Глава 2 251-244. Глава 3. Ксенофонт.

Глава 2 251-244

К 251 году Селевкидам удается покорить Галикарнас и Родос.
Нарушив клятву, данную перед лицом богов, и проявив свое низкое вероломство, военные действия против селевкидийцев начал Понт - вчерашний союзник.
Нападение на Родос также приводит к войне с Ахейским союзом, однако те, будучи в состоянии войны с Понтом, очень скоро предпочтут заключить с Селевкидами мир.
Летом 251г. египетский отряд Филопатера в 1460 человек начал штурм Сард, когда завершил строительство осадной техники. У египтян была пехота - воины со щитами и топорами, а также гоплиты, много колесниц, а также 1000 пращников.
Прежний правитель Сард - брат Аристарха Александр на тот момент погиб. Александр мужественно защищал город, всего с двумя лохами отразив, в итоге, штурмовавших город египтян. Однако сам при этом был убит. Гир - его сын, который несомненно был отмечен печатью богов, ибо уже с юности своей показывал необычайное искусство в военном деле. Именно он овладел Галикарнасом, а также нанес ряд поражений понтийцам и египтянам под Сардами. Сейчас 28-летний Гир во главе армии в 2400 воинов находился в Сардах, ибо этот город попеременно подвергался нападениям многочисленных врагов. Под командой Гира было 8 лохов, 225 всадников, а также 500 пельтастов, лучников и пращников - наемников, привезенных с Родоса и принимавших участие в завоевании этого острова.
С началом штурма Гир выстроил свои лохи на улицах города. При этом сам во главе всей кавалерии намеревался выйти в поле и атаковать противника, разрушающего деревянные стены, с фланга. Пельтасты же и гимнеты должны были поражать скопившегося у стен противника дротиками, стрелами и камнями.
С помощью множества таранов египтяне проломили стены в нескольких местах и устремился на улицы. Лучники и пращники тогда отошли вглубь города и стали поражать наступавших из-за спин выстроившихся гоплитов. Глубина построенных на улицах фаланг была велика, а за спиной первого лоха стоял второй, который, при необходимости, пришел бы ему на помощь. На площади, помимо того, находились резервы.
Колесницы египтян во множестве устремились в атаку, но на узких улицах не могли пробиться через сплошные ряды копий и, в итоге, оставшиеся разворачивались и начинали поспешное отступление. Следующей за ними пехоте уже сложно было сражаться, т. к. на улицах вповалку лежали убитые и раненые, а множество брошенных и сломанных колесниц создавали большие трудности передвигающимся.
Некто Проксен во главе одного из лохов стоял на боковой улице, защищая основные силы Гира от того, чтобы часть сил неприятеля не прошла здесь, если бы они вознамерились это сделать. Через какое-то время воины Проксена услышали топот и крики - от стены бежали пельтасты, которые иногда останавливались и кидали по команде дротики в преследующих их гоплитов. Последние, будучи в тяжелых панцирях и имея прочее защитное вооружение, догнать наших не могли, да и следовали в фаланге, стремясь сохранить строй. Было преследователей немного.
Проксен приказал своим гоплитам выступать, так что, когда наш лох показался из уличного прохода, то египтяне как раз оказались как бы зажаты между пельтастами, коих они преследовали, и солдатами нашего лоха. Тогда противники пришли в большое замешательство и все побросали копья и, не думая о сопротивлении, начали спасать каждый свою жизнь.
Гир же, как говорят, за стенами Сард рассеял легкую конницу египтян, а затем преследовал бегущих из города и многих истребил. У египтян почти никто не ушел живым, а их командующий, который оказался всего 22 лет от роду, также погиб. Наши же потери достигали 192 человек.

Далее Гир вывел свое войско изСард и повел его на египетский отряд, находившийся восточнее города - у Филадельфии. Селевкидийцев было 2240 человек, а египтян 860. Силы противника частью состояли из пехоты, частью из колесниц и легкой кавалерии. Пехоту египтян в основном составляли нубийские копейщики, которые подобно эллинам строились в фалангу и вооружены были длинными копьями и большими щитами. Однако ж совершенно не были защищены доспехами. Впрочем, тяжеловооруженные гоплиты у противника также имелись: они составляли всего один лох, числом около 70 человек. Эти воины имели прекрасные пластинчатые панцири и шлемы.
