Бах! Бах! БУМ! Нью-Йорк

Далеко за полночь не по сезону тёплой февральской ночью Якоб Данович, притаившись в тени за дорогим таунхаусом в Северном Бруклине, вскрывал замок на двери подвала. Он был хорошо натренирован, и замок с лёгкостью открылся.

— Готово, — прошептал он и вместе с другим подростком Барни Козловым спустился по лестнице в подвал.

Барни схватил Якоба сзади за рубашку, полагаясь на то, что он проведёт их сквозь почти кромешную тьму к самому дому.

— Лучше бы здесь действительно было что-то стоящее, — проворчал он. — Дерьмовая ночка.

— Ханна говорила, что владелец — банкир, — сказал Якоб на польском. Он нашёл лестницу, ведущую наверх, и стал осторожно, чтобы не попасть под лучи света, подниматься на первый этаж. — Уехали на похороны. Нам не должно составить труда найти немного денег, чтоб хватило на счета за алкоголь.

— Перестань, Якоб, ты же знаешь, что мой польский не настолько хорош.

Якоб вздохнул и снова перешёл на английский.

— Всё будет хорошо, — уверил его подросток. Когда они поднялись на этаж, он жестом показал Барни, чтобы тот направлялся в заднюю часть коридора. — Поищи в спальнях какие-нибудь дорогие побрякушки.

Они разделились, крались по резиденции в поисках всего, что представляло бы значительную ценность. Якоб взял серебряные подсвечники с каминной полки, серебряную столовую посуду с кухни. Он даже нашёл пачку денег в жестянке из-под табака у кресла. Более заманчивым был запертый стеклянный ящик в гостиной, демонстрирующий ценные предметы антиквариата, в том числе револьвер с замысловатой гравировкой. Замок отнял немного больше времени, но Якоб достаточно быстро открыл его, и пистолет исчез в его мешке.

Последним был кабинет. Якоб толкнул дверь, и при первом взгляде в помещение его сердце бешено заколотилось. Всё, что он мог видеть, это закругленную крышку из полированного тёмного металла, но этого было достаточно, чтобы он сразу узнал его: сейф. И не просто сейф, а первоклассный Стальной Гремлин, изготовленный самим Халлорраном, королём в этой отрасли. Присмотревшись повнимательнее, он заметил в дверце пару кодовых замков, каждый со своим механизмом открывания. Раньше он видел его только в чертежах, которые шли в комплекте с небылицами заключённых, рассказывающих пьяницам о своих славных деньках. Домовладелец даже не потрудился спрятать эту чёртову штуковину, такова была её репутация. Хотя Якоб был не из тех, кого легко увлечь фантазиями, мысль о том, что может находиться внутри, подвергла его воображение испытанию.

— Положи всё на место, — сказал он.

Барни только что вышел из хозяйской спальни с мешком, полным драгоценностей, и в ужасе уставился на Якоба из-под полей шляпы.

— Что?

Якоб распахнул дверь пошире, чтобы Барни мог сам всё увидеть. Выражение удивления и заинтересованности, промелькнувшее на его лице, было красноречивее слов.

— Положи всё на место, — повторил Якоб, нахмурив брови. — Ратгерс снова уедет на следующей неделе. Мы можем попросить твоего отца послать Хаузера взломать сейф.

Барни вздохнул, поднимая свой мешок, как будто уже сожалея о потере награбленного.

— Он не сможет узнать, что мы были здесь, — согласился он. Ворча, он вернулся в спальню.

Якоб прошёлся по дому, ставя на место подсвечники, деньги, револьвер. Они с Барни вышли из дома через подвал, с помощью которого вошли, и оттуда поспешили за три квартала туда, где Ханна ждала их в машине. Она с неодобрением посмотрела на младших.

— Мешки что-то не выглядят полными.

— Объясню по дороге, — бросил Якоб, когда они забрались на задние сиденья.

Оставшись с одним лишь неудовлетворением и разочарованием, они направились обратно на родную территорию банды в Уильямсберге.

— Как думаешь, что в нём? — спросил Барни по дороге, но Якоб не ответил. Он знал, что лучше не радоваться заранее.

***

Каспер Козлов опустил газету и сурово посмотрел на Якоба.

— Разве тебе никто не сказал?

