Глава пятнадцатая

Пэкстон был в душе, когда я вошла в ванную комнату. Я поставила свой напиток на раковину и собрала брошенную им на пол одежду. Прямо возле корзины. Его телефон и кошелек были еще в джинсах. Я положила их на поверхность и облокотилась на туалетный столик.

- Я не сделала ничего, чтобы ослушаться тебя, Пэкстон, - перекричала я шум воды.

Пэкстон высунул голову из душевой, и я видела, что у него едва ли не пар из ушей шел от злости.

- Свали, нахрен, отсюда. С тобой разберусь позже.

- Нет. Перестань делать это. Я не могу так жить, Пэкстон. Не знаю никого, кто смог бы. Ты должен отдать мне право принимать решения хотя бы в чем-то. Если хочешь, чтобы это сработало, я тоже должна иметь право голоса. Не думаю, что прошу много.

Он снова высунул голову из душевой.

- Свали, нахрен, отсюда. Сейчас же, Габриэлла.

Я вздохнула и взяла свой коктейль. Он смотрел, как я допиваю его и походкой от бедра направляюсь к нему. " Убей его своей добротой", - крутилось у меня в голове. Мягкий голос. Мама.

- Я оставлю тебя, но не злись на меня. Я не сделала ничего, чтобы ты на меня злился. Прости, - сказала я, быстро поцеловав его в губы. Он ответил на поцелуй, но мгновенно отстранился, замешательство читалось в его зеленых глазах. Я ушла, качая бедрами, чтобы соблазнить его.

Девочки сделали прекрасную работу, убрав со стола, даже не поссорившись при этом. Роуэн была занята скидыванием остатков запеканки в стеклянную миску, пока Офелия аккуратно убирала столовые приборы в посудомойку. Каждый прибор в собственное отделение.

- У меня самые лучшие девочки в мире. Спасибо, Роу-Роу.

- И мне тоже. Я убрала салат. Видишь? - указала Офелия на свое доброе дело, отчаянно желая того же внимания.

- Вау! Спасибо, любимая. Ты проделала отличную работу. Вы обе. Давайте теперь найдем вам пижамки и устроимся смотреть фильм.

- Можно сделать попкорн?

Я засмеялась, когда девочки сказали одно и то же одновременно. Как делали мы с Иззи. Я не могла больше об этом думать. Эти мысли вызывали сильную головную боль. Я закинула воспоминание, или что это было, подальше в недра своего мозга. Мой взгляд упал на Пэкстона, стоящего в дверях.

- Мы сделаем попкорн, но позже. Идите. Наденьте пижамки. Я бы надела что-то длинное или со штанишками. Тут холодно, - сказала я, наливая еще порцию коктейля и заканчивая уборку.

- Ты тоже переоденешься в пижаму? - спросила Роуэн, протягивая мне еще одну тарелку для посудомойки.

- Я найду что-нибудь. А теперь, беги, - сказала я, хлопая ее по попке. Я уже знала, что было в моем комоде с ночнушками. Ничего. Миниатюрные трусики, врезающиеся мне в попку. У меня была удобная одежда, которую можно было надеть, но я хотела остаться в джинсах и на каблуках. Мне нравилось, как Пэкстон смотрел на меня, когда я ходила. Все дело в моей попе в этих джинсах. Должно быть. Даже я сама останавливалась, проходя мимо стеклянных дверей, чтобы посмотреть на себя. Или мимо зеркала в холле. Я бы себя трахнула.

Я налила еще два бокала для Пэкстона и меня, и виноградный сок для девочек. Мое внимание привлекло жужжание на столе - мой телефон дважды провибрировал. Я подошла к нему, но Пэкстон опередил меня. Мы встретились взглядом, и он провел большим пальцем по экрану, быстро пробегая глазами по словам.

- Нет, - сказал он, прежде чем бросить телефон обратно на стол.

Я взяла его и прочитала сообщение от Кэндес, приглашающей меня на обед завтра. Ничего не ответив, решила написать ей позже. Я изучала Пэкстона, пробующего мой напиток с гримасой на лице.

- Что это за хрень? Ты не умела готовить коктейли, и мы не пьем просто так.

- Но именно я приготовила их. Клюквенный сок, Спрайт, водка и замороженный ананасовый сок. Мне нравится делатьих, да и мы не пьем каждый день. У меня был тяжелый день.

