Моральный прогресс

Курс «Этика и эстетика»

Лекция №3

Тема: Происхождение и исторические типы морали.

Моральный прогресс

План:

1. Генезис. Первобытная «предмораль».

2. Мораль рабовладельческого общества.

3. Феодализм: сословная мозаика нравов.

4. Новое и Новейшее время: мораль периода буржуазно-капиталистической формации и постиндустриальной (постмодернистской) эпохи.

5. Проблема нравственного и морального прогресса.



Проблема происхождения морально-нравственных норм всегда выводила на уровень рассуждения: существуют ли их биологические предпосылки, природная предзаданность?

Так, в природе действует не только право сильного («закон джунглей»), но и сложная «социальная» иерархичность (семейство пчел, муравьев; стаи, прайды и т. п. у высших животных), давно замечена «хитрость и сообразительность» осьминогов, коллективная охотничья стратегия (у орлиных, например), самоотверженная забота животных о потомстве («детсады» у сурикатов), взаимопомощь в беде (особенно – у слонов, дельфинов) и т. п.

    Но, в природе всем движет инстинкт, здесь нет сугубо человеческого сознательного выбора стратегии поведения. Есть лишь неизменная совокупность стереотипов поведения (при меняющейся способности к адаптации). Поэтому, животное не осуждаемо за убийство. Где нет свободы выбора – там нет и морали.

    Другой дискуссионный вопрос: могло ли быть в человеке изначально запрограмированно добро или зло? Ж. -Ж. Руссо в этом вопросе склонялся в сторону добра, Т. Гоббс – зла. Однако, обе концепции ошибочны. А существует ли вообще этическая знаковость внешне-физических данных?

Известны стереотипы о «природной хитрости рыжих», «вспыльчивости брюнетов», «легкомысленности блондинок» и т. п. Можно упомянуть также пресловутую книгу Ломброзо, где выведены «физические параметры патологических типов», среди которых волею автора оказались и гениальные люди. Конечно, никаких внешне-физических способов моральной идентификации не существует (вспомним, хотя-бы, непривлекательную внешность великого Сократа). В принципе, вполне регулируемы и наши психические темпераметры.

Вывод: мораль не обусловлена биологическим природным контекстом. Она рождается вместе с появлением человека, и вместе с ним проходит трудный путь становления и развития.

    Мораль первобытно-родового общества.

Понятно, что первобытный коллективизм отличался изначальной сплоченностью. Племя могло существовать лишь как единое социальное тело. Приоритет интересов сообщества, с одной стороны, был обусловлен необходимостью элементарного выживания. Первобытный человек не смог бы выжить в одиночку. Здесь не было тунеядства по определению.

Количество членов сообщества регламентировалось. Известны случаи, когда при рождении двойни мать оставляла лишь одного, и душила другого; допускалось умерщвление слабых и больных; нередко бросались на произвол судьбы немощные старики; в исключительных ситуациях допускался даже внутриплеменной каннибализм (в отдельных племенах в голодные зимние дни съедали сначала старух, затем – собак в соответствии с «приносимой пользой»).

С другой стороны - в выработке первых совместных норм общежития решающую роль играл коллективный труд, на основе которого закреплялись и становились традицией определенные требования и поведенческие нормы. Именно трудовая деятельность вырабатывала социальные механизмы регулирования отношений между людьми, вытесняя и ограничивая механизмы биологического поведения. Изначально внутриплеменная регуляция социальных отношений осуществлялась через систему табу – запретов, связанных с мистическим страхом. (табу на инцест и убийство, неприкосновенность отца, вождя, жреца, табу на осквернение священных мест и т. п. ) Табу было наступлением человека на свое животное «Я». Нередко табу не было обусловлено какими-либо рациональными соображениями (аргументировалось лишь силой обычая, «божественными предписаниями»). Табу – было формой подавления в человеке социально опасных влечений: социальное подчиняло биологическое.

Со временем, система табу трансформировалась в обычаи и традиции (почитание старших, культ умерших предков). Обычай был строго регламентирован и предельно конкретен. Нравственность же и мораль всегда основаны на всеобщности и универсальности. В обычае работает авторитет общественного мнения, здесь личность лишена свободы выбора («делай, как все»).

    В целом первобытная мораль характеризуется локальностью формирующихся нравственных норм (распространялись только на внутриплеменные отношения, не на чужих).

