Благодарности 3 страница

Она откинула волосы и уселась за маленький столик. Пребывая в раздумьях, Джайна зажгла свечу и пристально уставилась на трепещущий огонек. Подобным образом она начинала каждый свой день, который хотела распланировать заранее. Данное действо помогало ей сосредоточить внимание на том, что необходимо сделать.

Ее голубые глаза расширились, и она мгновенно насторожилась. Что-то должно было произойти. Она вспомнила вчерашний разговор с Кинди - вне всяких сомнений, гномка еще спала; со своей любовью так поздно ложиться она могла бы родиться ночным эльфом - о ее визите в Даларан.

- Я почувствовала, будто нечто пропало из Даларана, - сказала она. - Вы и сами могли ощутить это в воздухе.

Теперь Джайна чувствовала себя как старый моряк, ощутивший приближение шторма своими костями. Ее утреннему ритуалу придется подождать. Она быстро искупалась и оделась; когда она уже сидела внизу и пила чай, один из ее доверенных советников, верховный маг Тервош, постучал в дверь. В отличие от Кинди, он не поддерживал официальных связей с Кирин-Тором. Ему нравилось жить самому по себе, как и Джайне, и за время жизни в Тераморе между этими двумя индивидуалистами возникла большая и крепкая дружба.

- Леди Джайна, - сказал он, - кое-кто хочет видеть тебя. - Тервош выглядел несчастным. - Он не назвал своего имени, но принес символ безопасного прохода от Ронина. Я проверил, он подлинный.

И протянул ей скрученный свиток, запечатанный всем известным символом - глазом Кирин-Тора. Вскрыв и развернув его, Джайна мгновенно узнала почерк автора – Ронина.

«Дорогая леди Джайна!

Прошу тебя предоставить этому гостю всю возможную помощь. Он появился по причине весьма пугающей угрозы, и нуждается во всех, кто занимается магией.

Р. »

Дыхание Джайны сбилось. Что же такого произошло, отчего Ронин обратился к ней с подобным посланием?

- Пригласи его, - сказала она. Наблюдавший за встревоженной Джайной Тервош кивнул и удалился. В ожидании гостя Джайна налила себе чашку чая и пила его, размышляя.

Спустя несколько мгновений в кабинет вошел мужчина в накинутом на голову капюшоне. Он носил простую дорожную одежду, не имевшую, однако, ни следа столь длительного путешествия. Он двигался быстро, но с грацией; за его спиной развивался синий плащ из дорогой ткани. Он низко поклонился и выпрямился.

- Леди Джайна, - сказал он приятным голосом, - Прошу прощения за свой ранний и незапланированный визит. Не при таких обстоятельствах я хотел бы быть вашим гостем.

С этими словами он сбросил капюшон, скрывавший лицо, и послал ей смущенную улыбку. У него были лучшие человеческие и эльфийские черты, иссиня-черные волосы, спадавшие на плечи, и голубые глаза, в которых ясно читалась целеустремленность.

Она узнала его сразу. Ее глаза расширились, чашка с чаем упала на пол.

- О, это моя вина, - сказал Калесгос, бывший Аспект синих драконов. Он взмахнул рукой, и пролитый чай исчез, появившись в пустой чашке, вспорхнувшей в руку Джайны.

- Спасибо, - поблагодарила Джайна. Она послала ему немного кривую улыбку. - Вы также не дали мне шанса поприветствовать вас как следует. Но, по крайней мере, я могу предложить вам чаю.

Он улыбнулся в ответ, но улыбка не коснулась его глаз.

- Спасибо, я не прочь немного позавтракать. И мне жаль, что у нас нет времени на формальности и любезности. Все же приятно видеть вас снова, даже при таких обстоятельствах.

