Arrivederci! 3 страница

- Синьор! Меня мучит жажда! Вы можете чем-нибудь помочь? – и, резким движением сорвав с головы берет, метнула его Нику. Берет мягко опустился на его вытянутую вперёд руку. Стелла совершила прекрасное движение головой, встряхнув волосами и закинув голову назад и её рыжие локоны красиво рассыпались в стороны. Она прогнулась назад, опершись локтями о стойку и соблазнительно выставив вперёд свою круглую грудь, которая заметно вздымалась и опускалась в такт её дыханию, и бросила на Ника выразительный взгляд больших зелёных глаз. Мало-помалу в них уже начинала разгораться страсть и, конечно же, это не ускользнуло от его проницательного взгляда.

И тут Ник окончательно пришёл в себя и снова стал самим собой – обаятельным ловеласом, отлично знающим свое дело. Улыбнувшись, он быстро зашагал к бару. Подойдя к Стелле вплотную, он склонился над ней, облокотившись одним локтем о стойку и произнёс:

- Конечно, синьорина! Что пожелаете?

- Говорю же – жажда замучила. Что-нибудь освежающее, со льдом. Я полностью доверяюсь вашему вкусу.

- О`кей! – Ник быстро зашёл за стойку и, положив на неё берет, принялся выполнять заказ. Через пять секунд перед Стелой уже стоял бокал с шипящим тонизирующим напитком. Она протянула к нему руку – от бокала веяло приятной прохладой – и быстрыми глотками утолила свою жажду. По крайней мере, одну из двух.

На какое-то время губы её перестали улыбаться, а в глаза начала возвращаться печаль. Но длилось это всего лишь пару мгновений. Стелла быстро встрепенулась и посмотрела Нику прямо в глаза. Тот стоял, опёршись руками о стойку и буравил её своим взглядом, в котором уже плясали огоньки.

Так два огня горели один напротив другого, разгораясь всё сильнее. Какое – то время было слышно лишь тихую музыку, приятно плывшую по воздуху.

- Выключи её.

Ник посмотрел наверх и потянулся к крайней колее. На ней висел лишь один коньячный бокал. Он отличался от остальных: красивые тонкие узоры обрамляли его. Ник потянул бокал на себя, как-бы намереваясь снять его. Музыка мягко стихла. Не было слышно абсолютно никакого, даже самого тихого щелчка выключателя. Это было поистине эффектно! Но сейчас Стелле было не до восхищений. Она продолжала испепелять Ника огнём, а искуситель тем временем спокойно вышел из-за стойки и встал за спиной красавицы в пол-оборота.

В воздухе висела тишина. Такая, которая, наверное, бывает только в вакууме.

Ник плавно опустил голову к плечу Стеллы. Прядь её красивых рыжих волос мягко и приятно щекотала его лицо. Он аккуратно убрал локоны, прикрывающие цветок, назад и вытянул её. Затем медленно провел ею по изящной шее вниз, и – вправо, к другому уху. Стелла закрыла глаза и закинула голову назад, ожидая продолжения ласк. Ник медленно провёл цветком по её щеке и губам. Глаза её медленно открылись и смотрели на него. Дыхание её стало горячим. Ник ощущал его на своём лице. Он продолжал вести цветок по её нежной коже. Теперь он спускался вниз, едва прикасаясь нежными лепестками к горлу Стеллы. Девушка судорожно сглотнула. Роза уже спускалась между её грудей и продолжала путь влево,.. прикоснулась через ткань к соску… Затем сбавила темп и тихо-тихо стала описывать вокруг него круги. Грудь Стеллы стала вздыматься ещё чаще. Ник услышал, как гулко и часто застучало её сердце. Он смотрел ей в глаза, рукой с цветком продолжая в это время свои ласки и постепенно приближал свои губы к её лицу. Теперь, на почти нулевом расстоянии, когда он мог ощущать её дыхание в полной мере, оно уже казалось ему раскаленным. «Синьорина» раскрыла губы и вновь прикрыла глаза в ожидании поцелуя и… и Ник положил цветок на стойку, взял бокал Стеллы и, сделав из него пару глотков, поставил его на место.

Девушка ошарашено посмотрела на него. Он молча повернулся к ней спиной, прошагал вглубь зала и уселся в кресло, лицом к ней. Теперь они находились в шести шагах друг от друга.

