Доктор Кауфман. Прерванная трансляция

Доктор Кауфман

Прерванная трансляция

Новелла

Потягивая через соломинку малиновый чай, Грэйс невольно остановилась возле дивана. Внимание захватило вечернее телешоу, в то время как её старший брат Оливер все ещё копошился на кухне. За окном уже почти стемнело, и лишь багровый оттенок на тёмном небе выдавал прятавшееся за горизонтом солнце.

С улицы донёсся лай. Грэйс открыла входную дверь и вышла во двор.

— Эй, Джесси! — произнесла она мягким гортанным голоском, — что случилось?

Рыжая овчарка умолкла, села на газон и, упёршись передними лапами о землю, высунула язык.

— Эй, чё ты? — девушка потрепала собаку за ухом и сделала очередной глоток прохладного чая.

Морда питомца с интересом потянулась к стакану и вновь подалась назад. За деревянным забором проплыл свет автомобильных фар. Девушка посмотрела вверх и глубоко вдохнула тёплый летний воздух. Ни звёзд, ни луны.

— Грэйс, тебе сделать сандвич? — донёсся с кухни голос Оливера.

— Спасибо, я не голодна.

Мать вышла из ванной в банном халате и с полотенцем на голове. Отец был на работе. В последнее время он частенько не возвращался по несколько суток.

Оливер намазал колбасу горчичным соусом и накрыл сверху ломтиком поджаренного хлеба. Тем временем Грэйс услышала натужный гул. Сначала она подумала, что ей просто мерещится, звенит в ушах. Но гул стал нарастать. Всё громче и громче. Было понятно, что источник его довольно громкий и находится неблизко.

Снова пожар, — подумала Грэйс. В засушливую погоду в частном массиве нередко случались воспламенения. Но несколько секунд погодя она поняла, что это вовсе не спец сигнал пожарной машины. Это было нечто другое, горланящее на десятки кварталов.

— Что это? — спросил Оливер, держа в руках сандвич, который только-только собирался надкусить, — сирена?

Это действительно была сирена, нарастающий вой воздушной тревоги, доносящийся из города до его окраин. Лицо Грэйс застыло. Она переглянулась сначала с братом, потом её взгляд упал на мать, которая тоже ничего не понимала.

Смех из телешоу резко оборвался. Телевизор начал издавать странный шум, некую смесь помех и звука работающего модема. Затем исчезло изображение, на смену которому пришёл чёрный экран с большими пиксельными буквами контрастно-белого цвета. Басистый синтезированный голос зачитывал текст:

«Мы прерываем наше вещание. Это общегосударственная тревога. Данное сообщение транслируется по требованию правительства. Это не тест. Ядерный удар по территории страны неизбежен. Четыре межконтинентальные баллистические ракеты были запущены с неизвестной точки. В течении следующих двадцати минут они достигнут территории страны. Из-за неизвестной траектории полёта данных ракет все жители должны укрыться в убежищах немедленно».

Несколько секунд длилось молчание, пока встревоженная мать не сорвалась с места.

— Собирайтесь, — сказала она, встречая лишь окаменелые взгляды детей, — ну же, быстрее!

— Пойдём! — пришёл в себя Оливер и позвал сестру взмахом руки, — давай, Грэйс.
Девушка побежала в свою комнату. Сложив в сумку первое, что попалось под руку из казалось бы необходимых вещей — бумажник, паспорт, мобильный телефон — она повесила её на плечо, переобулась в кроссовки и побежала на улицу, вслед за матерью и братом...

Вырезка из сообщений жёлтой прессы:

«... с лицом президента явно что-то произошло. Буквально на днях оно было другим. На первый взгляд не видно разницы, но если приглядеться внимательней, форма носа, скул, губ того, кого показывают на телеэкранах, отличаются от того, что мы видели ранее. Что вы знаете об этом человеке? Или об этом? Сколько их на самом деле? Есть мнение, что одного из них уже нет в живых.... »

***

Пасмурный свет пробивался сквозь тёмное, цвета сажи небо. Грэйс шла по дороге, кутаясь в длинную куртку и пряча лицо под капюшон. Взгляд её был направлен под ноги. Изредка она мельком осматривалась по сторонам и тут же вновь опускала голову. Дневной свет вызывал боль в глазах. В паре десятков метров замаячил продуктовый магазин. Ноги ускорили шаг, перейдя на бег.