Джайна налила чаю им обоим уже не дрожащей к тому моменту рукой. Она пришла в себя почти сразу. Она видела Калесгоса на церемонии бракосочетания Го’эла и Аггры, и он ей сразу понравился, хотя тогда не было времени, чтобы побеседовать. Она протянула ему чашку и со всей искренностью и сказала: " Господин Калесгос из рода синих драконов, я наслышана о ваших благородных делах и добром сердце. Мы рады приветствовать вас в Тераморе. В письме мне было рекомендовано предоставить вам всю возможную помощь, и я постараюсь сделать это. "

Она уселась на маленький диванчик и жестом показала, что он может присоединиться к ней. К ее удивлению, это столь могущественное и древнее существо казалось почти… смущенным в своем поведении, в частности, в том, как он принял чай.

- Для меня большая честь работать с вами, Леди, - промолвил он, - Ваша хорошая репутация – одно из тех качеств, которые давно восхищают меня. Ваше понимание магии и вся серьезность в управлении вашей силой – как и в более мирских делах дипломатии и руководства, скажем так – не могут не вызывать уважения.

- О, - вырвалось у Джайны, - Благодарю вас. Но как бы ни было приятно, я не думаю, что вы проделали свой путь из Нордскола для того, чтобы сказать мне комплименты.

Он вздохнул и сделал глоток чая.

- К сожалению, вы правы, Леди…

- Просто Джайна, пожалуйста. Я не люблю церемоний в своем доме.

- Джайна, - он поднял на нее свои голубые глаза, в которых теперь не было ни одного намека на деликатность, - Мы в беде. Все мы.

- Ваша стая?

- Не только мой народ. Весь Азерот.

- По-моему, это неправда. - Кинди стояла в дверях, глядя смущено и насторожено. – Или, по крайне мере, преувеличение. Конечно же, не каждое существо Азерота затронет проблемы синих драконов, которые у них сейчас возникли.

Ее волосы были в беспорядке. Джайна подозревала, что он заплела их в косички на скорую руку, даже не притрагиваясь к ним расческой. Острый язык гномки, казалось, скорее развеселил Калесгоса, нежели рассердил. Он вопросительно глянул на Джайну. Та сразу вспомнила заявление Кинди Страдалице о том, как ее часто не воспринимают всерьез, но была уверена, что Калесгос все поймет правильно.

- Калесгос, позволь представить тебе Кинди Искросвет, мою ученицу.

- Рада знакомству, - сказала Кинди, наливая себе чаю. - Я услышала ваш разговор с верховным магом Тервошем снаружи. А я любопытная.

- Приятно встреться с вами, ученица Искросвет. Уверен, каждый, кого Джайна берет под свою опеку, является достойным студентом.

Кинди шмыгнула носом и сделала глоток чая.

- Вы простите меня, сэр, - сказала она, - Но с учетом недавних событий, я и остальные маги Даларана относятся с небольшим… недоверием к Вашей стае. Я думаю, Вы знаете – война, попытки уничтожения всех магов и тому подобное.

Джайна внутренне содрогнулась. Двадцатидвухлетняя ученица знала все, но обвинение бывшего синего Аспекта, не имевшего, по крайней мере, никакого отношения к действиям его предшественника, было как минимум ложью самой себе.

- Кинди, Калесгос – дракон мира. Он не такой как Малигос. Он…

Кейлек поднял руку, вежливо прерывая Джайну.

- Все в порядке. Никто не знает лучше, чем я, как мой народ поступал с теми, кто использовал магию. Я ожидал подобного отношения со стороны того, кто не является синим драконом. - Он послал гномке слабую улыбку. - А часть моей задачи как лидера своей стаи, если не ее Аспекта – доказать, что не все из нас одобряли войну Нексуса. И после смерти Малигоса мы больше не пытались взять под контроль или манипулировать теми, кто использует магию.

- Разве это не работа стаи? - спросила Кинди. - Разве вы не выполнили свой долг как Аспекта? И продолжаете играть свою роль, пусть даже ваша сила ушла?

Глаза Калесгоса приобрели отсутствующее выражение. Когда он заговорил, его голос был мягким и глубоким, но оставался ровным.

- Магия должна регулироваться, управляться и контролироваться. Но также должна цениться, не накопляться. С этим противоречием ты будешь иметь дело.