- Синьоринами называют незамужних девушек в Италии. Ты, наверное, знаешь об этом, да? – Ник говорил таким тоном, что зайди сюда в эту секунду кто-нибудь третий, он мог бы подумать, что прервал диалог, который длится уже давно. Он сидел, закинув ногу на ногу на американский манер с невозмутимым видом. Одна его рука лежала на подлокотнике, плавно постукивая по нему пальцами, другая подпирала сбоку голову указательным и средним пальцами.

- Италия – вообще сказочная страна. Если ты никогда там не бывала, сделай это обязательно. Не пожалеешь. А во Флоренции… Ник принялся без пауз и заминок рассказывать Стеле про Флоренцию. Вид у него по-прежнему был невозмутимым. Но внутри - в душе – он смеялся. И не только потому, что его забавляла эта игра. Это был один из тех моментов, из-за которых, собственно, он и стал Казановой. Знание того, чем сейчас всё закончится, делало его в такие секунды самым счастливым человеком на Земле и наделяло его жизнь смыслом. Так что смех этот одновременно был также и смехом счастья.

Ник продолжал рассказывать Стелле об Италии, когда она наконец встала с табурета и, не говоря ни слова, медленно направилась к нему.

Мужчина всё говорил и говорил, оставаясь в своей позе, а Стелла подошла к нему вплотную и остановилась. В глазах у неё уже не было огня – там уже разгорелся самый настоящий ПОЖАР! Дрожащими руками она расстегнула оставшиеся три пуговицы на сорочке Ника. Он на секунду замолчал, скинул вещь на пол и продолжил свою болтовню. И, хотя до сих пор самообладание его не давало сбоя, говорить ему всё же стало труднее, когда Стелла резко сбросила с себя блузку и взгляду его предстала самая сексуальная грудь, которую ему когда-либо доводилось видеть. Наконец, он закончил ломать комедию и замолчал окончательно. Стелла наклонилась к нему: её грудь и лицо медленно надвигались прямо на него. И вдруг девушка резко подалась вперёд, намереваясь поцеловать Ника. Реакция его была молниеносной. Он резко встал, с силой прижал Стеллу к себе и впился в её губы. Они слились воедино в страстном поцелуе. Правая рука Ника реактивно нырнула под юбку Стеллы сбоку. Мгновенно найдя там трусики, двумя сильными движениями он разорвал их (аффтар жжошь!!! ) и сразу же отбросил в сторону. Девушка слегка дёрнулась и обязательно вскрикнула бы, не будь их рты всё ещё заняты поцелуями. Стелла слегка оттолкнула от себя Ника, прервав поцелуй, и рухнула на пол, успев перед этим схватить его за руку. Он

рухнул вслед за ней. Девушка хотела притянуть его к себе, но тот вдруг вырвался, перевернул её на живот и, резко сбросив брюки, рванул её к себе… Красавица прикусила нижнюю губу и сладко застонала…

Пара забыла обо всём на свете и слилась воедино в мощном и страстном потоке. В их соитии было столько энергии, столько мощи, что её наверняка бы хватило, чтобы полностью взорвать весь их город! Но вместо этого взорвалась квартира Ника. Взорвалась в пике их страсти, когда Стелла, впившись ногтями до крови в руки Ника, издала громкий и продолжительный крик, а Ник напрягся и, дернувшись несколько раз, обессилено упал. Они оба улетели куда-то, где не было ничего и никого. Не было даже их самих. Там была лишь тишина и темнота. И больше – ничего. Но через некоторое время они вернулись, и продолжили свои танцы. А после продолжили их ещё раз. И ещё… и ещё... и снова... Стелла отдавалась Нику вся, без остатка. Она открыла для себя

ощущения, которые не испытывала раньше ни с одним из своих любовников. Она позволяла ему всё – все комплексы и предубеждения во взглядах на секс вылетели в этот день из её головы к чёртовой матери и в последствии больше никогда к ней не возвращались! Стелла качалась с Ником на волнах эйфории, не зная ничего, не видя ничего и не думая ни о чём – как сама того хотела. Молния, о которой говорил ей Ник, вспыхнула между ними. И сопровождалась она сильнейшим громом. И они дали друг другу то, ради чего пересеклись их судьбы; то, что нужно было им обоим.

И вот, последняя волна наслаждения захлестнула их обоих: оба в изнеможении упали на кровать и моментально заснули. Румяная и горячая, Стелла умерла клинической смертью. Но скоро она вернётся, как и обещал ей Ник.

