|
|||
Картина седьмаяУ дома Звягинцевых и Арефьевых. Николай сидит на завалинке, курит. Распахнулось окно, выглянула Лида. Лида (с вызовом). Здравствуй, Николай Гаврилыч! Николай. Здравствуй — хвастуй, соседка. Чё разоралась? Лида. Здороваюсь. Здороваюсь, а не ору. Николай. Да? Уж больно с подковыркой здороваешься. (Передразнивая, фальцетом. ) Здра-асьте, Николай Гаврилыч… мативо. Чё надо? Лида. Ничё не надо. Давай, вон, не кури здесь. Дым прямо в комнаты тянет. С какой стати я тебя поднюхивать должна? Николай. Не поднюхивай, не собака, поди. Лида. Иди в свой двор и кури там. Собака… Сам-то кто? Николай. Я? Этот… (Смеется. ) Молодожен! Лида. Молодожен… Невестушка-то где? Выгнала? Николай. Зачем? Отдыхает, устала. А я, вишь, покурить вышел. После этого дела всегда курить хочется. Чё, забыла?
Лида, захлопнув окно, скрылась в доме. Вышла Валя.
Валя (негромко, таясь). Ковры из головы не идут… Ты с кем тут? Николай. Один. Сижу. Валя. Послышалось, разговариваешь с кем-то. Николай. Лидка. В окно выглядывала. Валя. Ну и чё? Николай. А чё? Отбрил, мативо. Счас по избе бегает, пыхтит. Валя. Как ей про ковры сказать? Где искать — ума не приложу. Может, в милицию обратиться? Николай. Не гони. Есть наметка. Валя. Какая наметка? Николай. Зацепка, мативо. Тут у одной ручки с ящичком, надо проверить. Валя. Да когда успели-то? Мы ж из дому не выходили? Николай. А пока бражку в подполье работали, зашли и… Долго ли. Байкал-то рычал. Валя. Лаял, да. Николай. Пойду, разведаю счас. Валя (показывая пальцем на кирпичи). Смотри — смотри! И кирпичей, вроде, опять меньше стало. Коля, сходи-ка к милиционеру, мне кажется, одна шайка — лейка здесь орудует. Николай (испугавшись). Тихо! За кирпичи молчи! Кирпичи отдельно, ковры отдельно. Не мешай в кучу. (Прислушавшись. ) Лидка гремит? Валя. А? Николай. Не Лидка идет? Валя (заторопившись). Беги, разведывай, а я… Николай. Ну-ка, покричи мне… Чё-нить крикни на меня для маскировки. Пошли меня куда-нибудь. Валя. Куда? Николай. Не знаешь, куда посылают? Валя. Но не туда же. Николай. О! Само то! Быстрей, счас выйдет! Валя. Ох, ты… И куда послать-то не знаю, растерялась. Николай. Мативо… За водой! Во! При Лидке! За водой пошли! Валя. Ага — ага! Счас! Николай. Куда ты? Валя. За ведрами! (Убегает. )
Вышла Лида с ведрами и коромыслом.
Лида не отвечает. Появляется Валя, как и Лида, с ведрами и коромыслом.
Валя (кричит Николаю, словно тот на другом конце поселка). Коля — а, сбегай по водичку! (Увидев Лиду. ) Здрасьте… Лида (глядя на кирпичи). Не снег — камень, а тают на глазах. (Вале. ) Здравствуйте. По соседям пройтись, посмотреть… Точно кто-то из своих. Валя (растерянно). В огороде из трубы мутная вода какая-то… Вот… За колодезной решили. Она почему мутная стала? Не понимаю. Лида. Замутили, вот и мутная. Валя. А кто? Лида. Из Америки, что ль, кто приехал? Сами и замутили. (Ушла. ) Николай. Америку приплела… Ни к селу, ни к городу. Валя. За водой-то пойдешь или уже нет? Николай. А чё, в огороде, правда, мутная? Валя. Не знаю. Вчера чистая была. Николай. Иди проверь, и я двину. Валя. На разведку? Николай. На разведку, мативо. Твой-то носу не кажет, припух. Валя. Припух, ага. А с водой как быть? Неудобно: с ведрами показались. Подумает, из-за нее поворотили. Николай. Лидка? Валя. Где она там? (Прикрыв ладонью глаза от солнца, высматривает Лиду. ) Далеко ушла, не вижу.
Николай убегает.
Николай… (Оглянулась. ) Господи, как сквозь землю… Николай! (Помявшись, пошла было вновь за водой, но вернулась, пошла и вновь вернулась. От досады бросила коромысло, ведра, села на завалинку, заплакала. )
|
|||
|