1. «Бумажный ангел». 2. «14 декабря 1825». 3. «Осенние стансы 20-20»

Стр 1 из 4Следующая ⇒

1. «Бумажный ангел»

Я всего лишь сказки сочиняю,

Не браните глупого меня...

Люди спят ночами... Я - летаю,

Мне темно в обыденности дня...

Не боюсь о горести разбиться,

Но грущу от холодности глаз...

А ещё я не умею злиться

И могу расплакаться за вас.

Одеяла, облака и крыши

Не спасают от зимы людей,

Чьё-то сердце мается, я слышу,

И спешу обнять его скорей.

У меня есть щит и меч бумажный,

Тёплые слова, как старый плед...

Чтоб согреть, утешить и отважно

Разрубить ледышки ваших бед.

А потом, превозмогая ветер,

Улечу... И позабыв меня,

Вы добрее станете при свете

Нового, не сказочного дня...

2. «14 декабря 1825»

Вот ты рассуждаешь:

" Как всё это было? "

На кухне за рюмкой в уютной квартире.

А выйдешь на площадь -

И сердце застыло

в снегу на Сенатской, под снегом Сибири...

Не словом, не шапками -

пулей, штыками!

" Свободу на трон, а тирана на плаху! "

Но только не площадь, а пропасть меж нами,

и смысла не видно кровавить рубаху.

Ты всё размышляешь:

" Кто прав, кто не правый... "

И цедишь вино из заморской бутылки.

Могилы сравняли полынные травы,

а кровь - только краска на старой картинке...

Растаяли в прошлом

над Кронверком петли,

сорвавшихся хрипы и бой барабана...

Скажи, мы забыли? А может, ослепли?

Зря греется водка на донце стакана...

Я выпью устало

под плеск телебреда,

Где споры до крика, ведь более нечем.

А утром в маршрутке на площадь поеду

и брошу монетки, как горстку картечи.

Там ряженый Пётр

со свадьбой для фото

стоит под копытами, требуя плату...

Мелькнул эполет: тороплив и измотан,

спешит Трубецкой, не пришедший когда-то...

3. «Осенние стансы 20-20»

Мну блокнот карманный, красный,

подбирая рифму к слову:

«У тебя светло и ясно, у меня дожди,

и снова

замолаживает осень серым небом, ветром стылым…»

Вдохновенье жертву просит,

натираю строчку мылом.

Жизнь течёт струёй в опилки,

каждый день, как шаг в окошко.

Вот уже на лужах льдинки

и хрустят листвой дорожки.

Я карабкаюсь на стены, белым парусом маячу,

то отыскиваю вену,

то ножи по кухне прячу.

Ты с другим, но, не смирившись, ночь с тобой веду беседу.

По утру, опохмелившись, на завод Ижорский еду.

Там куют пивные банки и платформу нефтяную,

я ж из бросовой болванки сердце новое шлифую...

Чтоб стучалось, но не билось

на кровавые осколки!

Я его, чтоб не влюбилось, положу к стихам на полку,

или в утку, в зайца, в ящик!

К дубу на цепях подвешу!

Пусть там скачет, словно мячик,

сам пойду искать Ганешу.

Он ведь мудрый, он поможет

(индуисты подсказали),

стану смирным, толстокожим

с фигой гордости в кармане!

Дописал, порвал и бросил,

стих смешался с листопадом:

«Я любил тебя и осень,

осень есть, но ты не рядом... »

Пой гитара, рвись гармошка и блокнот, от крови красный!

Первый снег летит в окошко

чистый, белый, безучастный...

12 3 4 Следующая ⇒