Annotation 8 страница

 Незабудка Незабудка сквозь ресницы наблюдала за высоким темноволосым мужчиной, которого звали Айк. Он был симпатичным, и Сиере нравилось его дурить. К тому же, это оказалось довольно легко. Своим детским сознанием Незабудка быстро сообразила, что Айк только с виду грозный, а на самом деле теряется, стоит Сиере захлопать глазами или заплакать. Она даже проделала это пару раз, чтобы убедиться, и точно! Несколько слезинок, и Айк начинал метаться по комнате, пытаясь найти причину ее слез и успокоить малышку. Сиеру это ужасно веселило. Вечером пришел косматый старик в синей мантии, постоял рядом, а потом положил ладонь на лоб девочки. — Значит, ты у нас ходящая сквозь миры… — задумчиво и непонятно протянул он. — Я — Сиера, — поправила смешного старика девочка. Тот улыбнулся. — Только мы твой дар крови пока приглушим, милая, перекроем ручеек, высушим… Только сны и оставим, милая… Не надо даром пользоваться, дурно будет… — Кому дурно? — не поняла Незабудка. — Всем, — вздохнул старик. — Всем будет дурно, если ты исчезнешь. Если наш господин разозлится, дурно будет всем. Так что злить мы его не будем, ладно? — А ваш господин — Шарис-ар-р-р-дар-р-р-рей? Старик крякнул и пугливо оглянулся. Забормотал что-то про Вездесущий Мрак, прося того смилостивиться над несчастным магом. Потом быстро помахал руками над девочкой и убежал, подхватив полы своей длинной мантии. — Ложись спать, Сиера, — Айк стоял у стены и хмурился, но малышка видела, что его глаза вовсе не злые, в них искрился смех. — И лучше бы тебе не называть так господина. Доиграешься. Незабудка лишь фыркнула и улеглась, спорить не стала. Айк потоптался, искоса посмотрел на спящую девочку, прикрыл ее меховым покрывалом и ушел. Выждав положенное время, Незабудка сползла с постели и прокралась к двери. Приложила ухо, но за створкой было тихо. Она потянула ручку и хмыкнула: как девочка и ожидала, дверь оказалась заперта. Но она и не собиралась выходить через нее. Сиера давно приметила другую — ту, в которою входил дарей-ран Шариссар Даметхар. Конечно, она запомнила его имя. Сиера вообще очень хорошо все запоминала, просто не считала нужным говорить об этом взрослым. Она постояла у той другой, потайной двери, раздумывая. А потом нажала на выступы так, как это делал Шариссар. И хихикнула, когда створка бесшумно открылась. Взрослые такие смешные, считают, что маленькая девочка ничего не видит, если лежит с закрытыми глазами. Вот Лея всегда точно знает, спит Незабудка, или лишь притворяется. Обмануть сестру Сиере никогда не удавалось. А с этими мрачными и огромными мужчинами это выходило проще простого. Девочка снова хихикнула, натянула свою курточку и шапку, сунула ноги в ботинки. И тихо прокралась в смежную комнату. Шариссара в ней не было, и Сиера вздохнула свободнее. Все-таки его она опасалась. Немного. Он иногда так смотрел, что Незабудка хотела залезть под кровать. Она быстро сложила пальцы и вознесла молитву Пресветлой Искре. — Пусть Шариссар меня не найдет, а Лея придет поскорее! — шепотом попросила она. То, что сестра придет за ней, Незабудка даже не сомневалась. Из этой комнаты она выскользнула в коридор и тихо-тихо, по стеночке, добралась до лестницы. Несколько раз девочка слышала голоса и замирала, прячась за гобеленами, вазами или мебелью. Так, пригибаясь и таясь, она выбралась из замка и завертела головой, осматриваясь. В небе покачивался огромный сиреневый цветок, и Сиера открыла