам, выгравированным на клинке, затем по той, что на рукоятке. Я думала, что меч моей мамы был потерян во время битвы с охранниками Дрконисов, что ещё одна её часть навсегда была отнята у меня. Видеть его сейчас здесь, держать в руке… Я ощутила, как тёплое чувство согрело меня изнутри, а слёзы обожгли глаза.

– Кто… кто… – Меня охватило столько эмоций, что я даже не могла сформулировать вопрос.

Однако Клаудия поняла, о чём я спрашиваю.

– Оскар, – сказала она. – Он не смог спасти тебя от Драконисов, но ему удалось броситься в самую гущу, выхватить твой меч и улететь с ним, прежде чем они смогли остановить его.

Несмотря на свой небольшой размер, пикси были довольно сильными и могли поднимать и носить вещи, превышающий их вес в несколько раз. Но это… это было удивительно. Поистине, невероятный подвиг, совершённый Оскаром. Я не знала, как мне отплатить ему за то, что он сохранил для меня эту частичку моей мамы.

Я в последний раз провела пальцами по клинку, затем снова сосредоточилась на Клаудии.

– И что будет теперь? – спросила я. – Виктор хвастался, что вызвал тебя на дуэль. Что тебе либо придётся сразиться с ним, либо он прикажет своим охранника убить всех, кто имеет хоть какое‑ то отношение к другим семьям.

Она поморщилась.

– Да, он вызвал меня. Это будет магическая битва один на один. Победитель получит всё. А вот эта часть должна тебе понравиться: он хочет, чтобы дуэль состоялась на мосту Лохнесса.

Я нахмурилась.

– Почему он выбрал это место?

Клаудия покачала головой.

– Понятия не имею.

– Ты не можешь принять его вызов. Он убьёт тебя своей магической молнией. Ты это знаешь.

Её губы изогнулись в кривой улыбке.

– Ты обо мне беспокоишься, Лайла?

– Конечно беспокоюсь. Я привыкла жить в особняке, есть столько бекона, сколько хочу и каждую ночь спать в тёплой, мягкой постели. Я бы не хотела отказываться от этого только потому, что ты решила совершить такую дурость и позволить себя убить.

Клаудия засмеялась, но слишком быстро её лицо снова стало серьёзным.

– Что ж, Виктор не оставил мне особого выбора, верно? Я не могу просто стоять и ничего не делать, пока он убивает невинных. Я должна принять его вызов и сразиться. Изо всех сил защищать свою семью и всех остальных, пока это возможно.

Глубоко вздохнув, я посмотрела на звёзды на мече моей мамы. Я знала, что должна сделать. Возможно, уже всегда знала с тех пор, как начала работать на семью Синклеров. Или я поняла это даже ещё раньше, в тот день, когда была убита моя мама.

– А что, если ты не сама примешь вызов? Что, если ты выберешь кого‑ то другого, кто будет сражаться за тебя в дуэли?

Клаудия посмотрела на меня, и я увидела в её глазах понимание.

– Ты… ты действительно хочешь сразиться с Виктором. – Она покачала головой. – Нет, Лайла. Я не могу позволить тебе. Защита Синклеров – это моя работа, моя ответственность. Ты спасла Девона в ресторане и позаботилась о его безопасности, как я и просила. Фактически, этим летом ты сделала всё, о чём я тебя просила. Я не могу требовать ещё и это. Принять вызов Виктора – это мой долг. Жертва, которую должна принести я, а не ты.

– Но он тот, кто пытал и убил мою маму просто потому, что она мешала ему и осмелилась противостоять. Потому, что пыталась защитить от него монстров и людей, – возразила я. – Он поведал мне о том, как она украла и уничтожила его первый тайник с чёрными клинками, которые он собирал много лет назад.

Клаудия кивнула.

– Серена никогда не рассказывала мне всех подробностей, но я уже догадывалась, что произошло нечто подобное. Уже тогда, когда мы были ещё детьми, Виктор жаждал власти. Просто я не думала, что он пойдёт на такие поступки, чтобы добиться своего.

– Я могу победить его, – сказала я. – Это то, что моя мама сказала во сне… или видении, или чем бы это ни было. Я могу украсть магию Виктора, его таланты.

Она нахмурилась.

– И каким образом?

– Понятия не имею, но воровство – это то, что я умею лучше всего. Ещё не забыла, я же Лайла Мерривезер – экстраординарный вор? – Я ухмыльнулась и выгнула брови. – Я уверена, что смогу выясню, как. До сих пор мне всегда удавалось.

Клаудия засмеялась, но смех быстро стих, а её лицо снова стало серьёзным.