За стеклом была вывеска «закрыто». Девушка дёрнула дверь, та не поддалась. Тогда она подняла с асфальта камень и разбила стекло. Затем просунула руку в образовавшееся отверстие, повернула защёлку и проникла внутрь.

Неприятный запах ударил в ноздри. Тухлый и резкий, но всё же не столь сильный, чтоб остановить кого-либо в подобной ситуации. Под стеклом холодильный витрины лежали гниющие остатки того, что некогда называлось едой. Та же картина наблюдалась и на хлебных полках. Но должны были быть консервы или что-то ещё, способное храниться долгие месяцы. Зайдя за прилавок, Грэйс обнаружила тушёнку, чипсы, газированные напитки и кучу прочей снеди. С загоревшимися глазами она схватила одну из банок; загнув колечко и буквально вырвав крышку, принялась грязными пальцами класть в рот холодное мясо. Склизкий жир стекал по уголкам рта. Одной рукой она разорвала первую попавшуюся упаковку; половина картофельных чипсов высыпалась на пол, оставшиеся угодили в пригоршню и стали прикуской к основному блюду. Почувствовав жажду, девушка неуклюже откупорила бутылку с газировкой, отчего часть содержимого выплеснулось на джинсы, и припала губами к горлышку, всасывая сладкую жидкость, словно младенец, пьющий молоко из детской бутылочки.

Пиршество прервал громкий выстрел!

Всё, что было в руках, моментально оказалось на полу. Грэйс прижалась спиной к прилавку, боясь даже дышать. Губы беззвучно повторяли некое подобие молитвы.
Второй выстрел не заставил себя ждать. Пуля пробила прилавок насквозь и раскурочила несколько консервных банок. Инстинкт взял своё, Грэйс вскочила с пола и рванула в подсобку.

— Стой! — услышала она голос позади себя, даже не думая повиноваться.
Пробежала мимо складских полок и оказалась в тупике. Чёрный ход блокировала закрытая стальная дверь. За спиной приближались шаги.

Грэйс отчаянно толкала дверь плечом, дёргала ручку, но тщетно; поняв, что это ловушка, она упала на колени и повернулась лицом к неминуемой смерти. В свете, сочившимся сквозь приоткрытые жалюзи, она увидела незнакомку с длинными русыми волосами. Вся её одежда была чёрно цвета — тряпичные брюки с накладными карманами, длинная, почти до колен, кожаная куртка и свитер под горло. На шее висела респираторная маска с солнцезащитными стёклами, а через плечо — увесистая сумка. В левой руке была автоматическая винтовка. Но держала она её не наготове — за цевьё, отводя немного в сторону.

— Тихо, — ласково сказала незнакомка сипловатым голосом, — я не буду стрелять. Смотри, — она согнулась в коленях, положила винтовку на пол и вновь поднялась в полный рост, — я без оружия.

Грэйс медленно встала с колен и сделала маленький шажок. Капюшон сполз с её головы, открыв взору измученное чумазое лицо худенькой низкорослой девочки, черноволосой, с потерянным взглядом тёмно-карих глаз. В полумраке заблестели слёзы.

— Зачем ты стреляла? — спросила она.

— Ты так копошилась... я подумала это дикий зверь.

Грэйс нервно улыбнулась. Затем подошла к незнакомке и обняла её. Это был первый человек, которого удалось встретить за несколько дней после расставания с братом.

— Мия, — представилась незнакомка, касаясь подбородком темя плачущей девушки, — а как тебя зовут?

Отпрянув и немного отшагнув в сторону, Грэйс назвала своё имя. Мия подняла с пола винтовку и повесила её на себя так, что ремни оружия и сумки сходились в перекрестье на её груди.

— Ты одна здесь? — спросила она.

Ответом послужили два быстрых кивка.

Мия раскрыла молнию на сумке и достала точно такую же маску, какая висела на ней самой, и надела её на шею Грэйс, пояснив:

— Когда будешь выходить на улицу, одевай это. Оно защитит тебя.

Обе девушки вышли в торговый зал. Грэйс поспешно вернулась к полкам и принялась распихивать по карманам съестные припасы.

— Нам пора идти, — сказала Мия.

— Подожди. Мне нужно вернуться за братом.

— Забудь он нём, он мёртв, — голос прозвучал ровно, так, будто констатировалась сухая статистика.

— Нет, не мёртв.

— Ты уверена?

— Да... — Грэйс запнулась, не зная всей возможной правды, — то есть... я не знаю. Он был жив. Мы вместе находились в бомбоубежище.