рот, засмотревшись на него. От лепестков шло сияние, и в этом свете двор блестел от инея. — Ух ты, — пробормотала Незабудка. Но засматриваться было некогда, и она поползла к решетке, накрывающей яму. Из ее окна на втором этаже Незабудке было видно, как грузный мужчина сдвигает рычаг, и решетка отъезжает в сторону. Сиера подкралась к яме, осторожно заглянула вниз. — Эй, Ло, ты там? Ло? — прошептала она. — Ба, неужели это маленькая госпожа? — отозвался снизу бородач. — Тебя еще не съели обезумевшие? — Не-а, — хихикнула Сиера. Она быстро осмотрелась, но стражей видно не было. Эта яма была почти у стены, в углу, и сюда редко заглядывали. Незабудка навалилась всем телом на рычаг, изо всех сил уперлась ногами в землю, сдвигая решетку. Та поддалась со скрипом. — Вылезайте, — прошептала она, свесившись в черное нутро ямы. — Так загвоздочка, — цыкнул Ло. Незабудка видела его бородатое лицо. — Стеночки гладкие. Не удержаться. Незабудка чуть не заплакала от расстройства. Ну, конечно — стены! Какая она глупая! Как же они вылезут? Они ведь не мухи, чтобы по стенам ползать! — Я поищу веревку, — пискнула она и уже хотела кинуться к замку, но снизу раздалось шипение. — Отойди-ш-ш-ш… Ло отпрыгнул в сторону, и Незабудка ахнула. Беловолосый парень, тот самый, с чешуей на шее, прижался к стене и споро, словно ящерица, пополз вверх. — Ух ты, Ящер проснулся. Беловолосый вылез из круглой дыры в земле, вскочил, отряхнувшись, и метнулся к стене. — Ты куда? — изумилась Незабудка. — А им помочь? — Не мое…ш-ш-ш… дело… — Так нечестно! — девочка топнула ногой. — Или помоги им, или… Или я заору на весь замок! Беловолосый сверкнул глазами, принюхался. Его ноздри раздувались, а голова поворачивалась рывками, действительно напоминая ящерицу. — Стражи-ш-ш-ш, — прошипел он. И резко нажал на рычаг, возвращая решетку на место, дернул Незабудку за руку и легко запрыгнул на стену. И зажал девочке рот, чтобы она не пищала. — Тш-ш-ш… Они растянулись на каменной кладке, наблюдая, как внизу проходят стражи. Оххаронцы бросили безразличный взгляд на яму и скрылись за углом здания. — Повезло-ш-ш-ш… — Ты вытащишь Ро и Ло? — Сиера не удержалась и потрогала красную чешуйку на шее парня. Тот зашипел недовольно, но кивнул и спрыгнул вниз. Решетка снова была отодвинута и беловолосый сполз вниз. И через несколько минут вытащил на спине бородатого воина. — И чего я ящером не родился, — буркнул Ло. — Рожш-ш-шей не выш-ш-шел, — хмыкнул беловолосый. Воин открыл рот. — Эй, это ты сейчас пошутил, что ли? Ящер покачал головой и полез за вторым воином. Когда оба брата оказались наверху, беловолосый закинул голову, рассматривая небо. — Сеть там, — непонятно пробубнил Ло. — Разрыв… Виж-жуш-ш-шу… Ящер вновь блеснул глазами, повернулся к Незабудке и протянул ей руку. — Полетиш-ш-шь со мной? Сиера оглянулась на стены замка. Пойти с ним? С этим странным парнем с чешуей? Но одно слово заворожило ее так, что она округлила глаза и подпрыгнула от нетерпения. Полетишь! Этот беловолосый ящер сказал «полетишь»! Но как? Не объясняя, он закинул девочку себе на спину, разбежался и прыгнул, а Сиера взвизгнула, потому что прямо в прыжке у парня распахнулись кожистые крылья, а его тело удлинилось, покрываясь чешуей и обращаясь. Остатки одежды полетели на землю, которая вдруг стремительно завертелась, удаляясь, и Незабудка вцепилась в твердый гребень, что был на теле этого существа. Ящер, крылатый ящер — вот кто это был! Она увидела сверху, что