***

Николай сдержал слово. Это было легко. Он добился своего: выиграл спор и получил свою награду. Теперь его уже ничего больше не волновало. Более того, он даже рад был тому, что Стелла взяла с него это слово. Так намного легче. Он

выполнил обещание – Стелла вернулась. Вернулась в прежнюю жизнь. Вернулась к Илье… Но, проснувшись утром и осознав это, она вдруг поняла, что бояться стоило не «смерти» - бояться нужно было именно этого возвращения.

Настроение у неё было отвратительным. Ник ещё крепко спал, когда она оделась и собралась. У двери, обуваясь, девушка вдруг вспомнила, что забыла берет. Она быстро прошагала к бару, взяла его со стойки и уже повернулась было

идти обратно, когда её внимание привлёк какой-то предмет белого цвета, лежащий на стойке. Стелла посмотрела на него. Предмет оказался листом бумаги, сложенным вдвое. Девушка развернула его.

«Арриведерчи, Стелла. » - прочитала она.

«Какая же ты всё-таки сволочь! » - пронеслось в её голове. Внезапно её захлестнула волна негодования. Ей вдруг резко захотелось разнести к чёрту весь его бар или вообще перевернуть всё в этой квартире вверх дном. Но волна эта прошла так же быстро, как и появилась.

«В конце концов, тебя же никто не заставлял. Более того, тебя даже не уговаривали. Ты сама этого захотела и сама сделала свой выбор» - сказала ей логика.

Стелла обиделась на неё и с недовольным лицом быстро пошла к выходу. Там она надела туфли и, громко хлопнув дверью, ушла.

***

Илья был пьян. Хотя, учитывая количество коньяка, которое он выпил, это было странно, потому что оно должно было «вырубить» его ещё полчаса назад. Но, как известно, стресс не даёт человеку сильно пьянеть. А Илья был в стрессе.

Где-то час с небольшим назад ему позвонил Ник. И пусть он говорил очень осторожно, стараясь как можно меньше травмировать друга – плевать! Это произошло!

Стелла спала с его лучшим другом! Его любимая девушка! Та, которую он так долго искал и наконец, нашёл! Та, в которой он не видел ни одного недостатка (он даже начинал подумывать, что в этом и заключается её недостаток – она идеальна! ) и которая любила его так же сильно и беззаветно (а в этом не было никаких сомнений: он не понимал, что толкнуло её на этот поступок, но одно он знал точно – до этого она была с ним искренней), предала его! Почему она это сделала? Что толкнуло её на измену? Простая сексуальная жажда? Не может быть – Стелла была полной противоположностью тех девушек, которых обычно называют, мягко говоря, легкомысленными. Да и вообще, он что-то ни разу не замечал у неё какого-то неуёмного сексуального аппетита. Секс не был для неё на первом месте в списке жизненных приоритетов.

Нет. Причина крылась здесь в чём-то более серьёзном. В чём именно, Илья не знал. Он был не такой уж знаток в области поведения женщин. Вот Ник – да! Тот наверняка знал ответ! Но сама мысль о том, чтобы набрать сейчас его номер и спросить его об этом, вызывала у него отвращение. Он сделал очередной большой глоток из бутылки и поморщился. На полу валялось ещё две таких же, только уже пустых. Впрочем, в этой тоже оставалось не так уж много. Илья сидел на краю своей кровати. Вид его вызывал сочувствие. Так много он не пил уже давно – со времён смерти отца. Он поднял бутылку к свету – золотисто-коричневая жидкость плескалась по стенкам сосуда. Чувствуя, что алкогольная волна продолжает топить его и, возможно уже совсем скоро потопит, Илья решил опередить её и быстрыми глотками прикончил то, что осталось. Затем кинул бутылку к её «подружкам» и упал на спину, утонув в мягкой постели. Голова его быстрыми темпами начала пульсировать тупой болью – всё сильнее и сильнее. Он обхватил её руками и, перевернувшись на бок, свернулся «калачиком» и закрыл глаза. «Стелла, Стелла! Любимая моя! Свет моей жизни – что же ты наделала!.. ». От этой мысли голова заболела ещё сильнее. Но постепенно алкоголь стал притуплять чувство боли и через пару минут Илье стало полегче. «Только бы не просыпаться! Не хочу!.. » - последнее, что он успел подумать. А затем сознание его отключилось.