Пэкстон сделал глоток своего коктейля с резким вздохом. Я добавила ему больше алкоголя, надеясь смягчить его.

- Мы поговорим об этом позже. И не планируй за меня мой вечер, пока не обсудишь со мной. У меня нет времени для фильма. Мне нужно работать.

Я настороженно смотрела, как он приближается ко мне, не разрывая зрительного контакта. Его волосы были влажные и не расчесанные, а футболка прилипла к телу. Запах одеколона достиг меня быстрее, чем он. Пьянящий.

- Уже почти семь часов. Ты работал весь день.

- Ты выглядишь сексуально в этих джинсах. Почему ты не одевалась так раньше? И ты ненавидишь помады.

- Правда?

Я обвила руками его плечи, и он скривился, словно для меня было чем-то необычным обнимать его. Видимо, раньше я была просто роботом. Очевидно, я вообще ничего не чувствовала. Наклонив голову, я признала правду.

- Я не помню. Может ты расскажешь мне, как я одевалась раньше.

- Не так. Не сексуально. Я заставлял тебя красить губы помадой, и ты практически жила в джинсовых шортах и футболках.

- Правда? Это на меня не похоже.

- Правда. У тебя чертовские проблемы, - произнес Пэкстон теплые слова напротив моих губ. В тот момент я почувствовала что-то необычное в его прикосновении. В том, как он нежно держал обе руки у меня на ребрах, было что-то иначе. Его пальцы мягко провели дорожку вверх по моей руке к шее. Его прикосновение было особенным. В нем не было угрозы, как это было раньше. Его пальцы сжались вокруг моей шеи, а губы встретились с моими. Мое тело покрыли мурашки до кончиков пальцев на ногах. Наши рты раскрылись, и языки нашли друг друга. Отчаянные.

- Господи Иисусе, Габриэлла. Что, черт возьми, с нами случилось? - задыхаясь, выдавил Пэкстон.

Я не ответила. Вместо этого я поцеловала его глубоко и грубо. Страстно показывая ему, как сильно я желала каждого его прикосновения. Его пальцы сильнее сжались вокруг моей шеи, и он ответил на поцелуй, позволяя мягкому стону слететь с моего рта.

- Фууу, перестаньте, - сказала Офелия, распихивая нас своими ручками. Она растолкала нас и подняла руки к папе.

- Что? Тебе не нравится, когда папа целует маму? - поддразнил он, щекоча ее под ребрами. Она засмеялась и наклонилась вперед. Пэкстон притворился, что дает ей упасть на пол, но поймал в последнюю секунду.

- Ты не делал этого до ее приезда домой, - сказала Роуэн, тоже протягивая руки к папе. Пэкстон закинул Офелию на плечо и подхватил ее тоже. Они обе запищали, свисая верх ногами, пока он нес ихк кинотеатру.

Я уставилась ему вслед, чувствуя тяжесть на сердце. Это единственные слова, которые могут описать мои ощущения. Тяжесть. Словно какую-то бомбу все больше и больше начиняют взрывным веществом. Рано или поздно она взорвется. Наполнится до отказа и взорвется смертельным извержением.

Глубокий вздох сорвался с моих губ, я взяла чашки девочек. Откидывание мыслей, казалось, было моим лучшим навыком. Отстранение от них. Вот, что я делала. Единственной проблемой было то, что я никогда не возвращалась к ним. Игнорировала их. Наполняла тикающую бомбу еще больше.

- Где мой напиток? - спросил Пэкстон, забрав обе чашки у меня из рук.

Я перевела взгляд с экрана на стене на него.

- Ты имеешь в виду напиток, который тебе не нравится?

- Мне нравится, - сказал он тоном немного выше нужного. Прочистив горло, он повторил фразу.

Я выдохнула, криво улыбнувшись, и подмигнула ему.

- Я принесу твой напиток.

И я принесла. Только добавила туда еще немного больше водки и сделала коктейль и себе. Пьяный секс казался идеальным наказанием за мое непослушание.

Как бы я не любила своих девочек, я не хотела сидеть между ними во время фильма. Хотела быть рядом с Пэкстоном. Но им это не подходило. Они хотели сидеть возле меня. По обе стороны.