Ло и Ро лезут на стену, а ящер взмывал все выше и выше, кажется, к самому сиреневому цветку, покачивающемуся в черном бархате неба! И уже не в силах сдержаться, Незабудка рассмеялась, потому что это было самое чудесное, что когда-нибудь с ней случалось! Вплоть до того момента, как кто-то огромный и черный не прыгнул с крепостной стены, сбивая полет ящера. Тот зашипел, кожистые крылья свернулись, и они стремительно понеслись к земле, вдоль каменной кладки. — Поднимайся! — закричала Незабудка. Она завертела головой, пытаясь найти того жуткого зверя, что сбил их. Ее шапочка слетела с головы и кудряшки растрепались, мешая смотреть. Так что она не заметила, как черная тень снова напала на них. Этот зверь двигался столь стремительно, что Сиера почти не видела его, словно это был сам ужасающий мрак! Она закричала, когда ящер ударился об землю и прорыл в ней траншею своим телом. Его крылья сложились, и ей показалось, что хрустнули. Сама Незабудка свалилась с чешуйчатого тела и отлетела в сторону. — Улетай! — пискнула она, глядя, как ящер пытается подняться. — Улетай! Но беловолосый лишь скреб крыльями по земле, потому что его придавливало ногой черное чудовище. И Сиера зажала рот ладошкой, увидев наконец этого монстра. Взвизгнув от ужаса и зажмурившись, она кинулась на это жуткое создание мрака. — Не трогай, не трогай его!!! — Незабудка колотила чудовище, пытаясь отвлечь его от ящера. — Не трогай! — Необоснованная и глупая смелость — это ваша семейная черта? — рявкнуло чудовище. Сиера приоткрыла один глаз и пискнула. Шариссар приподнял ее за шкирку, рассматривая с брезгливым недоумением. — А где чудовище? — хлопнула глазами Незабудка. Дарей — ран поднял ее выше, так что глаза девочки оказались на одном уровне с его — красными. — А где тебе необходимо быть в это время, Сиера? — яростно спросил он. Обернулся на приподнявшегося ящера и рявкнул: — Лежать! Парень замер, напряженно глядя на Шариссара. Его глаза стали совсем белыми, светящимися, и он прижимал к груди сломанное крыло. Он изменил форму лишь частично, и сейчас у него вместо рук были крылья. А белое обнаженное тело покрывала красная чешуя. А вот голова стала человеческой, и лицо искажала гримаса ненависти. Шариссар окинул его взглядом. — Долеталась, птичка? К ним уже бежали стражи, и Незабудка всхлипнула. Она ведь хотела, как лучше! Хотела помочь! А вместо этого беловолосый ранен, а этот жуткий Шариссар смотрит на нее так, словно готов убить! А он ведь обещал забрать щенят, если она провинится… Сиера шмыгнула носом, и мужчина встряхнул ее. — Не смей реветь! — прорычал он. — Сама виновата, так нечего тут сырость разводить! Он опустил ее на землю и схватил за руку. Кивнул подбежавшим стражам на ящера. — Заберите его. — Сиера издала жалобный писк. — Не в яму. Заприте где-нибудь. Идем, Сиера. Он дернул девочку за руку и потащил, не обращая внимания на ее сопротивление. — Ненавижу тебя! — выкрикнула Незабудка, упираясь ногами в землю, так что Шариссар почти волоком тянул ее. — Ненавижу. Слышишь? Ты плохой, ты злой! Лея придет и убьет тебя. У Леи есть черный зверь, он самый сильный, он оторвет тебе голову, понял? Шариссар издал короткое рычание и встряхнул девочку. — Немедленно. Закрой. Свой рот, — его глаза пылали красными углями, и это было страшно. Незабудка скривилась, изо всех сил стараясь не расплакаться. — Я тебя не боюсь! — закричала она. — Понял? Шариссар снова потащил ее к замку, стражи расступились, пропуская