Джайна почувствовала дрожь, пробежавшую вдоль ее позвоночника. Даже Кинди выглядела подавленной. Глаза Калесгоса вновь стали яркими и живыми, и он оглядел их обеих.

- Эти слова были впервые произнесены Норганноном, титаном, наделившим Малигоса силой Аспекта.

- Итак, вы пояснили мне мою цель, - молвила Кинди.

Поняв, что Калесгос не будет сердиться, и, думая, что разумнее для нее было бы держать язык за зубами и не вмешиваться в диалог этих двоих, Джайна откинулась на спину дивана и просто наблюдала.

- Мои слова нуждаются в толковании, - сказал Калесгос, - Так, Малигос решил, что он – высший хранитель магии этого мира. И поскольку он не одобрял того, как другие обращаются с магией, он решил сохранить ее только для себя и своей стаи – потому что только она ценила ее и дорожила ею. Я же решил управлять только моим собственным волшебством. Чтобы быть примером. Чтобы показать, как надо ценить магию и дорожить ею. Поэтому, Кинди, если вы действительно цените то, чем хотите владеть, и дорожите им, это прекрасно. Вы ведь не хотите накапливать магию, а желаете поделиться ею. Именно так я хотел быть хранителем магии этого мира. Теперь же я просто лидер стаи. Я более не Аспект. И в своей нынешней роли, поверьте, я более чем приветствую помощь со стороны Кирин-Тора и всех, кто готов помочь.

Кинди размышляла над всем, что сказал Калесгос. Гномья культура была бы ничем, если бы ей не была присуща логика, и методичный разум Кинди мог оценить по достоинству слова Кейлека. Наконец она кивнула.

- Расскажите о той вещи, которая может повлиять на все живое в Азероте, - сказала она. Гномка не собиралась извиняться за свое поведение, но ее недоверие к лидеру синих драконов прошло.

Кейлек, казалось, заметил изменение отношения к нему и спросил у обеих девушек: Вам знаком артефакт, известный как Радужное Средоточие, вот уже долгое время находящийся в ведении синей стаи?

- С его помощью Малигос создал волноловы, направляющие потоки линий Леи Азерота в Нексус, - ответила Кинди. Джайна боялась, что она уже сложила два и два, но все еще надеялась, что ошиблась.

- Да, - сказал Кейлек, - Это верно. И именно эта древняя реликвия была украдена у нас.

Кинди выглядела так, будто находится на пороге серьезной болезни. Джайна смотрела на Калесгоса в ужасе. Она не могла даже представить, что он чувствует. И выпалила первое, что пришло ей в голову.

- Спасибо… за то, что обратились к нам за помощью, - сказала она, потянувшись и импульсивно сжимая его руку. Он взглянул на ее руку, затем посмотрел ей в лицо и кивнул.

- Я не преувеличивал, когда говорил, что это касается всех нас, - сказал он. - Я разговаривал с Ронином перед тем, как лететь сюда. Вы, барышня, третья из числа не-драконов, кто знает об этом.

- Я-я п-польщена, - сказала, заикаясь, Кинди. Все ее неверие словам Кейлека, казалось, исчезло без следа. Она больше и не думала о том, что он говорит «неправду». Дело обстояло именно так, как говорил Калесгос.

- Что вы знаете о краже? - спросила Джайна, стремясь вернуться к обсуждению насущных вопросов – что уже известно, что еще предстоит выяснить и что, как она надеялась, можно предпринять для положительного решения данного вопроса.

Калесгос полностью завладел их вниманием. Сердце Джайны вздрагивало с каждым словом. Кто это неизвестный враг, сумевший провести пятерых драконов?

- Разве Ронин не предложил всю возможную помощь? - спросила она, удивившись тому, насколько слабо и безнадежно звучит ее голос. Кинди не произносила ни слова; ее лицо было цвета бумаги.

Калесгос тряхнул иссиня-черными волосами в отрицательном жесте.