Якоб выпрямился. Возможно, он был юн, но он не был одним из новичков, съеживающихся под неодобрительным взглядом босса. Он заслужил право на смелость. Даже если он и почувствовал укол дурного предчувствия, это никак не отразилось на его лице.

— Сэр?

— Хаузера посадили на прошлой неделе, — объяснил Козлов, бросая газету на стол. — Копы подобрали его после уличной драки и поняли, что у него уже есть судимость за то неудачное ограбление прошлой осенью. На этот раз они обойдутся с ним жёстче.

Сердце Якоба ухнуло вниз.

— Неужели больше нет никого, кто мог бы взломать Гремлина? — спросил он.

— Ты же знаешь, что нет. Во всяком случае, не на этом побережье, — Козлов раздражённо почесал бороду. — Ты должен был забрать всё и двигаться дальше. Чья это была идея, Барни? Господи.

— Моя, сэр.

— А-а. Ладно, — Козлов скорчил гримасу, а затем снова схватил свою газету. — Теперь ты знаешь. Возвращайтесь, как только Ратгерс покинет дом, и заберите всё, что сможете. Мы не можем позволить себе неуплату за поставки в этом месяце, иначе патроны изрешетят наши задницы, понятно?

— Да, — ответил Якоб, поворачиваясь, чтобы уйти. Но не он успел дойти до двери, как Козлов окликнул его.

— Подожди, Якоб, — Козлов долго смотрел на свою газету, глубоко задумавшись, а затем кивнул сам себе, как будто пришёл к какому-то решению. — Там может быть кто-то ещё. Ни шагу в этот дом, пока я не скажу.

— Да, сэр, — оставив своё любопытство при себе, Якоб ушёл.

В Нью-Йорке восходит солнце. Якоб опустился на крыльцо и стал наблюдать, как утро пробивается сквозь завесу фабричного дыма. Вдалеке уже ревели машины, тяжёлая техника грохотала с равномерным лязгом. Если он напряжёт слух, то сможет услышать несколько выстрелов и птицу. Ветер был холодным, пронизывающим, каждая затяжка его сигаретой была на вкус как масло. В течение четырёх лет он просыпался одинаково: солнечный свет сквозь небоскрёбы после ночи разбоя и грабежей в поисках средств для совершения ещё более тяжких преступлений. Город кричал и пел весь день и ночь, гремя промышленностью и джазом, Великая война[2] была давно забыта. Всё вокруг было в стали, меди и алкоголе. Иногда он не мог вспомнить, как пахнет дом.

Он планировал провести утро с Барни, обсуждая их добычу, распределяя драгоценности и другие товары, которые можно было продать в ломбардах или частным коллекционерам. Вместо этого он прислонился к коленям, стараясь не задаваться вопросом: что скрывается за всеми этими металлическими замками?

— Якоб?

Парень вздрогнул. Он не мог припомнить случая, когда кому-то удавалось подкрасться к нему незаметно. Он поднял глаза и увидел мужчину, прислонившегося к перилам у входа и наблюдавшего за ним с улыбкой.

 Якоб был уверен, что не знает его — он бы узнал, если б они когда-нибудь встретились. Незнакомец был высоким и широкоплечим, по крайней мере, на несколько лет старше его самого. У него был точёный подбородок, волосы медового цвета зачёсаны назад, на носу сидели модные очки в проволочной оправе. Покрой его пиджака и озорной блеск в глазах не соответствовали тому, кого Якоб ожидал встретить, съёжившись на крыльце дома мелкого гангстера. Он пожевал кончик сигареты и заговорил:

— Кто спрашивает?

Мужчина ухмыльнулся.

— Чешир Блум.

Якоб внимательно осмотрел его, но ни в акценте, ни в позе этого человека не было ничего, что могло бы ему что-то сказать. А он хорошо разбирался в языке тела и был знаком с множеством акцентов.

— Что за имя такое «Чешир»?

— Это моё имя, — ловко выкрутился он.

— Я имею в виду, — попробовал начать по-другому Якоб, — откуда ты? Ты англичанин?

— Я альбанец, — он ухмыльнулся, как будто рассказывал шутку, но Якоб мог только тупо смотреть в ответ. Видя, что его юмор не оценили, Чешир тяжело вздохнул. — Ты Якоб, верно? Босс сказал, что мы будем напарниками.

Якоб сел прямее, его первая мысль была о том, что Козлов наказывает его за то, что он лишил их добычи. Его второй мыслью было:

— Ты взламываешь сейфы?