паладина и вопящую Сиеру. Не выдержав, темный тряхнул ее. — Если ты не замолчишь, я тебя снова в яму брошу. — Ну и пусть. Я все равно сбегу! Понял? — У тебя страх совсем отсутствует? — рявкнул мужчина. — Или разум? Ты понимаешь, что я тебе говорю? Рот закрой! Незабудка шмыгнула носом. Стерла рукавом предательскую влагу, низко опустив голову и едва переставляя ноги. И снова шмыгнула. Слезы все-таки покатились из ее глаз, и она сердито стирала их рукавом, не желая, чтобы этот ужасный дарей — ран их заметил. И не поняла, почему он остановился и присел перед ней на корточки. Она стояла, низко опустив голову и шмыгая носом, потому что ей было ужасно жаль того ящера и его крылья, а еще немножко — себя. — Думаешь, если начнешь реветь, тебя не накажут? — мрачно спросил Шариссар. Незабудка покачала головой, не поднимая взгляда. Что-то прошипев сквозь зубы, мужчина поднялся, сверху вниз разглядывая худенькую девочку. Потом сжал зубы и отвернулся. — Иди в свою комнату, Сиера. — сухо бросил он. — Немедленно. Айк тебя проводит. Взъерошенный и злой Айк дернул Незабудку за руку, но увидев взгляд паладина, сжал ладонь девочки осторожнее и повел ее к замку. Шариссар поднялся в покои, когда малышка уже уснула. — Не понимаю, как она смогла сбежать, мой господин! — негромко проговорил Айк, когда паладин вошел. — Да еще и выпустить пленников! Это просто немыслимо. — он сглотнул, глядя на молчащего господина и торопливо добавил. — Моя вина, господин. Не уследил. Полностью осознаю, готов понести наказание! — Иди спать, Айк. — Негромко ответил паладин и оруженосец моргнул, посчитав, что ему послышалось. — Простите? — Иди, — паладин кивнул на дверь. Снова моргнув, Айк шагнул, но остановился и обернулся. — Мой господин. Это моя вина, что девочка сбежала и подняла решетку ямы. Я полностью осознаю… и готов… — Айк, — Шариссар поднял бровь. — Я уже все это слышал. Ты свободен. Оруженосец набрал побольше воздуха и шагнул, загораживая собой кровать. — Не наказывайте девочку, мой господин, — тихо сказал он. — Она совсем маленькая. Она не понимает… Шариссар хмыкнул. — Боюсь, это создание понимает гораздо больше, чем нам кажется, — он покачал головой. — Иди, Айк. Ничего с ней не случится. Хотя меня удивляет твое желание ее защитить. Оруженосец медленно кивнул и, приложив ладонь к груди, ушел. Шариссар застыл, рассматривая спящую Незабудку. Ее ресницы все еще были мокрыми, личико перепачканным. Но во сне она казалась совсем крошкой, темные кудряшки падали на щеки. Наверное, Лея в детстве была такой же… Не задумываясь, Шариссар убрал их с лица, снял с Незабудки ботинки и накрыл девочку меховым покрывалом. Замер, нахмурившись. И понял, что ресницы у девчонки дрожат, словно силясь не распахнуться. — Можешь не притворяться, — хмуро бросил Шариссар. — Я знаю, что ты не спишь. Ресницы дрогнули и на паладина уставились зеленные глаза. — А как ты узнал? — совершенно по-детски спросила девочка. — Почему я должен тебе рассказывать? — Шариссар сел в кресло, закинул ногу на ногу. — Ты расстроила меня, Сиера. Незабудка, которая уже села на кровати, мигом свалилась обратно и покрывало натянула. И даже засопела. — Это ты сейчас делаешь вид, что срочно уснула? — глазам своим не поверил паладин. С кровати донеслось громкое сопение. — А кто-то здесь утверждал, что уже взрослый, — протянул паладин. Странно, но злиться на девочку не получалось, хотя он старался. — Я еще маленькая, — с готовностью