- Нет. Пока нет, во всяком случае. Я ощутил направление, в котором перемещалось Средоточие. Слабо, но оно наверняка было там. Это привело меня в Калимдор, в частности, к вам, Джайна. - Он поднял руки в умоляющем жесте. - Я лидер синих драконов. Мы понимаем магию. У нас есть свои тома, куда древнее всего того, что вы видели. Но у нас нет ваших ресурсов. Я не настолько высокомерен, чтобы думать, что мы знаем все. Маги, не родившиеся драконами, обладают такими вещами и знаниями, которые неведомы драконам. Вот где мне пригодилась бы вся возможная помощь с вашей стороны.

- Да, конечно, - сказал Джайна, - Я позову верховного мага Тервоша, и мы вместе подумаем над тем, что вы сообщили.

- Но сперва позавтракаем? - спросила Кинди.

- Разумеется, - усмехнулся Калесгос, - Кто может сосредоточиться на пустой желудок?

Медленно сердце Джайны хоть немного, но пришло в норму. Кейлек мог отслеживать перемещение пропавшей реликвии. Судя по всему, он готов был принять помощь. И он был прав: кто мог сосредоточиться на пустой желудок?

Их взгляды пересеклись, и Кейлек улыбнулся. Сердце Джайны успокоилось еще больше. Им хотелось верить, что Калесгос пришел вовремя, и она надеялась, что так и было. Кинди, Кейлек и Джайна проследовали в столовую.

***

Впятером – Джайна, Калесгос, Тервош, Страдалица и Кинди – взялись за исследования. Кинди вернулась в Даларан, где с благословения Ронина получила доступ к библиотеке. Джайна завидовала ей в этом.

- Я помню те времена, когда это было моим долгом, - сказала она, заключая гномку в объятия, - и ничто я не любила так сильно, как копание в этих старых томах и свитках, да и просто учебу. - Она почувствовала легкий сердечный укол; новый Даларан был прекрасен, но она более ему не принадлежала.

- Это, вероятно, доставляло больше удовольствия, когда от твоих исследований не зависела судьба мира, - мрачно сказала Кинди. Джайна была вынуждена согласиться.

Страдалица, возглавлявшая шпионскую сеть Джайны, отбыла сразу же, как только узнала о пропаже Средоточия.

- Я отправляюсь на разведку и постараюсь узнать все, что смогу, - сказала она, - Мои шпионы прилежны, но в данном случае они не поймут, что им надо искать. - Она посмотрела на Калесгоса. - Я полагаю, Вы будете здесь в безопасности с этим… человеком, миледи.

- Да, Страдалица, я думаю, что мои умения и сила бывшего Аспекта гарантируют мою безопасность в случае любой угрозы, - ответила Джайна. В ее голосе не было и намека на насмешку, так как она знала, насколько серьезно Страдалица относится к своим обязанностям. Ночная эльфийка вновь перевела взгляд на Кейлека, затем обратно на Джайну, после чего отдала честь.

- Леди.

После того, как Кинди и Страдалица отправились выполнять свои поручения, Джайна посмотрела на Тервоша и Калесгоса, бойко кивнула и сказала:

- Давайте приступим к работе. Кейлек, вы сказали, что могли отслеживать местоположение Средоточия. Почему вы просто не проследовали за ним? Почему обратились ко мне?

Он посмотрел вниз, выглядя немного усталым.

- Я сказал, что мог следовать за ним. Но след… оборвался вскоре после того, как я достиг Калимдора.

- Что? - Тервош выглядел раздраженным. - Он не мог оборваться.

- Да, - сказала Джайна; ее голос стал тяжелым, - Это так. Те, кто выкрали Средоточие, должны были обладать большой силой, чтобы противостоять пяти драконам. Но они сделали недостаточно, чтобы скрыть краденое. Поэтому Кейлек смог проследить за ним.

- Вы угадывайте мои мысли, - сказал Кейлек, - В какой-то момент они либо наконец-то заметили свою оплошность, либо пригласили достаточно сильного мага, который смог скрыть волшебные эманации от меня.

Тервош закрыл лицо руками.