Мия многозначительно посмотрела в сторону. Потом вновь посмотрела на спутницу и сказала:

— Это меняет дело. Когда вы... разминулись?

— Пару дней назад. Он повредил ногу. Не перелом, всего лишь вывих, но очень сильный. Он не мог нормально идти. У нас осталось мало воды и съестного, а ближайшие магазины были подчистую разграблены. Он остался в одном из домов. Я запомнила адрес. У него остались все припасы, там должно хватить на несколько дней.

— Говори адрес, — Мия вынула из внутреннего кармана куртки сложенную в два сгиба потрёпанную карту и развернула её на прилавке возле кассового аппарата.

Грэйс назвала район, улицу и номер близлежащих шоссе. Мия принялась в полумраке вглядываться в карту.

— Там, где сейчас твой брат, относительно безопасно, — сказала она, — если идти быстро, то через день мы будем там. Потом свернём на восток и возможно найдём уцелевший порт.

— Порт?

— Да, именно порт. Вся жилая местность рано или поздно будет поражена осадками.

Грэйс больше не стала задавать лишних вопросов. Ей было достаточно того, что её помогут спасти единственного оставшегося близкого человека.

К вечеру значительно похолодало. Спутницы шли по шоссе, ручным фонарём прокладывая путь сквозь темноту. Первый раз в жизни Грэйс своими глазами увидела настоящий снег. От сажи, поднятой в атмосферу десятками грибовидных взрывов, снежинки имели грязный оттенок.

Наконец, луч света упал на строение — автозаправочную станцию. Спутницы ускорили шаг и трусцой подошли к стеклянной двери. Незаперто.

— Заходи, — сказала Мия.

Грэйс юркнула внутрь магазинчика. Мия полоснула лучом фонаря лес по обе стороны от шоссе и тоже зашла внутрь.

— Подержи, — передала она фонарик в руки Грэйс и достала из сумки маленький предмет, похожий на китайское карманное игровое устройство.

Когда она включила его, экран прибора загорелся жёлтым светом, а динамик стал издавать едва слышный скрежет. Мия провела устройством в разные стороны.

— Отлично, — сказала она, — здесь безопасно.

Они поужинали тушёным мясом, хлебцами и газировкой. Испытывать подобного наслаждения от еды Грейс ещё не приходилось; после долгой прогулки она изрядно вымоталась.

В этом месте они решили заночевать. Легли, не снимая одежды, на угловом диване, предназначенном для посетителей. Ощущая приятно накатывающую негу, Грэйс спросила:

— За нами будут охотиться?

— Возможно, — Мия сделала короткую паузу и спросила, — на вас нападали?

— Да. Нас было десять человек, когда мы встретили людей в таких же масках как у тебя. Мы пошли к ним, думали нам помогут, но нас подпустили поближе и открыли огонь. Брат успел повалить меня, и мы скатились в канаву. Там был один дом. Ползком мы добрались до него. Те не стали преследовать нас. Просто постреляли в нашу сторону и ушли. Я видела, как подъехал армейский джип, в которую они сели. После этого случая Оливер захромал, — Грэйс повернулась на бок, — это были военные?

— Не думаю. Военных больше нет.

— А правительство?

— Скорее всего тоже.

— А помощь? — встревожилась Грэйс, забыв про сон, — к нам придёт помощь?

— Сомневаюсь.

Грэйс смотрела в темноту не моргающим взглядом, замерев и не веря в то, что всё это не сон. Слёзы текли сами собой, без всхлипов и плача, только с сильной душевной болью, комом давящей в груди. Грэйс вынула из кармана джинсов бумажник. Потом на ощупь нашла фонарик, что лежал на полу и, прищурившись от света, раскрыла липучку кошелька.
Мия села на диване, прижав колени к груди, и придвинулась ближе к спутнице, взгляд которой был направлен на что-то, лежавшее в бумажнике. В луче фонарика был отчётливо виден семейный фотоснимок.

— Это мой брат, — указала Грэйс пальцем, — когда закрывались двери в убежище, он тянул меня за руку и сумел затащить внутрь. Мать осталась снаружи.

— А это? — Мия показала пальцем на мужчину лет пятидесяти, стоявшего на фото. Он был высокого роста, лысоват, в очках на тонкой оправе и с тронутой сединой профессорской щетиной, — твой отец?

— Да. Мой отец.

Мия обняла её за плечи, прижала к себе.