***

Следующие пару недель ничего примечательного не происходило. Стелла вернулась к Илье и продолжала общаться с ним так, как будто бы ничего не происходило. Совесть, конечно же, грызла её изнутри, как червяк яблоко. Но

для себя она твёрдо решила – Илья ничего не узнает от неё: даже если вдруг решит её пытать, она не выдаст ему ничего. Причин на это было предостаточно: не ранить Илью, не упасть в его глазах и, наконец, главная – сохранить отношения. Стелла знала: с совестью-то со временем можно совладать и не дать ей разрушить их любовь. Она найдёт в себе силы и дальше смотреть любимому в глаза так же, как смотрела в них до измены. Она будет улыбаться ему и вести себя совершенно непринуждённо. А вот правда поставит точку. Потому что как бы Стелла не старалась, после того, как правда откроется, ВСЁ БУДЕТ ПО-ДРУГОМУ. И даже если Илья найдёт в себе силы простить её, сама она себя простить не сможет: совесть окончательно возьмёт над ней верх.

Илья, в свою очередь, зная расклад ещё с самого начала, не особо торопился разрывать с девушкой связь. Он действительно очень любил Стеллу, но недавние события жирным пятном птичьего помёта ляпнули на тот чистый гладкий памятник красавице, который Илья и в самом деле уже готов был ей поставить. И теперь, кроме вопроса «почему ты это сделала? » он мысленно задавал ей ещё один: «когда же ты наконец мне скажешь? » - их отношения действительно были очень доверительными. А про открытую натуру Стеллы и вовсе знали все её знакомые. Это даже было её своего рода визитной карточкой: девушка в принципе не любила тайн – они мучили её. И именно это, а не болтливость, как это бывает у других, было причиной того, что, общаясь с более или менее близким – она сразу просила не доверять ей никаких тайн – ни своих, ни чужих.

Вот почему Илья был непреложно уверен в том, что Стелла обязательно ему расскажет. И просто ждал, когда же это наконец произойдёт. Безусловно, он мог бы ускорить процесс, сознавшись ей первым. Но дело в том, что по прошествии двух-трёх дней Илья уже начал сомневаться – а собирается ли она вообще ему что-либо говорить? Это сбивало его с толку, и он решил подождать ещё день. А потом – ещё один, и ещё – до тех пор, пока эти сомнения не переросли в твёрдую уверенность. И тогда Илья, поколебавшись ещё немного, вообще передумал ей рассказывать. В конце концов, рассуждал он, оба они страдают в равной степени - и пусть он знает чуть больше неё – его молчание будет её платой за её проступок. А свой спор с Ником считать проступком он уже перестал. Чувство вины улетучилось полностью. Он даже рад был, что поспорил – это открыло ему глаза.

Но, всё же он простил Стеллу. Простил оба раза – и за измену, и за молчание. Он дорожил их отношениями так же как она и поэтому запасся терпением и ждал, когда подействует лекарство под названием «время».

Так они оба играли в молчанку и мучились поодиночке: Стелла – сильно, Илья – чуть меньше. Ложась спать, он и она с нежностью смотрели друг другу в глаза и говорили слова любви. А затем Стелла ждала, пока её любимый уснёт и снимала с лица маску. Под ней оно было мрачным и печальным и она бы наверняка плакала, но слёзы её кончились ещё в ночь, когда она вернулась из «Чёрного ветра».

И так бы все они и жили: Стелла с Ильёй – «счастьем любви», а Ник вернулся к прежнему образу жизни - знакомство со Стелой и последующая близость с ней заставили его немного призадуматься и очень сильно впечатлили его, но его жизненные принципы оказались сильнее – счастьем свободного ловеласа.

Но в конце сентября произошло одно событие, которое содрало повязку с незажившей душевной раны Стеллы и прямо рядом с ней нанесло ещё одну.

Почти смертельную.

***

А случилось следующее.

Как-то, в один из последних дней сентября Стелла собралась в гости к подруге на чай. Это был выходной, Илья знал, что Стелла уходит ненадолго, но всё же попросил вернуться поскорее, чтобы провести уик-энд вдвоём. Но, конечно, когда он говорил ей об этом, он и представить себе не мог, как скоро она вернётся.