Гир построил фалангу на обширной равнине, имевшей впрочем возвышения и холмы в некоторых местах. Впереди стояли лучники, пращники и пельтасты - наемники с Родоса. Египетские колесницы было устремились в атаку, но видя выстроенные и ощетинившиеся копьями лохи, а также поражаемые дротиками, стрелами и камнями, так и не решились напасть. В итоге, противник пришел в замешательство и их командующий отдал приказ отступать. Селевкидийские всадники немедленно бросились в преследование и поражали бегущих дротиками и мечами.
В итоге, насчитали 245 убитых египтян. Гир же потерял всего 2 человека.
После этого селевкидийцы перешли реку Гермос в её верховьях и атаковали понтийский отряд в 1230 человек. У противника было 960 копейщиков, 110 прекрасно вооруженных всадников, а также 160 метателей дротиков. Понтийская пехота, составленная из представителей местных азиатских племен, имела довольно пестрые одежды, но вооружена была единообразно - длинным копьем и плетеным большим прямоугольным щитом.
Как и в предыдущем сражении у Филадельфии, противник не решился пойти в атаку, но развернул свои войска и бросился отступать, прикрывшись лишь гимнетами. Многих из них тогда удалось настигнуть и истребить. Отступившие потеряли 700 человек. Мы же всего 5.
После этого Гир начал обратный путь в Сарды. Тем более городу грозила опасность, т. к. у Траллеса понтийское войско заняло укрепленный лагерь селевкидийцев, где в плен им сдался целый лох, так что при желании варвары теперь могли ударить и на Галикарнас.

Но понтийцы на Галикарнас не пошли, а подошли к Сардам и блокировали город. Летом 248 года варвары пошли на очередной штурм.
В городе под командованием Гира было 2820 человек - 10 лохов, наемные стрелки и пельтасты с Родоса, а также 260 всадников. Понтийцы располагали 2150 воинов, причем на сей раз это воинство возглавлял их царь - Геракл. Войско варваров, как всегда, примерно на половину состояло из пехоты и на половину из конницы и колесниц.
Гир вновь расположил свои лохи на городских улицах - на сей раз близ главной площади. У селевкидийцев было достаточно гоплитов, чтобы надежно перекрыть все подходы к центру города и отразить атаку сил неприятеля. Однако натиск противника оказался столь чудовищным, что наша тяжелая пехота понесла большие потери. Понтийцы ударили с двух направлений и буквально смели первые лохи. В конце битвы в одном из них все оказались либо убитыми, либо ранеными, в другом же в строю уцелело всего 9 человек.
Проксен в ходе битвы стоял со своим лохом на площади - в резерве вместе с двумя другими лохами. Здесь же стояли пельтасты, которые в ходе боя поддержали фалангу, метая свои дротики в гущу рядов неприятеля. Что до прочих наемников, то лучников и пращников Гир взял с собой. С ними и со всей конницей он вышел за стены и напал на противника с боку - рассеял часть его пехоты и зашел неприятелю, вошедшему в город, в тыл, отрезав ему тем всякие возможности для безопасного отступления.
Стоя на площади, мы отчетливо слышали крики дерущихся, стоны и лязг оружия. Потом стало видно, как справа бегут на площадь остатки одного из передовых лохов, гоплиты которого были отведены, тем не менее, по приказу. Далее участок справа был столь плотно прикрыт несколькими лохами, что противника, уже несколько продвинувшегося вперед, копьями начали поражать не только спереди, но и с обоих боков.
Более тяжело пришлось эллинам, державшим оборону слева. Именно им на помощь и пришел Проксен. Его лох вместе сдругим из резерва, создал второй эшелон обороны и, в итоге, не дал варварам хлынуть на площадь.
Можно было видеть, как от площади тянется толпа людей, бегущих к городским воротам и далее, которая все более увеличивается. Обезумевшие от страха солдаты бросались на утек из Сард, однако, на выходе из города их встречали пращами, луками, а затем атаковала конница.
Уйти почти никому из понтийцев не удалось. Погиб и их царь - тот также с остатками своих телохранителей пустился в бегство, но был перехвачен селевкидийскими легкими всадниками. Эллины в бою потеряли 550 человек.