Я вырвалась от них один раз, чтобы принести попкорн и повторить наши напитки, надеясь, что смогу потом сесть возле Пэкстона. Но это не сработало. Обе малышки одновременно заныли, чтобы я села возле них. Я вздохнула и заняла свое прежнее место. Пэкстон положил руку мне на шею и принялся массировать ее. Не грубо, нет. Нежно. Словно он хотел меня. Словно он хотел меня так же сильно, как и я его.

Следующий поход на кухню прикончил весь кувшин с коктейлем. И опять я долила Пэкстону еще больше алкоголя и приправила лимонным соком. Он должен был замаскировать излишек водки. Я не хотела наливать так много. А может и хотела. Пьяный Пэкстон был лучше, чем трезвый, с учетом того, что ждало меня дальше.

- Что? - спросила я, когда Пэкстон взял свой бокал, в котором на четверть был алкоголь.

- Я хочу твой.

- Тшш, папочка. Это моя любимая часть, - пожаловалась Роуэн, шикая на нас.

Я крепче сжала бокал, но Пэкстон не отстал. Он показал мне взглядом, что таким темпом содержимое бокала окажется на голове Роуэн. У меня не было выбора, кроме как отпустить его.

- Так я и думал. Пей, любимая, - произнес он самодовольно.

Я не хотела пить. Во мне уже было три порции. Не хватало только такой крепкой смеси, чтобы прикончить меня. Я уже была пьяна. Последующие двадцать минут я пыталась отказаться от крепкого напитка. Эпичное фиаско. Каждый раз, когда Пэкстон хотел, чтобы я выпила, он шептал мне продолжать.

Время на прожекторе сообщало, что еще оставалось двадцать минут фильма. Я даже не знала, о чем он был. Со страстью, бушующей между нами с Пэкстоном, его рукой, покоящейся на моей шее, и алкоголем мне просто необходимо было, чтобы девочки пошли спать. Меня ждало наказание.

Мои губы едва коснулись его. Я повернула голову и поцеловала внутреннюю часть его кисти. Пэкстон замер на мгновение, потом встал.

- Мы сейчас вернемся. Продолжайте смотреть, - сказал он девочкам, хватая меня за руку.

Они едва услышали его. Фи сказала ему отойти, вытягивая голову, чтобы увидеть экран позади него. Принцесса вот-вот должна была сбежать после двенадцати ударов. Из-за него она пропускала лучший момент. Роуэн же даже не заметила, что он что-то сказал. Принц вот-вот потеряет любовь всей его жизни. Ужас. О чем он думал?

Пэкстон не отпускал мою руку, пока мы не вышли в коридор. Как только дверь за нами закрылась, меня толкнули к прилегающей к ней стене. Мои ноги обернулись вокруг его талии, а губы соединились с его. Мы скользили по стене. Ну, почти. Я не была в этом уверена, пока не открылась дверь.

- Счастлив? Я пьяна, - сказала я, расстегивая пуговицы. Пьяный секс в ванной, пока девочки смотрят фильм. Награда " Мама года" была мне обеспечена, но мне было плевать. Я была пьяна и возбуждена. Невероятно возбуждена.

Я встала на носочки и спустила джинсы. Пэкстон прижимал меня к двери и целовал. Везде. Его руки не отрывались от моего тела. Даже когда я наклонилась, чтобы снять джинсы с лодыжек. Схватив меня за волосы, он направил свой член мне в рот. Вот только я отвернулась. Он попытался повернуть меня назад, но я проложила дорожку поцелуев вверх по его телу, по его груди.

- Ну, нет, муженек. Ты трахнешь меня, - приказала я напротив его губ. Рукой я играла с ним, его яичками, одновременно исследуя его рот языком.

Пэкстон развернул меня, поставив мои руки на дверь. Его тело соединилось с моим, и я прижалась голой спиной к его груди. Я слышала сердцебиение у себя в ушах, пока мое тело поддавалось экстазу. Пэкстон Пирс был моим наркотиком. Безупречный, экзотический, иступленный.

Он ударил по моей здоровой ноге, и я расставила ноги шире, открывая ему полный доступ ко всему, что он только захочет. Куда бы он ни захотел. Разгоряченный воздух застрял в моих легких, когда он провел своей твердостью по моим влажным складочкам. Пять секунд этого действия для меня будет достаточно.

Хватка на моих волосах усилилась, и горячие слова обожгли мое ухо.

- Закрой свой чертов рот. Ты так не разговариваешь, и не тебе принимать решения. Поняла?