Выйдя на улицу и пройдя совсем немного, она была застигнута врасплох внезапно начавшимся дождём и, прикинув, что заканчиваться в ближайшее время он не собирается, девушка решила вернуться домой за зонтиком.

Подойдя к двери, Стелла услышала голоса из-за приоткрытой двери соседней квартиры – первый был голосом хозяйки – пенсионерки Татьяны Юрьевны, второй принадлежал Илье. Это было в порядке вещей. Пожилая женщина жила одна и частенько нуждалась в мужской помощи по хозяйству. Илья по доброте душевной никогда ей не отказывал.

Стелла решила не мешать. К тому же, она уже задерживалась. Открыв дверь, девушка вошла внутрь. Она сняла со стены зонтик и напоследок заглянула в зеркало – не успел ли внезапный дождь подпортить её внешний вид.

«Да нет, всё в порядке». Девушка машинально поправила рукой волосы и боковым зрением увидела в зеркале какое-то мерцание. Это был монитор компьютера, стоявшего на столе в гостиной. «Ну вот. Не успела я за порог шагнуть, а он уже в свой интернет залез! ». Стелла покачала головой и

повернулась к выходу. «Нет, что-то тут не то... Как-то уж слишком быстро.. » - подумалось ей. «А что, ему надо было подождать 15 минут? » - сострила Логика. «Скучно ему без тебя, вот и ринулся». - добавила она вслед за этим. «Наверное, ты права. Как всегда…» - подумала Стелла, но чисто интуитивно, повинуясь неведомо какому зову, девушка быстро прошагала в зал и подошла к компьютеру.

Текст на экране гласил: «…Тщательно всё обдумав и взвесив, я всё же решил с тобой согласиться.. » - Илья писал Нику письмо на e-mail. Его не было в городе уже дней десять и друзья решили пообщаться. «В конце концов,

по сути-то, в этой ситуации у каждого своя доля вины – и у тебя, и у Стеллы, и у меня…» Девушку охватило дурное предчувствие. Теперь она просто ИМЕЛА ПРАВО читать дальше – Илья не просто упоминает её в письме, он ОБВИНЯЕТ её в чём-то. Обвиняет в разговоре с Ником, в то время как в личных беседах с ней не делал этого ни разу.

«.. Так что пусть всё останется …» - на этом месте мигал курсор: письмо не было окончено.

Тогда Стелла открыла письмо Ника – то, на которое Илья писал сейчас ответ. Это письмо было куда больших размеров и намного конкретнее предыдущего.

Достаточно конкретным для того, чтобы ей всё стало ясно.

***

Девушка почувствовала себя так, как будто кто-то вдруг бесшумно подкрался к ней сзади и неожиданно окатил её из ведра ледяной водой. Несколько секунд она так и стояла столбом: ни мыслей, ни чувств – ничего. Только ступор. Затем, не выходя из транса, Стелла закрыла письмо Ника и оставила всё в таком виде, в каком оно было до её прихода. Закрыв дверь, девушка пошла к лифту. По пути она слышала, как Илья продолжал перебрасываться короткими фразами с соседкой. Слышала, но не воспринимала – сейчас она не восприняла бы Илью даже если бы тот прямо в эту секунду вышел на площадку и, увидев её, начал разговор.

Стелла вышла из подъезда, раскрыла зонт и

пошла к подруге. Пошла несмотря ни на что. Потому что надеялась, что это хоть как-то отвлечёт её. В гостях она вела себя настолько привычно, насколько это вообще было возможным в её состоянии. Подруге она сослалась на сильную головную боль и та больше не стала задавать вопросов.

И только выйдя из её подъезда, Стелла осталась наедине со своими мыслями, которые словно шакалы окружили её со всех сторон и принялись безжалостно атаковать.

Дойдя до автобусной остановки, она присела на лавочку и стала ждать, когда этот ураган из вопросов, ответов, догадок и поучений стихнет. А когда он стих, к остановке подъехал автобус, идущий в сторону её дома. Стелла встала и зашла в него. Разговаривать с Ильёй сегодня не было никакого желания.