При обороне Сард лохи Гира понесли большие потери. Армия нуждалась в пополнениях. Однако командующий тут же выступил к многострадальному укрепленному лагерю у Траллеса. Как было сказано, ранее это укрепление заняли понтийцы, пленив его защитников. Однако сами вскоре ушли к Сардам и были разгромлены при попытке взять город.
В бесхозный лагерь, таким образом, беспрепятственно вошли Алкет и Амфион - младшие сыновья царя Аристарха, с сотней всадников и отрядом критских лучников. Но в укреплении они тут же были блокированы превосходящими силами варваров. Именно на помощь осажденным согражданам и выступил Гир. Надо было спешить, ибо, по сведениям, понтийцы заканчивали строительство осадных орудий и даже уже имели несколько таранов.
Усилив свою армию лохом наемных гоплитов, Гир во главе 2480 человек атаковал неприятеля. Алкет и Амфион также вышли в поле, имея 260 человек. Противник располагал 1900 воинов. Значительная часть из них, причем, была из наемников: здесь были и родосцы, и эллины, и фракийцы-пельтасты, и особенно много галатов. Возглавлял понтийское войско Асандр - знатнейший юноша 20 лет из царского рода.
Гир через лазутчиков известил Алкета и Амфиона о своем намерении сражаться и предложил им действовать под его командованием и согласно его плана. Но те решили воевать по собственному усмотрению, проявив в сем непозволительное легкомыслие и самонадеянность, впрочем, весьма свойственные молодости.
Это решение принесло большие беды. Асандр, не решившись на общую атаку против лохов Гира, прикрылся конницей и колесницами, а сам все силы повернул на отряд Алкета и Амфиона, оказавшийся у него в тылу. Гир во главе конницы бросился преследовать обратившегося спиной противника, однако в ходе одной из стычек был сражен галатским копейщиком. Погиб и бывший при армии Полиперхон - муж Дионы, единственной дочери почившего царя Антиоха. Отряд Алкета и Амфиона также оказался разбит и оба юноши лишь чудом остались живы.
Тем не менее, решение обратиться спиной к селевкидийской коннице оказалось роковым для Асандра. Часть его пехоты перебили при преследовании, а на остатки понтийцев эллинские всадники провели общую конную атаку со всех сторон одновременно и рассеяли. У врагов с поля боя ушло не более 160 человек. Гир потерял всего 87 воинов, а от отряда Алкета и Амфиона осталось 80 человек.
Потеря Гира была невосполнимой для всего Селевкидийского царства. Блестящий полководец, не раз показавший свое несравненное дарование на поле боя, одержавший множество побед, погиб от нелепого случая - подлого удара безымянного варвара, тело которого также осталось лежать на том злополучном поле боя у Траллеса.

Летом 247г. Алкет и Амфион выступили против египетского отряда стратигаШабатаки, которого некогда разгромил сам Гир. При этом юноши опять проявили беспечность, решив, что для скорого уничтожения неприятеля им достаточно будет лишь конницы и стрелков. Так, оставив всех гоплитов в Сардах, они выступили, имея 600 воинов. У Шабатаки было примерно столько же, но в его отряде было множество колесниц, что в ходе сражения едва не сыграло роковую роль для юных полководцев. Тем не менее, атаку колесниц и филы легкой кавалерии эллины сумели отбить. У египтян с поля боя ушли лишь нубийские копейщики, коих было 2 лоха. Однако Алкет - младший сын Аристарха погиб, преследуя колесницы врагов. Ему было всего 19 лет. Общие же потери эллинов в бою составили 160 человек.
Спешно прибыв в Сарды лишь с несколькими уцелевшими после сражения телохранителями, Амфион, взяв 8 лохов, немедленно выступил, с целью перехватить остатки египетского отряда. Эллины натолкнулись на противника у Айвалы. У египтян было всего 140 человек, однако им на помощь подошли остатки армии Асандра - 175 человек. Амфион имел значительное превосходство в силах, располагая 1900 гоплитов. Но положение сильно осложнялось отсутствием в войске селевкидийцев вспомогательных отрядов - застрельщиков и кавалерии.
Противник занял позицию на крутой возвышенности. Амфион построил свои лохи в каре, и разместившись в середине с 5-тью своими конными телохранителями, дал приказ взбираться на гору, сохраняя боевой порядок.