– Но тебе ещё никогда раньше не приходилось сражаться с Виктором. Он сильнее, хитрее и безжалостнее, чем кто‑ либо ещё, с кем тебе когда‑ либо доводилось иметь дело.

Всё, что она сказала, было правдой, но я всё равно пожала плечами, чтобы не дать ей заметить, как сильно была напугана глубоко внутри. Я боялась, что закончу так же, как моя мама – погибну от руки Виктора.

– Ты не должна делать это ради меня, – повторила она. – Я вполне способна позаботиться о себе сама.

– Я знаю, – сказала я. – И я делаю это не ради тебя. Я делаю это ради себя – ради себя, моей мамы, всех монстров и всех людей, которым Виктор когда‑ либо причинил боль.

Она посмотрела на меня, и её зелёные глаза встретились с моими. Она не обладала зрением души, как я, поэтому не могла чувствовать мои эмоции, как могла ощущать я её тревогу и страх. Но она без труда могла видеть решимость на моём лице.

Клаудия долго‑ долго смотрела на меня, и в конце концов кивнула.

– Тогда так тому и быть, – сказала она. – Я расскажу об этом Хироши и другим.

– Так тому и быть, – повторила я её слова.

Клаудия вышла из моей комнаты. Судя по часам на тумбочке, до рассвета оставалась ещё пара часов, так что я снова заснула. После всего стресса, беспокойства и напряжения последних нескольких дней, было приятно знать, что меня ждёт впереди. Даже если всё закончиться тем, что Виктор, вероятно, убьёт меня, как убил маму.

Проснувшись во второй раз, я обнаружила на прикроватной тумбочке Оскара, расхаживающего туда‑ сюда. Его ковбойские сапоги стучали по дереву в ровном, успокаивающем ритме. Тини сидел на столе в чаше с листьями салата, и прокладывал себе путь к свободе счастливо жуя, как если бы находился в тюрьме из вкусной зелени.

Я встала с постели и подошла к черепахе.

– Похоже, кто‑ то уже позавтракал.

Я почесала головку Тини. Он фыркнул в знак благодарности и сразу вернулся к своему салату. Мне нравились черепахи, у которых были чёткие приоритеты.

Оскар подлетел, приземлился на стол и критически окинул меня взглядом.

– Как ты себя чувствуешь?

Я подняла руки над головой и наклонилась сначала вправо, потом влево.

– Чувствую усталость и боль.

– Больше никаких галлюцинаций? – спросил он.

Я покачала головой.

– Нет. Больше никаких безумных снов, видений или чего бы там ни было.

Мой желудок заурчал, напоминая, что моя последняя трапеза была давным‑ давно.

– Так… только не говори мне, что в этом доме нет бекона.

Оскар рассмеялся.

– Теперь я знаю, что с тобой снова всё в порядке. – Он взлетел и обнял меня за шею, прежде чем броситься к двери. – Сюда.

Я ещё раз почесала Тини головку и последовала за Оскаром.

Подобно домам Синклеров и Драконисов, особняк Итосов был тоже богато обставлен. Повсюду сверкало золото, серебро и медь, наряду с драгоценными камнями. Когда мы проходили по залам – это было немного похоже на прогулку по красивой и элегантной зелёной лаборатории. Деревья, растения и цветы были практически повсюду: начиная от деревьев бонсай по углам в больших глиняных горшках, включая белые орхидеи в хрустальных вазах, стоящих на столах, и кончая фиолетовыми гроздями глицинии, растущей в настенных нишах. Кроме того, везде был герб семьи Ито – цветы глицинии, вырезанные, вышитые, нарисованные и высеченные на горшках, вазах и другой мебели.

Оскар провёл меня по длинному коридору, который заканчивался столовой, очень похожей на столовую в особняке Синклеров. Множество столов, множество окон от пола до потолка и много‑ много еды. Везде по воздуху летали пикси, спеша заменить пустые подносы на полные. Среди лакомств для завтрака я обнаружила блины, омлет и большое количество бекона, а также кувшины апельсинового, яблочного и других соков.

И хорошо, что еды было так много, учитывая, сколько людей толпилось в зале. Серебряные и бронзовые браслеты сверкали у всех на запястьях, некоторые были украшены цветами глицинии Итосов, другие гасиендой Салазаров и, конечно же, многие были с гербом Синклеров в виде руки, держащей меч. Похоже, здесь собрались выжившие из всех трёх семей. И это имело смысл. Никто не хотел оставаться один, пока Виктор и Драконисы бесчинствовали. Интересно, а что делают Волковы. Вероятно, отсиживаются в своём собственном доме и ждут, кто из нас выиграет войну, Виктор или мы, как и сказала Клаудия.