— Кто это сделал? Кто начал эту войну? — спросила Грэйс.

— Не знаю... возможно русские.

Газон во дворе одноэтажного дома был влажный от талого снега. Подойдя ко входу, Мия осмотрелась по сторонам. Затем открыла дверь, та оказалась незаперта.

— В той комнате, — Грэйс указала на закрытую дверь, когда они вошли в гостиную.

Тишина не сулила ничего хорошего.

— Жди здесь, — сказала Мия.

Подойдя к порогу, она взяла в руки винтовку. Медленным, осторожным движением руки она отварила дверь и заглянула в комнату. Потом её взгляд устремился сначала в ту часть дома, где находилась кухня, потом в сторону входа. Движением пальцев она поманила к себе спутницу.

— Просто убедись, что это он, — сказала Мия и сделала шаг в сторону, освободив путь.

В глаза Грэйс засквозило отчаянье. Ей не хотелось переступать порог, но всё же она вошла в комнату. Неизвестность была куда более гнетущим чувством.

В метре от двери, на кровати лежал Оливер. Вся его одежда была в крови, а тело буквально изрешечено ранами. Грэйс опустила голову. Это не оказалось столь сильным ударом для неё, как она могла подумать до этого. Идя сюда, она предчувствовала, что возможно не найдёт брата живым.

Повернув голову, она встретила холодный взгляд Мии.

Тишину нарушил щелчок затвора.

Мия перевела взгляд в сторону двери, ведущий из комнаты и быстро отскочила назад. Раздались три громких выстрела. Мия прыгнула в закрытое окно и, разбив собой стекло, исчезла на улице.

— Пойдём, — выбил Грэйс из ступора уже ставший знакомым голос, прозвучавший резким приказом.

Она развернулась к двери. У порога стояла Мия с винтовкой в руках. Она дёрнула Грэйс за плечо и потащила её за собой:

— Быстрее.

В дверном проёме, ведущем на улице, появилась женщина, одетая в тёмный плащ с откинутым капюшоном. В руках она держала короткоствольный автомат. Её волосы и лицо были точной копией той, что стояла рядом с Грэйс.

— Беги к чёрному ходу! — крикнула Мия, вскинув винтовку, и открыла огонь короткими очередями.

Раскалённые гильзы рикошетом бились об стену.

Грэйс побежала по узкому коридору, толкнула плечом дверь и оказалась на задней части двора. Выстрелы продолжали звучать. Едкий ультрафиолет заставил глаза слезиться, и девушка нацепила маску, посмотрев сквозь цветные стёкла внутрь дома, из которого только что вышла. Она увидела свою спутницу, идущую спиной к выходу и подрагивающую при каждой автоматной очереди.

— Идём, — сказала Мия.

Они выбежали через заднюю калитку и скрылись во дворах одноэтажных домиков.

Не жалея ног, они пересекли несколько улиц и почти выбились из сил. Первая остановилась Грэйс. Она согнулась, тяжело дыша, и упала на колени. Мерзкий липкий пот проступал под одеждой. Дышать сквозь маску было всё тяжелее. Мия взяла под плечо едва не теряющую сознание спутницу и потащила во двор, где они вместе спрятались в сарае. Внутри него было темно, только немного пасмурного света сочилось сквозь щели. Сняли маски, и дышать стало намного легче.

— Ты в порядке? — шёпотом спросила Мия.

Грэйс пыталась ответить, но тошнота и одышка не давали произнести ей ни слова. Она сидела на деревянном полу, вытянув ноги и облокотившись спиной о полку с садовыми инструментами.

— Тебя зацепило? — всё также шёпотом задала вопрос Мия.

— Нет, — Грэйс наконец пришла в себе силы ответить.

Мия приподнялась на согнутых коленях и посмотрела в щёлку меж досок сарая. Потом резко опустилась на пол и, припав губами к уху спутницы, едва слышно произнесла:

— Тихо.

Снаружи послышался шум подъехавшего автомобиля.

— Сиди здесь, — сказала Мия.

— Куда ты?

— Если мы будем просто сидеть, нас обнаружат. Одевай маску.

Грэйс послушно выполнила указание.

— Когда выйдем наружу, — продолжала шептать Мия, — ты пойдёшь в другой конец двора, за дом и перелезешь через забор. Только не делай лишнего шума. Когда опять устанешь, прячься. Поняла?

— Поняла.

— Пошли.