    Пример формирующихся нравственных норм у алеутов: недопустимо боятся смерти, просить пощады у врага, быть уличенным в воровстве, хвастаться своими поступками, выказывать жадность при дележе добычи и т. п.

    Т. о., первобытная мораль всегда носит запретительный характер.

    Многие общинно-родовые нормы стали архетипичными и сохранились в более поздних социальных формациях: круговая порука, действование «всем миром», самоуправление, равноправие.

    Разложение родовых отношений приводило к исчезновению прежней коллективной монолитности: дифференцируются и усложняются общественные отношения (роль глав семей). Отныне берется во внимание частное намерение, возникает чувство личной вины и ответственности. Появление целой армии «чужаков» потребовало выработки новых более гибких форм межчеловеческих отношений.

    Мораль рабовладельческого общества.

    Мораль рабовладельческого общества – это уже мораль антагонистического общества, свободных и несвободных, привилегированных и непривилегированных. Социальное неравенство, отцовское право, частная собственность, развитие денежной системы: все это взрывает изнутри единство и равенство членов общины, крушит общеродовую коллективную мораль.

    Появляются новые негативные социальные явления: нужда, зависимость, жадность, грубая страсть к наслаждениям, стремление к грабежу, насилие, коварство, измена. Так, древнегреческие киники считали, что самые отвратительные пороки рождает собственность, деньги, власть.

    Мораль этого общества раздваивается и состоит из рабовладельческой морали и морали рабов. Составляющими рабовладельческой морали были: высокомерие, жестокость, цинизм, стяжательство. При этом, моральная позиция рабовладельческого класса подчеркивала свое общественное благо.

Аристократический этос характеризует сословная замкнутость; контроль за поведением осуществлялся посредством внутрисословного общественного мнения и чувства стыда; харкетрна также неразвитость таких нравственных качеств, как вина и моральная ответственность.

Рабовладельческая мораль основана на оправдании рабства и презрении к труду. Раб выпадал из системы моральной заданности, уподоблялся вещи, «говорящему орудию», животному (согласно Аристотелю, у раба отсутствует разумная часть души). Раб наделялся самыми отрицательными моральными характеристиками: лживостью, хитростью, злобой, своекорыстием и т. п. Разноязычие, этническая пестрота и разобщенность, ситуативность обращения людей в рабов: все это препятствовало формированию единой морали.

    Путем бесконечных войн (в ходе которых военнопленные обращались в рабов), грабежей, морских разбоев происходило массовое обращение в рабов, за долги продавались в рабство собственные дети, разорившиеся крестьяне.

    Греческую и римскую культуру погубила не только праздность, но и рабство, сделавшее труд свободных граждан – презренным занятием (к 5 веку в Греции на каждого взрослого гражданина мужского пола приходилось по 18 рабов). Однако среди рабов нередко оказывались и высококультурные люди: поэты, философы, ученые. Восстание Спартака стало одним из проявлений моральной силы духа, единства и сплоченности.

    Государство держало в узде противоположность социальных классов; публичная власть была направлена на то, чтобы держать в повиновении армию рабов. Однако, в рабовладельческом обществе проявлялись и внутрисословные противоречия между самими рабовладельцами.

    В целом же, именно в этот период впервые формируются представления об общечеловеческом содержании нравственности и морали (в античности), ставится проблема личной моральной мотивации, ценности индивидуальной жизнедеятельности, рассматриваются проблемы противоречия морали и нравственности (судьба Сократа), противоречия между благом целого и отдельной личности, классифицируются пороки и добродетели, рассматриваются вопросы добра и зла, судьбы, свободы и справедливости.

    Феодализм: сословная мозаика нравов.

С воцарением единого религиозного сознания общество получало новые ценностные ориентиры, новый нравственный идеал в образе Христа, новую систему добродетелей (личностно-исповедальные связи верующего с Богом углубляют и усложняют нравственное бытие, поднимают планку его измерения). Вместе с тем реальная церковная практика низводит религиозную культуру до формализма (фарисейства).

    Феодализм предполагает существование системы жестких социальных зависимостей на основе сословно-корпоративных связей (основные формы: закрепление крестьян за феодалами-землевладельцами; отношения покровительства, личного служения: вассалитет; взаимообмен услугами: сюзеренитет; общинная порука и взаимовыручка: объединения различных социальных групп – юристов, купцов, монашеских орденов и т. п. ) В результате, возникла единая иерархическая система взаимозависимости, выход из которой был практически невозможен.