отозвалось Сиера. Завозилась под меховым покрывалом. — Ну да. — И маленьких бить нельзя! — Из-под меха осторожно высунулся нос. — А я не буду тебя бить, — лениво бросил Шариссар. — Посажу в яму на пару дней. Одну. — Там холодно, — теперь из мехового кокона блестел и зеленый глаз. — Холодно, — согласился паладин, ощущая себя на редкость глупо. Он ведет беседу с шестилетней проказницей?! Хотя, с ящерицей он уже общался, теперь вот — с ребенком. Скорость его падения увеличивается с каждым днем. Паладин хмыкнул и щелкнул замком шкафа, достал с полки бутыль с янтарным напитком, отхлебнул прямо из горлышка. — Я тоже пить хочу, — донеслось с кровати. — На столике возле кровати стоит кувшин с водой. — Я хочу то, что у тебя. — То, что у меня, тебе нельзя. — Ух ты! — Незабудка откинула покрывало и вновь села на кровати, блестя от любопытства глазенками. — А почему? — Кажется, слово «нельзя» оказывает на тебя какое-то магическое действие, — буркнул Шариссар и сделал еще глоток вина. Прикрыл глаза. — А я знаю, что у тебя! — торжественно огласила Сиера. — Это вино. Значит, ты вонючий потный пьянчужка, и чтоб тебя коты во сне обгадили! Шариссар поперхнулся и закашлял, из его глаз брызнули слезы, и он согнулся, пытаясь отдышаться. — Что ты сказала?! — прохрипел он. — Так Лея говорила, — задумалась Сиера. — Правда, просила не повторять. К нам как-то залез на чердак один мужчина, от него пахло вот этим вином, прямо как от тебя сейчас. И тогда Лея это и сказала. — Да ладно?! — кашель все еще душил, и паладин стер ладонью выступившую на глазах влагу. — Да. И еще сказала, что отрежет его причиндалы и засунет ему в пасть, если этот мужлан к ней еще раз прикоснется. Только я не знаю, что такое причиндалы. А ты? — Эээ… — Тоже не знаешь? — пытливо протянула Сиера. — Странно. У кого ни спрошу, никто не знает. Все говорят «эээ» и делают такое вот лицо! — А он пытался прикоснуться? — Ну да. Орал, что она грязная полукровка и должна быть счастлива, что он на нее запал. Шариссар посмотрел на бутыль. С силой вогнал кусочек дерева в горлышко, поставил на место и захлопнул шкаф. Поворачиваться к девочке не стал, отошел к окну, втягивая воздух. — И часто такое происходило? — Бывало, — Незабудка за его спиной пожала плечами. — Но Лея знаешь какая? Она никого не боится! Бывало. Шариссар сжал кулаки, ощущая желание найти того мужлана и… Глупое желание. Он причинил Лее гораздо больше боли, чем тот неизвестный пьянчужка. Пока он стоял в задумчивости, за его спиной стало подозрительно тихо, паладин даже подумал, что Сиера ненароком уснула. Но нет. Сидела, уткнувшись взглядом в свои ладошки. Грязные, кстати. — Что на этот раз? — нахмурился Шариссар. Девочка не ответила, и он подошел ближе, присел на кровать. — Мне кажется, или ты собралась реветь? — Нет, — буркнула Незабудка, продолжая разглядывать свои руки. Паладин нахмурился. Он катастрофически не понимал, что происходит в голове у этого создания. Девочка настолько выбивалась из его привычного мира, что общение с ней казалось затруднительным. И в то же время… оно успокаивало боль внутри паладина. Странно, но рядом с Незабудкой ему становилось легче. Девочка свернулась в калачик, уставилась взглядом в стену. Шариссар посмотрел на маленькую фигурку, совершенно теряющуюся в огромной кровати, и помрачнел еще больше. И что ему с ней теперь делать? Тоненькие плечики слегка дрогнули. — Проклятый Мрак! — прошипел паладин. Незабудка затихла, но не