***

Остаток этого дня Стелла провела одна в своей квартире. Каким-то чудом найдя в себе силы говорить, она позвонила Илье и сказала, что останется у подруги на ночь. Нельзя сказать, что он был в восторге от этой новости, но выбора у него не было. Положив трубку, Стелла села в кресло и отрешённо уставилась невидящим взглядом куда-то вглубь комнаты. Теперь у неё уже не возникало ни мыслей, ни вопросов. Только чувство обиды и негодования. Её использовали! На неё поспорили как на какую-то вещь; заключили пари втайне от неё, за её спиной! Любимый человек, мужчина, которого она не только сильно любила, но и уважала как раз за его высокоморальные принципы, нарушил их и поступил так низко.. она никогда бы не предположила, что он на такое способен.

Стелла чувствовала себя отвратительно. Она вдруг осознала, что устала. Устала от всего. Все те жизненные приоритеты, которые вдохновляли её и давали ей силы, вдруг потеряли для неё всякий смысл. Девушка буквально чувствовала, как всё в её душе постепенно умирает. Она сидела в кресле в этом полузабытьи и абсолютно не реагировала на происходящее вокруг. На улице уже стемнело, в квартире – тоже. Но Стелла, казалось, этого не замечала. Она просто сидела и ждала, пока не спеша улетучатся её чувства. И это происходило! Частички её души медленно всплывали вверх и одна за одной испарялись в воздухе. Постепенно девушка превращалась в какого-то бесчувственного робота.

Последней осталась ненависть. И сидела она в ней так крепко, что вытащить её казалось просто невозможно. Сама же она уходить явно не торопилась.

И тогда Стелла взорвалась. Вскочив с кресла, она с яростью начала крушить всё вокруг. Красавица срывала дорогие картины со стен и с размаху швыряла их об пол. Красивые вазы с живыми цветами разлетались вдребезги, врезаясь в стены и оставляя на них мокрые пятна от воды. Стеллу охватил ураган ярости и, неистово кружась в нём, она рвала и метала: руки хватали всё подряд и бросали, разрывали, ломали. Она ненавидела Ника.

- Ненавижу!!

Массивный табурет был схвачен её красивыми длинными руками и с такой мощью брошен в люстру, что с громким звоном разбил и её саму, и пару лампочек. Пара кривых осколков, бывших когда-то чем-то красивым, похожим на ледяные сосульки, шатаясь, остались висеть. Всё остальное рассыпалось на пол.

Стелла часто дышала. В её глазах горел какой-то страшный огонь. Нездоровый огонь. Рыжие кудри были рассыпаны по лицу и придавали девушке вид настоящей ведьмы.

Она ненавидела Илью.

- Ненавижу!!

Прошагав быстрыми тяжёлыми шагами в другую комнату, она без промедления сорвала тяжёлую гирю со старинных часов и швырнула её в стеклянный столик. И снова вечернюю тишину пронзил громкий звон. Если бы её соседи были сейчас дома, они наверняка бы уже вызвали милицию, решив что на их милую соседку напали грабители.

Разорвав, поломав и раскидав всё и в этой комнате, девушка на время остановилась, чтобы отдышаться. Она стояла, облокотившись руками об колени. А когда выпрямилась, то увидела собственное отражение в огромном зеркале, висевшем прямо перед ней. Ураган уже оставил её и ярость уже угасала. Но силы всё ещё оставались. Стелла собрала их для последнего взрыва.

- Ненавижу тебя!!! Слабая, беспринципная потаскуха! – Она приподняла зеркало с массивной рамой, которое даже грузчик, вешавший его, поднимал не без проблем и сняв с петель, толкнула его вниз. Громкий стук и звон: зеркало треснуло на несколько частей…

Обессиленная, Стелла побрела в свою спальню, в которой всё было перевёрнуто вверх дном и рухнула на разбросанную постель. И так как рухнула, так и осталась лежать неподвижно. Лишь дыхание было частым. Но вскоре и оно успокоилось и стало почти незаметным. Казалось, бестия наконец угомонилась. И только нездоровый огонь по-прежнему ровно горел в её глазах, которые смотрели в потолок не моргая. Через несколько минут к этому огню добавился ещё один недобрый признак – злая, жестокая, какая-то.. мёртвая улыбка.

***

Теперь все трое знали всё. Никаких непоняток. Но – парадокс! – все трое молчали.

Впрочем, у каждого из них имелись на это свои – и довольно веские – причины. Ник с самого начала и не собирался признаваться Стелле (хотя, если бы Илья попросил его об этом, он, конечно же, сделал бы это). А теперь, по прошествии времени, он и думать забыл об этом. Причины Ильи тоже были очевидными и безусловными. Да и время... Оно всё-таки прошло и теперь уже нужно было молчать до конца.