- Кто бы он ни был, он должен быть весьма и весьма могущественным.

- Это правда, - сказала Джайна. Она подняла голову, переваривая дурные вести. - Они могут иметь могущественного мага, возможно даже не одного. Но и мы тоже. И у нас есть преимущество - тот, кто все знает о Радужном Средоточии. Давайте ненадолго усядемся, пока Кейлек не введет нас в курс дела.

- Что конкретно нужно знать?

- Все, - твердо сказала Джайна, - Не только основную информацию, но и все детали. Даже то, что на первый взгляд кажется незначительным, может оказаться полезным. Тервош и я должны знать все, что вы знаете.

Калесгос печально улыбнулся.

- Это может занять некоторое время.

***

Они разговаривали до обеда. Затем ненадолго прервались, чтобы поесть, а после продолжили дискуссию. Даже дракон, казалось, охрип от долгого разговора. Уже глубокой ночью, когда веки отяжелели и стали слипаться, все разошлись по своим спальням. Джайна не знала, как спали другие, но ее саму мучили кошмары.

На следующее утро она проснулась с чувством неуверенности и волнения. Ее ритуал не привел в порядок ее разум как обычно; небо было пасмурным и мрачным. Ощутив тяжесть в груди, Джайна вздохнула. Не желая смотреть на серый день, она опустила занавески.

Калесгос послал ей теплую улыбку, когда она вошла в гостиную, но сразу же вздрогнул, как только заметил ее бледность.

- Не спалось?

Она покачала головой.

- А тебе?

- Тоже. Хоть меня и беспокоили дурные сны, я все же счел виноватым вашего шеф-повара. Обед был восхитителен на вкус, но, очевидно, картофель изнутри был не прожарен.

Несмотря на мрачность ситуации, Джайна слегка усмехнулась.

- Тогда наколдуй всю нашу еду; это наверняка отучит тебя жаловаться, - сказала она с шутливой строгостью.

Он ответил ей выражением шутливого ужаса. Их взгляды встретились, и они оба вновь стали серьезными.

- Кажется, сейчас не самое подходящее время для шуток, - сказала Джайна со вздохом. Она принялась за приготовление чая, отмеряя его обычными порциями, и поставила чайник кипятиться.

- Да, шутки могут показаться неуместными, - согласился Кейлек, помогая с яйцами, кабаньей колбасой и горячей овсянкой, несмотря на то, что несколькими мгновениями ранее высмеивал способности шеф-повара. - Но это не так.

- Разумеется, временами юмор неуместен. - Джайна наполнила свою тарелку и уселась рядом с Кейлеком.

- Временами, - сказал он, нарезая колбасу, - Но радость никогда не бывает неуместной. Я имею в виду настоящую радость. Ту, что наполняет душу легкостью и делает несение нашего бремени не таким тяжким. - Он искоса поглядел на нее, когда прожевал и проглотил пищу. - Я не сказал вам с Кинди всего, что… ну, «услышал» будет неверно сказано. Правильнее будет, «получил» от Норганнона.

Чайник засвистел. Джайна сняла его с огня, наливая чаю им обоим.

- В самом деле? А почему?

- Мисс Кинди, похоже, пока еще не готова понять его должным образом.

Джайна подала Кейлеку чай и снова села.

- А я?

Странное выражение появилось на его лице.

- Возможно.

- Тогда скажи мне.

Он закрыл глаза, и его голос вновь изменился, стал глубже, стал… другим.

- Надеюсь, ты найдешь в моем подарке не только священный долг - коим он и является - но и восторг - коим он и является… Желаю тебе быть покорным долгу... и также наслаждаться им…

Джайна почувствовала странный укол в сердце при этих словах. Она вдруг поняла, что вот уже несколько секунд молча глядит в глаза Кейлеку, когда он приподнял свои синие брови, ожидая ответа от нее. Она опустила взгляд в свою тарелку, помешивая в ней овсянку.