повернулась. Шариссар окинул ее взглядом, ощущая странную растерянность. Неуверенно протянул руку, чтобы погладить острые торчащие под рубашкой лопатки и отдернул ладонь, не коснувшись. Зато отчетливо услышал, как девочка хлюпнула носом. — Ну и чего ты ревешь? — мрачно спросил он. Незабудка не отвечала, продолжая тихонько всхлипывать и сопеть. Паладин тяжело вздохнул. — Ты расскажешь мне, почему плачешь? Ну же, Незабудка, расскажи мне. — Не называй… меня так… — со всхлипами выдала девочка. — Ну, ты же коверкаешь мое имя, — пожал плечами Шариссар. — Так и я буду называть тебя, как захочу. Может, злюкой? Что, нет? Тогда плаксой? — Я не плакса! — Разве? Хм. Я вижу плаксу. Которая ревет просто так, как… плакса! — Не просто так! Паладин поднял бровь, изображая внимание. Сиера вновь села и уставилась на него, на темных ресницах дрожали слезы. — Там был зверь-страшный-волк, — шепотом призналась Незабудка. — За стеной. Тот самый. Он такой ужасный… он пришел за моими щенками! Шариссар внимательно посмотрел на потолок, надеясь, что Милосердный Мрак подарит ему терпения. — Сиера. Может тебе показалось? — с надеждой спросил он. — Волки не умеют лазать по стенам. Это я тебе гарантирую. — Нет, — девочка замотала головой так, что разлетелись темные кудряшки. — Он точно был. Я его видела. А еще у него есть крылья. И у него… глаза светились! И клыки были все в крови… А еще головы… их было две! И три хвоста! А лапы… Лапы, как у коххра, все волосатые и кривые. И еще от него воняло. На всю округу несло, я чуть не умерла от вони! — Мда, красавец, — пробормотал Шариссар. — Головы точно было две? — Или три. Да, три! Почти успокоившаяся девочка вдруг снова скривилась, и из глаз ее вновь покатились слезы. — Да что ж такое, — с досадой буркнул паладин. Незабудка хлюпнула носом и вдруг уткнулась лицом ему в бок. Шариссар замер. Он даже почти дышать перестал, с недоумением рассматривая прислонившуюся к нему маленькую девочку и подрагивающую от плача худенькую спинку. Поднял ладонь и очень медленно прижал Сиеру к себе. — Ты его прогнал, да? — не поднимая головы, прошептала Незабудка. — Волка. — Да. Прогнал. — Шариссар осторожно погладил дрожащие плечики, недоумевая и прислушиваясь к тем чувствам, что она будила в нем. Что это? Странное, щемящее, незнакомое? Неизведанное, но сильное, вызывающее ком в горле? Как это называется? Она вся была такая маленькая и худенькая, что стало как-то не по себе. Он слишком давно не видел детей. — Не бойся. Я его прогнал, и он не тронет твоих щенков. И… тебя тоже. Не тронет. — Правда? — Да. — Ты клянешься? — А надо? — Да. Надо дать страшную клятву. На сердце. Так Ло сказал. — Это тот равнинник, которого ты выпустила из ямы? — Шариссар вновь посмотрел в потолок. Сиера торопливо хлюпнула носом, понимая, что разговор зашел куда-то не туда, и напоминать о событиях ночи не стоило. И надо как-то это исправлять. — Я хочу к Лее, — чуть слышно всхлипнула Незабудка. — Я скучаю. Шариссар хмыкнул. И чуть не добавил «Я тоже». — Ты меня отпустишь домой? Паладин промолчал. С кровати донеслось тихое поскуливание. Незабудка подняла заплаканное и покрасневшее личико и ударила его кулаком. — Я хочу к Лее, понял! Она вскочила и метнулась в сторону, забилась под кровать, занавесившись покрывалом. И тихо всхлипывала там, бормоча что-то сердитое себе под нос. Паладин снова посмотрел на потолок. Но Великий Мрак сегодня повернулся к нему ликом равнодушия, или каким-то другим местом, и