Об этнических диаспорах

Прага — сердце Европы, а Константинум — средоточие волшебной научной мысли, поэтому вполне очевидно, что в его стены собираются люди самых разных обычаев, языков и наций. Те, кто гордится своей национальной принадлежностью и умеет пользоваться теми преимуществами, которые она дает, объединяются в диаспоры, дающие своим членам защиту и поддержку, а также возможность в полной мере действовать в соответствии со своим культурным кодом.

Наше разделение на диаспоры — очень условно: мы не стремимся к чрезмерной точности и фанатичному следованию всем возможным деталям. Этот текст — какие силы и умения дают кровь и традиция сверх той общеевропейской магии, которая известна всем — если отнестись к ним с должным уважением.

Естественно, что об истинных возможностях каждой диаспоры и тех законах, соблюдение которых эти возможности обеспечивает, известно только изнутри. Однако пришлось бы счесть волшебников слишком уж ненаблюдательными — а светила их научной мысли слишком уж нелюбознательными! — если бы они не смогли составить некое впечатление о том, какими силами разные диаспоры славятся и — пусть и в меньшей степени — какие слабости они стараются скрыть.

Итак, насколько известно всем:

— чехи, родные дети земли, выбранной некогда магами-вождями их народа, знают об ее легендах, тайнах и волшебных народах больше, чем написано даже в самых подробных исследованиях. Более того, некоторые загадки, которые загадывает людям Прага, невозможно решить, если тебе не помогает кто-то из детей народа Либуше;

— евреи, вечно изгнанные и вечно преследуемые, упорно сохраняют самые глубинные знания каббалистических трансформаций и магии крови (которую блюдут не менее тщательно). Из их тайных ритуалов внешним людям видно разве только то, что с вечера пятницы знакомые им евреи блюдут строгий пост и не могут «творить» — хотя что это значит?

— цыгане, томимые тоской странствий и свободы, очевидно, накоротке с магией судьбы — во всяком случае, все знают, что за их ворожбу надо обязательно расплатиться, и что их карты имеют особую силу. Занятно, что их женщины редко поднимаются по лестницам, а слова «спрятаться под юбкой» цыгане-мужчины расценивают едва не как оскорбление...

— скандинавы, рожденные суровым Севером, с их чеканными висами и словно вырубленными в камне рунами, — мастера не только трансфигурации, но и проклятий. Впрочем, они сами называют это не проклятиями, а гейсами, и не видят горя в том, чтобы соблюдать те, что наложены на них — но внешнему человеку это различие может и не казаться таким уж очевидным;

— западные славяне — будь то поляки или венгры, румыны или литовцы — по-особенному чувствуют свою связь с землей и ее обитателями. И речь не только о свойствах волшебных трав и целительных песнях — среди них больше и анимагов, чем среди других народов. Говорят, что у них есть и анимагические практики, недоступные другим. Неужели к этому имеют какое-то отношение такие смешные привычки, как кормление домовых?

— германцы, чей воинственный народ смогли некогда остановить лишь могучие Рейн и Дунай и железная мощь римских легионов, о звериных силах природы знают не меньше — но не в том, как их присвоить, а как их победить. Несравненные боевые маги, покорители чудовищ, они — отважные воины волшебного мира, но разве для этого так нужны старые обряды? Разве угаснет их мощь, не поддержанная силами природы?

Конечно, в Константинуме можно встретить и человека других национальностей и даже рас, чем те, которые описаны выше. Но им приходится трудно: ведь их не защищают связанные с ними традицией и кровью единомышленники, а в таких условиях трудно и блюсти свои обычаи. Без строгого же соблюдения каждодневных ритуалов и привычек тает и специфическая сила — поэтому о чужаках-одиночках мы умолчим.