Анализ диалога Платона

Нижегородский государственный университет

имени Н. И. Лобачевского.

Физический факультет.

Анализ диалога Платона

“Гиппий Больший”

Выполнил:

студент группы 523

Уханов Антон

Преподаватель:

Воронина Наталья

Николаевна

Нижний Новгород

Диалог Платона «Гиппий Больший» начинается с момента, когда в Афинах встречаются два прославленны мудреца того времени: Сократ и Гиппий.

С первых страниц можно понять, что Гиппий, в отличии от Сократа, стремится не к истинной мудрости, а к обогащению. Вернее будет назвать его не философом, а просто очень умным человеком, зарабатывающим своим умом деньги. Весь диалог построен на опровержении Сократом идей Гиппия.

Сократ, много слышавший об успехах своего собеседника в государственных делах, спрашивает у того: «Однако, Гиппий, какая причина того, что древние мужи, прославившие свои имена мудростью, - и Питтак, и Биант, и последователи милетянина Фалеса, да и позднее жившие, вплоть до Анаксагора, - все или большинство из них, по-видимому, держались в стороне от государственных дел? ». На что получает такой ответ: «Какая же, Сократ, иная причина, если не та, что они были не в силах и не способны обнять разумом и то и другое - дела общественные и дела частные? ». Сократ заметил, что древние мудрецы никогда не требовали вознаграждения за свои речи, в то время как современники не стеснялись брать «вознаграждения». Сократ: «Из этих же двух мужей каждый заработал своей мудростью больше денег, чем другие мастера каким угодно искусством». Этот факт задевает самолюбие Гиппия: «Ничего-то ты, Сократ, об этом по-настоящему не знаешь! Если бы ты знал, сколько денег заработал я, ты бы изумился! », и он приводит рассказывает о том, как собрал с Сицилии больше денег, чем сам Протагор. Он говорит, что почитает древних, но только потому что: «остерегаюсь зависти живых и боюсь гнева мертвых».

Через некоторое время, диалог Сократа и Гиппия плавно переходит к обсуждению «что есть прекрасное? ». Здесь Сократ использует очень интересный ход, он рассказывает, будто некий человек спросил у него: " Откуда тебе знать, Сократ, что именно прекрасно и что безобразно? Давай-ка посмотрим, можешь ли ты сказать, что такое прекрасное? ". Сократ специально придумал этого человека, чтобы задавать Гиппию какие угодно вопросы, но при этом не снезыскать его гнев на себя. С этого момента начинается основная мысль данного диалога: что же на самом деле есть прекрасное?

« Сократ. Ах, хорошо ты говоришь! Прекрасное - Но давай, раз ты сам велишь, я стану, это не отдельные совсем как тот человек, задавать тебе вопросы. Дело в том, что если бы ты и не формы жизни произнес перед ним ту речь, о которой говоришь, - речь о прекрасных занятиях, то он, выслушав тебя, лишь только ты кончишь говорить, спросил бы прежде всего о самом прекрасном - такая уж у него привычка - и сказал бы так: с " Элидский гость, не справедливостью ли справедливы справедливые люди? " Отвечай же, Гиппий, как если бы он спрашивал тебя.

Гиппий. Я отвечу, что справедливостью.

Сократ. " Итак, справедливость что-то собой представляет? "

Гиппий. Конечно.

Сократ. " А не мудростью ли мудры мудрецы, и не в силу ли блага бывает благим все благое? "

Гиппий. Как же иначе?

Сократ. " И все это в силу чего-то существует? Ведь не есть же это ничто". Гиппий. Конечно, это есть нечто.

Сократ. " Так не будет ли и все прекрасное прекрасным благодаря прекрасному? "

Гиппий. Да, благодаря прекрасному.

Сократ. " И это прекрасное есть нечто? "

Гиппий. Нечто. Чем же ему и быть? «

Мы видим, что в этой части диалога, Платон реализует учение об идеях: «Прекрасное-это не отдельные вещи или живые существа и не формы жизни». Сократ спрашивает у Гиппия: «Что такое прекрасное на самом деле? ». Гиппий отвечает на вопрос, что это «нечто», но затем говорит, конкретезирует, говоря, что это прекрасная девушка. Тогда афинский философ заметил, что прекрасными будут являться и прекрасная кобылица и прекрасный горшок. Гиппий не смог не согласиться с этим, а так же с тем, что, например, по сравнению с девушкой кобылица- не прекрасное, точно так же как и девушка не прекрасна по сравнению с родом богов. Из чего Сократ делает вывод: «Не кажется ли тебе, что, как только прекрасное само по себе, благодаря которому все остальное украшается и представляется прекрасным, - как только эта идея присоединяется к какому-либо предмету, тот становится прекрасной девушкой, кобылицей либо лирой? ». У его собеседника есть ответ и на этот вопрос: «Ну, Сократ, если он это ищет - что такое то прекрасное, благодаря которому украшается все остальное и от соединения с чем представляется прекрасным, - тогда ответить ему очень легко. Значит, этот человек совсем прост и ничего не смыслит в прекрасных сокровищах. Ведь если ты ответишь ему, что прекрасное, о котором он спрашивает, не что иное, как золото, он попадет в тупик и не будет пытаться тебя опровергнуть. А ведь все мы знаем, что если к чему присоединится золото, то даже то, что раньше казалось безобразным, украшенное золотом, представится прекрасным. » Но Сократ доказывает ему, что прекрасными будут вещи изготовленные и из слоновой кости, и из камня. То есть, прекрасна не сама вещь, а нечто, которое делает её прекрасной. Затем, в диалоге поднимается вопрос о том, что «прекрасное» - это то, что есть «подходящее»: «Гиппий. Мы признаем, что каждую вещь делает прекрасной то, что для каждой вещи подходит.