Аккуратно, словно сапёр, Мия открыла дверь сарая. Пригнувшись, вышла наружу. Грэйс последовала за ней. От преследователей их отделал деревянный забор.

Мия указала в другой конец двора. Грэйс кивнула и, пригнувшись, на цыпочках, как было обговорено ранее, начала красться. Дойдя до забора, она сделала прыжок и ухватилась руками за деревянные зазубрины. Потом изо всех сил потянулась вверх. Перебравшись, она подобно мешку с зерном плюхнулась за землю, больно ударив левое плечо и бедро.

Раздались выстрелы. Много автоматных выстрелов. Казалось, в той стороне, откуда они доносились, сражались целые вооружённые подразделения. Грэйс поднялась на ноги и побежала. Нехотя, изнывая от усталости, но всё же бежала, чувствуя, как мышцы становятся ватными. Хотелось просто упасть и будь что будет.

Сквозь цветные стёкла, как в дурном сне, промелькнула калитка, за ней дорога, переулок, несколько деревьев... Нога споткнулась обо что-то твёрдое, и девушка упала на землю, а когда поднялась, замерла от увиденного...

На пути стояла здоровенная, в два метра ростом, рыжая собака. Грэйс впервые видела столь громадную особь. Из длинной пасти выглядывали огромные клыки. Зверь оскалил слюнявые ряды зубов, зарычав. Девушка стояла в оцепенении, боясь даже пошевелиться. Псина с интересом обнюхивала её. Стёкла маски запотели от дыхания монстра, и сквозь них можно было разглядеть лишь смутные очертания движений.

Выстрел!

— Ты цела? — донёсся приглушённый голос.

Грэйс продолжала стоять в оцепенении, ничего не видя, пока её не одёрнули за плечо. Чья-то рука протёрла стёкла. Девушка увидела перед собой прежнюю спутницу, узнала её по торчавшим из-под маски русым волосам.

— Идём, — сказала Мия, потащив её за предплечье.

Грэйс успела мельком оглянуться и увидеть лежащую на земле громадную собаку, мёртвую, с окровавленной раной в голове. Когда девушка вновь посмотрела впереди себя, то увидела на дороге армейский джип. Рядом с ним стояли две женщины в масках с винтовками наперевес. У обоих были длинные русые волосы, обе одинакового роста.

— Залезай! — приказала та, что держала Грейс за руку.

Девушка повиновалась. Было понятно, что среди них нет Мии.

Путь был долгий. Сначала городские одноэтажные массивы, затем пригородная трасса, уходящая в полумёртвую песчаную пустыню. За всё время пути ни одна из женщин почти не пошевелилась. Две из них сидели спереди, смотря сквозь лобовое стекло, третья — сзади, рядом с пленницей, упёршись взглядом в подлокотник водительского сиденья. Все они были без масок, тонировка джипа по всей видимости имела защитный слой, и все были точной копией друг друга, копией Мии.

У Грэйс затекли ноги, так как она почти не двигалась, боясь даже лишний раз почесать нос. В горле пересохло, неимоверно мучила жажда. От грязной, пропитавшейся потом одежды зудело всё тело.

После шести часов пути начало темнеть, сумерки пасмурного дня быстро перешли в ночь. Женщина за рулём включила фары, на дороге показался кенгуру, успевший пробежать, не погибнув под колёсами бронированной армейской машины. Вдалеке появились силуэты гор, к которым поворачивала трасса.

Прошло ещё несколько минут. Машина въехала в ущелье и остановилась на обочине. Женщина за рулём заглушила двигателя. Та, что сидела на заднем сиденье, наклонилась и вынула из-под водительского сиденья маленький металлический кейс. В салоне загорелся свет, заставив Грэйс прищуриться.

Внутри кейса находился шприц-пистолет.

— Дай руку, — прозвучал приказ голосом, не выражающим абсолютно никаких эмоций.
От охватившей её тревоги, Грейс замерла, переводя взгляд то на лицо женщины, то на её правую руку, в которой находился предмет с длинной острой иглой. Потом она увидела улыбку и тёплый взгляд, похожий на взгляд Мии, но всё же скрывающий за собой нечто лишённое души.

— Не бойся, — нежно прозвучал голос, — будешь хорошо себя вести, увидишь отца.

— Отца? — опешила Грэйс.

Острая игла больно уколола её в вену. Шприц наполнился кровью, и женщина убрала его обратно в кейс. Грэйс зажала пальцем рану, скривив лицо.