- Я сказала Кинди чистую правду. Я действительно наслаждалась своим обучением, - сказала она, слегка заикаясь, - Я действительно любила его, любила все в Даларане, - ее губы изогнулись от воспоминаний. - Я помню, как напевала, решая свои задачи, - добавила она, смеясь и чувствуя, как ее щеки теплеют от смущения. - Запахи, солнечный свет, простое удовольствие от обучения, практики и, наконец, от освоения заклинаний, когда сворачивалась калачиком с сыром и яблоками среди свитков…

- Радость, - тихо молвил Калесгос.

Она вспоминала, как все это происходило. Было так сладко, что хотелось задержаться на этом моменте. Кель’тас подошел к ней в один из таких дней, а потом и… Артас. Улыбка моментально исчезла.

- Что такое? - спросил Кейлек, - Солнце скрылось за облаком.

Джайна поджала губы.

- Просто… у всех нас есть свои призраки. Возможно, даже у драконов.

- А, - сказал он, глядя на нее с состраданием, - Вы вспомнили о том, кого любили и потеряли? - Джайна заставила себя есть больше овсянки, хотя обычно вкусный завтрак сейчас набивался ей в рот подобно илу. - Возможно… об Артасе?

Джайна сглотнула и попыталась сменить тему разговора, но Кейлек не позволил.

- У всех нас есть призраки, Джайна. Даже у драконов. Даже у Аспектов. Горе великой Алекстразы Хранительницы Жизни чуть было не погубило ее.

- Кориалстраз, - сказала Джайна, - Крас. Я видела его много раз, когда бывала в Даларане, но не была близко с ним знакома. Я и понятия не имела, кем он был на самом деле.

- Вряд ли кто-то имел. И, да, о Кориалстразе. Он отдал свою жизнь, чтобы спасти нас, но мы поначалу решили, что он предатель.

- В том числе ты и Алекстраза?

- Мы надеялись, что это не так, но сомнение овладело даже нашими сердцами, - неохотно признал Кейлек, - И у меня тоже есть свои призраки, Джайна. Один из них – человеческая девушка. С такими же, - добавил он, кивнув в сторону Джайны, - светлыми волосами и большим сердцем. В действительности она была… гораздо больше, чем просто девушка. Она была чем-то прекрасным, мудрым и невероятно могущественным. Но ей как простой молодой женщине помимо ее силы были присущи сострадание и любовь.

Джайна не смотрела на него. Она поняла, о ком он говорил. Об Анвине, девушке, которая была воплощением сил Солнечного Колодца. Джайна знала о том, что случилось с Анвиной. Девушка, которая девушкой и не была, пожертвовала своей истинной формой и, таким образом, рассталась со своей жизнью.

- Также есть одна драконица, прекрасная как лед и солнечный свет одновременно, - Кейлек, казалось, вспомнил о присутствии Джайны и послал ей быструю улыбку. - Я не думаю, что она произвела бы на тебя хорошее впечатление. Она никогда не разделяла моего интереса к… эээ…

- Низшим расам?

- Я никогда не называл вас так! - воскликнул Кейлек, и впервые Джайна увидела искры гнева в синем драконе. - Существа, не родившиеся драконами, не являются низшими. Тиригосе понадобилось время, чтобы это понять. Вы просто другие. А кое в чем, возможно, лучше нас.

Джайна приподняла золотистые брови.

- Как во имя мира ты можешь говорить такое?

Он улыбнулся.

- Сыр, яблоки и свитки. Таким простым образом ты познала истинную радость, когда тебе еще не было и двадцати. Это делает тебя… удивительной для меня.

Глава 6

Прошло совсем немного времени с тех пор, как поступили четкие распоряжения. Бейн испытывал отвращение к тому, что он собирался сделать, но понимал - если он посмеет не выполнить приказ, то Гаррош, объединив силы Орды, обернется против него и тауренов. Бейн не тешил себя идеалистическими иллюзиями об Отрекшихся, эльфах крови или гоблинах - у них были свои причины подчиниться. Орки традиционно выступали как друзья тауренов, но и недовольных создавшимся положением было немного. А тролли просто не рискнули бы перечить Вождю. Если таурены ослушаются приказа Гарроша, они останутся в одиночестве.