- Нет, остановись, - запротестовала я, когда он надавил мне на вход в попу. Я сжала ягодицы, когда он не послушался. - Пэкстон, нет. Я не сделаю этого.

- Не тебе решать, но для протокола, я не собирался вставлять его туда. Не сейчас, по крайней мере.

- Можешь просто заткнуться и вставить его в меня. Девочки в соседней комнате.

- Заткнись, Габриэлла. Просто закрой свой гребаный рот. Ты не можешь указывать. Я контролирую все, - процедил он сквозь зубы, перебивая мое " заткнись" своим.

Но я не замолчала. Я стонала от боли, смешанной с удовольствием. Пэкстон нагнул меня в талии и проник в меня. Быстро и грубо.

Моя рука опустилась на волосы над его великолепным стволом.

- Пэкстон, мне больно. Я не могу пока делать это так.

Он остановился и вытащил его из меня. Я повернулась, наблюдая, как он дрочит свой член, влажный от моего возбуждения. Господи. Боже. Он такой сексуальный.

- Подойди ко мне, шлюха.

Я остановилась, как вкопанная.

- Мне это не нравится, Пэкс. Мне кажется, будто ты унижаешь меня подобными словами.

- Блядь, Габриэлла. Так и есть. Это именно то, что я делаю. Прекрати всю эту " Пэкс" хрень. Меня это достало. Достаточно уже. А теперь неси сюда свою шлюшную задницу. Сейчас же.

- Хорошо. Где вы хотите, чтобы я встала, господин?

- Вот, хорошая маленькая шлюшка. Можешь облокотиться на стойку? Так не будет больно?

Я подошла к стойке с мягкими белыми полотенцами и склонилась, не отводя взглядаот розовой розы в углу верхнего полотенца. Закрыв глаза, я сглотнула внезапное жжение в горле, когда он вошел в меня.

- Разве это важно?

Пэкстон скользил внутрь и наружу, держа руки на моих бедрах.

- Конечно, важно. Я не хочу причинить тебе боль.

- Ты только что это сделал, - сказала я тихим, безликим голосом.

Его бедра резко перестали двигаться, но затем он продолжил. Я чувствовала боль и унижение. Эмоции спутались, я не могла их разобрать. Мое сердце этого не воспринимало. Я была неправа. Чувства, которые, мне казалось, мы разделяли, были не больше фантазии. Пэкстон никогда не полюбит меня. Не так, как я того хотела.

Пьяное желание кончить сменилось чем-то другим, отправившись на задворки моего больного разума. Вернусь к этому позже. Пэкстон грубо трахал меня сзади, кряхтя и быстро толкаясь в меня. Он несколько раз потянул меня за волосы так, чтобы я смотрела на него через зеркало. Но мой взгляд не отрывался от сатиновой розы. Не поднимался.

Он был быстр. Вставив в меня глубоко сзади, он брызнул своим ядом мне на спину. Я ждала. Все еще ощущая сломленность, чувствуя, как его теплая, липкая жидкость стекает в щель моей попы. Я все еще не смотрела на него, не пошевелила ни единой мышцей, когда он надавил на мой анус. Мои глаза зажмурились, и он остановился.

- Можешь идти спать. Я останусь с девочками. - И просто так Пэкстон ушел. Я знала, что это было не предложение. Это был приказ, но мне было все равно. Я бы пошла в кровать, только чтобы избавиться от него. За десять минут до того, как его сперма оказалась на мне. Сейчас же я хотела смыть ее. Смыть его.

Хотелось бы мне сказать, что так все и осталось. Что я смогла отключить эмоции и перестать жить в мире фантазий. Но нет. Даже когда он обходился со мной, как со шлюхой, я хотела его.

Той ночью Пэкстон больше не наказывал меня, но заставил плакать. Конечно, я не позволила ему этого увидеть. Просто залезла в кровать и выключила свет, собираясь оставить этот день позади. Размышляла, включить ли планшет или нет, но не хотела подливать масла в огонь. Некоторые мои стихотворения затрагивали глубокие струны и заставляли меня чувствовать себя потерянной и одинокой.

Я повернула голову к его темному силуэту без единого слова. Он тоже молчал. Он подошел ко мне, и я перевернулась на бок. Тогда мои эмоции и взяли верх, предавая меня ради него. Я прижалась спиной к его груди, и мои глаза закрылись, когда он оставил поцелуй на моей макушке.

- Я всегда называл тебя шлюхой за закрытыми дверями, Габриэлла.