Сократ. " Ну а если, - скажет он, - тот самый прекрасный горшок, о котором мы только что говорили, наполнить и варить в нем прекрасную кашу, какой уполовник к нему больше подойдет: из золота или из смоковницы? "

Который из двух уполовников больше подходит к горшку и к каше? Не очевидно ли, что из смоковницы? Ведь он придает каше приятный запах, а вместе с тем, друг мой, он не разобьет горшка, не вывалит каши, не потушит огня и не оставит без знатного кушанья тех, кто собирается угощаться. А золотой уполовник наделал бы нам бед, так что, мне кажется, нам надо ответить, что уполовник из смоковницы подходит больше, чем золотой, если только ты не скажешь иначе.

Гиппий. Подходит-то он, пожалуй, больше, Сократ, но только я не стал бы разговаривать с человеком, задающим такие вопросы.

Сократ. " Ведь раз смоковничный уполовник подходит больше, чем золотой, - скажет тот человек, - не будет ли он и прекраснее, если ты соглашаешься, Сократ, что подходящее прекраснее, чем неподходящее? " ». Поняв, что отрицать это бессмысленно, Гиппий говорит следущее: «Итак, я утверждаю, что всегда и везде прекраснее всего для каждого мужа быть богатым, здоровым, пользоваться почетом у эллинов, а достигнув старости и устроив своим родителям, когда они умрут, прекрасные похороны, быть прекрасно и пышно погребенным своими детьми. »Но опять же получает опровержение от Сократа: «" Итак, если тебе верить, оказывается, что из героев для Тантала, Дардана, Зета все это ужасно, нечестиво, безобразно, а для Пелопа и для остальных, рожденных так же, как он, это прекрасно" ». После этого, Сократ начинает переходить от конкретных вещей к обстрактным. Он рассуждает о связи прекрасного с ощущениями человека: « Я скажу тебе, как мне это представляется, если, конечно, я говорю дело. Ведь, пожалуй, все, что относится к законам и занятиям, не лежит за пределами тех ощущений, которые мы получаем благодаря слуху и зрению. Так давай сохраним это положение - " приятное благодаря этим чувствам есть прекрасное" - и не будем выдвигать вперед вопрос о законах. Если бы спросил нас тот, о ком я говорю, или кто другой: " Почему же, Гиппий и Сократ, вы выделили из приятного приятное, получаемое тем путем, который вы называете прекрасным, между тем как приятное, связанное со всеми прочими ощущениями - от пищи, питья, любовных утех и так далее, - вы не называете прекрасным? Или это все неприятно, и вы утверждаете, что в этом вообще нет удовольствия? Ни в чем ином, кроме зрения и слуха? ", об чётности и нечётности: Станем ли мы утверждать, что оба вместе они прекрасны, а каждое порознь - нет?

Гиппий. Что ж нам мешает?

Сократ. Мешает, мой друг, по-моему, следующее: у нас было, с одной стороны, нечто, присущее каждому предмету таким образом, что коль скоро оно присуще обоим вместе, то оно присуще и каждому порознь, и коль скоро каждому порознь, то оно присуще и обоим вместе, - все то, что ты перечислил. Не так ли? ». Но все рассуждения Сократа не смогли достучаться до души Гиппия. В конце диалога он говорит Сократу: «Но что же это такое, по-твоему, Сократ, все вместе взятое? Какая-то шелуха и обрывки речей, как я сейчас только говорил, разорванные на мелкие части. Прекрасно и ценно нечто иное: уметь выступить с хорошей, красивой речью в суде, совете или перед иными властями, к которым ты ее держишь; убедить слушателей и удалиться с наградой, не ничтожнейшей, но величайшей - спасти самого себя, свои деньги, друзей. Вот чего следует держаться, распростившись со всеми этими словесными безделками, чтобы не показаться слишком уж глупыми, если станем заниматься, как сейчас, пустословием и болтовней. »И это очень расстраивает, потому что Сократ попытался подойти сам и подвести Гиппия к истинному пониманию прекрасного. Э то один из самых важных вопросов для каждого человека. От того, что человек понимает под этим словом, будет зависеть то, как он будет жить, его моральные принципы. В конце диалога Сократ делает вывод: «…" Как же ты будешь знать, - говорит он, - с прекрасной речью выступает кто-нибудь или нет, и так же в любом другом деле, раз ты не знаешь самого прекрасного? И если ты таков, неужели ты думаешь, что тебе лучше жить, чем быть мертвым? " И вот, говорю я, мне приходится выслушивать брань и колкости и от вас, и от того человека. Но быть может, и нужно терпеть. А может быть, как ни странно, я получу от этого пользу. Итак, мне кажется, Гиппий, что я получил пользу от твоей беседы с ним: ведь, кажется мне, я узнал, что значит пословица " прекрасное - трудно" »