Бейн сжал в кулаке послание и с каменным лицом повернулся к Хамуулу Руническому Тотему.

- Собираемся, - сообщил верховный вождь. - По крайней мере, этот этап войны Гарроша хоть чем-то напоминает правосудие.

Приказы были яснее некуда. Бейн и его «по крайней мере, две дюжины вооруженных храбрецов и кодо» должны подойти к крепости Северной Стражи с запада. К ним присоединятся тролли, хотя переход с островов Эха до Мулгора займет немало времени. Орки выступят из Оргриммара; Отрекшиеся, гоблины и эльфы крови направят свои корабли в портовый город Кабестан, откуда вместе с орками они достигнут место сбора войск возле Северной Стражи и тоже присоединятся к тауренам.

Когда-то Мулгор и Северную Стражу разделяли лишь засушливые земли Степей да небольшой городок под названием Лагерь Таурахо. В то время самой большой проблемой была борьба со свинобразами. Теперь Бейну придется маршировать со своим воинами мимо руин Таурахо прямиком через поля, которые ныне носят название Кровавых.

Следуя ненавистным приказам, Бейн и его таурены тайно - насколько это было возможно - добрались до Великих Врат на своей стороне. Единственными звуками, нарушавшими тишину, были легкие поскрипывания брони и случайный топот кодо. Бейн почти физически ощущал нарастающее напряжение; его удивляло то, что Альянс с другой стороны Врат не замечал их армии. Он отправил вперед нескольких разведчиков удостовериться, что воины Альянса действительно ничего не подозревают, и во всех донесениях говорилось, что на страже в этот час находятся лишь несколько человек. Два таурена, стараясь оставаться незамеченными, поднялись на смотровую площадку и всмотрелись вдаль. Таурены видели в темноте лучше людей, кроме того, солдаты Альянса часто имели глупость разводить походные костры.

- Верховный вождь, - сказал один из разведчиков, стараясь говорить как можно тише, - тролли... холмы просто кишат ими. Они лишь ждут вашего приказа.

- Судя по огням, солдат не больше обычного, - сообщил другой. - Они не ожидают нападения.

Сердце Бейна сжималось от того, что он собирался сделать.

- Доложи Вол’джину. Скажи, чтобы его воины пошли в атаку, как только будут готовы. Как только они отвлекут Альянс, мы откроем Великие Врата и выступим с нашим оружием наготове.

Разведчик кивнул, развернулся и взобрался на холм в месте сочленения врат. Бейн оглядел собравшихся тауренов - фигуры были едва различимы в свете собственных факелов. Несколько десятков воинов ожидали назначенного часа, среди них присутствовали многие другие, кто также сыграет свою роль в предстоящей схватке, но лишь спустя некоторое время после ее начала: друиды, целители, шаманы и прочие.

Бейн поднял руку так, чтобы все видели, и стал ждать. Его сердце тревожно забилось: раз, два, три...

И тогда раздался боевой клич, от которого кровь стыла в жилах. Тролли атаковали. Бейн резко опустил руку. Из-за врат доносились лязг оружия, крики людей и дворфов и глухой звук стрел баллист, поражающих цель. Двое тауренов ухнули и напряглись; их огромные тела дрожали от усилий, которые они прикладывали, чтобы натянуть толстые канаты. Наконец ворота заскрипели.

Солдаты Северной Стражи были застигнуты врасплох. Воины тауренов выбежали из ворот и, взревев, бросились в битву. У людей и дворфов не было ни малейшего шанса. Мохнатые, зелено- и синекожие тела превосходили их численностью, а чтобы развернуть орудия, все еще представлявшие угрозу для противников, нужно было время. Но у них не было времени ни на что, кроме отчаянного и обреченного сопротивления.