Когда лохи достигли подножия высоты и начали подъём, имея противника по правую сторону, каре атаковали понтийские колесницы. Они врезались в ряды гоплитов и попытались пробиться в центр боевого порядка эллинов, дабы атаковать самого Амфиона. Несколько колесниц действительно прорвалось, 2 телохранителя Амфиона были убиты, но гоплиты, в итоге, перебили почти всех прорвавшихся.
Когда лохи достигли вершины, то завязалась крайне ожесточенная схватка. Асандр, чей отряд почти целиком состоял из колесниц и конницы, продемонстрировал незаурядный полководческий талант. Неожиданными ударами он рассеял часть лохов, много гоплитов было убито при преследовании. Тем не менее, в ходе одной из атак Асандр погиб, как и египетский таксиарх.
Египетский отряд был уничтожен полностью. От понтийского уцелело лишь несколько 10-ков воинов. Однако потери селевкидийцев оказались огромными - 770 гоплитов полегло на поле боя у Айвалы. Эта битва наглядно продемонстрировала, сколь опасно выводить в поле фалангу, не обеспечив её прикрытия стрелками и всадниками. Сказалась и неопытность Амфиона в командовании.
Вскоре положение Амфиона оказалось довольно опасным, когда его лохи были вынуждены отойти на правый берег Гермоса, т. к. в район Айвалы подошли крупные силы варваров, которыми командовал Фирс. В итоге этого отступления путь эллинам на Сарды оказался отрезан. Амфион тогда призвал силы, оставшиеся в городе, намереваясь одновременно с ними напасть на понтийскую армию.
Однако отряд изСард, насчитывавший 1160 человек, сильно задержался. В итоге, Амфион оказался перед лицом 1560 воинов противника, имея 1150 гоплитов, 160 критских лучников и 28 всадников. У Фирса же было, кроме пехоты, 470 конницы, 35 колесниц, много застрельщиков, которых фаланга естественно никоим образом догнать не могла и вообще, в силу своей малой подвижности, была в данной ситуации крайне уязвима.
Первоначально селевкидийская фаланга сумела отразить ряд частных атак противника, организованных отдельными отрядами. Когда у его лучников окончились стрелы, Амфион приказал гоплитам выдвигаться на неприятеля. Но из этой атаки ровным счетом ничего не вышло, и вскоре командующему скорее придется сожалеть о том, что он оставил свою начальную оборонительную позицию и попытался развить успех наступлением. Лохи правого фланга были охвачены конницей противника и довольно быстро начали бегство. Вскоре побежала вся армия. Вырваться удалось лишь Амфиону и его конным телохранителям.
Положение спасло прибытие на место сражения подкреплений изСард - 3 лоха, 300 пращников и лучников, 200 легкой конницы. Завидев приближающиеся с фланга силы эллинов, Фирс пришел в замешательство и, в итоге, отдал приказ на отход. Правда, варварская кавалерия всё же попыталась отрезать Амфиона от прибывшего отряда, но это ей не удалось. При отступлении понтийцы лишились некоторых подразделений, настигнутых селевкидийскими всадниками.
В итоге, общие потери варварской армии достигали 1260 человек. Эллины потеряли почти 1000. Половина лохов Амфиона была истреблена в этом сражении. Остатки своих сил селевкидийский командующий отвел в Сарды.

Едва эллины разгромили очередную армию понтийцев, как тут же под Сарды подошли египтяне. На этот раз египетский правитель бросил в Малую Азию нешуточные силы. Сарды блокировали две большие армии, насчитывавшие в общей сложности 4800 человек. Амфион, запертый в городе, имел 2140 воинов - 7 лохов, 250 всадников и 290 наемных лучников и пращников.
Построив осадные орудия для пролома стен, египтяне пошли на приступ. Город был атакован с двух сторон - с восточной и западной. С востока штурм осуществляла группировка в 2600 человек - первоклассно укомплектованная прежде всего пехотой (2300 воинов, в основном нубийские копейщики). Отряд же, действовавший у западного участка стены, по составу был гораздо слабее, т. к. в нем присутствовала даже обозная прислуга, практически не имевшая вооружения, а тем более должной боевой выучки. Однако здесь было множество лучников и прочей легкой пехоты.
