Возвышение

После падения генералиссимуса А. Д. Меншикова Князь сделан был обер-камергером и получил чин майора Лейб-Гвардии Преображенского полка, равнявшийся тогда чину генерала. Перед ним раболепствовали не только придворные, но и иностранные министры. Так, английский резидент при Русском Дворе К. Рондо сообщал своему правительству, что ближе Князя Долгорукова у Государя Петра II нет никого, он «день и ночь с Царем, неизменный участник всех – очень часто разгульных – похождений Императора».

Человек не без способностей и с добрым сердцем, Князь Иван Алексеевич Долгоруков не выдержал искушений: высота общественного положения, которой он достиг без всякого труда и заслуг, вскружили ему голову; никем не сдерживаемый, вел он рассеянную и страстную жизнь. По свидетельству герцога и Андреевского кавалера Джеймса и Бервика де Лирия (1696-1738), «ума в нем было очень мало, а проницательности никакой, но зато очень много спеси и высокомерия, мало твердости духа и никакого расположения к трудолюбию; любил женщин и вино… хотел управлять государством, но не знал, с чего начать; мог воспламеняться жестокой ненавистью; не имел воспитания и образования».

Князь М. М. Щербатов(1733-1790), ссылаясь на мнения очевидцев, писал: «Князь Иван Алексеевич Долгоруков был молод, любил распутную жизнь и всякими страстями, каковым подвержены младые люди; не имеющие причины обуздывать их, был обладаем. Пьянство, роскошь, любодеяние и насилие место прежде бывшего порядка заступили… Окружающие его однородцы и другие младые люди, самые распутством дружбу его приобретшие, сему примеру подражали, и можно сказать, что честь женская не менее была в безопасности тогда в России, как от турков во взятом городе». Как о человеке «злодерзостном», который «сам на лошадях, окруженный драгунами часто по всему городу необычайным стремлением как бы изумленный скакал, но и по ночам в честные дома вскакивал, гость досадный и страшный», вспоминал о Князе Иване Алексеевиче Архиепископ Феофан Прокопович (1681–1736).

⇐ Предыдущая 123 4 Следующая ⇒