Один глупый солдат бросился на Бейна с криком «За Альянс! » Его меч раскололся от одного удара булавы Бейна. Осколки лезвия, на мгновение вспыхнув в слабом свете, разлетелись, пропав во тьме. Бейн вновь атаковал. Кольчужные доспехи не спасли жизнь солдата. Мощным ударом таурен далеко отбросил тело незадачливого вояки.

Прозвучало несколько криков тауренов и троллей, прежде чем лязг оружия прекратился.

- Тролли, стоять! - приказал Вол’джин.

- Таурены, ко мне! - крикнул Бейн.

Небольшая передышка, и триумфальные возгласы наполнили ночной воздух. Бейн осмотрелся. Все закончилось так же быстро, как и началось.

- Чудесный знак для нашей кампании, - молвил Вол’джин.

Бейн кивнул.

- Только если никому из солдат Альянса не удалось сбежать. Под покровом ночи они могут предупредить крепость Северной Стражи.

- Тогда нам лучше поспешить к этой Серверной Страже.

Отправить нескольких гонцов вперед, чтобы они разведали обстановку и доложили обо всем, что увидят, заняло немного времени, после чего перестроившаяся тем временем армия троллей и тауренов двинулась в поход на восток к Северной Страже. Когда они тронулись, Вол'джин на своем ящере поравнялся рядом с кодо Бейна.

- После того, как мы покинули Оргриммар, - сказал Вол’джин, - некоторые орки, что поддакивали Эйтриггу, как бы сказать... пропали.

Бейна словно окатило холодной волной.

- Гаррош казнит тех, кто не согласен с ним?

- Еще нет. Это кор’кронцы. И особенно тот, серокожий. Бродят по закоулкам, вынюхивают тех, кто им не по нраву. Если что услышат - что ж, того-то они берут прям на месте. Кого-то прибирают по-тихому. Тот продавец грибов - он прикрыл лавочку на пару дней. И вернулся весь побитый, словно свернул не в тот переулок. А некоторые… не возвращаются вовсе.

- Политические заключенные?

- Мы, тролли, держим рот на замке.

Бейн заворчал.

- Возможно, если Гаррош узнает, чем занимаются кор’кроны… Он, конечно, сорвиголова, но… он точно не мог приказать подобное.

Вол’джин пренебрежительно фыркнул и махнул длиннющей рукой, показывая свое отвращение.

- Никто не пробьется до Гарроша. Уверен в себе, без всякой на то причины. По мне не точняк, в курсе ли он происходящего. Но что не в курсе – тоже не точняк. При любом раскладе … в эти дни Оргриммар мне кажется страшнее самого темного Вуду.

- Тогда… никто не остановит его. Не достучится до него, не переубедит. И безумие восторжествует.

- Оно уже охватило многих, друг.

Бейн тихо зарычал, оглядывая своих воинов. У него появилась идея. Она была смелой, она была опасной, и она могла ему дорого стоить.

Но она могла спасти народ тауренов.

И даже могла спасти Орду.

***

- Почему мы ничего не можем найти?

Слова будто по собственной воле вырвались из уст Джайны, и, как только они прозвучали, ей захотелось никогда не произносить их. Калек, Тервош и Кинди, вернувшаяся из Даларана с двумя сундуками, полными свитков, магических предметов и книг, которые, по мнению Кирин-Тора, могли бы помочь, прекратили свои исследования и уставились на нее.

Волшебница прикусила губу.

- Простите, - извинилась она. - Я… сама не своя.

Тервош одарил ее теплой улыбкой.

- Возможно, леди, - сказал он, - Однако вряд ли наше с вами положение можно назвать обычным.

Как правило, Джайна была и идеалисткой, и прагматиком одновременно. Практичной, как охарактеризовал ее Артас. Сочетание, отчасти благодаря которому она стала столь опытным магом. Ее пытливый разум методично штурмовал задачу, пока не находил верного решения. Это хорошо помогало ей и в дипломатии. Пока она была заинтересовала в результате, она продолжала упорно трудиться. А не топала ногами, проливая слезы, или выкрикивая плаксивые жалобы вроде: «Почему мы ничего не можем найти? »