Амфион занял оборону гоплитами в центре города, оставив здесь также критских лучников, а сам, в стиле Гира, во главе кавалерии и пращников вышел за стены. Амфион решил атаковать более слабый отряд египтян, и так ему удалось рассеять у западной стены некоторую часть сил противника. Далее он поставил здесь пращников, которые стали поражать силы неприятеля, уже вошедшие в город. Часть кавалерии затем Амфион выслал к восточным воротам, чтобы отрезать противнику и этот путь отступления.
Меж тем в центре Сард, у площади, уже кипело страшное по ожесточенности и накалу сражение. Вновь египтяне, включая их копейную пехоту, оказались бессильны против селевкидийской фаланги. Раз за разом они шли в атаку, стремясь прорвать ряды гоплитов, но неизменно несли при этом огромные потери и, в конце концов, впадали в панику и начинали бегство из города. Но отступавших на обоих концах города уже ждали всадники Гира.
Египтяне нанесли удары на площадь в трех местах - с запада, востока и севера. От передового лоха, принявшего мощнейший удар восточной армии египтян, осталось всего 6 человек. Давление со стороны западных кварталов оказалось совсем слабым. Удар же противника с севера был нанесен с большой задержкой, т. к. египтянам потребовалось время, чтобы обойти площадь и выйти именно с этой стороны.
В итоге, силы атакующих, подошедшие к площади с севера, оказались обойдены и окружены селевкидийцами: лохи, высвободившиеся с площади, а также конница отрезали противнику все пути отступления из северной части города и истребили его.
От армии Египта после этого провального штурма осталось лишь 30-40 человек. Потери защитников составили 880 человек.
Это сражение полностью реабилитировало Амфиона в глазах селевкидийских офицеров, которые считали его довольно скверным военачальником, особенно в сравнении с Гиром. Ведь первые сражения, проведенные эллинами под началом Амфиона, хоть и оказались победными, но стоили победившим большой крови.

В 245г. в Сардах неожиданно появился Деметрий. Тот уже несколько лет занимался созданием системы дозоров и оповещения в восточных областях Ликии и Ионии и, надо сказать, великолепно справился с этой задачей. На Кипре же остался управлять его сын - Агафокл 22-х лет. В 245г. Деметрию - младшему из 3-х сыновей царя Антиоха - было уже 52 года. Говорят, будто он специально уговорил Агафокла остаться в Саламисе, ибо предприятие в Ионии и Ликии было опасным, а Агафокл был единственным наследником Деметрия, ибо другой его сын - Кассандр, прозванный Красавцем, погиб в бою на реке Менандр в 254г, когда ему было всего 20 лет. В том бою Гир сдержал на мосту и разгромил огромную армию Понта.
Будучи в Ионии, Деметрий узнал о скоропостижной кончине в 246г. своего старшего брата Аристарха, всё это время имевшего резиденцию на острове Крит. Теперь Деметрию надлежало принять власть. Однако новый царь Селевкидской державы едва не погиб, когда был атакован у селения Эниджепонтийцами. Потеряв половину своего конного отряда телохранителей, насчитывавшего около 80 человек, Деметрий спасся и прибыл в Сарды.
Отсюда он, по настоянию Клеита - старшего сына Аристарха, всё это время бессменно управлявшего в Галикарнасе, - перебрался в этот город, а сам Клеит сел в Сардах, ибо опасался за жизнь царя, т. к. Сарды постоянно находились в окружении врагов.
Другой же сын Аристарха - Зевксис 35-ти лет- правил в Кидонии; Алкет, как говорилось, погиб в бою в возрасте 19 лет, а Амфион возглавлял теперь армию.
Средний же сын Антиоха - Александр умер в 253г. в ходе обороны Сард. Гир был его единственным сыном.
Итак, летом 244г. Амфион выводит армию из Сард и идет на восток, где у Ахата атакует понтийскую армию. Варвары имеют 1500 солдат, в т. ч. 70 колесниц и 380 всадников. Причем впервые среди конных было множество легких всадников, каковые есть и у селевкидийцев. Это искуснейшие наездники, которые при желании могут избегать прямого столкновения с любой кавалерией, но постоянно атакуя и отступая, бросают дротики и так сильно изматывают своих врагов. Особенно незаменимы они при преследовании бегущих. Амфион же имел 2860 человек - 9 лохов, 340 всадников, 200 наемных лучников и пращников. Было также в его армии 160 наемных фракийцев - бесстрашных и совершенно диких воинов из племени бастарнов.