— Идёмте, — сказала та, что сидела за рулём, и открывая дверь джипа.

От дороги шла небольшая тропа, виляющая меж валунов. Она вела к забору из сетки-рабицы. В тусклом свете фонаря была видна табличка: «Зона охраняется. Вход воспрещён». Грэйс вели, крепко держа за руку. Но девушка даже не думала сбегать, повиновалась каждому приказу без мысли воспротивиться.

Луч света упал на двухметровые ворота, расположенные в скале. Они были похожи на те, которыми закрывались ангары, только значительно ниже. Заработал механизм, разрушая тишину скрежетанием и лязгом шестерёнок. Ворота поднялись. За ними находился тоннель с двумя рядами горящих фонарей. Грейс не имела и малейшего представления о том, куда её ведут.

Девушку завели в большое прямоугольное помещение размером со спортивный зал. Потолки с тусклыми прожекторами находился на высоте десятка метров. Вдоль правой и левой стены располагались стальные решётки. Грэйс швырнули за одну из них. Лязгнул замок, удалились шаги, и девушка осталась наедине с полумраком камеры.

Проведя рукой по лбу и убрав от глаз прядь волос, она шагнула вперёд. Где-то поблизости раздалось рычание. Девушка вздрогнула, но не свела взгляд с лежащего на кровати мужчины.

— Эй, — послышался голос из соседней камеры, — Грэйс? Это ты?
Грэйс узнала этот голос. Это был голос Мии.

— Ты здесь? Ты живая? — девушка подошла к решётке.

— Да, — ответила Мия, — можно сказать, что живая, — а потом чуть громче и как-то обречённо прибавила, — пока что живая.

Повисла гнетущая пауза.

— Ты настоящая? — спросила Грейс.

— Настоящая. А с чего бы мне быть нестоящей.

Грэйс разбудили голоса. Она тут же вскочила, так как спала довольно чутко, из-за того, что в соседних камерах рычали и копошились какие-то существа. Дверь камеры была отварена, на пороге стояли три Мии. У одной из них, настоящей, были связанны за спиной руки, две другие держали наготове короткоствольные автоматы.

Позади них, в белом халате и с планшетом в руке стоял... отец Грейс.

— Папа! — воспаряла девушка.

Но профессор никак не отреагировал. Он не произнёс ни слова, будто не узнал собственную дочь.

— Идёмте, — приказала одна из тех, кто держал в руке автомат, — вам не причинят вреда.

Грэйс поднялись с кровати и в измятой одежде вышли из камеры. Пленников повели к раздвижной металлической двери, за которой следовала целая сеть коридоров. По пути попадались другие клоны Мии, клоны отца Грейс и ещё многих похожих друг на друга людей. Они проходили мимо, не обращая никакого внимания на пленников. Кто-то нёс в руках оружие, кто-то — колбы с цветными жидкостями.

В стенах были ниши. В них находились цилиндрической формы капсулы с эмбрионами. У одних были жабры, у других открывались глаза, некоторые походили на животных.

Грейс и Мию завели в большой грузовой лифт. На табло быстро побежали номера этажей: В3, В4, В5, В6, В7, В8, В9, В10...

От быстрого снижения у Грэйс закружилась голова.

Наконец лифт остановился. Двери открылись и за ними возникло помещение, походившее на коридор этажа гостиницы. На стенах висели узорчатые светильники, а по паркетному полу тянулась дорожка.

Пленников довели до конца коридора и остановили возле последней двери. Открыли её и приказали заходить, перед этим развязав руки Мии. Та размяла затёкшие запястья.

Грейс и её спутница стояли в кабинет, отделанном красным деревом. У потолка висела люстра, а на том, что эмитировало окна, — бархатные занавески. На столе находились только ноутбук и стационарный телефон. Высокая спинка кресла скрывала того, кто на нём сидел; виднелись лишь лежащие на подлокотниках руки.

Дверь закрылась. Пленники остались одни, без сопровождения. Они осматривались по сторонам, чувствуя себя не ловко в этом непонятном месте.

Кресло развернулось. В нём сидел немолодой мужчина в деловом костюме. Верхняя пуговица его рубашки была расстёгнута, а на правой руке из-под манжета выглядывали часы.

Незнакомец положил локти на стол и сложил ладони замочком.

— Добрый день, — произнёс он с явным иностранным акцентом, — меня зовут Владимир. Добро пожаловать в Новый Мир.