    Отсюда проистекала моральная зависимость индивида от той социальной общности, к которой он примыкал (цех, гильдия, орден и т. п. ). Справедливость рассматривалась как воздание по сословному «достоинству». Сословный статус определял место каждого в социальной иерархии, образ жизни, стиль поведения, привилегии.

    Официальная религия подчеркивала сакральность власти, санкционировала соблюдение каждым «своего места». Жесткая сословная регламентированность жизни обуславливала тот факт, что жить не по «статусу» греховно и недопустимо.

Так, стремление к накоплению богатства не «по статусу» оценивалось как жадность, в то время, как расточительство феодалов вполне отвечало их статусу. Следовательно, мера богатства была разной.

Труд оказывался лишь обязанностью «черни» и низших сословий, обязанных обеспечивать достойную жизнь знати.

    Таким образом, феодально-сословные отношения предопределили особый подбор прав и обязанностей, добродетелей и грехов, соответствующих каждой сословной группе. Отсюда - разный смысл моральных понятий у разных социальных групп. Подобная противоречивость и разночтение нравственно-моральных норм не смущало средневековое сознание, жившие по принципу: «Богу – Богово, кесарю - кесарево».

Так, кодекс средневекового рыцаря включал добродетели: хорошее владение шпагой, мечем, копьем, отличную верховую езду, игру в шахматы, знание псовой и соколиной охоты, искусство стихосложения. Владение грамотой считалось необязательным. Моральный кодекс рыцаря предполагал: хранить клятву верности своему сюзерену, помощь страждущим, незаслуженно обиженным; оскорбление от равного смывать кровью; предательство считалось самым отвратительным преступлением.

    Обычной формой крестьянской общности оставалась сельская (соседская) община («как деды жили, так и мы живем», «каков отец, таков и сын»). Действовала лишь «дисциплина палки», в том числе и «духовной палки». Церковь проповедовала терпение («Бог терпел и нам велел»), послушание и покорность. Несовершенство и бесчеловечность социальных отношений обосновывались изначальной греховностью и несовершенством каждого человека (отсюда, непротивление социальному злу). Важная моральная установка христианской веры: проблема самосовершенствования и следовательно, развитие индивидуального морального сознания. Устанавливалась святость жизни: убийство - грех (ибо, все – «рабы божьи» в равной степени); исключение: составляли убийства еретиков и «ведьм» как «прислужников дьявола».

    Проблема буржуазной морали.

    С развитием буржуазно - капиталистических отношений социальная структура общества утрачивает былую жесткую сословную иерархичность.

    Первый период в развитии буржуазно – капиталистических отношений имел безусловно прогрессивный характер (17 – 19вв. ). Личность провозглашается целью и идеалом бытия: личность активная, свободная, творчески самореализующаяся, ответственная.

    Высвобожденный индивидуализм имел противоречивые последствия. С одной стороны повлек утверждение гуманистических приоритетов, с другой - распущенность нравов, аморализм (первые «ренессансные герои»: авантюристы, пираты, миссионеры)

    С утверждением новых социально - экономических отношений актуализируется роль рацио, идет рациональная аргументация мотивировки нравственной деятельности.

    Товарно–денежное производство, развитие свободного рынка рабсилы ликвидируют общинные отношения, сословную замкнутость. Человек оказывается обязан всем самому себе. Труд провозглашается главной буржуазной добродетелью, праведно нажитое богатство - справедливой наградой. От человека требуется аккуратность, умеренность, бережливость, тщательность в выполнении жизненных обязанностей.

    Устанавливаются всеобщие интересы и ценности: всеобщность и объективность нравственных установлений; внесословная суверенность и самоценность индивида как морального объекта.

    Нравственность рассматривается как совокупность мотивов деятельности личности (склонности, потребности, стремление к счастью) и как общественный долг.

    Вместе с тем, новый социально-экономический уклад повлек за собой массовое отчуждение работника, жестокую эксплуатацию, безудержное стремление к наживе, жесткую конкуренцию. Это породило утилитаризм, практицизм, рационализм, эгоизм буржуазной морали. В этике начинает доминировать идея обусловленности нравственных норм природой и социальной средой.