никак не помогал Шариссару. Мрачно осмотрев на кровать, Шариссар поднялся. — Я велю принести тебе ягоды с медом, хочешь? Из-под кровати не донеслось ни звука. — И пришлю Айка, чтобы посидел с тобой. Если чего-нибудь захочешь — скажешь ему. Ты меня поняла? Тишина. — Сиера, ты поняла меня? Ни звука. Шариссар почувствовал огромное желание перевернуть эту кровать, вытащить за ногу упрямую девчонку и… что? Вот что он с ней сделает? Она всего лишь ребенок. Испуганная девочка, которая не понимает, что происходит. — В Бездну все, — пробормотал Шариссар, разворачиваясь к двери. Из-под кровати вновь раздалось тихое поскуливание и, выругавшись, паладин в два шага пересек комнату и дернул это проклятое покрывало. — Ой, — сказала Незабудка. — Твою ж… — отозвался Шариссар. Все пятеро щенков были здесь, устроенные на меховой подушке и закутанные в шелк простыней. Их морды излучали сытость и довольство, а крылышки подрагивали во сне, как и толстые лапы. Здесь же стояла миска густой сметаны, в которой девочка успела вымазать и щенков и себя. И пищали они, а вовсе не хитрая девчонка! — Сиера, — угрожающе прошипел паладин. — Им холодно на улице! — Завопила Незабудка, пряча подушку с щенками себе за спину. — Они же маленькие. И замерзнут там! — Они звери! — зарычал паладин. — И должны жить на улице! Он дернул Незабудку за ногу, пытаясь вытащить из-под кровати и ощущая желание как следует всыпать ей хворостиной по мягкому месту. Щенки проснулись окончательно и заскули, Незабудка завизжала, вцепившись в ножку кровати, а паладин внезапно испытал желание расхохотаться. Если бы кто-нибудь сказал ему, чем он будет заниматься этой ночью — не поверил бы. Он плюнул на попытку вытащить упирающуюся девчонку, поднялся и откинул с кровати покрывало. Так и есть. Весь тюфяк покрывали следы молока, сметаны, шерсти и еще чего-то желтого и неприятного. — Таак, — угрожающе протянул Шариссар, окидывая взглядом комнату. Под кроватью затихли все. И девочка, и щенки, словно почувствовали надвигающуюся угрозу. — С меня хватит. Ты! Выпустила из ямы пленных! Притащила в комнату зверей! Развела тут свинарник! У солдат и то чище! Будешь наказана, Незабудка, мне надоело с тобой возиться! Он посмотрел на кровать, из-под которой не донеслось не звука. — Живо вылезай! — рявкнул Шариссар. В темноте завозилось, и показалась испуганное личико с растрепанными кудряшками. — Я все уберу! — пискнула Незабудка. — Даже не сомневаюсь, — нахмурился Шариссар. — Завтра. А сейчас ты залезешь в пузырь и хорошенько отмоешься! — Куда залезу? Паладин вновь посмотрел на потолок. — Иди за мной. В следующие полчаса он стоял под дверью собственной купальни и прислушивался к напевающей Незабудке. Она голосила что-то глупое про солнышко и тучки, а паладин сидел под дверью, надеясь, что она не утонет в пузыре. Хотя воды там было немного, ему ниже колена. Горячей и пахнувшей травами. Когда Незабудка выползла, раскрасневшаяся и закутанная в чистую рубашку, слишком большую для нее, Шариссар указал на кровать. — Спать. Живо. Сопротивляться та не стала, зевнула во весь рот и заползла на постель, закуталась в мех. И уснула уже через минуту, по-настоящему, приоткрыв розовый ротик и тихо посапывая. — Докатился, — мрачно пробормотал паладин. Но на душе было спокойно. Он осторожно лег с другой стороны, думая, что вновь не сможет уснуть, но мирное сопение ребенка убаюкивало и как-то умиротворяло. И паладин не заметил, как провалился в сон. * * *