- Да-да. Знаю. И я позволяла.

- Да. Это подходило нам. Мы оба в этом нуждались. У тебя есть все, чтобы удовлетворять свои потребности, а у меня есть ты. Моя шлюха, чтобы удовлетворять мои.

Я обдумывала его слова с глубоким вздохом.

- Не знаю, подходит ли мне это сейчас, Пэкстон. Я больше не тот человек. Я не Габриэлла. - Эта фраза уколола меня в грудь, словно укус осы. Один укол, напоминающий, что это была не ложь. По крайней мере, для меня. - Я не согласна больше на это. Я не согласна с тем, что эти девочки бегают по кружкам, как курицы, которым без причины отрубили головы. Я не согласна есть жирный бекон и курицу на кости. Я не согласна ни с чем из этого, Пэкстон. Не знаю, может нам стоит разойтись на время. Самим разобраться во всем хотя бы раз, - сказала я. В этот момент я вытерла скатившуюся по щеке слезу. Как раз вовремя.

Пэкстон развернул меня на спину и вцепился руками в шею. В этот раз стоило бояться. И я боялась.

- Да? Куда ты пойдешь, шлюха? У тебя есть деньги на жизнь? Думаешь, ты увидишь когда-нибудь снова Роуэн и Офелию? Давай, попробуй. Я уже миллион раз говорил тебе, я быстрее убью тебя. Ты меня поняла, Габриэлла?

Я кивнула в согласии, воздух застрял в моих легких. Злость в его голосе говорила мне не давить больше. Я понимала, когда нужно остановиться. Сейчас самое время.

Пэкстон ухмыльнулся и сунул пальцы мне между ног. Той ночью я стала призраком. Легла ему на колени, как хорошая маленькая шлюшка, и вынесла девять шлепков. Это был максимум, что он когда-либо давал мне за раз. Может это из-за моей реакции. Может он не ожидал, что она будет такой вялой. Я слегка напрягалась при каждом ударе, но ни разу не толкнулась бедрами навстречу его пальцам. Хотела. Хотела застонать, молить о большем, но не стала.

Меня не волновало, что меня выдавали звуки моего возбуждения. Я не хотела выдавать истинное положение дел. К черту его. Я делала все, что он велел, принимала любую неудобную позу, которую он требовал, сосала его член, когда он говорил, а затем сглотнула. Но ни разу я не дала ему знать, что мне это нравилось. Я была призраком.

- Следуй завтра правилам. Я хочу жареное мясо на ужин, - сказал Пэкстон, стряхивая свой обмякший член мне в рот.

- Да, сэр, - ответила я умно. Больше ни слова не проронилось между нами. Я даже приподняла бедра, чтобы помочь ему надеть на меня пояс верности. Мне и на это было плевать. У меня не было желания кончать. Оно прошло, когда я сглотнула. Я знала, что это было мое наказание за непослушание, но не заботилась об этом. Не было сомнений, что уже на следующий день я снова ослушаюсь его. Я не собиралась гоняться с девочками по их кружкам. Им было чем заняться и дома.