Оскар улетел, чтобы поговорить с некоторыми пикси из семьи Синклеров. Я же направилась прямиком к фуршетным столам и заполнила тарелку едой, особенно положила много бекона. Я схватила ещё стакан яблочного сока и обернулась, в поисках друзей в толпе. В конце концов, я обнаружила Поппи Ито, которая махала мне рукой от стоящего в углу столика, и пошла в том направлении.

Девон, Феликс и Мо, как обычно, сидели вместе. Анджело и Реджинальд тоже были здесь и тихо разговаривали друг с другом. И за столом сидел ещё один человек, чьё присутствие меня удивило – Клаудия.

Она сидела рядом с Мо, смеялась и улыбалась ему. Я ещё никогда не видела, чтобы она так дружелюбно разговаривала с Мо. А что Мо? Ну, ему уже всегда нравилось дразнить Клаудию. Интересно, что с ними случилось, когда они были заперты в офисе Виктора? Может они, наконец, оставили прошлое в прошлом и условились начать всё с начала. Я не знала, но глядя на них, мне стало немного легче на сердце.

– Лайла! – сказала Поппи, вскакивая со стула. – Я так рада, что с тобой всё в порядке!

Я поставила тарелку с едой на стол и обняла её.

– Я тоже рада видеть тебя целой и невредимой. Я волновалась за тебя после всего, что случилось в ресторане.

Она мрачно на меня посмотрела. Затем покачала головой и отвернулась, но недостаточно быстро, чтобы скрыть слёзы, блеснувшие в её глазах. Я поняла, что Поппи тоскует по своим друзьям и членам семьи, которые не смогли выбраться из ресторана живыми. Я огляделась вокруг, и встречаясь с кем‑ нибудь взглядом, меня, словно удары, настигали горе, страх и гнев.

Виктор – это сделал Виктор.

Он так или иначе причинил боль каждому человеку в этой комнате. И он не успокоится, пока мы все не окажемся у него под каблуком и с его золотым браслетом, в качестве кандалов на наших запястьях. Что ж, этого не случится. Он наконец заплатит за все то ужасное, что натворил. Мне просто нужно выяснить, как украсть его магию. Но был ещё один вопрос, который волновал меня почти также сильно.

Когда я заполучу его магию, что я буду с ней делать?

Но у меня не было времени, размышлять об этой дилемме, поскольку остальные мои друзья тоже поднялись, подошли и обняли меня. Анджело, Реджинальд, Мо, Феликс и Девон, который поцеловал меня в лоб.

– Я так волновался за тебя, – прошептал он, крепко прижимая к себе.

– Я знаю, – прошептала я в ответ. – Но ты нашёл меня и спас.

Он кивнул.

– Благодаря помощи Селесты и Деи.

Он склонил голову набок. И только в этот момент я заметила, что моя тётя и двоюродная сестра сидят в дальнем конце стола. Сначала я задалась вопросом, почему они сидят отдельно, но потом поняла, что не все в зале были счастливы их присутствию. Многие смотрели на них подозрительно и враждебно, особенно на Дею. Она не отрывала взгляд от своей тарелки, делая вид, что не замечает, как люди смотрят на неё, но я увидела, насколько она была напряжена.

Я посмотрела на Девона и Феликса, затем кивнула в сторону Деи. Они кивнули в ответ и взяли свои тарелки. Вместе с Поппи мы подошли и сели рядом с ней, в безмолвной демонстрации поддержки. Это заставило большинство людей отвернуться и снова сосредоточиться на еде, особенно, когда я начала окидывать таким же сердитым взглядом тех, кто прежде смотрел на Дею и Селесту.

– Лайла! Дорогая! – наклонившись, промолвила Селеста и обняв меня за плечи, прижала к себе. – Чудесно видеть тебя сегодня утром на ногах. Противные твари эти медные плющилки.

Я вспомнила рубиново‑ красные глаза, подбирающиеся ко мне всё ближе и ближе, и не смогла сдержать дрожь.

– Ты понятия не имеешь.

Селеста выгнула брови.

– Ну, возможно имеешь, поскольку видела всё в видении. Спасибо, что сказала моим друзьям, где они смогут меня найти.

Она махнула рукой.

– Не говори ерунду, дорогая. Для чего ещё тогда нужна семья?

Я кивнула и посмотрела через стол на Дею, которая смотрела на меня. Когда она поняла, что со мной действительно всё в порядке, напряжение на её лице немного ослабло.

– Я рада, что с тобой всё в порядке, – сказала она.