С началом сражения Амфион выстроил свои лохи в фалангу, на левом её фланге расположив бастарнов, а сам со всей кавалерией встал справа. Был здесь и отряд всадников Буколия - зятя Деметрия, показавшего себя в этом сражении очень хорошо.
На этот раз варварская армия немедленно устремилась в атаку на эллинов. Понтийский стратег также разместил большую часть всадников и колесниц против кавалерии Амфиона, на левое крыло селевкидийцев бросив лишь 35 колесниц, поддерживаемых филой легких всадников. Но нападение на левый фланг эллинами было отбито. Лохи же обратили в бегство всех, кто пытался напасть на фалангу с фронта, так что бастарны, видя постыдное бегство врагов, немедленно бросились их преследовать.
Амфион же тогда организовал общую атаку на основные силы конницы противника на правом фланге и нанес им поражение. Варвары были совершенно разбиты, а эллины взяли 140 пленных, сами же потеряв в ходе боя всего 229 человек.
После победы у АхатаАмфион принял очень опасное решение, когда совершил марш на Пергам, оставив, таким образом, у себя в тылу Сарды совершенно без прикрытия.
Амфион подошел к стенам Пергама с 2640 воинами. В городе находился Фирс - тот самый, который обратил в бегство все лохи Амфиона в битве на левом берегу Гермоса. Гарнизон противника насчитывал 820 воинов, большую часть из которых, вероятно, составляли остатки полевой армии Фирса.
Когда эллины начали осаду, то неожиданно на них напал отряд понтийских колесниц. 37 колесниц неприятеля ворвались в расположение бастарнов и обратили их в бегство. И лишь помощь конницы и соседних отрядов помогла истребить нападавших - все колесничие были перебиты преследовавшей их легкой конницей селевкидийцев. Фирс на помощь своим не вышел, что было довольно разумно, ибо сил для деблокады у него не имелось.

Глава 3. Ксенофонт.

Именно тогда летом 243г. в лагерь Амфиона, осаждавшего Пергам, прибыло два отряда наемников - 160 родосских пращников и 160 гоплитов. Гоплитов же возглавлял некий Ксенофонт, который родился в Афинах и которому тогда было 26 лет от роду. Был же он товарищем Проксена-беотийца, ранее бывшеголохагом в армии Гира, а затем и Амфиона.
Проксен находился на Родосе в тот момент, когда селевкидийцы высадили там свою армию, и таким образом стал свидетелем взятия этого острова. Проксен же, узнав, что силы, бравшие Родос, теперь отправляются в Сарды, чтобы усилить армию Гира, пошел с ними. Там он добился встречи с Гиром и тот, обратив на него внимание, решил доверить ему один из своих лохов. Так Проксен решил завоевать славу и положение. Проксен же пригласил Ксенофонта в качестве своего спутника, ибо знал, что тот имеет тягу к истории, образован лучше многих и, вероятно, полагал, что тот сможет и по своей воле описать те походы и сражения, в которых Проксен примет участие.
Ксенофонт же с радостью принял предложение и вскоре прибыл в Сарды, где был свидетелем многого. Однако в битве на левом берегу Гермоса, когда Фирс обратил в бегство лохи Амфиона, Проксен стал одним из павших на поле боя. Тогда же Ксенофонт дал клятву богам, что продолжит войну с Понтом. На деньги же, бывшие у него, а также на те средства, которые завещал ему Проксен, он собрал отряд и во главе его прибыл под стены осаждаемого Пергама.
Амфион же с радостью принял Ксенофонта и обещал выдавать его солдатам жалованье за службу раз в две недели. Селевкиды же имели достаточно доходов, чтобы содержать в достатке как свои войска, так и наемников, проволочек с выдачей солдатам причитающегося оттого никогда не возникало и платили они исправно как эллинам, так и варварам.
Итак, летом 243 года, когда все приготовления были завершены, Амфион решил предпринять штурм Пергама. С учетом подошедших подкреплений у него теперь было почти 3000 воинов.