Чешир улыбнулся шире, и, несмотря на свой здравый ум, Якоб обнаружил, что был взволнован возможной перспективой.

— Ну, я ещё не пробовал, — ответил Чешир, чем серьёзно расстроил Якоба. — Но я уверен, что скоро смогу себя проверить.

Якоб поклялся больше никогда не питать ложных надежд.

— Взлом сейфов — это не дар, который ты можешь в себе обнаружить. Для этого нужны знания и практика.

Чешир приподнял бровь.

— У вас есть сейф, на котором я мог бы попрактиковаться?

— Что? Нет, у нас… — Якоб вздохнул, вынимая сигарету изо рта, чтобы потереть лицо. — Ни у кого нет Гремлина. И если бы был, только Хаузер мог бы научить тебя, но он в тюрьме, — он фыркнул. — А если бы не был, я б всё равно попросил его научить сначала меня.

Чешир подпёр подбородок руками.

— А это обязательно нужно делать тихо?

— Ты что, не слышишь меня? Ты не можешь просто взорвать Стального Гремлина, они поставляются компанией Халлоррана. Они как танки.

Чешир пожал плечами, что привело Якоба в ярость.

— Ты не узнаешь, пока не попробуешь.

Горькое разочарование начало одолевать Якоба, что было для него не свойственно.

— Мой босс, Козлов, действительно послал тебя сюда?

— Да, — Чешир усмехнулся, выглядя слишком довольным, как показалось Якобу.

— Послушай, Якоб. Возьми меня с собой, когда пойдёшь за сейфом. Если я смогу его открыть, отлично! Если нет, то я буду лишней парой рук, помогу перетаскать всё. Согласен?

Якоб посмотрел на него, признав про себя, что, по крайней мере, у этого человека есть мускулы. Если бы он с самого начала сказал, что Козлов хотел, чтобы он забрал с собой Гремлина, его слова были бы более правдоподобными.

— Хорошо, — согласился он. — Но это моя работа. Ты делаешь то, что я скажу.

— Справедливо, — Чешир протянул ему руку.

Якоб поколебался, заметив, что Чешир был в белых кожаных перчатках. С глубоким вздохом он, наконец, сократил расстояние, пожимая его руку.

— В субботу, — сказал он. — Встречаемся здесь после захода солнца.

— Понял, — ответил Чешир, его хватка была настолько крепкой, что Якоб ещё долго чувствовал, как рука сжимается вокруг его ладони после того, как они разошлись.

***

Якоб был растерян, но не удивлён, когда в субботу увидел Чешира в жилете и галстуке.

— Что на тебе надето? — спросил он, видимо, с большим неодобрением, чем хотел выразить, потому что Чешир вздрогнул от его слов.

— Эм… Чёрный костюм? — ответил Чешир, беспомощно пожимая плечами. — Мы же собираемся совершить взлом с проникновением? — на этом разговор был окончен.

Ханна припарковала машину в трёх кварталах от дома, и Якоб провёл Чешира внутрь через дверь подвала, как Барни неделю назад. Как только они оказались в доме, он понял, что что-то не так, и быстрый осмотр дал понять, что большей части ювелирных украшений, которые Барни тогда нашёл на видном месте, нигде не было.

«Наверное, он всё-таки что-то взял, и жена заметила, — раздражённо подумал Якоб, когда они направились в кабинет. — Чёрт возьми, Барни».

— Вот и он, — сказал Якоб, когда они стояли перед сейфом. — Как я слышал, если попробовать дёрнуть одну ручку до того, как обе будут открыты, дверца закроется, и её сможет открыть только сотрудник компании.

Чешир присвистнул и сел на корточки. Его глаза были широко раскрыты и очарованы увиденным, когда он провёл кончиками пальцев по полированной металлической поверхности и осторожно дотронулся до кодового замка.

— Но в остальном он похож на любой другой сейф, верно? — спросил он.

— Наверное… — Якоб нахмурился, напоминая себе, что не стоит снова обнадёживать себя, каким бы уверенным в себе ни выглядел его напарник. — Я в этом не разбираюсь.

— Я тоже, — усмехнулся Чешир. Он повернул верхний лимб[3] один раз вправо и повернул ручку.