Я снова приняла душ, желая смыть его, но это не помогло. Его запах пропитал подушку, наполнял мои ноздри его ароматом. Я бросила эту подушку на пол, но и это не помогло. Он все еще был там, в моем мозгу, в моей кровати. Перевернувшись на бок, я глубоко вздохнула и закрыла глаза, молясь о покое. Я не была уверена, удастся ли мне когда-либо понять этого мужчину, и честно говоря, я не знала, было ли у меня еще это желание.

~~~

- Я хочу позвонить своей сестре. Сегодня ее день рождения. Шерри сказала, что я смогу позвонить ей сегодня, - жаловалась я мисс Портер.

Она отмахнулась от меня жестом руки.

- Отвали с дороги. Той стерве плевать на вас. Люди лгут. Люди всегда лгут. Теперь свали от телевизора.

- Я пойду туда, - пригрозила я, стукнув ногой о деревянный пол.

Мисс Портер рассмеялась.

- Удачи. Твоя милая задница не дойдет и до угла, не будучи изнасилованной где-то на аллее.

Даже в возрасте двенадцати лет я знала, что это значило, и она была права. Я сама не зайду дальше остановки школьного автобуса. Если бы не мой сосед Фелкон, я бы и туда не ходила.

Фелкон был на пять лет старше меня, но он больше не ходил в школу. Бросил ее в шестнадцать. Он присматривал за мной. Знал, что темноволосой белой девочке не стоило блуждать по этому району. Никому не стоило, особенно уязвимой двенадцатилетке, у которой не было никого, кто мог бы оповестить о ее исчезновении. Фелкон рассказал мне о мужчинах в блестящих черных машинах, заманивающих молодых девушек к себе под крышу. Таких симпатичных, как я, они не пропускали.

Этого было достаточно, чтобы удержать меня дома. Иногда я выходила посидеть на крыльце, но дальше не уходила.

Выйдя наружу, я села на последнюю ступеньку.

- Что здесь делаешь? - спросил Фелкон с соседнего крыльца. Я посмотрела налево на ряд домов, ища взглядом его лицо. Тонкая нить дыма крутилась над его головой. По трубке и запаху было ясно, что это не обычная сигарета.

- Сегодня мой день рождения и день рождения моей сестры. Они говорили, что я смогу позвонить ей. Говорили, что я смогу поговорить с ней, - сказала я, и слезы ручьем полились по моему лицу, впитывая горячий воздух Флориды. У меня болело сердце. Я так сильно скучала по ней, но ничего не могла поделать.

- Кто тебе это говорил?

- Соц. работник и мисс Портер. Уже почти четыре часа, а я все еще не слышала ее.

- Сегодня твой день рождения? И сколько тебе?

- Двенадцать. И Гэбби тоже двенадцать.

- Гэбби? Ты что несешь, девочка?

Фелкон перепрыгнул через шатающиеся перила ко мне. Вот как близко находились наши дома. Всего два прыжка.

- То есть, Иззи. Мою сестру зовут Иззи. Изабелла. Мы - близняшки.

- Где ваша мамаша?

- Умерла от наркотиков. Упала с пожарной лестницы.

- Почему ты не с сестрой?

- Они не позволили нам. Никто не хотел брать нас обеих. Она в Мичигане, они сказали, что разрешат нам поговорить. Но теперь не выполняют обещание, - произнесла я, и еще больше слез скатилось по моему лицу. Я просто хотела свою сестру. Свою вторую половинку. Никто о нас не заботился. Никого не волновало, что мы нуждались друг в друге. Я надеялась, что Фелкон поймет. Мой добрый черный сосед.

- Я могу дать тебе позвонить ей, - сказал он тихо.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, и я выпрямилась, визжа от восторга.

- Правда?

- Конечно, могу. Но тебе придется сделать для меня кое-что в ответ. У тебя были эти, месячные? Мои братаны говорят, что как только они начинаются, девка становится женщиной.

- Эм, да, несколько месяцев назад, - ответила я, и мои щеки покраснели. О, мой Бог. Почему он спросил об этом? Я не хотела говорить с ним о крови, вытекающей из моей вагины. Боже упаси!

Не нужно говорить, что я стала собственностью Фелкона. Я делала с ним то, чем не горжусь, но я так и не поговорила с сестрой. Он все обещал, что достанет телефон, заманивая меня к себе в комнату. Фелкон контролировал меня следующие три года. Пока не добился жизни без права на условно-досрочное. Ограбление магазина техники на юге города пошло не так. Я так и не узнала всех деталей. Мисс Портер не могла оторвать своего носа от шоу«Американский кумир», чтобы увидеть еще хотя бы что-то. Только она и ее глупые реалити-шоу.

Наверно меня это никогда особо и не волновало. Отец и два мальчика были убиты. Это все, что я знала. Жуткие детали были не нужны. Парень из их банды по имени Блейд из кожи вон лез, стараясь занять место Фелкона. Но я не дала. Держалась подальше. Ходила в школу и сразу домой. Вот и все. Друзей у меня не было, потому что единственными кандидатами были либо члены банды, либо наркоманы. Я перестала быть жизнерадостной девчушкой, полной жизни, энергии и счастья. Я с каждым днем все больше тонула в своем несчастье.

Мисс Портер была не лучше Фелкона, но она, по крайней мере, была безопасной. Всю свою жизнь без близняшки я изо всех сил пыталась ее забыть. Становилась все менее и менее общительной, осознавая всю ту ложь, что рассказывала мама. Нельзя было сбежать из реальности в лучший мир. Она всегда тебя нагонит. Стоит лишь открыть глаза. Реальность всегда там. Холодная и жестокая правда.

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