Селевкидийцы выстроились у восточного участка стены, имея 4 тарана для пролома деревянных стен, которые окружали город. Лоху Ксенофонта был поручен один из таранов.
Амфион заранее избрал наиболее удачное по его мнению место использования осадных орудий. И оно действительно оказалось таковым. Данный участок стены у восточных ворот был прикрыт всего одной стрелковой башней. Разрушение стен же было рассчитано так, что ни одна из команд с таранами не попадала в радиус действия метательных снарядов.
Амфион распределил лохи таким образом, чтобы те могли нанести удар по всем четырем проделанным в стенах проходам, и прикрыл их пращниками и лучниками. Варвары же несли большие потери от обстрела, хотя и отвели основные силы от стен.
Вскоре все четыре прохода в стене были пробиты, и солдаты увидели, как к одному из них бежит отряд неприятельской пехоты с копьями и плетеными щитами, числом около 200 человек. Командир этого подразделения, очевидно, получил приказ прикрывать бреши в стене и атаковать эллинов, попытавшихся проникнуть в город. Амфион же приказ на атаку не давал, так что варвары метались с той стороны стены, неся большие потери от наших стрелков и пращников. Когда их осталось человек 50, то все они начали отходить к улице, ведущей в город. Но в этот момент через одну из брешей ворвался конный отряд Буколия и стал добивать беглецов.
Тогда же Амфион отдал приказ двум лохам и бастарнам войти в город по крайнему левому проходу. Бастарны же, завидев горстку пехоты противника, без приказа бросились на неё и, в итоге, ушли к южным воротам. Гоплитов же Амфион ввел в город весьма своевременно, ибо отряд Буколия был атакован колесницами противника и конницей, которую возглавлял сам Фирс. Несколько телохранителей Буколия тогда погибли, но сам он и его отряд укрылись за фалангой, которую уже выстроили два лоха, введенные внутрь.
Ксенофонт же со своим лохом находился у следующего по порядку пролома и видел как всадники и колесницы противника атаковали два лоха селевкидийцев. Тогда он, крикнув солдатам, что настало время им показать свою доблесть, приказал им войти через брешь, построиться и атаковать варваров. Удар этот оказался весьма удачным, т. к. ряды противника дрогнули и начали бегство. В лохе же Ксенофонта было также несколько убитых и раненых.

Отразив атаку колесниц и кавалерии, Амфион начал ввод в город всех своих сил, которым затем приказал выдвигаться к площади. Для этого всё войско было разделено на три группы. Центральная группа была основной и состояла из 4 лохов, в т. ч. лоха наемных гоплитов Ксенофонта. Здесь также были пращники, недавно прибывшие в лагерь и сам Амфион со своими телохранителями. Другая группа выходила на площадь с севера и имела 3 лоха и филу легкой кавалерии. В южной же группе было 3 лоха и ещё один отряд наемных пращников.
В центре варвары неоднократно пытались контратаковать, используя для этого и конницу, и легкую пехоту. Нагимнетов солдаты передового лоха нападали сами, выхватив короткие мечи, кавалерию же встречали, выстроившись фалангой. Гоплиты Ксенофонта следовали за передовым лохом, и одного из солдат даже ранило дротиком. Так они продвинулись по улице и почти достигли главной городской площади, когда услышали впереди крики о том, что убит понтийский командующий. Потом рассказывали, что Фирс будто бы в сопровождении всего одного уцелевшего из его отряда телохранителя выехал прямо перед фалангой и стоял на одном месте, не атакуя, но и не убегая. ЛохагХирисоф отдал тогда приказ убрать сарисы и всем напасть, выхватив мечи. Так Фирс погиб. Говорили будто, что он, понимая безнадежность своего положения, таким образом решил принять смерть.
На площади же у варваров оставался ещё лох пехоты и конная фила, не участвовавшие в стычках у стен. Мы же вышли к площади и развернулись в фалангу. Было видно, что северная группа уже также достигла площади и разворачивается в линию, сзади имея всадников, которые будут закидывать противника дротиками, если тот попытается приблизиться. Южная группа задерживалась.