Внутри сейфа что-то звякнуло, затем раздался лязг, Якоб затаил дыхание. Чешир дёрнул за ручку и с замершим сердцем понял, что ничего не случилось. Свистящий звук и три резких щелчка — это были дополнительные замки, вставшие на место. Он уставился на сейф.

— Ты только что привёл в действие запасной защитный механизм.

— Ага, — подтвердил Чешир.

— Ты даже не… — Якоб был слишком удивлён, чтобы злиться. — Какой смысл тебе быть здесь, если ты даже не попытался?

— Я пытаюсь. Просто хотел знать, с чем я столкнулся. — Чешир придвинулся ещё ближе к сейфу и махнул ему, чтобы тот отошёл. — Освободишь мне немного места?

Якоб попятился назад, испытывая желание отойти как можно дальше. Даже без сейфа в доме было много вещей, которые можно было украсть, и чем скорее они уберутся отсюда, тем лучше. Но когда он повернулся, чтобы уйти, его взгляд привлёк отблеск света. Он оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверца сейфа сорвалась с петель во вспышке оранжевого пламени. Она врезалась в стол с оглушительным грохотом, поднимая вверх бумаги и древесные щепки. Якоб мог только смотреть. И когда дым рассеялся, Чешир издал радостный возглас.

— Ха! Я сделал это! — воскликнул он, отмахиваясь от дыма. — Ты это видел? Я же тебе говорил!

Якоб переводит взгляд с покорёженной рамы сейфа на дверцу в другом конце комнаты.

— Как ты это сделал?

— Ну, магия, конеч… О, чёрт! — Чешир сунул руку в сейф и, дёрнувшись от жара, вытащил оттуда горящий конверт. Якоб поспешил к нему, чтобы, используя свою сумку, помочь потушить пламя.

— Всё в порядке, — уверил его Чешир, всё ещё немного посмеиваясь, и начал доставать из сейфа ещё дымящиеся вещи. — Всё в порядке, большая часть… только немного опалена. Ты видел это, да?

— Видел, — подтвердил Якоб, немного шокированный. Он быстро пришёл в себя, когда понял, что Чешир вытаскивал пропавшие из виду драгоценности. — Как ты это сделал? — снова задал тот же вопрос, начиная складывать всё в свой мешок. — Ты сказал «магия»?

Чешир ухмыльнулся и снова полез в сейф.

— Ты что, никогда раньше не видел магии?

— Не такую, — Якоб видел дешёвые трюки, фокусы. Он знал одного венгерского мальчика, который мог менять цвет волос и глаз по своему желанию, старую женщину, торговавшую зельями, которые, как она клялась, приносили людям удачу. Молодую девушку, которая точно не была человеком, он был совершенно уверен в этом, она жила в маленькой квартирке над пекарней со множеством кошек. Но стальной сейф, разлетевшийся на куски? Он всё ещё чувствовал в воздухе какой-то посторонний запах, резкий и будто бы острый.

— Это долгая история, — ответил Чешир, вытаскивая кожаный мешочек. — Сложно объяснить, понимаешь? Может быть, когда мы…

Он замер, и когда Якоб поднял глаза, то понял, что Чешир заглянул в сумку. Его карие глаза блестели от возбуждения, и он улыбался, точно как его тёзка[4], когда показал содержимое Якобу.

Облигации[5]. Много облигаций.

В окне замигал свет. Якоб вздрогнул, внезапно осознав, сколько шума произвёл взрывающийся сейф и сколько домов находилось поблизости, жители которых начали просыпаться в смятении и панике.

— Нам нужно уходить, — чётко проговорил он, выхватывая сумку из рук Чешира, чтобы спрятать её. — Возьми подсвечники на каминной полке. Я возьму револьвер из прихожей.

— Хорошо! — Чешир сиял, забирая мешок у Якоба и перекидывая его через плечо. Он схватил Якоба за локоть, чтобы помочь ему подняться на ноги, с таким небольшим усилием, что у Якоба пошли мурашки по коже. Они вместе выбежали из кабинета, и когда Якоб добрался до прихожей, он мог бы поклясться, что слышал голоса на улице. Времени снова вскрывать замок не было.

— Отойди, я разберусь, — произнёс Чешир, и Якоб успел сделать всего два шага назад, прежде чем дверь в комнату сорвалась с петель и фотографии на противоположной стене рухнули на пол.

— Прекрати! — Якоб выругался, даже когда полез внутрь, чтобы забрать дорогое оружие и боеприпасы Ратгерса. — Ты перебудишь всю округу.