Она немного помедлила, затем наклонилась и сжала мою руку. Я ответила на её жест кивком головы.

Феликс, по своему обыкновению, открыл было рот, чтобы начать говорить, но мой желудок так громко заурчал, что заглушил его первое слово.

Он замолчал, и посмотрел на меня с весёлой улыбкой на лице.

– Такая голодная?

– Даже не представляешь, – сказала я, потянувшись за первым кусочком бекона на моей тарелке.

Пока я загребала еду в рот, моя друзья рассказали, как вчера вечером нашли меня возле старого многоквартирного дома.

– Тебе нужно было себя видеть, – сказал Феликс. – Ты просто сидела, прислонившись к стене, и смотрела вдаль, бормоча что‑ то под нос, как будто разговаривала с кем‑ то сидящим рядом с собой. В какой‑ то мере это было даже забавно.

Девон, Поппи и Дея бросили на него предупреждающие взгляды.

Феликс пожал плечами.

– Ну это же правда, даже если Лайла была в тот момент отравлена ядом медной плющилки. Нужно было записать это на телефон, чтобы позже шантажировать тебя.

Он подмигнул мне. Я закатила глаза и сунула в рот ещё один кусочек бекона.

Остальные продолжали разговаривать, пока я ела, предприняв ещё несколько походов к фуршетному столу, чтобы пополнить тарелку, особенно запасы бекона. Я как раз доела последние кусочки блина и бекона, когда Клаудия встала и прошла к передней части столовой, вместе с Роберто Салазаром и Хироши Ито. Постепенно в зале воцарилась тишина, и все повернулись лицом к главам своих семей.

– Всем известно, какие ужасные вещи случились за последние несколько дней, – сказал Хироши. – Вы знаете, что Виктор напал на нас – на нас всех. И что он не перестанет атаковать, пока не будет побеждён либо он, либо мы.

Беспокойный ропот прокатился по столовой, и снова несколько человек повернулись и бросили на Дею и Селесту сердитые взгляды. Дея расправила плечи, приподняла подбородок и открыто встретила их негодование, в то время как Селеста улыбнулась и махнула рукой, как будто только что воссоединилась со старыми друзьями. По крайней мере, благодаря этому жесту, некоторые люди теперь смотрели на неё скорее смущённо, чем сердито.

– Виктор предложил своего рода перемирие, а также встречу, – продолжил Хироши. – В течение дня все семьи будут воздерживаться от драк и займутся своими обычными делами. Все охранники и рабочие должны вернуться на свою обычную работу на Главной Аллее и открыть все магазины вовремя, чтобы не тревожить туристов и не привлекать их внимание к существующим проблемам.

Я фыркнула. Возможно, Виктор и хотел, чтобы все остальные семьи оказались под его каблуком, но деньги он любил почти так же сильно, как магию. Конечно, он хотел, чтобы все магазины были в течение дня открыты, чтобы как можно больше туристов‑ деревенщин развести на деньги.

– Хоть Виктор и объявил перемирие, но я хочу, чтобы вы все были особенно осторожны, – вмешался Роберто Салазар. – Никуда не ходите в одиночку, и я хочу, чтобы по крайней мере один охранник сопровождал каждого рабочего. Это понятно?

Все кивнули и пробормотали своё согласие.

– А что касается встречи, – сказал Хироши. – Пусть об этом скажет Клаудия.

Клаудия кивнула, затем вышла вперёд и скрестив руки на груди, посмотрела на море лиц.

– Виктор потребовал, чтобы я сразилась с ним на дуэли. В противном случае, он прикажет своим людям нападать на всех, кто связан с другими семьями – охранников, рабочих и даже пикси. – Она сжала губы, а её глаза вспыхнули гневом. – Я решила принять его вызов. Дуэль состоится сегодня вечером, и победитель получит контроль на обеими семьями.

По толпе пронеслись потрясённые ахи и охи, и беспокойство и напряжение застыли на лицах многих людей, в том числе и на моём. А затем поднялся шум, каждый пытался перекричать другого, чтобы его услышали.

– Ни в коем случае!

– Вы не можете!

– Он вас убьёт!

Люди становились всё беспокойнее, но Клаудия подняла руку, прося тишины.

– Я согласилась на дуэль, потому что это лучший способ избежать нового кровопролития, – объяснила она. – Все мы знаем, что Виктор – главная угроза. Большинство Драконисов – порядочные люди, как и все в этой комнате. Это не их вина, что они работают на человека, который хочет всех нас уничтожить.

Снова люди посмотрели на Дею и Селесту, но на этот раз во взглядах был не только гнев, но в некоторых также сочувствие.