Что касается Стеллы, она тоже не горела желанием напрямую говорить об этом. Во-первых, ей вообще было противно разговаривать после всего с кем-то из парней. Во-вторых, в её душе действительно почти всё умерло. Она стала какой-то отстранённой и настолько ко всему равнодушной, насколько это возможно, чтобы продолжать хоть как-то существовать.

Предупредив Илью, что погостит пару дней у мамы (на самом деле оставаясь у себя дома), девушка провела эту самую пару дней как какой-то призрак или тень. Она, то часами сидела в кресле в абсолютной тишине и смотрела невидящим взглядом сквозь воздух, то выходила на улицу и там медленно-медленно шла туда, куда несли её стройные ноги, глядя всё тем же взглядом прямо перед собой. Единственным признаком, по которому прохожие могли уловить хоть что-то в настроении девушки, была вся та же страшная улыбка, больше похожая на жестокую ухмылку. И никаких приятных эмоций эта ухмылка явно не вызывала.

***

К вечеру второго её «выходного» ноги привели Стеллу на Яблоневую аллею. Она всё так же не спеша шагала прямо, но даже её отрешённый взгляд не мог не заметить, как изменилась эта аллея с того дня, как девушка встретилась здесь с Ильёй. Сегодня был совсем другой день: тумана не было – стояла ясная солнечная погода, тишины тоже не наблюдалось - всюду ходили люди и разговаривали: между собой и по мобильным телефонам, мимо проезжали машины: одни – туда, другие – обратно... а аллея! Она преобразилась! Вместо цветов на ветвях деревьев теперь красовались спелые яблоки…

…Когда-то несколько садоводов-любителей решили посадить на аллее пару яблонь. Жителям района идея пришлась по душе и совместными усилиями обычная аллея превратилась в яблоневую. Со временем это стало отличительной чертой, даже достопримечательностью района. И теперь здесь стояли яблони самых разных сортов, и все они давали красивые и довольно вкусные плоды…

…Стелла остановилась и принялась разглядывать яблоки. Где-то здесь они с Ильёй и познакомились. «Вначале были цветы... », - подумалось ей. «Как это символично! С цветов началась наша любовь, а заканчивается она плодами. Наверное, эти плоды могли бы стать приятной наградой нашим светлым чувствам. Но они оказались горькими». Стелла задумчиво посмотрела на большое зелёное яблоко прямо перед собой и, протянув к нему руку, легко сорвала его. Девушка повертела плод в руке, о чём-то размышляя. Внезапно нездоровый огонь вновь вспыхнул в её глазах, как будто до этого он едва горел, а сейчас в него плеснули порцию горючего.

Сегодня было первое октября. До дня рождения Стеллы оставалось три дня. До сих пор никаких конкретных идей по поводу его празднования у неё не было. Как вариант они с Ильёй рассматривали пригласить Ника и втроём тихо посидеть на природе, у именинницы на даче. Но окончательного решения пока не было. Приняла его Стелла только сейчас. «Там и отметим». Улыбка-ухмылка её стала ещё более пугающей. «Надо набрать яблок», - по-думала она и пошла домой за корзиной.

***

Наступило четвёртое октября. Стелла пригласила Илью и Ника к себе на дачу. Она уговорила мужчин не помогать ей в приготовлениях и попросила подъехать их к вечеру.

Так они и поступили.

Поскольку вечер намечался мягко говоря нетрезвый, а на следующее утро обоим предстоял рабочий день, друзья решили воспользоваться электричкой. За всю дорогу, до самой остановки Ник и Илья обменялись лишь парой незначительных фраз. И только выйдя из электрички и начав путь к дому Стеллы, они наконец разговорились. Илья заметил, что Стелла в последнее время сильно изменилась и ведёт себя довольно странно. Ник уверял приятеля, что всё в порядке и даже назвал несколько вполне логичных причин, объясняющих такое поведение девушки. И Илья бы, наверное, согласился с ним. Но интуиция подсказывала ему: причина гораздо серьёзнее. Он боялся, что Стелла о чём-то догадывается, а может даже… каким-то образом узнала правду. Второе, правда, казалось ему менее вероятным. По-крайней мере, он понятия не имел, как это могло произойти. Это просто не укладывалось в его голове.

⇐ Предыдущая 1 234 Следующая ⇒