— Я спрашивал тебя, должно ли всё пройти тихо, — парировал Чешир. Он схватил серебряную рамку для фотографий из тех, что уцелели после полёта двери, и сунул её в сумку. — Давай поторопимся, и тогда это не будет иметь значения.

Они бросились в подвал. Якоб понятия не имел, чего ожидать, когда они окажутся снаружи, и у него возникло желание зарядить револьвер. К его удивлению, Чешир взял инициативу на себя, быстро и легко перемещаясь между зданиями и скрываясь из виду любопытных соседей, высовывающихся из окон. Они добрались до Ханны, ожидавшей их в машине, никем не замеченные.

— Видишь? — похвастался Чешир, энергичный и бодрый, когда они устроились на задних сиденьях. — Я же просил тебя дать мне шанс.

Якоб не знал, что сказать. Он жестом велел Чеширу вернуть мешок, что тот и сделал, и покачал головой, вытаскивая их добычу. Драгоценности, наличные, серебряные подсвечники, редкое коллекционное оружие времён Гражданской войны, серебряная рамка и тысяча долларов в неотслеживаемых облигациях с прилагаемыми талонами. По крайней мере, боссу не придётся беспокоиться о том, чтобы заплатить поставщику спиртного. На время. Якоб собрал все вещи обратно в сумку и, наконец, посмотрел на Чешира. Хотя он ещё не оправился от успешной вылазки, но изо всех сил старался казаться сердитым.

— Ты должен был сказать, что можешь творить подобное.

— Но тогда я бы не увидел такого выражения на твоём лице, — ответил Чешир, ухмыляясь. — Кажется, я заставил проявиться твои веснушки.

Он провёл большим пальцем по щеке Якоба. Это было так неожиданно, что Якоб даже не успел отпрянуть. Его лицо вспыхнуло, но только потому, что перчатки Чешира ещё были тёплыми от магии. Именно, только поэтому.

— Это не… — Якоб уставился на него, нехарактерно для него заикаясь, подбирая слова. — …не так работает.

Чешир рассмеялся, и, как бы ни было заманчиво врезать кулаком в его челюсть, Якоб удержался.

— Ты милый, — заявил Чешир, что ничуть не помогло делу. — Я думаю, мы будем отличными напарниками.

Якоб нахмурился, но, подумав, решил, что с этим спорить было бесполезно.

— Просто… В следующий раз предупреждай меня о таком, — проронил он.

— Хорошо.

— И я хочу узнать больше о твоей магии, о том, для чего ты можешь её использовать. И какой у тебя в этом опыт.

— Конечно, конечно, — он ещё немного тихо посмеялся. — Мы можем поговорить за выпивкой? Уверен, что мне бы это не помешало, и я думаю, мы это заслужили.

Ханна усмехнулась, сидя за рулём.

— Ты слишком мал, чтобы пить, — сказала она.

Это заставило Якоба задуматься, и он снова оглядел Чешира, пытаясь переосмыслить реальность.

— Подожди, сколько тебе лет?

— Шестнадцать, — без колебаний ответил Чешир и, должно быть, предвидел удивленную реакцию Якоба, потому что на его лице заново родилась улыбка. — Ты мне не веришь, да? Я постоянно сталкиваюсь с этим.

— Шестнадцать, — повторил за ним Якоб. — В самом деле? А так и не скажешь.

— Что ж, спасибо, — Чешир подмигнул.

Лицо Якоба снова покраснело, но винить в этом было уже нечего.

— Вам обоим незаконно выпивать, — высказалась Ханна, просто чтобы сменить тему. — Но я считаю, вы это заслужили. Так что да, я предлагаю выпить.

Чешир обрадовался, а девушка вздохнула. Якоб снова взялся за деньги, решив не думать о мягкой коже, пересчитавшей его веснушки.

[1] Человек, взламывающий сейфы. — Здесь и далее прим. перев.

[2] Первая мировая 1914-1918, действия происходят в 20-х.

[3] Круглая шкала с цифрами, в центре которой расположена крутящаяся ручка.

[4] Чеширский кот из «Приключений Алисы в Стране чудес» Льюиса Кэрролла.

[5] Облигация — эмиссионная долговая ценная бумага, владелец которой имеет право получить её номинальную стоимость деньгами или имуществом в установленный ею срок от того, кто её выпустил.