    Феодальная система социальных связей, построенная на личной зависимости, при капитализме заменяется вещной зависимостью (формальное равенство перед законом, а наемный труд - как способ существования). Системообразующая ценность буржуазной морали – ориентация на материальный успех, богатство (добродетельный человек: «человек, достойный кредита», выражение: «выглядеть на миллион долларов»). Согласно К. Марксу, личное достоинство человека буржуазное общество превратило в меновую стоимость. Таким образом, на втором этапе развития буржуазно-капиталестических отношений возобладал антигуманизм, девальвация общечеловеческих нравственных норм.

    Моральные отношения людей предстают как отношения вещей и выступают как обесчеловеченные. Ценность человека измеряется его функциональным использованием (т. о., человек – средство). Это с неизбежностью влекло моральное отчуждение, чувство одиночества, заброшенности, разобщенности, «неподлинность существования человека». В свою очередь, «потребительская этика» буржуазного общества основана на стремлении иметь как можно больше.

Открылись новые реалии в мире межчеловеческих отношений: ханжество как ориентация на формальные образцы, конформизм, лицемерие, цинизм, приспособленчество, своекорыстие.

Постиндустриальный (постмодерниальный) период усиливает процессы дегуманизации и деконструкции отношений между действующим субъектом и реальностью.

    Нравственность утрачивает общезначимость; становится множественной и открытой для любых идей. Мораль не является больше характеристикой индивида, а «учреждается им самим». Установка постмодерна: «нет морали, отделенной от субъекта». Мораль лишается своих основных функций: регулирующей, воспитательной, познавательной. Остается лишь жить «для себя» и «все нормально! ».

    В исторически новой информационной цивилизации, сменившей индустриальную, возникает глубокий и глобальный социодуховный кризис (еще более усиливается отчуждение человека не только от средств производства и результатов труда, но и человека от человека). Становится нормой массовая безнравственность и аморализм, вседозволенность и распущенность, моральный цинизм, популизм и демагогия. Характерна «демократическая упаковка» отечественного хозяйственно-политического беспредела.

    Очевидно, что необходима новая этика бизнеса: цивилизованный его характер, ответственность перед обществом, справедливое перераспределение доходов в пользу слабых и незащищенных.

    Мораль современного общества должна быть благородна по целям, идеалам, гуманистична, прогрессивна, научно-обоснована, иметь трудовую основу, быть достоянием всех.

    Нравственный прогресс

Нравственный прогресс – это проблема наличия восходящего характера развития морали к более совершенному состоянию.

    Развитие и совершенствование межчеловеческих отношений всегда было неоднозначным и противоречивым: с достижениями и потерями (нравственная расплата человечества за блага цивилизации? ).

    В истории развития морали, как общества в целом, не было прямой восходящей линии, а были неизбежные падения и кризисы, особенно по мере смены одного типа общественного строя – другим. «Золотого века» в истории морали и нравственности никогда не было и не могло быть. Но было безусловное прогрессивное изменение в развитии морального личностного самосознания, выявления новых моральных достоинств, в решении проблемы свободы выбора. Но всегда это новое утверждалось на фоне неизбежных моральных потерь и пороков (сейчас, например, на фоне массовой коррупции, депрессии, наркомании, разврата, распостранения мафиозных структур); через борьбу Добра и Зла, ответственности и безответственности, позитивных и негативных тенденций.

    Носителями морального прогресса всегда выступал определенный передовой социальный класс (сейчас – «новый средний класс»).

    Индустриальная цивилизация ушла со сцены в 20в. как в капиталистическом, так и социалистическом, идеологическом варианте. Новая информационная цивилизация 21в., развивающаяся на основе интеграционных процессов всех существующих социально-экономических систем, вызвала необходимость морально-нравственного соответствия (новая требовательность в выполнении морального долга, «золотого правила нравственности», нетерпимость к проявлениям аморализма, способность к диалогу и т. п. ) Показателем может являться уровень сознательности личности и общества на основе новых объективных требований, максимального сближения должного и сущего.

    В числе признаков нравственного прогресса:

              а) возрастание объема духовной свободы личности,

              б) усиление воздействия нравственных норм на все сферы общественной жизни,

              в) преодоление возникающих новых конфликтных ситуаций через общечеловеческие нравственные нормы,

              г) протест против бездуховности и аморализма,

              д) оформление новых, адекватных форм воздействия и контроля за нравственной ситуацией в обществе,

              е) дальнейшее теоретическое развитие науки о морали и нравственности (то есть этики).