Тогда же к нам подъехала тяжелая конница варваров, которая, как известно, вооружена некоторым количеством массивных на вес дротиков, и начала метать их, ранив и убив нескольких солдат. Затем варвары с сильным криком бросились в атаку. Ударили они как раз прямо на лох Ксенофонта. Дело в том, что лох Ксенофонта насчитывал изначально 160 воинов, тогда как все лохи селевкидийцев имеют по 240 человек. Так, выстроившись вместе с тремя другими лохами в линию, лох Ксенофонта в глубину оказался меньше. Это, видно, и заметили варвары, потому и попытались прорвать фалангу именно в этом месте. Однако у понтийцев мало что вышло. Понеся большие потери, всадники отошли обратно на площадь и продолжили метать ещё оставшиеся у них дротики. Амфион же выдвинул вперед родосцев и те вскоре перебили весь конный отряд противника.
В атаку тогда устремилась пехота варваров, которая сначала кинулась на подошедшую южную группу, а затем на центр. Пращники тогда отошли в тыл фаланги по небольшим коридорам, оставленным между лохами. Варвары атаковали центр, так что 2 фланговых лоха смогли выдвинуться вперед и окружить весь варварский отряд. Тот почти полностью был истреблен. Лишь 26 человек из его состава было взято в плен.
Так селевкидийская армия взяла Пергам, а Ксенофонт в качестве командира лоха принял здесь свое боевое крещение. Из его лоха 24 человека в тот день погибло. Всего же эллины потеряли при штурме около 100 человек. Население Пергама было продано в рабство.

Взяв Пергам, Амфион, оставив в городе Буколия, немедленно выступил на помощь Сардам. Сарды опять оказались атакованы противником - были осаждены войском египтян в 1100 человек. Однако когда Амфион с армией покинул Пергам, здесь тут же вспыхнуло восстание. Селевкидийцам удалось его подавить, но при этом погибло 52 солдата из числа небольшого гарнизона. Особенно тяжелой утратой стала гибель в ходе беспорядков Буколия.
Летом 242 года Амфион, при поддержке гарнизона Сард (Клеит и 3 лоха гоплитов), разгромил египетское войско, уничтожив 880 человек и при этом потеряв всего 4 воина.
Зимой 242 года, аккурат после подавления восстания, во Фригии высадилось первоклассное войско, длительное время формировавшееся на Родосе под чутким контролем Харакса. Харакс был ещё одним из зятьев Деметрия, будучи женат на старшей дочери нынешнего правителя селевкидийцев - Орфии. Причем Хараксбыл старше своей жены на 20 лет и в 242 году ему уже было 51 год. Так или иначе, но именно с этим человеком связана, по-сути, целая военная реформа селевкидийской армии.
Захват Родоса - процветающего полиса Эллады стал во многом поворотным в военной истории державы Селевкидов. Опираясь на местные ресурсы, школу подготовки и инструкторов, местных мастеров по оружию и снаряжению и т. п., Харакс сумел организовать подготовку не только лучников для селевкидийской армии, но и ввел в её состав принципиально новый тип гоплитов. Эти новые подразделения, в отличие от старого типа тяжелой пехоты, получили новую экипировку - более надежные доспехи, а также усовершенствованное вооружение. В их подготовку были введены новые приемы и методы.
Здесь же, на Родосе, впервые началось подготовка и формирование конных фил принципиально нового типа легкой кавалерии. Если ранее в составе селевкидийской армии присутствовали подразделения легковорруженных всадников, основным видом тактического использования которых был бой на дистанции с использованием метательных дротиков, то теперь появился чисто ударный вид легкой кавалерии.
Именно на Родосе были заложены основы коренной военной реформы селевкидийской армии и претворение этих новшеств в жизнь должно связываться прежде всего с именем её наместника - Харакса.

Итак, в войске, высадившемся во Фригии, насчитывалось 9 лохов и 640 лучников. Все они встали в Пергаме гарнизоном. Стратегом же нового войска решено было назначить Клеита - нынешнего управителя Сард, сына почившего царя Аристарха.

Между тем Амфион вторгся в Вифинию и осадил Никомедию. Летом 240 года город был успешно взят, т. к. понтийцы серьёзных сил для его обороны не имели. В городе было всего 630 человек. В Никомедии оказался заперт и царь Понта - Спарток, который погиб в ходе боя...

⇐ Предыдущая 12